Текст книги "Кузнецова и лучики добра"

Разбойники

– Вы что, не знаете, куда идти? – с тревогой спросила Рина, на что Дон пробормотал что-то невнятное насчёт карты, которой у него нет, потому что территория не его.

– Вы не знаете дорогу? – переспросила Рина.

– Если бы я знал, то это были бы не поиски. А какие пути вам известны?

Рина знала дорогу домой. Из дома – на рынок. С рынка – на площадь. С площади – в соседний посёлок и обратно.

– Что ж, идём к вам, – предложил Дон.

– Но зачем?

– У меня мы уже были, а у вас – ещё нет. Или, например, в последний раз единорога вы видели в избушке у меня, но лёжа в кровати у себя. Как вам такое?

– Ну давайте… – Рина недоверчиво посмотрела на Дона.

Она не знала, о чём говорить с мужчинами, кроме них самих. Дон же молчал, а начинать первой она посчитала бестактным, так что у девушки появилось время на свои мысли.

Рина провела спокойную ночь, что само по себе было чудо. Отец кому-то её доверил, и это казалось не менее удивительным, хотя Рина пока ещё не решила, как к этому относиться. Всё остальное было ей совершенно непонятно, но самое любопытное – понятно ли хоть что-то Дону?

Почти уже на выходе из леса посередине дороги спиной к ним сидел сгорбленный человек, и как только спутники к нему приблизились, он медленно поднялся, сверкнув сталью. Тут же из кустов появились ещё трое и окружили Дона с Риной, помахивая ножами и дубинками.

– Сдаём вещи – идём дальше, – деловито сказал человек, сидевший на дороге, самый высокий из грабителей.

– А вы новенькие? – поинтересовался Дон.

– Старенькие мы, – хихикнул другой разбойник, упитанный парень с грязными волосами и приплюснутым носом.

– Странно, сколько раз здесь живу – и вас не видел.

– Везло, значит! – огрызнулся долговязый.

– Я – Дон, а эта девушка со мной.

– Да мы и сами видим, что с тобой! – снова хихикнул толстяк. – Девушку можешь оставить, так уж и быть!

– Дети же совсем… Ладно, ведите нас к Владу.

– К какому такому Владу?

– Лохматый такой, с бородкой, – с неожиданной нежностью в голосе произнёс Дон. – Большой весельчак и ценитель жизни.

– Не знаю никаких Владов. Ты зубы нам не заговаривай. Что у тебя там в сумке? И кошель на поясе тоже давай.

– Это называется кобура. Ребята, смотрите, идея грабить людей в лесу, несомненно, блестящая, но, возможно, вы не первые до неё додумались. Лес большой, и вам, вероятно, кажется, что его всем хватит. Но вы здесь без спроса. Либо кто-то вам разрешил. Понимаете? Нет? – Голос Дона стал слегка взволнованным, словно ему было действительно важно, чтобы собеседники его услышали. – Это всё может быть наивной самодеятельностью с вашей стороны, тогда я попытаюсь вас образумить моим знакомством с настоящими разбойниками. Ну?

– Что «ну»?

– Если у вас есть босс, то отведите меня к нему, он подтвердит, что вы обознались. А если выше вот этого никого нет, – Дон указал на долговязого, – то вам придётся поверить мне на слово, что затея с грабежом не самая удачная, и спокойно разойтись. Вот видите, я за вас уже всю предварительную мыслительную деятельность совершил, осталось принять правильное решение. Итак?

Разбойники переглянулись. Один из них попытался что-то сказать, но осёкся под взглядом верзилы.

– Это не твоё дело, – ответил на речь Дона главарь, особо над ней не размышляя, – и у меня кончается терпение!

– У меня тоже, но это, несомненно, моё дело, потому что мне хочется последствий вашего упрямства избежать.

Мягкий и немного игривый тон Дона на мгновение стал ледяным, выделив холодом «моё дело», и вот уже он, словно даже извиняясь, разводит руки в стороны: дескать, поймите меня правильно, а кто бы на моём месте не пытался.

– И сбежать? Не думаю, что у тебя это выйдет! – фыркнул самый молодой разбойник и добавил с вопросительной интонацией: – Старик?

Здесь Рина, наблюдавшая всё это время за ситуацией без малейшего испуга (в конце концов, разбойникам с неё просто нечего было взять), с удивлением поняла, что не может определить возраст Дона. Стариком можно назвать мужчину с первыми признаками чахлости, чтобы намекнуть на неизбежно подступающую немощь. Увядания в Доне не было, впрочем, как не было и расцвета; он не находился ни в зените, ни в закате, ни в восходе.

«Как определить возраст дерева, не разрезая его и не пересчитывая кольца? – подумала Рина. – По грубости коры? По размеру?» Ростом Дон был примерно с человека. Разбойникам же было не больше тридцати.

– Всё-таки грабёж?

– Грабёж! – радостно подтвердил долговязый.

– Жаль, конечно, но пусть будет по-вашему!

Расстёгивая левой рукой кобуру, Дон одновременно выставил правую вперёд, словно фокусник, управляющий вниманием аудитории, сжал кулак, поднял большой палец вверх, указательный выставил вперёд, в сторону главаря, кашлянул и драматически провозгласил:

– Пиф-паф!

* * *

Лагерь разбойников, состоявший из походных домиков, которые можно при желании быстро собрать и разобрать, имел тем не менее довольно оседлый вид. Расползшееся кострище, утоптанные тропы, вросшие в землю ящики со скарбом – все мелочи говорили, что разбойники давно не снимались с места.

Снаружи самого большого тента, стоящего в центре лагеря, раздался глухой голос:

– Босс?

– Йохан, я же просил не отвлекать меня по пустякам!

– К вам Дон с происшествием.

Влад оживился, встал с кровати, на которой отлёживал бока последние две недели, пересел на стул в центре палатки и провёл рукой по волосам, зачёсывая и приглаживая длинные пряди.

– Пусть заходит.

Вошли Дон, Рина и Йохан – человек лет сорока пяти, имеющий вид уставшего от службы добермана.

– Какими судьбами?! – расплылся в улыбке Влад.

– Шёл мимо – и дай, думаю, зайду, – разулыбался в ответ Дон.

– Так и шёл бы себе дальше.

– Так и шёл бы, конечно, – кивнул Дон. – Молодцы твои на меня позарились.

– Да ла-а-адно! – с удивлением протянул Влад. – Йохан?

– Эй, идиоты! – рявкнул доберман.

Снаружи послышалась возня, и внутрь нехотя вошли уже полюбившиеся нам герои – трое разбойников, всё это время ожидавшие, видимо, особого приглашения.

– Это кто такие? – брезгливо спросил Влад.

– Новенькие. Неделю назад появились.

– Мы уже всех подряд берём?

– Уже давно, – недовольно ответил Йохан – мол, не я решаю.

– И действительно. Ты набирал?

– Да, – кивнул Йохан.

– Инструктировал?

– Что я вам говорил? – грозно спросил Йохан у парней.

Долговязого среди них не было, и после недолгих колебаний в попытке определить новую иерархию отвечать решил толстенький:

– Ну, это… Промышлять по мелочи, далеко от лагеря. На рожон не лезть. Не жадничать. Треть оставлять себе.

– Что ещё?

– Вроде всё.

– Кого не трогать?

– Постоянных торговцев. Знатных господ.

– Ещё?

– Вроде всё.

– Ещё? – ледяным тоном повторил Йохан.

Толстенький задумался.

– А, ещё алхимика сказали обходить стороной.

– Ну?!

– Так… это, что ли… он? А я думал… ну… – промямлил разбойник и обрисовал в воздухе круг над своей головой.

– Что ты думал, идиот? Что это? – Йохан повторил жест.

– Колпак со звёздами.

– Это астролог, – шёпотом подсказал второй разбойник.

– А я вообще считал, что про алхимика это шутка, – попытался поддержать третий, – но теперь-то сразу всё понятно стало!

В наступившей тишине раздался смех Влада.

– Ох, только ради этого и стоило! Так, и что произошло? – обратился Влад к Дону.

– Пришлось по самому ушлому из нейромодулятора пальнуть.

– В смысле?

– Ну то есть проклятие наслать, конечно. Остальные тут же решили сотрудничать.

– И что же с ним, бедным, стало? – с любопытством спросил Влад, ожидая сочных подробностей.

– Пока без сознания, скоро очнётся. Ожидаются глубокие, но обратимые потери памяти, спутанность мыслей, обильный понос и рвота. Ребята его до лагеря дотащили.

– Парней я, конечно, накажу.

– Конечно, – деловито кивнул Дон. – Вполне достаточно назначить их присматривать за пострадавшим – с целью сплочения команды и поднятия боевого духа. В первые часы, как очнётся, понос уже будет, а память о том, что при этом надо снимать штаны, ещё не вернётся.

– Годится! – хохотнул Влад и взглядом отдал распоряжение Йохану, в глазах которого промелькнуло неудовольствие от мягкости наказания, но он молча поклонился и вышел из шатра, подталкивая разбойников в спины.

– Алхимик, значит, – заметил Дон.

– Ну а кто ты?

– Франшиза тебя погубит, как мне кажется. Раньше стандарты были несколько повыше. Один Йохан десятерых стоит.

– Повыше, да… – задумчиво сказал Влад. – А это?.. – кивнул он в сторону Рины.

– Моя подопечная.

На этих словах Влад почему-то выдохнул и заметно расслабился.

– Поужинаете? – предложил он.

– И даже позавтракаем, – согласился Дон.

Принесли анисовую водку и еду. Влад изображал гостеприимного хозяина, Дон подыгрывал, Рина выступала в образе прекрасной гостьи. Постепенно Влад стал размягчаться и распушать хвост, сначала в рамках игры, потом всё более и более искренне.

Найдя в лице Рины заинтересованного слушателя, разбойник обрушил на неё поток залихватских историй из прошлого, складывающихся в общую картину приключений четвёрки парней, которые не захотели жить по-старому. На разбой их толкнула не острая нужда, а упрямство и своенравность. «Не надо работать на идальго» – было их негласным девизом. «Свободные люди» – так называли они себя. В отличие от остальных, Влад получил образование – ровно такое, чтобы подняться на следующую социальную ступень, где обнаружилось, что одежды и нравы поменялись, а свободы не прибавилось.

Грабежом занялись почти сразу, как единственно доступной нетрудовой деятельностью. В ход пошли воспоминания о первых налётах, самых волнительных. Рина была, конечно же, впечатлена.

– Это только кажется, что разбойничать легко!

– Почему же, только сегодня видела пример полного провала, – мило улыбнулась девушка.

– Ха, ты всё понимаешь! – восхитился главарь.

Шайка выигрывала исключительно благодаря дерзости и сообразительности Влада и расчётливой, хладнокровной жестокости Йохана, который никогда не перегибал палку с насилием; в результате даже самые упрямые жертвы уходили чаще живыми, чем мёртвыми, но всегда без вещей.

Вскоре их банда доросла до семи человек. Новеньких набирали прямо во время промысла, когда удавалось признать своих, если, например, жертва начинала талантливо сопротивляться. Гласным и негласным лидером банды стал Влад.

– А Йохан? Он просто прирождённый офицер. Я решил называть их офицерами, как в армии, его и всех старичков, – пояснил Влад.

– Остальные, выходит, бойцы? – поинтересовался Дон.

– Получается, что так.

Влад начинал выдыхаться. Или просто истории стали заканчиваться, хотя Рина, привыкшая к отсутствию сна, могла бы слушать всю ночь.

– Вам не кажется, что грабить людей – это несколько эгоистично? – спросила Рина то ли серьёзно, то ли в попытке подлить масла в огонь беседы.

– Конечно, кажется! – отозвался Влад.

– Но?..

– Никаких но. Я забочусь о себе больше, чем о других. Все так делают, просто кто-то перегибает палку, а кто-то – нет. Если я получаю от… хе-хе… общения с людьми больше, чем они, то для них это хороший повод быть недовольными или даже избегать встречи. Я не против и всё понимаю. Просто буду более настойчивым.

– А как вы познакомились с Доном? – сменила тему Рина, поняв, что разговор о добре и зле не клеится.

Влад зачем-то вопросительно посмотрел на алхимика, тот пожал плечами – мол, это тебя спрашивают.

– Дон мог бы стать свободным человеком, – сказал Влад сухо и замолчал.

– А почему не стал? – не выдержала паузы Рина.

– Не захотел. Сначала мы пытались делить с ним лес, это было глупо, особенно когда выяснилось, что Дон просто здесь живёт. Мне потребовалось долгое время и много усилий, чтобы понять, что принцип «Кто не со мной, тот против меня» в этом случае не работает. Потом выяснилось, что Дон – маг и волшебник. Кто же откажется дружить с таким! – сказал Влад с едва заметными нотками сарказма и замолчал.

Рина покосилась на Дона. Наконец тот открыл рот и спросил:

– А чем свободные люди заняты сегодня?

– Вот именно. Вот именно, Дон, сука ты! – подскочил на месте Влад. – Свободные люди заняты! Грабежи – дело опасное, а мы всё-таки хотели жить по-другому, а не умереть, пытаясь. И всегда есть парни типа вон тех придурков, – Влад кивнул в сторону выхода, – которые будут вместо тебя каштаны из огня таскать. Мы стали идальго, Дон.

– Но свободы не прибавилось? – посочувствовал Дон.

– Нет. Даже наоборот. Большая организация, головная боль, логистика, дисциплина, все эти многочисленные отношения – это всё можно терпеть, когда ты главный. Или нет? – Влад посмотрел на невозмутимое лицо Дона и продолжил: – Господи, ну что я могу сделать? В лес от них уйти? Или грабить сам, как в старые добрые времена? А зачем? Зачем рисковать, когда можно не рисковать? Твой босс – ты сам – смотрит на тебя с высоты собственного опыта и говорит: «Вот так правильно». И ты отвечаешь: «Да, согласен!» Не будешь же голосу разума перечить всего лишь из-за какой-то свободы! Как же так вышло-то, Дон?

– Ты решил всё бросить и начать новую жизнь на свой страх и риск.

– Ну да.

– Так вот же он, твой страх и риск.

– Что же, получается, от неё не уйти?

– От кого?

– От системы, Дон.

– Ах, от неё… Нет никакой системы, есть просто куча людей, каждому из которых ничто человеческое не чуждо. Все они ищут свой путь наименьшего сопротивления. Когда их траектории совпадают, кажется, что есть какая-то «система», а это просто колея.

Для ночлега Рине и Дону выделили два соседних шатра, освободив их от награбленного хлама. Посреди ночи девушка вскочила – снова приснился единорог – и долго глядела в потолок, где сходились в одной точке тканевые треугольники крыши. Встала, скрутила постель, перебралась вместе с ней в палатку Дона, вызвав его понимающее сонное мычание, и тут же уснула.

Снился Влад. Он лежал в комнате отца Рины на детской кроватке. Горела свеча, воткнутая в пустую консервную банку на полу. Влад ворочался во сне. Рядом на табуретке тихо сидел Дон. Каждый раз, когда разбойник почти полностью выбирался из-под одеяла, Дон скупыми движениями укутывал его вновь и опять замирал. Внезапно Влад открыл глаза и тихо взмолился:

– Можно я пойду с вами?

– Нет.

– Почему?

– Во-первых, это некрасиво.

– Дон, мне очень надо.

– Во-вторых, мы идём, а не бежим, и не в одну сторону, а туда и обратно.

– Ну пожалуйста.

– Ну и, наконец, дорога наша не вымощена жёлтым кирпичом. Рина облегчила задачу пойти туда, не знаю куда, хотя бы знанием того, что надо найти. А ты что бы попросил у волшебника? Храбрость или сердце?

– Так что мне делать?

– Спи. Я расскажу тебе сказку. Жил-был разбойник, сущий демон. Он отбирал добро у богатых и отдавал бедным. Звали его Максвелл…

Утром следующего дня герои снова собрались под тентом у Влада на завтрак. Тон беседы был совсем другим: вместо прежней неторопливости – мол, вся ночь впереди – он больше походил на «заканчиваем дела – и нам пора». Занесли два сундука. Дон кивнул, встал из-за стола, вытер мокрые от фруктов руки о штанины, подошёл и начал изучать содержимое.

– Что это? – шёпотом спросила Рина у разбойника.

– Всякий мусор.

– А зачем он?

– Ну, знаешь, как говорят, хлам для одного человека – сокровища для другого. Раньше мы такое просто выбрасывали. Когда грабишь, некогда разбираться: отдавай что есть и иди с миром. Потом появился Дон. Иногда он забирает часть мусора и взамен приносит что-то ценное.

– Дон покупает у вас награбленное? – ужаснулась Рина.

– Скорее превращает дерьмо в золото. Совершенно неизвестно, что и когда он принесёт взамен. Да-да, именно поэтому – алхимик.

«Так вот откуда у Дона все полки уставлены всякими штуками», – подумала девушка. Дон тщательно перебирал содержимое сундуков и не слышал – или делал вид, что не слышит – разговора Рины с разбойником.

– А тебе что от него надо? – вполголоса спросил Влад.

– Мне снится один и тот же сон – фигурка единорога. Дон сказал, что поможет её найти.

– Найти что-то из сна? Он и такое может? Она драгоценность? Золото? – заинтересовался вдруг разбойник.

– Вроде бы нет, – смутилась Рина.

– А единорог – это что? – уже без особого интереса спросил Влад и, выслушав краткие объяснения, добавил: – Что-то поганское, видимо.

Вдоволь изучив содержимое сундуков, алхимик подошёл к столу со стопкой карточек и сказал:

– Я заберу.

– Ты знаешь, что это? Шумца ограбили, обычно у них всякий шлак.

– Это Ккхи.

– Похоже на игральные карты или открытки с видами. Так ни к чему и не приспособили, какие-то они бестолковые. Но пусть будут Ккхи, раз ты так говоришь. Что ещё?

– А тебе нужен осёл? – поинтересовался вдруг Дон.

– Нет, спасибо.

– Я видел, там на улице стоит. Даже, скорее, мул. Значит, мы его заберём. Ещё нам понадобятся пайки в дорогу, соль, спальные мешки и прочее. Наверняка к мулу всё это прилагалось – стандартный набор, вы же много путешественников грабите.

– А что мне за это будет?

– От осла избавишься, вы с ним не пара. Даже и не делай такое лицо! Да, денег стоит, а я обычно менее ходовой товар беру. И да, у тебя не лавка «Всё в дорогу». Но кто-то должен спонсировать наше предприятие. Отец девушки вложился как мог. К тому же твои ребята на меня напали, хотя мы так не договаривались. Мне пришлось потратить заряды. Ну же: «Дорогой Дон, прими в качестве извинений это прекрасное животное».

Влад замялся.

– Неужели вам жалко? – удивилась Рина.

– Точно! Благородному разбойнику жалко девушке осла! – подхватил Дон.

– Конечно же нет! Если ей, то пожалуйста! – поспешно отозвался Влад, недобро посмотрел на алхимика и вышел наружу отдать распоряжения.

– Неплохо, – подбодрил Дон Рину, – это ещё не единорог, но мула вы себе уже нашли.

Замечание смутило девушку, она погрузилась в свои мысли и поэтому пропустила горячее прощание, пару раз кивнула, подала руку, улыбнулась и вышла вместе с Доном из-под тента, где их уже ждал полностью экипированный для путешествий мул.

Всю обратную дорогу Рина терзалась чем-то смутным, и это явно имело отношение к ослу. И, наверное, к Дону. Чтобы определиться, Рина попыталась завести разговор:

– А вот осёл…

– Мул.

– Да, мул. Он зачем?

– Возить тяжести.

– А зачем нам?

– Тоже возить тяжести.

– Мы что, будем это делать? – напирала Рина.

– Ну конечно, у нас и мул есть.

– А какие тяжести?

– Меня. Вас. Наши вещи. Еду.

Рина не могла точно решить, издевается ли Дон над ней или правда не понимает, что она хочет сказать. Если издевается, то смутные терзания становились ещё сильней. Если не понимает, то как у него это получается? «Совершенно же понятно, что я хочу сказать! – подумала Рина. – Так, подождите, а что именно я хочу?»

– Мы куда-то далеко пойдём? – спросила она.

– Думаю, что придётся. По крайней мере, мул у нас есть.

– Но вы же говорили, что не знаете, куда идти, и мы направляемся в деревню. – Рина попыталась поймать спутника на противоречии.

– И это правда, но у меня есть подозрения, что дорога будет дальней, хотя и начнётся в деревне.

«Нет, всё равно не то».

– Вы постоянно так странно говорите, не очень понятно! – с опаской сообщила Рина.

Если бы она прислушалась к своим ощущениям, то поняла бы, что Дон напоминает ей иностранца, прожившего в чужой стране лет двадцать и ставшего почти неотличимым от местного жителя, если специально не присматриваться.

– Мне даже заявляли, что я дурю людям головы, – сознался Дон.

– Правда?

– Чистая правда. Но я бы на вашем месте не стал обсуждать это с человеком, про которого такое говорят.

– Ну вот, вы опять!

– Некоторые люди так считают, это правда. Дурю ли я головы на самом деле? Надеюсь, что нет! Но я могу понять людей, которым так кажется, – пояснил Дон.

Видя, что её собеседник спокойно признал свою странную манеру изъясняться, Рина пошла дальше:

– Вышло, как будто это я мула выпросила. Вы так всё хитро повернули!

– Вы на меня за это сердитесь?

Убеждение, что надо говорить правду, встретилось с убеждением, что злиться на людей нехорошо.

– Я не знаю, – решилась признаться девушка и умоляюще посмотрела на Дона.

– Что именно вам не нравится?

– Теперь у меня есть краденый мул, полученный нечестно.

– Дважды краденный мул?

– Да, наверное.

– И всё это организовал я?

– Получается, что так.

– Мул действительно краденый, но он был бы таким и без нас. Можете думать, что мы просто избавили его от неприятного общества Влада. Что же касается «нечестно», то вы всю ночь слушали его болтовню, хотя никто не принуждал. Мне кажется, мула вы заслужили.

– Но это было интересно! – возразила Рина.

– Несомненно, было. Как вам, так и ему. По крайней мере, у этого индюка появилась возможность распустить перья и побыть какое-то время павлином. Сделать девушке щедрый подарок в виде мула было вполне в духе нашей беседы.

– Это же неправда, не щедрый же!

– Влад, конечно, уцытакль тот ещё, но главное, чтобы он сам в это верил. Не могли же мы ограбить грабителя!

– Нет?

– Нет, обменяли мула на хорошее настроение.

Во всём этом логическом построении ощущался подвох, но Рина никак не могла его ухватить и выразить.

– Но мы же на это повлияли!

– Конечно, мы же там были.

На этом тема казалась исчерпанной. Дон молчал. Рина блуждала в мыслях, цепляясь ими за детали проползающего мимо пейзажа и возвращаясь время от времени к мулу и Дону. Ощущение чего-то неправильного и неуместного постепенно растворилось, и, когда через несколько часов Дон предложил выбрать для животного кличку, Рина с облегчением согласилась и предложила имя Фёдор, потому что «ну вы посмотрите на эту морду».

С появлением имени мул ещё меньше стал восприниматься как краденое имущество и превратился в субъекта путешествия, хотя для самого Фёдора мало что поменялось, разве что дни на привязи сменились привычным размеренным шагом под грузом навьюченного добра.

Дон, как и Рина, тоже проехался на Фёдоре, но не от усталости, а скорее удовлетворяя желание девушки. Единолично пользоваться мулом ей было неловко, но она согласилась на честную очерёдность.