Текст книги "Возвращение Повелителя. Моя первая волшебница"

С этими словами я расстался с Глафирой и последовал за Фидлерсоном, который давно уже приплясывал в сторонке, не смея прервать наш разговор. Однако выйти из «Оранжа» нам так и не удалось. Не дойдя нескольких шагов до двери со светящейся надписью «Exit», голубой медведь внезапно остановился, приглушенно крякнул и задумчиво оглянулся на очередь, выстроившуюся к туалетам.

Увы, близкие перспективы там отсутствовали. Тогда Жора еще чуток постоял, анализируя свое внутреннее состояние, упавшим голосом попросил у меня ключ-карту Ричарда и… пулей дунул через все здание в сторону служебного санузла, находившегося в противоположном конце коридора! Воспользоваться им могли лишь избранные, в число которых входили и обладатели личных гардеробных.

Естественно, я рванул вслед за Жорой, громыхая бутылками в пакетах. Мало ли – вдруг человеку помощь понадобится?

Увы, помочь Жоре в его ситуации я ничем не мог. Сидя на кушетке в умывальной комнате, я вслушивался в надсадные стоны, с которыми мой друг освобождался от того, что было съедено и выпито сегодня. Когда Жора, наконец, вышел наружу – его лицо было натурально зеленым, как шкурка у оливки! Видимо, высвобожденные алкогольные пары ударили в мозг, и от этого Жору развезло еще сильнее.

– Говорила же мне мама, провожая в армию: «Жора, не пей! А если уж пьешь – таки закусывай!», – простонал Фидлерсон, привалившись к дверному косяку и неожиданно фальшиво затянул: – В день, когда исполнилось мне шестнадцать лет – подарила мама мне голубой берет! Эх, надо было маму слушаться!

– Может быть, тебе какое-то лекарство употребить? – забеспокоился я, понимая, что в таком состоянии Жора не то что до своего кабинета, а даже и до выхода из кафе не дойдет.

– Хорошо бы… А оно у тебя есть, лекарство-то? Вот то-то же… – голосом умирающего лебедя произнес Фидлерсон. И тут его блуждающий взгляд внезапно остановился на пакетах с продовольственными запасами. – О! Вот оно, лекарство! Не зря же говорят – клин клином вышибают! Сейчас мы этот клин и вышибем!

– Слушай, а может не стоит… – усомнился я, передавая Жоре початую бутылку виски «Хрустальный череп». – У меня такое подозрение, что именно этим «натуральным» канадским продуктом ты и траванулся.

– Не ссы – прорвемся! Ну, жахнем за ВДВ! – воодушевленно изрек Фидлерсон и в затяг приложился к бутылке, форма которой и впрямь представляла собой стеклянный череп. – Вот же, зря ты боялся! Замечательно пошло!

Пошло-то оно и впрямь замечательно – цвет лица Жоры довольно быстро приобрел естественный цвет. Но не прошло и минуты, как «Хрустальный череп» с такой силой вдарил по мозгам Жоры, что «вышибатель клинов», скосив глаза к носу, медленно сполз по стеночке и распластался на полу. На мои попытки растормошить его Жора уже не реагировал.

– Блин! Сволочь ты Жора! Скотина пьяная! Как я без тебя в офис попаду?! – взвыл я, в отчаянии пиная бездыханного голубого медведя. – Вместо этого мне теперь тебя отсюда утаскивать придется, чтобы у посетителей вип-туалета необоснованных подозрений не возникло!

К счастью, маршрут экстренной эвакуации был невелик. Личная гардеробная Ричарда, а точнее, бывшая театральная касса, переделанная под комнату отдыха вице-президента «Годсхенда», находилась в двух шагах от санузла.

И тут мне в голову пришла гениальная мысль. В принципе, под занавес новогоднего карнавала, когда все уже хорошие, а некоторые так даже и сверх меры – никто ведь не будет разбираться, чья тушка находится внутри медвежьей шкуры. Рост у нас с Жорой примерно одинаковый, так что…

Первой ходкой я утащил в релакс-комнату пакеты – не пропадать же добру зазря! А затем, поднатужившись, уволок туда и Фидлерсона, который оказался весьма тяжелым. Под шкурой медведя у Жоры не оказалось ничего, кроме трусов, майки и тапочек, так что я надел на него медицинский халат, который обнаружился тут же, на вешалке.

Халат вообще-то был женским. Более того, из его кармана торчали кружевные трусики с надписью «Сьюзен» – видимо, в свое время «чудо-женщина» добралась и до мужской берлоги Ричарда. Но Жоре в таком состоянии не до сантиментов – не замерзнет, и ладно! А по возвращении я его обратно в медведя превращу – мне и надо всего-то минут сорок. Лишь бы не нарваться там, наверху, на кого-нибудь из знакомых Фидлерсона.

До начала операции по взлому системы безопасности оставались считанные минуты, и я решительно направился к выходу. Однако я никак не ожидал, что меня там тормознут. Ведьма Анжела, она же ангелесса Эрида, скрываясь в тени за штабелем пустых ящиков из-под декораций, ожидала меня, скрестив руки и нетерпеливо притопывая каблучком.

– Ну, как прошло знакомство с Вадимом?

– Некоторые моменты прояснились. Причем очень важные моменты – для меня. Но почему ты сама не нашла к нему подход? Вы же вроде как из одной семьи, поэтому на одной стороне должны быть. Или не так?

– Тут все сложно… – вздохнула Анжела. – Мы с Вадимом и раньше не особо общались. Он считает меня душевнобольной, и не без основания, да к тому же еще и завербованной английскими спецслужбами – тоже не без основания. К тому же мальчик заметно изменился после смерти отца. Оказавшись в круговороте больших дел и ответственных решений и ощущая себя безвольной марионеткой, Вадим перестал верить людям, которые его окружают. А ты – не отсюда. Ты из России, а там влияние западных спецслужб сильно ограничено. Может быть, поэтому он и разоткровенничался с тобой. Вадим ищет опору в окружающем его мороке, и ты вполне можешь ею стать.

– Вот как? А я-то думал – это ты на него заклинание «Откровения» накинула.

– Нет, какие глупости! Люди же понимают, если что-то идет вопреки их воле, и противятся этому. И тем более, никогда не надо применять магию на своих родных и близких, даже исключительно в благих целях. Иначе получится, как в том анекдоте про еврея и серебряные ложки: «Ложечки-то нашлись, а осадок – остался».

– Я понял, – кивнул я, все чаще поглядывая на часы. – А здесь ты зачем?

– Скажем так, мы решили немного тебе помочь, – загадочно улыбнувшись, ответила Эрида.

– Вы – это кто? Что-то я не вижу тут никого, кроме нас двоих.

– Мы с Анжелой. Я напомню, что разум Анжелы, в котором мы сосуществуем, является дуальным и позволяет мирное сосуществование двух личностей – если они, конечно, не будут бороться друг с другом за контроль над телом. Хотя Анжела и замкнулась в собственном сознании, как монашка в монастыре, но все же иногда мы с ней общаемся. Сегодня – полнолуние. Именно сегодня Анжела может мне помочь, приняв на себя дополнительный гекс маны от небесного Алтаря. Думаю, что тебе не помешает магическая поддержка.

– А сами вы не желаете пойти со мной?

– Видишь красную черту? – поморщившись, ответила ангелесса, указав мне на линию перед дверью выхода. – Дальше мне нельзя – там повсюду камеры. А камеры магией не обманешь.

– А если камеры вдруг перестанут работать? – иронично произнес я. – Тогда как?

– О, неужели у вашего сиятельства есть волшебное заклинание «Слепота камер»? – передразнила меня Эрида. – В таком случае – да, мы готовы пойти с вами!

– В таком случае, дамы – вперед! – элегантно поклонился я, наблюдая за обратным отсчетом часов на экране смартфона. – Наша цель – кабинет «306». Камеры отключатся через пять секунд. Три, два, один… Вуаля!

– Позер! – усмехнувшись, произнесла ангелесса, заметив через прозрачное стекло двери, как моргнула и погасла лампочка на камере, контролирующей переход между зданиями. – Впрочем, ты всегда таким был. И, черт возьми, ты мне таким нравишься!

С этими словами Эрида перешагнула запретную красную черту и уверенным шагом двинулась по пластиковому переходу. Момент – и она, накинув на себя морок, уже идет в образе темного ангела с сияющей аурой из мрака! Момент – и огромные черные крылья распахиваются за ее спиной! Момент – и в руке у Эриды появляется магический жезл, отдаленно напоминающий снайперскую винтовку с глушителем! Только в роли глушителя у волшебного жезла выступал магический камень, дающий возможность дальнобойного применения заклинаний.

А я, следуя за ангелессой и улавливая драматизм момента, включил на своем смартфоне имперский марш из «Звездных войн». И тихо ржал себе под нос, понимая, что в роли прислужника ангела Тьмы сегодня выступает боевой… нет – голубой сумчатый медведь!

Пункт охраны в холле офиса мы прошли легко и непринужденно. Эрида воспользовалась своим жезлом, издали выстрелив заклинанием ментального контроля, и дежурный с остекленевшими глазами, вытянувшись по стойке «смирно», просто открыл нам турникет.

Магия, однако! Еще вчера у меня шарики за ролики заходили от осознания того, что магия применяется в реальном мире точно так же, как и в иллюзорном. А сегодня я уже начинаю понемногу привыкать! А завтра, глядишь, и сам сподоблюсь на применение!

Далее, лифт доставил нас на третий этаж, и мы дошли до кабинета «З06». Я открыл кабинет картой Глафиры, включил фонарик и быстро нашел рабочий стол супруги по табличке с ее именем. Компьютер-моноблок находился в спящем режиме и сразу же включился, едва я поводил туда-сюда мышкой. Пароли доступа к своему рабочему столу Глафира никогда не запоминала – она просто приклеивала их к тыльной стороне клавиатуры. Именно на знании этого факта строилась вся моя стратегия. И секретное знание меня не подвело – пароль таки нашелся в предполагаемом месте, и он оказался верным!

Правда, система тут же предложила мне сменить пароль на новый. Нынешний пароль устарел, поскольку с момента его активации прошло больше двух месяцев. Конечно, и дома Глафира редко пользовалась компьютером, но… Но не настолько же!!!

После первоначальной активации пароля на этом компе не было произведено ни единой операции! Создавалось полное впечатление, что «миссис Элексэйва» включила компьютер два месяца назад просто для проверки, потом выключила его и больше никогда им не пользовалась.

Естественно, внутри этой пустышки не было смысла искать ценную информацию, потому что там вообще ничего не было. Компьютер моей супруги был новым, и он был девственно чист! Я откинулся на кресле и устало закрыл глаза, осознавая, что весь мой план, к которому мы так долго и тщательно готовились, потерпел сокрушительное фиаско.

Глава 4. ЧУДО-ВЗЛОМЩИКИ

– Ну что там, что там? – сжав кулачки, нетерпеливо подпрыгивала ангелесса. – Есть там что-нибудь?

– Ни хрена тут нет! – раздраженно огрызнулся я, выключая компьютер и напряженно озираясь вокруг. – Надо в какой-то другой машине поискать. В той, на которой работал человек с наличием мозгов! Вот только с паролем будет сложно. Люди с наличием мозгов не клеят его на видном месте!

Увы, на других компьютерах этого кабинета бросающегося в глаза пароля обнаружено не было. А приступать к более тщательным поискам я не решился – на это уйдет много времени, да и следы такого поиска мне потом уже не скрыть. В принципе, можно было воспользоваться картой Фидлерсона и попытаться пошарить на компах в отделе техподдержки, который находился на пятом этаже. Но что-то мне подсказывало, что технари, в обязанность которым вменяется следить за тем, чтобы сотрудники регулярно меняли пароли, уж точно сами не оставляют их на своих рабочих местах. Надо было искать какое-то другое решение.

– Подожди-ка… – произнес я, задержав взгляд на погрустневшей агнелессе, которая уже вернулась к своему привычному облику постаревшей и потасканной актрисочки и готова была расплакаться от досады. – Ты ведь тоже когда-то работала в «Годсхенде». А у тебя был личный компьютер?

– Бы-ыл… – всхлипнула Эрида, с расстройства откупоривая фляжку с чем-то горячительным. – Маленький розовый ноутбук в приемной – я на нем в «Косынку» играла. Но это было пять лет назад!

– Ну, это всяко лучше, чем ничего, – вздохнул я, направляясь к выходу. – Я сам когда-то работал в техподдержке и знаю, что во вспомогательных подразделениях машины редко меняют. Там, где компьютеры служат исключительно для печатания документов и убивания времени, увеличение мощностей процессоров и наращивание оперативной памяти некритично. Будем надеяться, что твоя машинка до сих пор в строю, и теперь на ней играют в более серьезные игры.

– Вперед! В приемную! На штурм! На баррикады! – воскликнула ангелесса, выскакивая в коридор. – Я – боевой ангел! Я В Небесном легионе служила! Пустите меня в атаку – я снесу любые двери и сломаю любые замки!

Эк ее развезло, с нескольких-то глотков! Так, ангелам больше не наливать! Интересно, а что такое было в той фляжке? Что за убойный допинг-коктейль?

Выходя из отдела международной координации, я случайно бросил луч фонаря на табличку кабинета напротив, и что-то в ней меня зацепило. Вернувшись, я еще раз осветил перечень сотрудников отдела информационных технологий, и у меня аж сердце зашлось от такого удивительного открытия: руководителем отдела значился ни кто иной, как «m-r Arefyeff A.P.», то бишь Арефьев Арсений Петрович – мой бывший начальник!

И я прекрасно помнил, что Арефьев, имея рассеянную память, обладает дурной привычкой записывать все пароли в рабочий ежедневник! И ежедневник этот я узнаю сразу – сам не раз им пользовался, когда Петрович отсутствовал, а из его компа надо было вытащить какой-нибудь нужный документ. Так что дело оставалось за малым – попасть в этот кабинет. Причем прямо сейчас, пока сервер безопасности находится на перезагрузке и не получает сигналы от автономной контрольной системы распознавания смарт-карт.

Но как? Карты Глафиры и Жоры к этому электронному замку не подходили. И понятно почему – их владельцы не могли свободно проходить в отдел, к деятельности которого они не имели никакого отношения. Может быть, магия нам поможет? Кое-кто тут любые двери грозился сломать. Ну так и флаг тебе в руки!

– У меня мана кончилась, – хлюпнула носом Эрида, когда я кивнул ей на неприступную дверь. – Ни вот столечки не осталось – всю растратила!

– А вот не надо было рисоваться! – укоризненно произнес я, поражаясь амплитуде перепадов настроения ангелессы. – Крылья, аура – к чему было все это позерство? Теперь вот крутись, как хочешь!

– Ладно – попробую… Раз пошла на дело чародейка Нага – хитрая и смелая была-а! Взлом! – хриплым голосом пропела ангелесса и неожиданно с разворота врезала в дверь ногой! Однако дверь оказалась прочная, а вот туфля Анжелы – не очень.

– Растяжка зачетная! – ухмыльнулся я, подбирая отлетевший каблук и вколачивая его на прежнее место. – А все остальное – плагиат.

– Я – ангел. Вся моя жизнь – сплошной плагиат! – укоризненно возразила Эрида. – Руку давай!

– Что? – не понял я. Однако ангелесса, ухватив мою ладонь, прижала ее к контрольной панели и пропела еще раз, уже на более высокой ноте:

– Даже архимаги, и те боялись Наги – колдовскую жизнь она вела! Взлом!

Внутри контрольной панели брызнули искры – там случилось короткое замыкание. Но требуемый результат был достигнут – дверь медленно открылась сама собой.

– А это как? – не понял я, озадаченно смотря на свою руку, где затухал красный шестиугольник. – В моем портфолио такого заклинания не было.

– Теперь будет! – уверенно произнесла Эрида, решительно подталкивая меня внутрь. – Давай уже, ищи то, что ангел заказал!

Рабочий стол Арефьева, так же, как и в «Интеркоме», находился в отдельно выгороженной клетушке – не любил Арсений Петрович сидеть в одной камере с подчиненными. А еще мой бывший начальник, проводивший полжизни на работе, по мере возможностей пытался придать своему рабочему месту домашний уют. Его кресло было обернуто пледом, под столом находилась скамеечка для ног, тут же рядом обнаружились мягкие замшевые тапочки, а на столе рядом с засаленной мышкой стояла дежурная кружка со следами многократного употребления кофе.

– Так-так, что мы тут имеем? – интригующе произнес я, открывая верхний ящик стола. – Да вот же он, родимый! Тот самый ежедневник в потертой кожаной обложке, что и в «Интеркоме» – Петрович его и сюда притащил. А вот и раздел для паролей. А вот и текущий пароль для рабочего стола – все элементарно до неприличия. Сейчас мы посмотрим, что у тебя на компе хранится, товарищ шпион.

На компе Арефьева хранилось много чего. Причем самые старые архивы, видимо, сохранились еще с тех времен, когда Арсений Петрович работал в «Годсхенде» над своей первой версией интерфейса для биокомпьютера. Где-то в тех архивах должна найтись и пресловутая программа номер 13, которую так хочет заполучить Эрида. Но все то, что касается девушек – это потом, если времени хватит. А первым делом, как известно – самолеты. Но блин… Как же сложно работать на компьютере медвежьими лапами!

Я подключил смартфон к компьютеру через обычный порт USB. Вообще-то компьютер не должен был ни распознавать подключенное устройство, ни тем более подключать его к себе, поскольку все его порты были заблокированы – это была обычная система защиты от несанкционированного доступа.

Однако мой мобильник с недавнего времени был необычным – он сделал что-то такое, отчего компьютер заглючил, отключился от корпоративной сети и самовольно ушел на перезагрузку. А, перезагрузившись, стал воспринимать подключенное устройство, как выход в локальную сеть. Чудеса, да и только! А вот теперь – качай, не хочу!

Пока смартфон копировал содержимое жесткого диска на мой портативный винчестер, я от нечего делать стал копаться в архивных файлах. Здесь было много занятного. Перед моими глазами словно промелькнула история создания нейроинтерфейса – с многочисленными неудачными опытами, переделками, резервными копиями и детальной фиксацией успешных экспериментов.

Это был воистину титанический труд. Я поневоле зауважал Арефьева, когда понял, какая кропотливая работа была проделана командой под его руководством. Они сделали то, о чем другие даже не мечтали, и прошли там, где до них не проходил никто. И вот он, конечный результат – искусственно созданная вселенная в отдельно взятой голове. В моей голове.

– Да вот же он! – внезапно раздался торжествующий возглас за моей спиной, бесцеремонно прервав мои пиететные раздумья. – Прямо на виду лежал, даже и искать не пришлось!

Рука ангелессы сняла грязную чашку с подставки, которая представляла собой старый потертый компакт-диск. На его лицевой поверхности под кофейными разводами просматривалась надпись, сделанная маркером: «Программа №13».

Вот и замечательно. Диск, несмотря на свой изгаженный и убитый вид, вполне неплохо читается. А это значит, что я свои обязательства перед ангелессой выполнил в полном объеме! И чтоб я еще когда-нибудь заключал договор с высшими сущностями?! Да ни в жизнь! Вас используют, обласкают и снова используют, но уже как вторсырье!

Когда копирование содержимого компьютера Арефьева подходило к концу, в одном из самых старых архивов я наткнулся на тот же самый программный пакет под номером 13. Архивный объем пакета был точно такой же, только здесь у программы имелось еще и название «Reverie».

Прочитав его и мысленно переведя название на русский язык, я почувствовал, как у меня встают дыбом волосы. Мне захотелось придушить Эриду прямо тут, на месте, не отходя от компьютера! С каким же запозданием я понял, какое страшное, неотразимое оружие я вложил в руки ангела Тьмы! И меня просто затрясло, когда я осознал, с каким эффектом она сможет его использовать. Если конечно, поймет – как. И научится работать с компьютером уровнем выше раскладывания «Косынки».

Увы! Душить было уже некого! Ангелесса, заполучив желаемое, испарилась, словно утренний туман, оставив после себя запах терпких духов и многозначительную фразу: «До свидания, мой дорогой! Я очень рада возобновлению нашего плодотворного сотрудничества! Мы обязательно встретимся еще раз, и ты получишь обещанную награду!»

«Reverie» в переводе на русский означало «Грезы».

Беспрепятственно возвратившись в комнату отдыха Ричарда (турникет офиса «Годсхенда» открывался на выход автоматически), мистера Фидлерсона я там не застал. Впрочем, и так было ясно, где он находится – из распахнутой двери туалета доносились до боли знакомые звуки.

Спустя четверть часа, когда я избавился от надоевшей медвежьей шкуры и принял свой повседневный вид – Жора появился в дверях, словно привидение.

– С-слушай, друг. А что я здесь делаю?

– Хм, весьма актуальный вопрос. А ты что последнее помнишь?

– Как мы насчет Сьюзен с Вадимом поспорили. Как бокалы с шампанским поднимали с двенадцатым ударом. Потом словно какая-то пелена беспросветная на мозг легла.

– Видно, это шампанское плохо на «Хрустальный череп» легло. Неужели мама тебе не говорила, что градус нельзя понижать? Вот и результат налицо. Точнее – на лице. Да ты в зеркало на себя посмотри – чисто призрак оперы.

– Да уж… А чего это я в таком виде? В халате… медицинском.

– Так ты и этого не помнишь? – разочарованно протянул я, понимая, что переменчивая леди Фортуна дает мне редкостную возможность организовать себе железное алиби. – У-у… Как ты насчет Сьюзен с Вадимом поспорил на штуку баксов.

– Не… Не может быть. Я поспорил на Сьюзен? В том самом смысле?

– Ага. Но ты красавчик – сразу после полуночи взял, что называется, быка за рога! Ты сначала в офис сбегал – на рабочем месте отметиться. А потом у вас тут ролевые игры были – в доктора и пациентку. Пациентка осталась довольна!

– Да ты че гонишь, Игорян?! Я и Сьюзен? Это бред какой-то!

– Ну, я уж не знаю, чем таким вы тут занимались – свечку над вами не держал. Но маловероятно, что вы с «мисс Перфоратор» кроссворды разгадывали. А ты, как я понимаю, коллекционер специфический. Что ж, поздравляю – коллекция бойца крылатой пехоты пополнилась труселями супергероини.

– Ой-е… – обреченно простонал Жора, прочитав надпись на женских трусиках, которыми он пот вытирал, думая, что это платок. – Как же так получилось? Теперь ведь про это на каждом углу будут судачить! Меня жена убьет!

– Думаю, что тебе надо признать поражение. Так сказать, хотел, но не смог – в силу усталости организма. Конечно, проспоренную тысячу тебе отдать придется, зато перед женой не так стыдно будет. И вообще помалкивай о том, где и с кем ты был после полуночи.

– Да. Наверное, так лучше будет, – вынужденно согласился Жора, и тут его потерянно-блуждающий взгляд наткнулся на настенные часы. – Ой! Мне давно уже на дежурстве надо быть! А медведь мой где? Он арендованный, мне его вернуть надо. Только не говори мне сейчас, что Сьюзен в нем ушла!

– Да вон твой медведь – в углу лежит, – успокоил я Жору, указывая на костюм, который затолкал за вешалку не далее как пять минут назад. – Ты лучше скажи – жена моя где? Мы с Глафирой здесь договорились встретиться. Она сказала, что немного задержится, и попросила меня сумочку свою сюда отнести. А теперь я не наблюдаю ни жены, ни сумочки.

– Ну, насчет сумочки – не знаю, – ответил Фидлерсон, залезая обратно в голубую шкуру. – А с женой твоей я пятнадцать минут назад на пороге разминулся. Она мне свою смарт-карту отдала и уехала с Ричардом – фейерверк смотреть. Сказала – завтра вечером в гостинице встретитесь.

– Фейерверк? Значит, это так теперь называется…

– Да ладно тебе, Игорян! – «утешил» меня Жора. – Не ты первый, не ты последний! Я вон жене изменил – и ничего, в петлю лезть не собираюсь, хоть и гадко на душе. Времена сейчас свободные, ценность брака уже не та, что раньше. Я вот даже не буду сильно возражать, если и жена моя мне изменит разок… другой – будем квиты. И ты воспринимай этот «фейерверк», как новую возможность для тебя. Смотри на вещи с позитивной стороны!

Но я уже не слушал Жору. Фидлерсон, прочувствовав тонкость момента, быстро испарился, тихо прикрыв за собой дверь. А я, обхватив голову руками, еще долго сидел перед зеркалом и смотрел на свое осунувшееся лицо. При всем том, что отношения у меня с супругой были давно уже не ахти, а в последнее время мы просто терпели друг друга, главным образом, из-за детей – Глафира никогда мне не изменяла.

Да, поорать на меня жена могла и частенько это делала. А в запальчивости она могла даже и приложить меня чем-нибудь тяжелым – если я возвращался домой под утро и не в слишком устойчивом состоянии. Но этим выражалась лишь личная обида, и никогда я не замечал за госпожой Алексеевой желания отомстить.

И если Глафира Сергеевна вдруг на такое решилась, то… Это может означать лишь то, что ее планы относительно ее будущей жизни поменялись. Она у меня такая – все рассчитывает и планирует на два-три хода вперед. Вот и в этом близком знакомстве с семейством Ротшильдов тоже наверняка крылся какой-то тонкий расчет. Жаль только, я узнаю это лишь по факту случившегося.

Тоскливо вздохнув, я приказал себе прекратить себя жалеть, накинул куртку и решительно направился к выходу. До отеля было недалеко, и я предполагал прогуляться по новогоднему Лондону, подышать свежим воздухом и немного привести в норму свои расстроенные чувства. Да в конце-то концов, может, и я тоже на фейерверк хочу посмотреть!

Однако тут меня ждал сюрприз: дверь, оснащенная магнитным доводчиком, оказалась закрыта! Ощупав свои карманы, я с тоской понял, что по возвращении из офиса положил смарт-карту в единственное место, куда ее вообще можно было положить – в набрюшный карман медвежьего костюма! Однако костюм ушел вместе со своей пьяной начинкой, которая даже не подозревала, какую пакость сотворила напоследок!

И теперь я оказался в очень неприятном положении – через сейфовую дверь бывшей кассы невозможно было ни достучаться, ни доораться до тех, кто теоретически мог бы вызволить меня отсюда. Да и кто меня спасет? В этой части здания люди редко бывают, да и корпоратив, похоже, уже закончился. Так что, пока Жора не сменится и не обнаружит в своем голубом подбрюшье лишнюю карту с пластиковым сердечком – меня отсюда никто не вытащит.

Конечно, у меня еще оставалось последнее средство спасения – телефон. И я на нервной почве даже набрал номер Глафиры, но он был недоступен. Оно и понятно – почему. А кому мне еще звонить? Родственникам и друзьям в Россию? А чем они мне помогут? К тому же у нас уже четвертый час ночи – даже самые неугомонные спят уже. Здесь, в Лондоне, у меня больше знакомых нет – вчера ведь только прилетели, и я просто не успел ни с кем обменяться контактами.

Почти ни с кем. Я нашел в кармане салфетку с телефонным номером Анжелы Ротшильд и даже внес его в записную книжку своего телефона. Однако звонить не стал – понимая, что ничего хорошего из этого не выйдет. В лучшем случае я опять буду что-то должен Эриде, а в худшем – даже и подумать боюсь. И я имею в виду не закидоны сумасбродной ангелессы, а ту скрытую опасность, что таится в ее оттененных льдисто-голубых глазах. Игра в поддавки с Тьмой – это все равно, что поход в казино. В том смысле, что в моменте ты можешь как выиграть, так и проиграть. Но на длительной дистанции казино, рано или поздно, свое возьмет.

В отчаянии я присел в кресло, приводя в порядок свои расстроенные чувства. Без паники, товарищ Игорь! Безвыходных положений не бывает, а любое затруднение можно обратить себе на пользу. Нужно всего лишь посмотреть на ситуацию со стороны. Да, ты заперт в гардеробной. Но у тебя есть два пакета с едой, водой и алкоголем, и от недоедания ты точно страдать не будешь. Разве что придется задуматься, как организовать себе отхожее место.

Да, ты лишен передвижения. Но в кои-то веки ты предоставлен в распоряжение самому себе! У тебя – целый день, который можно использовать так, как тебе захочется.

А что вам больше всего хочется, ваше сиятельство Лексус Четвертый? Ну конечно же, попасть в Альтернативу! Да, диспозиция там скверная: твой аватар Аграфен Бортник сидит в тюрьме, твой фамильный замок находится в осаде, а твоя столица захвачена врагами. Да, псевдокот Смайлик не может протащить твое сознание через резистентные стены тюремной камеры. Но…

Не только Смайлик обладает способностью телепортировать мой разум. Как минимум, единожды это делал и другой псевдокот – Альфонсо, спутник Аваллона Темнозарного. Напомню, что этот рыжий бандитос затащил меня на Мирабеллу в принудительном порядке, угрожая расправой. Тогда я даже и думать не собирался о том, чтобы вернуться в мир по ту сторону реальности.

А вот теперь у меня имеется просто неодолимое желание попасть туда. Может быть, Альфонсо поможет мне снова? В прошлый раз рыжий прохвост ухитрился сделать подряд три ментальных скачка, последовательно перетащив сознания меня, Аграфена и Аваллона – в итоге мы все оказались не в своих телах.

Вот он, мой шанс! Если я не могу попасть в тело Аграфена, то почему бы мне не появиться в Альтернативе в облике моего Врага? Ведь однажды нечто подобное у меня уже получилось – когда мы с Аваллоном, телепортируясь одновременно, оба оказались в его голове. Тогда этот казус был исправлен следующей телепортацией, которая разнесла наши сознания по разным телам. Но при прямом обмене разумами связка тела и души должна оказаться более устойчивой.

Конечно, у такого варианта имелась и отрицательная сторона – в отсутствие Аграфена сам Аваллон попадал в мое тело, что называется, без вариантов. А мой так называемый «сынок» уже не раз предупреждал, что при первой же возможности он устроит мне в моей земной жизни какую-нибудь гадость. Но что Аваллон сможет сделать, если я сам из этой бронированной конуры выбраться не в состоянии?

Да, Альфонсо крайне недружелюбно настроен ко мне – видимо, сказывается негативное влияние его хозяина, исповедующего Тьму. И, скорее всего, именно я в своей прошлой жизни «удружил» рыжему, подарив псевдокота своему беспутному отпрыску. Вряд ли Альфонсо был сильно рад этому, но выбора у него не было. И у меня теперь его тоже нет.

Вообще говоря, этот рыжий проводник сам по себе весьма загадочен. Псевдокоты, за исключением врожденной возможности телепортации разума и тела – это такие же коты, только очень крупные. В отличие от магически измененных существ и от искусственно созданных химер, псевдокоты являются обычными неразумными животными, поэтому они неспособны к ментальной речи. Однако же Альфонсо прекрасно владеет умением говорить, не открывая рта. Почему? Как псевдокот смог освоить это искусство, если подобное не заложено в его природе?

Кроме того, рыжий псевдокот был уникален еще кое в чем. Из книги «История возникновения и развития межмировой телепортации человеческих цивилизаций Созвездия», имевшейся в моей княжеской библиотеке в Белой Цитадели, я знал, что псевдокоты были выведены жрецами Матери-Кошки для проникновения в другие миры. Случилось это четырнадцать тысяч лет назад, незадолго до того, как из Созвездия навсегда исчезла Легенда – ключевой мир Светлого Единства, соединявший порталами все миры Эквилибриума.