Текст книги "Уголовный кодекс для чайников"

«Фашисты приходят в полночь»

В мире совершается множество преступлений. Постоянно. Не все они являются бытовыми, простыми, объяснимыми, житейскими, обычными. Легко описать состав преступлений человека по фамилии Чикатило (особенно – насмотревшись благоглупостей из телевизора). Но на одного вроде бы «простого» Чикатило приходится десять злодеев, имеющих и символы веры, и религии, и идеологии, и моральные принципы, и свои представления о мире, и политические взгляды, и дорогие машины, и трехэтажные дома, и пароходы, и изящные манеры. У меня есть целый художественный роман, где я подробно и со знанием дела описываю несколько этаких особых «преступлений», совершаемых человеком психически здоровым, умным, великодушным. Субъективная сторона состава преступления имеет размеры вселенной. Есть три уровня преступности, три подхода к пониманию преступности, которых я «слегка касаюсь» в книге «Теория государства и права для чайников». Также есть и три вида преступлений.

Однако в данной подглаве мы не будем касаться больших теорий, наша задача заключается в том, чтобы понимать субъективную сторону состава преступления.

Приведу три реальных случая из миллионов реальных случаев.

1918 год. Петроград. Осень. Дождик. По улице идет бывший офицер бывшей царской армии. Ему навстречу идут три красноармейца. Один из красноармейцев – пьяный, кричит офицеру: «Ну, что, гаденыш, приходят ваши последние деньки!», и снимает винтовку с плеча. Офицер, не вынимая руки из плаща, выстреливает из револьвера по всем троим. Лежит три трупа.

Второй случай. 1935 год. Мюнхен. Поздний вечер. В магазин еврейского ювелира входит молодой человек в строгом костюме и выстреливает в упор во владельца магазина и его близкого друга. И тут же молча уходит.

Третий случай. 1991 год. Москва. Ночь. В квартиру советского генерала ГРУ МО проникают два человека, застреливают его и изымают документы. На следующий же день в СМИ появляется новость о том, что генерал такой-то покончил жизнь самоубийством.

Вот три примера. В каждом отдельном – своя субъективная сторона состава преступления, в которой нет места таким словам как «из корыстных побуждений» или «с целью завладеть имуществом потерпевшего». И в каждом случае «субъективная сторона состава преступления» такова, что невооруженным глазом видно то, что это не только преступления и даже не столько преступления, а может быть, и не совсем преступления. Это маленькие части большой войны.

Все мало-мальски серьезные политические силы (от иезуитов до большевиков) всегда имели свои небольшие отряды подготовленных убийц для устранения отдельных ключевых фигур политической доски. В XX веке появилось новое массовое явление – терроризм. Терроризм – это одно из средств политической борьбы, не использует это средство только ленивый и/или глупый. Большинство террористов мира финансируется «всего лишь» из нескольких источников.

Задание: охарактеризуйте субъективный состав преступлений, совершаемых так называемыми исламистами, находящимися под прикрытием такого расхожего ярлыка как «ИГИЛ».

Теперь приведу пример противоположный. В мире есть много «фашистов». Слово «фашист» обычно употребляется без связи с изначальным смыслом этого слова, в устах обывателя «фашист» – это не участник политического движения под предводительством Бенито Муссолини в первой половине XX века. В устах обывателя «фашист» – это ярлык, это вид оскорбления, это вид поведения и т. д. В этом смысле фашистов много. В современном больном западном обществе часто просто нормальный жесткий мужской поступок считается «фашизмом». Иногда вместо слова «фашизм» с такой же степенью безграмотности произносят слово «нацизм». Типичный пример: Берлин, начало XXI века. Двое турецких хулиганов в подворотне требуют у русского парня (недавно переселившегося в Германию из России на ПМЖ) дать им денег. А у русского в кармане – нож. Он выхватывает нож и всаживает его в обоих, и бежит. На суде, разумеется, со стороны обвинения звучит слово «нацист»…

…Однако хочу закончить эту подглаву не на грустной ноте. Приведу вам один из типичных рассказов о знаменитом дореволюционном адвокате Ф. Н. Плевако. Задание: прочитайте рассказ и обмозгуйте именно субъективную сторону состава преступления:

Однажды попало к Ф. Н. Плевако дело по поводу убийства одним мужиком своей бабы. На суд Плевако пришел как обычно, спокойный и уверенный в успехе, причем безо всяких бумаг и шпаргалок. И вот, когда дошла очередь до защиты, Плевако встал и произнес:

– Господа присяжные заседатели!

В зале начал стихать шум. Плевако опять:

– Господа присяжные заседатели!

В зале наступила мертвая тишина. Адвокат снова:

– Господа присяжные заседатели!

В зале прошел небольшой шорох, но речь не начиналась. Опять:

– Господа присяжные заседатели!

Тут в зале прокатился недовольный гул заждавшегося долгожданного зрелища народа. А Плевако снова:

– Господа присяжные заседатели!

Тут уже зал взорвался возмущением, воспринимая все как издевательство над почтенной публикой. А с трибуны снова:

– Господа присяжные заседатели!

Началось что-то невообразимое. Зал ревел вместе с судьей, прокурором и заседателями. И вот, наконец, Плевако поднял руку, призывая народ успокоиться.

– Ну вот, господа, вы не выдержали и 15 минут моего эксперимента. А каково было этому несчастному мужику слушать 15 лет несправедливые попреки и раздраженное зудение своей сварливой бабы по каждому ничтожному пустяку?!

Зал оцепенел, потом разразился восхищенными аплодисментами. В итоге мужика оправдали.

О субъективной стороне состава преступления. Где таится измена Родине?

Приведу здесь интересные воспоминания метафизика Олега Федорова как образное объяснение сути «субъективной стороны» состава преступления.

Олег Федоров:

«Где прячется измена Родине?

Историю эту я слышал еще подростком, в начале 70-х годов, среди коллег моего отца. Он тогда был начальником участка по строительству линий связи, устанавливал по полям Одесчины столбы. Рабочие тянули провода – и там, среди командированных связистов, которых время от времени отцу выделяли, мне эту историю и довелось услышать. Откуда ее знали те связисты, сказать не могу, может, где-то прочитали, может, от кого-то услышали, а может, и о себе рассказали. Но хотя история эта достаточно яркая и поучительная, больше мне нигде не приходилось с ней сталкиваться, так что скорей всего нашли они ее не в книгах.

Она неожиданно всплыла в памяти еще во второй половине 90-х, даже удивительно, насколько точно я все запомнил – возможно, к тому времени я был единственным человеком, кто об этой истории вообще знал. Но времени на то, чтоб ее записать, тогда у меня не было, и она отступила на задний план. А сейчас, пожалуй, самое время ее вам рассказать.

Итак, случилось это вскоре после войны. Возле некоего села – скорей всего там же, на Одесчине – в поле работала бригада работяг. Были они не из местных и что-то там в поле рыли – скорей всего это были такие же командированные связисты, которые или ямы под столбы копали, или траншеи под кабеля. И наткнулись они на нечто… Это нечто оказалось немецким военным складом, причем складом комплексным – были там и оружие, и обмундирование, и продовольствие, и даже какой-то алкоголь, условно говоря, шнапс.

Вот этот шнапс и сыграл с ними злую шутку. Потому как шнапс они тут же попробовали. Ну, и напробовались… А пьяный мужик не соображает, что он делает – он просто делает…

В общем, набравшись как следует, начали они мерить на себя немецкое обмундирование да красоваться друг перед дружкой с карабинами да автоматами. Еще и немецкий язык припомнили, а его тогда многие довольно неплохо знали – и неожиданная новая роль им очень даже понравилась. А потом кому-то пришла в голову идея:

– А давайте мы в таком виде в село наведаемся. Вот обалдеют. Подумают, снова война началась.

– А что, давайте! Скажем, что мы немецкий десант, пришли за коммунистами. Заодно и комуняк местных проверим на вшивость.

Последнее всем особо понравилось – ну и пошли. Подходят к селу, а возле села дед-пастух овец пасет. Увидал он их, присмотрелся и ахнул:

– Немцы! Опять началось!

Они к нему подходят и на ломаном русском спрашивают:

– Коммунисты в селе есть?

– Да есть, как не быть. Они везде есть.

– Веди, покажешь, кто тут у вас коммунист.

Ну, а что деду оставалось делать – пошел показывать. И то ли выходной день тогда был, то ли время уже клонилось к вечеру, но коммунисты эти сидели по домам, и дед прямо по домам этих «немцев» и повел. Начали наши «немцы» этих коммунистов из домов вытягивать, под конвоем собирать из них на улице колонну, и пошли потихоньку передвигаться к центру села, по ходу дела пополняя колонну новыми арестантами. Не со всеми обходилось гладко, но несколько автоматных очередей в воздух дали нужный эффект и шокированный народ понял, что лучше без особой нужды не дергаться, иначе может случиться недоброе.

А тем временем… Советская система оповещения работала безукоризненно, и, как только вся эта стрелянина началась, тут же кто надо сообщил куда надо, и где надо случившееся оперативно приняли к сведению. Вероятно, решили, что это какие-то немцы скрывались от сдачи в плен и теперь вышли попартизанить. Отнеслись к заварушке серьезно – все ближайшие войска были подняты по боевой тревоге.

И не успели наши герои довести своих пленных до центра села, как попали в окружение, а на улицы ворвались танки.

Ну что ж, финал был предсказуем – увидали эти ребята несущиеся на них танки, тут же протрезвели, побросали оружие, завопили:

– Не стреляйте, мы свои!

Быстро их повязали, а когда узнали, в чем там дело заключалось, смеху было – и на все село, и на все войска. Да, но смех смехом, а они ведь натворили непонятно что – то ли это преступление, то ли это вообще политика – и тогда дело совсем плохо. И посадили их в кутузку до выяснения обстоятельств.

А обстоятельства пришлось выяснять в довольно высоких инстанциях, быть может, даже на самом верху – уж больно нестандартное дело вышло. Наверху тоже посмеялись – и как-то по-своему это дело рассудили.

И в результате дали этим горе-пьяницам совсем смешные по тем временам сроки, что-то вроде год-два-три как за мелкое хулиганство в пьяном виде – для острастки скорей, чем для наказания. И все обошлось.

Вот такая с ними приключилась история.

Да, а деду-пастуху дали десять лет лагерей. «За что?» – спросите вы. За измену Родине.

Изучение «состава преступления» под разными углами зрения на примерах «из жизни»

Теперь давайте на паре примеров рассмотрим «состав преступления» и его куски с разных сторон для пущего усвоения материала.

А вспомните-ка Артура Конан Дойла, его книги о Шерлоке Холмсе. В одной из повестей был такой случай (привожу его по памяти): Шерлок Холмс понимает, что на него готовится покушение, и заказывает куклу, манекен – искусственную копию своего тела. Он сажает эту куклу прямо напротив окна, прикрепляет к ее рукам газету и просит домоправительницу время от времени подкрадываться к кукле на четвереньках и тормошить ее, чтобы казалось, что это живой человек – Шерлок Холмс, читающий газету. Злоумышленник выбирает удобное место в доме напротив, пристраивается с ружьем, выстреливает в куклу. И попадает. Что это было?

Первое: Шерлок Холмс не убит. То есть убийства нет.

Второе: есть попытка совершить убийство. Есть покушение.

Третье: субъективная сторона такова, что у злоумышленника 1) было желание убить человека и 2) была уверенность в том, что он стреляет в человека. То есть вина налицо. Субъективная сторона есть.

Четвертое: выстрел в куклу-манекен при желании убить человека – это то, что в уголовном праве называется «покушение на негодный объект». Злоумышленник сделал все для доведения преступления до конца, но не довел его до конца, потому что допустил фактическую ошибку.

Пятое: чем является совершенное преступление – покушением на преступление (неоконченным преступлением) или оконченным, полным преступлением? За что его наказывать – за преступление как таковое или за неоконченное преступление? А в чем разница между ними? Что такое покушение? Это когда что-либо повлияло на доведение объема работы злоумышленника до конца, когда из-за внешних помех он не доделал то, что задумал, – например, не успел выстрелить. Однако же в данном случае мы видим, что преступник успел сделать ВСЕ необходимое для того, чтобы убить человека. Теперь обратимся к тому, что такое ОКОНЧЕННОЕ преступление, например убийство? Это когда совершено убийство. Убийство в данном случае совершено? Нет, в итоге убийство все-таки не состоялось. Никто не убит. Последствия, к которым стремился злоумышленник, не сотворены, не достигнуты, значит, ОКОНЧЕННОСТИ преступления нет, оно не окончено. Вывод: это не убийство, а покушение на убийство (убийство – это преступление с материальным составом: если последствий нет, то и убийства нет, оно не состоялось).

Шестое: в итоге состав преступления налицо, преступник должен нести ответственность по статье за убийство со ссылкой на статью 30 Кодекса, в которой написано о том, что такое приготовление к преступлению и покушение на преступление. То есть он не будет наказан на все 100 процентов, как если бы это было обычное убийство. Выдержка из статьи 66 Кодекса:

Срок или размер наказания за покушение на преступление не может превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса за оконченное преступление.

И еще одна мелочь в тему: помимо такого понятия, как «негодный объект», существует такое понятие, как «негодное средство». Как пример: злоумышленник вместо яда дает жертве безвредный порошок и ждет ее смерти.

Еще пример. Три гражданина – Урватов, Слямзин и Хватайлов договорились в погожий денек пробраться через дыру в заборе на склад изделий из кожи (кошельки, сумки, барсетки, ключницы) и украсть пару-тройку мешков изделий. Сказано – сделано! Пробрались через дыру в заборе на территорию склада и стали в тишине вытаскивать из коробок упакованные изделия и складывать их в мешки. Однако откуда ни возьмись появились уборщицы. Завидев их, Слямзин все бросил, кинулся прочь и был таков. А Урватов и Хватайлов, завидев уборщиц, все же продолжили запихивание шмотья в мешки и, допихав, тоже кинулись к дыре в стене забора.

Что это было?

Как видите, Слямзин, с одной стороны, и Урватов и Хватайлов – с другой. Они совершили РАЗНЫЕ преступления.

Рассмотрим сначала действия Урватова и Хватайлова:

– Урватов и Хватайлов договорились совершить кражу, и в итоге, когда появились уборщицы, они по взаимному молчаливому согласию совершили грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества (статья 161 УК);

– грабеж совершен в соучастии;

– место совершения грабежа – территория склада, т. е. грабеж совершен с незаконным проникновением в хранилище;

– вина здесь в виде прямого умысла;

– грабеж Урватову и Хватайлову удалось закончить, т. е. скрыться с награбленным, окончательно его присвоить, т. е. это – оконченное преступление;

– «объект преступления» – это право собственности, а «предмет преступления» – некоторое количество товара – изделий из кожи;

– Урватов и Хватайлов будут нести ответственность по пунктам «а» и «в» части 2 статьи 161 Уголовного кодекса России (грабеж, совершенный группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище).

Теперь о Слямзине:

– совместно с подельниками он задумал кражу, то есть тайное хищение чужого имущества, и началось ее осуществление;

– кража задумана и начата в соучастии, «группой лиц по предварительному сговору»;

– вина здесь в виде прямого умысла;

– место совершения кражи – территория склада, т. е. начато совершение кражи с незаконным проникновением в хранилище;

– «объект преступления» – это право собственности, а «предмет преступления» – некоторое количество товара – изделий из кожи;

– ему не удалось осуществить задуманное (а задумана была именно кража) по не зависящим от него обстоятельствам, налицо – неоконченное преступление, в частности – «покушение на преступление»;

– имея возможность совершить грабеж, Слямзин от задумки отказался;

– Слямзин несет ответственность по пунктам «а» и «б» части 2 статьи 158 УК РФ (кража, совершенная группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище) со ссылкой на статью 30 УК РФ.

Состав преступления и, конечно же, Я. Пухломакухин

Как работать «с составом преступления»? Покажу это в небольшой зарисовке, все упрощая, но не уходя от истины.

В город пришла весна-красна. Такая, что аж на яблонях стали распускаться каштаны, а на грушах – шишки. А из люка кто-то машет белым флагом, тем самым прося пощады. В один из таких дней Ярослав Пухломакухин проснулся в колпаке и, по своему обыкновению, пошел посидеть с утречка не на унитазе, как некоторые аморальные личности, а на царском троне, который он прятал в чулане вместе с черепами. Однакось воссесть на трон ему не удалось, потому что трона не обнаружилось – следы кражи налицо. Завидя такое, Пухломакухин решил с горя идти пешком до самого Киева. Однако выйдя на улицу с котомкой и посохом, он встретил следователя Афанасия Герлыгина и пожаловался ему на случившееся. Делать нечего, надо расследовать дело о предполагаемой краже царского трона из пухломакухинского чулана с черепами.

Каковы задачи Герлыгина В ПРИНЦИПЕ, особо не касаясь документации и уголовно-процессуального права вообще? Задачи таковы (пишу нарочито простым языком и без некоторых деталей):

– он проверяет подлинность полученных сведений от жалобщика Пухломакухина;

– если они подтверждаются, то он на их основе делает первичный вывод о том, какое именно преступление совершено. В данном случае он предполагает, что совершена кража. Он смотрит статью 158 Уголовного кодекса, которая называется «Кража». Там много чего написано, но первым делом он отмечает, что «кража – это тайное хищение чужого имущества». «Кража» в Кодексе – это «состав преступления», то есть воображаемая конструкция, в которой есть 4 элемента – субъект, объект, субъективная сторона, объективная сторона;

– теперь Герлыгин должен оценить возможность применения статьи «Кража» к данному случаю с различных точек зрения ее уместности и своевременности, а это, прежде всего – проверка ее действия во времени, в пространстве и по кругу лиц;

– следующая задача Герлыгина – это выявить, найти каждый элемент состава преступления, но уже не в воображении, а в событиях реальной действительности – в хищении у гр. Пухломакухина кресла. Если в итоге какого-либо элемента не окажется, то на «нет» и суда нет: ни преступления тебе, ни ответственности;

– далее – необходимо очертить круг возможных подозреваемых, выявить возможного вора, его мотивы и цели (очень вероятно, что это была месть или хулиганство);

– поймать вора, взять под стражу, предъявить ему обвинение (тогда «подозреваемый» становится «обвиняемым»);

– изъять у вора украденное (кресло), вернуть его владельцу (Пухломакухину, который является в данном случае «потерпевшим»);

– передать дело в суд;

– на суде изложить суть дела, ДОКАЗАТЬ ВСЕ: что преступление вообще было, какое именно, кто его совершил, когда, где, при каких обстоятельствах, какова ценность кресла для потерпевшего и какова приблизительно цена кресла объективно, какова вина, как следует наказать, есть ли смягчающие и отягчающие обстоятельства и так далее… – почти все, мною перечисленное, относится к «составу преступления», то есть Герлыгину нужно просто расписать состав преступления, после чего нацепить на него всякие дополнительные признаки («квалифицирующие признаки») и подвести под все это свой знаменатель – наказание.

(В этом примере в лице Герлыгина мы видим все функции: функцию и дознавателя, и начальника органа дознания, и следователя, и руководителя следственного органа, и прокурора. На деле же – у каждого из них есть свой участок работы. Но сейчас это нам не так важно.)

Теперь быстро рассмотрим все 4 стороны состава преступления. Начнем с самого простого и наглядного – с «объективной стороны». Она такова: злоумышленник тайно вскрыл дверь чужого помещения (чулана), пробрался внутрь, взял не принадлежащее ему имущество (кресло), присвоил его себе и скрылся.

Объект совершенного преступления – это право собственности.

Субъект этого преступления пока не выявлен (вспомните о том, что субъект характеризуется возрастом и вменяемостью, а судя по тому, что украдено старое кресло, злоумышленником может оказаться и ребенок, и сумасшедший).

Субъективная сторона данного преступления – вина в форме прямого умысла. То есть неосторожности тут в принципе быть не может, косвенного умысла – тоже. Цель кражи? Возможно, это было «Спасение человечества и предупреждение нашествия ящероподобных».