Текст книги "Мы просто снимся бешеной собаке 2"

17

Громов споил нас, загрузил по самые гланды историями о нелегких полицейских буднях. У него был свой расчет… Еще немного пожить… Коварный план сработал. Мы перепились в дым. Никто даже бластер поднять не мог. В глазах двоилось. Гравитация прижимала к земле… Стремно в таком состоянии кого-то мочить… Совсем не окей… Мы забили на расстрел и решили бухать до конца. Финал нашей пьянки затерялся во мгле. Я помню, как летала над фонтаном, белые крылья трепетали за спиной. Все наши плавали внизу и старались в меня попасть из баллончиков с шоколадом и сливками. Вот это я отожгла… Потом наступила ночь.

Утром старый хрен сбежал… Оставил записку: «Сори! Я не готов пока умирать. Встретимся на большой сцене!» При чем тут сцена, никто не знал… Наверное, это был похмельный бред. Громов украл челнок Валентинки, два ящика водки и корзину райских пирожков… Губа не дура… Пришлось лететь на «Осколок Неба» за бухлом. Не помирать же с похмелья.

Валентинка сказала, что все это обалденно, но ее в Москве люди ждут… Им нужны стволы и патроны. Она предложила мне отправиться с ней. Я подумала: почему нет? Меня в любой момент могут грохнуть бормониды. Надо успеть увидеть мир. Побухать, пообщаться с друзьями. Подарить несчастным БОГам свою Благодать. Нам пожелали удачи и подогнали новый челнок. На «Осколке Неба» их было много. Ребята собирались подлечиться и лететь на поиски ночных горе-бухарей, пропавших вместе с Тупаком. Патрик сказал, что хочет в Москву. Все равно его друг академик в коме. И неизвестно, когда очнется… Без него совсем не клево. Окей, котяра! Прыгай… Мы упали в челнок, Валентика втопила газ, Патрик закинул в плейер какой-то древний диск. Сказал, что по пьяни отжал у Эрма в рюкзаке… Белая капля летела в Санкт-Петербург. Одинокие дома и деревья проносились мимо, настырное солнце рвалось в глаза, а из динамиков долбила жесть:

– Ты – летящий вдаль, вдаль ангел… Ты – летящий вдаль, вдаль ангел…

Патрик вертел в лапах стандарт мыслекапсул. Он взял их в аптеке на планете королевы Anamorphosee. Брачные игры кенсианцев, разумных кошек. Он загрузил в себя колесо и тихонько всхлипывал на заднем сиденье челнока… Что ему глючилось? Лучше об этом не знать.

– Кот… Извращенец… Нашел время. Кругом зурианские патрули. Рядом с тобой две дамы. Постеснялся бы…

– А что такого? Я хиппи… Дитя цветов.

– Оглянись! Кругом война…

– У меня тут такие кисы в глюках. Ты бы видела, что творят! О боже… На, Ирэн, заглотни…

– Да иди, ты, в пень! Я еще в порнухе с кошками не была.

– Ты когда уже чпокнешь меня своим пальцем?

– Никогда! Я мужиков люблю… Нормальных. Не таких, как ты…

– Признайся, ты просто стерва! Любишь тех, кто на тебя с прибором… Ну ты понимаешь… Бедная Птаха с ума сошла, так и не дождалась твою Благодать.

– Что поделаешь? Жизнь – говно. Чем труднее – тем слаще.

– Мне сейчас так сладко! Очуметь… Давай-давай… Вот та-а-ак! Красава…

– Фу ты, черт… Заткнись, озабоченный. Сейчас Питер будет… Соберись.

– Да заманали вы, кайфоломки! Чужое счастье глаза колет.

– Счастье?… Смотреть, как кошки друг друга жарят?… Никакое порно не сравнится с реальным сексом. Когда тебя имеют как хотят.

Мы приглушили двигатель и на малой тяге влетели в Санкт-Петербург. На улицах было тихо. Город застыл в предчувствии катастрофы. Даже корабли небесно-голубых пропали. Нам это было на руку… Челнок без приключений добрался до Васильевского острова. Зловещая тишина выносила мозг. Мы открыли тайник и стали грузить оружие в багажный отсек. Боеприпасов было так много, что часть пришлось затарить в другой челнок. Один повела Валентинка, второй – счастливый умиротворенный Пат… Я устроилась на заднем сиденье, пила портвейн и наблюдала, как шевелится шерсть на загривке зомбо-кота… Шикарная тема! Особенно, если поддать.

Челноки миновали границу города и вырвались на московский тракт. Конечно, трактом он не был, человечество давно уже сдало в утиль все тачки… Название осталось, здесь любили гулять пешеходы. Давно… Когда еще мир был другим… Для них оставили бетонку километра два. Дорога ныряла в живописный парк и исчезала. Дальше уже тянулись леса, поля, природа и все дела. Стремительные белые торпеды летели вдаль.

Валентинка неслась впереди. Она обернулась и помахала рукой. Вдруг пространство дрогнуло, воздух поплыл как кривое зеркало… Из пустоты на капот переднего челнока прыгнул огромный хрустальный кот. Клыки вонзились в крышу и разодрали на куски. Королева гоп-стопа вскинула бластер и разрядила в рычащую морду. Голова взорвалась на осколки, они полетели навстречу и застучали в лобовое стекло. В тот же миг два тигра прыгнули в челнок Валентинки… И трое в наш. Началась борьба… Патрик матерился как пьяный рокер и пытался держать штурвал. Разбилась крыша челнока. Три бормонида упали в салон. Я увернулась… Тигры пролетели мимо и застряли в диванах. Патрик бросил руль и вцепился в горло одному. Зомбо-клыки острее бритвы… Бормонид завертелся волчком, пытаясь скинуть Пата. Это было нелегко… Зомбо-кот зарылся в складки шерсти и грыз хрустальное горло. На сиденья хлынула кровь, словно прозрачный кленовый сироп. Бездыханная туша упала на пол. Я схватила за морду второго, раскрыла пасть и погрузила руку в горло. Охрененный выхлоп лунного огня взорвался внутри бормонида. Запахло жареным мясом. Хрустальный кот сгорел изнутри. Пока мы убивали третьего упыря, Валентинка хлесталась с двумя в своем челноке. У нее были только бластер и нож. Мы летели так близко. Но не могли ей ничем помочь… Выстрел из лазерной пушки разнес бы вдребезги весь челнок. Настырный бормонид на нашем корабле никак не хотел умирать. Он всеми клыками цеплялся за жизнь. Мы катались по разбитому салону. Неуправляемый челнок летел в сторону леса… Валентика перестала стрелять. Заряды кончились… Твари набросились на нее и сожрали живьем. Они терзали плоть, поднимая кровавые морды к небу, потрясая окрестности ужасным звериным рыком. В нем не было ничего живого… Только смерть… Мы дорезали бормонида, и я испепелила челнок Валентинки лунным огнем. Он был забит боеприпасами… Могучий взрыв полыхнул впереди. Патрик еле успел отвернуть… Огромная стая радио-ворон поднялась в небо. Спи спокойно, милая… Пусть тебе снятся цветные сны.

Воздух вокруг буквально вскипел. Саблезубые сыпались гроздьями со всех сторон. Патрик бросал челнок то вправо, то влево, пытаясь скинуть уродов с капота… Туча встревоженных взрывом радио-ворон сгущалась над лесом. Они развернулись клином и рванули за нами… Вот это гон… Птицы падали с неба как безумный адский дождь. Они облепляли саблезубых и злобно верещали, пытаясь выклевать им глаза. Черное облако пернатых тварей набросилось на челнок… Я жарила лунным огнем с обеих рук… Птицы сгорали в воздухе, падали, поджигая траву, но тут же появлялись сотни новых. Бормониды рычали от боли, пытаясь сбросить с себя ворон. Но все было зря! Им было плевать на Чистый Разум, на зуриан, на БОГов… Плевать вообще на все… Они пришли убивать! Они пришли сожрать этот мир.

Мы попали в крутое дерьмо. Не знаю, чем бы все кончилось, но вдруг случилось странное. В голове помутилось, пространство начало таять, все затянул зеленый туман. Реальность растворялась как золотое кольцо в кислоте. Еще один миг – и все исчезло! Бормониды, радио-вороны, все пропало в зеленой мгле. Простанство впереди распахнулось, мы ворвались в сверкающий мир. Высокие горы, озера, реки, долины, бескрайние леса…

– Патрик, ты что натворил?

– Я… Под колесами был. Под кенсианским порно… Меня накрыло, я втопил форсаж… И вот… Думаю, мы в стране порно-кошек.

– Фига себе… Даже не знаю, что делать. Расцеловать твою зомбо-морду или вломить по первое число.

– Я спас твою ангельскую попу. Я заслужил Благодать.

– Ну уж нет… Извини, чувак…

Надо было срочно искать нормальные колеса. Чтобы свалить… Не нравилась мне переспектива остаться здесь навсегда. В огромной куче кошек… Не очень прет… На дальнем холме виднелся город. Надеюсь, там есть аптеки… Или какие-нибудь мыследилеры. Счастливый Патрик сделал разворот и направил челнок в сторону кошачьего мегаполиса. Довольный зомбо-мачо… В этом мире пси-энергия наполняла мои нейроны. Я могла портнуть корабль прямо в город… Но лунный свет почти иссяк. Ночью мы бухали, и я потратила силы на всякую муть. Массандра, лунный дождь. Портовала всех туда-сюда… Фонтан-крыша-винный погреб… Это был главный маршрут. Потом мы дрались с воронами, с бормонидами. Так что я была в нулях… Ну и ладно… Прикольнее подлететь на челноке, чем тупо возникнуть на тротуаре… Опа-на! Отстой… Я слышала мысли Пата: «Порно-кошки… Сбылась мечта… По-любому надо всем им вдуть.»… Эх… Где наша не пропадала? Да везде пропадала. Прорвемся… Бог не выдаст, свинья не съест.

18

Перспектива сдохнуть от лоботомии была супер. Всю жизнь мечтал… Ага. Хрен вам… Я не сдамся. Я же Эрм… Смотритель древнего Эрмитажа. Пускай музея больше нет… Но я есть… Охренительно прекрасный бледно-розовый мачо. Безутешный любовник, потерявший подругу в боях с пришельцами из мира ГКЧП… Главарь кровавой банды Эрма и Где-то Там. Ну может, не главарь. Мы все были главные… Мама анархия… Папа Виктор Цой.

Я сидел в полумраке, смотрел на мигающий красный фонарь и думал о том, что живым не дамся… Не дождетесь, твари! Я лучше сам себе вены перегрызу. Это была классная мысль. Я закатал рукав и попытался прокусить руку. Жутко неудобно… Зубы тупые. Кожа толстая… Света мало… Отстой.

– Неправильно ты, чувак, вены вскрываешь! Ты их поперек грызешь. А надо вдоль.

От неожиданности я прикусил язык. Больно же, сука… Голос был такой знакомый… Из темноты каземата показался огромный прозрачный торс, довольная саблезубая морда и добрые глаза… Это был Борм. Он все-таки воскрес! Сбежал от хрустальных братьев и стоял передо мной. Переминаясь с лапы на лапу… Рыская взглядом как всегда, что бы такое урвать пожрать.

Мы обнялись с Бормом, и я даже позабыл о том, что скоро мне распилят мозг. Приятно встретить старого друга… Дружба, она как водка – не ржавеет. Ее можно достать через много лет, открыть заветную бутылочку дружбы… И она засверкает янтарным огнем. И будет такой же терпкой и забористой на вкус. И разгонит усталую кровь по венам. И наполнит счастьем серые дни… Жаль, что не нашлось бухла… Выпить за встречу! Подлые зурианские крысы забрали все. Даже не верится, что Тень-Смерть одна из них… Она совсем другая! Отпадная девчонка, с ней можно побухать и трахнуться… В теории… Конечно, затащить ее в постель нелегко. Для этого надо взорвать ей мозг… Что не удалось ни одному из нас. Птаха не в счет.

– Я видел Сакуру и Тень. Они встревали в мире ГКЧП. Не могли улететь… Пришлось даже Горна освободить, чтобы он сказал, где спрятал капсулы. Он еще надеется уничтожить Вселенную… Разбудить собаку… И все такое.

– Они бы нам сейчас не помешали… Нашинковать зурианских сук.

– Не парься, Эрм! Никто тебя не вскроет. Я их порежу на ремни. Давно бы освободил тебя, но дверь не пробью. А через Чистый Разум я не пропихну. Там другая амбивалентность. Твои неправильные атомы вынесут все к чертям. И сам сгоришь… Да и не попадешь ты туда. Барьер не пустит…

– Нихрена себе! Как у вас там все сложно.

– И не говори… Достала меня эта дисциплина. Старики лютуют… Заставляют идеальный спирт варить. А это жесть… Пять секунд передержал – все нахрен, карцер на неделю. С Где-то Там проще было. Я был звездой… Талисманом веры. Ладно, не ссы. Как только откроют дверь, они все трупы.

В коридоре послышался шум шагов. Мы прекратили общаться и приготовились убивать. Но оказалось, не все так просто. В стенах открылись отверстия, и камеру наполнил синий газ. Меня парализовало от ушей до пальцев на ногах. Борм успел слинять в Чистый Разум. В комнату зашли два мужика в противогазах и погрузили мое неподвижное тело на кушетку с колесами… Они повезли меня по коридорам… Газ летел за нами, словно синяя метель. В стенах по обеим сторонам были двери с красными лампами наверху. Некоторые из них мигали, как у меня… Другие были выключены. Третьи просто горели… Если фонарь потух, значит все – труп?… А если горит? Без мозгов, но выжил… Странные мысли проносились в моей голове. Борм был где-то рядом, но пока клубился газ, он не мог напасть.

В конце коридора открылась раздвижная дверь. Мы въехали в шлюзовой отсек… Ну вот и все! Уроды… Синий газ ушел, но ничего не произошло. Борм все так же где-то шлялся… Меня завезли в просторный зал. Наверное, это был очень большой звездолет. В центре комнаты стоял хирургический аппарат со всеми атрибутами расчленяющего искусства. Лазерные скальпели, ультразвуковые отсосы крови. Я не врач, но что-то видел в сети. Рядом с этим чудом пыточной мысли стояла зурианка в коротком голубом халате и такого же цвета штанах. Длинные светлые волосы уложены в тугую косу. Правильные черты лица… Классная фигура… Высокая стройная… Наверное, в ней погибла топ-модель. Так тебе и надо, стерва… Режь мое тело, вскрывай мои вены, тварь… Бархатный женский голос ворвался в мозг:

– Привет! Меня зовут Садизм. Я сегодня твой хирург… Парализующий газ скоро отпустит. Но здесь работает силовое поле. Максимум, что ты сможешь – это говорить… Ты должен гордиться! Ты умрешь для торжества науки.

Я уже слышал эти слова… Витя Порох наверное влюбился бы с первого взгляда. Она была копией его самого. Только без очков, с обалденной попой, шикарной грудью и голубой кожей. Ассистенты ушли курить, мы остались вдвоем. Я шевельнул языком и понял, что могу говорить. Я спросил:

– Почему Садизм?

– Люблю помучить парней в постели.

– Классно… Жаль, что я не Мазохизм.

– Есть такая сучка. Мазох… И это тоже я… У нас раздвоение личности в каждом теле. Моя сменщица – Мазох. Такая овца… Всех моих любовников отшивает. Ей нужно, чтобы ее опускали… А у меня только мальчики для битья. Я возвращаюсь в тело – вся в синяках, измочаленная как тряпка. Мне звонят мрачные дяди, хотят приехать и избить до полусмерти.

– Вот это жесть.

– Самое смешное, что если бы мы встретились, мы были бы идеальной парой. Она мне пишет: «Я хочу тебя!» А я ей: «Хер тебе!» И она кончает…

– Мило. Прям до дрожи…

– Пить будешь? Хоть помрешь под кайфом.

– Наливай… Попробую ваше пойло.

Садизм подкрутила силовое поле вокруг койки так, чтобы я мог сидеть и медленно двигать руками. Пульт управления был у нее… В любой момент она могла врубить по полной. Зурианка достала бутыль чистого спирта, плеснула в две реторты… Черт возьми… Ну прямо Порох в юбке! Мы выпили, закусили странной зеленой хренью, спирт побежал по венам… Мне вдруг стало так хорошо… Неплохая девчонка, эта Садизм. И спирт у нее ништяк.

– Ты настоящий профессор?

– Доктор философии и медицины. Член-корреспондент зурианской академии наук. Профессор физики и химии. Женщине трудно пробиться. Только через постель… Сколько я академиков замучила…

Мы выпили еще и еще… Вернулись ассистенты. Надели фартуки, хряпнули по стакану. И операция по лоботомии пьяного Эрма понеслась…

Небесно-голубые мясники склонились надо мной. Садизм направила лазерный скальпель в лоб… Еще секунда – и прощай, разумная жизнь! Вдруг погас свет… Хирургическая машина заглохла, силовое поле исчезло. Я вскочил с медицинской койки и со всей мочи двинул ассистенту в табло. Удар получился весомый, парень улетел. Заработал аварийный генератор, но прежде, чем поле включилось, из вентиляции прыгнула кошка Катя и вцепилась мертвой хваткой в руку Садизм. Зурианка взвыла от боли, разжала пальцы и выпустила пульт. Не успел он брякнуться красной кнопкой об пол, как из Чистого Разума прыгнул Борм, поймал его на лету и разгрыз как шоколад. Садизм вскинула бластер и стреляя короткими очередями стала отходить к дверям. Борм рванулся к ней, но путь преградили два зурианца. Их бездыханные трупы с разодранным горлом тут же упали на пол. Девчонке хватило секунды, чтобы прыгнуть за дверь и нырнуть в полумрак коридора.

Электричество вырубил Борм. Это был их коварный план. Замки в казематах отключились. Голый и Бюргер должны были выбраться из плена и прорваться в грузовой ангар. Там нас ждал Тупак, разогревая реактор для гиперпрыжка. Побег с зурианского корабля начался.

Послышался топот множества ног. Небесно-голубые пытались нам помешать. Они не могли упустить такой кусок. Мы пытались прорваться к лифту на грузовой этаж. Зуриане открыли огонь… Нас было трое… Борм, Катя и я… Бластеры долбили со всех сторон. Садизм орала, что нам конец, она нашинкует нас всех и сожрет с картофаном на обед. Суровая госпожа…

Разметав толпу врагов, мы добрались до лифта, двери открылись, и я обалдел… В кабине стояли Бюргер и Голый. Они как раз проезжали мимо… Мы доехали до грузового ангара, упали в Тупака. Он был несказанно счастлив свалить отсюда. Собака лежала в каюте… Она спала… Пространство задрожало как водная гладь. Зеленая дымка наполнила воздух… В ангар ворвалась Садизм со своей братвой, большой корабль дернулся, двери шлюза распахнулись. И вдруг… В проеме блеснуло небо. Тупак нырнул в него… Внизу среди облаков темнела планета. Мы летели над чужими лесами, полями, чужие звезды освещали нам путь. «Это Зуриан…»

Одинокая ракета метнулась с земли и угодила рэпперу в брюхо. Взрыв потряс звездолет. Тупак задымился и начал падать в гребаный зурианский лес. Со всех сторон на земле и в небе вспыхнуло море огней. Они летели за нами, не давая уйти… Небесно-голубые взяли нас в кольцо.

19

«Здравствуй, Смерть… С каждым днем я все больше убеждаюсь в том, какая же сука жизнь. Громов напился водки, насмотрелся на наши рожи, а утром просто сбежал. Ищите ветра в поле! Ага… Сейчас… Иди-ка ты нахер, тварь.

Нужно было что-то делать. Валетинка укатила в Москву. Передать оружие повстанцам. А по-простому, таким же бандитам, как она… Как мы все… Ирениэль и Патрик уехали с ней. Москву посмотреть и себя показать. Как сказал Пат: «Попы ищут приключенья, и моя не исключенье!» Мы подогнали им челнок взамен того, что упер полковник, и троица растворилась во мгле.

Нам предстояли дела поважнее… Бюргер, Эрм, Тупак и мордовский интеллигент по кличке Голый пропали. С ними была еще Катя, зомбо-кошечка, сестра Пата. Он даже не рвался ее спасать… «А что ей будет? Она итак уже труп. Она еще нас всех переживет… Или перемрет?» Сказал безутешный Пат и укатил с крутыми телками в Москву… Цинизм в нашей банде бил ключом… Фигачил в небо как Бахчисарайский фонтан. А что делать? Каждый день кто-то дохнет, выпивает все бухло и сбегает. Кого-то вечно режут за углом, заливают напалмом или макают в дерьмо. Откуда взяться гуманизму? Даже Патрик, закоренелый хиппи, орал по пьяни, что у него лапы по локоть в крови. Что уж говорить об остальных?… Селяви.

Парни отправились в космос и пропали. Мы решили искать их там… Залили водой головешки ночного костра и отправились на «Осколок Неба». Он как огромный черный обелиск висел над дворцом. Странно, что Громов его не украл. Наверное, он не умел управлять зурианским кораблем.

Порох все так же валялся в коме. Птаха лежала рядом в своем гробу и билась головой о прозрачную титановую крышку. Она могла разложить на атомы любую биологическую ткань. Но не могла совладать с металлом. Это бесило ее, он слетала с катушек, расшибалась в кровь о титановое стекло, лечилась и снова билась. «Освободите меня… Вы трупы!… Человечество должно перестать быть!» Безутешный магистр Горн смотрел в монитор на сестру. Как сказал бы сдохший от всех болезней мира Бес: «А кому легко?»

Сакура села за пульт корабля, врубила реактор, и «Осколок Неба» стал набирать высоту. Кукла Банш, Костыль и Паштет забрались в башни лазерных пушек. В космосе было небезопасно… Зурианский флот вполне мог дрейфовать на орбите Земли. Лучше приготовиться сейчас, чем потом бежать через весь звездолет к орудиям. Надеясь, что тебя не подстрелят небесно-голубые твари… Черт… Я сама зурианка! И так гоню… А не надо меня пихать в свои списки врагов… Номер один и два… Тень и Смерть. Спасибо, землячки… Вот она, достойная плата за годы службы. Я плевала на вас с Бахчисарайского фонтана… Буду мочить вас, суки, пока не умру.

Корабль пробил стратосферу планеты и вышел в космос. Под нами медленно вертелась Земля. Такая же голубая, как и сто лет назад… Люди копошились на ней словно вирусы. Их становилось все меньше… И меньше… Сначала мы не заметили никого. Через пять минут полета радар засек неприятельский звездолет. Он был небольшим, мы могли уделать его как нефиг петь. Зурианский кораблик стал удирать, мы бросились в погоню. Космические негодяи сидели в лазерных башнях, свистели и улюлюкали, обкладывая матом несчастный маленький гиперлет… Гопники… Он потерялся… Как мамонтенок из древнего мультфильма. Летал по орбите, весь в обломах, а тут такие мы… Не повезло… Кукла Банш не выдержала напряга, адреналин потек через край, пиратская богиня стала шмалять почем зря в кораблик, Костыль и Паштет последовали за ней. Звездолетик еле успевал уворачиваться от лазерных лучей. Судьба его была решена… Мы обогнули планету и попали в осиное гнездо. Впереди дрейфовала эскадра зурианских кораблей. Чувак был не такой тупой… Он просто летел к своим.

Вот это был поворот судьбы… Небесно-голубые развернулись и дали залп… Защитное поле «Осколка Неба» трещало по швам. Кое-где лучи пробились и покромсали обшивку корабля. Разгерметизация двух отсеков. Драгоценный воздух уносился в космос. Горн сказал, что он лучший сварщик в братстве Черного Неба. Вот значит, чем они там страдали. В свободное от уничтожения Вселенной время… Горн сидел в галактической тюрьме, там и получил профессию. Программа исправления… Вот выйдет Вася Горн на волю, переполненный добром… Что ему делать? А он пойдет на завод варить титановые чушки, станет ударником галактического труда, трахнет молодую бухгалтершу, заделает детей и будет жить-поживать. По праздникам накатывать водяры и вспоминать бандитскую жизнь. Ага… Сейчас… Бывших наркоманов не бывает. И аннигиляторов мира… Магистр оттрубил десятку, собрал свое братство, и понеслась все та же херня. Но сейчас его навыки нам помогли. Горн одел скафандр, взял лучевую горелку и не обращая внимания на зигзаги корабля, пытавшегося уйти от смерти, побрел заваривать пробоины… Вот это мужик! Сказал – сделал.

Теперь уже нам пришла пора удирать. Мы пристегнулись к креслам. У Горна была магнитная обувь. Сильные магниты пульсировали в подошвах, позволяя делать шаги. Он добрался до пробоины, не обращая внимания на болтанку, под огнем зурианских пушек стал заваривать борт корабля. Мы могли сделать гиперпрыжок, но надо было найти друзей… Пираты и Кукла Банш долбили из лазерных орудий по врагу. Сакура летала пальцами по пульту управления. «Осколок Неба» нырял то вверх, то вниз, метался в космосе. Защитное поле звездолета вспыхивало, отражая залпы небесно-голубых. Корабль мчался в путоте, ускользая от смертоносных лучей.

Зуриане начали отставать. Вдруг впереди показалась вторая эскадра… Сколько же вас?… Сакура заложила безумный вираж. У меня чуть душа не упала в стринги. Звездолет накренился набок и с трудом вписался в разворот. Но было поздно… Нас окружили враждебные корабли. Они врубили силовое поле. Но не тут-то было… Порох поставил на «Осколок Неба» автономный экран, он блокировал все поля. Даже если кончалась энергия, экран работал от каких-то левых батарей… Корабли сжимали кольцо. Поле, защищавшее нас от выстрелов, мигнуло пару раз и сдохло… Огромный фрегат подплыл к пробоине. Труба абордажного шлюза вырвалась из брюха корабля и впилась в борт «Осколка». Началось шлюзование… Сейчас они будут здесь. Мы собрались у пробоины и ждали… Спасибо, суки… Хоть заткнули брешь… Костыль, Паштет и Кукла Банш подняли райские автоматы. Они могли стрелять почти не глядя. Самонаводящиеся пули сами летели в цель. Горн застыл с лазерной горелкой наперевес. Зеленый луч, длиной чуть больше метра, с руку толщиной, вырывался из раструба. Он напоминал джедайский древний меч. Страшная вещь в руках у мастера сварки. Сакура накрыла нас защитным пузырем, вскинула руки-пушки, я приготовилась войти в концентрацию кун-шу. Время застыло… Над абордажным шлюзом вспыхнул красный огонек. Двери распахнулись, зуриане хлынули внутрь корабля.

Я врубила ускорение и нырнула в толпу врагов. Словно в небесный океан. Откуда я пришла… Это было так давно… Пальцы впивались в глотки, вырывали с мясом кадыки и трахеи. Кровь хлестала голубой рекой. Одним движением, одним поворотом руки, одним молниеносным взмахом я отрывала головы, руки, ноги, разрывала к чертям грудные клетки и животы, вскрывала хрупкие черепа, выгребая мозги горстями. Гипоталамус и мозжечок, лобные доли, правое полушарие, левое, продолговатый мозг… Все текло сквозь пальцы и валилось на пол. Плащ из кожи корнезуба через минуту из черного стал голубым. Я купалась в этой крови. Как безумный вирус вгрызалась в тела, вырывая почки и печень, селезенку и сердце. Парни визжали как свиньи, не в силах терпеть жестокую боль. На их глазах друзья и братья превращались в небесный фарш. А потом превращались они… Все.

В шлюзе образовалась пробка из растерзанных мною тел. Пираты во главе с Куклой Банш стреляли по тварям из райских «калашей». Проход был один, все преимущество толпы зуриан уходило в ноль. Они ложились под пулями, Сакура долбила врагов из лазерной пушки, сжигала огнем из плазменного ружья. Бойцы прыгали на пузырь и отскакивали назад. А там их поджидала я, разрывая голубые спины, доставая до самого сердца, до мозга, до всего. Сзади напирали новые, они пытались меня достать, но я летала так быстро, что они валили друг друга, кого угодно, только не меня. Заряды из бластеров, сгустки плазмы рикошетили от радужной пленки и попадали в солдат… Кровавая бойня… Шесть человек рубили на фарш отборный зурианский спецназ. Но не бывает так хорошо, чтобы кто-нибудь не обгадил кайф. Из коридора послушались крики. Мы оглянулись, с обеих сторон спешили на помощь небесно-голубые бойцы. Корабли наделали дырок в «Осколке Неба», поставили новые шлюзы и вломились в наш хрустальный рай. Увидев подкрепление, зуриане воспряли духом, наперли еще сильнее и вынесли меня из шлюза в пузырь. Из левого коридора со стороны сортира донеслась канонада. Истошные вопли умирающих солдат. Что-то валило их, поливая очередями, даже у нас было слышно, как обшивка и переборки стен трещат от пуль. Чувствовалось, что калибр там звездец. Это была автоматическая турель в потолке, настроенная Порохом на зурианский набор ДНК. Пора было отступать в сортир, тот самый, в который было так трудно попасть таким, как я. Вот почему я гоняла по нужде на корму.

Королева драконов сделала знак, и мы ломанулись из пузыря! Ребята жались к Сакуре, голубое защитное облако вокруг нее спасало от лучей. Они продвигались к толчку, отстреливаясь от наседавших врагов. Я осталась прикрывать отход… Горн сказал, что подстрахует меня! Окей, терминатор Вселенной, врубай свой джедайский меч… Магистр махнул горелкой, зеленое лучевое лезвие вонзилось в ближайшего бойца. Запахло жареным мясом, он заорал как раненый носорог, но было поздно. Лазерный луч рассек его пополам чуть ниже спины. Наверное стремно так умирать. Чувствовать, как верхняя половина съезжает с нижней. Обугленное хозяйство падает на пол и катится вдаль. Горн был мясник еще тот. Без всяких навыков кун-шу, с одним дипломом сварщика, он шинковал небесно-голубых парней. Мы стояли спина к спине, измазанные по уши в небесной крови и резали все, что движется и пахнет зурианским мясом. Трупы валились к нашим ногам.

Сакура инфранула: «Мы в сортире… Тут клево, я хочу здесь жить.» Пора было делать марш-бросок, я схватила Горна за шкварник, он так увлекся расчленением зурианских братьев, что забыл обо всем. Я пнула его под зад, направив в сторону толчка и рявкнула вслед, пока он летел:

– Беги, Вася, беги.

И он побежал… Махая зеленой горелкой туда-сюда, отрубая головы у слишком ретивых бойцов. Он был рожден для сварки, он слился со своим мечом. Он мог бы сделать столько классного для Вселенной. А он лишь хотел нас всех убить. И сам умереть, искупая вину людей. «Мы все должны перестать быть!» Я рвала зуриан, пока Горн не влетел в сортирную дверь. Теперь и мне пора… Я знала, что будет жопа… Только я приблизилась, турель открыла огонь, огромные пули на слона свистели вокруг меня. Я металась между ними, уклоняясь в сторону. Вверх и вниз… Пули скребли по плащу, разбрасывая голубые брызги небесной крови. Я была синей с головы до ног. Я бежала по стенам, по потолку, уходила от пуль и видела лишь, как светится распахнутая настеж дверь толчка. На пороге стояли друзья, они знали, что я прорвусь… Последним могучим броском я пронеслась под турелью и нырнула в спасительную прохладу сортира. Зурианские твари бросились за мной, но турель работала четко, ее нельзя было слить. Энергетическое поле вспыхивало от выстрелов и защищало пулемет. Мы могли тусоваться вечно. Если бы здесь был хавчик. Если бы нас не могли взорвать с кораблем.

Зуриане шатались по коридорам. Наверное их набилось штук пятьсот… Они лакали наше бухло – вот суки! Не рискуя подойти, они кричали:

– Ублюдки, сдавайтесь! Отдайте нам Тень и Смерть. И отморозка в очках, который украл наш звездолет. Скоро мы все тут взорвем… К черту этот порченый корабль… Оскверненный предателями Зуриана.

Они еще не нашли лабораторию, где лежали в капсулах Птаха и Порох. Нельзя было сидеть сложа руки. Они могли добраться до пилотской рубки, отключить экран блокировки. Силовое поле накроет корабль. Тогда никакое кун-шу не спасет. Мы просто примерзнем к кафельным плитам толчка. Кукла Банш хлебнула вискаря из заветной фляжки, и тут ее осенило:

– Давайте выпустим Птаху. Она для них как дихлофос. Она убивает все живое… Все, что видит… Она их заморит болезнями как нефиг петь.

Это была хорошая мысль. Проползти по вентиляционной трубе до лаборатории, открыть гроб и выпустить Птаху. Отправились я и Сакура… Перед тем, как нырнуть в трубу, королева сделала радужный купол прямо в толчке. Пираты и мистер Горн остались в пузыре ждать от нас вестей.

Я и Сакура ползли по трубам. Плана коммуникаций не было. Да он и не нужен… Это был мой звездолет. Я знала тут каждый винт. Каждый отсек… Каждую дырку в стене… Через полчаса пластунских упражнений мы оказались над лабораторией. Я посмотрела в решетчатое окно. Внизу было людно… Человек пятьдесят зурианских воинов глазели на Птаху, собираясь устроить безумный гэнг бэнг. Она была слишком хороша, чтобы сдохнуть непорочной… Они ведь не знали, что Птаха…. Хмм… Они не могли решить, кто будет первым. Чуть до драки не дошло. Договорились кинуть жребий. Написали на бумажках цифры, сложили в гермошлем и тянули по одному. Птаха лежала в прозрачном гробу. ТАКАЯ ГОЛАЯ… И улыбалась бойцам. Взгляд ее обещал сокровища Ада и Рая… Нежное тело прижималось к стеклу… Боже… Я сама чуть не прыгнула вниз, сгорая от страсти. Как же она была хороша… Парни, не в силах уже терпеть, сорвали крышку… И-и-и…