Текст книги "Мы просто снимся бешеной собаке 2"

13

Беда не приходит одна. И дядя Саня пришел не один. Он притащил на хвосте целую кучу странных парней из другого мира. Они ворвались в наш спейс без скафандров и гермошлемов. С красными звездами на касках. И верой в то, что они – добро! Которое побеждает зло… Они кричали: «Ура!… За Родину!… Вперед!» Палили почем зря из древних пукалок. И совсем не дохли от вирусов… Не справедливо… А кому легко?

«Ванильные сучки» заорали: «Банзай!» Выхватили катаны и ринулись в бой. И понеслась душа в рай… Или в какое-то другое… Место. Враги обрушили на девчонок-ниндзя могучий град свинца. Но это не помогло… Судя по оружию, в мире краснозвездных недотеп был двадцатый век нашей новой эры. За тридцать тысяч лет техника фехтования шагнула далеко вперед… Ну о-о-чень далеко! Не нужно быть мастером кун-шу, чтобы разрубить углеродным клинком летящую пулю. Или пятьдесят пуль… Какая разница? «Ванильные сучки» крутились волчками и порхали как снежинки от одного бойца к другому, оставляя за собой кровавый шлейф обезглавленных тел, отрубленных рук и ног, раскроенных черепов и вспоротых клинками животов. Кровища хлестала рекой. Цветные анимешные скафандры давно уже стали как малиновый джем… Или вишневый? С пятнами мозгов и требухи… Безумный праздник фарша! Бедные дети… Связались с бродячей алкоголичкой. И стали такими же как я… Где-то Там.

Я поняла – пришел мой час. Врубила концентрацию кун-шу, и мир завис над бездной. Как финальный аккорд королей ливерпульского дума. Я разогнала все процессы организма до предела… И отправилась в полет. Черная молния замелькала среди дерущихся людей. Здравствуй… Ничего не бойся… Ты умрешь быстрее, чем тело коснется земли. Сердце твое взорвется в моих руках. Глазные яблоки вырвутся из орбит… Ребра лопнут под напором тонких пальцев. Теплым кровавым дождем упадет на землю твоя требуха. И все пройдет… Не будет больше ничего. Не будет жизни среди людей. Которым на тебя плевать. Как и тебе… На них… Все кончится, оковы рухнут. Ты умрешь… И я приду к тебе. Чтобы забрать в нирвану… Навсегда.

Зомбо-кошки притаились в тени большого дерева и ждали. Они не любили солнце. А если хлестаться – надо выходить на свет. Это не тру… Но вот их черная королева Катя напряглась… Она заметила, что «Ванильные сучки» сбились в круг спина к спине, и на них со всех сторон поперла толпа. Это уже был перебор… Зомбо-королева вскочила и пронзительно рявкнула:

– Е-Д-Д-А-А!

Кошка прыгнула в толпу солдат. Живая мохнатая зомбо-река хлынула за ней. Послышались истошные вопли. Бойцы стреляли в животных и не могли понять… Почему им похрен?… Почему?… ОНИ ЖЕ ЗОМБИ. ОНИ УЖЕ БЫЛИ МЕРТВЫ. Закон любого триллера: «ЦЕЛЬСЯ В ГОЛОВУ!» Но парни были слишком ошеломлены. Злобное море мертвых кошек захлестнуло пришельцев из портала… Стоны умирающих людей наполнили воздух. Их съедали заживо… Острые клыки вонзались в человеческую плоть. Разрывая одежду, бронежилеты, вспарывая кожу словно иглы… Кровь хлестала со всех сторон. Я остановилась, чтобы перевести дух… Все это было жутко даже для меня. Хоть я сама не ангел, но такое… Зомби мочили людей.

Парни с красными звездами на касках умирали в страшных муках, но появлялись новые, казалось им нет конца… Послышался грохот и лязг металла. Из-за деревьев показались танки. Стальные машины с гусеницами и большими пушками. В древние времена они были мощным оружием в умелых руках. Пушка, которая еще и ездит… Вот это жесть… Танки не могли стрелять по нам. Ведь кругом сражались свои ребята. Васи, Димы, Вовки и Сереги, которых мы убивали одного за другим. Трава потемнела от крови… Обгоревшие трупы парней из другой Вселенной устилали землю. В воздухе зависли вертолеты… Черт! Их слишком много… Пора уже делать ноги. Я вошла в «нирвану». Мои мысли острее бритвы ворвались в мозги солдат.

Вертолеты качнули пушками и улетели. Танки перестали целиться в нашу сторону и с лязгом уползли в лес. «Краснозвездные» парни перестали шмалять в белый свет как в кусок… галакта, построились колонной, не обращая внимание на кошачьи зубы и свист катан… Прозвучала команда: «На обед шагом марш… Песню запевай!» «Маруся! От счастья слезы льет… Как гусли душа ее поет!» Продолжая горланить песню бойцы зашагали в лес, вяло отбиваясь от визжащих зомбарей… Вскоре они скрылись за деревьями, кошки вернулись, ничего не понимая, и только Патрик заговорщицки мне подмигнул: «Ты жжошь, подруга… Ол ю нид из лав! Тун-ту-дуду-дун!»

Я опустилась на землю, дико уставшая от приключений безумного дня. Кое-как устроившись между валявшихся тут и там окровавленных трупов я достала любимый «честер» и закурила. Подошли «Ванильные сучки» и стрельнули пару сигарет. Присели рядом, обтирая кровищу с клинков и попыхивая «американской мечтой». Зомбо-кошки вернулись под большое дерево приводить в порядок шкурки и хвастаться, кто сколько уложил врагов. Солнце клонилось к закату… Спать не хотелось… Надо было валить отсюда, пока не началось. Телепатический импульс был очень сильным. Я сожгла всю память о нас в черепушках пришельцев из другого мира. Но кто знает, что у них там внутри? Кончится действие «нирваны», и они вернутся… Но все это будет потом… А сейчас – курить! Дядя Саня достал из рюкзачка бутылку водки, несколько стаканов и разлил на всех.

Мы выпили, закусили соленым огурцом из тюбика. Патрик вздрогнул и вскочил на все четыре лапы. Он посмотрел на меня и воскликнул:

– Где-то Там, а как же наш план? Доставить Борма на Планету Z…

– Да помню я все… Но как это сделать? Космопорт забит пришельцами до упора. Там же гребаный портал в гребаный безумный мир.

Дядя Саня хмыкнул:

– Есть один путь… Но он не для всех.

– Через канализацию? Коварный план.

– Ага… В точку, чернушка.

Идти через канализацию – это было смело. Ползти два километра по уши в дерьме… Подвиг для настоящих пацанов… Но альтернативы не было. Звездолет находился в Пулково. И дядя Саня знал где… Но проводить до корабля отказался: «Я в говно не полезу! Стар я уже для таких бросков.» Делать нечего… Пришлось связать отважного питерского копа и всю дорогу переть за собой. Он сильно матерился, называл мою мать неблагодарной сукой и говорил, что я наверное тоже сука… Потом закрывал глаза и погружался в дерьмо. Хорошо, что он был в скафандре… Большой титановый контейнер, взятый напрокат в обсерватории, мягко следовал за нами на вертикальных дюзах, едва касаясь поверхности воды. В нем покоилось тело Борма, вырытое из земли… Для дяди Сани контейнера не нашлось.

Кроме меня в канализацию полезли Патрик, «Ванильные сучки» и дядя Саня. Катя отказалась наотрез… Королевам не пристало глотать дерьмо. Слишком она благородных кровей… Зомбо-леди сказала, что нападет с братвой на лагерь пришельцев и отвлечет их основные силы. Чтобы мы смогли угнать звездолет и улететь на Планету Z… Она пожелала нам удачи. После этого кошачья стая исчезла под сенью деревьев… Мы добрались до реки, нашли трубу канализации, крепко связали дядю Саню и отправились в путь… Два километра по уши в дерьме! Незабываемый вояж.

Когда я приоткрыла люк и посмотрела в неровную щель на небо, сгущались сумерки. В отдалении слышались вопли пришельцев, канонада выстрелов и визг озлобленных зомбо-кошек. Мохнатая королева отважно хлесталась с врагом. Мы выбрались наружу и незаметно прокрались к кораблю… Типа незаметно… От нас воняло так, что стены запотели. Охраны не было… Пришельцы не успели выставить посты. Без приключений мы захватили звездолет и дали газу… Земля, прощай! В добрый путь.

14

Сакура вглядывалась в мерцающую глубину портала. Я подошел к ней и сел рядом. Наши бедра соприкоснулись. По коже пробежала дрожь. Еще бы… Что мы только не вытворяли с ней по ночам! Такую технику секса изобретут лет через тридцать… Тысяч… А мне сейчас досталось. Почти бесплатно… В обмен на тело и душу. Сделка с дьяволом?… А-ха-ха.

– Странная штука, Эрм… Ты прикоснулся, и меня как током дернуло.

– Такая же херня.

– Не нравится мне это… Любовь – зло. Только секс – добро. Иногда… И не очень долго… К хорошему привыкаешь. Потом приходится нелегко. Когда наступает пора… Вставать на лыжи.

– А ты не вставай.

– Ну да… А как же галактика?… Кто ее спасет? Вот и мыкаюсь по Вселенной. Нимфа с недотрахом… И попадаю в сети аборигенов из разных миров.

– От аборигена слышу.

– Ладно… Не дуйся… Ночью пошалим. Если не сдохнем… От торжества вселенской энтропии.

– Попробуй только напарь меня! Попробуй только сдохни… Секс с тобой – это наркота из будущего. Ты моя личная Лаура Лион.

– Говорят, что я на нее похожа… Чем-то… Может сиськами?

– Безграничной похотью… Втроем попробуем?

– Окей… Только третьим пусть будет мужик.

– Фига у тебя запросы…

– А ты хотел, чтоб третьей девушка была? Печальная брюнетка из твоих волшебных снов… С идеальной жопой.

– Откуда ты знаешь?

– Мы с тобою вместе спим, родной! Я от тебя таких откровений наслушалась июльскими ночами… Лучше бы ты храпел.

– О боже…

– Ты меня так достал своей мадам… Что она мне самой приснилась.

– Ну и как?

– Нормальная девчонка… Ровная… Курит «честер».

– А я вот мало что помню. Когда проснусь, все забываю… Только она… Стоит перед мной. Девочка из снов… Темные волосы перьями обрамляют лицо. Длинная челка почти закрывает глаза… И задница у нее такая четкая… И в эти секунды я жалею, что я не художник. И не скульптор.

– Микеланджело ты хренов, Эрм.

Сакура незаметно касалась моей ладони и ласково перебирала пальцы… Агент Службы Галактического Надзора. Спортсменка, комсомолка и просто машина для убийства – Сакура Anamorphosee… Голыми руками крошит черепа, а потом этими же ручками поднимает избранника на вершину экстаза… Ее волнующие изгибы подчеркивал костюм из белой прочнейшей кожи… Мы курили, пили портвейн и совещались. На повестке дня стоял вопрос: «Что делать? Лезть в портал или остаться в мире коммунизма?» Рядом сидела бабуля и колола собаке Пальме питательный раствор. Из пасти животного сочилась пена. Собака тревожно рычала во сне… В отряде расползались сплетни, что это не спроста. Не может обычная псина страдать от бешенства и параллельно спать… Грядет апокалипсис и судный день. А собака – ангел господа… От нее зависят судьбы человечества и всей Вселенной. Бабка больше всех била пяткой в грудь и утверждала, что так и есть… Некоторые в Пушкарях считали ее ведьмой… Но по-моему, это гон. Чудес не бывает… Кроме пьяной Сакуры в постели. Вот это бомба…

Огромное пятно портала сверкало в сумерках украинской степи зелеными всполохами света. Оно так и шептало на своем блестящем языке: «Нырни в меня… Будет клево!» Неизвестность манила и притягивала наши души… Прыгать?… Да, черт побери! Один раз живем… Давайте прыгнем?… Подошли остальные. Я посмотрел на Сакуру… На бабку с собакой… На нашу партизанскую братву… Ныряем, братцы? Бог не выдаст, свинья не съест.

– Ну что, товарищ Сакура… Какие будут приказания?

– Вперед, ребята! Ныряем в портал. Коммунизм, капитализм… Пускай перемочат друг друга. Мне хватило этой гребаной страны.

И тут раздался голос бабки:

– Стойте! А если красные, которые нырнули в портал, все еще с той стороны? И тут мы как снег на голову… Хы-дыщ.

– А ведь верно! Водка в голову ударила – и сразу горы по плечо… Вот старый человек – всегда мозги на месте! Не то, что мы.

Сакура произнесла эту мудрую фразу и с досады разбила недопитую бутылку о придорожный валун. Минутная эйфория кончилась. Красные действительно могли висеть на входе в портал с другой стороны. А может, там идет кровавый бой? С параллельными монстрами. Их уже нашинковали, только гарнира не хватает, и тут появляемся мы… Ой-е-е!… Но все же любопытно – жуть! Что нас ждет в таинственной зеленой глубине? Наверное, все думали так же как я… Мозги, разогретые портвейном рисовали картины блистательного мира. Где все зашибись, шампанское льется рекой. Никто ни в кого не шмаляет. Через каждые пять метров – бесплатный бордель. На деревьях пачки «честерфилда» гроздьями… И море пива! Оно растекается как сладкий фимиам по языку. Огромные хмельные волны гонят к берегу баркасы из сыра. Беконные паруса раздувает бродяга-ветер… И шлюхи из борделей ждут на берегу. Красивые и нежные как близняшки Лауры Лион. Приветливо машут рукой… Обещая увлечь в сверкающий рай… Навсегда.

– Нужно отправить разведку! Чтобы всем не палиться, пойду я и Эрм. Остальные – ждите здесь, охраняйте портал. Если что – огонь на поражение.

Голос Сакуры звучал уверенно как всегда… Что она себе намечтала? В глазах ее танцевали дьявольские огоньки. Хорошо… Значит будет весело… Мы не умрем… И замочим всех. Я закинул за спину шмотник с портвейном, перезарядил автомат и направил свои стопы вслед за Сакурой. Она подошла к стене из зеленого света и погрузила в нее ладонь. Пальцы вошли в глубину как в жидкий металл. Потом исчезла вся рука. Отважная пиратка улыбнулась:

– До встречи, Эрм! На той стороне… Э-э-эх…

И растворилась в зеленой бездне. А я шагнул за ней…

15

«Здравствуй, Смерть! Это я… Твоя подруга Тень. В кровавом мире ГКЧП умирает еще один день. А я сижу и шепчу в бетаком послание… Тебе… Моя богиня прагматичных планов. И сладких грез в безумии любви.

С утра пораньше меня отвезли назад на Землю. Вернули бластер и нож из ребра корнезуба. И дали инфрафон… Сказали, как только отожму дворнягу, я должна звякнуть товарищу Горну. Он прилетит и заберет меня на корабль. Собака в обмен на друга. Перед отъездом я зашла к Тупаку в ангар. Он лежал на полу, придавленый силовым полем. Бедный малый… Он пожелал мне удачи и сказал, чтобы я вообще на возвращалась, забила на него и свалила «от этих гребаных козлов» подальше. Настоящий звездный мачо… Гений межпланетной рифмы и космического грабежа. Неповторимый Тупак Шакур.

Лысые шестерки Горна высадили меня в районе Пушкарей. Вернее того, что от них осталось. Огромная воронка и высокий уровень радиации на несколько миль вокруг… На что мне было наплевать в плаще из кожи корнезуба с антирадиационным слоем… Народная Республика Пушкари улетела в небо. Вместе со своим народом. Селяви… Против системы не попрешь. Это как мочиться против ветра – море адреналина и убитые штаны. Никто не выжил… Все отправились в Рай. Или в какое-то другое… Место.

Меня отпустили на Землю не одну. Мне дали в провожатые очень занятную девочку. Чтоб палила и докладывала Горну обо всем. Его любовница или сестра… Хрен поймешь. Бледно-розовая… Невысокая стройная блондинка. В черном балахоне с капюшоном. Как и все они… Братья Черного Неба. Красивая… Охренеть. Даже я влюбилась… Шучу. От девчонки не по-детски перло феромонами. В нереально лошадиных дозах. Наверное, мужики ложились штабелями. И устилали высохшими трупиками ее одинокий путь. Из колыбели в могилу… Красивые женщины часто бывают одиноки. Не смотря на кучу ждущих мужиков… Звали ее… Птаха.

Мы сидели с ней на краю глубокой ядерной воронки, свесив ноги и прихлебывая виски из горла… Я спросила:

– Птаха, у вас балахоны тоже против радиации? Что-то тебя не парит огромная куча рентген вокруг.

– Балахоны обычные… Я хилер.

– Это кто? Новая расса неформалов?

– У нас в семье по женской линии все хилеры. Дефект в цепочке ДНК. Я могу ускорять регенерацию тканей в тысячи раз.

– Ты гонишь.

Птаха вытащила нож, положила кисть руки на обгоревший камень. Два удара – и блондинка оттяпала пальцы. Охренеть… Они упали на песок. Брызнула кровь… Из открытых ран виднелись кости. Закусив губу от боли Птаха улыбнулась… И вдруг засветилась мягким подкожным светом. Окровавленную конечность окутал едва уловимый золотистый дымок. Раны мгновенно затянулись, обрубки стали расти на глазах… Три секунды – и рука была как новая! Вот это номер… Одного глотка после такого было мало. Я сделала три… Через затяг… Так даже мы не можем! Регенерация тканей через год… Из трупа. А-ха-ха… По сравнению с Птахой мы просто дети.

– Вот это супер! Боже мой… Я в шоке.

– Да ладно… Просто аномалия мозга. Генерация природных термо-волн. Цепная реакция в атмосфере… И вот… Такая тема. Я и других могу лечить.

– А мертвых?

– Я не волшебница… Увы.

– Ты ценный кадр! Я уже хочу с тобой дружить.

– Зато после боя – все претензии ко мне. Если кто погибнет – Птаха виновата! Плохо лечила… Мужики такие козлы.

– Выпьем! За козлов…

Мы хряпнули забористого виски и закурили еще по одной. Прикольная вышла тема… С такой подружкой хоть в пекло лезь. Вскрываешь животы, отрываешь головы, тебя пытаются убить… А хрен. Она стоит и лечит! Супер.

Наверное, мистер Горн очень дорожил своей белокурой скво. Или сестрой… А может, у них было два в одном? Кто знает, какие у братьев Черного Неба законы насчет семьи… Лысый вождь заботился о Птахе. Чтоб ее милые ножки не месили дорожную пыль, он выделил небольшой потрепаный гиперлет с полупустым баком… И на том спасибо, сука! Мы допили бутылку, зашвырнули ее куда-то вдаль и полезли в кабину… Это был не Тупак. А просто мертвая молчаливая гипертелега. Никакого рэпа, никаких матершинных анекдотов перед сном. Никакого перегара в салоне, когда Тупак болел с похмелья… Отстой… Птаха устроилась в кресле пилота, а я упала рядом. Космическая колымага бесшумно поднялась на пару метров от земли и полетела в сторону новгород-северского тракта. Судя по ментовским сводкам, там последний раз видели банду Сакуры Anamorphosee.

Через какое-то время мы миновали зону ядерного взрыва и вырвались на зеленый колосящийся простор… И душа запела! Внизу проплывали поля, дубравы, сверкающие нити ручьев и рек, впадающие в живописные озера. Над гладью воды носились утки, ласточки. Воздух наполняло жужжание пчел и стрекотание сверчков. Солнечные зайчики резвились на фюзеляже летящего вдаль корабля. Ленивые стада коров плелись на водопой. Пастухи щелкали кнутами, и хлесткие звуки разлетались далеко до самого горизонта. Не верилось, что рядом идет война. Большую деревню стерли с лица земли одним термоядерным взрывом… А здесь все шло своим чередом… Люди работали, косили траву, собирали хворост, бухали по вечерам на завалинках домов. Закусывая самогон вареной картошкой и салом, которые словно таяли во рту. Сердитые жены ругали пьяных мужей и укладывали спать. Мужики лапали гладкие задницы своих подруг, пытаясь подарить им ночь любви. Но увы… Неравная битва с алкоголем истощила силы… Они засыпали в объятиях жен, мечтая встретить во сне заморскую сучку Лауру Лион… И отомстить ей за все страдания американского народа. За трудную жизнь мирового пролетариата. Чтобы неделю сидеть не могла… А может и две.

Долетев до нормальной деревни, не пострадавшей от ядерного взрыва, мы купили в магазине ящик водки и споили местных старичков. Они размякли и поведали, что Сакуру здесь давно никто не видел. Наверное сидит в лесу, бухает и готовит новую подлянку Красной Армии. Но ходят слухи, что недалеко отсюда был бой с американцами, и посреди мочилова прямо в воздухе открылась большая дверь. И архангел Михаил забрал все войско к себе на небо. Вот такая странная хрень… Была ли там Сакура с собакой или нет – не знаю, но что-то здесь не так. Думаю, тебе надо завтра сгонять туда и проверить. Я бы сама слетала, но поздно уже. Мы с Птахой сидим у председателя колхоза бухие в уматень. А он все подливает… И подрезает огурцов. В таком состоянии опасно идти в разведку. Так что все в твоих руках, Смерть… Как проснешься – дуй к порталу! Может, успеешь Сакуру зацапать. Вот и все пока… Люблю… Целую… Твоя Тень.»

16

«Здравствуй, милая Тень! Прослушала твое письмо, и душа заныла сладкой болью. Как хорошо, что ты где-то есть… Красивая и неземная… Нежная богиня райских насладжений. С загадочным именем… Тень.

Проснулась я глубоко за полдень. Солнечные лучи, пробивались сквозь занавески маленьких окон и рисовали на досках пола финальные титры ускользающих последних снов. Птаха давно уже встала, оделась в свой черный балахон и шуровала у плиты. Она была действительно шикарной. Блондинка модельных пропорций. И в тоже время невысокая, миниатюрная. С распахнутыми умными глазами. Заметив, что я не сплю, она улыбнулась и прощебетала:

– С добрым утром! Поднимайся, милая… Сейчас Дед Макар придет, и будем кушать.

– А кто это – дед Макар?

– Председатель колхоза! Нормально тебя укачало… Помнишь, как мы вчера на брудершафт пили? И танцевали на столе… В одном белье.

– Кто танцевал?

– Мы все… Втроем… Не буду я больше так бухать… Тем более с мужиками. В мужской компании всегда на подвиг тянет… Типа как вчера.

Ну ты отожгла! Танцевать с полуголым дедом на столе? Завязывай бухать, родная… Пришел дед Макар, смирный и опухший с бадуна. Извинился за вчерашнее, сказал, что он не такой, у него бабка есть, «она в район уехала за пенсией, а тут такие клевые девчата и вот… короче, бабке ни слова – убьет!»

Вообще, вы конечно с Птахой дали гари! Вам вдвоем бухать нельзя… Всю деревню на челноке перекатали. Они трактор один раз в год видят, когда комиссия из района приезжает… А тут – такое! Тень и Птаха зажигают. Растлевают все, что движется… А что не движется – двигают и растлевают! Да ладно, шучу… Но ты тоже хороша… Вместе со своей «веселой медсестрой». Встретились два пьяных одиночества… У одной мозгов с наперсток, у другой и столько нет… Но вам же пофиг! МЕГОТЕЛКИ МЕГОЖГУТ.

Пока мы предавались приятной беседе, прибежал пацан и заорал, что в деревне комитетчики, ищут голубую бабу и бабу в черном балахоне… Жесть. Вот и катай после этого народ на челноке. Кто-то без зазрения пошел и настучал… Ну да… Это же так странно! Пьяные в дымину телки зажигают на космическом корабле… Стопудов они не наши! Засланные сучки из Вашингтона. Чтобы украсть секрет нашего вкуснейшего самогона. Достояние республики… Ну а как иначе? Дед Макар вскочил из-за стола и рявкнул:

– Нихрена, волки позорные! Девчонок не отдам, они мне уже как эти…

– Как кто?

– Как нимфы из детства! Когда я был свободен и делал, что хотел.

– Спасибо, дед… Прям от души.

Я даже прослезилась… Вот ведь мужская натура! Тридцать лет старик рулил колхозом, облизывал начальство, воровал зерно и вдруг ба-бах… Встретил двух прекрасных неформалок, забухал, и мозг взорвался нахрен и сгорел дотла… Дед Макар полез в чулан, достал ручной пулемет с охрененным диском для патронов… Кому-то сегодня не свезло! В одной руке у деда поблескивал пулемет, в другой – огромный бутыль самогона. Он хряпнул одним махом треть пузыря и протянул его нам.

– Давайте, дочки! Хлебнем перед боем… Чтоб не страшно было умирать.

– Кто сказал, что мы умрем? У нас же Птаха…

– Ага, я вас залечу до смерти! До потери пульса…

– Ну давай тогда! Старайся… Птаха… Дедушке рано на покой. Он еще бабушку в последний раз не зарядил могучим позитивом.

– Дед, ну ты и пошлый.

– Ладно… Стыдно, когда видно.

Вот так мы шутили, пили самогон, докуривали «честер» и готовились умереть. Или порвать врагов на лоскуты… Снаружи раздался злобный собачий лай. Сторожевая псина рвала цепь и пыталась прыгнуть на парней в кожаных куртках с автоматами, которые бежали через двор. Одинокий взмах ножа – и собака упала в грязь… За что? Уроды… Дед Макар задраил входную дверь на все замки. Это задержало нападавших. Пока они пытались выбить дверь, мы с дедом встали к окнам. Послышался звон разбитого стекла. Дед Макар стволом пулемета ткнул в оконный проем и нажал на спуск. Пулемет застучал очередями, почти захлебываясь, но исправно посылая в наглые морды комитетчиков пулю за пулей без конца. Они не ожидали такой отпор. Председатель колхоза рубился за нас… Из другого окна стреляла я. Тонкий зеленый луч бластера с шипением резал тела врагов на свежие дольки… Вперед-назад… Запахло горелым мясом. Раздались истошные вопли… Враги накрыли нас ураганным огнем… Наверное, снаружи дом уже был как решето. Но мы не сдавались и продолжали поливать из всех стволов… Птаха стояла посреди комнаты и билась в трансе, и светилась подкожным светом. Она лечила… Неуловимая золотистая дымка струилась из пальцев и окутывала нас. Пули врубались в наши тела, но наэлектризованные Птахой живые ткани тут же выталкивали куски свинца… Пулевые отверстия затягивались, боль отступала… Птаха тащила нас из ада на этот свет.

Дед Макар поменял последний диск пулемета и воскликнул:

– Тикайте, дочки, дедушка вас прикроет!

– Куда тикать? Они же прут со всех сторон.

– Через чердак! Подгоняйте тачку на крышу… У вас что, телепатической связи нет с кораблем? В любом фильме про инопланетян она есть.

– Ну да… Есть.

Я послала сигнал челноку, схватила продолжающую лечить все, что лечится, Птаху и потащила на чердак. Дед Макар стрелял из пулемета и орал:

– Сдавайтесь, суки!

Хотя сдаваться должны были мы… Оказавшись на чердаке, я распахнула скрипучую дверь и выбралась на крышу. Птаха тяжело дышала за моей спиной. Поддерживать скоростную регенерацию двух женщин и одного могучего старика под градом пуль наверное нелегко. На первом этаже послышался грохот. Это упала под напором входная дверь… Топот множества ног, какая-то свалка и крик безбашенного деда:

– Жрите, суки!… Пейте мою кровь!…

На автопилоте подлетел челнок, мы упали в кабину… Корабль рванулся в небо, и тут раздался взрыв! Где-то далеко внизу под нами хата деда Макара разлетелась на миллион кусков… Не знаю, что там было… Может, он сам все подорвал, а может нет… Какая разница? Жил как мужчина и умер как герой… Покойся с миром, отважный дед! Спасибо, что не сдал нас врагам.

Терять было нечего… Дед погиб… Ничто нас не держало в этом мире. Мы полетели к порталу. Через какое-то время на горизонте засверкало зеленое пятно. Мы подлетели, корабль опустился рядом… Это действительно был портал… Вокруг не оказалось ни души. Не считая кучи трупов убитых солдат и разбитой бронетехники. Красные и американцы лежали вперемежку у подножия сверкающей двери в Неизвестно Куда. На обгоревшей броне одного из танков красовалась надпись: «Anamorphosee Forever». Птаха вспомнила, что брат научил ее читать следы. Она полазила вокруг и сказала, что банда Сакуры здесь была… Как она догадалась? Хрен поймешь… Но почему-то я ей верила. Она была слишком красивая, чтобы гнать… По ее словам выходило, что женщина и мужчина вошли в портал. Остальные умотали куда-то в степь… Наверное схоронились на тайной базе. У партизан должны быть базы… Для того, чтобы жрать, бухать и трахаться после суровых партизанских будней. Бабка тоже ушла с толпой. И унесла дворнягу. Осталось лишь найти их, поубивать, забрать собаку и вернуться к магистру Горну. Но увы… Птаха сказала, что партизаны спустились к реке, а с другого берега не вышли… Замели следы! Вот сволочи… Мы облазили все вокруг до глубокой ночи – толку ноль! Запарились пипец. Пришлось заночевать в степи. В каком-то стоге сена. И там оказалось не так уж плохо… Тепло и сухо… Не хватало лишь мужика! А может двух… Каждой по мужику! Шучу я, блин… Какие мужики? Ведь у меня есть ты… До встречи на той стороне! Твоя Смерть.»