Текст книги "Мы просто снимся бешеной собаке 2"

22

– Однажды я безумно влюбился… В Сашу… Блондиночку с глазами цвета неба. Странно… Мы так и не переспали. Негде было… И времени всего неделя. До ее отъезда в Сочи навсегда. Она уехала, а я остался.

Саша… Юная нимфа… Однажды мы шли с ней по городскому парку, и начался дождь. А мы пьяные… От всяких джин-тоников и прочих радостей жизни. Стояли под дождем и целовались. Господи… Мне тогда было так хреново… Я ушел из дома. Жил у друга в гостинке. Парень напрягался, но терпел. А я типа искал жилье… С безбожно пьяной и прекрасной малолеткой под дождем. В центральном парке… Засунув ей язык в манящий полудетский рот. Глотая ее ласковый конфетный язычок. Пополам с леденцовой слюной ненасытного малолетнего чуда… Ни работы, нихрена… Целыми днями я спал, а по ночам пел песни под гитару на виадуке рядом с администрацией родного до боли доставшего городка. Со странным названием… Красноярск. И это была ЖИЗНЬ… Я зарабатывал бабки на пиво и сигареты. А больше мне тогда ничего и не нужно было… Дмитрий Вечер. Уличный поэт-шоумен. Двадцать пять лет… Последние полгода трезвым не замечен.

В это странное время, обретаясь почти на улице, я встретил ангела. Ее послали мне, чтобы утешить. И сказать, что я не идиот. Я живу как должно… Мне… Дождь заливает наши лица. Волосы. Руки и плечи… Саша прижимается ко мне промокшей грудью. Маленькая женщина. Самая сладкая… Самая родная… В ее глазах доброта и нежность. Боже мой… Она научила меня целоваться с закрытыми глазами! Один раз во время поцелуя подняла ресницы: «Дима, так не честно… Ты смотришь на меня.» «Ну и что? Ведь ты такая клевая.» «Когда ты смотришь, я словно голая… Не делай так, ладно?» «Окей…» Девочка с глазами цвета неба… Знакомая сука сказала: «Ты прожил обычную жизнь, но как преподнес!» Иди ты в пень, родная… Живи обычной жизнью… А я закрою глаза и вернусь в хрустальный рай. Где белокурый ангел обнимает меня. В центральном парке Горького. Под струями слепого дождя. Под теплыми лучами солнца. Прожить сто тысяч лет в говне и получить… Такое… Пусть не навсегда. Она уехала потом. Но это… БЫЛО… Ради нескольких мгновений счастья стоило родиться на свет. Просрать всю жизнь до последней капли и встретить… Сашу. Мокрые пряди. Глаза – осколки неба. Вспыхнувшая последняя спичка. Странный летний сон… Обо мне.

Дмитрий Вечер в который раз раскуривает черную эбеновую трубку. В руке у меня поблескивает чекушка московского коньяка. И со всех сторон мерцают звезды… Миллионы звезд. Они накрывают мир сверкающим куполом. И не хочется думать ни о чем… Только бы самосад не кончался в трубке. Не иссякал источник терпкого, взрывающего мозг бухла.

– Ну и как без Маши?… Кайфово?

– Ты знаешь… Странная хрень… Я думал – убью эту суку, и жизнь засверкает красками. Буду бухать сколько влезет… Оттрахаю кучу баб… Заведу гарем небесных сучек. Полетаю по Вселенной… Придумаю много классных миров. Но внутри… Такая пустота. Ничего не хочу… Только курю и пялюсь на звезды.

– Пустыми глазницами! А-ха-ха…

– Я создатель… Я знаю, какие они.

– Но ведь не ты сотворил небо. Кто-то тебя закинул в этот мир.

– Так давно, что я даже не помню. Может, я сам придумал их… А может и нет. Не в этом суть… Главное – ВНУТРИ ПУСТОТА… НАВСЕГДА.

Звезды начинают таять. Дмитрий Вечер растворяется во мгле. Он улыбается и машет рукой. Безумный бог безумного мира. Удачи, Эрм…

Я открываю глаза. Силовое поле по прежнему держит тело. Садизм ослабляет его, только если ей приспичит побухать. Тогда я могу говорить, сидеть на койке и даже держать стакан. И все равно, воздух вокруг густой словно прозрачный кисель. Хоть топор вешай… Незримые нити пронзают тело и держат в узде. Огромный хрустальный купол раскинулся надо мной. Глубокая ночь… На небе мерцают звезды. Таинственные миры… Я лежу на койке в лаборатории на вершине самого высокого небоскреба. Небесно-голубые оказали мне честь. Я сдохну под лазерным скальпелем для торжества науки. Чтобы племя бессмертных зуриан могло освободиться от двуличия и нормально жить. Без бетакомов, без подружек в голове.

Слева раздалось поскуливание и приглушенный лай. Это Пальма… Она лежит на соседнем столе. И спит… Ее нашли в каюте Тупака, когда зашивали пробитое ракетой брюхо. Черти… Им даже угрохать кого-то стремно, если у него ранение в живот… Надо зашить… А потом в расход. «Неизвестный феномен.» Так сказала Садизм… Бешеная собака спит. И видит нас во сне… Я рассказал ей эту байку по халве. Садизм поржала… Сказала, что это вообще пипец. Она ее хоть сейчас замочит, если это правда. Потому что жизнь – говно… Я сказал – давай! Хуже не будет… Спирт уже в печенях сидит. И эта зеленая закусь… Так достала. Зато похмелья нет! Это да… Но как ее противно жевать… Что делать, Эрм?… Бесплатный сыр только знаешь где?

Послышались шаги… Отъехала массивная дверь. На пороге стояла Садизм. Моя собутыльница последних дней. Фигура у нее ничего… Светлые волосы в тугой косе ложились на весомую грудь. Пронзительные мудрые глаза. Еще бы… Четыре диплома… Такие бабы самые подлые. Они интеллектом задавят так, что ты будешь думать – сука, я бог! И сидеть по горло в дерьме. И все равно, это была не Где-то Там. Моя родная хорошая… Где же ты, где?

– Ну что, Эрм? Проснись и пой… Пришло твое время. Нужный человек не в том месте может перевернуть мир.

– Что, уже сегодня будешь резать? Слава дьяволу… Я больше не буду жевать зеленую хрень.

– Давай на прощанье засадим по стакану?

– Наливай…

Пока мы с ней бухали, пришли ассистенты, подкатили к столу хирургический аппарат. Он сверкал и переливался причиндалами, готовясь ворваться в мой воспаленный мозг и успокоить его… Навсегда.

Я опрокинул третий стакан и блаженно растянулся на столе. Идите в пень… Плевал я на ваши гнилые расклады. Мне хорошо… Спирт согревает тело, туманит мозг… И значит все окей! А что будет дальше? Все равно.

Ассистенты подошли к столу, Садизм помыла руки, врубила скальпель. Тонкий зеленый луч приблизился к голове. Пары алкоголя навевали счастливые сны… Прощайте, суки! Я ухожу… Туда, где ждет меня Где-то Там.

Вдруг отрубился свет… Садизм обложила весь мир трехэтажным зурианским матом и пнула ногой заглохший хирургический аппарат. Он отлетел к хрустальному куполу и врезался, издав мелодичное дзы-ы-нь.

– Да задолбали, суки… Я когда нибудь Эрма зарежу или нет? Гребаные уроды, даже в родной столице нет спасения от козлов…

Кого она имела ввиду, я не знал. Наверное, это был выпад против всех козлов ВООБЩЕ… Которые мешают жить доктору медицины. И творить добро… Включилось аварийное освещение, но силовое поле исчезло. Я вскочил, зарядил ногой ближайшему зурианину в пах, схватил какие-то ножницы со стола и прыгнул на Садизм… Она вырывалась! Сильная… Да я посильнее. Раскрытые ножницы уперлись в артерию знойной девы.

– Назад, уроды… Доктора грохну, отвечаю!… На пол все…

Небесно-голубые упали на пол. Садизм пыталась укусить за руку. Не хотела сдаваться без боя! Пришлось врезать ей по башке… Она обмякла… Завыли сирены, включилась громкая связь:

– Внимание!… Инфекционная опасность!… Всему населению покинуть город. Источник заражения – крысы и черный дым! Избегайте контакта…

Птаха добралась до планеты Зуриан. Добро пожаловать в ад… Дверь лаборатории распахнулась, внутрь влетел бормонид… Щелкала хрустальная пасть. С клыков и шерсти капала зурианская кровь. На спине восседала малолетка, до боли похожая на юную Анджелину Джоли… Когда ей было четырнадцать лет… Черная футболка с надписью «Pantera» спадала почти до колен. Она была по уши в небесной крови. Девчонка предернула затвор плазмомета и безумными глазами обвела зурианскую лабу:

– Молитесь, суки… Я ваша смерть…

В открытую дверь на крыльях ворвался ангел! Ирениэль… Она была голубой от крови. Сколько врагов они положили, чтобы дойти до меня? Друзья… Ирэн порхнула ко мне, увидела, что все лежат и улыбнулась:

– Наш Эрм на высоте! Разделал тварей.

Борм подскочил ко мне и прыгнул на шею. Чуть не удавил, засранец… Шершавый язык прошелся по лицу. Оно покрылось небесно-голубым кроваво-липким слоем… Фу, блин… Спасибо, друг… Теперь уже можно в душ. Юная фанатка «Пантеры» спрыгнула на пол и от души протянула мне заляпанную небесной кровью ладонь:

– Привет… Я Хель… Только не говори, что я похожа на Анджелину Джоли.

– Ты лучше нее… Стопудов.

На полу зашевелилась Садизм. Она понемногу приходила в себя. Зурианка с трудом приподнялась на локтях, села, опираясь на хирургический стол, обалдевшим взглядом обвела нас всех и процедила:

– Вся банда в сборе. Не хватает только шпионской сучки… А вот и она…

В дверь вбежала счастливая Тень и кинулась меня обнимать… Или Смерть? Да ладно… Она была мне как сестра…. Сколько мы с ней встревали? Я обнимал сестренку, прижимался к ее нежной коже и зарывался лицом в ее золотистые волосы… Если где-то остался Рай… Это был он.

– Эрм… Я Тень.

– Здравствуй, чудо.

Опять шаги в коридоре. В квадрате света возникла Сакура. Тоже вся голубая… Кровавые извращенки… Никакой жалости к врагу… А зачем? Главное, чтобы жила… Семья. За королевой драконов бежали Патрик и Катя. Зомбо-кошки, брат и сестра. Они наконец-то нашли друг друга… Последним шел усталый лысый парень в черном балахоне. Закопченная горелка лучевой сварки болталась у него на поясе как джедайский меч. Он представился:

– Горн… Магистр Черного Неба.

– Очень приятно! Эрм…

Магистр увидел собаку на столе и просиял… «Вот она, родная… Иди к папочке!» Он подскочил к столу… И вдруг застыл… Он просто стоял и смотрел на нее. Не в силах даже коснуться… Не в силах вымолвить ни слова. Сакура вытерла небесно-голубой кровавый пот со лба и сказала:

– Ребята, пора уходить! Птаха прилетела на пяти кораблях. В городе жопа расцветает пышным цветом. Чумные крысы валят всех, черный дым клубится по дорогам. Тупак и Белка защищают вход. Не дают прорваться крысам в небоскреб. Но эта сучка… Она же чувствует нас… По-любому скоро придет. От черного дыма не спастись. Кукла Банш с пиратами подгонит «Осколок Неба». Голый и Бюргер с ними. Корабль скоро будет здесь. Валите пленных – нахрен они нужны? И на балкон… Пора смываться, девочки.

– Но сначала я разбужу собаку.

– Да похрен уже, родной. Только без фанатизма, окей? Никаких убийств.

Горн склонился над Пальмой и начал тихонько ее трясти. Потом сильнее, еще сильней… Ей было плевать… Она спала.

– Да сука! Что за херня?

Он выхватил горелку… Никто не успел его удержать… Зеленый луч описал дугу и вонзился в собачье тело как в голограмму, прошел насквозь и разрубил пополам медицинский стол. Собака упала вниз вместе с кусками металла, тревожно взвизгнула… И НЕ ПРОСНУЛАСЬ. Горн опустился на пол, достал помятую сигарету и закурил. Повеяло каким-то замогильным холодом. Все молчали… И передавали по кругу бутыль зурианского спирта. Магистр сидел рядом с Пальмой и повторял: «НИХРЕНА СЕБЕ… НИХРЕНА.»

Я подошел к хрустальному куполу и глянул вниз. Огромный город сверкал огнями. Во многих местах уже начинались пожары. И даже в ночной темноте было видно, как черный дым течет по улицам, подбираясь все ближе и ближе к небоскребу. Сакура была права… Я поднял бластер и навел на Садизм. Может, она и не заслужила такую смерть. Но выбора нет… Она улыбнулась и посмотрела в глаза. Плюнула мне в лицо и сказала:

– Адьос, уроды! Я вас на том свете достану, загрызу из могилы до костей.

Я не успел спустить курок. Что-то большое врезалась в купол и упало вниз… Мелькнул знакомый бампер! Тупак… В следующий миг второе тело разбилось о хрустальную гладь… Еще один склит? Хрустальный купол дрогнул, но устоял. Сверхпрочный сплав… В воздухе возникали прозрачные сгустки, они летели в небоскреб и с разгона бились об купол. Бормониды…

– Закройте дверь!… Закройте дверь!…

Борм ломанулся к двери, но было поздно… Три бормонида ворвались в лабораторию и бросились к нам. В коридоре бурлила и пенилась река сверкающих тел. Борм изловчился и задвинул створ двери из темного хрусталя. Могучие удары потрясли стекло. Вмятины появлялись от каждого толчка. Дверь прогнулась, но еще стояла. Саблезубые падали с неба и долбились об купол. Их были десятки, сотни… Как саранча, они залепили все. Хрусталь дрожал, но держал удар. Внутри лаборатории три бормонида бесновались в толпе, пытаясь пустить нам кровь. Они не знали, с кем связались. Тут были такие дамы, что палец не клади – откусят по колено! Сакура схватила двух ублюдков за хвосты и просто била их друг об друга, пока они не испустили дух. Тень врубила ускорение кун-шу и разорвала третьего тигра на клочки.

– Почему они не появляются внутри?

– Не знаю, блин… Я сам через дверь прошел.

– Из чего этот купол, Садизм?

– Из горного хрусталя… С планеты Z.

– Все равно он лопнет! Трещины пошли… Еще минута – и все!…

– Разбудите собаку… УБЕЙТЕ ЭТУ СУКУ ВАШУ МАТЬ.

Ирениэль расплавила крылья и метнулась к обломкам стола. Она опусталась на пол, приподняла голову собаки и положила на колени. СПЯЩУЮ… Девушка-ангел подняла лицо и встретилась глазами со мной… Она улыбнулась… И вдруг пелена упала с души. Я вспомнил все… Я смотрел в глаза последнего ангела, и мне казалось… ТАМ… НА ДНЕ… ВЕЧЕР… МАША… ГДЕ-ТО ТАМ… УДАЧИ, ЭРМ. ВСТРЕТИМСЯ НА ТОЙ СТОРОНЕ ЛУНЫ.

Трещины побежали вниз, разрывая купол. Он взорвался осколками хрусталя и рухнул вниз, увлекая бормонидов за собой. И в этот миг Ирэн прижала два пальца к виску собаки. БЛАГОДАТЬ… Одними губами она послала поцелуй… ПОСЛЕДНИЙ… ТОЛЬКО… МНЕ… Собака забилась в экстазе… И вдруг все замерло. Хрустальные кошки зависли в воздухе среди осколков… Время остановилось. Собака заскулила… Вздрогнула последний раз всем телом. Приподнялась на дрожащих лапах… И открыла глаза.

23

Где-то Там… Так меня прозвали БОГи. Алкоголичка с двадцать первым даном. Опаснее зверя нет… А-ха… Я приходила в себя после груши Кан. Мулатка Марта, моя экс-подруга, напала на нас у магазинчика Бюргера. Взорвала грушу Кан, мы все обдолбались в ноль и упали в безумные сны. Потом подоспели «Ванильные сучки», нагрянула зомбо-Катя с братвой. Монахов порубили на куски, Марта успела слинять. Ну и ладно… Так даже лучше… Добро не должно побеждать до конца. У зла обязательно должен быть последний шанс… Иначе смысла нет. Хотя его итак нет… А так вообще.

Сутки мы провалялись под грушей Кан. Глюки перли такие, что просто жесть. Мне привиделось, что все покончили с собой и я в том числе. Очнулась я в постели и оказалось, что все это был только сон. Эрм как обычно не помнил ничего. Только звездное небо… Зеленый круг. Блин… Запомни ты хоть что-нибудь. Мне же интерсно! Нет, нифига… Больше всех заторчала Тень. Пока она валялась в наркотической коме, в тело успела вернуться Смерть, потом она ушла, и Тень отпустило. Она сказала, что это был полный пипец. Великое мясо и жесть… Но она ничего не помнит. Черт…

Мы отдыхали в Петергофе. В моем любимом Большом дворце. «Ванильные сучки» расправились с друзьями Марты, оттащили нас в челноки и привезли сюда. Я тусовалась в постели одна. Раздался негромкий стук в дверь. «Войдите!» «Привет, Где-то Там.» Это был Эрм… Он принес мне букет белых лилий. Настоящий принц… Нашел же, блин, мою оранжерею. И вырвал единственный куст. Который я берегла как зеницу ока… Ладно… Все равно приятно. Чисто по-женски… Он же хотел как лучше. Мой герой…

– Ну как ты?

– Да нормально. Глюки прошли.

– Пора уже выдвигаться. Гамма-бомба может рвануть в любой момент.

– Ну так-то да… Достало все… Гребаный мир. Вечная жизнь… Все та же херня каждый день. Или мы кого-то валим… Или нас.

– Накатим?

– Давай стакан.

Я достала из кармана верную фляжку виски. Всегда таскаю с собой… Чтобы не скинуться… Вдруг я когда-нибудь протрезвею? И наступит ночь для всех.

Стакан был всего один, мы протянули руки, из запястий выдвинулись шлюзо-мундштуки. Две трубочки опустились в один стакан. Романтика… Приложившись губами к трубке, я сделала большой глоток. Эрм от меня не отставал… Стакан опустел… Эрм распечатал пачку «честера». Еще пара мундштуков появилась на свет. Мы прикрутили к ним сигареты и закурили. Я вылила остатки фляги, мы дососали до дна. Я откинулась на кровать… Эрм без палева плюхнулся рядом… Мы лежали на спине и болтали.

Открылась дверь, веселой толпой ворвались друзья и прыгнули на постель. Как в древнем фильме про мегокольцо. Не хватало лишь Тупака, чтобы он завыл под окном: «Голубая луна… Голубая луна… Голубая.» Космический рэппер летал черт знает где, вместе с Порохом и Патом. Они искали наш звездолет. «Осколок Неба»… Костыль и Паштет принесли запивон, какую-то закусь в тюбиках… И море водки… Мы расселись на одеяле и устроили пир. Кукла Банш нашла мою гитару и уже долбанула пару раз об дверной косяк… Она без зазрения рвала струны и выводила:

– Мы не ангелы, парень! Нет, мы не ангелы… Темные твари, и сорваны планки нам… Если нас спросят, чего мы хотели бы?… Мы бы взлетели… Мы бы взлетели.

Тень закосела и растянулась на кровати как Лаура Лион. Потягиваясь всем телом. Строя бесстыжие глазки Паштету и Костылю. Кукла Банш скрежетала зубами и мечтала сломать ей нос. Но только не сегодня… Не сейчас…

– Мы не ангелы парень! Нет, мы не ангелы… Там на пожаре утратили ранги мы… Нету к таким ни любви ни доверия… Люди глядят на наличие перьев.

Эрм подливал мне водки и прижимался бедром. Потом не выдержал и положил мне руку на плечо. Типа как старый дружбан… Ага… Мне было приятно до жути. Отношения развиваются… Зашибись.

Вечерело… Ребята понемногу трезвели и таскали боеприпасы в челноки. Пора было выдвигаться в Петергофскую обсерваторию. Там стоял генератор анти-поля, защищавший Землю от дельта-волн. Внутри генератора отважный диверсант Вася Горн спрятал гамма-бомбу. Она могла рвануть в любой момент и сжечь галактику дотла. Мы собирались ее отключить. Бомбу…

Приготовления к штурму обсерватории завершились. Последний перекур перед боем. Потом мы прыгнем в челноки, долетим до генератора и вперед. Парни разбрелись кто-куда. «Ванильные сучки» и Кукла Банш допивали остатки бухла. Повезло им, что сверхновая рванула. Так бы им водку никто не продал. Пятнадцать лет, девчонки… Бесконечность – не предел… Костыль с Паштетом в последний раз проверяли бластеры, укрепляли на стволах сверкающие в лучах заката углеродные штыки. Зомбо-кошки ушли вперед. Их было слишком много, у нас не хватит челноков. Деревья шелестели листвой в вечерних сумерках. Звезды зажигались одна за другой.

Мы стояли на террасе Большого дворца и смотрели на фонтаны. Я и Тень… В руках дымились палочки «честерфилда». В мире БОГов было много других сигарет. И американских тоже… Но мы как маньяки долбили «честер». Прямо цеплялись за него всеми пальцами. Всей измученной хардкором душой.

– У тебя когда-нибудь был оргазм?

– Много раз… И не только с парнями.

– А было так, чтобы мозг взрывало к чертям?… Чтобы хотелось умереть и сойти с ума одновременно? Словно тебя трахнул ангел.

– Нихрена себе… Не знаю. Много всего случалось.

– У меня так было… Я словно распалась на молекулы счастья. Они обжигали и взрывались миллионами сверкающих оргазмов. Словно рой безжалостных пчел жалил меня… Снаружи и внутри. Но только вместо боли – чистый кайф! И все это была я… Охреневшая от счастья дура.

Щелчок пальцев… Недокуренный «честер» падает с террасы в объятия летней ночи. Тень улыбается своим мыслям и прыгает в белый челнок. Эрм уже машет мне, приглашая в полет. Хороший парень… Хорошие сны.