Текст книги "Атеисты в мундирах. Советские спецслужбы и религиозная сфера Украины"

«…Являясь резидентурой Ватикана»
Римско-католическая церковь и советские спецслужбы

Операция против ксендзов

Период Второй мировой войны знаменовался активизацией оперативной деятельности НКВД – НКГБ по отношению к Римско-католической церкви (РКЦ)[290]290
  К 1917 г. на украинских землях Российской империи распространение католичества выглядело таким образом: на Правобережной Украине – до 760 тыс. верных и 309 ксендзов, южноукраинские епархии – до 200 тыс. верующих и до 100 пасторов, Левобережная Украина – около 20 тыс. мирян и 11 ксендзов.


[Закрыть]. К этому привел целый комплекс причин, имевших как ретроспективный характер, так и связанных с грядущим послевоенным урегулированием и претензиями Ватикана на участие в нем, оформлением западных границ СССР и Украинской ССР, советизацией Западных Украины и Белоруссии, Прибалтики, распространением советского политического влияния на Восточную Европу (о чем были достигнуты, по инициативе У. Черчилля, соответствующие договоренности в рамках создания Ялтинско-Потсдамской международно-правовой системы), подавлением сопротивления польского и украинского националистического подполья.

Следует учитывать и то, что РКЦ на территории Советской Украины в 1920–1930-х гг. стал объектом масштабных преследований и репрессивных кампаний: уже в 1921–1924 гг. в УССР арестовали приблизительно каждого четвертого ксендза, весной 1926 г. – всех нелегально прибывших на замену арестованным священников. Оставшиеся на свободе по указанию заместителя главы ОГПУ СССР Генриха Ягоды брались в агентурную разработку, на них собирались «компрометирующие материалы». По решению ЦК КП(б)У с 1926 г. спецслужба взяла курс на «ликвидацию зависимости католической церкви в УССР от польского правительства». В этом году под надзором ГПУ пребывало 102 ксендза, 219 костельных советов, велась энергичная работа по шельмованию ксендзов с использованием фактов нарушения целибата, «антисоветской агитации» и нелегальных переходов границы, 15 ксендзов привлекли к агентурному сотрудничеству.

В 1930 г. разгрому органами ГПУ подверглась «польская организация» на Правобережной Украине, причем было арестовано свыше 40 католических пастырей и свыше 200 их «связей» среди мирян, были ликвидированы подпольная духовная семинария и нелегальные монастыри в Киеве и Житомире[291]291
  ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 197.


[Закрыть]. В 1930-е гг. уже широко практиковались расстрелы, и к осени 1937 г. в Украинской ССР не осталось ни одного служащего священника-католика, все костелы и монастыри закрыли, а 20 июня 1937 г. расстреляли последнего римско-католического иерарха в УССР – епископа Александра Фризона[292]292
  Ченцов В.В., Архієрейський Д.В. Терор проти «реакційного духовенства» // Політичний терор і тероризм в Україні. ХІХ – ХХ ст. Історичні нариси. К.: Наукова думка, 2002. С. 306; Рубльова Н. Ліквідація в Україні ієрархії Римо-католицької церкви // З архівів ВУЧК – ГПУ – НКВД – КГБ. 2000. № 2–4. С. 327–328.


[Закрыть].

Чезарепапизм и Третий рейх

С учетом прагматичной и «либерализованой» позиции И. Сталина в религиозных вопросах, продемонстрированной им с сентября 1943 г., становится понятной и менявшаяся позиция Кремля по отношению к римо-католикам и подчиненным Ватикану греко-католикам Западной Украины (Украинская греко-католическая церковь, УГКЦ). Приходится признать, что именно внешнеполитические амбиции и экспансионистская политика Папской курии по продвижению своего влияния на неканоническую территорию на Восток, серьезная вовлеченность клира РКЦ и особенно УГКЦ в антисоветское вооруженное повстанческо-подпольное движение (в сочетании с аффективным грузом прошлого и экстремальными условиями мировой войны, вызревания войны «холодной») привели к жесткому противостоянию советских спецслужб и представителей Ватикана на украинских землях. При этом, как неоднократно случалось в истории, религиозные и иные чувства людских сообществ рассматривались как второстепенные или не учитывались вовсе.

Обстоятельный анализ отношений и устремлений Ватикана в сфере отношений с нацистской Германией и фашистской Италией дан в книге «Измена в Ватикане» кандидата исторических наук, доцента Университета МГИМО Ольги Четвериковой. По ее мнению, данный период и направление внешней политики Святого престола остается весьма малоизученным в силу недоступности документальных материалов (они либо не рассекречены, либо считаются уничтоженными или рассеянными по различным архивохранилищам после массированных бомбардировок Берлина времен Второй мировой войны). Внешние отношения папы Пия ХII (избранного в 1939 г. и получившего характеристики «папы-пангерманиста», «папы Гитлера» и «атлантического папы») развивались в контексте сложных финансовых и политических комбинаций ведущих западных держав в 1939–1945 гг. и выполняли своеобразную роль «связующего звена между либеральным и авторитарными лагерями»[293]293
  Четверикова О. Измена в Ватикане, или Заговор пап против христианства. М.: Алгоритм, 2010 [электронный ресурс: http://bookz.ru].


[Закрыть].

После подписания РКЦ в 1929 г. конкордата (соглашения Святого престола с государством) с Италией (восстановившим Ватикан как государство), а в 1933 г. – с Германией (подписантом со стороны Рима выступил кардинал Э. Пачелли – будущий Пий ХII) наладилось сотрудничество между упомянутыми сторонами. Одновременно Ватикан всю войну поддерживал отношения и с западными демократиями, отдавая приоритет США (куда в 1940 г. переместили на хранение золотой запас Ватикана).

В Ватикане учитывали, что Гитлер, Гиммлер, Геббельс и руководитель внешней разведки РСХА Вальтер Шелленберг находились под влиянием иезуитов. Рейхсфюрер СС Г. Гиммлер (по свидетельству Шелленберга) долгие годы по ночам штудировал книги о «псах господних» из личной библиотеки и в основу организации «черного ордена» СС положил наработки и правила основателя ордена иезуитов Игнатия Лойолы: послушание и беспрекословная дисциплина.

С началом Второй мировой войны Ватикан отказался объявлять Германию агрессором и провозгласил нейтралитет. По словам исследователя Карло Фалькони, при этом папство представляло собой «самое значительное разведывательное агентство в мире», предоставлявшее в том числе подробную информацию о террористической политике нацистов на оккупированных землях СССР и Восточной Европы. Однако в Риме не спешили осуждать зверства агрессоров. Ватикан, стремясь к расширению влияния на Восток, поддержал тоталитарное государство Хорватия, а лидера усташей Анте Павелича («хорватского Гитлера») папа именовал «хорошим католиком и хорошим человеком», несмотря на массовый террор усташей против православных сербов и евреев (что осуществлялось при поддержке и участии католического епископата и клира Хорватии).

Что же касается «евангелизации» советской территории, свидетельствовал на Нюрнбергском процессе (октябрь 1945 г.) бывший вице-канцлер Германии Франц фон Паппен, то ее предполагалось вести через миссионерский отдел или секретную службу Ватикана, продвигая священников вслед за наступающим вермахтом. Как отмечает О. Четверикова, основными спецслужбами Ватикана выступали: разведывательный орган Священный альянс (АС, созданный еще в 1566 г.) и Департамент папской контрразведки (SР, образованный в 1909 г. Пием Х). На упомянутый АС возлагалось проведение на советской территории агентурной операции «План диссертанта», заключавшейся в насаждении католических пастырей по мере продвижения вермахта на Восток и сборе информации, представлявшей интерес для Святого престола. Однако план реализовать не удалось по причине несоответствия его планам германизации советских земель и особенностей политики рейха в религиозной сфере.

Тем не менее, по данным военной разведки США, Ватикан выступил крупнейшим посредником при эвакуации нацистов из терпящей поражение Германии, а также их союзников из Австрии, Хорватии (включая кровавого А. Павелича, прятавшегося до поры в Ватикане), Венгрии (операции «Ватиканский коридор» и «Монастырь», в которых принимал участие кардинал Монтини, будущий папа Павел VI). Для этого были организованы каналы («крысиные тропы») в Испанию, Южную Америку, Австралию и Канаду. Операция проходила под прикрытием Понтификальной комиссии содействия военнопленным и финансировалась через гитлеровские средства, отмытые на черном рынке, субсидии из Вашингтона (шедшие через его представителя в Риме Тейлора). По нелегальным каналам и с паспортами Ватикана, считают исследователи, «ушло» из Европы до 30 тыс. гитлеровцев, значительные объемы золота и другие ценности.

Непростой оказалась и дипломатическая деятельность Ватикана в годы Второй мировой войны. В 1939–1942 гг., отмечает один из ведущих исследователей истории церкви ХХ столетия, доктор исторических наук Михаил Шкаровский, для нее была присуща двойственность. Не желая объявлять, под давлением Берлина и его союзников, «крестовый поход» против СССР, папа Пий ХII одновременно сотрудничал с рейхом, надеясь получить возможность для продвижения миссионерской деятельности в СССР (14 августа 1941 г. даже подписали соглашение между германским военным командованием и Ватиканской восточной миссией, хотя оно не получило поддержки нацистской партии и спецслужб, на практике так и не действовало).

С 1943 г. Святой престол стремился стать посредником между державами «Оси» и западными демократиями. При этом Понтифик осуждал лозунг безоговорочной капитуляции Германии, рассматривал ее в послевоенный период как сильную державу, желал максимального продвижения на Восток католической Польши, опасался коммунизации Италии. Маневры Ватикана привлекали закономерное внимание Кремля, поставившего Наркомату иностранных дел (НКИД) задачу поиска контактов с Папской курией. В декабре 1943 г. глава советского правительства затребовал у контрразведывательного управления НКГБ справку «О состоянии римско-католических костелов на территории СССР» (подготовлена 4 мая 1944 г.). Выяснилось, что в СССР функционируют два костела для обслуживания дипломатического корпуса в Москве и Ленинграде, хотя действует и массовая Греко-католическая церковь в Западной Украине (до 4 млн верных, почти 2400 приходов).

Архипастырь и маршал: шанс взаимопонимания

Общинам РКЦ сделали ряд уступок в западных регионах СССР (в Прибалтике, на западе Украины и Белоруссии), возобновилась подготовка кадров священников. В мае 1944 г. И. Сталин и глава НКИД В. Молотов приняли священника-католика из США Станислава Орлеманского, сообщив ему о готовности не ущемлять права католиков и сотрудничать с Ватиканом. Эта встреча была расценена на Западе как «окольный метод установления гармонии с западным миром» (в Ватикане встречу сочли «советским пропагандистским трюком»). Председатель Совета по делам религиозных культов при Совнаркоме СССР, полковник госбезопасности И. Полянский[294]294
  Полянский Иван Васильевич (1898–1956). Совет по делам религиозных культов при СНК – СМ СССР возглавлял в 1944–1956 гг. Полковник (1943). В органах госбезопасности с 1921 г. С 1926 г. – на руководящих постах в «антирелигиозных» подразделениях секретно-политических подразделений центрального аппарата ОГПУ – НКВД СССР. В 1944–1947 гг. заместитель начальника 5-го отдела 2-го Управления НКГБ, отдела «О» МГБ СССР. Награжден орденами Ленина, Красного Знамени, «Знак Почета». Заслуженный работник НКВД (1940).


[Закрыть] в январе 1945 г. в беседе с американским журналистом Д. Фишером подчеркнул наличие компромисса властей с РКЦ и униатами в СССР[295]295
  Волокитина Т.В., Мурашко Г.П., Носкова А.Ф. Москва и Восточная Европа. Власть и церковь в период общественных трансформаций 40–50-х годов ХХ века: Очерки истории. М.: РОССПЭН, 2008. С. 88–90; Васильева О.Ю. Ватикан в горниле войны // Наука и религия. 1995. № 6. С. 14–15; Шкаровский М.В. Русская православная церковь в ХХ веке. М.: Вече; Лепта, 2010. С. 291–292.


[Закрыть].

Не притесняли до определенного времени и Греко-католическую церковь (УГКЦ) в Западной Украине, чему способствовала и традиционно лояльная по отношению к властям позиция главы этой конфессии митрополита Шептицкого. В выступлении Андрея Шептицкого на праздничной сессии собора униатского духовенства 7 сентября 1944 г. подчеркивалось, что в религиозной политике советского правительства в период войны, по сравнению с 1939–1941 гг., произошли большие перемены, и большевики прекратили гонение на церковь.

В свою очередь, несмотря на известную советской спецслужбе «гибкую» позицию А. Шептицкого по отношению к рейху, чекисты считались с духовным авторитетом и общественным весом этой масштабной и противоречивой фигуры среди населения Западной Украины. В последние месяцы жизни митрополита предпринимались попытки изучения его личности, отношения к советской власти (вероятно, для разработки линии отношений с Предстоятелем УГКЦ). Так, 30 августа 1944 г. глава НКГБ УССР С. Савченко утвердил разработанный С. Кариным-Даниленко «План официальной встречи с главой униатской церкви – митрополитом Шептицким». При этом сам Карин действовал под прикрытием должности «исполняющего обязанности Уполномоченного Совета по делам религиозных культов при СНК УССР». Планировалось составить представление о деятельности А. Шептицкого в период оккупации и его «практической линии» по отношению к советской власти, а также склонить архиерея выступить с обращением к УПА с призывом сложить оружие, побудить УГКЦ к активному сотрудничеству с властями, сбору средств для Красной армии[296]296
  ОГА СБУ. Ф. 65. Д. С-9113. Т. 19. Л. 30, 44, 58.


[Закрыть].

Прибыв во Львов и изучив накопившийся агенутрный материал по А. Шептицкому и его окружению, С. Карин 6 сентября 1944 г. принял во Львовском облисполкоме архиепископа Иосифа Слепого и личного помощника А. Шептицкого, священника Ивана Котива (контрразведчик обратил внимание, что Котив ведет себя властно, буквально выхватил, чтобы опередить И. Слепого, предъявленный Кариным «документ прикрытия»). Как сообщили представители митрополии, Предстоятель болен, парализован, приносит извинения и приглашает посетить его резиденцию.

7 сентября С. Карин посетил митрополичьи палаты, где встретился с А. Шептицким – «огромным стариком в черной опрятной сутане с белым воротником», по описанию чекиста. Митрополит, несмотря на возражения Карина, уважительно именовал гостя «министром», высказал сожаление, что раньше представители власти не встречались с ним. Митрополит, желая расположить собеседника, подчеркнул: «Приветствую братский союз между украинцами и русскими, люблю русский народ, люблю его литературу, знаю лучших представителей русской интеллигенции»[297]297
  ОГА СБУ. Ф. 65. Д. С-9113. Т. 19. Л. 98–99.


[Закрыть]. В беседе с С. Кариным-Даниленко А. Шептицкий дал резкие оценки движению ОУН и УПА: «Бандеровщина – это вредное явление, с которым нужно бороться. Хотите – я пошлю своих в леса, уговорить этих слепых людей прекратить борьбу с советской властью… Я считаю бандеровщину большим злом для народа».

Не переоценивая искренности владыки, опытнейший оперработник-«религиовед» пришел к выводу о «переломе» в настроениях собеседника, его разачаровании в немцах, понимании мощи Красной армии, трезвой оценке им положения в СССР и бесперспективности борьбы с Москвой, что имело кардинальное значение для умиротворения региона, где «авторитет митрополита Шептицкого продолжает быть незыблемым». «Нашу тактику в довоенный период, – особо отметил Карин, – исключающую личные контакты с Шептицким, я считаю ошибочной». Митрополита возможно привлечь к процессу умиротворения повстанческого движения[298]298
  ОГА СБУ. Ф. 65. Д. С-9113. Т. 19. Л. 60–61.


[Закрыть].

О результатах встречи опытнейший контрразведчик-«религиовед» доложил С. Савченко, а тот, в свою очередь, 14 сентября 1944 г. информировал наркома госбезопасности СССР В. Меркулова. Сам А. Шептицкий характеризовался как «старый украинский сепаратист, германофил», один из создателей подконтрольного Австро-Венгрии «Союза освобождения Украины». Отмечалось, что в беседе с ним Шептицкий заявил: «Я искренне рад, что советская власть освободила нас от этих немцев, и об этой радости и об обязанностях, вытекающих из нее, говорил и говорю верующим и духовенству. Не далее как сегодня у меня состоялся собор местного духовенства и некоторых приезжих. Такие соборы у меня бывают каждый четверг. Так вот, я поучал их, как нужно быть благодарным и покорным советской власти, ниспосланной нам Богом, и духовенство с искренностью воспринимало и воспринимает мои поучения».

10 октября 1944 г. первоиерарх УГКЦ написал послание на имя Сталина, именуя советского лидера «Верховным вождем» и «Правителем СССР, главнокомандующим и великим маршалом непобедимой Красной армии». По поводу вступления советских войск на территорию Западной Украины Шептицкий писал «вождю народов»: «Эти светлые события и терпимость, с которой Вы относитесь к нашей церкви, вызвали и в нашей церкви надежду, что она, как и весь народ, найдет в СССР под Вашим водительством полную свободу работы и развития в благополучии и счастьи»[299]299
  Петрушко В.И. Об эволюции политических взглядов униатского митрополита Андрея Шептицкого в годы Второй мировой войны [электронный ресурс: http://pstgu.ru].


[Закрыть].

18 октября 1944 г. в директиве С. Савченко УНГКБ западных областей УССР давалось указание и о «глубокой разработке» А. Шептицкого и его окружения[300]300
  ОГА СБУ. Ф. 65. Д. С-9113. Т. 19. Л. 60, 99, 159.


[Закрыть]. Для этого были и сугубо контрразведывательные причины. Как впоследствии выяснилось, в митрополию УГКЦ стекалась чрезвычайно разнообразная информация, зачастую совершенно далекая от душпастырской деятельности. Уже после смерти А. Шептицкого в его личном архиве обнаружили не только переписку с Павлом Скоропадским (настойчиво предлагавшим свои услуги немецкой разведке), лидером ОУН Андреем Мельником, главой Государственного центра УНР в эмиграции, но и, к примеру, «итоговый доклад о боевой деятельности группы партизанских отрядов Сумской области с 6 сентября 1941 г. по 1 мая 1943 г.», подписанный знаменитым Сидором Ковпаком, командиром этого соединения[301]301
  ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 30. Л. 15.


[Закрыть].

Со временем, уже после начала развернутых репрессий против УГКЦ, бывший личный секретарь владыки Иосиф Кладочный (в 1947 г. получивший лагерный срок) дал показания о возможном сотрудничестве с английской разведкой доверенного лица митрополита – священника Ивана Котива. Агентурная разработка И. Котива отделом МГБ при Горном лагере МВД СССР (Норильск) добыла подтверждения его контактов с Интеллидженс Сервис через львовского раввина и ученого Кона[302]302
  ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 30. Л. 37–64; Котив Иван Онуфриевич (1910–1972) – священник УГКЦ, советник митрополита А. Шептицкого, заведующий канцелярией митрополии, выполнял его ответственные поручения, заведовал финансовыми вопросами, вел практически светский образ жизни (по описаниям современников). Активно выступал против воссоединения с РПЦ, обращаясь с протестами к советским властям. Будучи допрошенным агентами-боевиками МГБ УССР, действовавшими под видом «боевки СБ ОУН», выдал места хранения церковных драгоценностей в тайниках Святоюрского собора (конфискованные властями). Дал согласие на сотрудничество с МГБ под псевдонимом «Андрей», но в 1946 г. как «двурушник» был осужден на 10 лет лагерей.


[Закрыть].

За спиной у победителей

Возвращаясь к анализу политики Ватикана, прежде всего целесообразно учитывать, какое значение советское политическое руководство придавало оформлению результатов победы над фашизмом (в которую народы СССР внесли наибольший вклад, заплатив колоссальную цену кровью), с какой тревогой в Москве воспринимали информацию о попытках сепаратного сговора с агрессорами. И на этом фоне от зарубежных резидентур Первого главного управления (ПГУ, внешняя разведка) НКГБ поступали сведения о стремлении Ватикана, по сути дела, предельно смягчить последствия поражения для Германии, вбить клин между союзниками по антигитлеровской коалиции, а также желание римского престола дезавуировать возможные геополитические преимущества СССР в стратегически важной для него Восточной Европе[303]303
  Антонов В. В годы военного лихолетья. Деятельность советской внешней разведки в период Великой Отечественной войны // Независимое военное обозрение. 2015. 31 июля.


[Закрыть].

Известно, что до 1943 г. Германия выступала инициатором сепаратных переговоров о мире с западными союзниками СССР, стремясь к расколу лагеря противников и заключению с Западом мира на антисоветской основе. Неофициальным переговорщиком рейх выставил дипломата Ф. фон Папена, посла в Турции, изображавшего оппозиционера по отношению к гитлеровской верхушке. Папен (в 1947 г. приговоренный в рамках денацификации к 8 годам тюрьмы) с мая 1942 г. начал поиск соответствующих контактов через Турцию, Швецию и Ватикан. Как выяснила стамбульская резидентура НКГБ СССР, в 1943 г. он направил в Рим уполномоченного по торговле с Турцией К. фон Лерзнера. Последнего германский посол в Италии Э. фон Вайцзекер свел с кардиналами Д. Монтини и Л. Мальоне, которых уговаривали склонить папу к посредничеству в заключении сепаратного мира с Берлином[304]304
  Великая Отечественная война 1941–1945 годов. Т. 6: Тайная война. Разведка и контрразведка в годы Великой Отечественной войны. М.: Кучково поле, 2013. С. 221–222.


[Закрыть].

На Восточном фронте сохранявшие мощный военный потенциал немцы еще готовились к «решающему» наступлению на Курском выступе, а Ватикан уже развернул усилия своей тайной дипломатии по подготовке к желательному для него послевоенному мироустройству. 20 мая 1943 г. закордонный агент ПГУ НГКБ СССР сообщил в Центр о намерениях папы римского «заключить мир путем переговоров между союзными странами» и «странами оси» (то есть западным демократиям предлагалось предать союзный им СССР). При этом, отмечал оперативный источник, Ватикан «будет стремиться сохранить германскую военную машину от полного распада», видя в ней «единственную защиту против Советской России».

Важную задачу политические фигуры Святого престола усматривали в предотвращении «проникновения в Европу русского влияния и постановке Советского Союза в положение изоляции». За собой же они желали сохранить важную роль в посредничестве и влияние на мирные переговоры в интересах «усиления власти католической церкви в вопросах отношений между странами». Более того, претендовали на статус «единственной моральной силы и решающего фактора влияния на политические формы устройства государств». За счет мобилизации «консервативных католических элементов» папская курия планировала «получить соответствующее политическое влияние в новой Европе», противодействуя при этом созданию «любых других политических комбинаций или коалиций, которые будут иметь демократический характер или прорусские тенденции»[305]305
  Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Т. 4. С. 383–384.


[Закрыть].

Как сообщила 27 августа 1944 г. резидентура НКГБ СССР в Риме, устремления Ватикана вылились в посредничество при переговорах немецких представителей (Вайцзекер) с У. Черчиллем в Риме. Британский премьер встретился с делегатом рейха без свиты, с одним личным секретарем. Он выдвинул условия полной капитуляции немцев и быстрой оккупации Германии англосаксами, создания ими (без всякого упоминания о советских сателлитах!) временной администрации под контролем Англии и США, а также пожелал активного сотрудничества новой Германии «в устранении опасности коммунизма». Свой интерес Ватикан обозначил в виде пожелания скорейшего создания немецкого правительства, с целью избежать появления «какого бы то ни было просоветского правительства»[306]306
  Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Т. 4. С. 729.


[Закрыть]. Несложно понять, к каким выводам приходило получавшее эти сведения советское руководство.

При известном отношении к католицизму и существующем грузе негативной исторической традиции (папа римский объявил первый крестовый поход против славян еще в 1147 г.), масштабных репрессиях против католического клира в СССР и УССР в 1920–1930-х гг.[307]307
  См., например: Спецвыпуск научно-документального издания «З архівів ВЧУК – ГПУ – НКВД – КГБ» на тему «Влада і Костьол в радянській Україні, 1919–1937 pp.: Римско-католицька церква під репресивним тиском тоталітаризму». 2003. № 2; Рубльова Н.С. Політика радянської влади щодо Римско-католицької церкви в Україні, 20–30-ті роки ХХ столетия: дис… канд. іст. наук. К., 1999; Рубльова Н. Ліквідація в Україні ієрархії Римо-католицької церкви // З архівів ВУЧК – ГПУ – НКВД – КГБ. 2000. № 2–4. С. 311–330.


[Закрыть], верные РКЦ становились еще и заложниками рискованных внешнеполитических комбинаций своего первосвященника, откровенно демонстрировавшего желание спасти рейх от полного разгрома.

Эти обстоятельства, наряду с приходом Красной армии в западные районы Украины, Белоруссию и в Литву и активным участием католического духовенства в антисоветском сопротивлении польских националистических формирований, не могли не привести к эскалации ответных мер по линии контрразведки НКГБ СССР. В частности, 31 октября 1944 г. Наркомат госбезопасности издал директиву № 140, нацеливавшую на розыск «агентуры Ватикана, действующей в СССР». Указывалось, что заброска агентуры Ватиканом в СССР с целью «шпионско-подрывной работы» началась сразу же после нападения Германии на СССР. При отступлении оккупантов часть конфидентов осела в освобожденных районах под прикрытием настоятелей костелов, служащих медицинских учреждений, парикмахеров, шоферов. Предписывалось развернуть информаторскую сеть, «способную выявлять агентуру Ватикана и других разведывательных органов», привлекая в нее и «лояльно настроенного авторитетного духовенства, выявлять лиц, ведущих пропаганду распространения католицизма[308]308
  Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Т. 5. С. 955–958.


[Закрыть].

К директиве прилагался обзор 2-го Управления НКГБ СССР «об антисоветской деятельности Ватикана и римско-католического духовенства в СССР». В нем шла речь о создании в начале войны в Ватикане «комиссии по борьбе с коммунизмом» во главе с бывшим папским нунцием в Литве Луиджи Сенто, «заброске на оккупированную немцами территорию своих агентов для работы среди русского населения». Приводились слова бывшего римского корреспондента агентства «Юнайтед Пресс» Паккарда из январского номера католического журнала «Америкэн» за 1943 г. Автор сообщал, что позиция Ватикана по отношению с СССР не поменялась с 1917 г., за 15 лет подготовлены «священники для работы в России», обученные русскому, украинскому и другим местным языкам для борьбы с «еретическими идеями, которые русский народ воспринимал последние 25 лет».

Анализировались русскоязычные радиопередачи Ватикана, начатые с апреля 1943 г., где декларировалось сближение церквей, «преодоление противоречий с Православной церковью и возвращение к первоначальному единству». Был организован прием папой русских священников с оккупированной территории, которых призывали к «борьбе с большевистским атеизмом». «В Риме встретились две ветви христианства, – комментировала встречу пресса Ватикана, – чтобы вести борьбу с большевизмом, …никто не согласится быть под властью Москвы»[309]309
  ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 929. Т. 1. Л. 66–67.


[Закрыть]. Отмечалась роль католических монастырей (во Львове – свыше 30), вокруг которых «группируются антисоветские элементы, в них воспитываются и готовятся кадры, способные выполнять задания Ватикана по распространению католицизма и проведению шпионской и подрывной работы на территории СССР».

Одновременно папский престол изучал возможности официальных контактов и легальной миссионерской деятельности в СССР. Велась энергичная работа среди советских военнопленных, для чего создан «Комитет русских военнопленных» под руководством князя Оболенского, священника колледжа «Руссикум» Бесчастного и князя Михаила Сумбатова из «Национального центра грузинских эмигрантов» в Лондоне. По данным спецслужбы в том же «Руссикуме», основанном по инициативе ордена иезуитов в августе 1929 г., слушатели получали не только религиозную, но и специальную подготовку, осваивали диалекты русского языка, историю СССР и ВКП(б), изучали быт народов СССР, получали гражданские специальности для прикрытия работы по сбору информации и миссионерской работы в СССР. В колледже преподавали бывшие царские офицеры – участники «белого движения», включая заместителя директора – князя Волконского. Первый набор почти полностью состоял из белоэмигрантов[310]310
  Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Т. 5. С. 954–955; Минаев В. Тайное становится явным. М.: Воениздат, 1960 [электронный ресурс: http://www.agentura.ru].


[Закрыть].

Нарастала и враждебность по отношению к СССР (разгромившему до 75 % военного потенциала агрессоров) в публичных документах Ватикана. В частности, неприязненные мотивы звучали в Рождественском послании Пия ХII 1944 г. и его выступлениях начала 1945 г. Тогда же Ватикан выдвинул идею «мягкого мира» для Германии, создания антикоммунистической конфедерации Придунайских стран и комитета «Католического действия» для борьбы с левыми движениями. Как реакция советской стороны уже в марте 1945 г. по указанию В. Молотова генерал-майор госбезопасности Г. Карпов направил И. Сталину записку, в которой говорилось о «политическом блоке» Ватикана с фашизмом, стремлении папы к «мировому господству» и «поглощению православия католицизмом».

Уверенность советского руководства в закулисном сотрудничестве Ватикана с гитлеризмом укрепили показания арестованного 28 мая 1945 г. руководителя религиозного подразделения РСХА К. Нейгауза: «…Папа Пий ХII проводил скрытую политику в пользу гитлеровской Германии и оказывал ей моральную поддержку. Это мне стало известно на основе изучения ряда секретных документов и личных бесед с наиболее крупными агентами СД по католическому духовенству»[311]311
  Волокитина Т.В., Мурашко Г.П., Носкова А.Ф. Москва и Восточная Европа. С. 90–91; Васильева О.Ю., Соловьев И. Предисловие // Русская православная церковь в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.: сб. документов. С. 30; Шкаровский М.В. Русская православная церковь в ХХ веке. С. 292.


[Закрыть].

На свидетельствах Нейгауза стоит остановиться, ведь, по его же словам, чиновник четыре года «выполнял ответственные задания в области религии» по линии РСХА, включая агентурную работу в религиозных кругах. В своих показаниях он прямо заявил: Ватикан – это «одна из тайных движущих сил мировой политики», «резиденция папы – крупнейший центр шпионажа», «каждый активист католик – это агент, и все организации католической церкви служат интересам папской разведки»[312]312
  ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 929. Т. 1. Л. 67.


[Закрыть]. Ссылаясь на услышанное от руководителей и заведующего религиозным отделом партийной канцелярии НСДАП Крюгера, Нейгауз утверждал об особой заинтересованности Гитлера в развитии отношений с папским престолом, играющим «особую роль в его внешнеполитических планах».

Послом в Ватикан назначили «доброго католика и ловкого дипломата» Вайцзекера, к которому прикомандировали штурмбанфюрера СС (полковника) VI управления РСХА (разведка) Элингера, а в самом управлении создали «реферат “Ватикан”». 31 июля 1941 г. фюрер издал приказ о запрете преследования и арестов католического духовенства, кроме определенных верхами случаев. Изучались настрения самого Пия ХII, в частности под видом посланца берлинского нунция Орсениго с Понтифтиком встретился агент агентурного отделения церковного реферата IV управления РСХА Денк. Папа заверил собеседника, что он видит угрозу с Востока для христианского мира и «культурная Германия» является «единственным защитным валом против большевизма», поэтому так необходим мир Германии с Западом. С папой контактировал и «крупный» агент этого же подразделения – немецкий коммерсант Франц Хегер, пользовавшийся доверием Понтифика и статс-секретаря, кардинала Мальоне. Хегер доносил, что папа с симпатией относится к немецкому народу и готов на компромиссы с рейхом, оказать помощь в заключении мира с западными державами, «непримирим к большевизму». К поиску возможностей привлечь папу к подписанию сепаратного мира подключили и влиятельного бизнесмена, агента РСХА Хобергера (на аудиенции у папы он получил подтверждение расположенности понтифика к подписанию мира и недопущению полного разгрома Германии и Италии)[313]313
  ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 929. Т. 1. Л. 71–75.


[Закрыть].

Секретные миссии «Драгуна»

Органы госбезопасности, действуя по традиционному алгоритму, с возвращением в Западную Украину продолжили разработку УГКЦ. 8 октября 1944 г. нарком госбезопасности УССР С. Савченко направил начальникам УНКГБ западных областей Украины директиву № 9754/2 «Об агентурной работе по линии Греко-католической униатской церкви, возглавляемой митрополитом Андреем Шептицким». В ней УГКЦ оценивалась как главенствующая в регионе конфессия с 2500 приходов, «чуждая нам и вредная по влиянию легальная и массовая иностранная резидентура на нашей территории». Владыка Андрей (возглавлявший УГКЦ в 1900–1944 гг.) жестко характеризовался как «старый украинский сепаратист-германофил», принимавший участие во всех «украинских националистических комбинациях, инспирированных ранее австро-венгерским и германскими, гитлеровскими разведывательными органами», поддерживающий связь с ОУН.

Утверждалось, что в период оккупации Ватикан через митрополита Андрея пытался объединить УГКЦ и РПЦ под главенством папы римского. Органам НКГБ в Западной Украине поручалось взять в активную агентурную разработку тех представителей униатского духовенства, на которых есть «компрометирующий материал», вербовать новых негласных помощников по линии разработки Ватикана и «продвигать» их в Рим, приобретать агентуру в окружении А. Шептицкого, а также привлекать с этой целью оперативные источники в рядах ОУН[314]314
  ОГА МВД Украины. Ф. 1. Оп. 8. Д. 1. Л. 241–245.


[Закрыть].

Стоит учитывать, что и самого первоиерарха УГКЦ чекисты (внимательно изучавшие дореволюционные документы контрразведки и жандармерии по проблеме австро-немецкого шпионажа – в СССР публиковались соответствующие сборники документов и книги) считали опытным и многолетним агентом спецслужб. Уже будучи митрополитом, бывший ротмистр австрийской конной гвардии Андрей Шептицкий совмещал прозелитскую работу по распространению унии на православные земли с выполнением задач разведки Австро-Венгрии (присвоившей ему агентурный псевдоним «Драгун»).

Получив от спецслужбы как документ прикрытия паспорт на имя галицкого адвоката, доктора Олесницкого, он через Саксонию прибыл в Белоруссию. Там устанавливает связи с тайными сторонниками унии, белорусскими националистами и так называемыми «литвинами» (даже в 1926 г. биографы митрополита не решились назвать имена белорусских православных священников, тяготевших к переходу под омофор Ватикана). Посетил он и Киев, Вильно, Москву, Петербург. Потеря паспорта, как считают исследователи, привела к расшифровке «Драгуна» перед российской контрразведкой, занесшей его в списки австрийской агентуры. Однако это не остановило бывшего кавалерийского офицера.