Текст книги "Бури над Реналлоном"

Дмитрий Веряскин
Бури над Реналлоном

Часть первая
Лесная история

Удел Левенорд, восточная граница с нарскими владениями

568 оборотов до Вторжения

Было раннее утро, лучи светила пронизывали листву, превращая все вокруг в причудливую мозаику темных и светлых пятен. Лес казался знакомым и незнакомым одновременно. Очень не хватало птичьего щебета, треска долбильщиков, шуршания мелких грызунов. Только ветер играл листвой, порождая шепоты и шелесты. По лесной тропе, неведомо кем и для чего проложенной, двигался усталый следопыт. Так далеко в Остодат Линд еще не заходил. За порогами Студеной начинались владения наров, вылазка из щекочущей нервы давно обернулась самоубийственной, но еще не принесла ожидаемого результата. Каковы планы воинственных соседей, юноша до сих пор не знал, хотя наткнулся на несколько воинских лагерей и тщательно запомнил бунчуки и раскраску щитов. Однако все это было не то… Совет жрецов в этот раз собирался далеко от границы. И хотя это давало смутную надежду, что степняки направятся в другую сторону, Линд хотел знать точно.

Прошлой весной дружины местного владетеля изрядно потрепали вторгшиеся полчища кочевников. Теперь, насколько понимал молодой человек, нары или пойдут мстить, или выберут менее зубастую жертву.

В любом случае магистрат Карастона хотел знать, чего ждать от собиравшихся со всей Степи воинственных соседей.

– Эй, человек, – вырвал его из задумчивости насмешливый оклик. – Что ты ищешь здесь так громко? Все ягодаи тебя уже услышали…

Линд готов был поклясться, что пару мгновений назад у развесистого явора никого не было. А теперь у корней сидел, скрестив ноги, шейри. Причем вся его поза указывала, что сидит он тут давно: лук лежит отдельно и не под ухват, тул со стрелами отстегнут, но «шапочка», закрывающая хвостовики стрел, надета. Ну и на бедре, словно в издевку над человеком, была разложена тряпица, поверх которой лежал кусок хлеба и какие-то клубни.

Линд покачал головой. Встретить шейри так глубоко в нарском лесу сродни чуду.

– Наров, – коротко ответил Линд.

Шейри демонстративно огляделся по сторонам, заглянул под корни, хлопнул себя по бедрам и развел руками:

– У меня нет. Но если ты продолжишь так же громко пугать ягодаев пол-леса шагов вперед, то там рабы наров валят деревья. Там ты можешь найти охрану и патрули наров, и они с удовольствием с тобой побеседуют… А кстати, зачем ты топаешь так громко?

– Устал, вот и топаю. Я-то, в отличие от некоторых, в лесу не живу…

Шейри довольно ухмыльнулся:

– Это мне рассказывает следопыт, насквозь пропахший лесом… Так уж и скажи: слаб ты за Стылый порог ходить.

– Может, и слаб, – не стал спорить Линд. Спорить с шейри вообще было глупо: «дети леса», как они сами себя называли, получали от спора огромное удовольствие и зачастую доводили оппонентов до попыток рукоприкладства… Именно попыток, потому что всерьез повредить в поединке шейри могли очень немногие люди. А вспыльчивый спорщик получал на лоб заметный синяк в виде стилизованного листа и какое-нибудь обидное прозвище, под которым в дальнейшем его знали все шейри.

Шейри понял, что забавы не предвидится.

– Ладно, в самом деле, отдохни. Если ты всерьез решил добраться до круга жрецов, тебе понадобятся и силы, и ловкость, и осторожность, и удача. Ты взялся за весьма сложную и опасную задачу…

– С чего ты решил, что мне нужен круг? – приподнял бровь Линд. – Белка нашептала? Так цена беличьему стрекоту… Или правы слухи и ты все, что в лесу делается, знаешь?

– Не в этом дело, – отмахнулся шейри. – Что с этой кучи деревьев возьмешь, если в ней нет корней Великого леса?

– Как так?! – удивился Линд. – А я думал…

– Меньше думай, человек. За умного сойдешь, – насмешливо сощурился лесовик.

Следопыт пожал плечами:

– Зачем? С умного спрос больше…

Шейри искренне рассмеялся:

– Крайне редко встретишь человека, который не хочет казаться умнее, чем есть на самом деле.

– Ну и зачем это мне? Чтобы всякий выползший из самой дальней лесной глуши, где даже корней Вечного леса нет, замшелый шейри надо мной потешался? Так он и так потешаться будет, но хоть не столь обидно.

Лесовик пару мгновений раздумывал, не обидеться ли, но все же тряхнул волосами и вновь рассмеялся.

– Один – ноль, человек.

Линд покачал головой:

– Я насчитал два – один с твоей стороны…

– Откуда?! – очень натурально удивился шейри. – Я еще не начинал. Не время сейчас. Кстати, человек. В двух сотнях шагов отсюда те самые нары, с которыми ты желал пообщаться… И это не дозор…

Шейри вдруг оказался на ногах, полностью готовый к походу:

– Это рейдеры. И они за кем-то из нас. Хочешь – оставайся, спроси. А мне, пожалуй, пора. Не уверен, что поступаю правильно, но… Советую присоединиться ко мне.

Линд кивнул:

– Бегом?

Лесной житель не ответил, бесшумно срываясь с места.

Они бежали так, что кустарник по бокам просеки слился в сплошную полосу. Линд следовал за шейри без раздумий, положившись на инстинкты сына леса. Потом человек стал отставать – несмотря на выносливость и большой опыт перемещения по лесу, головоломный бег не был его любимым занятием. Шейри с тревогой оглянулся, сбавляя ход.

И тут все закончилось – впереди с громом и хрустом, прямо поперек дороги рухнуло огромное, в несколько обхватов, дерево. Линд не сомневался, что легконогий лесовик без труда взлетел бы по стволу и продолжил бег. Но для него такие трюки были недоступны. Следопыт остановился, тяжело хватая ртом воздух и вытаскивая меч. Раз спастись не получилось, человек приготовился продать жизнь как можно дороже.

Нары появились спустя четки – кочевники бегали небыстро, но могли держать темп целый день, не сбавляя скорости и не сбивая дыхания.

Шейри встал рядом с Линдом, хмыкнув:

– Убежать не получилось. Придется убить их всех.

– А сможем? – выдохнул Линд, борясь с дыханием.

– Придется. Как всегда, вариантов всего два: или мы их, или они нас. Я живым сдаваться не буду.

Огромный нар, крупный даже по меркам своего немаленького народа, хрипло проговорил:

– Человек. Уходи. Ты не нужен. Мы пришли за ним, – и указал на шейри.

Тот стоял с легкомысленной улыбкой, чуть оттянув пятником стрелы тетиву.

Вообще предложение щедрое. Нары никогда не нарушают своего слова. Но…

Линд покачал головой, с трудом переводя дыхание:

– Нет. Мы вместе пришли и вместе уйдем.

Нар хрипло хохотнул:

– Глупец! Пришли вы порознь, и порознь вас унесут. Тебя – в пищу гончим!

– Дорого же ваши жрецы ценят меня, раз послали целого тебя, Гортаг, – подал голос шейри.

– Ничего не знаю. Мне приказали – я отправился. Полагаю, сам ты не пойдешь?

Линд с благодарностью понял, что внезапный попутчик дает ему восстановить дыхание этим разговором.

Шейри мотнул головой:

– Разумеется, нет. Вы же меня не на пир приглашаете.

– Мне приказано притащить тебя живым или не очень. Если я отрублю тебе руки и ноги, это немного затруднит доставку тебя в круг. Но сделает куда более сговорчивым, – оскалился нар, доставая свой тяжеленный зазубренный фальшион.

Линд бросил быстрый взгляд по сторонам. Заросли вокруг настолько плотные, что с боков не пробиться. А во фронт атаковать можно не больше чем вдвоем.

Следопыт улыбнулся и перебросил меч в левую руку – пусть будет сюрприз. Шейри тут же встал за правым плечом.

– Нас не так легко взять, Гортаг. Твоих кулаков тут мало.

– В самый раз, – булькающе засмеялся нар. Человеческая речь ему явно давалась нелегко. – Парни разомнутся.

Над ухом Линда хлопнуло, и сразу же еще раз.

Одновременно с первым хлопком нар махнул своим клинком, и белоперая стрела канула в кустарнике. Зато вторая расцвела у кочевника прямо в глазу. Сила удара была такова, что его швырнуло на землю, под ноги остальным. Нары взревели и бросились в атаку.

Десять шагов, четыре хлопка тетивы, четыре тела на тропе. Потом первый озверевший нар добежал, и посторонние звуки пропали для Линда, а весь мир сузился до оскаленных лиц и мелькающих клинков.

…Сколько длился бой, он не смог бы сказать. Дважды, а может, и трижды его обжигала боль, но, судя по тому, что он так и остался на ногах, раны были царапинами.

А потом вдруг все кончилось. Юноша помотал головой, пытаясь стряхнуть пот с бровей. Руки весили как целый парлок каждая. В правой откуда-то оказался нарский невыносимо тяжелый меч.

– Размялись, – раздался сзади легкомысленный смешок шейри.

– Что, каждый день так разминаешься? – откликнулся Линд, борясь с желанием улечься прямо в кровавую грязь. «И почему в сказках говорят, что кровь наров черная или зеленая? – пронеслась мысль. – Обычная, красная. Ох и мерзкий же запах… Помыться бы, а то мухи заедят…»

– Не, – как сквозь подушку донеслось до него, – я ленивый. Может, раз в месяц… Э, да ты, похоже, помирать собрался… Не время сейчас!

«А когда время?» – хотел спросить Линд, но не смог. Земля качнулась ему навстречу, и следопыт потерял сознание.

– Пей! Давай глотай! Да глотай же ты, упрямый дикарь! – настойчиво бился в голову юноши мелодичный, но жутко назойливый голос. Одновременно в рот лилось что-то бесконечно горькое.

Линд хотел оттолкнуть источник горечи, сесть, но руки и тело были словно из весенней грязи, норовили растечься и не слушались.

Похоже, терпение обладателя голоса в этот момент иссякло, и он просто зажал следопыту нос, одновременно запрокидывая голову. Против воли Линд сглотнул забившую рот горечь… и истошно закричал. Зелье жгло, словно… да нет, следопыт не знал, с чем сравнить жуткое ощущение. Его одновременно и жгло, и морозило, и выворачивало наизнанку.

– Ну все, все… – успокаивающе произнес голос, отдаляясь. – Теперь будешь жить…

– Я… не… хочу… – Следопыт закашлялся, перекатываясь набок и пытаясь отплеваться от терзающей рот горечи.

– Придется, – с фальшивым сочувствием заявил шейри, чьи сапоги сейчас маячили перед глазами юноши.

– Уф… Где мы? – Силы стремительно возвращались. Линд даже смог приподняться на локте.

– Все там же, – ответствовал шейри, перебирая окровавленные стрелы. Проделав издевательскую процедуру над человеком, он словно потерял к нему интерес, увлеченно сортируя боезапас.

– А… нары?

– Пока что кончились, – пожал плечами сын леса. – Но уверяю тебя, это ненадолго. Как только совет жрецов не получит очередного сигнала от нашего друга Гортага, по следу пойдет другой отряд. Думаю, вдвое больший. А может, и втрое.

– Ты не переоцениваешь свою значимость?

– Рад бы… – Шейри наконец оторвался от стрел и посмотрел в глаза следопыту. – Но увы. Если они не пожалели своих лучших рейдеров. Значит, я им действительно очень нужен. Вернее, не я, а то, что принадлежит мне и с чем я не расстанусь ни при каких обстоятельствах.

– Ладно. – Линд повел плечом, давая понять, что его не слишком интересуют тайны двух древних врагов. – Как выбираться будем?

– Придумаем что-нибудь. – К шейри вернулась его природная легкомысленность. – Я же сын леса, не забудь.

– Не этого леса, – возразил следопыт, с трудом, но самостоятельно поднимаясь на ноги. Силы возвращались к нему с удивительной скоростью.

– Лес есть лес. Да, здесь возможности мои меньше. Но все же без магии нарам не поймать меня тут… Если бы не ты.

Это было сказано без упрека, просто констатация факта.

Линд почувствовал смесь стыда и возмущения:

– Я-то тут при чем?!

– Запах, – коротко ответствовал шейри, подтягивая ремни своей амуниции. – Шейри не пахнут и не оставляют следов. Люди делают и то, и другое.

– Ну так уходи один! Я как-нибудь выберусь. Сам слышал, я их не интересую.

– Не кипятись. Ты теперь их враг. Ты сражался со мной вместе и убил рейдеров, посланных кру́гом. Нары такого не прощают.

Линд молчал, собираясь. Он твердо решил попытать счастья в одиночку.

Шейри подошел ближе и тронул его за плечо:

– Не стоит воспринимать оскорблением понимание мною особенностей твоей расы. Ты удивил меня, оставшись тогда. Ведь ты в самом деле мог уйти…

– Далеко ли? – Линд закинул котомку за плечо. – Даже если нар не врал…

– Нары не врут…

– Пусть так. Даже если этих наров я не интересовал, то других наверняка. А сколько их тут?

Шейри покачал головой:

– Не пытайся казаться хуже, чем ты есть. Ты мог уйти и раствориться в лесу. Дошел же сюда через все их заставы. Но ты остался. Одному мне было не справиться, жрецы рассчитали точно. Ты оказался неприятной неожиданностью.

– Но теперь я – помеха.

– Нет. Я неправильно сказал, а ты неправильно понял. Ты – второй, весьма искусный клинок. В этом бою ты взял троих.

– Всего троих…

– Не скромничай. Это были лучшие. Обычный воин-человек в лучшем случае сразил бы одного. Если бы очень повезло, еще одного ранил. Ты же почти справился с ладонью. Это много. Вдвоем у нас больше шансов.

Шейри говорил искренне, глядя человеку в лицо и без обычной усмешки.

– Ну хорошо. Что дальше?

– Еще немного подождем, пока яд распадется. Потом пойдем.

– Яд? Нары стали мазать мечи ядом?

– Охотники за нами всегда мажут оружие ядом. Тебе повезло, что ты человек, на вас не так действует…

– Постой! – У Линда возникло нехорошее подозрение. – Так ты дал мне…

– Кровь леса, – кивнул шейри. И усмехнулся: – Не верь всему, что говорят люди.

– Теперь до конца жизни…

– Только после второго глотка. Люди никогда не верят словам и не умеют остановиться.

Про кровь леса ходили истории одна другой страшнее. Волшебное зелье, дарующее молодость старым и здоровье увечным, оно обладало наркотической притягательностью. Каждый, кто попробовал, навсегда становился зависимым от него. А шейри продавали тягучую изумрудную жидкость с пляшущими внутри искрами за невообразимые деньги. Только высшее дворянство и короли могли себе позволить роскошь долгой и здоровой жизни. Только они были вечными должниками шейри. А в уплату дети леса брали только шлифованные бериллы. И иногда – магические артефакты особой силы.

Говорили, что, попробовав раз, навсегда привыкаешь к зелью, и каждый раз его требуется все больше. Рассказывали про лишенных зелья, усохших до состояния мумии, с безумными глазами и трясущимися руками… Все это Линд представил себе за пару мгновений.

– Кровь леса – целитель. Она вылечит умирающего и вернет силы изнемогшему. Но для праздных бездельников она – яд. Вызывающий привыкание со второго глотка и не отпускающий до самой смерти. Мы всех предупреждаем об этом, но когда люди слушают предупреждения? Не переживай, ты получил ровно один глоток.

Линд кивнул, все еще сомневаясь. Но нельзя было не заметить: чувствовал он себя все лучше. А ведь недавно еще лежал при смерти.

Шейри покачал головой:

– Подумать только! Я набиваюсь в попутчики к человеку, а он нос воротит. Сколько живу, обычно все ровно наоборот. Мне даже интересно, что из этого получится. А, дикарь?

Линд пожал плечами:

– Глупый вопрос. Если мы прямо сейчас не пойдем подальше отсюда, получатся два наших трупа.

– Ну что ж. Идем, человек.

И шейри зашагал прямо в заросли кустарника.

Последующие два дня Линд запомнил плохо. Он мог сказать только одно: они бежали. Почти не останавливаясь. Шейри действительно был сыном леса: несмотря на бурелом и сплетения корней под ногами, он умудрялся находить такие тропки и лазы, что они ни разу не споткнулись, не запутались в ветвях и не уперлись в завалы. Бежали и днем и ночью, изредка падая в короткий сон, и вновь бежали. Не раз следопыту казалось, что пылающие жаром легкие сейчас выскочат через горло, но потом откуда-то находились силы сделать еще тысячу шагов.

А вот шейри переносил безумную гонку играючи. Кажется, он даже ни разу не сбился со своего стелющегося бега.

Но настал момент, когда человек больше не смог бежать. В голове бешено стучала кровь, перед глазами все было коричневым. Линд остановился, тяжело проталкивая воздух сквозь гортань.

– Все… Я… больше… не могу. Беги один…

Шейри обернулся, с тревогой глядя на попутчика.

– Постарайся найти силы. Нам осталось немного. Здесь все еще владения наров, я не чувствую корней Вечного леса.

– Люди… плохо… приспо… соблены. К… долгому… бегу. – Линд удивлялся себе, но умирать он пока вроде не собирался. Хотя еще четки назад казалось, что уже все. Более того, силы возвращались. Его потянуло опуститься на колени, и земля не показалась ему жесткой или сырой. «Кровь леса! – подумал он. – Я теперь в вечной зависимости».

Шейри быстро выкопал ямку и разжег огонь.

– Хорошо, привал. Я не чувствую здесь большей опасности, чем обычно. Конечно, лес наров – это будто и не лес. Так, скопление деревьев. Мне здесь душно. А в двух колоколах бега Студеная, за ней начинаются наши леса. Там даже воздух помогает. Ну сам увидишь.

– Слушай. – Линд почувствовал, что снова может двигаться. – Я не понимаю. Это ведь твое зелье так действует? В обычных условиях я бы пару дней пластом лежал…

– Опять ты думаешь о плохом, – усмехнулся шейри. – Да, кровь леса заставляет твое тело работать лучше. Но не переживай, через пару, максимум три дня все вернется как было. Пользуйся, пока есть возможность.

– А потом я стану трясущимся выходцем?

Шейри искренне, радостно расхохотался.

– Да ты и так выходец. Мозги твои заплетены сплетнями по самые корни!.. Успокойся. Какой мне смысл тебе врать? Ты что, король? Или у тебя в подвале берилловая жила? Зачем мне давать тебе отраву? Если хочешь знать, я отдал тебе свой неприкосновенный запас, который берег специально на тот случай, если столкнусь с большим отрядом наров.

Линд почувствовал, как краснеет.

– Прости.

– Простил, – махнул рукой сын леса и протянул следопыту котелок: – Вот, выпей. Еды у нас нет, а это поддержит.

В котелке плавали листья и травинки, на дне темнела малоаппетитная масса.

Линд с сомнением понюхал жидкость. Пахло травами, терпкостью и чем-то маслянистым, хотя разводов на поверхности не было.

Вспомнив свои сомнения и опасения и еще раз устыдившись, следопыт сделал большой глоток, чтобы не обижать спутника.

Удивительное дело. Только что котелок кипел, но сейчас жидкость была приятно-горячей, не обжигающей. Зато сразу стало легче дышать, горло перестало напоминать пустыню, да и сил явно прибавилось.

– Магия, – произнес он, возвращая котелок.

– Самую малость, – согласился шейри, тоже делая глоток. – Мы невеликие маги, но зато умеем пользоваться силами природы как мало кто еще. Сейчас нам понадобятся все силы…

В этот момент из кустов появились нарские гончие. Гигантские звери, облаченные в кожаные нагрудники и подобия шлемов с бармицей, молча, оскалясь и роняя пену, бросились на путников.

Линд успел выхватить меч и встретил прыгнувшую на него зверюгу рубящим ударом в голову.

– Ты же говорил, тут безопасно… – уворачиваясь от второй гончей, выкрикнул он.

– Ох, люди… – вздохнул шейри, протыкая своим тонким и гибким клинком третью и принимая на окровавленное лезвие четвертую тварь. – Я говорил, что здесь не более опасно, чем в других местах нарского леса. А ты услышал только то, что хотел услышать.

Меч следопыта застрял в теле животного, и пятую гончую Линд встретил ударом в голову, но инерция громадного животного бросила его на землю.

– Перестань валяться, – раздался насмешливый оклик шейри, и тяжесть исчезла с груди юноши. – Я понимаю, ты устал. Но сейчас не время.

– Опять у тебя не время, – проворчал Линд, поднимаясь с земли и с усилием выдергивая меч из содрогающегося в конвульсии тела гончей. – Дай хоть перед смертью отдохнуть.

– Перед смертью дам, – пообещал шейри. – А сейчас…

И тут в них полетели стрелы.

Обострившееся чувство опасности швырнуло следопыта на землю за мгновение до того, как на уровне его груди прогудели сразу три стрелы. Шейри умудрился отбить свои, но доставать лук не спешил.

– Опять улегся, – пробормотал он, но так, чтобы Линд услышал. – Вставай, лежа бегать нельзя. А нам сейчас придется.

Из кустов появились следующие гончие. И следующие стрелы.

Все опять завертелось в кровавой карусели…

На этот раз нары появились крупным отрядом. Из бурелома на прогалину высыпало их столько, что сразу стало тесно.

– Зверюшки нужны были, чтобы нас задержать, – произнес шейри, откуда-то извлекая второй, меньший клинок.

– Я догадался. – Линд перехватил свой меч в левую руку.

– Ты глянь! – поддел лесовик. – Он даже догадался… Вот что кровь леса с человеком делает… – И тихо, на грани слышимости, произнес: – По сигналу беги в сторону красного куста. Стольких нам не одолеть.

– А ты? – еле слышно шевельнул губами Линд.

– Догоню, – выдохнул шейри. Он шагнул вперед, покачивая клинками: – Ну, клыкастые, кто первый хочет пирсинга?

Нары словно только и ждали этого – вся толпа кинулась к одиноко стоящему шейри. А из-за их спин опять полетели стрелы.

– Давай! – звонко выкрикнул шейри, кидая под ноги преследователям что-то, напоминающее моток тонкой бечевки.

– Твою!.. – выругался Линд, уклоняясь от очередной стрелы и бросаясь в долгом кувырке в сторону исковерканного остролиста, покрытого непривычно красной листвой.

Мощный удар в лопатку мотнул его влево и тем самым спас от еще пары оперенных посланниц смерти, прогудевших совсем рядом.

– Беги-и-и-и-и! – хлестнул по ушам крик.

Линд бежал, чувствуя, как его охватывает стыд: он бросил товарища. Но бежал.

Сразу за кустом оказалась просека, уводящая к Студеной.

«Два колокола. Пережить два колокола, не споткнувшись и не упав… Прости, друг. Ты спас меня дважды, а я даже не спросил твоего имени…»

Стрела ударила в бок, толкнув вперед и едва не сбив с ног. Еще одна обожгла ладонь, пройдя между пальцами.

Линд метнулся влево, пропуская следующий залп, и остановился.

«Ну уж нет! Я не пулан, чтобы бегать петляя. Хотите поохотиться? Добыча может показать зубы».

К спине словно приложили раскаленный прут. Рубаха была неприятно мокрой и липла к телу.

Но слабости юноша не ощущал, зато чувствовал пульсирующую злость на наров, вечную страшилку лесных форпостов.

Кусты захрустели – пара преследователей открыто ломилась через подлесок.

Линд затаил дыхание, припал к земле, зная, что пятнистую одежду практически незаметно в лесу. Меч он положил под колено, чтобы блеск полированной стали ненароком не выдал. А левой рукой медленно и аккуратно потащил из голенища метательные ножи.

…Нары заметили его, только когда следопыт взмахнул кистями, отправляя серебристые капли в полет. Один из наров даже успел дернуть тетиву, но стрела ушла куда-то вверх. Оба клинка попали в цель. Не доверяя им, Линд подскочил к падающим кочевникам и перехватил обоим горло. Метательные ножи вытаскивать времени не было, он лишь подхватил фальшион одного из убитых и помчался обратно, навстречу неминуемой смерти…

И чуть не налетел на шейри, бегущего по его следам. И не сразу узнал спутника: весь в крови и какой-то зеленой жиже, утыканный стрелами, с длинной раной на правой руке, шейри тем не менее бежал, пошатываясь. Он тоже, похоже, не признал Линда. Следопыт едва успел отбить стремительный выпад.

– Ты чего?! – невольно выкрикнул он.

Шейри лишь скривился.

Взгляд его был мутным.

– Бежим, бежим. Их… много, – прохрипел он, пробегая мимо следопыта, но все же останавливаясь.

– Ты весь в крови.

– Знаю. Это не моя, – тихо, но отчетливо выговорил шейри. Все же его дыхание было прерывистым. Линд насчитал семь стрел, пронзивших тело его спутника. Лесовик весь был перепачкан кровью и чем-то непонятным, ярко-зеленым, и следопыту показалось, что зеленого становится больше.

Шейри качнулся.

– Если ты хочешь выжить, надо бежать. За реку они сейчас не пойдут.

– Куда тебе бежать? – по инерции возразил Линд, тем не менее прекрасно понимая правоту товарища. – Ты и стоишь-то с трудом.

– Я и говорю: беги ты. Им нужен я, но меня они так просто не возьмут. Ты успеешь добежать. Дальше тебе будет проще… – Шейри покачнулся и мягко осел в траву: – Все, я отбегался. Уходи!

– Ну вот еще! Пошли, я тебя не брошу. – Линд подошел к обессилевшему сыну леса и помог подняться, закинув его руку себе за плечо.

– Никогда не перестану вам удивляться. Спасение близко, один ты точно спасешься. Вместо этого тратишь время на почти мертвеца.

Все-таки шейри пошел, а потом даже попробовал бежать. Сзади раздались крики преследователей. Шейри попытался прибавить шагу, но вдруг споткнулся и обвис на плече человека. Линд ругнулся сквозь зубы.

– Сейчас. «Средство последнего шанса». Потом тебе все же придется оставить меня. Я дам тебе время, чтобы добежать до берега, – проговорил шейри, что-то нащупывая на поясе.

– Да иди ты… – ругнулся Линд, взваливая безвольное тело попутчика на спину. – Не дергайся, мешаешь.

И он опять побежал. Буквально через пару десятков шагов пот залил глаза, а в голове начал грохотать молот, как в кузнице Бейлада. Но следопыт, стиснув зубы, бежал, стараясь ускорить шаг и при этом не споткнуться о корни. Крики преследователей стали громче, но пока кусты скрывали беглецов. Потом крики ненадолго затихли. «Нашли трупы», – догадался Линд.

Шейри, видимо, потерял сознание. Больше он ничего не говорил, да и обмяк весь.

«Плохо дело… – думал следопыт, пытаясь что-то разглядеть за грязью и потом, залепившим глаза. – Если срочно не оказать помощь – умрет».

Зачем это делал – он и сам не мог сказать. Наверное, оттого, что шейри спас его там, среди Остодата. Мыслишку, что, не будь шейри, он не попал бы в нарскую западню, следопыт гнал прочь. Какая разница, один или с шейри? Да, шансов чуть больше. Но не с этими, так с другими он бы встретился. И уже был бы пищей зверям – одному ему ни за что не справиться с десятком опытных воинов. Да и сейчас… Шейри пытался спасти его ценой собственной жизни. Нельзя ответить неблагодарностью на благородство.

Линд перехватил свою ношу поудобнее, стараясь высвободить левую руку под меч. Когда успел засунуть клинок в ножны – он не помнил. Но рукоять привычно покачивалась у бедра, и это давало какую-то небольшую, но надежду.

Крики наров затихли. Похоже, давно.

Почему-то Линда это не насторожило… А впрочем, что толку настораживаться? Все равно его путь лежал к Студеной.

…На берег они выбежали одновременно с нарами. Возможно, только это и спасло их. Но в первый момент Линд не сдержал стона, когда увидел два отряда врагов, проломивших кусты шагах в пятнадцати от них.

Этот берег Студеной был высоким и обрывистым, а единственную тропу загораживали больше десятка озлобленных наров, уже наложивших стрелы. Линд пошатнулся, мотнул головой, сбрасывая капли пота. Несмотря ни на что, умирать не хотелось. Не сейчас. «Не время», – как сказал насмешливый шейри.

– Брось меня, – прошептал тот, на мгновение придя в сознание.

– Ага, сейчас! – прокряхтел Линд, подбегая к обрыву. Высоко…

Нары натянули луки, и первые стрелы сорвались с тетив. Линд, словно внезапно ускорившись в разы, видел, как кривоватые, но острые стрелы с зазубренными наконечниками вырываются из пальцев кочевников, начиная свой полет. И даже знал, что закончится этот полет в его ногах. Нары хотели получить их обоих. Живыми. «Ну нет!» – мысленно выкрикнул он и швырнул тело шейри в воду. И от инерции броска полетел следом. Икру левой ноги пронзило болью, а затем вода с силой молота ударила его по голове, груди, рукам, обожгла. Уходя на глубину, Линд успел подумать: «А как же шейри? Он же сейчас не может о себе позаботиться…»

Наверное, на краткий миг он потерял сознание, потому что следующим ощущением была удушливая темнота вокруг и льющаяся в нос и рот вода. Каким-то запредельным усилием юноша сдержал инстинктивный вдох, рванувшись к поверхности. Светило сквозь воду казалось простым белым кругом, а небо окрашено толщей воды в зеленоватый оттенок. Это Линд успел заметить краем сознания, а затем вынырнул на поверхность, кашляя и судорожно хватая воздух ртом. Течение отнесло юношу на два десятка шагов от места падения. Нары на берегу заметили его и вновь натянули луки.

«Шейри!» – подумал Линд, ныряя.

Ему повезло. Бесчувственное тело сына леса обнаружилось шагах в пяти, смутным пятном в чистой и прозрачной воде Студеной. Да, очень студеной. Линд сделал несколько судорожных гребков, догоняя тонущего напарника. «Именно напарник… Спас, прикрыл, помог… Жаль, ненадолго». Одиночка Линд никогда раньше не ходил с кем-то и до сего момента не понимал, что же такое «напарник». И вот сейчас отчетливо понял – с этим шейри он готов пойти куда угодно. И плевать, что они знакомы несколько дней. За эту пару дней он успел пережить столько, сколько с ним не приключалось за пару прошедших оборотов. И ощутить, что рядом надежный товарищ, который не предаст, не побежит спасать собственную шкуру, бросив в бою стоящего рядом.

Пальцы следопыта, изрядно онемевшие в холодной воде, наткнулись на одежду шейри. Пара попыток ухватить тонущего не увенчалась успехом. Воздух в легких закончился, в груди нарастало жжение. Линд рассердился на себя, еще одним гребком догнал шейри. Прямо напротив него оказалось неестественно бледное лицо. Глаза были открыты и смотрели куда-то мимо.

«Нет!» – мысленно крикнул следопыт, выдергивая себя и шейри на поверхность воды.

Воздух. Какой он сладкий и приятный после ледяных тисков воды… Но Линд сделал ровно два вдоха, опять ныряя и уходя вбок. На том месте, где он только что был, в воду вонзились стрелы. Они все еще слишком близко от врагов. И плывут по течению вдоль враждебного берега.

Шейри не подавал признаков жизни. И когда они вынырнули, не пытался дышать. Линд запретил себе думать о худшем, выгребая к середине реки. Плыть, таща бесчувственное тело, было тяжело. В груди вновь разгорался пожар. И он вынырнул, сделал три вдоха и вновь нырнул.

А затем перестал считать погружения и выныривания, стараясь лишь не двигаться по прямой и показываться на поверхности через разные промежутки времени. И то в какой-то момент стрела ударила в плечо.

Боль прояснила сознание.

Другой берег оказался в приятной близости, но Линд опять нырнул, поскольку вокруг него вода буквально вскипела от стрел.

Еще одна стрела уколола в поясницу, но, видимо, воткнулась скользя, потому что сильной боли Линд не почувствовал, уходя в глубину и утягивая с собой безвольное тело шейри. Затем он сменил направление, продолжая грести. Еще раз вынырнул, с трудом отдышавшись, и опять нырнул… И буквально сразу стукнулся коленями о дно. Долгожданный берег.

Следопыт сделал еще несколько гребков под водой, переступая коленями по дну, а затем все же распрямился. Позади заплескали падающие в воду стрелы. Но до него не долетела ни одна. Раздосадованный вой на том берегу прозвучал ему рожком победы. Он выбрался!

Волоча шейри за одежду, Линд выбрался на берег и сел прямо в сырой песок, не чувствуя ни рук, ни ног, ни боли, ни даже усталости.

Как ни хотелось ему улечься и заснуть, в голову толкалась мысль: он же сейчас умирает!

И, насилуя все свое естество, следопыт поднялся на ноги и потащил не подававшее признаков жизни тело подальше от кромки воды.