Текст книги "Чистилище. Грань"

– Не оборвется? – забеспокоился Витухин.

– Не каркайте, товарищ капитан! – попросил механик-водитель.

Как и в первый раз, мутанты волной покатились от коллектора к бункеру, но теперь цель, манившая их, не была столь легкой, как предыдущая. Теперь желанные сочные куски мяса были не просто завернуты в тонкую прорезиненную ткань, но еще и спрятаны под толстым слоем стальной скорлупы. Это лакомство было монстрам явно не по зубам.

Мутанты накатились на БТР, как штормовая волна накатывает на железобетонный пирс, облепили со всех сторон, захлестнули сверху. Но толку от этого было мало – они не могли просочиться через бойницы, а двигатель бронетранспортера был слишком мощным, чтобы его можно было остановить, навалившись массой. Но все же сопротивление возросло, и это было ощутимо по натужному реву, на который перешел мотор на пониженной передаче. Скорость тоже упала, но БТР уверенно проминал толпу мутантов, давя и разрывая их протекторами колес. Теперь бронетранспортер оставлял позади не только летящие по воздуху комья дерна, но и фонтаны из кусков тел и кровавой взвеси.

Причем навалиться еще и на прицеп у мутантов ума не хватало. В нем не было людей, а пустая жестянка не воспринималась ими как добыча, поэтому все силы они бросили на сам БТР.

– Не видно ни хрена! – через несколько секунд воскликнул механик-водитель.

Действительно, мутанты так облепили транспортер, что через стекла ничего нельзя было разглядеть.

– Башня, короткую! – приказал Витухин.

Рявкнул КПВТ, выплевывая из ствола свинец и пламя. Грохот был настолько силен, что мутантов с лобовой брони как ветром сдуло; схватившись за уши, они посыпались под днище и под колеса, работавшие подобно колоссальной восьмироторной мясорубке.

БТР, хотя и с натугой, уверенно полз к бетонному выступу коллектора, демонстрируя превосходство человеческого разума над бездумной силой и численным превосходством противника. Вскоре транспортер ощутимо качнуло.

– Заехали! – радостно сообщил механик-водитель. – Еще бы «Мерс» без проблем затащить!

– Башня, короткую! – скомандовал Витухин, видя, что мутанты снова закрыли обзор.

Воздух вздрогнул от пулеметной очереди.

– Альфа, я Пятый! – прохрипели наушники. – Как обстановка? Почти не наблюдаю вас визуально!

– Справляемся! – коротко ответил Витухин.

Воспользовавшись тем, что мутанты очистили обзор, механик-водитель пропустил люк коллектора между колес и осторожно съехал с бетонной площадки, затягивая на нее бронированный «Мерседес».

– Пятый, я Альфа, нужна помощь! – вызвал дежурного капитан.

– На связи!

– Контролируйте положение прицепа. Нам нужно знать, где остановиться.

– Два ваших корпуса вперед!

– Принял!

Водитель, осторожно разгоняя мотор, начал подтягивать «Мерседес», и вскоре, после небольшого рывка, тот закатился колесами на бетон. Дальше пошло легче.

– Четверть корпуса! – корректировал ход дежурный.

– Башня, короткую! – приказал Витухин, когда мутанты снова полезли на лобовую броню.

Водителю нужно было очень точно контролировать продвижение транспортера, поэтому приходилось тратить патроны, грохотом сметая мутантов с передних обзорных триплексов.

– Стоп! – крикнул дежурный, когда увидел, что «Мерседес» остановился точно над люком. – Есть! Молодцы! Точное попадание!

Клиренс бронемобиля действительно был низким и не позволял мутантам пролезть через люк толпой. Но не таким низким, как хотелось бы. Выбравшись из люка по одному, мутанты теоретически могли упереться в днище и сдвинуть «Мерседес» с места. Этому необходимо было воспрепятствовать.

– Гранаты к бою! – обернувшись через плечо, приказал Витухин бойцам в десантном и боевом отсеках. – Двух пока достаточно!

К счастью, гранат запасли с избытком, убедившись в их высокой эффективности против мутантов не столько за счет фугасного и осколочного действия, сколько благодаря мощному акустическому удару.

– Захаров, слушай задачу! – капитан обратился к помощнику командира отделения. – Ребята по моей команде швырнут гранаты из бойниц. Это повалит ближайших мутантов и всех, кто на броне. У тебя будет пара секунд на то, чтобы высунуться из бокового люка и прицельно лупануть из автомата по колесам «Мерса». Нужно их сдуть и посадить машину днищем на бетон. Понятно? С передними разберешься, дальше придумаем. Всем приготовиться! Гранатами огонь!

Гранаты пришлось подорвать в непосредственной близости от БТР, чтобы максимально прибить противника акустическим ударом. При этом осколками неизбежно оказались повреждены колеса самого транспортера, но с учетом автоподкачки этим можно было пренебречь.

Как только броня отозвалась звоном от двух близких взрывов, рядовой Сабиров распахнул боковой люк, а сержант Захаров высунулся из него, вскинул автомат и, дав три коротких очереди, убрался обратно в отсек. Сабиров тут же закрыл за ним люк.

– Готово, товарищ капитан! – доложил Захаров. – Как в аптеке! Передним колесам хана. По задним отсюда не попасть. Может, гранатами? Я докину легко. Одну под правый борт, другую под левый. Машину не сдвинет, она тяжеленная.

– Да. Готовимся. Две гранаты из бойниц, потом Сабиров открывает люк, Захаров работает гранатами. Мутантов взрывом укладывает секунд на десять, значит, у тебя пять. Тогда попробуй еще с тросом разобраться. Ловишь идею?

– Третьей гранатой?

– Да. – Витухин кивнул. – Взрывом должно перешибить трос. И мы тогда вообще в шоколаде.

– Надо, чтобы мне гранаты кто-то подавал, – подумав, посоветовал Захаров. – Чеку не выдергивать, но усики чтобы были разогнуты.

– Рядовой Пичугин, будешь подавать гранаты и разгибать усики, – приказал было капитан, затем уточнил: – Справишься?

– Не знаю, товарищ капитан. Первый раз боевые гранаты в руках держу. Нервничать буду. И так уже этой проволокой укололся…

– Что?! – Витухин вытаращился на бойца. – Где?

Рядовой показал прокол перчатки на указательном пальце.

– Твою мать! – выругался капитан. – Понабирали детей в армию! Нам только мутанта не хватало в десантном отсеке!..

Дальше все произошло очень быстро. Захаров бросил быстрый взгляд на Витухина, тот на мгновение утвердительно прикрыл глаза, почти незаметно под щитком противогаза. Захаров мощно, хотя и почти без замаха, ударил Пичугина углом автоматного приклада в висок, и тот рухнул, как мешок с картошкой, между десантными сиденьями. Захаров распахнул люк, схватил рядового за капюшон костюма и вывалил его наружу. Когда тот шлепнулся на бетон, мутанты вокруг уже начали подниматься, но Захаров все же дал бывшему боевому товарищу короткую контрольную очередь в затылок и только после этого вернулся в отсек, закрыв за собой люк.

Никто не проронил ни слова.

– С острыми предметами обращаться аккуратно! – Капитан обвел бойцов строгим взглядом. – Ну, пришли в себя?

Некоторые неуверенно кивнули капюшонами.

– Пришли в себя, спрашиваю?! – с напором переспросил Витухин.

– Так точно, товарищ капитан! – раздался нестройный хор приглушенных голосов.

– Хорошо. Времена нынче тяжелые! Не допускайте оплошностей! А Захарову объявляю благодарность за находчивость и решительность.

– Служу России! – по привычке ответил сержант.

– Скорее, всему человечеству, – поправил его капитан. – Всё, собрались! Не расслабляться! Носы не вешать! Боевой дух не терять! Помните, у нас не один противник, а два. Не только эти твари, но и вирус в воздухе, который любого из друзей может превратить во врага. Вы должны быть к этому психологически готовы. Любой заразившийся – потенциальный мутант. И у нас нет возможности дожидаться, когда он выпучит глаза и кинется на остальных. Понятно?

– Так точно! – уже более дружно ответили бойцы.

– Отлично. Продолжаем операцию. Чтобы не было спешки, надо усики у гранат отогнуть заранее.

– Стремно, товарищ капитан, – засомневался Захаров. – Как дернет подающий чеку, будет дел…

– Я сам буду подавать! – успокоил его Витухин, выбираясь из командирского кресла.

Они, аккуратно и не спеша, разогнули проволочные усики запалов у трех гранат, после чего уложили опасные боеприпасы на броню.

Бойцы в боевом отсеке тоже изготовили гранаты к бою. Мутанты к этому времени уже окончательно очухались и принялись карабкаться на броню.

– Гранатами огонь! – приказал Витухин.

Один боец беспрепятственно выкинул гранату через бойницу, но когда то же самое попытался сделать другой, мутант снаружи бросился на отверстие, пытаясь схватить рядового за руку, и лбом втолкнул гранату обратно в отсек. Подпружиненный спусковой рычаг со звоном отлетел от гранаты раньше, чем та упала на пол отсека, хлопнул сработавший капсюль-воспламенитель.

Витухин понял, что у него остается менее четырех секунд на спасение себя и бойцов. При этом Захаров тоже бросился к гранате, чем мог все испортить.

– Я! – выкрикнул капитан, плечом оттолкнув сержанта. – Открой амбразуру!..

Захаров среагировал моментально. Вскинул автомат и послал короткую очередь в рот мутанту, лязгавшему зубами снаружи. Витухин одновременно схватил гранату, испускавшую сизый дым горящего замедлителя, и выкинул ее через освободившуюся амбразуру.

Бабахнул близкий взрыв.

– Работаем! – приказал Витухин, не теряя времени, чтобы прийти в себя после пережитого стресса.

Сабиров распахнул люк, Захаров отбросил автомат, схватил две гранаты, по одной в руку, и крикнул Сабирову:

– Чеку!

Тот выдрал из запалов кольца, освобождающие спусковые рычаги, а Захаров высунулся из люка и одну за другой метнул гранаты. Они еще не успели разорваться, когда сержант принял из рук Витухина третью и швырнул ее так, чтобы она упала поближе к тросу.

Только после этого Сабиров втянул Захарова в отсек и закрыл за ним люк. Снаружи последовательно раздались три взрыва.

– Всем отдышаться! – приказал Витухин. – Все! Спокойно! А то передохнете тут у меня от нервного напряжения. Дышать, дышать! Глубоко и ровно!

Бойцы принялись демонстративно дышать, но это действительно помогало, и через несколько секунд они немного успокоились.

– Проверь трос! – велел Витухин механику-водителю. – Только осторожно! До предела осторожно! Чтобы не сдвинуть «Мерс», если трос уцелел.

Пользуясь тем, что выход из коллектора находился на возвышении, механик-водитель просто отпустил стояночный тормоз и позволил транспортеру скатиться под уклон.

– Трос не держит! – сообщил он.

– Тогда выдвинься в сторону бункера и встань так, чтобы можно было посмотреть, что вышло. – Витухин вернулся в командирское кресло.

Оказалось, что «Мерседес», просев на всех четырех спущенных колесах, действительно запечатал днищем люк, а зазор сантиметров в пять был слишком мал, чтобы мутанты могли через него выбраться. К тому же из-за сдувшихся колес сдвинуть машину с места теперь стоило бы большого труда. Витухин не знал, могут ли мутанты согласовывать свои действия настолько, чтобы обдуманно навалиться и откатить «Мерседес», но пока они не демонстрировали подобных умений, а просто бросались кучей со всех сторон. Однако надеяться на это было бы опрометчиво, так что изначальный план, предполагавший применение бетона для фиксации бронемобился, следовало довести до конца.

Вот только этому мешали мутанты, оставшиеся снаружи, числом не менее двух сотен. Бетон придется готовить на улице, люди, выполняя такую работу, не смогут укрываться под броней, поэтому орда свирепых тварей представляла серьезную опасность.

– Пятый, я Альфа. – Капитан вызвал дежурного. – Первую часть операции успешно закончили. Потери – один убитый. Раненых и зараженных нет.

– Молодцы! – раздался в эфире голос самого Измайлова. – Сможете сами уничтожить оставшихся наверху мутантов?

– Думаю, даже больше, – заверил Витухин. – Второе отделение вообще лучше не выводить. Вернуть-то нас вы пока не сможете.

– Предлагаете своими силами забетонировать?

– А почему нет? У меня целое отделение и отличный транспорт. К тому же мы так хорошо припарковали этот «Мерс», что бетона потребуется всего ничего. Мы пока поутюжим тварей, а вы прожгите шлюз и перетащите туда мешки с сухой смесью и воду. Заберем тихо и спокойно, сами все сделаем в лучшем виде. За какое время мы управились с первой частью операции?

– Меньше чем за десять минут, – ответил опять дежурный вместо Измайлова. – Товарищ полковник ваш план одобрил. Действуйте. Мы пока перегрузим в шлюз стройматериалы и инструменты.

– Принял, конец связи.

Витухин поразился, как растянулось восприятие времени. Казалось, полчаса прошло, никак не меньше. А на поверку – десять минут. Впрочем, чему удивляться? Минуты три, чтобы прицепить трос. Пара-тройка минут, чтобы доехать на БТР до коллектора, а это рукой подать. Ну и дальше, от гранаты до гранаты, по четыре секунды на каждый из замедлителей. С одной стороны, да, понятно чисто математически. Но все равно мозг отказывался воспринимать столь плотную упаковку событий во времени. В обычной жизни, как правило, события развиваются размеренно и неспешно. А тут… За десять минут больше переживаний, чем за несколько лет. От одной оброненной в отсеке гранаты руки до сих пор тряслись. Но расслабляться рано. Совершенно неожиданно для себя Витухин вспомнил фильм «Звездный десант». И он как командир боевого отряда на чужой планете, полной чудовищ.

– Ну что, ребята! – гаркнул он. – Поехали убивать мутантов? А?

– Так точно, товарищ капитан! – немного повеселев, ответили бойцы.

– Давление в шинах падает, – сообщил механик-водитель. – Колеса осколками посекло.

– Врубай автоподкачку, что за беда? – Витухин ощутил, как в душе поднимается волна эйфории.

Мощный выброс адреналина, произошедший в критической ситуации, сменился не менее мощным выбросом эндорфинов. Организм словно благодарил таким образом сознание за то, что оно умело управляло телом и дало ему возможность выжить. Витухин не удержался и запел себе под нос:

– От Севильи до Гренады… В тихом сумраке ночей…

Но разговорная мембрана противогаза для пения приспособлена была плохо, поэтому до бойцов в салоне донеслось только забавное хрюканье, как у мультяшного поросенка. Ребята, тоже по брови накачанные адреналином и эндорфином, дружно заржали.

– Эй! – Витухин одернул бойцов, сам едва сдерживая смех. – Отставить смеяться над старшим по званию!

– Ехать-то куда? – спросил механик-водитель.

– Да просто дави этих тварей! – ответил капитан. – Они же сами лезут. Башня, короткую!

Грохнул КПВТ, приведя экипаж в чувство.

– Все, хватит зубоскалить, оружие к бою! Из автоматов короткими в голову, огонь!

После очереди из КПВТ большинство мутантов скатились с брони на землю, но те, что находились подальше, на ногах устояли, став удобной мишенью для автоматчиков. Фактически каждая очередь, пущенная с короткой, менее двадцати пяти метров, дистанции, достигала цели, раскраивая головы жутким тварям, выглядевшим как уродливая пародия на людей. Кровь фонтанами лупила вверх из разлетавшихся на осколки черепов, на мгновение повисая в воздухе, играя в лучах солнца алым туманом. Но столь серьезные потери не оказывали на выживших мутантов никакого воздействия, они их словно не замечали, пробираясь по трупам сородичей к БТРу, чтобы с упорством снова атаковать неприступную цель, пытаясь пролезть в узкие бойницы.

– Тупые твари, – констатировал Витухин. – Перебьем всех, хватило бы патронов!

– Можно гранатами добавить, – предложил Захаров.

– От них мало толку, – капитан покачал головой. – Они только глушат мутантов, а осколки от РГД мелкие, мутанту это что слону дробина. Чтобы остановить этих тварей, надо им бошки сносить.

– Еще КПВТ хорошо помогает, – напомнил сержант. – Надо от них оторваться, выйти на дистанцию и покрошить из башни в мелкий винегрет.

– А что… – Витухин задумался. – Идея хорошая. Башня, короткую!

Едва мутанты посыпались с брони, механик-водитель поддал газу, БТР описал дугу и устремился в сторону бункера, заставив орду тварей броситься вдогонку. Но при всей их ловкости и прыгучести соревноваться с транспортером в скорости они не могли, значительно отстали и растянулись. Механик-водитель развернул БТР передними триплексами к противнику, чтобы дать Витухину наилучший обзор.

– Башня, огонь по противнику! – скомандовал тот.

Броня зазвенела от грохота КПВТ, по отсеку пополз клубящийся сизый дым, солнечный свет, пробивавшийся через бойницы, стал похож на огненные клинки, вызвав у Витухина ассоциацию с ангельским воинством, сражающимся против вселенской тьмы.

Крупнокалиберные пули, пронзая воздух, лупили в тела мутантов, творя в их рядах чудовищное разорение. Каждая третья пуля в боекомплекте была трассирующей, а потому даже при ярком солнце через триплекс было хорошо видно, куда в данный момент бьет пулемет. Впрочем, это можно было понять и без трассеров, так как земля в месте попаданий летела вверх комьями вперемешку с оторванными конечностями и кусками мяса.

Захаров и Сабиров с разрешения капитана открыли боковые люки, высунулись из них по пояс и стали короткими очередями сбивать с ног мутантов, подобравшихся слишком близко. Из КПВТ с короткой дистанции стрелять было неудобно, а вот из автоматов – самое то. Уже через пару минут от толпы мутантов осталась едва половина.

Чтобы не дать тварям прорваться к БТРу, Захаров одну за другой метнул две гранаты. Они уложили передние ряды противника в траву, а механик-водитель за это время сдал на несколько корпусов назад, сохраняя дистанцию для применения основной огневой мощи.

– Альфа, я Пятый! – прозвучало в эфире. – Отлично работаете, так держать!

– Стараемся, Пятый! – довольным тоном ответил Витухин.

– Мы не стали перегружать стройматериалы, чтобы и вам не возиться. Загнали в шлюз вместе с «УАЗиком». Так что можете забирать, как закончите зачистку.

– Принял!

Все же мутанты двигались быстрее любого человека, и вести огонь по ним, постоянно борясь за сохранение дистанции, было сложно.

– Закрыть люки! – приказал капитан. – И вперед, вперед, дави их колесами!..

Механик-водитель рванул машину вперед и врубился в толпу клином лобовой брони, затем резко вывернул руль и, добавив газу, пустил колеса в пробуксовку, выписывая по траве и по хрустящим телам «пятаки» и «восьмерки» – то в одну, то в другую сторону. Из-под протекторов полетели окровавленные куски плоти. После его маневров в живых осталось не более двух десятков мутантов.

– Оторвись от них, и на разворот! – приказал Витухин. – Положим их из башни!

БТР перестал выписывать кренделя и устремился вперед, снова оторвавшись на удобную для стрельбы дистанцию. Тут уже у остатков мутантов не осталось никаких шансов. Они не разбегались в лес, не прятались, их тянуло к транспортеру неодолимой силой, и все они были уничтожены тремя очередями из КПВТ.

– Пятый, я Альфа, зачистку закончил! – доложил Витухин. – Можете открывать ворота шлюза, все чисто! Будем менять мечи на орало. В смысле, автоматы на лопаты.

– Принял!

Высунувшись из люка и убедившись, что мутантов действительно не осталось, Витухин приказал подъехать к шлюзу. Но по пути у одного из рядовых начались судороги.

– Стоп! – крикнул капитан и выскочил из кресла. – Оружие у него отберите! Живо!

Захарченко, отбросив свой автомат, быстрым движением обезоружил содрогающегося солдата, а потом стянул с него разгрузку с боекомплектом.

– Наружу его! – Витухин помог сержанту подхватить дергающегося парня, уже заблевавшего лицевой щиток противогаза, и вытащить через люк на траву.

– Заразился, – уверенно заключил Захарченко.

– Когда?! – удивился Витухин. – После метания гранат времени еще не прошло сколько надо! Значит, усиками перчатку он себе проколоть не мог! У нас с самого выезда из бункера прошло всего чуть больше двадцати минут. Снимай с него маску! Она ему уже не нужна. И держать под прицелом!

Сабиров тоже выскочил из БТРа, отдал один автомат Захарову, а ствол своего направил на дергающегося в конвульсиях солдата. Но вскоре тот затих. Захаров даже не успел противогаз с него снять.

– Кажись, ему каюк, – наклонившись, произнес Сабиров. – Не мутировал.

– Отойди от греха! – посоветовал Витухин.

– Я, кажется, знаю, как он мог заразиться, – выдвинул предположение Захаров. – Он из тех, кто цеплял трос к «Мерсу». Трос же вечно в заусенцах, вот он перчатку и проколол. Как раз прошло минут двадцать пять с того времени…

– Так он же не в одиночку трос цеплял! – воскликнул Витухин. – Их же трое было!

Не успел он закончить фразу, как из десантного отсека раздался крик:

– Еще двое!

Захаров как самый сообразительный первым метнулся к люку, чтобы вытащить зараженных наружу, чтобы они не мутировали в тесном пространстве отсека. Но стоило ему сунуться внутрь, как его вышвырнуло обратно словно из жерла пушки – даже ноги от земли оторвались. Он грохнулся на спину, с ужасом глядя на товарищей через дыру в лицевом щитке противогаза, а из люка, словно леопард из засады, выпрыгнул один из оставшихся двух рядовых, работавших с тросом. Его лицевой щиток тоже был проломлен, и Витухин сразу сообразил, что именно щитками и столкнулись мутант с сержантом, когда первый рвался наружу, влекомый лишь ему понятным побуждением, а другой спешил внутрь, на помощь товарищам.

От неожиданности и силы удара Захаров выронил автомат, но Сабиров, к счастью, успел развернуться и всадить очередь в грудь мутанта раньше, чем тот набросился на него самого. Такие ранения хоть и не были для твари смертельными, но от пулевого удара она дернулась и опрокинулась на спину, после чего Витухин, выхватив из кобуры пистолет Макарова, прикончил ее двумя выстрелами в голову.

Захаров поднялся на ноги, снял бесполезный уже капюшон химкомплекта и стянул маску противогаза с пробитым лицевым щитком.

– Пойду прогуляюсь, – срывающимся голосом сказал он, держа автомат наизготовку. – И даже не пытайтесь в меня стрелять. Всех положу нахрен. Мне терять нечего.

Он попятился к лесу и вскоре скрылся в густых зарослях ивняка.

– Хорошее дело… – пробормотал Витухин, не выпуская пистолет из руки. – Если мутирует, будет представлять опасность.

– С одним мутантом справиться не проблема. – Сабиров пожал плечами. – А что с третьим?

С третьим солдатом, крепившим трос, не произошло ничего. Ровным счетом ничего. Это могло означать либо заражение по третьему, таинственному варианту, либо же вообще отсутствие заражения. Что с этим делать, Витухин не знал. В бункере, возможно, найдут способ обеззараживать костюмы прибывающих снаружи, но если вирус у парня в крови, это как мертвому припарка. Стоит ему снять противогаз после шлюза, и он заразит весь бункер. Понять же, проколота у него перчатка или нет, практически невозможно. Трос состоит из тонких стальных жил, так что след от прокола вообще может быть невидим без лупы или микроскопа.

Пришлось связаться с бункером на резервном канале, чтобы не слышали подчиненные. Подумав, Милявская выдвинула предложение, заинтересовавшее всех:

– А вы отправьте этого бойца к Постникову! Ну, типа в помощь. В костюме, все как полагается. Мы же не знаем, заражен боец или нет. Заодно проверим одну из моих свежих теорий.

Витухин обрадовался такому решению, так как оно не противоречило его морально-этическим нормам. Так или иначе, просто пристрелить здорового на вид и боеспособного парня из своих ему было бы трудно. Если бы дали приказ, пришлось бы подчиниться, конечно. Или… Или нет?

Он впервые подумал о приказе не как о чем-то само по себе подразумевающем подчинение, а как о предложении выбора – подчиниться или нет. Трибунала-то больше не существует. И народа, которому давал присягу, в прежнем виде тоже. Так почему теперь надо делать то, что противоречит собственным убеждениям?

– Оружие у него изымать или нет? – уточнил Витухин.

– У них там оружия с избытком, – ответил дежурный. – Даже в шлюзе лишний автомат Бергиса. И рядом, на месте побоища, несколько стволов. Под этим предлогом лучше изъять.

– Принял. Перехожу на основной канал.

Витухин вздохнул. Ему предстоял непростой разговор. Надо провести его так, чтобы он не стал непростым еще и для солдата. Но кроме необходимости отправить одного из своих бойцов к зараженному Постникову, с неизвестным результатом, Витухина начала беспокоить и еще одна мысль. Он ее отогнал раз, другой, но когда влез в десантный отсек, чтобы поговорить с гипотетически зараженным солдатом, она вдруг накрыла мощно, тревожно, до ноющей боли в сердце.

«Я ведь тоже сдуру хватался за трос!» – подумал капитан.

И это была последняя мысль в его голове.

Бойцы не сразу поняли, что произошло. Их командир словно споткнулся на ровном месте, неуклюже шлепнулся на пол отсека и задергался в мощных судорогах. Никто к этому не был готов, и никто адекватно не отреагировал. А когда да самого расторопного дошло, было уже поздно – бывший капитан с налитыми кровью глазами бросился на ближайшего солдата.

Бросок был коротким, без разбега, но настолько мощным, что у бойца не только лопнул лицевой щиток противогаза, но и переломилось основание черепа от удара затылком в броню. Солдат умер мгновенно, но его тело еще не успело повалиться на пол, когда один из троих оставшихся бойцов передернул затвор автомата и почти в упор полоснул мутанта очередью в живот.

Пули, выпущенные со столь короткой дистанции, прошили тело навылет. Одна, пробив затем спинку водительского сиденья, попала механику-водителю в позвоночник, другая, потеряв баланс при ударе о кость, почти боком вошла ему в голову, снеся половину черепа. Третья повредила командирский триплекс, а четвертая отрикошетила от брони и пробила шею стрелявшему. Он захрипел, выронил автомат, попытался прижать рукой разорванную артерию, но мутант, на которого прошившие его тело пули не произвели никакого видимого действия, не оставил солдату никаких шансов. Бывший капитан бросился на бывшего подчиненного, выламывая остатки острых осколков лицевого щитка, повалил и принялся рвать зубами еще живую плоть.

Двое выживших, хотя и перепугались до крайности, но от ужаса сделали единственно верное действие – бросились прочь из отсека через распахнутый боковой люк. Один после прыжка устоял на ногах, другой приземлился менее удачно, подвернул лодыжку и кубарем покатился по траве, рискуя повредить защитный костюм.

– Гранату в отсек! – крикнул он, понимая, что не сможет убежать от мутанта, если тот выскочит.

Его товарищ, несмотря на испуг, среагировал адекватно и быстро – отбросил автомат, снял с разгрузочного жилета гранату, но завозился, когда разгибал усики чеки, опасаясь проколоть перчатку. В результате когда он швырнул гранату в отсек, было уже поздно – мутант выскочил наружу и бросился на лежавшего в траве солдата. Понимая, что уже ничем не может помочь, оставшийся подхватил автомат за ремень и бросился наутек в лес. Мутант не стал его преследовать, еды ему хватало.

Через четыре секунды после броска граната рванула в отсеке, начался пожар. Из бокового люка повалил сначала белый, потом черный дым. Затем внутри грохнуло намного сильнее – огонь добрался до ящика с гранатами. Посыпался поврежденный пулей триплекс, из люков и амбразур вырвались яркие языки пламени. Мотор БТРа заглох, а пробитые осколками колеса, державшиеся только на автоподкачке, начали проседать. Через несколько минут металл раскалился настолько, что лопнул топливный бак, и огонь вырвался наружу, разливаясь пылающей лужей. Быстро занялась резина колес, в небо повалил густой столб черного дыма.

Мутанту огонь не пришелся по вкусу. Он бросил недоеденный труп и со всех ног помчался в лес, догонять удравшего солдата, не обращая внимания на непонятный писк в левом ухе:

– Альфа, я Пятый! Что у вас происходит? Доложите обстановку!..