Текст книги "Каменная обезьяна"

Глава 22

Сонни Ли отыскал отличные сигареты.

«Кэмел», без фильтра, на вкус очень похожие на те, что он курил дома. Сделав глубокую затяжку, Сонни сказал:

– Ставлю пять.

Двинув вперед фишки, он стал внимательно следить за реакцией остальных игроков, которые сидели за дешевым столом с крышкой из древесноволокнистой плиты, потемневшей от многих лет контакта с потными руками и пролитыми напитками.

Игорный дом находился на Мотт-стрит, в самом сердце Чайна-тауна, куда Сонни отправился за сигаретами. Наверное, лоабан не имел в виду такое далекое путешествие, отпуская Сонни за куревом, ну да ладно. Он скоро вернется. Торопиться некуда.

Заведение было крупное. Его постоянные посетители преимущественно были выходцы из провинции Фуцзянь (Сонни не хотел случайно наткнуться на охранника, которого обобрал сегодня утром); помимо игорного зала, здесь имелись большой бар и три автомата, торгующих сигаретами. В зале царил полумрак, лишь над столами рассеянный тусклыми лампами, но Сонни своим цепким взглядом сотрудника правоохранительных органов быстро выявил пятерых вооруженных охранников.

Впрочем, в этом не было ничего страшного. Теперь Ли не собирался драться и отнимать оружие. Он пришел сюда только для того, чтобы поиграть, немного выпить и поболтать.

Выиграв кон, Сонни угостил выпивкой всех сидящих за столом, за исключением банкомета, которому на работе запрещалось употреблять алкогольные напитки. Подняв стаканы, игроки выпили залпом прозрачный, крепкий маотай, китайский самогон. Его не тянут медленно, смакуя, а как можно быстрее опрокидывают в рот.

Сонни завел разговор с игроками, сидевшими рядом с ним. Вместе они довольно быстро уговорили бутылку маотая; Сонни за это время успел выкурить дюжину сигарет.

Прикинув, что в этом заведении он потратил всего семь долларов, Ли отказался от очередного стаканчика и встал, собираясь уходить.

Его новые приятели стали просить его остаться, но Сонни ответил, что его ждет любовница, и мужчины понимающе закивали.

– Твоя любовница делает в постели все, что ты хочешь, – заметил один пьяный старик.

Сонни не понял, утверждение это или вопрос.

У дверей он оглянулся, одарив игроков улыбкой, подтверждающей высокий стандарт его сексуальной жизни. Однако на самом деле Сонни пришел к выводу, что это заведение уже исчерпало себя для него, и отправился искать другое.

«Шевроле» промчался по переулку к черному ходу в здание, где устроилось семейство Чанг.

Держа одной рукой обтянутое кожей рулевое колесо, Призрак другой стиснул свою «модель-51».

Турки приготовились выпрыгнуть из машины.

Внедорожник выскочил из переулка на просторную стоянку – и чуть не столкнулся лоб в лоб с выруливающим с нее грузовиком.

Под громкий стон тормозов грузовик пошел юзом.

Призрак вдавил что есть силы педаль тормоза – машинально нажимая и левой ногой на пол в том месте, где в его спортивном «БМВ» была педаль сцепления. Дернувшись в сторону, «шевроле» впритирку разошелся с грузовиком. Призрак выругался вполголоса, чувствуя, как бешено колотится его сердце.

– Ты что делаешь, твою мать? – крикнул водитель грузовика, высовываясь из окна кабины. – Здесь одностороннее движение, долбаный япошка! Раз ты приехал к нам в страну, учи правила!

Не в силах прийти в себя, Призрак не нашелся, что ответить.

Взревев двигателем, грузовик поехал дальше.

Призрак поблагодарил Юй-лучника, своего бога-хранителя, за то, что тот спас его от неминуемой смерти. Еще десять секунд – и «шевроле» врезался бы в грузовик.

Медленно тронувшись вперед, Призрак бросил взгляд на турок. Те хмуро озирались по сторонам, встревоженные, сбитые с толку.

– Где он? – спросил Юсуф, недоуменно разглядывая стоянку. – Где дом Чангов? Я его не вижу.

Поблизости не было ни одного жилого здания.

Призрак проверил адрес – все точно, это то самое место. Вот только… вот только на самом деле это был большой торговый центр. И переулок, в который они свернули, был одним из выездов со стоянки.

– Гань, – выругался Призрак.

– В чем дело? – спросил один из турок.

А дело было в том, догадался Призрак, что Сэм Чанг решил не доверять Джимми Маю. Он назвал главе землячества ложный адрес. Который, вероятно, узнал из рекламной афиши. Призрак мрачно взглянул на огромную неоновую вывеску.

ТОВАРЫ ДЛЯ ДОМА

ВСЕ, ЧТО ТОЛЬКО МОЖЕТ ПОНАДОБИТЬСЯ

ВАШЕМУ ДОМУ И САДУ

Призрак задумался. Скорее всего, У, второй иммигрант, не проявил столько хитрости. Надо узнать его адрес у агента, работающего на Мая. Имя этого агента известно, и через него можно будет быстро выйти на семейство У.

– Сначала найдем семью У, – бросил Призрак. – Чангами займемся потом.

Всему свое время.

Сэм Чанг положил трубку.

Некоторое время он стоял в оцепенении, уставившись на экран телевизора. Там показывали гостиную, совсем непохожую на ту, где он сейчас находился, и глупое, вздорное семейство, совсем непохожее на его семью. Наконец Чанг повернулся к Мей-Мей, не отрывавшую от него недоуменного взгляда. Он покачал головой, и его жена послушно вернулась к малышке По-И.

Подойдя к своему отцу, Чанг присел на корточки и прошептал ему на ухо:

– Май убит.

– Май?

– Тот лоабан из Чайна-тауна, который нам помог. Я позвонил, чтобы узнать насчет наших документов. Его секретарша ответила, что его убили.

– Это дело рук Призрака?

– А чьих еще?

– Этот Май знал, куда мы поехали? – спросил старик.

– Нет.

Не доверяя Маю, Сэм Чанг дал ему адрес одного из магазинов сети «Товары для дома», который узнал из рекламного листка, захваченного в торговом центре, где были украдены краски и кисти.

В действительности семейство Чанг находилось не в Куинсе, а в Бруклине, в районе Оулз-Хэд недалеко от порта. Именно сюда и направлялся Сэм Чанг, но он сохранил это в тайне ото всех, кроме своего отца.

Старик кивнул и тут же поморщился от боли.

– Морфий?

Чжан Цзици покачал головой, пытаясь отдышаться.

– Это известие насчет Мая – оно подтверждает то, что Призрак нас ищет.

– Да. – Внезапно его осенила страшная догадка. – Семья У! Призрак их разыщет. Они нашли квартиру через агента Мая. Надо их срочно предупредить.

Сэм Чанг направился к двери.

– Нет, – остановил его отец. – Нельзя спасать человека от его собственной глупости.

– Но У Цидзен ведь не один. С ним его жена, дети. Нельзя допустить, чтобы они погибли.

Чжан Цзици задумался.

– Ну хорошо, но только сам никуда не ходи, – наконец сказал старик. – Позвони по телефону той секретарше. Пусть свяжется с У и предупредит его.

Сняв трубку, Чанг набрал номер. Он попросил секретаршу Мая разыскать У.

– Передайте ему, он должен немедленно переехать на новое место. Вся его семья в смертельной опасности. Вы все поняли?

– Да-да, – рассеянно ответила женщина.

Чанг засомневался в том, что она выполнит его просьбу.

Его отец улегся на диванчик и закрыл глаза. Чанг накрыл его одеялом. Необходимо как можно скорее показать старика врачу.

Столько много неотложных дел, и при этом надо соблюдать крайнюю осторожность. На мгновение Чангу захотелось опустить руки. Положение безнадежно. Он вспомнил амулет, который был у доктора Джона Суна. Царь обезьян. Во время долгой дороги в темном, сыром трюме Сун не раз давал маленькому Роланду поиграть с каменной фигуркой, при этом он рассказывал мальчику сказки про царя. В одной из них говорилось про то, как боги наказали Царя обезьян за дерзость, похоронив его под огромной горой. Именно так сейчас чувствовал себя Сэм Чанг – погребенным под миллионами тонн страха и тревоги.

Но затем взгляд бывшего диссидента скользнул по родным и близким, и ему стало немного легче.

Уильям, смотревший телевизор, над чем-то рассмеялся. Чанг поймал себя на том, что его старший сын впервые освободился от злости и раздражительности, которую излучал весь день. Уильям искренне веселился, наблюдая за фривольным шоу. Рональд присоединился к брату.

Чанг посмотрел на свою жену, занятую малышкой По-И. Как уютно она себя чувствует, общаясь с детьми. Самому Чангу отношения со своими детьми давались нелегко. Он постоянно взвешивал каждое слово – следует ли здесь проявить строгость, можно ли тут быть снисходительным?

Мей-Мей, усадив девочку на колени, качала ее. По-И радостно хихикала.

В китайских семьях молятся о том, чтобы небо послало сына (отсутствие наследника мужского пола может быть основанием для развода). Естественно, Сэм Чанг был очень рад рождению Уильяма, а затем Рональда. Он гордился тем, что обеспечил продолжение рода Чжанов. Но Мей-Мей очень переживала, что у нее нет дочери, и эти страдания не могли не передаться Чангу. Поэтому он, что совершенно несвойственно мужчинам-китайцам, достигшим определенного возраста, хотел, чтобы следующим ребенком была девочка. Диссиденту, к тому же уже нарушившему правило «одна семья – один ребенок», Сэму Чангу не были страшны никакие угрозы коммунистической партии, и он был готов подарить своей жене дочь.

Но Мей-Мей очень тяжело перенесла вторую беременность, и после родов Рональда ей пришлось несколько месяцев восстанавливать силы. Она не отличалась крепким здоровьем, и врачи настояли на том, чтобы у нее больше не было детей. Мей-Мей стоически перенесла это, так же как приняла решение мужа перебраться в Прекрасную страну – что практически полностью исключало надежду взять приемную дочь, так как семья была обречена долгое время оставаться на нелегальном положении.

И все же небо вознаградило семью Чанг за тяготы и лишения изнурительного пути в Америку. Боги, судьба или духи предков подарили им По-И, дочь, которой у них не могло быть, восстановив этим гармонию между супругами.

Инь и ян, светлое и темное, мужское и женское, печаль и радость.

Утрата и дар…

Подсев к сыновьям, Чанг стал смотреть вместе с ними телевизор. Его движения были очень медленными и тихими, как будто любой резкий жест мог нарушить хрупкое семейное спокойствие, подобно камню, упавшему в безмятежную гладь утреннего пруда.

III
«Книга живых и мертвых»

От вторника, Час Петуха, 6:30 вечера, до среды, Час Крысы, 1:00 ночи

В игре вей-чи… двое игроков садятся перед пустой доской и начинают захватывать точки, имеющие, на их взгляд, важное значение. Постепенно свободные зоны исчезают. Затем происходит столкновение противоборствующих сил; начинаются наступательные и оборонительные бои, как это происходит в мире.

Игра вей-чи

Глава 23

Его жене становилось все хуже.

Уже наступил вечер. Последний час У Цидзен просидел у матраца, на котором лежала Юн-Пин, вытирая ей лоб. Его дочь заварила настой из трав, которые он купил, и вдвоем они с трудом влили горячий напиток в рот мечущейся в лихорадке женщине. Однако улучшения состояния больной не наступило.

У Цидзен в который раз провел полотенцем по мокрому от пота лбу жены. Ну почему, черт побери, ей не становится лучше, бушевал он. Неужели травник его обманул? И вообще, почему Юн-Пин такая худая? Если бы перед тем, как отправиться в путь, она больше ела и спала, то не заболела бы на корабле. Бледной и хрупкой, ей следовало больше заботиться о себе. На ней лежит такая ответственность…

– Мне страшно, – чуть слышно произнесла Юн-Пин. – Я не могу отличить действительность от грез. Для меня все как во сне. У меня так болит голова…

Ее речь стала невнятной, и вскоре больная умолкла.

И вдруг У поймал себя на том, что ему тоже страшно. Впервые с тех пор, как они покинули Фучжоу – кажется, целую вечность назад, – У Цидзен подумал о том, что может потерять жену. О, в Юн-Пин было много такого, что он не понимал. Они поженились, поддавшись минутному порыву, не успев хорошенько узнать друг друга. Юн-Пин оказалась молчаливой, постоянно чем-то опечаленной, и к мужу она относилась без должного уважения. Например, отец У такого бы точно не потерпел. С другой стороны, она стала хорошей матерью детям, на нее можно было положиться по части стряпни, она почтительно относилась к родителям У и ублажала его в постели. И самое главное, Юн-Пин была всегда готова молча выслушать мужа, воспринимая всерьез каждое его слово, – качество, которым обладали немногие.

Подняв взгляд, У увидел в дверях сына. В широко раскрытых глазах Лана стояли слезы.

– Возвращайся в гостиную и смотри телевизор, – строго произнес У.

Но мальчик не двинулся с места, не отрывая взгляда от матери.

У встал.

– Цзинь-Мей, пойди сюда.

Через мгновение в дверях появилась его дочь.

– Да, папа?

– Принеси матери свежее белье.

Девушка вернулась с чистыми трусиками и футболкой. Вдвоем с отцом они переодели больную. Взяв сухое полотенце, Цзинь-Мей вытерла матери лоб.

Отправившись в магазин электроники, расположенный по соседству, У спросил у продавца, где находится ближайшая больница. Тот ответил, что неподалеку расположена большая клиника, и записал адрес по-английски. У Цидзен скрепя сердце решил потратить деньги на такси, а поскольку сам он английским владел очень плохо, ему было нужно показать водителю записанный адрес.

Вернувшись домой, У обратился к дочери:

– Мы скоро вернемся. Выслушай меня очень внимательно. Ты никому не должна открывать дверь. Понятно?

– Да, папа.

– Ты с братом останешься дома. Ни в коем случае не выходите на улицу.

Девушка кивнула.

– После того как мы уйдем, запри дверь и повесь цепочку.

Предложив жене руку, чтобы та на нее оперлась, У открыл дверь, и они вышли на улицу. Постояв, У подождал, пока не щелкнул язычок замка и не зазвенела цепочка. Затем они с женой направились по Канал-стрит. Здесь было много народу, много возможностей потратить деньги – но в настоящий момент ничто из этого не волновало тщедушного перепуганного иммигранта.

– Вот они! – воскликнул Призрак, заворачивая за угол и останавливая «блейзер» у тротуара Канал-стрит. – Это У с женой!

Но прежде чем он и турки успели натянуть маски и выскочить из машины, У помог жене сесть в такси и занял место рядом с ней. Желтое такси тронулось с места и быстро затерялось в плотном потоке машин часа пик.

Призрак поставил машину напротив дома, адрес которого вместе с ключом от входной двери он полчаса назад получил от агента, работавшего на Джимми Мая, – перед тем, как всадить в него пулю.

– Как ты думаешь, куда они направились? – спросил один из турок.

– Понятия не имею. Женщина показалась мне больной. Вы сами видели, как она шла. Возможно, они уехали к врачу.

Призрак осмотрел улицу, оценивая расстояния. В первую очередь ему бросились в глаза несколько ювелирных лавок на пересечении Канал-стрит с Малбери. По сути дела, здесь была уменьшенная копия «бриллиантового района» Мидтауна. Призрака это смутило. Подобное скопление ювелирных магазинчиков означало, что поблизости десятки вооруженных охранников, – если устроить расправу с семейством У до того, как магазины закроются, охранники услышат выстрелы и прибегут на шум. Однако опасность останется и после окончания работы ювелирных лавок: за происходящим на тротуарах бдительно следили многочисленные видеокамеры наблюдения. Пока что Призрак с подручными оставались вне зоны их действия, но если они направятся к У домой, то обязательно попадут в объективы камер. Придется надеть маски еще на улице и действовать очень быстро.

– Кажется, я знаю, что нам надо делать, – медленно произнес по-английски Призрак. – Вы меня слушаете?

Турки склонились к нему.

После того как отец с матерью ушли, У Цзинь-Мей заварила чай и дала своему брату булочку и немного риса, со стыдом вспоминая, как отец опозорил ее перед таким симпатичным молодым продавцом, торгуясь утром в продуктовой лавке.

Пытаясь сэкономить несколько юаней на булочках и пачке риса!

Усадив восьмилетнего Лана перед телевизором, девушка вернулась в спальню, чтобы поменять промокшую от пота постель матери.

Взглянув в зеркало, она изучила свое отражение и осталась довольна увиденным: длинные черные волосы, полные губы, выразительные глаза.

Девушке уже не раз говорили про то, что она похожа на Люси Лю, и сейчас Цзинь-Мей могла убедиться в справедливости этих слов. Что ж, ее сходство со знаменитой актрисой станет еще более полным, если она сбросит несколько фунтов – и, разумеется, исправит свой нос. Но эта ужасная одежда! Бледно-зеленый спортивный костюм… какая мерзость! Для Цзинь-Мей одежда имела очень большое значение. Они с подругами не пропускали ни одной передачи об очередных показах моды в Пекине, Гонконге и Сингапуре, с завистью разглядывая высоких манекенщиц, которые, покачивая бедрами, расхаживали по подиуму. После этого тринадцати– и четырнадцатилетние девочки устраивали собственные показы мод, разгуливая по импровизированному подиуму и ныряя за занавески, чтобы переодеться.

Однажды, еще до того, как партия обрушилась на отца Цзинь-Мей за чересчур вольные высказывания, он отвез всю семью в Сямынь. Этот очаровательный город, расположенный к югу от Фучжоу, был излюбленным местом туристов с Тайваня и из западных стран. У Цидзен заглянул в табачный ларек, чтобы купить сигареты, и Цзинь-Мей была поражена, увидев на витрине больше тридцати журналов мод. Девочка провела в ларьке полчаса, пока отец ходил куда-то по своим делам, а мать водила Лана в парк. За это время она успела просмотреть все журналы от корки до корки. В основном это были западные издания; но некоторые журналы выходили в Пекине или в городах, находящихся в свободных экономических зонах на побережье, и в них показывали последние работы китайских модельеров, ничем не уступающие тому, что создавалось в Милане и Париже.

Девочка решила уехать в Пекин и выучиться на модельера – возможно, перед этим год или два поработав манекенщицей.

Но отец разрушил все ее надежды.

Упав на кровать, девушка яростно дернула дешевую ткань своего костюма, желая разорвать его в клочья.

Что теперь ей ждать от жизни?

Работы на фабрике, где она будет шить такую же безобразную одежду. Зарабатывая по двести юаней в месяц, которые придется отдавать своим бестолковым родителям. Быть может, так мучиться ей придется до конца дней своих.

Вот какой станет ее карьера в мире моды. Рабство… Она никогда не…

Грустные мысли Цзинь-Мей прервал резкий стук в дверь.

Вскрикнув от испуга, девушка села на кровати. У нее перед глазами вырос силуэт «змеиной головы» с пистолетом в руке, в ушах зазвучали хлопки выстрелов, крики тонущих. Пройдя в гостиную, Цзинь-Мей убрала громкость телевизора. Лан начал было возмущаться, но сестра остановила его, приложив палец к губам.

Послышался женский голос:

– Мистер У, вы дома? Мистер У? У меня для вас сообщение от мистера Чанга.

Девушка вспомнила, что Чангом звали того человека, который спас их из трюма и помог добраться до берега. Он ей очень понравился. Как и его сын, носящий западное имя Уильям. Красивый, стройный, молчаливый. Умный, но рисковый – определенно, его ждет прямая дорога в триады.

– Это очень важно, – продолжала женщина. – Если вы дома, откройте дверь. Пожалуйста! Мистер Чанг просил передать, что вам угрожает смертельная опасность. Я работала на мистера Мая. Его убили. Вам тоже угрожает опасность. Вам необходимо срочно перебраться в другое место. Я могу вам помочь. Мистер У, вы меня слышите?

Цзинь-Мей не могла избавиться от эха выстрелов, звучащего у нее в ушах. У нее перед глазами стоял тонущий корабль, вздымающиеся волны…

Открыть ли дверь этой женщине?

– Пожалуйста…

Снова стук в дверь.

Но тут девушка вспомнила строгий наказ отца никому не открывать дверь. Как бы сильно она на него ни злилась, Цзинь-Мей ни за что не осмелилась бы его ослушаться.

Она будет ждать возвращения родителей и никого не пустит в дом. Когда отец вернется, она передаст ему то, что говорила эта женщина.

Вскоре женщина ушла – стук в дверь и крики прекратились. Прибавив громкость телевизора, Цзинь-Мей заварила свежий чай.

Удобно устроившись перед телевизором, она стала пить чай, разглядывая наряды американских актрис.

Вдруг послышался скрежет ключа, вставляемого в замочную скважину.

Почему отец вернулся так рано? Девушка вскочила, встревоженная судьбой матери. Неужели ее забрали в больницу?

Подбежав к двери, Цзинь-Мей воскликнула:

– Отец…

Но тут дверь распахнулась, и в квартиру быстро проскочил невысокий смуглый мужчина. Захлопнув за собой дверь, он направил на девушку пистолет.

Вскрикнув, Цзинь-Мей бросилась было назад в гостиную к брату, но мужчина грубо поймал ее за запястье и швырнул на пол. Схватив Лана за шиворот, он подтащил его к ванной и запихнул внутрь.

– Стоять здесь, молчать тихо, ублюдок, – прорычал мужчина на плохом английском, закрывая за Ланом дверь.

Прижав руки к груди, девушка попыталась отползти от незнакомца, с ужасом глядя на ключ в его руке.

– Как… он к вам попал?

Она представила, что мужчина расправился с ее родителями и забрал ключ у них.

Однако он, как выяснилось, не понимал по-китайски, и Цзинь-Мей пришлось повторить свой вопрос по-английски.

– Заткнуть свой рот. Если твоя кричать, моя тебя убивать. – Достав из кармана сотовый телефон, мужчина набрал номер. – Моя внутри. Дети есть здесь.

Смуглый, чем-то похожий на араба, – вероятно, он был родом из западных районов Китая, – незнакомец, кивая, выслушал то, что сказал ему его собеседник, и оглядел Цзинь-Мей с ног до головы.

– Не знать, семнадцать, восемнадцать, – гнусно ухмыльнулся он. – Довольно хорошенький… Хорошо.

Мужчина окончил связь.

– Сначала, – сказал он по-английски, – немного еда. – Схватив всхлипывающую девушку за волосы, он потащил ее на кухню. – Что у тебя есть из еда?

Но Цзинь-Мей слышала только одни и те же три слова, бесконечно повторяющиеся у нее в сознании: «Сначала немного еда… сначала немного еда…»

А затем?

У Цзинь-Мей заплакала.

Настроение, царившее в гостиной особняка Линкольна Райма, полностью соответствовало отвратительной погоде: расследование нисколько не продвигалось вперед.

Сакс сидела рядом с Раймом, безмятежно попивая свой вонючий настой трав, что почему-то выводило его из себя.

Вернувшийся Фред Деллрей расхаживал по комнате, теребя незажженную сигарету. Настроение у него было ничуть не лучше, чем у остальных.

– Мне было плохо тогда и мне плохо сейчас. Мне – очень – плохо.

Он имел в виду то, о чем ему сказало руководство местного отделения Бюро: дополнительные люди выделены не будут.

– Только представьте себе, – презрительно сплюнул долговязый агент, – мне так и сказали: выкручивайся сам. Да-да, выкручивайся сам. – Закатив глаза, он пробормотал: – Боже милосердный…

Деллрей жаловался на то, что в ФБР считали контрабанду живого товара делом второстепенным, на которое не следует тратить время. Больше того, хотя в конце девяностых эта деятельность была отнесена к юрисдикции Бюро, там не имели такого опыта борьбы с нелегальной иммиграцией, как в СИН. Деллрей безуспешно пытался обратить внимание начальства на то, что за «змеиной головой», о котором идет речь в данном случае, помимо всего прочего, числится несколько убийств. Руководство отделения оставалось невозмутимым.

– Мне сказали, что дело подпадает под категорию ПЭЗД, – объяснил Деллрей.

– То есть? – переспросил Райм.

– «Пусть этим занимаются другие», твою мать. Это я уже от себя добавил, но общую картинку вы получили. И отряд специального назначения вернулся на базу в Квонтико, – мрачно закончил темнокожий агент.

И от улик, собранных на всех местах преступления, нет никакого толка.

– Ладно, а что насчет «хонды», которую Призрак угнал в Истоне? – рявкнул Райм. – Ее данные ввели в систему. Черт побери, эту машину кто-нибудь ищет?

– Извини, Линк, – ответил Селитто, связавшись с центральным управлением полиции. – Пока ничего.

Извини, Линк, пока ничего…

Как выяснилось, оказалось в тысячу раз проще отыскать корабль в российском порту, чем найти десять человек буквально во дворе собственного дома.

Поступили результаты предварительного осмотра места убийства Мая. Том держал заключение перед Раймом, перелистывая его по мере необходимости. Не было обнаружено никаких свидетельств того, что Призрак имел отношение к этому преступлению; никакие улики не «привязывали», говоря языком криминалистов, его к убийству. Баллистическая экспертиза оказалась не нужна – Маю перерезали горло. На коврах в кабинете и коридоре не было обнаружено никаких отчетливых следов ног. Эксперты сняли больше сотни латентных отпечатков пальцев и взяли три десятка образцов микроскопических улик, но потребуется несколько дней, чтобы проанализировать все это.

На все запросы относительно отпечатков пальцев, снятых Сакс на других местах преступления, из АСИО пришли отрицательные ответы – если не считать пальцев Джерри Тана, но теперь это уже никого не интересовало.

– Я хочу выпить, – обескураженно заявил Райм. – Сейчас как раз время для коктейля. Проклятье, все сроки уже прошли!

– Доктор Уивер категорически запретила алкоголь перед операцией, – возразил Том.

– На самом деле она говорила о том, чтобы ограничить употребление. Я точно помню, Том. Но ограничить – это не значит исключить вообще.

– Линкольн, я не собираюсь устраивать здесь споры по проблемам лингвистики. Никакого спиртного.

– Операция будет только на следующей неделе. Дай мне выпить, черт побери!

Но помощник был непреклонен:

– Ты и так слишком много работал. У тебя повышенное давление.

– Ладно, предлагаю компромисс, – взмолился Райм. – Всего один маленький стаканчик.

– Никакой это не компромисс. Для тебя это будет победа, а для меня поражение.

Том скрылся на кухне.

Закрыв глаза, Райм сердито откинул голову на подголовник кресла. Воображая – мгновение абсурдных фантазий, – что операция восстановит нервные окончания целой руки. Райм ни с кем не делился подобными мечтами – даже с Амелией Сакс, – но хотя речи не шло о том, что он снова начнет ходить, он часто представлял себе, как после операции сможет самостоятельно брать предметы. И вот сейчас Райм воочию представил, как берет бутылку виски «Макаллан» и делает глоток прямо из горлышка. Он буквально почувствовал прикосновение прохладного круглого стекла к ладони.

Услышав слабое позвякивание, Райм встрепенулся. Ему в нос ударил терпкий, пахнущий дымом аромат виски. Райм открыл глаза. Сакс поставила на подлокотник кресла-каталки рюмку виски.

– Могла бы налить и побольше, – недовольно пробурчал он.

Однако и криминалист, и Сакс понимали, что на самом деле он хотел сказать спасибо.

Молодая женщина подмигнула в ответ.

Райм жадно припал губами к соломинке, с наслаждением ощущая обжигающий виски во рту и в горле.

Еще один глоток.

Райм с наслаждением допил виски, но, как оказалось, оно не смогло вылечить его от отчаяния по поводу отсутствия прогресса в расследовании. Взгляд криминалиста снова упал на доску, и его внимание привлекла одна запись.

– Сакс! – воскликнул Райм. – Сакс!

– В чем дело?

– Мне нужен телефон. Быстро!

Истон, Лонг-Айленд, место преступления

• Двое иммигрантов убиты на берегу выстрелами в спину.

• Один иммигрант ранен – доктор Джон Сун.

• На борту корабля находился баншу (помощник); личность его не установлена.

• Достоверно установлено, что помощник утонул. Его тело найдено в воде неподалеку от места гибели «Дракона».

• Спаслись десять иммигрантов: семь взрослых (один пожилой, одна раненая женщина), двое детей, один младенец. Иммигранты угнали церковный микроавтобус.

• Образцы крови направлены в лабораторию на анализ.

• У женщины кровь второй группы, резус отрицательный. Запрошена дополнительная информация о крови.

• Машина, ожидавшая Призрака на берегу, уехала без него. По-видимому, Призрак произвел один выстрел в машину. На основе данных о колесной базе и рисунке протектора отправлен запрос о типе машины.

• Речь идет о «БМВ Х5».

• Водитель – некий Джерри Тан.

• Машин, которые должны были забрать иммигрантов, не обнаружено.

• Сотовый телефон, предположительно принадлежащий Призраку, отправлен на анализ в ФБР.

• Телефон защищенной спутниковой связи, проследить его невозможно. Подключен к сети правительственной связи Китая.

• Оружие Призрака – пистолет калибра 7,62 мм. Необычная гильза.

• Автоматический пистолет, «модель-51» китайского производства.

• По сведениям, Призраком подкуплены государственные чиновники.

• Призрак угнал красный седан «хонда». Разосланы данные о машине.

• Красная «хонда» нигде не обнаружена.

• В море обнаружены три трупа – двое убиты выстрелами, один утонул. Фотографии и отпечатки пальцев направлены китайской полиции.

• Утонувший опознан как Виктор Ау, баншу Призрака.

• Отпечатки пальцев отправлены в АСИО.

• Отпечатки не идентифицированы, но на пальцах Сэма Чанга обнаружены необычные следы (травма, ожог от веревки?).

• Данные на иммигрантов: Сэм Чанг и У Цидзен со своими семьями, Джон Сун, маленькая девочка, дочь утонувшей иммигрантки, неопознанные мужчина и женщина (убиты на берегу).

Угнанный микроавтобус, Чайна-таун

• Перекрашен иммигрантами, нарисовавшими на борту логотип магазина «Товары для дома».

• Брызги крови позволяют предположить, что у женщины ранена рука или плечо.

• Образцы крови направлены в лабораторию на анализ.

• У женщины кровь второй группы, резус отрицательный. Запрошена дополнительная информация о крови.

• Отпечатки пальцев отправлены в АСИО.

• Отпечатки не идентифицированы.

Место убийства Джерри Тана

• Четыре человека выбили дверь, пытали Тана, после чего убили.

• Две гильзы – «модель-51». Тан убит двумя выстрелами в голову.

• Следы погрома.

• Отпечатки пальцев.

• Идентифицированы только пальцы Тана.

• У троих сообщников размер ноги меньше, чем у Призрака; возможно, они небольшого роста.

• Микроскопические улики позволяют предположить, что у Призрака квартира в центре города, в районе Бэттери-парка.

• Предположительно сообщники из числа китайских национальных меньшинств. Устанавливается их местонахождение.

Призрак прижал к щеке свою «модель-51».

Прикосновение теплого металла, пахнущего сладковатой смазкой, придало ему уверенность в себе. Да, надо раздобыть новое оружие, что-нибудь более надежное, вроде «узи» или «беретты», оставшихся на борту «Дракона». Но этот пистолет, служивший ему верой и правдой уже много лет, был его талисманом. Призрак верил, что «модель-51» приносит ему удачу, потому что пистолет попал в его руки следующим образом: однажды он зашел в пагоду в Тайбее. Кто-то навел на него полицию, и на выходе из пагоды его встретили двое полицейских. Но один из них растерялся, не смог решиться воспользоваться оружием в святых стенах, и выронил вот этот самый пистолет на землю. Подхватив выпавшее оружие, Призрак застрелил обоих полицейских и бежал.

И с этого дня пистолет стал его талисманом, подарком Юй, бога-лучника.

Прошел уже час с того времени, как Кашгари зашел в дом к У и захватил детей. Ювелирные магазины закрылись, и улицы обезлюдели. «Надо побыстрее кончать со всем этим», – подумал Призрак и потянулся. Ему уже надоело ждать. Как и Юсуфу и второму турку. Они постоянно жаловались на то, что проголодались, но Призрак рассудил, что даже в ресторанах и кафе могут быть камеры наблюдения, а он не собирался запечатлеваться на видеопленке за таким фривольным занятием, как еда. Придется немного…