Текст книги "Каменная обезьяна"

Глава 49

«Змеиная голова» оказался значительно более низкорослым и щуплым, чем ожидал Райм. Этот феномен он усвоил еще в то время, когда руководил криминалистическим отделом полиции Нью-Йорка: преступники, которых он преследовал, в его сознании приобретали непропорционально большие размеры, и когда он впервые встречался с ними лично – как правило, на суде, – его удивляло, какие же в действительности они миниатюрные.

Скованный наручниками Призрак стоял в окружении полицейских. Встревоженный, но сохранявший самообладание, спокойный, уверенный в себе. Плечи и руки расслаблены. Криминалист сразу же понял, чем ему удалось так быстро обаять Сакс: у Призрака были глаза врача, целителя. Такой взгляд приносит утешение и приглашает к откровенности. Но теперь, зная, кто перед ним, Райм видел в безмятежных глазах также бесконечный эгоизм и безжалостность.

– Итак, сэр, в чем дело? – спросил спутник Пибоди – Уэбли из Госдепа, как теперь называл его Райм, повторяя напыщенную фразу, которой тот представился в свое время.

– Господа, знаете, что иногда происходит в нашей работе? – обратился к чиновникам Райм. – Я имею в виду, в криминалистике?

Уэбли из Госдепа начал было что-то говорить, но Пибоди махнул рукой, призывая его молчать. В любом случае, Райм не собирался допустить, чтобы его подгоняли. Никто не может торопить Линкольна Райма, когда он сам не имеет желания торопиться.

– Иногда мы теряем общую картину. Хорошо, признаю, это я потерял общую картину, в большей степени, чем, например, присутствующая здесь Сакс. Она ищет мотивы, пытается понять, почему люди поступают так, как они поступают. Но я этим не занимаюсь. Моя задача состоит в том, чтобы изучать улики и раскладывать их по своим местам. – Взглянув на Призрака, он улыбнулся. – Все равно что расставлять фишки в игре вей-чи.

«Змеиная голова», принесший так много горя в жизнь других людей, молчал. По громкоговорителю объявили начало посадки на рейс «Северо-Западных авиалиний» до Лос-Анджелеса.

– С уликами мы разобрались так, как надо. – Кивок в сторону Призрака. – В конце концов, его ведь схватили, так? Благодаря нам. И у нас достаточно улик, чтобы добиться для него смертного приговора. Но что происходит? Его отпускают на все четыре стороны.

– Никто его не отпускает, – вмешался Пибоди. – Куан Ан предстанет перед судом в Китае.

– Он окажется вне действия юрисдикции страны, где в последние дни совершил несколько тяжких преступлений, – резко поправил его Райм. – Вы хотите пререкаться и дальше?

Уэбли из Госдепа не выдержал:

– Переходите к делу, или я сажаю его на самолет.

Райм упорно не желал обращать на него внимание. Он срежиссировал спектакль и собирался сыграть его от начала до конца.

– Общая картина… общая картина… Как же я переживал. Понимаете, я установил местонахождение «Дракона Фучжоу» и направил к нему судно береговой охраны. И что же? Призрак потопил корабль и погубил тех, кто на нем находился.

Пибоди покачал головой.

– Я прекрасно вас понимаю, – с оттенком сочувствия произнес он. – Нам всем пришлось очень нелегко, но…

Райм упрямо катил вперед.

– Общая картина… Давайте задумаемся. Вторник, предрассветный час, борт «Дракона». Поставьте себя на место Призрака, человека, которого разыскивают за тяжкие преступления, – а всего в получасе пути судно береговой охраны. Вот-вот оно захватит корабль, на котором вы переправляете нелегальных иммигрантов. И что вы будете делать?

Красивые девушки продолжали оформлять билеты на посадку.

Пибоди вздохнул. Уэбли из Госдепа пробурчал что-то себе под нос; насколько понял Райм, что-то нелестное. Призрак переступил с ноги на ногу, продолжая хранить молчание.

Поскольку никто не вызвался помочь, Райм продолжал:

– Лично я бы забрал деньги, приказал «Дракону» уходить на полной скорости в открытое море, а сам добрался бы до берега на спасательном плоту. Береговая охрана, полиция и СИН были бы заняты командой корабля и иммигрантами, и я без труда добрался бы до земли и был бы уже на полдороге к Чайна-тауну, прежде чем меня хватились. Но что делает Призрак?

Криминалист посмотрел на Сакс, и та сказала:

– Он запирает иммигрантов в трюме, топит корабль, а затем охотится за теми, кому удалось спастись. Рискуя при этом попасть в руки полиции или быть убитым.

– И, не расправившись со всеми на побережье, – снова взял себе нить повествования Райм, – Призрак последовал за ними в город и пытался убить их там. Во имя всего святого, почему он так поступил?

– Ну как же, это же свидетели, – сказал Пибоди. – Призрак должен был их убить.

– Да, и зачем? Похоже, никто не задал себе этот вопрос, – сказал Райм. – Чего он этим добивался?

Пибоди и Уэбли из Госдепа молчали.

Райм продолжал:

– Пассажиры корабля могли дать свидетельские показания только относительно контрабанды людей. Но в разных странах ему уже предъявлены десятки подобных обвинений. Больше того, он разыскивается за убийства – взгляните на «красное уведомление» Интерпола. Бессмысленно убивать этих людей только потому, что они свидетели. – Он выдержал театральную паузу. – Однако убийства приобретают смысл, если пассажиры «Дракона» изначально должны были стать жертвами Призрака.

Криминалист отметил, что его слова произвели различную реакцию. Пибоди был озадачен и сбит с толку. Выражение лица Уэбли из Госдепа было совершенно другим. Он знал, к чему ведет Райм.

– Жертвы, – продолжал криминалист. – Это ключевое слово. Видите ли, моя Сакс, спустившись под воду к «Дракону», обнаружила одно письмо.

Призрак, не отрывавший взгляда от Сакс, при этих словах медленно повернулся к Райму.

– Письмо? – спросил Пибоди.

– В нем говорилось в общих чертах следующее: вот твои деньги и список жертв, которых ты повезешь в Америку… Господа, вы начинаете улавливать общую картину? В письме говорилось не о «пассажирах», «иммигрантах» или «поросятах» – не употреблялся даже ваш, Пибоди, бестактный термин «нелегалы». В письме было сказано, цитирую дословно: «жертвы». Когда мне его перевели, я не сразу понял, что автор использовал именно это слово. Но постепенно общая картина начинает проясняться, если присмотреться внимательнее к списку иммигрантов – все они китайские диссиденты и члены их семей. Призрак не просто «змеиная голова». Он также профессиональный убийца. Он был нанят для того, чтобы их убить.

– Этот человек сошел с ума! – воскликнул Призрак. – Он хватается за соломинку! Немедленно посадите меня в самолет!

Но Райм неумолимо продолжал:

– Призрак с самого начала собирался взорвать «Дракон Фучжоу». Он лишь выжидал, когда корабль подойдет близко к берегу; тогда он и его баншу смогли бы благополучно добраться до суши. Но произошло непредвиденное: мы обнаружили корабль и направили к нему судно береговой охраны, поэтому Призраку пришлось спешить. Нескольким иммигрантам удалось спастись. Кроме того, заряд оказался слишком мощным, и корабль затонул, прежде чем Призрак успел забрать оружие и деньги и найти своего помощника.

– Это же абсурдно, – пробормотал Уэбли из Госдепа. – Пекин не станет прибегать к услугам наемного убийцы, чтобы расправиться с диссидентами. Сейчас не шестидесятые годы.

– А Пекин этим и не занимался, – ответил Райм. – Полагаю, вам об этом известно, Уэбли. Нет, мы установили, кто направил Призраку инструкции и деньги. Этого человека зовут Лин Шуйбянь.

Призрак в отчаянии бросил взгляд на стойку регистрации.

– Я направил полиции Фучжоу по электронной почте имя и адрес Лина Шуйбяня, предупредив, что это, возможно, один из сообщников Призрака. Но мне ответили, что я, наверное, ошибся. По этому адресу в Фучжоу находится правительственное здание. А Лин Шуйбянь является помощником губернатора провинции Фуцзянь, который занимается вопросами развития торговли.

– Что это значит? – спросил Пибоди.

– То, что он коррумпированный барон государственной службы, – отрезал Райм. – Разве не понятно? Он со своими приспешниками вышибает миллионы отступных из всех предприятий и фирм, действующих на юго-восточном побережье Китая. Вероятно, все это происходит при непосредственном участии самого губернатора, однако доказательств у меня нет. Пока нет.

– Это невозможно, – пробормотал Уэбли, но уже без того негодования, которое он демонстрировал прежде.

– Возможно, и еще как, – сказал Райм. – Сонни Ли рассказывал мне о провинции Фуцзянь. Она всегда была относительно независима от центрального правительства. Фуцзянь имеет тесные связи с Западом и Тайванем и в ней много денег. Также здесь наиболее активно действуют диссиденты. Пекин все время грозится раздавить провинцию, национализировать предприятия и поставить у власти своих людей. Если это произойдет, Лин Шуйбянь со своими ребятами лишатся неиссякаемого источника доходов. Так чем же им задобрить Пекин? Расправиться с самыми громкоголосыми диссидентами. А разве есть для этого способ лучше, чем нанять «змеиную голову»? Если диссиденты погибнут по пути в другую страну, вся вина ляжет на него, а не на правительство.

– И, скорее всего, – вставила Сакс, – никто даже не узнает об их судьбе. Просто в море исчезнет бесследно еще один корабль с нелегальными иммигрантами. – Кивнув на Уэбли из Госдепа, она напомнила: – Райм, ты не забыл?

– Ах да. Последний элемент загадки. Почему Призрака отпускают на свободу? – Криминалист повернулся к Уэбли. – Вы депортируете его в Китай, чтобы задобрить Лина Шуйбяня и его подручных в Фуцзяне. Ничто не должно мешать нашим деловым интересам. Юго-Восточный Китай является регионом крупнейших американских инвестиций.

– Чушь какая-то! – пробурчал сотрудник Госдепа.

– Это же полный вздор! – воскликнул Призрак. – Ложь человека, которым движет отчаяние. – Он кивнул на Райма. – Где доказательства?

– Доказательства? Ну, во-первых, у нас есть письмо Лина Шуйбяня. Но если этого недостаточно… Пибоди, помните, вы говорили, что в течение последних лет пропадали другие корабли с иммигрантами, которых вез Призрак? Я обратился к базе данных Интерпола. В основном речь идет также о китайских диссидентах.

– Это неправда, – поспешно заявил Призрак.

– Кроме того, не надо забывать о деньгах, – продолжал Райм, не обращая на него внимания.

– О деньгах?

– О плате за нелегальную переправку в Америку. Во время своего небольшого купания в водах Атлантики Сакс обнаружила сто двадцать тысяч американских долларов и бывшие в употреблении юани на сумму около двадцати тысяч долларов. Я пригласил к себе домой своего друга из СИН, чтобы он помог мне разобраться с уликами. И этот человек…

– Кто? – резко спросил Пибоди. Вдруг до него дошло. – Алан Коу? Это был он, да?

– Это был друг, остановимся на этом.

На самом деле это действительно был Алан Коу, похитивший секретные документы СИН, что могло стоить ему работы, а то и закончиться тюремным сроком. Вот о каком риске говорил Райм – и Коу с радостью пошел на него.

– Первым делом он обратил внимание на деньги. Мой друг сказал, что иммигранты, обращаясь к «змеиным головам», не могут сделать первый взнос в долларах – потому что в Китае нет долларов, по крайней мере в таких количествах, чтобы оплатить переправку в Штаты. Иммигранты всегда платят юанями. На корабле их было около двадцати пяти человек, следовательно, Сакс должна была найти около полумиллиона юаней – и это только один аванс. Но почему же в каюте Призрака было так мало китайской валюты? Потому что он почти ничего не брал с иммигрантов. Для него главным было то, чтобы они поднялись на борт корабля; основной выплатой для него был гонорар за убийство. А сто двадцать тысяч долларов? Это и были деньги, полученные от Лина Шуйбяня. Я проверил серийные номера банкнотов и установил, что Федеральный резервный банк отправил эти наличные деньги в Южно-Китайский банк в Сингапуре. Услугами которого регулярно пользуются правительственные чиновники Фуцзяня.

Очередь пассажиров, проходивших на посадку, редела. Призраком начинало овладевать отчаяние.

Пибоди умолк, осмысливая услышанное. Похоже, он начинал колебаться. Но чиновник из Государственного департамента был непреклонен:

– Этот человек садится в самолет

Прищурившись, Райм склонил голову набок.

– Сакс, по-моему, мы еще не перебрали все улики.

– Как насчет С-четыре?

– Ах да, взрывчатка, которой был взорван корабль. ФБР проследила ее до северокорейского торговца оружием, который регулярно осуществляет поставки – догадайтесь кому? Частям Народно-освободительной армии, расквартированным в провинции Фуцзянь. Взрывчаткой Призрака снабдило правительство. – Райм закрыл глаза, затем снова открыл их. – Далее, спутниковый телефон, который нашла на побережье Сакс… Он подключен к правительственной сети связи, находящейся в Фучжоу.

– Райм, грузовики, – напомнила Сакс. – Расскажи про грузовики.

Райм кивнул, не в силах устоять от соблазна прочитать очередную сентенцию по поводу своего ремесла.

– Что любопытно у нас в криминалистике – иногда то, что не было найдено на месте преступления, оказывается более важным, чем то, что было обнаружено. В который раз перечитывая список улик, я вдруг поймал себя на мысли, что в нем недостает одной важной вещи: а где же свидетельство присутствия грузовиков, на которых иммигрантов должны были доставить в город? Мой друг из СИН объяснил, что этот «сухопутный трансфер» является неотъемлемой частью контракта. Но никаких грузовиков не было и в помине. На побережье была только одна машина, «БМВ» Джерри Тана, который должен был забрать Призрака и его баншу. А почему не было грузовиков? Потому что Призрак знал: иммигрантам не суждено добраться до берега живыми.

Очередь пассажиров неумолимо уменьшалась.

Склонившись к Райму, Уэбли из Госдепа злобно зашептал:

– Мистер, вы даже не представляете себе, во что впутались.

Райм взглянул на него с деланым раскаянием:

– Да, я абсолютно ничего не понимаю. Ни в мировой политике, ни в государственных делах… Я простой ученый. Увы, мои знания ограничены. Такими вещами, как, скажем, муляж динамита.

Уэбли из Госдепа сразу же умолк.

– А тут на сцену выхожу я, – заговорил Деллрей. – К несчастью для вас, братцы.

Пибоди неуверенно кашлянул.

– О чем это вы? – спросил он, но только потому, что этого требовала его роль; меньше всего на свете Пибоди жаждал услышать ответ на свой вопрос.

– Помните бомбу в машине Фреда? Так вот, из лаборатории поступил ответ относительно динамита. Весьма любопытно – как выяснилось, это был вовсе не динамит. Опилки, смешанные с резиновым клеем. Муляж. Используемый в учебных целях. Мой друг из СИН сказал, что служба иммиграции имеет свой центр на Манхэттене, где, в частности, обучают обращению со взрывчаткой. Сегодня утром он заглянул туда. И принес оттуда муляжи взрывчатки, идентичные тем, которые были обнаружены в машине Фреда. А номер на детонаторе соответствует номерам детонаторов, конфискованных в прошлом году в Кони-Айленде у нелегальных иммигрантов из России.

Райм с наслаждением отметил, как в глазах Пибоди сверкнул ужас. Однако Уэбли из Госдепа, на удивление, по-прежнему удавалось изображать негодование.

– Если вы намекаете на то, что сотрудник федерального ведомства мог пойти на убийство своего коллеги из ФБР…

– На убийство? Да маленький детонатор даже не прожжет дырки на штанах. Нет, лично я считаю, обвинение можно будет предъявить по статье «преступное вмешательство в ход следствия» – потому что, как мне кажется, вы стремились на время отстранить Фреда от дела.

– Зачем?

– А затем, – снова заговорил Деллрей, шагнув вперед и прижимая Уэбли из Госдепа к стене, – чтобы я не поднимал ненужных волн. Чтобы не вызывал спецназ. Эти ребята не стали бы шутить с Призраком и живо схватили бы его за шкирку, а не ходили бы вокруг да около, как бездельники из СИН. Проклятье, я полагал, именно для этого меня и назначили в следственную группу. Я ведь ни черта не смыслю в контрабанде людей. Ну а когда я договорился о том, чтобы вместо меня прислали сведущего специалиста Дэна Вона, его вдруг почему-то в спешке отправили далеко на запад.

Райм подвел итоги:

– Фред должен был выйти из игры, чтобы вы избавились от Призрака так, как было задумано: взяли его живым и благополучно выслали из страны, как было оговорено в соглашении Государственного департамента и Лина Шуйбяня. – Кивок в сторону выхода на посадку. – И как чуть было не произошло.

– Я ничего не знал о расправе над диссидентами! – выпалил Пибоди. – Клянусь, в это меня не посвящали!

– Следите за своим языком, – зловеще пробормотал Уэбли из Госдепа.

– Мне только сказали, что необходимо свести до минимума участие Министерства юстиции. Якобы на кон поставлены соображения государственной безопасности. Никто не говорил ни о деловых связях, ни о…

– Гарольд! – Голос Уэбли из Госдепа был подобен щелчку бича. Отвернувшись от обливающегося потом сотрудника СИН, он обратился к Райму рассудительным тоном: – Послушайте, даже если – я говорю «если» – это правда, вы должны понять, что речь идет не об одном этом человеке. Призрака вывели на чистую воду. Теперь его уже никто не наймет в качестве «змеиной головы» и он не сможет топить корабли с иммигрантами. Но, – вкрадчивым голосом продолжал дипломат, – если мы вышлем его из страны, китайцы будут счастливы. Пекин не раздавит Фуцзянь, экономика провинции будет развиваться, и в конечном счете это приведет к процветанию населения. А усилением американского влияния можно будет добиться соблюдения прав человека. – Он поднял руки. – Иногда нам приходится принимать очень нелегкие решения.

Райм кивнул:

– Вы хотите сказать, что дело находится исключительно в ведении политиков и дипломатов?

Уэбли из Госдепа кивнул, радуясь тому, что до Райма наконец дошло.

– Именно так. В конечном счете все это будет на благо обеих стран. Да, это жертва, но ее необходимо принести.

Подумав немного, Райм повернулся к Сакс:

– Назовем это «великой жертвой ради блага двух народов, не имеющей исторических прецедентов».

Уэбли из Госдепа поморщился, услышав это язвительное замечание.

– Видите ли, – объяснил криминалист, – политика очень сложная штука, и дипломатия тоже. А вот криминалистика – это совсем просто. Я предпочитаю иметь дело с простыми вещами, поэтому выбирайте: или вы отдаете нам Призрака, чтобы он понес наказания за свои преступления в соответствии с законами нашей страны, или же вы позволяете ему улететь домой. Но в этом случае мы предадим гласности то, что вы отпустили преступника, виновного в нескольких убийствах, исходя из высших политических и экономических соображений. И при этом совершили покушение на сотрудника ФБР. Разумеется, выбор за вами, – небрежно добавил он. – Решайте.

– Не смейте нам угрожать! Вы простые полицейские, мелкие сошки, мать вашу! – зловеще произнес Уэбли из Госдепа.

Объявили об окончании посадки на рейс до Лос-Анджелеса. Призрак уже испугался не на шутку. Взмокший от пота, с лицом, потемневшим от ярости, он подошел к Уэбли и поднял руки, звеня наручниками. Не обращая на него внимания, чиновник Госдепа повернулся к Райму:

– О какой гласности вы говорите? Кого заинтересуют ваши бредни? Вы думаете, это Уотергейт, так вас растак? Мы высылаем из страны китайца, который у себя на родине предстанет перед судом за различные преступления.

– Гарольд? – спросил Райм.

Сжавшись, Пибоди виновато пробормотал:

– Сожалею, но я ничего не могу сделать.

– Значит, вот ваш ответ, – едва заметно усмехнулся Райм. – Мне только это и было нужно. Решение. Вы его приняли. Отлично.

Он подумал, со смешанным чувством грусти и веселья, что происходящее очень напоминало игру вей-чи.

– Том, будь добр, покажи ему наше творение, – обратился к помощнику криминалист.

Достав из кармана конверт, молодой человек протянул его Уэбли из Госдепа. Тот его раскрыл. Внутри лежало пространное письмо, составленное Раймом Питеру Ходдинсу, международному обозревателю «Нью-Йорк таймс». В нем было в мельчайших подробностях перечислено все то, о чем Райм только что рассказал Уэбли и Пибоди.

– Мы с Питером давние друзья, – объяснил Том. – Я предупредил его, что у нас, возможно, появится эксклюзивный материал о катастрофе «Дракона Фучжоу», нити от которой ведут в Вашингтон. Он очень заинтересовался.

– Питер отличный журналист, – с гордостью добавил Райм. – Он выдвигался на Пулицеровскую премию.

Уэбли из Госдепа и Пибоди переглянулись. Затем, отойдя в угол опустевшего коридора, достали сотовые телефоны.

– Мистер Куан должен срочно подняться на борт самолета, – объявила сотрудница аэропорта.

Наконец чиновники убрали телефоны, и Райм получил ответ: не сказав ни слова, Уэбли из Госдепа развернулся и направился к выходу.

– Подождите! – окликнул его Призрак. – У нас же было соглашение! Мы же договорились!

Чиновник даже не обернулся. Разорвав письмо Райма, он, не замедляя шага, выбросил клочки в урну.

Селитто предложил сотруднице аэропорта закрыть двери на посадку. Мистер Куан никуда не летит.

Сверля глазами Райма, Призрак уронил плечи, признавая свое поражение. Но казалось, через мгновение отчаяние поражения уравновесилось надеждой на будущую победу; ян уравновесил инь, как сказал бы Сонни Ли. «Змеиная голова» повернулся к Сакс и с холодной усмешкой оглядел ее с ног до головы.

– Я терпелив, Яньдао. Уверен, мы еще встретимся. Найсын… Всему свое время, всему свое время.

Спокойно выдержав его взгляд, Амелия Сакс сказала:

– Чем скорее, тем лучше.

Райм отметил, что при этом ее глаза были гораздо холоднее глаз Призрака.

Полицейские в форме взяли «змеиную голову» под руки.

– Клянусь, я понятия не имел, что это за человек, – начал было Пибоди. – Мне только сказали…

Но Райм уже устал от словесных пререканий. Не сказав ни слова, он чуть двинул пальцем по сенсорной панели, разворачивая «Штормовую стрелу».

Последнюю точку во взаимодействии различных правительственных органов в деле Куана Ана, он же Гуи, он же Призрак, поставила Амелия Сакс. Протянув руку растерянному Гарольду Пибоди, она попросила:

– Будьте добры, дайте ключи. Если вы хотите получить наручники назад, я оставлю их в изоляторе временного содержания.