Текст книги "Повелители драконов"

На этот вопрос по желанию или по случайности никогда не был дан ответ. Священный опустился на колени, медленно, как в молитве. Он упал на лицо, потом повернулся на бок. Джоз подскочил, схватил падающую голову за волосы. Полуоткрытые глаза побелели и закрылись.

– Говори! – прохрипел Джоз. – Ответь на мой последний вопрос! Есть ли у вас оружие, способное отогнать Базовых?

Побледневшие губы шевельнулись.

– Не знаю.

Джоз нахмурился, вгляделся в восковое лицо, отшатнулся в изумлении.

– Он мертв.

Фейд, дремавшая на диване, села с розовым лицом и смятыми волосами.

– Ты убил его! – воскликнула она голосом, полным ужаса.

– Нет, он умер – или заставил себя умереть. – Фейд прижалась к Джозу, но тот отстранил ее. Джоз не обращал на нее внимание, и она вышла из комнаты.

Джоз сел, глядя на немое тело.

– Он не уставал, – пробормотал Джоз, – пока я не перешел к тайне.

Вдруг он вскочил, вышел в прихожую и велел Райфу привести цирюльника. Час спустя тело, лишенное волос, лежало на древней скамье, прикрытое простыней, а Джоз держал в руках грубый парик, изготовленный из длинных волос.

Цирюльник ушел; слуги унесли тело. Джоз стоял один в кабинете, напряженно размышляя. Он разделся и стоял обнаженный, как священный. Натянул на голову парик и осмотрел себя в зеркале. В чем разница для случайного глаза? Чего-то не хватало. Ожерелье. Джоз надел его на шею, еще раз осмотрел свое отражение с сомнительным удовлетворением.

Он вошел в мастерскую, поколебался, освободил выход, осторожно откинул каменную плиту. Заглянул в тоннель – там было темно. Он просунул туда сосуд с люминесцентной жидкостью. В слабом свете тоннель казался пустым. Решительно отбросив страх, Джоз спустился в отверстие. Тоннель узкий и низкий; Джоз осторожно двинулся вперед, нервы его были напряжены. Он часто останавливался, прислушиваясь, но ничего не слышал, кроме собственного дыхания и пульса.

Примерно через сто ярдов тоннель перешел в естественную пещеру. Джоз остановился, постоял в нерешительности, всматриваясь в полумрак. Люминесцирующие сосуды, прикрепленные к стенам через неравные промежутки, давали достаточно света, чтобы определить, куда уходит пещера: по-видимому, на север, параллельно долине. Джоз снова двинулся вперед, останавливаясь, прислушиваясь через каждые несколько ярдов. Он знал, что священные не агрессивны, но они же очень таинственны. Как они отнесутся к его вторжению? Джоз не был в этом уверен и поэтому двигался с большой осторожностью.

Пещера поднималась, опускалась, расширялась, сужалась. Вскоре Джоз увидел, что она населена – маленькие камеры, высеченные в скале, освещались канделябрами с люминесцирующей жидкостью. В двух таких камерах Джоз увидел священных. Первый спал на тростниковой циновке, другой сидел, скрестив ноги и пристально глядя на приспособление из изогнутых металлических полос. Они не обратили на Джоза внимания.

Потолок пещеры поднялся, она расширялась, как рог изобилия, и внезапно приобрела такие размеры, что на мгновение изумленный Джоз решил, что он вышел в ночь. Потолок не был виден, несмотря на мерцание множества ламп, огней и светящихся сосудов. Впереди слева работали плавильщики металла и кузнецы, дальше изгиб пещеры скрывал что-то из виду. Джоз мельком увидел многоярусную трубчатую конструкцию, вокруг которой копошилось множество священных, занятых различными работами. Справа была груда тюков, ряд закромов содержал товары непроизводственного назначения. Джоз впервые увидел священных женщин. Они не были ни нимфами, ни ведьмами из древних легенд. Подобно мужчинам, выглядели они худыми и хрупкими, черты лица у них были заострены; подобно мужчинам, одевались они только в свои длинные волосы. Не слышно было ни разговоров, ни смеха – везде царила атмосфера спокойствия и сосредоточенности. Пещера источала чувство времени, пользы, обычая. Каменный пол отполирован бесчисленными босыми ногами; испарения множества поколений окрасили стены.

Никто не обращал внимания на Джоза. Он медленно двигался вперед, держась в тени и останавливаясь за грудами тюков. Направо пещера резко уменьшалась, переходя в широкую извивающуюся воронку.

Джоз отыскивал главный поворот большой пещеры. Где находится арсенал, в существовании которого убедил его священный самим актом своей смерти? Джоз снова посмотрел налево, на странное многоярусное сооружение, уходившее вверх на пятьдесят футов от каменного пола. Странное сооружение, подумал Джоз, искривив шею; назначения его он не мог себе представить. Все в этой огромной пещере – такой близкой к Долине Бенбека и такой отдаленной

– было странным и удивительным. Оружие? Оно могло быть где угодно, дальше он не осмеливался искать. Больше ничего он не мог узнать без риска обнаружения. Он повернул обратно – по тусклому проходу, мимо камер – два священных были в тех же позах, что и в тот раз, один спал, другой всматривался в путаницу изогнутых прутьев. Он шел все дальше и дальше. Неужели он забрался так далеко? Где же расщелина, ведущая к его апартаментам? Неужели он уже миновал ее? Он почувствовал страх, но продолжал внимательно искать. Вот, он шел правильно! Оно открывалось вправо, отверстие, такое знакомое и дорогое. Он углубился в него, идя длинными осторожными шагами, как человек под водой, держа над головой светящийся сосуд. Какой-то призрак появился перед ним, высокая белая фигура. Джоз окаменел. Фигура прошла мимо, Джоз прижался к стене. Внезапно сверкнул голый череп. Это был молодой священный, которого Джоз принял за мертвого. Он повернулся к Джозу, голубые глаза смотрели с упреком и презрением.

– Отдай мое ожерелье.

Неповинующимися пальцами Джоз снял золотое ожерелье. Священный взял его, но не надел на себя. Он посмотрел на волосы, свисавшие с головы Джоза. С глуповатой улыбкой Джоз снял парик, протянул его. Священный отпрыгнул, как будто Джоз превратился в пещерного павлина. Держась от Джоза так далеко, как позволял узкий тоннель, он миновал его и пошел по направлению к пещере. Джоз уронил парик на пол, глядя на нечесаную груду волос. Он повернулся, посмотрел вслед священному – его фигура скоро слилась с мраком. Медленно Джоз двинулся дальше по тоннелю. Вот продолговатое пятно света, отверстие в его мастерскую. Он пробрался сквозь него, возвращаясь в реальный мир. Изо всей силы бросил каменную плиту, закрывая выход.

Одежда Джоза лежала там, где он ее оставил. Закутавшись в плащ, он пошел к двери, выглянул в прихожую, где дремал Райф. Джоз щелкнул пальцами.

– Позови каменщиков.

Джоз с наслаждением вымылся, снова и снова натираясь мылом. Выйдя из ванной, он отвел ожидавших каменщиков в мастерскую и велел заложить отверстие.

Потом он прилег на диван. Потягивая вино, позволил своему мозгу блуждать. Воспоминания превратились в мечты, мечты – в сон. Джоз снова брел по тоннелю к большой пещере, и священные в своих камерах теперь поднимали головы и смотрели на него. Наконец он остановился перед входом в большой подземный свод и со страхом огляделся. Потом двинулся мимо священных, работавших под огнями и наковальнями. Из реторт летели искры, голубые испарения поднимались от расплавленного металла.

Джоз оказался перед небольшим помещением, вырубленным в скале. Здесь сидел старик, худой, как трость, с белоснежной гривой волос. Он посмотрел на Джоза голубыми глазами и заговорил, но голос его был смутным, неслышным. Он заговорил снова, на этот раз слова громко зазвучали в мозгу Джоза.

– Я привел тебя сюда, чтобы предупредить, что ты причиняешь нам вред без малейшей выгоды для себя. Оружие, которое ты ищешь, и не существует, и лежит за пределами твоего представления. Оставь свои попытки.

Огромным усилием воли Джоз заставил себя говорить:

– Молодой священный не отрицал: оружие существует!

– Только в узких пределах особого истолкования. Юноша мог говорить только буквальную правду. Почему ты удивляешься, что мы держимся обособленно? Для вас, Верхнего народа, чистота непостижима. Ты думал приобрести какую-то выгоду, но ничего не достиг, только прокрался, как крыса. Прежде чем ты попытаешься снова, я вынужден унизить себя до объяснения. Заверяю тебя, что так называемое оружие находится абсолютно за пределами твоего понимания.

Вначале стыд, затем гнев охватил Джоза; он воскликнул:

– Ты не понимаешь всей важности этого! Я не могу действовать иначе. Керолайн близка, вот-вот появятся Базовые. Разве вы не люди? Почему вы не поможете нам защитить планету?

Деми покачал головой, его белые волосы двигались с гипнотической медленностью.

– Я призываю тебя к Разуму: пассивности, совершенству и абсолютности. Это означает святость и мир. Можешь ты себе представить, какую муку испытываю я, говоря с тобой? Я вмешиваюсь – какая боль для духа! Положим этому конец. Мы приходили в твой кабинет, не причиняя тебе ни вреда, ни оскорбления. Ты отплатил нам посещением нашей пещеры, унизив при этом благородного юношу. Будем квиты, пусть больше не будет подсматривания друг за другом. Согласен?

Джоз услышал свой ответ:

– Ты предлагаешь мне соглашение, когда узнал все мои тайны, а я не знаю ваших.

Лицо Деми задрожало. Джоз прочел на нем презрение и во сне зашевелился беспокойно. Он сделал усилие, чтобы говорить спокойно и разумно.

– Послушай, мы с тобой оба люди, зачем нам спорить? Разделим наши тайны, будем помогать друг другу. Осмотри мои архивы, мои шкафы, мои реликты, когда тебе будет удобно, но позволь мне изучить несуществующее оружие. Клянусь использовать его только против Базовых, для защиты нас обоих.

Глаза Деми сверкнули.

– Нет!

– Почему нет? Ты на самом деле не хочешь нам зла?

– Мы обособлены и бесстрастны. Мы ждем вашего вымирания. Вы, Верхние люди, последние остатки человечества. Когда вы исчезнете, ваши темные мысли и грязные споры уйдут с вами; убийство, боль, злоба исчезнут.

– Не верю в это, – сказал Джоз. – Может, в скоплении и нет людей, но не во всей вселенной. Старый Закон простирался далеко: раньше или позже люди вернутся на Эрлит.

Голос Деми стал звучнее.

– Ты думаешь, мы говорим только на основе веры? Ты сомневаешься в наших знаниях?

– Вселенная велика. Старый Закон простирался далеко.

– Последние люди живут на Эрлите, – сказал Деми. – Верхние люди и священные. Вы уйдете, мы останемся. Мы понесем Разум, как знамя славы, по всем мирам в небе.

– А как вы будете транспортировать себя для этой миссии? – лукаво спросил Джоз. – Вы полетите к звездам такими же обнаженными, как ходите здесь?

– Будут средства. Время долгое.

– Для ваших целей нужно долгое время. Даже на планетах Керолайн есть люди. Порабощенные, с видоизмененным телом и мозгом, но люди. Как с ними? Кажется, вы ошибаетесь, вы руководствуетесь ложной идеей.

Деми молчал. Лицо его застыло.

– Разве это не факты? – спросил Джоз. – Как вы соотносите их со своей верой?

Деми ровно сказал:

– Факты никогда нельзя соотносить с верой. По нашей вере эти люди, если они существуют, тоже исчезнут. Время долгое. О, миры ясности: они ждут нас!

– Ясно, – сказал Джоз, – что вы объединяетесь с Базовыми, что вы ждете нашего уничтожения. Это может изменить наше отношение к вам. Боюсь, что Эрвис Карколо был прав, а я ошибался.

– Мы остаемся пассивными, – сказал Деми. Лицо его заколебалось, расплылось. – Без всяких эмоций будем мы следить за уходом Верхних людей, не помогая, но и не подталкивая.

Джоз заговорил с гневом:

– Ваша вера, ваш Разум – как вы ее там называете, – обманывает вас. Я заявляю: если вы нам не поможете, вы пострадаете так же, как мы.

– Мы пассивны и не вмешиваемся.

– А ваши дети? Базовые не делают разницы между нами. Они погонят вас в свои трюмы, как и нас. Зачем нам защищать вас?

Лицо Деми блекло, закрывалось туманом, прозрачной дымкой, глаза его сверкали, как угли:

– Мы не нуждаемся в защите, – сказал он. – Мы в безопасности.

– Вы испытаете нашу судьбу, – воскликнул Джоз, – я обещаю вам это!

Деми уменьшился; с невероятной скоростью Джоз пронесся обратно по пещере, по тоннелю, вверх в свою мастерскую, кабинет, спальню. Он открыл глаза; горло горело, во рту сухо.

Открылась дверь; появилась голова Райфа.

– Ты звал, сэр?

Джоз приподнялся на локте, осмотрел спальню.

– Нет. Я не звал.

Райф исчез. Джоз лег на спину и уставился в потолок. Странный сон ему снился. Сон? Порождение его собственного воображения? Или на самом деле обмен мыслями между двумя умами? Невозможно решить. События покажут. Джоз свесил ноги на пол. Сон или разговор – все равно. Он встал на ноги, оделся, пошел в зал советов и вышел на солнечный балкон.

День прошел на две трети. У западных утесов легли густые тени. Направо и налево простиралась Долина Бенбека. Никогда не казалась она такой процветающей, плодородной и в то же время нереальной, как бы чуждой этой планете. Он поглядел на север, вдоль большой каменной стены, доходившей до самого Хребта Бенбека. Он тоже казался нереальным; хребет, за которым жили священные. Он смотрел на скалы, представляя себе скрывающуюся над ними большую пещеру. Утес в северном конце долины не может быть просто щитом!

Джоз посмотрел на тренировочный загон, где Джаггеры, тяжело переваливаясь, упражнялись в защитных построениях. Как удивительна жизнь, породившая Базовых и Джаггеров, священных и его самого! Он подумал об Эрвисе Карколо и почувствовал внезапное раздражение. Карколо был отвлечением, очень нежелательным сейчас. Он не понимает терпимости. Легкие шаги сзади, прикосновение меха, прикосновение веселых рук, запах ладана. Напряжение Джоза ослабло. Если бы девушек-менестрелей не существовало, нужно было бы придумать их.

Глубоко в пещере, в помещении, освещенном канделябром с двадцатью сосудами, спокойно сидел беловолосый старик. На подставке на уровне глаз находился его танд, сложная конструкция из золотых прутьев и стальной проволоки, спутанной и скрученной в видимом беспорядке. Случайность эта, однако, была только кажущейся. Каждый изгиб символизировал аспект Конечной Сущности; тень, отброшенная на стену, представляла Разум, хотя и изменившийся, но всегда тот же.

Для священных этот предмет был святыней и служил источником размышлений. Не было конца изучению танда: новые постижения постоянно извлекались из взаимоотношений углов и дуг. Была разработана сложная номенклатура: каждая часть, изгиб, сочленение имели свое название; каждый аспект взаимоотношений между частями был отнесен к определенной категории. Таков был культ танда, – точный, беспрекословный, не знающий компромиссов. По достижении определенного возраста священный созерцал танд столько, сколько хотел; затем должен был воспроизвести танд, руководствуясь только памятью. После этого происходило самое значительное событие в его жизни: осмотр его танда синодом старейших. В абсолютной тишине много часов созерцали они его создание, вдумываясь в многообразие пропорций, радиусов, поворотов и углов. Так они определяли свойства молодого священного, его личные качества, понимание им Конечной Сущности, Разума и Базы.

Иногда танд свидетельствовал о такой испорченной личности, которая оказывалась нетерпимой, низкий танд бросали в печь, расплавленный металл выливали в общественную уборную, несчастного автора танда изгоняли на поверхность планеты, предоставляя ему жить, как вздумает.

Обнаженный беловолосый Деми, созерцая собственный прекрасный танд, вздохнул, беспокойно пошевелился. Его посетило влияние, такое горячее, такое страстное, такое одновременно грубое и нежное, что мозг его испытал сильное впечатление. Где-то в глубине мозга появилась темная тень сомнения. Может ли быть, спрашивал он себя, что мы незаметно отошли от истинного Разума? Неужели мы смотрим на свои танды слепыми глазами? Как знать, о, как знать! Все относительно легко в ортодоксальной вере, но как отрицать, что добро по сути своей относительно? Абсолюты наиболее неопределенны по формулировкам, а относительности наиболее реальны.

В двадцати милях за горами, в бледном свете долгого эрлитского полудня, Эрвис Карколо составлял собственные планы.

«Смелостью, резким и глубоким ударом я могу нанести ему поражение! Решительностью, храбростью, выносливостью я превосхожу его. Он больше не обманет меня, не сможет уничтожить моих драконов и убить моих людей! О, Джоз Бенбек, как ты заплатишь за твой обман! – Он сжал кулаки. – О, Джоз Бенбек, бледная от страха овца! – Карколо разрезал воздух кулаком. – Я сокрушу тебя, как клочок сухого мха! – Он нахмурился, потер свой круглый красный подбородок. – Но как? Где? У него все преимущества!»

Карколо рассматривал стратегические положения.

«Он ждет, что я ударю, это несомненно. Несомненно также, что он вновь устроит засаду. Я прикажу патрулировать каждый дюйм, но этого он тоже будет ожидать. Если он спрячется за Деспойр, поджидая, когда я буду переходить Сканс? Я должен идти другим путем – мимо Маунт Гетрон? Тогда, если он будет медлить в своем продвижении, я встречу его на Хребте Бенбека. Я столкну его на пики и в глубокие расселины.»

7

Под холодным утренним дождем, освещенные вспышками молний, Эрвис Карколо, его люди и драконы продвигались вперед. Когда первые лучи солнца коснулись Маунт Деспойр, они уже пересекали дорогу Модлин.

«Чем дальше, тем лучше», – думал Эрвис Карколо. Он высоко поднялся на стременах, осматривая местность. Ни следа войск Бенбека. Он сидел, поглядывая на дальний край хребта Нортгард, черневший на склоне неба. Прошла минута, две. Люди потирали руки, драконы беспокойно мялись. Нетерпение начало овладевать Карколо; он ерзал и бранился. Разве не может даже простейший план осуществиться без ошибки? Но вот свет гелиографа от пика Барч и другой с юга, со склона Маунт Гетрон. Карколо двинул свою армию вперед: путь свободен. Вниз по дороге Модлин устремилась армия Счастливой долины. Вначале Длинноногие Убийцы, укрытые стальной броней, оканчивавшейся пиками; затем бурлящие Мегеры, наклонявшие головы во время бега; за ними остальные войска.

Перед ними расстилалось ущелье Старбрек, спуск, усеянный метеоритными кратерами, похожими на распустившиеся цветы среди серо-зеленого мха. Со всех сторон поднимались величественные пики, на их вершинах сверкал белизной в ясном утреннем свете снег: Маунт Гетрон, Маунт Деспойр, Барч и далеко к югу Клю Тау.

Разведчики развернулись слева направо и отовсюду присылали одинаковые сообщения. Не было не следа войск Джоза Бенбека. Карколо начал забавляться новыми возможностями. Возможно, Джоз Бенбек не соизволит вступать в битву. Эта мысль одновременно и разозлила его, и наполнила великой яростью: если это так, Джоз дорого заплатит за это пренебрежение.

На половине спуска со Старбрек они наткнулись на загон, занятый двумя сотнями детенышей Дьяволов. Два старика и мальчик присматривали за загоном, они с ужасом следили за приближением войск Счастливой долины.

Однако Карколо не тронул загон. Если он победит, они станут частью добычи, если проиграет, детеныши Дьяволов не причинят ему вреда.

Старики и мальчик стояли на крыше дерновой хижины, глядя, как уходят мимо Карколо и его войска – мужчины в черных мундирах, в черных шапках с наушниками; драконы, прыгающие, скачущие, переваливающиеся, бредущие в соответствии со своей породой, чешуя их сверкала; тусклые красные цвета Мегер, ядовитое сияние Голубых Ужасов; черно-зеленые цвета Дьяволов; серые и коричневые – Джаггеров и убийц. Эрвис Карколо ехал на правом фланге, Баст Гиввен – в тылу. Теперь Карколо поехал быстрее, побуждаемый беспокойством, что Джоз Бенбек мог поднять своих Дьяволов и Джаггеров на Хребет Бенбека и ударить его с фланга.

Но Карколо беспрепятственно достиг Хребта Бенбека. Он с торжеством закричал, высоко подбросил свою шапку.

– Джоз Бенбек, лентяй! Пусть попробует сунуться сюда! – и Эрвис Карколо осматривал Долину Бенбека взглядом завоевателя.

Баст Гиввен, казалось, не разделял торжества Карколо и тревожно посматривал на север, на юг и в тыл.

Карколо следил за ним краем глаза и наконец крикнул:

– Эй, что с тобой?

– Может, что-то, а может, ничего, – ответил Баст Гиввен, осматривая местность.

Карколо раздул свои усы. Гиввен продолжал холодным голосом, который так раздражал Карколо:

– Похоже, что Джоз Бенбек, как и раньше, поймал нас в ловушку.

– Почему ты так говоришь?

– Рассуди сам. Почему он допустил нас сюда, не оказав сопротивления?

– Чепуха! – пробормотал Карколо. – Лентяй упивается своей последней победой. – Но он потер подбородок и тревожно посмотрел вниз, на Долину Бенбека. Отсюда она казалась поразительно спокойной. На полях и в бараках была странная неподвижность. Холодок начал охватывать сердце Карколо. Потом он закричал:

– Посмотри в конюшню, там драконы Бенбека!

Гиввен посмотрел в долину, потом на Карколо.

– Три Мегеры, только что из яйца. – Он выпрямился, утратил всякий интерес к долине и принялся осматривать хребты и пики на севере и востоке.

– Уверен, что Джоз Бенбек выступил до рассвета, взобрался на хребет, пересек Синий спуск…

– А как же Синее ущелье?

– Он обогнул его с севера, прокрался через Сканс и вокруг пика Барч…

Карколо рассматривал хребет Норт-гард с новой тревогой. Движение, блеск чешуи?

– Отступать! – взревел Карколо. – Держать к пику Барч! Они за нами!

Испуганная, его армия смешала ряды, побежала через хребет Бенбека в мешанину скал пика Барч. Джоз, чья стратегия была раскрыта, бросил десятки Убийц, чтобы перехватить армию Счастливой долины, задержать ее и, если возможно, не дать ей отступить к пику Барч.

Карколо быстро соображал. Убийц он считал своими лучшими войсками и очень ими гордился. Допустим, он бросит их в бой, и, хотя стрелки Бенбека смогут быстро уничтожить их, остальные войска скроются на склонах Барч.

Убийцы Бенбека, однако, отказались сближаться и взобрались выше на Барч. Карколо послал вперед своих Мегер и Голубых Ужасов: с ужасным ревом две линии встретились. Мегеры Бенбека под ударом Шагающих Убийц побежали.

Остальные войска Карколо, возбужденные видом бегущего врага, невозможно было сдержать. Они повернулись и бросились с Барча. Шагающие Убийцы перегнали Мегер Бенбека, бросались им на спины, опрокидывали их и вспарывали открытые розовые животы.

Длиннорогие Убийцы Бенбека ударили с фланга на Шагающих Убийц Карколо, бодая их окованными сталью рогами, прокалывая копьями. Каким-то образом они проглядели Голубых Ужасов Карколо, спрыгнувших на них. Топорами и булавами они укладывали Убийц и с отталкивающим буйным весельем взбирались на поверженных, хватали их за рог, отрывая его, вспарывая чешую, раздирая шкуру с головы до хвоста. Так Джоз Бенбек потерял тридцать Мегер и около двух дюжин Убийц. Тем не менее атака была ему выгодна, задержав неприятеля и позволив ему ввести с хребта Нортгард своих рыцарей, Дьяволов и Джаггеров, прежде чем Карколо смог взобраться на Барч.

Карколо косой линией отступил по склону, послав тем временем шестерых человек по полю к загону, где детеныши дьяволов дрожали от страха, глядя на битву. Люди сломали ворота, убили стариков и погнали молодых Дьяволов по полю к войскам Бенбека. Детеныши, повинуясь инстинкту, цеплялись за шею первого встречного дракона, тем самым крайне препятствуя им двигаться, потому что их собственные инстинкты мешали им силой сбросить детенышей.

Эта хитрость, блестящая импровизация, внесла беспорядок в войска Бенбека. Теперь Эрвис Карколо ударил всеми своими силами в центр армии Бенбека. Двадцать Мегер, развернувшись веером, беспокоили людей; его Убийцы – единственная категория, в которой он превосходил в численности Бенбека, – были направлены против Дьяволов, в то время как собственные Дьяволы Карколо, избалованные, сильные, размахивая пятидесятифунтовыми стальными шарами на конце своих хвостов, били ими по внутренней стороне ног Джаггеров.

Началась ревущая схватка. Боевые линии смешались, люди и драконы сталкивались, разрываясь на части. В воздухе раздавался свист пуль, рев, рычание, крики, стоны, вой, вопли.

Отважная непринужденность тактики Карколо достигла результатов, не соответствующих его численности. Его Дьяволы глубоко врезались в строй дрогнувших и почти беспомощных Джаггеров Бенбека, в то время как Убийцы и Голубые Ужасы Карколо заставили Дьяволов Бенбека попятиться. Сам Джоз Бенбек, подвергшись нападению Мегер, спас свою жизнь, убежав под защиту отряда Голубых Ужасов. В ярости дал он приказ отступать, и его армия начала, пятясь, взбираться по склонам, оставив поле битвы, заваленное бьющимися и лягающимися телами.

Карколо, отбросив всякую сдержанность, поднялся в седле и отдал приказ ввести в дело своих Джаггеров, которых он берег, как собственных детей.

С ревом и грохотом они бросились в бой, захватывая полные пасти мяса, опрокидывая меньших драконов, заставляя кричать и бить когтями воздух Мегер, Голубых Ужасов и Убийц. Шесть рыцарей Бенбека попытались задержать атаку, стреляя из своих мушкетов прямо в дьявольские морды; они были опрокинуты и исчезли из виду.

Вниз по склону Старбрек громыхала битва. Отдельные схватки становились менее концентрированными, и преимущество войск Счастливой долины постепенно рассеивалось. Карколо долго колебался. Он и его войска были как в огне, отрава неожиданного успеха жгла их мозг. Неужели здесь, на склоне Старбрек, они потеряют то, чего добились, только из-за большей численности войск Бенбека? Осторожность диктовала Карколо отступление на Барч – нужно удовлетвориться своей ограниченной победой. Уже сильный отряд Дьяволов готовился напасть на его немногочисленных Джаггеров. Подошел Баст Гиввен, настаивая на необходимости отступать. Но Карколо продолжал ждать, упиваясь разрушением, причиненным его жалкими шестью Джаггерами.

Лицо Баста Гиввена было мрачно.

– Отступать, отступать! Когда они обрушатся на наши фланги, мы будем уничтожены.

Карколо схватил его за локоть.

– Смотри! Видишь, где собираются их Дьяволы и где разъезжает Джоз? Как только они нападут, пошли с каждой стороны по шесть Шагающих Убийц; убейте его!

Гиввен открыл рот, собираясь возразить, взглянул туда, куда указывал Карколо, и отъехал, чтобы отдать приказ.

И вот Дьяволы Бенбека с вкрадчивой уверенностью двинулись к Джаггерам Счастливой долины. Джоз, приподнявшись в седле, следил за их продвижением. Внезапно с двух сторон на него напали Шагающие Убийцы. Четверо рыцарей и шесть конных корнетов с криками тревоги окружили его, чтобы защитить, послышалось звяканье стали о сталь и стали о чешую. Убийцы сражались мечами и булавами, рыцари, чьи мушкеты были бесполезны, отбивались саблями и гибли один за другим. Над Джозом навис убийца, поднявшись на задних лапах; Джоз отчаянно отбил удар. Убийца поднял меч и булаву вместе – и с расстояния в полсотни ярдов мушкетная пуля угодила ему в ухо. Обезумев от боли, он выронил свое оружие и упал на Джоза, дергая лапами и извиваясь. Двинулись в атаку Голубые Ужасы Бенбека; Убийцы попятились.

Эрвис Карколо в разочаровании застонал: только на полсекунды испытал он вкус победы. Джоз Бенбек, окровавленный, избитый, может быть, раненый, спас свою жизнь.

На верху холма появился всадник – невооруженный юноша, подстегивающий шатающегося Паука. Баст Гиввен указал на него Карколо.

– Вестник из долины.

Парень поскакал вниз по склону к Карколо крича что-то, но голос его тонул в гуле битвы. Наконец он подскакал ближе.

– Базовые! Базовые!

Карколо осел, как проколотая камера.

– Где?

– Большой черный корабль, в половину долины шириной. Я был в степи и потому убежал. – Он указывал с хныканьем.

– Говори, парень! – крикнул Карколо. – Что они делают?

– Я не видел; я поторопился известить тебя.

Карколо взглянул на поле битвы: Дьяволы Бенбека уже почти добрались до его Джаггеров, которые медленно пятились с опущенными головами и оскаленными клыками.

Карколо в отчаянии развел руками. Он приказал Гиввену:

– Дай знак к немедленному отступлению.

Размахивая белым платком, он ехал по полю битвы к тому месту, где все еще лежал на земле Джоз Бенбек: бьющегося Убийцу только сейчас стащили с его ног. Джоз встал с лицом, белым, как платок Карколо. При виде Карколо глаза его расширились и потемнели, рот скривился.

Карколо выпалил:

– Снова пришли Базовые; они опустились в Счастливой долине, они уничтожили моих людей.

Джоз Бенбек с помощью своих рыцарей встал на ноги. Он стоял покачиваясь, тело не повиновалось ему, молча смотрел он в лицо Карколо.

Карколо снова заговорил:

– Мы должны заключить перемирие, эта битва напрасна! Давай всеми силами двинемся к Счастливой долине и нападем на чудовищ, прежде чем они не перебили всех нас. О, подумать только, чего бы мы могли достичь с оружием священных!

Джоз стоял молча. Прошло еще десять секунд. Карколо гневно закричал:

– Говори, что молчишь?

Хриплым голосом Джоз сказал:

– Никакого перемирия. Ты пренебрег моим предупреждением, хотел ограбить Долину Бенбека. Я не проявлю к тебе милосердия.

Карколо разинул рот – красную дыру под полосой усов.

– Но Базовые..

– Возвращайся к своим войскам. Ты мой враг, как и Базовые; почему я должен выбирать между вами? Готовься к битве за свою жизнь; я не даю тебе перемирия.

Карколо отступил с лицом, таким же белым, как у Джоза.

– Никогда ты не узнаешь отдыха. Хотя ты и выиграл эту битву на склоне Старбрек, ты никогда не узнаешь победы. Я буду преследовать тебя, пока ты не запросишь о пощаде.

Бенбек сделал знак своим рыцарям.

– Отгоните этого пса.

Карколо попятился от угрожающих мечей, повернулся, поехал назад.

Ход битвы изменился. Дьяволы Бенбека преследовали Голубых Ужасов Карколо. Один из его Джаггеров погиб; другой, глядя на трех подбиравшихся к нему с разных сторон Дьяволов, щелкал пастью, размахивая чудовищным мечом. Дьяволы уклонялись, маша стальными шарами, подходили все ближе. Джаггер ударил, его меч скользнул по броне Дьявола. Дьяволы были ниже, своими шарами они ударяли Джаггера по ногам. Джаггер захромал, раскрылся, дьявол ударил его по животу, и у Карколо осталось только пять Джаггеров.

– Назад! – кричал он. – Выходить из боя!

Вверх на Барч тащились его войска, фронт схватки представлял собой ревущую мешанину чешуи, брони, сверкающего металла. К счастью для Карколо, отступающие забрались уже достаточно высоко, и через десять ужасных минут он смог навести некоторый порядок. Еще два Джаггера пали; три оставшихся вскарабкались выше. Схватив обломки скал, они швыряли их вниз в атакующих, которые после нескольких неудач не преследовали их. В любом случае Джоз, услышав новость, не был расположен посылать войска дальше.

Карколо, яростно размахивая мечом, повел свои войска вокруг пика Барч и вскоре уже пересекал скалы. Джоз повернул к долине Бенбека. Новость о нападении Базовых достигла всех. Люди ехали мрачно, часто оглядывались. Даже драконы казались встревоженными и о чем-то бормотали друг с другом.