Текст книги "Сезон разводов"

ГЛАВА 3

– Мы опаздываем, – заметил Джонас, ведя Кэт под руку по красной ковровой дорожке.

– Я не виновата, – буркнула она.

– Я вас и не виню, – ответил Джонас. Он все еще злился, что катер за ними подали с опозданием. Такое впечатление, что стоило мистеру Зандаку сойти на берег, как команда тут же распоясывалась.

– Раньше надо было выезжать, – проговорила Кэт и попыталась освободить руки.

– Мистер Зандак будет недоволен, – словно сам с собой продолжал Джонас.

– И что он сделает? Съест нас? – съязвила Кэт. Джонас недоуменно уставился на нее. Девица за словом в карман не лезет, а на ее физиономии написано «плевать я на все хотела». И почтения к Мерилу Зандаку она никакого не выказывает. А ведь мистер Зандак в киноиндустрии фигура влиятельная; Джонас прекрасно понимал, как ему повезло, что он работает у такого человека. Этот опыт со временем позволит ему открыть собственный бизнес.

Двое из томящихся ожиданием фотографов узнали Кэт и стали выкрикивать ее имя. Она терпеть не могла позировать, не знала, как себя вести, и это приводило ее в смущение.

– Остановитесь и улыбнитесь, – подсказал Джонас, отпустил ее локоть и сделал пару шагов назад, чтобы не попасть в кадр.

Кэт изобразила деланную улыбку и неловко помахала рукой. Потом быстро зашагала по лестнице Дворца фестивалей. Чтобы не отстать, Джонасу пришлось чуть не бежать.

– Надеюсь, показ еще не начался, – забеспокоился он.

– Наверняка начался, – ответила Кэт, раздражая его все сильнее, и вдруг резко остановилась: – Черт!

– Что еще?

– Да у меня из пупка бриллиантик выскочил.

– Господи!

– Надо вернуться и поискать.

– Где? – простонал он.

– На красной ковровой дорожке. Наверняка там обронила.

– Нет! – отрезал Джонас и потянул ее вперед.

– Но это первый бриллиант в моей жизни! – взмолилась Кэт.

– Вы и так опоздали, – оборвал он. – Вот провожу вас на ваше место, а потом вернусь и поищу.

– А если не найдете? – Кэт сверлила его зелеными глазами.

– Мистер Зандак купит вам новый. – Джонас настойчиво подталкивал ее к входу в зал.

– Правда?

– Обещаю.

– Вот уж не предполагала, что вы имеете на него такое влияние.

– Вы меня еще не знаете.

«Хм-мм… – подумала Кэт. – А этот Джонас не такой слабак, как кажется. Интересно, он голубой? Вполне возможно. По виду трудно определить. Хотя… Для натурала уж больно он прилизан. Причесочка, костюм от Прада, маникюр… Наверняка голубой!»

Фильм уже начался, отчего Джонас окончательно впал в дурное расположение духа. Пришлось еще вступить в перепалку со строгим французом-распорядителем, который никак не хотел пускать Кэт в зал.

– Этот человек проводит вас на место, – сказал он наконец, кивнув в сторону француза. – Увидимся после просмотра. И еще: постарайтесь ничего не говорить, пока идет фильм. Мистер Зандак не любит, когда шумят.

– Прекрасно! – возмутилась Кэт. – А вы не вздумайте возвращаться без моего бриллианта.

– Обещаю, я его найду, – ответил Джонас и проворчал: – Если, конечно, он у вас был.

Кэт окинула его надменным взглядом.

– Что ж, судя по всему, вы, в отличие от всех остальных, не пялились на мой пупок. Но можете не беспокоиться, я-то знаю почему!

– Ах, боже мой! – закатил глаза Джонас, наконец выпуская ее руку. Разговор ему явно не нравился.

Строгий распорядитель провел Кэт на место, светя себе фонариком.

– Куда вы пропали? – прорычал Мерил.

– Тшш! – зашипела крупная дама сзади.

Кэт села и стала смотреть кино. В конце концов, она не обязана никому ничего объяснять!

Шестью годами ранее

В тринадцать лет Кэт Харрисон оказалась на вилле на юге Франции наедине с одним из знакомых отца, сказочно популярным художником семидесяти трех лет. Отец на несколько дней уехал в Париж, а ее оставил. Считалось, что она отдыхает под присмотром друга семьи.

– Сколько тебе лет? – как-то спросил старик, глядя на нее слезящимися глазами.

– А вам сколько бы хотелось? – с вызовом отозвалась Кэт – высокая, загорелая, светловолосая девочка. Очень миленькая.

– Чем меньше, тем лучше, – усмехнулся старик, пристально ее рассматривая.

Что будет дальше, она знала, К ней начали приставать задолго до того, как ей стукнуло тринадцать. Старик протянул руку, и Кэт попятилась, но очень скоро, к собственному изумлению, обнаружила, что у него совсем другие намерения, В конце концов, она согласилась попозировать для него голышом, но запросила за оказанную честь неслыханный гонорар.

Картина имела колоссальный успех и в конце концов оказалась в залах Национальной галереи. Она называлась «На грани». Отец Кэт, прославленный скульптор Гейбл Харрисон, был в восторге. Мать, Бетани, всемирно известная фотохудожница и признанная красавица, – наоборот. Ей вообще никогда не нравилось то, что делает дочь. Это плохо! То плохо! Все плохо! Кэт ни разу не услышала от нее похвалы. Бетани Харрисон была замужем уже в пятый раз, и юная красавица рядом была ей совсем ни к чему. Если она и любила дочь, то на свой лад.

Кэт все понимала. Она всегда была старше своих лет. Ей пришлось быстро повзрослеть, поскольку родители оказались слишком заняты своей карьерой, чтобы уделять ей какое-то внимание. Никто из них строгостью не отличался, в деньгах и материальных благах у Кэт недостатка не было, зато ей катастрофически не хватало любви.

Кэт ходила в лондонскую школу. Которую частенько прогуливала. Запихивала в портфель джинсы и майку, шла к ближайшему метро, переодевалась и шаталась по киношкам в Вест-Энде. Она с жадностью потребляла все – от дешевых фильмов с подростковым жаргоном до творений Тарантино и Скорцезе.

Выглядела Кэт года на четыре старше своего возраста, поэтому она с легкостью завладевала вниманием мужчин и вскоре приобрела привычку что ни день заводить случайные знакомства. Смысл игры состоял в том, чтобы завлечь, привести в возбуждение, после чего раскрыть свой истинный возраст. Ха! Выражение ужаса на лице и поспешное бегство – это был стандартный вариант.

Мальчики-сверстники ее не интересовали. На ее взгляд, они все были тупые и неопытные. Впрочем, и в своих победах над мужчинами она никогда не доходила до конца. Нет, разве можно доверять мужчинам? Взять хоть ее собственного отца, Гейбла Харрисона, такого импозантного, с длинными седыми волосами, фривольной бородкой и распутными глазами! Сама Кэт была похожа на мать: высокая блондинка с длинными ногами. Временами ей хотелось превратиться в темноволосую коротышку итальянского типа, но… приходилось мириться с тем, что дала ей природа.

К тринадцати годам Кэт в совершенстве постигла искусство делать в сексе «все кроме». Ей с легкостью удавалось довести взрослого мужчину до безумия – подросток-нимфетка с соблазнительным телом, неутолимым любопытством и полным отсутствием желания ложиться в постель. Ощущение власти над мужчинами доставляло ей истинное наслаждение. Кэт много путешествовала. Каникулы на юге Франции, на Сардинии или Капри со знаменитыми и эксцентричными друзьями отца; сафари в Африке и поездки по Индии с многоопытной матерью и ее очередным мужем… Ох уж эта Бетани и ее мужья! Это была особая история, каждый новый оказывался моложе предыдущего. По меньшей мере, трое из них подкатывали и к Кэт. Хорошо, что она знала, как себя вести с похотливыми самцами – в особенности женатыми на ее матери.

К четырнадцати годам Кэт наскучило решительно все. Ее любимыми выражениями стали «знаю, бывала», «знаю, пробовала». Как-то раз в Нью-Йорке, гостя у отца, она познакомилась с Брэдом Кравицем, юным гением Интернета, сколотившим миллионы за ничтожно короткое время. Кэт готовилась отметить пятнадцатилетие, Брэду было двадцать два. С благословения отца и с согласия матери она стала жить с Брэдом, и вскоре он познакомил ее с чудесным миром настоящего секса и наркотиков.

Прощай, скука!

Здравствуйте, «экстази» и «спид»!

Кэт пожалела, что у нее нет с собой пакета попкорна. Джонаса небось удар хватит, если она попросит его раздобыть ей порцию.

Плохо дело. Кино оказалось увлекательное. А хорошее кино и попкорн – вещи неразрывные.

Шелби нервничала. Следить за собственным изображением на экране было сущей пыткой: она видела только недостатки. Ей то и дело хотелось закрыть глаза. Она всегда предпочитала видеть себя в натуральную величину.

С трудом заставляя себя смотреть на экран, Шелби все же была вынуждена признать, что «Исступление» производит впечатление на зал и что режиссер-постановщик Рассел Сэвидж сумел добиться от нее поистине превосходной игры. Это была без преувеличения ее лучшая работа и – самый большой шанс.

Шелби украдкой взглянула на Линка и обнаружила, что он сидит с закрытыми глазами. Господи, какое унижение! Родной муж спит на показе ее картины! Все-таки другого такого эгоиста было не сыскать.

Она ткнула его локтем.

– А? – буркнул Линк, заморгав глазами.

– Ты уснул! – прошипела Шелби.

– Ничего подобного! – возразил он, прикрывая ладонью зевок.

Она с досадой помотала головой и снова повернулась к экрану. До конца осталось недолго, скоро станет ясно, понравился фильм или нет.

Шелби трепетала от переполнявшей ее надежды.

Рука Мэтта опустилась жене на бедро. Лола проворно ее сняла. Она изо всех сил старалась сосредоточиться и внимательно следила за Шелби Чейни на большом экране. Она никак не могла взять в толк, что такого нашел Линк Блэквуд в этой женщине, что заставило его надеть ей на палец обручальное кольцо. Внешне Шелби не была чем-то из ряда вон выходящим, скорее – обыкновенная. В Голливуде девушек с такими данными пруд пруди. «Я и сексуальнее, и моложе, – думала Лола. – Почему он выбрал не меня, а ее? Она как пресный хлеб, без изюминки. То ли дело я…»

Несмотря на свой успех, Лола так и не смогла выкинуть Линка Блэквуда из головы. И удивительное дело: ни разу за четыре года ее славы они не пересеклись. Что само по себе поразительно, учитывая бессчетное количество торжественных награждений, приемов и премьер, на которых она за это время побывала. Пару раз она видела его издалека, не более того. Лицом к лицу они ни разу не встретились.

В конце концов, Лоле все это надоело и в ее голове созрел план. Недавно она прочла в журнале «Премьера» о том, что Линк находится в поиске чего-то нового для себя. «Для кино в жанре экшен я уже староват, – объявил он журналистке с подобающей случаю горестной улыбкой, – и теперь подумываю о смене амплуа. К примеру, можно попробовать себя в романтической комедии». Новая картина Элиота Файнермана – «Состояние души» – как раз и была такой высокобюджетной романтической комедией с прекрасной главной мужской ролью, на которую еще никого не пригласили. Лоле пришло в голову, что, если эту роль предложить Линку Блэквуду, он вполне может согласиться. Единственное, в чем у нее не было уверенности, это в его реакции на роковой момент их личной встречи, который неминуемо должен был наступить. Ведь ему наверняка известно, что теперь она знаменитость, богиня, о которой мечтают миллионы мужчин. По правде сказать, ее удивляло, что он до сих пор не предпринял попытки с ней связаться. Может, стыдится?

Сегодняшний вечер обещал быть занятным. Линк присутствует на просмотре, а значит, непременно будет и на приеме, так что их так или иначе представят друг другу. Лола не могла дождаться той минуты, когда увидит на его лице удивление, восторг и, конечно же, вожделение.

Ха! Может возбуждаться сколько угодно, она его больше на пушечный выстрел не подпустит. А когда он согласится с ней сниматься, тут уж она его помучает всласть, все свои чары в ход пустит.

И не успокоится, пока Линк Блэквуд не начнет ползать перед ней на своих вонючих коленях.

Рука Мэтта снова оказалась на ее бедре. На этот раз Лола резко шлепнула его по запястью.

– Что такое? – пробурчал он обиженно.

– Не лезь! – прошипела она.

– Почему это?

– Потому что я не хочу.

Сидящая с другой стороны от Лолы Фей подалась вперед.

– Что случилось? – шепнула она.

– Ничего, ничего. Все в порядке, – успокоила ее Лола и снова повернулась к экрану. – Лучше и быть не может.

* * *

Кэт должна была признать, что «Исступление» – очень качественный фильм. Рассел Сэвидж – талантливый режиссер, со своей манерой, и сценарий интересный, разве что местами несколько перегруженный. Она не была уверена, что на главную роль надо было брать такую красотку, как Шелби Чейни, но та со своей ролью справилась превосходно.

Кэт радостно улыбнулась, снова вспомнив о своем прорыве в мир великих. Одно дело – снимать «Пропащую» на городских улицах, и совсем другое – теперь, когда Мерил Зандак предлагает ей внушительный бюджет для съемки второй картины, «Взят с поличным». Это было здорово! Теперь она сможет пригласить настоящую группу, в том числе приличного оператора, и придирчиво отбирать исполнителей. Впрочем, ей импонировала идея снова снять неизвестных актеров. У каждой звезды за спиной свой багаж, с которым трудно расстаться. Хотя в роли офицера полиции, работающего под прикрытием, Анжелина Джоли была бы великолепна. Да и от Колина Фаррела на роль полицейского-ловеласа она бы не отказалась.

– Ты уж там поласковее с Мерилом, – наставлял ее Джамп перед своим отлетом в Австралию. – Зандак – это мешок с деньгами. Не раздражай его.

– И до какой степени, по-твоему, мне нужно быть с ним ласковой? – поддразнила Кэт.

– Ну, я не это имел в виду! – расхохотался Джамп. – Этот старикан тебе в дедушки годится.

И что с того? Кого в Голливуде волнует возраст? Шестидесятилетние мужики то и дело женятся на двадцатилетних. Вот в противоположном раскладе разница в возрасте существенна. Немолодых дамочек, охмуряющих юнцов, принято осуждать, хотя в последнее время многое стало меняться. На эту тему был даже пространный материал в «Нью-Йорк Тайме».

Такие, как Деми Мур и Мадонна; похоже, создали новую тенденцию. «Женщины, которым на всех плевать, – подумала Кэт и улыбнулась. – Мой любимый тип».

Она снова сосредоточилась на экране. И чем больше смотрела, тем больше уроков для себя извлекала из увиденного.

* * *

Когда фильм закончился, зал стоя устроил овацию.

Шелби показалось, что у нее внутри запорхала стайка бабочек. В таком отличном фильме она еще не снималась, и ощущение было фантастическое.

Линк обнял ее за талию.

– Неплохо, милая, – шепнул он.

– «Неплохо, милая»?.. А впрочем, чего еще ждать от Линка? Сидевший сзади Мерил Зандак тронул ее за плечо.

– Надо поговорить, – пропыхтел он. Хорошую игру Мерил сразу видел. – Хочу познакомить тебя с моим открытием – Кэт Харрисон. Я распоряжусь, чтобы тебе прислали экземпляр ее нового сценария. Это бомба! Тебе может подойти.

Кэт, краем уха слышавшая разговор, была в шоке. Она вовсе не собиралась приглашать в свой фильм Шелби Чейни. У нее перед глазами все время стояла Анжелина Джоли. На эту роль нужна актриса помоложе и пожестче, чем Чейни. Никто не спорит, Шелби – прекрасная актриса, она только что доказала это в «Исступлении». Но это не значит, что она идеально подходит на роль сексуальной и практичной полицейской, в своем роде – типичной американки.

Как он вообще смеет раздавать роли в картине без ее ведома?!

ГЛАВА 4

После просмотра состоялся прием, и Шелби окунулась в волну поздравлений. Ее пресс-секретарша, француженка, крутилась рядом, Линк же моментально отчалил и весь вечер болтался сам по себе.

В первый момент Шелби от такого внимания растерялась, но быстро пришла в себя, набрала полную грудь воздуха и решила наслаждаться комплиментами, сыпавшимися на нее, как из рога изобилия. Да и какая актриса не радуется, когда ее хвалят?

Рассел Сэвидж подошел и тепло ее обнял, за ним поспешил исполнитель главной мужской роли Бек Карсон. Фотографы толкались, отвоевывая себе удобные места для съемки.

В кои-то веки Шелби могла расслабиться и вволю искупаться в лучах славы. Она это заслужила тяжким трудом. Сняться в такой прекрасной картине – мечта любой актрисы.

Она расточала ослепительные улыбки и упивалась своим успехом.

* * *

У Лолы образовался собственный кружок воздыхателей. Французы ее обожали. Обожали ее губы, ноги, а больше всего – ее роскошную задницу. Во Франции она была звездой первой величины.

– Жаль, что я не говорю по-французски, – пожаловалась она Мэтту.

– Бонжур, мадемуазель, – ответил тот с глупой ухмылкой.

– О, чудесно! – издевательски восхитилась Лола. – И это все, что ты знаешь по-французски?

– Я его в школе учил, – похвалился он, как будто это было огромное достижение.

Да, с Мэттом надо что-то делать. Недотягивает он до ее планки. Определенно развода им не избежать. Слава богу, ее адвокат заставил его подписать брачный контракт. «Вот вернемся в Штаты и начнем процедуру», – решила про себя Лола. Все восторги остались позади.

Рядом стоял Элиот Файнерман.

– Элиот, – царственным тоном изрекла Лола и поманила его пальцем, – это там не Линк Блэквуд? Тебе не кажется, что мне следует с ним познакомиться?

– А ты с ним разве не знакома?

– По-моему, нет.

– Тогда с чего ты так рвешься заполучить его себе в партнеры?

– Я не рвусь заполучить его в партнеры, – с ударением возразила Лола и тряхнула гривой. – Просто он звезда первой величины, и для нас это может быть прекрасным шансом. А кроме того, мне кажется, мы с ним отлично поладим.

– Как ты можешь это знать? – удивился Элиот.

– Многие актеры сейчас – просто мальчишки. Брэд Питт и Леонардо Ди Каприо, конечно, очень сексуальные мальчики, но они не мужчины. А я люблю мужчин. Именно это меня привлекает в Линке Блэквуде. Поверь мне, Элиот, мы друг другу понравимся, и даже очень.

«Так ты, стало быть, подыскиваешь себе не партнера, а подходящего кобеля, – подумал Элиот. – И как это я сразу не догадался?»

– Посмотрю, что тут можно сделать, – пообещал он.

– Чего смотреть? Веди его сюда.

Что у нее с головой, у этой куклы? С кем она позволяет себе этот тон? Он не мальчик на побегушках, он один из крупнейших голливудских продюсеров, а эта сучка объясняет ему, что делать?

Элиот сделал над собой усилие и сохранил невозмутимый вид. Сейчас будет правильнее ей не перечить. Пусть порадуется. Если главная героиня расстроится, и фильма никакого не будет.

Он подошел к Линку Блэквуду, который деловито осушал стакан виски, одновременно флиртуя с симпатичной француженкой. А как же иначе?

– Привет, Лиик, – с деланной веселостью поздоровался Элиот.

– Мне казалось, мы с тобой не разговариваем, – небрежно бросил тот.

– Когда-а это было… Время идет, знаешь ли. Вот я и подумал, не пора ли нам помириться.

– Не стану тебя упрекать, – усмехнулся Линк. – В конце концов, она была твоей женой, так что действительно давно пора извиниться.

– Согласен, – Элиот обрадовался, что Линк, кажется, переменил тон. – Давно пора.

– Отлично, Элиот, – великодушно объявил Линк. – Твои извинения принимаются.

Элиот вскипел. Козел, он и есть козел! Это кто из них должен извиняться?

Откашлявшись, он обернулся на Лолу, которая в нетерпении ждала, когда он приведет наглеца Блэквуда.

– Послушай, Линк, там есть одна дама, она жаждет с тобой познакомиться, – сдавленным голосом произнес он.

Линк Блэквуд всегда недолюбливал Элиота Файнермана.

– И кто бы это мог быть?

– Лола Санчес.

– Да? – встрепенулся Линк. Все знали, кто такая Лола Санчес. Модная актриса латиноамериканских кровей с умопомрачительной фигурой.

– Вон она стрит возле бара.

Линк поискан глазами.

– Пока, радость моя, еще увидимся, – бросил он своей собеседнице и вслед за Элиотом двинулся к бару.

– Лола, познакомься, Линк Блэквуд, – представил их Элиот, как его и просили.

– Очень рад, – сказал Линк, поднося к губам руку Лолы.

– Гмм-мм… Я тоже, – натянуто улыбнулась та, ожидая, когда он ее узнает.

– Я ваш большой поклонник, – продолжал он, пожирая глазами роскошное тело. – Всегда слежу за вашими успехами.

– Вы следите за моими успехами? – изумилась Лола. Неужели он ее совсем не помнит? И считает, что они раньше никогда не встречались? Если только он не играет, учитывая, что рядом стоит ее муж.

– Разумеется, – подтвердил Линк с обаятельной улыбкой. «Нет, – решила Лола, – он не играет, он и впрямь меня не помнит». Мерзавец! Невероятно. И до чего унизительно! Ведь она почти не изменилась. Ну, разве что лоску прибавилось. Волосы покороче, нос потоньше – спасибо классному пластическому хирургу, он еще и скулы ей приподнял. Как же он мог ее забыть? Не помнить девушку, которую затащил в постель, всю ночь трахал, а наутро выбросил на помойку? Мэтт решил, что пора включиться в беседу.

– Привет, – сказал он, протягивая руку. – Я Мэтт Сил, муж Лолы.

– Счастливчик, – прокомментировал Линк, не сводя глаз с актрисы.

Эта реплика переполнила чашу ее терпения. Этот сукин сын начисто забыл о той долгой, страстной ночи! Она решила устроить ему проверку.

– У меня такое чувство, что мы раньше уже встречались, – сказала она, крутя в пальцах бокал с мартини.

– Разве я мог бы забыть такую восхитительную женщину? – Линк снова пустил в ход обаяние. – В жизни вы еще прекраснее, чем на экране.

Лола сглотнула и облизала внезапно пересохшие губы. Из-за этого кобеля она на всю жизнь осталась бесплодной. А он ее даже не помнит! Как же она его ненавидит!

Решив, что знаменитый киноактер слишком резво взял быка за рога, снова подал голос Мэтт.

– Вы надолго в Канн? – полюбопытствовал он, протискиваясь между ними.

– Ненадолго, – ответил Линк без всякого интереса.

– Мы тоже скоро уезжаем, – объявил Мэтт и по-хозяйски обнял Лолу, которой это проявление нежности отнюдь не понравилось. – Не терпится домой, в Бель-Эр.

– Так мы с вами почти соседи, – заметил Линк.

– А вы где живете?

– В Беверли-Хиллз.

– Как-нибудь приезжайте с женой к нам в гости, – пригласил Мэтт. – В теннис сыграем. Двое на двое.

Линк по-прежнему смотрел только на Лолу.

– А вы играете?

Лола прищурилась и взяла под руку мужа, хотя чувствовала к нему в этот момент небывалое раздражение.

– А как же, – мурлыкнула она. – Играю, и очень неплохо. Линк улыбнулся:

– Не сомневаюсь.

* * *

Мерил Зандак никогда не задерживался на приемах надолго. Совершив кружок и переговорив со всеми, кого он считал достойным своего внимания, он обычно удалялся.

Джонас дожидался их на улице.

– Нашли мой бриллиант? – набросилась на него Кэт.

– Нашел.

– И где он?

– А зачем он вам сейчас? Неужели хотите снова вставить себе в пупок?

– Это вы о чем? – встрял Мерил, раскуривая традиционную кубинскую сигару.

– Да так, ерунда, – ответил Джонас. – Как фильм?

– Шелби Чейни была недурна, – заметил Мерил, выпуская дым. – Я предложил ей роль во «Взятом с поличным». Отошли ее агенту сценарий.

– Мистер Зандак, я бы хотела с вами это обсудить, – быстро проговорила Кэт.

– Сколько раз тебе говорить? Зови меня Мерил. Когда меня называют мистер Зандак, я чувствую себя столетним старцем.

– О'кей, Мерил, – вскипела Кэт. – Нам нужно это обсудить.

– Конечно, котенок. Мы сейчас едем в «Карлтон-Террас» выпить, там и поговорим.

– Я же просила не называть меня котенком! – процедила она.

Мерил не услышал – он уже шагал к ожидавшему лимузину.

Кэт повернулась к темноволосой подруге Зандака. Ей стало жаль женщину, вынужденную трусить за жирной спиной этого хама.

– Как вас зовут? – спросила она.

– Она не говорит по-английски, – пояснил Джонас.

– А как же с ней общаться? Кто она по национальности?

– Русская, – ответил Джонас, свысока глядя на Кэт. – По-русски вы разговариваете?

– Нет! – огрызнулась Кэт, ответив ему вызывающим взглядом. – А ваш босс?

– У них другой способ общения, – сказал Джонас, усаживая обеих женщин в машину.

– Едем, – скомандовал Мерил, обдавая салон сигарным дымом. – Пора пить шампанское.

* * *

Толпа редела. Шелби озиралась в поисках мужа. Впрочем, заметить его было нетрудно: высокий, сильный, загорелый. Внешность у Линка была исключительно мужественная, и его облик мачо неизменно действовал на женщин. С этим не поспоришь. Даже если бы он и не снимался в кино, женщины все равно вились бы вокруг него роем.

Шелби очень надеялась, что он не напился. Сегодня он ей еще понадобится. Сегодня она как никогда ощущала потребность в близости. И чтобы он заботился о ней, а не наоборот. Получить комплимент от мужа – это было бы здорово. Для разнообразия. Конечно, она знала, что теплота и нежность даются Линку с трудом. После такого тяжелого детства с бесконечными побоями и руганью беззаветная любовь – не его стихия. И все-таки…

– На сегодня больше никаких интервью, – объявила она своему пресс-секретарю. – Сейчас я хочу поехать в отель.

– Хорошо, – ответила француженка. – Распоряжусь, чтобы вам подали машину.

– И передайте, пожалуйста, моему мужу, что я готова ехать.

– Непременно.

Она двинулась к Линку, Шелби проводила ее взглядом. Интересно, как они себя ощущают, эти пиарщики и помощники? Что это за жизнь такая – заботиться о знаменитостях, исполнять их чудовищные прихоти, общаться с прессой? Какое от этого можно получать удовлетворение?

«Я хочу ребенка». Эта мысль взялась ниоткуда. Просто прозвучала в голове, и все. «Хочу ребенка от Линка».

Может, сегодня как раз та ночь? Юг Франции. Ее триумф. Роскошные апартаменты с видом на Средиземное море. Она и так уже долго ждала. Почему бы и нет?

Впрочем, ей тут же стало ясно, почему. Линк. Муженек появился с дурацкой усмешкой на губах. Он нетвердо держался на ногах.

Дьявол! Опять нагрузился.

– Привет, детка, – пробормотал он, хватая ее под руку. – Славно повеселилась?

– Вообще-то, я очень устала, – быстро проговорила она. – Мы можем ехать в отель?

– Ни в коем случае! – громогласно возопил Линк. – Вечер только начался, по всему городу народ гуляет. Мы должны отметить, радость моя. Как ты их всех сделала!

– Линк, уже поздно, – произнесла Шелби, стараясь не терять самообладания. – Ты уже достаточно наотмечался. Думаю…

– Перестань, детка, расслабься, – стал уговаривать он. – Мы же на отдыхе.

– Это не отдых, – напомнила она. – Это работа.

– Тоже мне работа – просиживать задницу в мягком кресле и смотреть кино! – Линк усмехнулся. – Хотя я должен признать, что задница у тебя великолепная.

– Это не называется «смотреть кино». Это был просмотр моего фильма, – терпеливо поправила Шелби. – Я сегодня дала тысячу интервью, а завтра дам еще тысячу. К тому же я пока не пришла в себя после перелета, не забывай, сколько сейчас времени в Лос-Анджелесе.

– Это ты не пришла в себя, – уточнил он. – А я – как огурчик.

Выбор был невелик: либо ехать в отель одной и наконец отдохнуть, что она вполне заслужила, либо таскаться с мужем по кабакам.

Нет, выбора у нее нет. Нельзя же оставить Линка наедине с его разрушительными инстинктами. Он пьян и легко может слететь с катушек. Надо быть рядом, чтобы в случае чего защитить его от него самого.

Господи, ведь он же клятвенно обещал, что напиваться в этой поездке не будет, а теперь полюбуйтесь. Опять пустые обещания.

– О'кей. – Шелби вздохнула. – Еще один бар – и спать. Договорились?

– Договорились, – ответил Линк и развернул ее кругом. – Мне досталась лучшая жена на свете.