Текст книги "Талисман моря"

Серафина, наследница трона Миромары, и ее лучшая подруга Нила сбежали от жестокого капитана Трао, сумели противостоять всадникам смерти и улизнули из зеркальной западни. В довершение ко всем бедам Серафина узнает о предательстве возлюбленного и о том, что он был вовсе не тем, за кого себя выдавал. Но приключения русалок только начинаются. Им необходимо во что бы то ни стало найти древние талисманы, некогда принадлежавшие шестерым правителям Атлантиды. С их помощью русалки проникнут в Карцерон, ледяную тюрьму, затерянную в Антарктике, где томится чудовище, способное уничтожить весь подводный мир. Подругам необходимо остановить монстра, пока он не вырвался на свободу и не погубил все живое…

Jennifer Donnelly

ROGUE WAVE

(Waterfire saga; book 2)

Copyright © 2015 Disney Enterprises, Inc.

Удивительному Стиву Малку, с благодарностью

 
Море покоя не знает
Бьется о берег,
Неутомимое, точно юное сердце
Смятенное.
 
 
Море глаголет,
И лишь неистовые сердца
Язык его разумеют…
 

Карл Сэндберг «Юное море»

Дженнифер Доннелли
Сага воды и пламени. Талисман моря

Пролог

Стоявший по ту сторону зеркала безглазый человек улыбнулся.

Она здесь. Приплыла. Он знал, что она непременно явится. У нее сильное, пылкое сердце, и оно привело ее домой.

Она явилась в надежде, что кто-то здесь выжил. Ее королева-мать, брат-воин или неистовый дядюшка.

Человек наблюдал, как русалочка проникает во дворец своей матери и плывет по разрушенному тронному залу. Вместо глаз у него были две бездонные темные ямы.

Русалочка изменилась. Переоделась в простую, грубую одежду, отрезала свои длинные каштановые волосы, некогда отливающие медью, и выкрасила их в черный цвет. Зеленые глаза ее смотрели настороженно и с тревогой.

И все же в чем-то она осталась прежней. Нерешительные движения, неуверенность во взгляде. Человек видел: русалочка еще не открыла в себе источник внутренней силы и не верила в себя. Это хорошо. К тому времени, как она наконец все поймет, будет уже слишком поздно. Для нее. Для морей. Для мира.

Русалочка смотрела на огромный черный провал, на месте которого прежде стояла восточная стена тронного зала. Теперь же через огромную дыру скорбно и неторопливо струилось течение. Острые края пробоины уже начали зарастать анемонами и морскими водорослями. Русалочка подплыла к разбитому трону, согнулась и опустилась на пол.

Довольно долго она не двигалась, потом поднялась и двинулась обратно, держась ближе к северной стене.

Ближе к нему.

Один раз, до нападения на ее королевство, человек уже пытался убить русалочку. Он прошел через зеркало в ее спальне, но появилась служанка, вынудив его отступить за зеркальную поверхность.

Сейчас его сдерживали длинные, похожие на сеть вен трещины на зеркале. Расстояние между ними слишком мало, ему не протиснуться, однако можно просунуть руку.

Медленно, осторожно он потянулся через зеркало: теперь его отделяло от русалочки каких-то несколько дюймов. Ему не составит никакого труда обхватить ее за тонкую шейку и закончить то, что начали йеле.

«Нет», – подумал человек и отпрянул. Это было бы не слишком-то мудро. Русалочка оказалась гораздо храбрее и сильнее, чем он ожидал.

Возможно, она преуспеет там, где потерпели неудачу остальные, – быть может, она отыщет талисманы. А если русалка их достанет, он сразу же заберет их себе, и поможет ему в этом тот, к кому эта русалочка когда-то питала любовь и доверие.

Безглазый человек ждал уже очень долго. Нельзя именно сейчас потерять терпение. Он отступил в зеркало, слившись с жидкой амальгамой. В дырах, оставшихся на месте его глаз, горела тьма, живая и яркая. Эта тьма наблюдала и ждала. Затаилась. Тьма древняя, как сами боги.

Перед смертью русалочка увидит эту тьму. Он заглянет ей в лицо и заставит ее смотреть в бездонные черные провалы глазниц. И она поймет, что проиграла.

А тьма – победила.

1

– Сюда, чешуйница! Сюда, чешуйница!

Серафина, задыхаясь и дрожа, старалась кричать не слишком громко. Она плыла сквозь жидкую амальгаму: русалочка попала в Зал вздохов Вадуса, зеркального королевства. На стенах зала висели тысячи зеркал, в которых отражался свет хрустальных люстр. Если не считать нескольких витрин, бессмысленно таращившихся на свои отражения, зал пустовал.

Серафина надеялась, что подруги вынырнут где-то неподалеку, но никто не появлялся. Должно быть, они оказались в другой части Вадуса, рассудила русалочка. По крайней мере, всадники смерти за ней не последовали – баба Вража позаботилась об этом, разбив зеркало, через которое уплыла Серафина, спасаясь от солдат и от их капитана, Маркуса Трао.

– Сюда, чешуйница! – снова позвала русалочка тихим шепотом.

Нужно вести себя тихо, чтобы, насколько это возможно, не потревожить амальгаму. Серафине совершенно не хотелось, чтобы владыка зазеркалья узнал о ее присутствии. Он даже опаснее самого Трао.

Тут русалочка вспомнила про жуков – Вража дала ей целую пригоршню этих созданий, чтобы приманить чешуйниц. Серафина вытащила жуков из кармана, зажала в кулаке и потрясла – жуки загремели.

– Сюда, чешуйница! – позвала она. Чем быстрее она вызовет чешуйницу, тем быстрее попадет домой.

Домой.

Серафина сбежала из Миромары две недели назад, после того, как Лазурия, столица королевства, подверглась нападению. Нападавшие покушались на ее мать и убили отца. Их послал адмирал Колфинн из Ондалины, северного подводного королевства, а командовал войском жестокий капитан Трао.

В пещерах йеле Серафина повстречала Астрид, дочь Колфинна, и та поклялась, что ее отец не отдавал приказа о нападении на Миромару, но Серафина ей не поверила.

Астрид, Серафину и четырех остальных русалочек – Нилу, Бекку, Лин и Аву – призвали к себе йеле, племя могущественных речных ведьм. От Вражи, предводительницы йеле, русалочки узнали о том, что они – потомки шести древних правителей, могущественных волшебников, некогда управлявших островом-империей Атлантида, ныне затонувшим.

Еще они узнали, что Орфео, самый могущественный из шести магов, натравил на остров великое зло – чудовище по имени Аббадон. Это существо уничтожило остров, но в итоге пятеро волшебников, товарищей Орфео, победили монстра. Они заточили чудовище в Карцероне, после чего одна из них, Сайкоракс, затопила эту тюрьму где-то в Антарктике, подо льдом. А теперь Аббадон снова просыпается: кто-то его разбудил. Серафина твердо верила, что это дело рук Колфинна, так как полагала, что адмирал вознамерился с помощью силы Аббадона захватить все подводные королевства.

Вража сказала русалочкам, что им придется уничтожить монстра прежде, чем тот, кто пробудил чудовище, выпустит его на свободу. Для этого им придется найти древние талисманы, принадлежавшие шестерым правителям. С помощью этих артефактов русалочки смогли бы открыть замо́к Карцерона и добраться до чудовища.

Серафина возлагала большие надежды на Острокон, библиотеку Лазурии: уж там-то, среди каури с записями о странствии Мерроу, наверняка отыщутся сведения о том, где спрятаны талисманы. Русалочка полагала, что Мерроу, первая правительница русалок, спрятала талисманы во время путешествия по мировым водам, и уж в какой-то каури да найдется информация об их местонахождении.

Возвращаться в Миромару чрезвычайно опасно, к тому же Серафина боялась увидеть Лазурию в руинах, и все же вернуться домой необходимо.

Но не сейчас.

Сначала нужно попасть в другое место.

«Нет, Серафина!» – зазвучал чей-то решительный голос.

Русалочка стремительно обернулась, посмотрела по сторонам, но говорящего не увидела.

«Оставь эту затею, mina. Слишком опасно».

– Ава? – прошептала Серафина. – Это ты? Ты где?

«У тебя в голове».

– Заклинание конвока действует? – спросила принцесса, вспомнив трудное заклинание вызова, которому их научили йеле.

«Да… пытаюсь… не могу удержать… помнишь… Астрид…»

– Ава, ты пропадаешь! Я тебя не слышу! – прошептала Серафина.

На несколько секунд все затихло, потом голос Авы зазвучал снова.

«Помнишь, что сказала Астрид? Опафаги едят своих жертв живьем… пока их сердца еще бьются и кровь еще льется…»

– Знаю, но я должна туда отправиться, – сказала Серафина.

«Острокон… безопаснее… пожалуйста…» – голос Авы снова начал затихать.

– Не могу, Ава. Пока не могу. Прежде чем выяснять, где спрятаны талисманы, нам нужно узнать, что они из себя представляют.

Серафина подождала – вдруг Ава ответит, – но напрасно.

– Сюда, чешуйница! – позвала она, на этот раз настойчивее. Время уходит, нужно действовать. – Сюда, чешуйница! У меня для тебя вкусное угощение!

– Как замечательно! Я обожаю угощения, – раздался новый голос у нее за спиной.

Кровь застыла у Серафины в жилах. Олакрез Дрол. Все-таки он ее нашел. Она медленно обернулась.

– Принцесса! Как чудесно снова видеть вас! – улыбнулся владыка зазеркалья. Он впился взглядом в лицо Серафины, несомненно отметив, как она побледнела, потом поглядел на ее хвост, на котором остались глубокие борозды – следы когтей чудовища. Его масленая улыбка сделалась еще шире. – Должен, однако, заметить, выглядишь ты неважно.

– Зато ты выглядишь прекрасно, – парировала Серафина, отшатываясь. – Отъелся, надо думать.

Лицо Олакреза Дрола было круглым, точно полная луна; одет он был в кислотно-зеленую мантию, широкие складки которой не скрывали объемный живот.

– О, благодарю, моя дорогая! – расплылся в улыбке Олакрез Дрол. – Кстати говоря, буквально только что я шикарно подзакусил. Съел страх юной человечишки. Девицы примерно твоего возраста. – Он громко рыгнул и вытер губы. – Ой, ну надо же. Прошу прощения. Кажется, я слегка пожадничал. Там было столько вкусных данклингов.

Данклинги – самые большие страхи человека – служили Олакрезу пищей.

– Так вот почему ты толстый, как морж, – заметила Серафина, стараясь держаться на расстоянии.

– Не смог удержаться. Эта глупая девчонка облегчила мне задачу! Понимаешь, она читает такие штуки, они называются «журналы». В них полно картинок, а на картинках – другие девицы, вот только картиночки-то заколдованы, так что те девицы кажутся безупречными. А она этого не видит. Часами сидит перед зеркалом, переживает из-за своей внешности, а я стою с другой стороны и нашептываю ей, дескать, ты никогда не будешь достаточно стройной, достаточно красивой или достаточно хорошей. А когда она как следует перепугается и впадает в уныние, я пирую!

«Бедняжка», – подумала Серафина, памятуя о том, как это страшно – не оправдать ожиданий. Этот страх преследовал ее до сих пор.

– Ну разве не удивительно, принцесса? Ах, эти терраходы! Я их просто обожаю! Они делают за меня почти всю работу. Ну, довольно про них. Я тут слышал кое-что очень интересное о тебе! – Олакрез погрозил Серафине пальцем. – Капитан Трао перевернул вверх дном не одну реку, пытаясь тебя отыскать. Что ты делаешь в Вадусе? Куда направляешься?

– Домой, – соврала Серафина.

Олакрез прищурился и облизнулся.

– Ну неужели ты уже собралась уплывать? – Не успела Серафина и глазом моргнуть, как он оказался у нее за спиной. Она ахнула, почувствовав, как по позвоночнику пробежал холодок. – Все еще крепкий! – грустно констатировал владыка зазеркалья.

– Убери от меня руки! – закричала русалочка, отплывая в сторону.

Однако Олакрез тут же вновь оказался рядом.

– Зачем ты звала мою чешуйницу? Куда ты на самом деле направляешься?

– Говорю же, домой, – процедила русалочка.

Серафина знала: нужно прятать свои страхи, иначе Олакрез Дрол воспользуется ими, чтобы удержать ее здесь навсегда, как витрину. Поздно: она вдруг почувствовала острую боль.

– А! Вот оно, – прошептал Олакрез, его дыхание обожгло шею русалочки холодом. – Принцессочка, ты считаешь себя очень умной и смелой, но в действительности ты не такая. Я это знаю, и твоя мать это знала. Ты разочаровывала ее снова и снова. Ты ее подвела, а потом бросила умирать.

– Нет! – закричала Серафина.

Пальцы Олакреза безжалостно ощупывали ее позвоночник в поисках потаенных страхов.

– Погоди-ка, тут есть еще кое-что! Только посмотри, что с тобой произошло! – Он ненадолго умолк, потом опять заговорил: – Вот это да, ну и задачку тебе задала Вража. Ты что, серьезно думаешь, будто справишься? Это ты-то? Что старая ведьма будет делать, когда ты потерпишь неудачу? Надо полагать, найдет кого-нибудь другого, получше. Как это сделал Махди.

Язвительные слова поразили Серафину в самое сердце, словно стрекало электрического ската. Махди, наследный принц Матали, молодой русал, которого она любила, предал ее ради другой, и эта рана была все еще свежа. Принцесса уставилась в пол, оцепенев от боли. Она забыла, зачем приплыла сюда и где находится, ее воля ослабла. Удушающий сумрак, точно морской туман, окутал ее душу.

Довольно урча, Олакрез выдернул у нее из спины маленькое черное существо, прятавшееся между двумя позвонками, и зашвырнул визжащего, извивающегося данклинга в рот.

– Как вкусно! – проговорил он, проглотив добычу. – Надо бы на этом остановиться, но устоять невозможно.

Он слопал еще одного данклинга и сказал:

– Тебе никогда не одолеть Трао. Рано или поздно он тебя найдет.

Свет померк в глазах Серафины, голова склонилась. Олакрез выдернул у нее из спины еще несколько данклингов и запихнул в рот всех разом.

– М-м-м! Божественно! – прохрюкал он, проглотив очередную порцию, и с наслаждением отрыгнул.

Противный звук выдернул Серафину из оцепенения. На несколько секунд серый туман в ее сознании рассеялся, и разум прояснился. «Он разрывает меня на части. Нельзя ему этого позволять, – подумала она в отчаянии. – Только как же с ним бороться? Он так силен…»

С огромным усилием она подняла голову и ахнула – Олакрез сделался в два раза больше, пузо свисало до колен, физиономия гротескно раздулась, губы кривились.

«Он так объелся, что живот заболел», – подумала русалочка.

Тут она услышала еще один голос – голос Вражи. Он ясно и чисто прозвучал в памяти Серафины. «Вместо того чтобы уклоняться от своего страха, позволь ему говорить и внимательно выслушай», – сказала ей недавно старая ведьма.

Так Серафина и поступит. Она позволит своему страху кричать.

– Ты прав, Олакрез, – проговорила она. – Вража потребовала от меня невозможного.

Она открывала свое сердце нараспашку перед чудовищем. Если она не справится, Олакрез его сожрет.

Олакрез ухватил очередного данклинга, прожевал, потом отрыгнул и поморщился. Теперь его живот касался земли.

– Пожалуй, стоит сделать небольшой перерыв между переменами блюд, – пробулькал он. – Минутку, пожалуйста…

Серафина не дала ему и секунды.

– Я боюсь, что не найду своих дядю и брата, – торопливо проговорила она. – Я боюсь всадников смерти. Боюсь за Нилу, Лин, Аву и Бекку. Я боюсь, что Астрид сказала мне правду. Я боюсь, что она мне соврала. Я боюсь Трао. Я боюсь безглазого человека.

Олакрез набрал полные пригоршни данклингов. Его руки так растолстели, что он с трудом подносил их ко рту и все же не мог перестать есть. Его одолела жадность.

– Знаешь, чего еще я боюсь?

– О, боги, хватит, пожалуйста! – взмолился Олакрез. Он сделал шаг назад, запнулся и опрокинулся навзничь. Попытался было встать и не смог, только слабо дрыгал руками и ногами, словно перевернутая на спину черепаха. Он был беспомощен.

Серафина наклонилась над ним и закричала:

– Я боюсь, что сойду с ума, если снова увижу чужие страдания! Я боюсь, что жителей Лазурии снова будут убивать! Я боюсь, что набеги на деревни продолжатся! Боюсь, что Трао причинит вред Враже! Я боюсь, что Блу мертв! Я боюсь за русалок, которых держат в плену на корабле Рейфа Бяменесьо!

Олакрез зажмурился и захныкал. Серафина замолчала. Русалочка выпрямилась и с удивлением отметила, что серый туман полностью исчез. Она перехитрила Олакреза. Ее страх из врага превратился в союзника.

Улыбаясь, она разжала кулак. Жуки по-прежнему лежали у нее на ладони.

– Чешуйница, сюда! – прокричала она так громко, как только смогла.

Ничего не произошло. Серафина сообразила, что до сих пор звала неправильно, и крикнула:

– !адюс, ацинйушеЧ

По жидкой амальгаме прошла рябь, и из нее вынырнули два длинных подрагивающих усика, а за ними показалась голова. Существо выползло из амальгамы, и Серафина поняла, что оно просто огромно: в два раза больше крупного гиппокампа. Его длинное сегментное тело покрывали серебристые щитки. На русалочку глянула пара здоровенных черных глаз.

– вокуж юуч Я, – сказало оно.

– иовт ино и, удитналтА в янем изевтО, – предложила Серафина.

Гигантская чешуйница кивнула, и Серафина взобралась ей на спину. Существо опустило длинные усики, чтобы русалочка смогла держаться за них, как за поводья. Серафина уселась на чешуйницу так, как она обычно сидела на своем гиппокампе Клио, свесив хвост на бок и распрямив спину.

– В Атлантиду? Ты плывешь навстречу своей смерти! – завопил Олакрез.

– Я отправляюсь в Атлантиду, чтобы предотвратить смерть. Свою и еще многих других подводных жителей, – сказала Серафина.

– Идиотка! – заревел Олакрез, яростно дрыгая руками и ногами. – Опафаги сожрут тебя заживо! Они переломают тебе кости и высосут из них мозг! Зря ты их не боишься, стоило бы!

– Я не боюсь, Олакрез…

– Врешь, – прошипел владыка зазеркалья.

– Я в ужасе.

2

– еокьнелам мокшилс оно, – сказала Серафина чешуйнице.

Существо глянуло на русалочку огромными черными глазами и проговорило:

– !йавад вокуЖ

Серафина вновь посмотрела на зеркало. Чешуйница довольно долго несла русалочку по бесконечному Залу вздохов и высадила перед этим зеркалом. Однако оно оказалось разбитым, с острыми гранями, и в раме держалось только двумя краями. Если втянуть живот и повернуться боком, она, может быть, и протиснется, а может быть, и нет, и Серафине совершенно не хотелось рисковать.

Каждое зеркало в Зале вздохов соединялось с другим зеркалом в мире терраходов или русалок. Другая сторона этого зеркала находилась где-то в Атлантиде, в какой-то разрушенной комнате, вот только где именно?

Внутри зеркала клубилась темнота, и Серафина не видела, что ждет ее там, в глубине. Что, если она застрянет? Вдруг одна половина ее тела останется тут, а другая там, она не сможет двинуться, и останется только дожидаться, пока явятся опафаги? Она попросила существо отнести ее к другому зеркалу.

Чешуйница поднялась на дыбы и с размаху грянулась об пол.

– !икуЖ, – потребовала она.

– !ондаЛ! ондаЛ, – ответила Серафина.

Возможно, есть другое зеркало, а возможно, и нет, но было ясно, что дальше чешуйница не поплывет. Русалочка соскользнула со спины существа и протянула на открытой ладони обещанных жуков. Существо съело угощение и нырнуло обратно в амальгаму. Серафина осталась одна.

Когда-то Атлантида была большим островом. Помимо Элизии, столицы острова, государство могло похвастаться множеством городов и деревень – и все они теперь были разрушены. Серафина знала, что может потратить уйму времени на поиск другого пути и ничего не найти. Она глубоко вздохнула, вытянула руки над головой, как ныряльщица, и осторожно поплыла через зеркало, стараясь не задеть острые края. Вытянув из зеркала хвост, она обнаружила, что оказалась на усыпанном камнями полу. Она выбралась из зеркального королевства, но не знала, куда приплыла.

Откуда-то сверху пробивался через щель тонкий солнечный лучик, рассеивая мрак. Русалочка тихо пропела заклинание иллюмината, подтянула луч к себе и растянула, чтобы свет заполнил помещение. Когда глаза ее привыкли к яркому свету, Серафина увидела, что находится в большой и некогда пышно обставленной комнате какого-то терраходовского дома. Две стены обрушились, две другие остались целы. Гигантские деревянные балки, когда-то поддерживавшие верхний этаж, частично обвалились, на них громоздились груды камней и обломков.

Серафина внимательно осмотрелась, ища выход из разрушенного дома, но не нашла. Она пропела заклинание коммовео (снова очень тихо, боясь привлечь к себе чье-то нежелательное внимание). Используя силу заклинания, принцесса попыталась отодвинуть крупные обломки камней, но ничего не добилась: чтобы сдвинуть их с места, потребовались бы усилия дюжины заклинателей. Серафина толкала и пинала кирпичи и булыжники, но единственным результатом ее усилий оказался ил, осыпавшийся ей прямо на голову.

И тут принцесса почувствовала, как по воде прошла вибрация, и довольно сильная. Существо, вызвавшее это движение воды, скорее всего, было очень большим. Русалочка стремительно обернулась и увидела в трех футах от себя здоровенную сердитую мурену. Хищница вытянула вверх свое длинное тело и зашипела, обнажив смертоносный зуб.

– Мурена, пожалуйста, вреда причиняй мне не! – воскликнула Серафина.

И тут же поразилась тому, что произнесла такую абракадабру. Еще больше русалочку удивило то, что она заговорила на муренском – языке, которого не знала.

– Что делаешь здесь ты? – спросила мурена низким угрожающим голосом.

«Я ее понимаю! – подумала Серафина. – Как такое возможно? Из всех моих знакомых русалок на муренском говорит только Лин».

Она запоздало сообразила, что недавно разговаривала на языке Вадуса, когда общалась с гигантской чешуйницей.

Потом ее озарило: все дело в заклинании кровязи.

Когда пять русалочек смешали свою кровь и поклялись действовать заодно, чтобы победить Аббадона, к ней, Серафине, очевидно, перешла часть магии, которой владела Лин. Интересно, есть ли у нее теперь способности Авы, Нилы и Бекки?

– Русалка, тебе я задала вопрос, – прорычала мурена, надвигаясь на Серафину.

– Выбраться пытаюсь. Отсюда выбираюсь, – поспешно ответила принцесса.

– Как сюда попала ты?

– Через сверкало.

Вместо злости на морде мурены отразилось недоумение.

– Через зверкало. То есть через зеркало. Прошу тебя, мурена, как выбраться отсюда покажи мне!

– Есть нора, – ответила мурена, – только ты в нее не пролезешь. Придется тебе выплывать отсюда тем же путем, которым ты вплыла.

– Нет! Не могу. Там плохой человек. Пожалуйста, ты, мурена, покажи выход.

– Покажу я, но толку не будет от этого, – заявила мурена. Она проплыла над полом, подплыла к обвалившейся стене. Среди развалин лежал камень, диаметром примерно полтора фута. – Здесь, – сказала мурена, хвостом указывая куда-то за камень.

В этой части комнаты стояла такая темень, что Серафина с трудом различала очертания самого камня, а уж нору за ним и подавно не видела. Навалившись на камень, она разгребла ил, в котором увяз булыжник, потом снова применила заклятие коммовео, чтобы отодвинуть камень с дороги. Потом сняла с плеча сумку, присела на пол, просунула руку в узкую нору и почувствовала там, в глубине, слабое течение.

– Далеко? – спросила она.

– Не очень. Фута два, быть может.

– Я немного копать, – сказала Серафина.

– Делай что надо. Только выметайся поскорее из дома моего.

Серафина принялась пригоршнями выгребать ил со дна норы. Она уже расширила ее на добрых шесть дюймов, когда наткнулась на что-то твердое и крупное. Не сумев сдвинуть неизвестный предмет, она стала расширять потолок норы, потом стенки, выгребая ил, гальку и мелкие камешки. Наконец она легла на спину и медленно протиснулась через узкий проход, моргая из-за попавшего в глаза ила, сплевывая песок и молясь, чтобы случайно не сдвинуть какую-нибудь балку и не оказаться погребенной заживо. Выбравшись из норы, она, не глядя по сторонам, развернулась и, извиваясь, полезла обратно в логово мурены за своей сумкой.

– Спасибо мне, – поблагодарила она.

– За что, интересно? – спросила мурена.

– Нет, не «мне», а «тебе». Спасибо тебе, – поправилась Серафина.

– Какая разница. Просто проваливай, – фыркнула мурена.

Русалочка пропихнула сумку через нору, потом развернулась, чтобы задвинуть камень на место: она не хотела, чтобы после ее визита мурена осталась с огромной дырой в стене своего дома. Пихая сумку хвостом перед собой, она снова протиснулась через узкий лаз. Выбравшись наконец на ту сторону, Серафина увидела, что вокруг расстилается водный простор. Принцесса осторожно огляделась, но никого не заметила. Вода над ней была ясной, а по положению пробивающихся сквозь толщу воды солнечных лучей русалочка определила, что уже давно перевалило за полдень. Посмотрев по сторонам, она поняла, что находится на заднем дворе терраходовского дома.

Дом стоял на вершине холма, полого спускавшегося вниз, к морскому дну. Склоны холма давным-давно заросли кораллами и морскими водорослями, но Серафина знала, что когда-то, до разрушения Атлантиды, здесь были террасы, на которых росли виноградные лозы и оливы. Русалочка поплыла вокруг дома: нужно понять, где она находится.

С этой стороны холм круто обрывался, а внизу лежала долина, в центре которой раскинулись развалины домов, некогда стоявших вдоль улиц. Развалины тянулись на целые лиги. При виде их Серафина замерла как вкопанная, пораженная открывшимся ей зрелищем. Ей нужно было найти информацию, отыскать талисманы и победить чудовище, но от потрясения она не могла двинуться с места. Слезы навернулись русалочке на глаза.

– О, – прошептала она. – О, великая Нерия, вы только посмотрите!

Разрушенные дома. Обвалившиеся крыши храмов. Дворцы, лежащие в руинах.

Тихий, пустынный, покинутый город.

И все же он оставался таким прекрасным.

Серафина много раз пыталась представить, как выглядит это место, но никогда не думала, что ей доведется здесь побывать.

Исчезнувшая мечта. Павшая империя. Потерянный рай.

Это был город Элизия, сердце Атлантиды.