Текст книги "Открой свое сердце"

Его лицо стало таким мрачным, что она испугалась. Глаза смотрели безжизненно.

– И не найдете. Его уничтожил отец.

Зарабет ахнула:

– Зачем?

– Это случилось, когда я вернулся домой с Пиренейского полуострова и сообщил ему, что потерял Чарли под Талаверой. Отец схватил кинжал и разрубил мой портрет на клочья.

* * *

После ужина Зарабет танцевала с Адамом Россом, но ее взгляд не оставлял Игана. Он стоял на другом конце бального зала, заложив руки за спину. Склонив голову, Иган с большим вниманием слушал пожилую даму, которая сидела возле стены.

Иган ничего не ответил на безмолвный вопрос Зарабет – почему, Бога ради, отец схватился за нож, чтобы разрезать на лоскуты портрет сына? Он отвернулся, а затем с непроницаемым выражением лица повел ее в столовую к ужину.

Ужин закончился за полночь, и как только заиграла музыка, Адам пригласил Зарабет на танец. Иган внимательно наблюдал, как Адам выводит ее в центр бального зала, но по крайней мере не стал вмешиваться.

Такой бал можно было бы увидеть и в английском загородном доме, и в фешенебельном лондонском особняке. Блюда были восхитительны, ведь их готовил французский шеф-повар. Вместо шотландских плясовых оркестр играл чинный котильон.

Адам нравился Зарабет. Современный шотландец, воспитанный и светский молодой человек. Единственной уступкой его горскому происхождению были брюки в клетку цветов клана Россов. Длинные светлые волосы придавали ему романтический вид. Голубые глаза искрились смехом – он был не лишен чувства юмора.

Во время котильона он делал приличествующие замечания насчет погоды. Поинтересовался, нравится ли Зарабет шотландский пейзаж. Зарабет была мастерицей подобных легковесных бесед, но сегодня ее занимали куда более серьезные вопросы.

– Иган рассказал, что случилось с его портретом, – сказала она, когда они неслись в танце во всю длину огромного зала. – Почему?

Любезная улыбка Адама поблекла, он даже сбился с такта.

– Может, лучше побеседуем о погоде?

– Не желаю. Вы его близкий друг, так что должны знать.

– Конечно, знаю. Невеселая история. Иган не любит, когда говорят на эту тему.

– Все равно говорите. Он вам не хозяин. Он даже не вашего клана.

Адам криво улыбнулся:

– Действительно. Но я помню истории о тех днях, когда Макдоналды были заклятыми врагами моей семьи. Предки Игана отличались злобным нравом, у них была отличная память, и они обожали мстить.

– Можете ему сказать, что я вынудила вас быть откровенным. Иган вам поверит.

Адам издал вежливый смешок.

– Сомневаюсь. Но странно, что вы ничего не знаете, ведь ваш батюшка был дружен с Иганом.

Зарабет посмотрела туда, где Иган все еще беседовал с пожилой дамой, явно польщенной его вниманием.

– Полагаю, моему батюшке он рассказал, но ни тот, ни другой не сочли нужным рассказать мне. Его заденет, если я узнаю?

Подумав, Адам ответил:

– Наверное, будет лучше, если вы все узнаете. Иган какой-то странный с тех пор, как вернулся домой. Еще меланхоличнее, чем обычно. Он не любит подолгу задерживаться в замке Макдоналд. Слишком много тяжелых воспоминаний.

– Но это такое чудесное место!

Замок был битком набит горцами – Джейми и Дугал с ревом носились по лестницам, Хэмиш ворчал на обоих, Джемма приказывала Ангусу сделать то или это. Услужливый и простосердечный Уильямс, его добродушная жена, веселые горничные. В замке Макдоналд она никогда не испытывала тоски. Но может быть, она просто радовалась, что сбежала от деспота-мужа?

– Чарли Макдоналд умел так вести себя, что его любили все, – продолжал Адам. – Иган всегда был неприветливый, грубоватый. Семья просто обожала Чарли! По правде говоря, Чарли был несколько испорчен и, по моему мнению, уступал брату в мужественности. Но, ради Бога, не говорите, что вы услышали это от меня. Когда Иган решил вступить в девяносто второй шотландский полк, Чарли тоже не захотел сидеть дома. Отец отчаялся переубедить его и велел Игану присматривать за Чарли. А потом они оказались в Талавере.

– Где Чарли был убит, – заключила Зарабет. Иган рассказал ей, когда гостил в Нвенгарии.

– Я не знаю подробностей, однако действительно Чарли погиб, и Иган взял отпуск, чтобы перевезти тело в Шотландию. Старого Грегора Макдоналда едва не хватил удар, когда он увидел бездыханное окровавленное тело Чарли – его едва можно было узнать. Он сказал, что во всем виноват Иган. Уничтожил его портрет, выбросил из дому все, что принадлежало Игану. Превратил замок в подобие усыпальницы для младшего сына. Старший перестал для него существовать. Потом Иган уехал и вернулся домой только после смерти отца.

Танец закончился. Адам поклонился, Зарабет ответила реверансом, продолжая думать о своем.

– Ужасно, – наконец сказала она, когда они остановились возле стеклянных дверей, ведущих в сад. Как он мог обвинять Игана? Не он же затеял сражение!

Адам вздохнул:

– Старик обезумел от горя. Он сказал, что Иган должен был лучше заботиться о Чарли.

Зарабет щелчком раскрыла веер. Неудивительно, что Иган никогда не рассказывал ей об отце и брате. Она и вообразить не могла, чтобы ее милый папа вел себя так жестоко. Она сказала:

– Иган рассказывал, что отец любил запирать его в подземелье. Он поступал так с Чарли?

– Нет. С Иганом да, но не с Чарли.

Зарабет быстро обмахивалась веером – ее лицо пылало от гнева. Жаль, что отца Игана нет в живых. Она бы высказала ему все, что думает.

– Я расстроил вас, – подал голос Адам.

– Нисколько. Просто… я разозлилась, если угодно. Всегда неприятно узнавать, что с твоими друзьями дурно обращаются.

Адам распахнул перед ней дверь.

– Выйдем подышать свежим воздухом. Ночь не такая уж холодная, тем более что у меня настоящая терраса.

Его попытка шутить не смягчила Зарабет, но она позволила Адаму увести ее на террасу. Адам закрыл за ними дверь бального зала.

Облака закрывали луну, но затянутое тучами небо сохраняло тепло, и ночь действительно была не очень холодной. Внизу фонари освещали сад, как огромные светлячки.

– Может быть, этот дом не столь дорог вашему сердцу, как Замок Росс, – заметила Зарабет, проводя ладонью по балюстраде. – Но у вас чудесный дом, Адам! Очень элегантный.

Она не видела лица Адама в темноте, но чувствовала, что он польщен.

– У моего отца был отменный вкус. Я старался продолжить то, что он начал.

– Впечатляет. Обычно богатые люди стараются перещеголять друг друга. Предыдущий великий князь – отец моего кузена Деймиена – любил роскошь. Он мог бы дать фору самому Калигуле. Наш народ испустил вздох облегчения, когда он наконец умер.

– А Деймиен правит лучше? – спросил Адам, но Зарабет чувствовала – его мысли где-то далеко.

– Да, слава Богу. Одно время он не имел ни гроша за душой, и ему пришлось тяжело работать, чтобы выжить. Зато он понял, как приходится жить многим из его подданных. Егo жена Пенелопа – англичанка. Очень разумная особа. Она ни за что не даст семье сорить деньгами.

– Превосходно!

Разговор совсем не занимал Адама, но он умел изображать интерес. Зарабет с сожалением подумала, что они оба мастера говорить банальности.

– Я рада, что у Игана есть такой друг, как вы, – сказала она, касаясь его руки. – Пусть его отец был чудовищем, зато вы все сплотились вокруг него. Я благодарна вам за это.

Зарабет уловила теплую волну внезапно проснувшегося в Адаме интереса. Она закрывалась, как могла, но его мысли пробивались сквозь ее защиту.

«Ты одерживаешь над ней верх. Адам, ну ты и озорник».

О Боже!

Она быстро сказала:

– Наверное, стоит вернуться в бальный зал.

– Еще рано. – Рукой в лайковой перчатке Адам коснулся ее щеки. Его голос звучал тихо и обольстительно. – Леди, окажите мне честь…

И он нагнулся, чтобы поцеловать ее. Его губы легко прижались к ее губам, и она решила, что в этом нет ничего страшного. Она может позволить ему дружеский поцелуй.

Но как только его губы коснулись ее губ, она уловила обрывки его мыслей. «Коснусь ее… попробую на вкус… сегодня она будет в моей постели…»

Слова сменяются видением – вот она лежит на кровати под балдахином, которой никогда раньше не видела, и ее грудь обнажена. В ногах постели коленопреклоненный Адам шепчет: «Впусти меня, сладкая…»

В темноте стерлись его черты, клетчатая шотландская ткань, светлые волосы. Теперь она видела перед собой Себастьяна. Искаженное гримасой лицо, пальцы судорожно сжимают ее лодыжки.

«Раздвинь ножки, Зарабет, и давай покончим с этим делом».

Зарабет попыталась вырваться, но Адам держал крепко. Видения проносились в ее мозгу – она видела то Адама, то Себастьяна – и раздирали ей душу, лишая самообладания.

Она закричала.

Себастьян исчез, и перед ней снова был Адам Росс. Он стоял в футе от нее, вытаращив глаза и раскрыв от изумления рот.

Дверь с грохотом распахнулась, и на террасу вылетел Иган. Рыча, как безумный, он схватил Адама за шею и поднял его в воздух.

Глава 8
Дома на землях Стрэтраналда

– Иган, Бога ради! – закричала Зарабет и рванулась к нему, пытаясь помешать расправе.

Иган снова встряхнул Адама.

– Ты осмелился лапать ее, вот как?

– Ничего такого, приятель. – От испуга Адам заговорил с провинциальным акцентом.

– Видел я, как ты вышел сюда с ней, а потом она закричала. Как это ничего такого?

Зарабет схватила его за руку.

– Иган, я сама виновата. Он мне ничего не сделал. Что-то померещилось в темноте, и я испугалась.

Иган посмотрел ей в лицо. Увидел широко раскрытые страдающие глаза, избегающие его взгляда. Снова ложь.

– Вы сказали мне хоть слово правды с тех пор, как приехали сюда? – спросил он.

Она вздрогнула от неожиданности.

– Разумеется!

– Иган, друг мой, – вмешался Адам. – Ты нервируешь моих гостей.

Иган вдруг почувствовал, как множество глаз сверлят ему спину. Как он и ожидал, Мэри первой выскочила на террасу вслед за ним. За ней последовали сгорающие от любопытства Фейт и Олимпия, а также их мамаши. В дверях стоял Пирс Росс и, не мигая, смотрел на Игана.

Адам сказал:

– Иган, если ты хочешь вызвать меня, то давай скорее, но сначала отпусти. Ты рвешь мой фрак.

Иган разжал ладонь, и Адам смог встать на ноги.

– Ты распустил руки, – повторил Иган обманчиво мягким голосом. – Как ты посмел?

– Ох, Иган, ради Бога, – вскрикнула Зарабет. – Он ничего мне не сделал. Я испугалась, но не Адама. Померещилось что-то. Вы караулите каждый мой шаг. Нельзя же быть таким медведем!

Она с гневным видом прошла мимо него в дом. Адам усмехнулся, расправляя манжеты.

Иган пошел вслед за ней. У Пирса все еще был грозный вид, но Адам потрепал его по плечу:

– Просто недоразумение. Не будем начинать клановую войну.

Настал черед Мэри вмешаться:

– Иган, оставь ее в покое. Тебе следует уделить внимание мисс Темплтон и мисс Бартон.

Обе девушки стояли тут же, подле Мэри. Сзади топтались их взволнованные матери. «Шагу не ступить!»

– Ее нельзя оставлять одну! – рявкнул Иган. – Ее жизнь в опасности, ты не забыла?

Мэри сделала страшные глаза:

– За ней присмотрит барон Валентайн.

Иган увидел, как мрачный барон подал Зарабет руку и повел ее прочь из бального зала. У него стало полегче на душе. Этот наполовину человек, наполовину логош присмотрит за ней как следует. Он заявил Мэри:

– Я отвезу ее домой. Зачем только я позволил тебе уговорить меня привезти ее сюда, в чужой дом?

Адам хрипло рассмеялся:

– Лучше запри ее в клетке, и дело с концом.

– Так и поступлю, если возникнет нужда.

Сердито взглянув на Игана, Мэри повернулась и пошла назад в бальный зал. Миссис Бартон и миссис Темплтон тоже решили вернуться, таща за собой упирающихся дочек. Пирс закрыл за ними дверь.

– Иган!.. – зарычал он со злостью, но Адам примирительным жестом протянул ему руку.

– Ничего страшного, – сказал он. – Признаюсь, я ее поцеловал, но, клянусь прахом отца, ничего больше не сделал. Я не собирался подвергнуть ее бесчестью в моем собственном доме, посреди бала. Должно быть, она увидела мышь.

Иган попытался разжать кулаки и обрести былое чувство юмора. Бесполезно. Он сходил с ума, представляя, как Адам касается губ Зарабет, пусть даже в невиннейшем поцелуе.

– Держись от нее подальше, – сказал он лязгнув зубами так, что чуть не вывихнул челюсть.

Но Адам почему-то заулыбался:

– Вот, значит, как? Нужно было сразу сказать.

– Не понимаю, о чем ты! – отрезал Иган и пошел назад в дом.

В дверях бального зала его встретили Хэмиш и Ангус, их глаза сверкали:

– В чем дело, кузен? Мы начинаем войну?

Иган прошел мимо, не обращая на них внимания. Барон Валентайн сделал знак служанке и повел Зарабет в примыкающую комнатку. Горничная бросилась за ними. Дверь закрылась.

Иган ждал в передней, пока выйдет Зарабет. К сожалению, тут его легко разыскали Темплтон и Бартон. Оба господина встали перед ним, словно несокрушимые крепости. Животы в тугих жилетах прибыли первыми.

– Мистер Макдоналд, – начал Темплтон. – Вы должны сказать, что намерены делать.

Иган едва сдерживал дикую ярость, которой славились поколения его предков. Прадед Игана встретил унизительную смерть в Куллоденской битве, а прадеды этих джентльменов благополучно отсиделись по ту сторону границы, в Англии, громогласно поклявшись в верности королю Георгу.

– Я намерен, – сказал он, задыхаясь, – отвезти мою гостью Зарабет домой и больше никуда ее не отпускать.

Бартон оторопело захлопал глазами, его губы зашевелились. Он пытался уразуметь, что имел в виду Иган. Темплтон нахмурился:

– Нет, сэр. Я имел в виду намерения относительно наших дочерей. На которой из них вы собираетесь жениться?

Бартон доверительно склонился ближе:

– Дочки нам ужасно докучают. Если мы узнаем, какую вы выбрали, нам всем станет гораздо легче.

Иган сурово посмотрел на обоих джентльменов.

– Я ни на ком не женюсь. Мне казалось, я ясно дал это понять.

– Нет? – Бартон был сбит с толку. – Миссис Камерон говорила, вы ищете жену.

– Сестра ошиблась. Отвезите дочерей назад в Эдинбург. Там они будут в безопасности.

Темплтон в испуге замахал руками:

– Макдоналд, вы, кажется, не вполне понимаете! Мои супруга во что бы то ни стало выдаст Олимпию замуж, не за вас, так за Адама Росса. Если жена найдет подходящую мишень, с ней будет гораздо легче уживаться.

Иган, конечно, был страшно зол на Адама, однако такой участи он ему пожелать не мог.

– Мои соседи сами выберут себе невест.

– Это не ответ, сэр, – вмешался Темплтон. – Если дело в деньгах, то, уверяю вас, я дам за дочкой огромное приданое. К тому же у меня есть связи.

– Среди англичан? – В голосе Игана послышались интонации Чокнутого Горца. – Лорды, которые сгоняют арендаторов-шотландцев с их земель, чтобы пасти там овец? Не пытайтесь завоевать меня с помощью проклятых сассенахских[6]6
  Сассенах – презрительное название англичан (ирл., шотл.).


[Закрыть] денег.

Темплтон расправил плечи:

– Значит, вы завлекли нас сюда напрасными обещаниями. Как вам известно, нарушение обещаний карается по закону.

– Я вас не завлекал. Не могу нести ответственности за все, что делает моя сестра.

– Послушайте, – забормотал было Бартон, но внезапный шум не дал ему договорить.

В бальном зале стояли лицом к лицу Олимпия и Фейт. На них начали оборачиваться, разговоры стихли. Теперь можно было расслышать каждое слово.

– Он ни за что не станет танцевать с тобой, Фейт Бартон. Мистер Макдоналд не любит бесцветных девиц.

– Скорее он терпеть не может бесстыдниц, которые дают себя похитить, лишь бы он их спасал.

– Я не нарочно! – завизжала Олимпия.

– Спорим, что нарочно!

– Ничего подобного! Это ты побежала в горы, оголив плечи. Надеялась, что тебя тоже похитят!

Взвизгнув, Фейт вцепилась Олимпии в волосы и как следует дернула. Тщательно уложенные завитые волосы отделились от головы. Олимпия закричала, пытаясь выхватить у соперницы фальшивые локоны. Фейт уставилась на копну волос в собственной руке, затем залилась хохотом.

Заревев, Олимпия бросилась на нее, явно намереваясь вы царапать ей глаза, но вмешалась Джемма. Вылетев из толпы гостей, она растащила девушек подальше друг от друга.

– Стыдно, – крикнула она, встряхивая обеих за шиворот. – Стыдитесь, вы обе! Подите прочь и успокойтесь.

Джемма, ростом на полголовы ниже девушек, поволокла обеих мимо хихикающей толпы, мимо разинувших рты мамаш. Оказавшись за дверями бального зала, Фейт и Олимпия утратили боевой пыл. Посмеявшись, гости вернулись к прежним разговорам.

Темплтон и Бартон еще раз смерили Игана взглядами, затем Темплтон сказал:

– Ну, мистер Макдоналд? Кого выбираете? Фейт или Олимпию? Говорите же, не тяните.

В ту ночь Зарабет почти не спала. Ей не давали покоя перекрывающие друг друга видения Адама и Себастьяна. Она заснула на рассвете, но вскоре была разбужена приходом рыжеволосой горничной, которая явилась, чтобы разжечь камин.

Иган дожидался ее на лестничной площадке. Когда она, умывшись и одевшись, вышла из спальни, он увлеченно беседовал с ее нвенгарскими лакеями. Бедняги снова винили себя в том, что Зарабет нанесли обиду. Иган пытался их успокоить.

Хорошо, что Иган умел разговаривать по-нвенгарски! Из всех шотландцев только ему было под силу справиться с неуемными парнями. Когда Зарабет спустилась к ним, Иган приказал лакеям замолчать. Поклонившись, парни исчезли. Она поинтересовалась:

– О чем вы говорили?

– Они хотели ехать с нами, но я сказал им, что это невозможно. Мы сейчас уезжаем по важному делу.

– Вот как?

– Да, и мне вовсе не хочется, чтобы эти верзилы топали у нас за плечами, распугивая все живое. Мои люди выросли в этих горах, они знают, как себя вести.

Дождь заливал оконные стекла, темные тучи закрывали вершины гор. День выдался сумрачный, словно и не наступил рассвет.

– Снова на рыбалку? – спросила Зарабет.

– Нет. Мне нужно кое-что сделать и кое-что вам показать.

– И то и другое секрет?

Он ответил лукавой улыбкой, став на миг Иганом из прошлых лет.

– Нет.

– А если я замерзну насмерть?

Иган осмотрел ее с головы до ног, его глаза жарко сверкнули:

– Вы кажетесь достаточно сильной. Уж если вы смогли целовать Адама на холодной террасе средь ночи, то и нашу прогулку вполне выдержите.

– Это Адам меня поцеловал, – возразила Зарабет.

– И вы храбро защищались, когда я пришел посмотреть, в чем дело. Вам ведь хотелось его поцеловать, так?

– Нет. Но он не… – Она замолчала, чувствуя себя виноватой. – Ох, да будет вам. Лучше позвольте позавтракать, прежде чем вы уморите меня холодом.

– Ну конечно же. – Негнущимися пальцами он взял ее за руку. – Даже не думал лишать вас любимой овсянки.

К тому времени как Зарабет покончила со своей порцией восхитительной овсяной каши, а Иган вывел из конюшни лошадь, был уже полдень. Уильямс неодобрительно щелкал языком. Хозяева завели моду поздно ложиться и поздно вставать! Это нарушало привычный для него распорядок дня.

«Городские замашки, – уловила она его мысль, когда слуга помогал ей закутаться в теплый плащ. – Это вам не парижский салон, это замок Макдоналд».

Спрятав усмешку, Зарабет вышла во двор к Игану.

Лил холодный дождь, но вовсе не ледяной, как она опасалась. Ветра почти не было. Облака, словно толстое одеяло, накрывали долину, сохраняя воздух теплым. Дождь не прекращался ни на минуту.

Иган настоял, чтобы Зарабет снова села в седло впереди него. Она пыталась возразить, что умеет прекрасно ездить верхом.

– Я научилась в детстве, – говорила она, когда они выезжали из ворот замка. – Как вам известно, я обскачу любого, и вас тоже.

– Потому что вы заранее заколдуете лошадь. Я знаю, что вы ведьма, Зарабет.

– Невинное баловство, – быстро ответила она. – Талисманы, всякие зелья, вот и все. Да и они не всегда действуют.

В ответ он недоверчиво хмыкнул.

Иган выбрал тропу, огибающую озеро Лох-Аргонн и уходящую затем вверх, в холмы. Забыв на минуту свои страхи, Зарабет приготовилась наслаждаться красотой окружающего пейзажа.

Озеро лежало в горной расщелине. Вокруг высились уходящие круто вверх серо-зеленые холмы. Вода сегодня была темно-серая, ее гладкую поверхность разбивали струи дождя.

Тропа пролегала между двух крутых холмов, затем вела через лес наверх, на плоскую вершину следующего холма. Куртины вереска, покрывавшие землю, гнулись под дождем, между ними там и сям проглядывали черные скалы. А за их спинами местность уходила вниз, открывая восхитительный вид на озеро и пурпурные холмы, спускавшиеся к самому морю, терявшемуся в дымке на горизонте.

– Должно быть, вы любите эту землю, – вздохнула Зарабет.

Иган невнятно фыркнул.

– К ней привыкаешь.

– Нет, вы ее любите. Я вижу, как светятся ваши глаза, когда вы смотрите вокруг.

Он направил коня туда, где виднелась роща. На ветвях деревьев висели клоки тумана.

– Мы приехали сюда не для того, чтобы разбираться в моих чувствах.

– А для чего мы сюда приехали?

– Я уже говорил. У меня важное дело.

– Вы всегда так загадочны, Иган Макдоналд.

– Скоро сами все увидите.

Вздохнув, Зарабет замолчала. Его сильная рука, обнимавшая ее за талию, сама по себе требовала ее внимания.

Справа от них холмы расступились, и Зарабет увидела сложенные из белого камня дома, уютно устроившиеся и маленькой долине. Сначала они показались ей очень милыми на фоне серо-зеленых зарослей вереска. Потом она поняла, что дома пусты и заброшены. Крыша одного из домов провалилась. Стены другого зияли черными провалами окон с выбитыми стеклами. Она спросила:

– Разве тут никто не живет?

Не замедляя хода лошади, Иган ответил:

– Все ушли. По всей Шотландии стоят пустые селения – И все из-за огораживания.

– Огораживания? Что вы имеете в виду?

Иган направил коня под укрытие древесных крон. Печальные дома исчезли из виду.

– Крупные землевладельцы в Горной Шотландии сгоняют арендаторов со своей земли. Разводя овец, разбогатеешь быстрее, нежели собирая арендную плату с фермеров, которые сеют хлеб. Фермерам некуда идти. Многие подались в города искать работу.

– И вы прогнали своих арендаторов? Поэтому пустуют дома?

– Да нет же, на землях Макдоналдов или Россов такого не было. Это наш сосед Стрэтраналд подружился с англичанами, купил стадо овец и выгнал арендаторов взашей – людей, семьи которых обитали на этих землях спокон веков.

– Ужасно.

– Но каков же ответ? Умрем с голоду вместе?

– Россы вроде бы не голодают. Адам ведь не прогнал своих фермеров?

– Нет, – мрачно ответил Иган. – Когда его прадедушки был убит, а замок сровняли с землей, дома арендаторов сожгли. Те, кто уцелел, ушли. Семья потеряла все. У отца Адама хватило смекалки открыть новые пути в жизни и заработать кучу денег. Адам, конечно, невыносим. Но к своим людям он добр.

В роще стоял густой туман. Они ехали молча. Дождь шумел в листве, копыта лошади шлепали в грязи. Если за ними следовали люди Игана, они ничем не выдавали своего присутствия.

Ей так удобно было сидеть, прислонившись к твердой, как скала, груди Игана. Над головой кроны деревьев, тихо стучит по листьям дождь. Она могла ехать вот так целую вечность.

– Вы еще не надумали сказать, куда же мы едем? – спросила Зарабет немного погодя.

– Тише, девочка, – прошептал Иган ей на ухо. – Молчите. А то они испугаются.

Они?

– Кого мы должны встретить? – шепнула она. – Эльфов?

Иган вздрогнул:

– Что?

– Эльфов из Страны королевы фей.

Иган громко фыркнул, не сумев сдержаться.

– Кто наплел вам чепухи? Джейми? Или Хэмиш?

– Ни тот ни другой. Я читала о феях.

Встретив когда-то давно Игана, она прочла о Шотландии все, что смогла раздобыть. Ее очаровала его родина и ее предания.

– Вы читали всякие небылицы. Создания, которых я ищу, очень земные.

Покачав головой, он пробурчал:

– Феи, подумать только.

– Но логоши существуют. Волшебные заклятия тоже. Отчего же не быть феям?

– Хорошо, я признаю – нвенгарцы и их предки-цыгане породили странные существа. Но я не слышал, чтобы они водились в Шотландии.

– Во мне есть цыганская кровь, – напомнила Зарабет. – Надеюсь, вы не меня именуете «странным существом».

– И не думал. Но я помню, как вы баловались колдовством, когда были совсем юной. Волшебные зеркала и все такое.

Она сердито посмотрела на Игана.

– Я не баловалась. У меня есть совсем небольшие способности. Ими не произвести впечатления на совет волшебников. Они довольно презрительно относятся к женщинам, которые умеют колдовать.

– Очень недальновидно с их стороны. – Он крепче прижал к себе Зарабет. – Значит, вы умеете наводить чары?

– Слабенькие. Если хотите, открою вам секрет. Я навела чары на вас в ту ночь, пять лет назад, когда попросила, чтобы вы меня поцеловали. Надеялась, что вы в меня влюбитесь.

На сей раз он действительно вздрогнул, чуть не остановил лошадь.

– Вот как?

– Я сделала амулет, он висел у меня на шее. Но не сердитесь – амулет не помог. Кажется, вышло даже наоборот – мы ведь поспорили.

– Поспорили? А мне казалось, мы здорово поругались.

– Называйте как хотите. Главное, что волшебство не сработало. Может быть, вы невосприимчивы к чарам.

– Мне так не кажется. Несколько лет назад, когда праздновали свадьбу Деймиена и Пенелопы, кто-то навел сонное заклятие на всех в доме. Я тоже заснул.

Зарабет вцепилась в гриву лошади, чтобы Иган не заметил, как дрожат ее пальцы.

– Мое, на вас не действует именно мое колдовство.

– Было бы интересно проверить.

Зарабет пыталась унять воображение, но не могла отогнать видение – Иган лежит на ее постели, свет свечи ласкает его обнаженную кожу, а она нараспев читает заклинание.

Его лицо тонуло в полумраке, но она чувствовала на себе его огненный взгляд.

Иган оборвал разговор, как только они начали спускаться с крутого холма, и Зарабет пришлось сосредоточиться на том, чтобы не сползти с седла. У подножия он приблизил губы к ее уху и шепнул:

– Ведите себя тихо, как мышь. Вон они.

Он указал ей, куда смотреть. Зарабет увидела крупную кобылу с округлыми боками. Ее наметанный глаз сразу определил лошадь хороших кровей. Превосходная стать, длинные ноги, умные глаза. Не дикое животное, а домашнее, привыкшее к уюту конюшни и заботе. Может, лошадь сбежала из замка Макдоналд?

Она открыла было рот, чтобы задать вопрос, когда жеребенок на дрожащих, подгибающихся ногах выбрался из-за бока матери. Он учуял запах человека и тоненько, пронзительно заржал. Лошадь повернула морду, навострив уши. Ее ноздри раздувались.

Иган спустил Зарабет с седла и встал рядом с ней. Затем из седельной сумки он вытащил кусок ткани и осторожной, но уверенной походкой направился к кобыле с жеребенком. Кобыла смотрела настороженно, загораживая малыша своим телом.

– Снова удрала, девочка? – тихо и ласково заговорил Иган. – Что там у тебя?

Зарабет осторожно пошла за Иганом, приподняв клетчатые юбки, чтобы не испачкать в навозе. Мерин, на котором они приехали, опустил голову и принялся щипать траву.

Жеребенок с любопытством выглянул из-за крупа матери. Он был гнедой, почти черный в полумраке, с черной гривой и челкой. Огромные карие глаза рассматривали Игана, потом Зарабет, которая остановилась в не скольких футах от них.

Иган двигался со всей осторожностью, на какую был способен. Погладил кобылу, успокаивая ее, потом протянул руку к жеребенку. Тот сделал шажок навстречу. Он только что появился на свет и не умел еще пугаться.

– Вот так, – сказал Иган, и Зарабет удивилась – никогда она не слышала, чтобы он разговаривал так ласково. – Смелее, малыш.

Кобыла обнюхала Игана. Она была встревожена, однако узнала его. Спотыкаясь, жеребенок пошел вперед, опираясь плечом о мать, и вытянул шею. Ткнулся губами в ладонь Игана и подскочил, когда тот почесал его нос. Решив, что это приятно, жеребенок сделал еще шаг вперед.

– Молодец, – сказал Иган.

Когда он накинул кусок ткани на жеребенка, тот испуганно попятился. Кобыла мотнула головой, но уже не так нервно. Казалось, ее успокаивали тепло и запах тела Игана.

Иган осторожно принялся за дело, стирая со спины жеребенка воду и грязь. Малыш стоял, закрыв глаза от удовольствия.

Иган был сама нежность. Шептал что-то на ухо лошади и малышу, вытирая его насухо. Свесив голову через плечо Игана, кобыла наблюдала за его движениями. Зарабет снова подивилась, как он сумел скрыть свою силу и напор, чтобы не испугать животных. Вот так же он обращался бы с детьми, подумала она вдруг. Жаль, что он не хочет жениться и завести семью.

Она почувствовала болезненный укол в сердце. Сможет ли она иметь собственную семью после неудачного замужества? Разумеется, она сможет выйти замуж. Но пока заживут на сердце раны, которые нанес Себастьян, пройдет так много времени, что ей будет поздно думать о детях. Наверное, она доживет лет до девяноста, пока исцелится. Иган обернулся через плечо:

– Подойдите, взгляните-ка. Он не боится.

Кобыла настороженно смотрела, как Зарабет тихо подходит к ним, но успокоилась, когда она взяла Игана за руку. Жеребенок был очень красивый, хороших статей. По его движениям было видно, что он здоров. Прелестный малыш.

Он уткнулся ноздрями в живот Зарабет, и Иган тихо засмеялся:

– Родился только сегодня утром, но уже требует внимания.

– Родился сегодня?

– Рано утром. Один из моих арендаторов дал знать, что кобыла ожеребилась в лесу, но никто не смог к ней подобраться. Она всегда меня признавала, вот я и решил, что смогу привести их домой. – Он ласково потрепал кобылу по холке. – Сбежала несколько дней назад, но я знал – далеко не уйдет. Никогда не уходила.

– У нее привычка убегать?

– Ей нравится пожить немного на воле. Бродит, где хочет, а потом возвращается.

– Как и вы, – заметила Зарабет. – Вы бродите по миру, но всегда возвращаетесь.

Иган покосился на нее:

– Это не одно и то же. Я возвращаюсь лишь потому, что вынужден.

– А если вы сделаете Джейми лэрдом, нужда отпадет?

– Точно. Пусть принимает дела, когда достигнет возраста. А я буду жить в Париже или еще где-нибудь.

– Но ваше место здесь.

Иган нахмурил брови:

– Вы опять за свое. Это простая случайность, что я стал старшим сыном. Чарли был любимцем, отрадой семьи. Его кровь должна продлиться здесь, а не моя.

– Я не об этом. – Обнюхав Зарабет, жеребенок сунул голову под брюхо матери. – Здесь ваш дом, вы часть этой земли. Не потому что родились первенцем, а потому, что любовь к этой земле у вас в крови.

Она рассеянно гладила жеребенка, а тот довольно помахивал хвостом.

– Вы бредите, девочка. Я здесь чужак, словно ваши феи, что прячутся в зарослях вереска.

Она улыбнулась:

– Вы ошибаетесь.

– А вы ничего в этом не смыслите.

Она снова улыбнулась – ну и упрямец!

– Ваш дом здесь. Эта земля ваша, и ничего тут не поделаешь.

Вот самодовольная особа!

Улыбается, словно решила за него все вопросы, что терзали его всю жизнь. Как будто он не пылал от тоски по ней с того момента, как вытащил ее из моря. А точнее, с тех пор, как покинул ее пять лет назад.

К счастью для нее, он не хочет испугать лошадей. Иначе взял бы ее тут же, сорвав вымазанную в грязи одежду. Сейчас она в безопасности, но потом…

Она превратила его жизнь в ад.

Иган вернулся к заботам о лошади и осторожно вытащил из сумки недоуздок. Нельзя, чтобы звякнули пряжки или чтобы кобыла увидела. Она знала, для чего служит недоуздок. Нужно было застать ее врасплох.