Текст книги "Харшини"

Глава 22

Некоторое разногласие вызвал вопрос, имеет ли Дамиан право располагаться во дворце Высочайшего Принца; его противники опасались, что, допустив это, они косвенно признают его право на престол. Конец этим спорам положила Марла, заявив, что дворец принадлежит семейству Вулфблэйдов и, следовательно, она имеет полное право находиться в нем и приглашать туда всех, кого захочет.

Это было вчера. Кируса Иглспайка Вулфблэйды выселили, едва въехав во дворец. Адрину разместили в тех же самых апартаментах, в которых она жила три года назад, когда приезжала в Гринхарбор на день рождения Лернена, и с этого момента она почти никого не видела.

Она нетерпеливо прошлась по роскошным покоям, отворила высокие застекленные двери, ведущие на балкон, с которого открывался обзорный вид на гавань. В комнату ворвался легкий ветерок, вздымая занавеси, закрывающие окна от мух. Воздух был влажный, еще хуже, чем в Талабаре.

Адрина терпеть не могла неведения. Она слышала про какую-то стычку с Кирусом Иглспайком и про то, что Р'шейл ее каким-то образом урегулировала, но что именно там творилось, представляла смутно.

В комнату проскользнула Тамилан с подносом, на котором красовался запотевший серебряный кувшин. Поставив поднос на резной столик возле двери, она повернулась к госпоже.

– Вам следует отдыхать, ваше высочество. Вы выглядите утомленной, а ведь теперь вам нужно заботиться не только о себе.

– Мне неспокойно, – заявила Адрина, сдерживая зевоту. – Какие новости?

– Боюсь, что новостей немного. В городе вроде спокойно. Р'шейл отправилась в Лигу чародеев на встречу с Верховным Аррионом и харшини.

– А где Дамиан?

– С лордом Бербоу и лордом Хоксвордом. Я думаю, что и принцесса Марла тоже с ними.

– А мне не полагается присутствовать на их совете, так, что ли? Где они?

– Ниже этажом, в тронном зале.

– Я думаю, мне стоит к ним присоединиться, – произнесла Адрина. Расправив плечи, она подошла к дверям и, распахнув их, наткнулась на двух тяжеловооруженных рейдеров, украшенных волчьей гривой, как у Дамиана. – Прочь с дороги!

– Прошу прощения, ваше высочество, – проговорил старший из стражей. – Лорд Вулфблэйд сказал, что вам не следует покидать этой комнаты.

– Не мелите чушь! Я его жена, а не заключенная! Отойдите!

– Лорд Вулфблэйд дал нам очень четкие указания, ваше высочество.

– Если быть точным, я приказал им в случае необходимости связать тебя. – Повернувшись на голос, Адрина увидела, что к ней, позванивая каблуками по мозаичному каменному полу, идет Дамиан. Он был небрит и носил все ту же одежду, которая была на нем вчера. Он, вероятно, всю ночь не ложился и выглядел страшно усталым. Ей даже стало жалко его, но менять гнев на милость она не спешила.

– Как ты смеешь обращаться со мной, словно с заключенной!

– Это все для твоей безопасности, Адрина. Я хочу, чтобы ты не ходила по дворцу, пока у меня нет твердой уверенности, что тут полностью безопасно.

– А я думаю, ты просто не хочешь, чтобы я знала, что происходит вокруг.

Стражники отступили, пропуская Дамиана в комнату, и вежливо закрыли двери, когда он вошел. Тамилан присела в реверансе, и он рассеянно кивнул ей.

– Чем могу служить, господин?

– Что-нибудь поесть, Тами, – устало ответил Дамиан. – И что-нибудь холодного попить. Пришли это наверх, сюда.

Тамилан повторно сделала реверанс и выскочила из комнаты раньше, чем Адрина успела остановить ее.

– Я вижу, ты уже на короткой ноге с моими слугами.

– По-моему, Тамилан наконец поверила, что я не людоед, вот и все.

– Меня ты в этом еще не убедил.

Он устало улыбнулся.

– У тебя все в порядке?

– А что может со мной случиться здесь, когда я заперта, как птица в клетке? Конечно, я могу умереть от скуки, но тебе не стоит беспокоиться об этом. – Дамиан упал в шезлонг около открытой двери на балкон, и она снова принялась расхаживать по комнате.

– Извини, я совсем не хотел создавать у тебя впечатления, что ты в тюрьме.

– Ах какая же я недогадливая… Я заперта в этой комнате. У дверей стоит стража. Мне не позволено выходить. Как глупо с моей стороны было решить, что я здесь в заключении.

– Мой дядя умер уже почти два месяца назад, Адрина. Все эти два месяца Кирус Иглспайк распоряжался дворцом. Мы уже обнаружили три комнаты, в которых оборудованы смертельные ловушки.

Она внимательно посмотрела на него.

– Но ты же вроде договорился с Гильдией убийц.

– Да. Поэтому мы и сумели обнаружить эти комнаты. Гильдия не помогала Кирусу, но он нашел несколько умелых ребят прямо здесь. Дворец очень большой. И пройдет еще несколько дней, прежде чем мы сможем уверенно сказать, что нашли все поганые сюрпризы, которые Кирус нам тут оставил.

Адрина почувствовала, что уже сожалеет о своей вспышке. Может быть, он действительно заботился о ее благе. С другой стороны, он мог использовать все это просто как предлог, чтобы не выпускать ее наружу.

– Ты не позвал меня на ваш совет, – проговорила она, сознавая, что эти слова звучат как детская жалоба.

– Так захотела Марла, а не я.

– Но ты же военлорд и Высочайший Принц. Тебе не кажется, что пора перестать во всем слушаться свою мать?

– Если бы я слушался свою мать, Адрина, то ты действительно оказалась бы в заключении.

В том, что сейчас он говорит чистую правду, она не сомневалась.

– Но что происходит, Дамиан? Я имею право знать.

Он кивнул.

– Несомненно. О чем ты уже слышала?

– О том, что у тебя было столкновение с твоим кузеном и что Р'шейл что-то с ним сделала.

– Скорее, пригрозила что-нибудь с ним сделать. Калан раньше нас вернулась в Гринхарбор, и Кирус пытался заставить ее признать законными его претензии на трон и организовать собрание, хотя присутствовало всего трое военлордов. Калан, естественно, отказалась и он попытался захватить дворец чародеев. Он не подумал о харшини. Они построили что-то вроде защитного купола, под который он не смог проникнуть. Он осаждал их уже несколько дней, и Р'шейл говорит, что мы прибыли как раз вовремя.

– А что делает дитя демона сейчас?

– Точно не знаю. Как только мы заняли дворец, она отправилась в Лигу чародеев. С тех пор я ее не видел.

– С ней ничего не случилось?

Дамиан пожал плечами.

– Кто знает? Мы все у нее в руках, как куклы на ниточках, танцуем танец, который видит до конца только она.

– По крайней мере, мы-то хоть сами согласились танцевать, – помрачнела Адрина. – А что происходит сейчас?

– Ждем Теджи Лайнскло. Пока она не появится, мы не можем созывать собрание.

– Но она уже в пути?

– Должна быть.

– Ты говоришь как-то неуверенно. Разве она не на твоей стороне?

– Пару дней назад я бы сказал это уверенно, но тогда я не знал, что, пока был в Медалоне, Кирус Иглспайк выдал свою дочь Бэйлу замуж за старшего сына Теджи.

– Значит, решающий голос принадлежит человеку, связанному с твоим противником узами родства. Не слишком приятное положение.

– Крайне неприятное, – согласился Дамиан.

– Что ты собираешься делать, чтобы удержать ее на своей стороне?

– Пока еще не придумал. Есть предложения?

Этот вопрос застал Адрину врасплох. Было лестно, что Дамиан всерьез интересуется ее мнением. Да и вообще меньше всего она была готова к тому, что Дамиан сам придет и расскажет о происходящем, да еще и спросит совета.

– Тебе стоит выяснить, какое качество Теджи Лайнскло выше всего ценит в вожде, и убедить ее, что именно ты, а не твой кузен обладаешь им в полной мере, – посоветовала она. – Или так, или предложить ей что-нибудь, в чем она нуждается. Что-нибудь такое, чего никто другой ей дать не может.

Он кисловато рассмеялся.

– Проще простого! Достаточно рассказать ей секрет взрывчатого порошка, которым пользуются ваши проклятые фардоннские бандиты, с которыми она воюет в Восточных горах. Если бы я сделал это, ее дом присягнул бы на верность моему на вечные времена.

– Мой отец охраняет этот секрет лучше, чем сокровищницу.

– Я знаю. Мы перепробовали все мыслимые способы, так и этак пытаясь добыть его.

Адрина помедлила, прежде чем снова открыть рот, понимая, что сейчас она готова сделать решительный шаг туда, откуда ходу назад уже не будет. Но она устала, и телом, и душой. Рано или поздно ей пришлось бы сдаваться, а сил продолжать сопротивление уже не было, они все уходили на другое.

– Ты не попробовал спросить меня.

Дамиан ошеломленно посмотрел на нее.

– Что?

– Я говорю, что ты не попробовал спросить меня.

– Я слышал, что ты сказала, Адрина, – проговорил он, поднимаясь на ноги. Он стоял слишком близко. Было бы легче, если бы он оставался сидеть. Ей трудно было смотреть снизу вверх. – Ты хочешь сказать, что знаешь секрет взрывчатки?

Она не могла бы сказать, был ли он разгневан или просто изумлен.

– Именно об этом я тебе и говорю.

– Тогда почему ты не говорила мне об этом раньше?

Она отступила на шаг.

– Ты не спрашивал.

Он отвернулся от нее и двинулся к открытым дверям, напряженно подняв плечи. Помолчав, он повернулся к ней.

– Но почему ты говоришь об этом сейчас? С чего такая перемена.

– Ты же всегда подозревал, что у меня есть скрытые мотивы, правда?

– Потому что у тебя правда есть скрытые мотивы, Адрина.

Она была слишком горда, чтобы опровергать это обвинение.

– Наши судьбы связаны, Дамиан, нравится нам это или нет. Я не могу без конца сражаться с тобой.

– А раньше это у тебя неплохо получалось.

Дверь отворилась, и, раньше чем Адрина успела достойно ответить, вошла возвратившаяся Тамилан. Служанка не заметила напряжения в комнате. Она поспешно присела и обратилась к Дамиану.

– Господин, принцесса Марла требует, чтобы вы немедленно явились к ней. У нее новости от леди Лайнскло.

Дамиан кивнул и посмотрел на Адрину.

– Мы договорим позже.

Разозленный и раздосадованный, он шагнул за дверь, прежде чем она успела хоть что-нибудь ответить.

Тамилан притворила дверь за Дамианом и прислонилась к ней, подозрительно глядя на Адрину.

– Вы сказали ему?

– Нет.

– Адрина…

– Я собираюсь это сделать, Тами, да все как-то приходится не ко времени.

– Вы не сможете долго держать это в тайне.

– Я знаю, – вздохнула она.

Тамилан подошла к ней и, нежно взяв за руки, подвела к шезлонгу.

– Ну, сейчас нет смысла волноваться из-за этого. Почему бы вам не прилечь? Вам нужно отдохнуть, а он ведь сказал, что вернется. Тогда и скажете.

Адрина кивнула, почувствовав, что не держится на ногах от усталости.

– Он опять рассердился на меня.

– Он быстро отходит.

– Я сказала ему про порох.

– Стоило ли это делать?

– Я думала… проклятье! Не знаю, о чем я думала. Он так разозлил меня!

– Не сильнее, чем вы его, – пожав плечами, заметила Тамилан. – А сейчас перестаньте волноваться и прилягте.

Адрина устало вздохнула.

– Что бы я без тебя делала, Тами?

– Просто не знаю, ваше высочество.

Адрина улыбнулась и прилегла на диван. Она все скажет Дамиану, когда он вернется, – и про порох, и про ребенка.

– Тами, Марла не сказала, что за новости? Ну, про леди Лайнскло?

– Нет, но она казалась скорее возбужденной, чем встревоженной, так что я подумала, что новости хорошие.

Адрина на мгновение прикрыла глаза и сразу же открыла, внимательно глядя на Тамилан.

– Если я засну, ты разбудишь меня, когда он придет, правда?

– Конечно.

– По-моему, ты переменилась к нему. Раньше ты считала его варваром.

– И сейчас считаю, – ответила рабыня. – Но я решила, что в одном дитя демона права. Мне кажется, он от души заботится о вас, Адрина. И это заставило меня переменить свое мнение о нем.

Адрина снова закрыла глаза. Духота вокруг и волнения последних недель накатились на нее волной утомления.

– Как ты думаешь, он обрадуется, когда узнает, что у него будет ребенок?

– Пусть только пикнет, – жестко ответила Тамилан.

– Из тебя выйдет прекрасная няня, Тами.

– Отдыхайте, ваше высочество.

Адрина не ответила. К тому времени, как Тамилан осторожно закрыла за собой дверь, она позволила себе расслабиться и провалилась в сон.

Глава 23

Когда Адрина проснулась, было темно. Поняв, что Дамиан так и не вернулся, она испытала сильное разочарование. «А что еще стоило ждать? – сварливо подумала она. – Больно ему нужно проводить время в твоем обществе». Тамилан еще не зажгла свечей, и комната была полна пляшущих теней. Лунный свет, отражаясь от спокойных вод гавани, рисовал качающиеся узоры на потолке. Она полежала, пытаясь сообразить, что именно разбудило ее, а потом снова услышала шум в коридоре около ее комнаты.

Встревоженная, она вскочила на ноги и, подбежав к двери, прижала ухо к теплому дереву. Шум сделался громче, превратившись в крики и лязганье металла о металл. Она ошеломленно отшатнулась от двери. Похоже, там шла битва. Может быть, на дворец напали?

Дверь распахнулась, и ее на мгновение ослепил свет, заливающий коридор. Она закричала, увидев, что комната наполнилась вооруженными людьми. Адрину схватили за руки, и бронированная ладонь зажала ей рот, заглушив крики. Она отчаянно сопротивлялась, но, вспомнив про ребенка, быстро расслабилась. Слишком сильное напряжение могло повредить ему.

– Ты уверен, что это она? – спросил один из бандитов.

– Точно.

– Тогда убираемся отсюда. Только убедитесь, что никто не остался в живых, – добавил говорящий, кивнув в сторону коридора.

Рейдер с мечом наголо выскользнул за дверь. Адрина съежилась от ужаса, услышав раздавшийся через мгновение высокий женский крик. Она повернула голову и увидела на каменном полу у дверей знакомое голубое платье и лужу крови, растекающейся вокруг. «Тамилан!»

– Тащите ее на балкон, – скомандовал главарь. – Лодка уже ждет.

Адрина пыталась бороться, ее сердце чуть не выскочило из груди, но ее протащили по комнате – она все смотрела на Тами, надеюсь разглядеть в этом неподвижном теле хоть малейший признак того, что та еще жива. Боец, посланный прикончить стражу, вернулся в комнату и закрыл за собой дверь. Адрина зарыдала прямо в железную руку, все еще зажимающую ее рот.

«Тамилан!»

Они вытащили ее на балкон. Рейдер навешивал на перила веревку, спускающуюся вниз, к темным водам гавани. На его кожаном нагруднике красовался взлетающий орел. Отдававший приказы рейдер проверил надежность крепления веревки и повернулся к Адрине.

– Простите за это, ваше высочество.

Державший внезапно снял руку с ее рта, но, прежде чем она успела издать хоть какой-то звук, ударил ее бронированным кулаком в челюсть. Боль ослепила, но она еще пыталась удержаться на ногах.

Следующий удар оказался более успешным. Она потеряла сознание раньше, чем ощутила его.

Адрина почувствовала, что связана по рукам и ногам, и поняла, что лежит в луже ледяной воды на дне маленькой лодчонки. Вокруг шумело море, ей было дурно от качки, но она сразу же приняла решение удержаться от рвоты. Усилием воли она смирила рвущееся наружу содержимое желудка и приподняла голову, выплюнув изо рта кровь. В темноте Адрина разглядела только босые ноги налегающих на весла гребцов и сапоги на ногах похитивших ее рейдеров.

Один из похитителей глянул вниз и заметил, что она пришла в себя. Он наклонился к ней и усадил на дно лодки, рассматривая ее в свете луны.

– Ну что, очнулись?

– У тебя несомненный дар констатировать очевидное, мой мальчик.

– Я не ваш мальчик, мисси, – ответил рейдер. – Я из людей лорда Иглспайка.

– Нетрудно догадаться, – отметила она, глядя на его нагрудник, украшенный взлетающим орлом – эмблемой провинции Дреджиан. – Куда ты меня везешь?

– Куда-нибудь в безопасное место.

– Весьма неопределенный ответ, если учесть обстоятельства. Развяжи меня!

– Я не могу этого сделать, ваше высочество.

– А почему? Ты боишься, что я убегу? Несмотря на эту толпу огромных поганых матросов вокруг? Я польщена.

– Лорд Иглспайк сказал…

– А! Лорд Иглспайк! Приказывал он тебе обращаться со мной как с галерным рабом, над которым ты решил поиздеваться от скуки? Немедленно развяжи меня!

Ее тон подействовал на него, и он уже наклонился к сдерживающим ее веревкам, но другой боец, неприязненно поглядев на Адрину, остановил его.

– Оставь ее, Аврид, – приказал он. – Не позволяй провести себя.

Аврид сконфуженно отдернул руки. Адрина бросила на рейдера взгляд, в который вложила все царственное презрение, которое смогла собрать в таком неудобном положении.

– Я обещаю, что лично прослежу за тем, чтобы вы все умерли медленной и мучительной смертью. Я сама прослежу за палачами. Люблю смотреть, как мои враги корчатся в долгой жестокой агонии. Вы знаете, что я родом из Фардоннии. Мы умеем заставить человека помучиться подольше.

– Замолчите! – приказал рейдер, заметив, как изменилось выражение лиц тех, кто слышал ее.

Адрина холодно усмехнулась.

– Что же, возможно, мне не придется потрудиться самой. Как только обо всем узнает дитя демона, вы сможете по пальцам рук пересчитать оставшиеся дни. Я уже говорила, что дитя демона – мой друг.

– Я велел вам замолчать! – В голосе рейдера прорезалась паника. – Ни слова больше!

– Неужели я тебя напугала? – жизнерадостно спросила она. Вместо ответа рейдер ударил ее по лицу.

Почти перед рассветом они добрались до цели – маленького каменного причала посреди бурной бухточки, расположенной у подножия массивной белой башни, которая, казалось, вырастала прямо из скалы. Два дреджианских рейдера вытащили ее из лодки и потащили по скользкому причалу к узкой лестнице, поднимающейся к квадрату золотистого света наверху. Дрожа от холода, в мокрой одежде, она отстранила поддерживающих ее людей и поднялась по ступенькам без посторонней помощи, хотя это и стоило ей немалых усилий. Она промерзла и закоченела, у нее все болело, и даже там, где, как она полагала, и болеть-то нечему. Голова кружилась, ее тошнило, а лицо отвратительно распухло.

На верху лестницы в небольшом зале ее ждало множество рейдеров, окружающих человека в позолоченной броне. Он внимательно посмотрел на Адрину и обратился к рейдеру, ударившему ее в лодке:

– Лорд Иглспайк не приказывал увечить ее, осел!

– Ничего страшного с ней не случилось, – защищался тот. – Ничего не сломано. Зато она хоть примолкла.

Молодой лорд с извиняющимся видом повернулся к Адрине.

– Прошу прощения, ваше высочество. Мы не хотели причинять вам вред.

– Тебе не кажется, что это потрясающе скудные извинения?

– Мы доставили вас сюда… из соображений политических, – стесненно проговорил молодой человек.

– Вы это так называете? Там, откуда я родом, не принято начинать политические переговоры с преступных действий.

– Если бы вы оставались там, откуда вы родом, а Дамиан Вулфблэйд прислушивался бы к нашим предостережениям, нам не пришлось бы прибегать к крайним мерам, ваше высочество, – пожал он плечами. – Я Серрин Иглспайк, брат лорда Кируса.

– Браво! – ответила Адрина равнодушно.

– Лорд Иглспайк прибудет позже. Возможно, он захочет поговорить с вами, а может, он предпочтет подождать, пока Вулфблэйд рассмотрит наши требования. А пока что можете считать… что вы у нас в гостях.

Он сделал шаг в сторону, и Адрину провели через зал в длинный узкий коридор. В стены были вделаны ржавые железные решетки, за которыми открывались сырые неприютные камеры. Большей частью они были пусты, а обитатели немногих населенных ячеек не проявили к проходящим никакого интереса.

Дойдя примерно до середины коридора, сопровождавшие ее остановились и открыли одну из камер на левой стороне. Ее без церемоний втолкнули в дверь и заперли за ней решетку.

Серрин шел за стражами, а сейчас стоял снаружи от решетки, наблюдая, как она осматривает маленькое высокое окно, покрытый пятнами соли пол и заплесневелый соломенный тюфяк, служащий постелью. Стражи развязали веревки на запястьях, и, осматриваясь, она рассеянно поглаживала ссадины на коже.

– Не совсем то, к чему вы привыкли, я думаю?

– Если хочешь подумать о чем-нибудь пикантном, – холодно предложила она, – можешь вообразить, что я сделаю, когда выберусь отсюда. Ты хоть представляешь себе, как долго фардоннцы помнят обиды? Знаешь ли ты, как основательно и долго мы готовимся к отмщению? Может быть, ты слышал что-нибудь о древнем фардоннском обычае мортедью?

Серрин широко улыбался в ответ.

– Вы же не думаете, что я испугаюсь женских угроз?

– А чего тогда ты боишься, милорд? У тебя война на носу, хоть это ты понимаешь?

– Понимаю? Да мы только на это и рассчитываем! Мы надеемся, что Дамиан Вулфблэйд соберет тысячу человек, которых привел в Гринхарбор, и придет атаковать наши границы, как только узнает, что вы пропали.

– Тогда почему ты не готовишься к встрече с ним?

– Потому что к этой встрече мы уже готовы, ваше высочество. Его здесь ждут десять тысяч человек. Он попадется в нашу ловушку прямо как лиса, бегущая на свежий запах цыплячьей крови. Если есть на этом свете что-то, в чем можно быть уверенным, так это реакция Дамиана Вулфблэйда на угрозу тем, кого он любит. Тут уж он бросается в драку, не думая.

Адрина разразилась смехом, не обращая внимания на боль в разбитых губах.

– И на этом вы построили свои хитрые планы? Боюсь, в этих рассуждениях есть досадная прореха.

– Какая еще прореха?

– Вы считаете, что Дамиан любит меня.

– А что, разве нет? – сконфуженно спросил Серрин.

– Мне жаль тебя разочаровывать, Серрин, – проговорила она, сдерживая горестный смех, – но вы ничуть не огорчили Дамиана, вы просто сыграли ему на руку. Он не слишком расстроится, если вы пришлете ему меня, разрезанную на куски. Вы похитили как раз то, от чего он так хотел избавиться!

Серрин недоверчиво уставился на нее.

– Это просто слова.

Адрина уже не могла остановить истерического хохота. Ей трудно было поверить, что они так глупо похитили ее, даже не разузнав, что им это даст.

– Несчастные обманутые глупцы! – рыдала она. – Любит меня? Боги, да он же меня ни во что ни ставит!

Серрин отвернулся от нее и зашагал прочь, злобно чеканя шаг по каменному полу. Захлебываясь смехом, Адрина упала на пол камеры и уткнулась лицом в колени. Веселье потихоньку покидало ее, сменяясь слезами, которые лились все сильнее по мере того, как она осознавала, в какую скверную историю влипла.

Дамиан не станет рисковать ради нее гражданской войной. Это точно. Даже если бы он сам и хотел этого, его удержит Марла или, хуже того, даже благословит его на эту войну, но не раньше, чем будет уверена, что ее поганую невестку уже уморили в плену. Ее могла бы попробовать освободить Р'шейл, но среди прочих ее дел спасение Адрины могло оказаться одним из последних в списке, а дитя демона могла быть не менее безжалостной, чем Марла.

Самым неприятным было то, что именно сейчас ей нужно было быть в теплом и сухом месте, желательно под заботой Дамиана, подальше отсюда.

И Тамилан – милая, добрая Тамилан, – она умерла за нее.

Она с новой силой заплакала, вспомнив рабыню, слишком поздно осознав, что Тами была ее единственным настоящим другом. Одиночество, навалившееся на нее, оказалось ужаснее, чем теснота камеры, омерзительнее, чем разбитое и горящее лицо, хуже даже, чем горькое понимание того, что она, наконец, влюбилась в Дамиана Вулфблэйда и, видимо, уже не сможет сказать ему об этом.

Дамиан не придет за ней. В этом она была уверена.

Он даже не знает, что она носит его ребенка.