Текст книги "Красный холм"

Глава 6

Натан

Прежде, в обычной жизни, ожидание раздражало. Теперь же, когда за окном бродили полчища зомби, оно было сродни осадку на душе после того, как тебя ограбили, рождало ощущение беспомощности, словно лишился чего-то важного: ключей от квартиры или обручального кольца или вдруг потерял ребенка из виду в торговом центре – эмоции были настолько сильными, что начинало подташнивать.

Джил мерила шагами кухню и отчаянно грызла ногти до тех пор, пока было что грызть. Я метался от окон к входной двери, проверяя, надежно ли мы укрылись. Зои сидела на пороге в гостиную и молча теребила край своей кофты.

Снаружи раздался знакомый свист, следом прогремел выстрел. Джил кинулась открывать дверь, и в дом ввалился запыхавшийся, мокрый от пота Скитер. Джил быстро заперла все замки. Отставив винтовку, Скитер кинулся обнимать и целовать жену, как после многолетней разлуки.

Джил всхлипнула, и он обхватил ее лицо ладонями.

– Не плачь, ягодка. Я же обещал, что вернусь. – Поцеловав ее в лоб, Скитер повернулся к Зои. Наклонился, насколько позволяла его внушительная комплекция, и широко расставил руки.

Дочка бросилась прямиком в его медвежьи объятия.

– Зои, детка! – воскликнул Скитер, целуя ее в макушку. – Мы так по тебе скучали! – Он посмотрел на меня. – Смотри-ка, вымахала на целую голову.

Обычный разговор звучал дико в свете апокалипсиса за окном.

– А где Обри? Перезагружает компьютер?

Джил посмотрела на меня, я – на Зои.

– Ее не было дома, когда мы приехали. Она оставила записку.

На лице у Скитера застыло странное выражение – то ли смущение, то ли непонимание.

– А где миссис Кэй? Барб? – спросила Джил.

Скитер вымученно улыбнулся:

– Проводил их до церкви и вернулся за тобой. В церкви сейчас заколачивают окна. Люди несут провиант, оружие, патроны. Лучше отсидеться там.

– Не самая удачная мысль – загнать всех под одну крышу, – не согласился я. – Будет как шведский стол для этих тварей.

Скитер чуть сник.

– Народу не так уж много. – Он взял винтовку, обнял Джил и мягко шепнул ей на ухо: – Собери в сумку сменную одежду.

– Но я не хочу уходить, – нахмурилась Джил. – Почему нельзя остаться дома?

Голос Скитера стал еще тише.

– Они ломятся в окна, а нам нечем заколотить наши. – Он замолчал, дожидаясь, пока Джил кивнет, а после продолжил: – Захвати еды и питья, сколько сможем унести, а я соберу оружие. Давай, детка, поторопись.

Джил снова кивнула и побежала на другую половину дома. Скитер пронесся мимо меня в гостиную и распахнул шкаф. Вытащил две огромные спортивные сумки и принялся опустошать стоящий напротив телевизора огромный коричневый сейф высотой примерно с Джил. Вскоре первая сумка наполнилась пистолетами, ружьями и оптическими винтовками, во вторую полетели упаковки патронов, охотничьи ножи, аптечка и несколько коробок спичек.

Я изумленно наблюдал, как мой шурин укладывает все это богатство в сумки.

– Господи, Скитер! Ты как будто знал, что рано или поздно это случится, – сказал я полушутя.

– Любой, кто считал, что апокалипсис никогда не наступит, отрицал очевидное, – откликнулся Скитер. – Чертов технический прогресс… Вспомни все эти разговоры про зомби. Когда они начались? Еще до того, как мы появились на свет. Еще прошлой осенью по ящику говорили, как кто-то там кидался на людей. Поговорили пару дней и быстренько замяли это дело. Что-то не верится мне, что человек съехал с катушек из-за пены для ванны. Меня вот ни одна наркота не заставит жрать человечину.

– Во-первых, тот кадр сидел на соли, а не на пене. Говорят, сам потом признался, да и экспертиза это подтвердила.

Скитер с жалостью посмотрел на меня:

– Наивный ты парень!

Я растерянно привалился к косяку, переваривая услышанное. Нет, вряд ли там, наверху, были в курсе. Не может такого быть, чтобы правительство знало о вирусе и молчало все это время.

– Нас бы, наверное, предупредили, – неуверенно произнес я.

Не поднимая глаз, Скитер вздохнул:

– Так они и предупреждали, Нейт. – Он перезарядил тридцать шестой и поднялся.

Звон разбитого стекла перекрыл истошный крик Джил.

Дальнейшее заняло секунды, но мне они показались вечностью. Скитер бросился из гостиной в спальню. Раздался его вопль, потом – оглушительный выстрел. Отцовский долг требовал от меня закрыть Зои уши, но здравый смысл победил, уступив место инстинкту самосохранения. Схватив девочку на руки, я ринулся к черному ходу и дернул щеколду. Дверь распахнулась, и в проеме возникло ЭТО…

Зои закричала. Следующий выстрел прогремел прямо у меня за спиной, и в ушах зазвенело. Скитер попал твари в лицо и, отпихнув меня в сторону, бросился за порог, волоча раненую Джил и набитые сумки. Он что-то проорал, но слов было не разобрать – в ушах у меня по-прежнему стоял звон.

Видя, что я его не слышу, Скитер жестом велел следовать за ним. Не отпуская Зои, я захлопнул дверь в надежде, что тварь, пробравшаяся через окно, повозится с замком.

Миранда

На ранчо мы будем в безопасности, твердила я Эшли, с трудом маневрируя то по дороге, то по обочине. Отец уже там, ждет нас. Тем более что он отлично умел стрелять и частенько брал Брюса с собой на охоту, и тот много чему научился. Помню, я всегда подшучивала над отцовской страстью к оружию и патронам. Говорила, что это как коллекционировать автомобили – пустая трата денег. Но благодаря этой прихоти в нашем распоряжении скоро окажется неплохой арсенал, набитые продовольствием кухня и кладовка, неиссякаемый запас колодезной воды и Буч – папин бык. Посягнуть на его территорию не смели даже мы. Выпусти такого охранника во двор, и можно спать спокойно. Словом, ранчо «Красный холм» – идеальное место, чтобы переждать зомби-апокалипсис.

Все, что нам нужно было сделать, – это добраться до него.

Мы пробовали дозвониться по сотовому до родных или в службу спасения – все без толку. Либо короткие гудки, либо «Абонент находится вне зоны действия сети».

– Похоже, вышки отрубились, – уныло сообщил Брюс.

– Класс! – фыркнула Эшли. – Даже инет не работает.

– Расслабься, никто сейчас не полезет смотреть твой статус в «Фейсбуке», – съязвила я.

– Я хотела проверить новости, – огрызнулась она в ответ.

– Двинем в объезд, – решила я. – Получится крюк, но с межштатки надо съехать. С такими катаниями по обочине покрышек надолго не хватит.

– До Андерсона всего тридцать километров по межштатке, – нахмурился Брюс. – А там уже до твоего отца рукой подать.

– Да, было! В прежние времена… Теперь тут одна сплошная пробка. Еще и народ лезет под колеса.

Словно в подтверждение моих слов, перед «жуком» какой-то старик показался между машинами, но, завидев нас, резко подался назад. Я даже не сбавила скорости. Как и чуть позже, когда какие-то перепуганные люди умоляли меня остановиться и помочь.

– Миранда, – шепотом позвала Эшли, – эти люди ведь не больны. Может, стоит им помочь?

– Правда? Интересно – как? Подвезти? У нас букашка, а не микроавтобус!

– Эш, Миранда права, – как можно ласковей сказал Купер. – Сейчас все не в себе. Чего доброго, машину отнимут.

– Сворачиваю, – предупредила я, косясь на Брюса.

– Не смей! – рявкнул он с ноткой отчаяния в голосе.

Он вел себя так не из вредности. Я его не винила. Никто не знал, что нас ждало за этим поворотом. А неизвестность пугала. Здесь, на межштатке, мы были не одни, вокруг тысячи людей, которых объединяет общая цель – выжить. У нас у единственных была машина на ходу, и это пугало и успокаивало одновременно. Это было нашим преимуществом. Подобие безопасности при полном ее отсутствии.

Вопреки собственному желанию я проигнорировала поворот в неизвестность и продолжала катить по обочине среди людей, автомобилей и зомби, молясь, чтобы покрышки выдержали следующие тридцать километров. Не то чтобы меня было легко сбить с толку, как раз наоборот – с моей-то врожденной твердолобостью, но Брюс был единственный, к чьему мнению я прислушивалась, а сейчас мне просто необходима была поддержка того, кто не утратил здравый смысл в этом бардаке.

Сколько себя помню, отец днями и ночами пропадал на работе, мать же занималась только тем, что старалась привлечь его внимание, и роль главы семьи целиком легла на мои плечи. К тому же сестра настолько сильно зависела от матери, что у той просто не оставалось сил нянчиться еще и со мной. Эшли у нас такая неженка! Что ни проблема – то трагедия, любое препятствие – смертный приговор. В голове не укладывалось, почему всякая мелочь выбивает их из колеи, но постепенно я, как и мой отец, просто смирилась с очевидным. Мы считали своим долгом беречь чувства Эшли и мамы. И они поверили, что у нас все под контролем. Отец заботился о матери, а я – об Эшли. Потом, когда мать снова вышла замуж, опекать ее стал Рик, а вот Эшли никуда от меня не делась. Иногда я справлялась успешно, иногда – не очень, но когда родители ошарашили нас новостью о разводе, казалось вполне закономерным, что все внимание досталось сестре. В конце концов, ей оно было нужнее.

Когда мы с Брюсом перестали быть просто друзьями, я стала во всем полагаться на него. Как гора с плеч! Временами он казался мне роднее родителей, даже роднее Эшли. Правда, особой романтики, как у Эшли с Купером, у нас не было. В первую очередь мы были друзьями и свои отношения воспринимали именно в таком ключе. Меня лично это вполне устраивало. Думаю, Брюса тоже.

– Можем свернуть у Андерсона, – тихо сказал он, стараясь не смотреть на отчаявшихся людей вокруг.

Глава 7

Скарлет

Мы вновь осторожно крались вдоль берега реки по направлению к огромному дереву с другой стороны от моста. Как я и говорила, с толстого сука свисал канат, порядком обветшавший и потертый. Выдержит ли он нас, можно было проверить только на практике. Фонари по краям парапета своим светом лишь слегка не дотягивались до нашего укрытия. Хорошо, чтобы прятаться от солдат, но плохо для плавания. В свете луны вода казалась уже не мутной, а чернильной, словно сама ночь притаилась в ее недрах. Вдобавок к прочим страхам, мне вдруг пришло в голову, что шаркунам не нужно дышать, а значит, они могут передвигаться под водой. Наверное, поэтому солдаты расстреливают плывущие тела – боятся, как бы те не выползли на берег и не пробрались в город.

Я поежилась.

– Замерзла? – спросил Тобин, снимая свою куртку. – Вот, накинь.

Он протянул мне куртку. Я тупо смотрела на него, не понимая, чего от меня хотят. Куртка была вся в грязи, но с шерстяной подкладкой. В такую холодрыгу лучше, чем ничего.

– Бери.

Видя, что я продолжаю стоять как истукан, Тобин обиженно фыркнул и сам набросил куртку мне на плечи.

– Спасибо, – выдавила я в надежде, что говорю достаточно громко.

Потом я надела куртку и закатала рукава повыше, чтобы руки оставались свободными. Иначе на другой берег было не перебраться.

Тобин помог мне вскарабкаться на дерево. Оказалось, что сделать это было не так просто, как мне думалось. Помнится, в свое время залезть на дерево было для меня раз плюнуть. Правда, вот уже сколько лет у меня не было подобной практики. Тобин кряхтел, стараясь не свалиться вместе со мной. Наконец я взобралась на нижнюю ветку и дальше, как по лестнице, до тарзанки.

Тобин взобрался на дерево следом за мной, тяжело дыша.

– Да ладно, не такая уж я и толстая.

– Нет, – отозвался он, как только перевел дух, – вовсе нет. Просто я нынче не в форме, да и денек выдался – врагу не пожелаешь.

– Точно, – кивнула я. – С тарзанки раньше прыгал?

Тобин помотал головой. Его волосы, заплетенные в короткие косички, при этом заметно качнулись, поэтому угадать жест в темноте было не так сложно.

– Крепко обхвати канат и натяни его, – начала я, попутно демонстрируя каждое движение, – затем отклонись назад, хорошенько оттолкнись и прыгай. Остальное сделает сила тяжести. Увидишь внизу землю, сразу отпускай руки. Довольно просто, насколько я помню. Главное – не проворонь момент, иначе упадешь в реку или будешь болтаться над ней, как сосиска. Суть в том, чтобы не упасть в воду. По крайней мере, сегодня.

– Хорошо, но это… Как не проворонить момент? Не видно ведь ни черта.

– Ну, что-то да можно разглядеть.

– Вряд ли.

– Тогда слушай меня. Я скажу, когда отпускать.

Тобин кивнул, и я откинулась назад, моля Бога, если Он нас еще слышит, чтобы все обошлось.

– Хочу вырастить своих малышек, – шептала я. – Прошу, помоги мне добраться на тот берег!

С этими словами я оттолкнулась и прыгнула, крепко вцепившись в канат. В считаные секунды я оказалась над противоположным берегом реки. Тарзанка тут же начала обратное движение, и я едва успела разжать руки, приземлившись буквально в сантиметре от воды.

Отряхнувшись, я тихонько позвала:

– Я на месте! Только нужно оттолкнуться как следует – другой берег дальше, чем я думала.

И тут на мосту появился грузовик с военными. Я юркнула в заросли камыша и на секунду выпустила тарзанку из виду. Когда снова подняла глаза, Тобин уже летел в мою сторону.

– Прыгай! – прошипела я, стараясь не привлечь внимания солдат.

Тобин неуклюже дернулся и приземлился на колени. Луч прожектора выхватил болтающийся канат. Послышались встревоженные голоса и хлопанье дверцы. Теперь будут прочесывать местность.

Я вскочила на ноги, схватила Тобина за руку и зашептала ему на ухо:

– Уходим. Быстрее!

Тобин заковылял вслед за мной в чащу. Дальше мы передвигались ползком, пока не оказались вне досягаемости света прожектора. Метрах в двадцати виднелся дом, окруженный хлипким забором. Вспомнить бы, кто там живет и есть ли у них собака. Как назло, собак в Андерсоне держали все, причем именно во дворе, чтобы поменьше путались под ногами.

У Тобина вырвался сдавленный стон.

– Ты ранен? – всполошилась я.

– Если скажу, что повредил лодыжку, ты бросишь меня тут умирать?

– Конечно.

– Тогда я не ранен.

Улыбнувшись, я помогла ему встать.

– Где живет твоя сестра?

– Я никогда не был в этой части города. Не представляю, как отсюда до нее добраться.

– Улицу хотя бы помнишь?

– Пейдон. Вроде…

– Восток или запад?

– Ну…

– Ладно, – вздохнула я, – говори, как раньше туда добирался. Попробую сообразить, где это.

– Значит, прямо по главной дороге, – начал Тобин, бурно жестикулируя, – потом у старого оружейного склада направо. Оттуда прямиком на нужную улицу, сворачиваешь налево и упираешься в светофор… И вот зачем там светофор-то? В этом сраном городишке отродясь пробок не было!

– Тобин…

– Извини, да. Короче, за светофором проходишь продуктовый – и второй дом справа.

– Странно, – выдохнула я.

– Что в этом странного? – растерялся Тобин.

– Мои дедушка с бабушкой живут в соседнем доме.

– Да ну?

– Ну да. Значит, двигаем отсюда прямо, через пять кварталов поворачиваем налево. Провожу тебя до сестры, загляну к своим и буду искать девочек.

– И куда вы потом?

– На ранчо «Красный холм».

Натан

Джил повисла на Скитере, прижимая к груди окровавленную руку. Она наспех замотала запястье, поэтому я не мог разобрать, насколько все плохо. Мы все слышали звук бьющегося стекла перед тем, как Джил закричала. Хотелось верить, что это просто порез, а не укус. Все, что нам было известно об этих ходячих мертвецах, так это то, что их укус означал смертный приговор.

Видя, что Зои с трудом поспевает за Скитером, я подхватил ее на руки и помчался вслед за шурином через дорогу к Первой баптистской церкви. Это было здание с облупившейся белой краской на деревянном фасаде. Было непонятно, почему его до сих пор не перекрасили, – размером церквушка была с дом Макги.

– Поберегись! – рявкнул Скитер и вскинул винтовку.

К нам с Зои приближалась женщина. На мгновение я растерялся. Я нес дочку на руках, поэтому припустил еще быстрее, громко зовя шурина по имени. Выпустив Джил из объятий, тот прицелился и выстрелил, затем вновь крепко обнял жену. Оборачиваться я не стал, не было нужды – на моей памяти Скитер ни разу не промахивался. Оглядевшись по сторонам, он спешно направился к заднему входу в церковь.

Несколько зомби преследовали нас по пятам. Страх и адреналин придавали мне сил – казалось, я легко запрыгну на крышу дома даже с Зои на руках.

Скитер забарабанил в дверь кулаком – и она тут же открылась. На пороге возник седой коротышка с белым как мел лицом и торопливо посторонился, пропуская нас внутрь. Потом быстро закрыл дверь на щеколду. Лысый мужчина в голубом спортивном костюме помог ему забаррикадировать вход внушительной деревянной кафедрой. Затем они оба повернулись к нам.

Скитер кивнул на седовласого:

– Преподобный Мэтис. – Затем он посмотрел на второго мужчину и вопросительно поднял бровь: – А где Эстер?

Тот молча уставился в пол. И тут я заметил за его спиной мальчика лет одиннадцати-двенадцати.

Преподобный Мэтис сочувственно потрепал мужчину по плечу:

– Боб с Эваном ходили за ней, но не успели…

Эван, тот самый мальчуган, всхлипнул и неуклюже отер со щеки слезу, продолжая молча стоять позади Боба, словно боясь двинуться с места и тем самым поверить в реальность происходящего.

Скитер грустно улыбнулся:

– Боб, ты спас внука, а это главное. Уверен, Эстер бы порадовалась за вас обоих.

Из соседней комнаты доносился стук молотка, отражаясь эхом под сводами церкви.

Вскоре появились еще люди, явно знакомые Джил и Скитеру, и тоже насмерть перепуганные. Крохотное помещение, где мы сгрудились, похоже, служило кухней. Ветхая столешница и металлические шкафчики еще хранили следы канареечно-желтой краски. Краны явно подтекали – было слышно, как из них капает вода. Вся обстановка была выдержана в желтом цвете, за исключением вытертого синего ковра, на котором сейчас истекала кровью Джил.

– Господи Иисусе, Джил, что с тобой? – запричитала какая-то женщина, помогая Скитеру усадить жену на складной стул.

Джил слабо всхлипнула:

– Я собирала вещи и услышала снаружи шум, а когда отдернула занавеску, за окном стоял Шон Берджесс. Только не такой, как обычно, Дорис… – Она заплакала, глядя, как Дорис оборачивает ей руку мокрым полотенцем. – Он разбил стекло, бросился на меня, как разъяренный бык, и повалил на пол!

– Шон Берджесс? Сынишка Дениз? – Дорис вопросительно глянула на Скитера.

Не дождавшись ответа, она осторожно приподняла полотенце, обнажив рану на руке Джил. Я ожидал увидеть след от укуса вроде тех, что могут оставить молочные зубы. Вместо этого на руке зияла огромная рваная рана.

– Господи, милая! Придется наложить швы.

– Или сделать пересадку кожи, – буркнул Эван и опасливо покосился на руку Джил.

Дорис метнула на мальчика сердитый взгляд и продолжила:

– Ну и принять антибиотики, наверное. В любом случае нужно привести доктора Брауна.

– Тетя Джил! – бросилась к ней Зои.

Джил здоровой рукой обняла девочку и поцеловала в лоб.

Короткое молчание нарушил преподобный Мэтис:

– Думаете, доктор Браун сумеет добраться сюда, захватив с собой все необходимое?

– Нет, – покачал головой Скитер. – Когда я провожал Барб, то видел, как он гнался по улице за Джимом Миллером.

Наблюдая, как Дорис хлопочет вокруг Джил, Скитер мрачнел на глазах. Как и все мы, он понимал, что вот-вот потеряет жену. Сегодня, максимум завтра. Если все эти слухи насчет зомби были правдой, превращение длилось недолго. Судя по страху в ее глазах, Джил тоже это понимала.

– Где Барб и миссис Кэй? – спросил вдруг Скитер.

Дорис кивнула куда-то вглубь церкви:

– В алтаре, молятся. Гэри с Эриком заколачивают окна.

– Это хорошо, – заметила Джил. – Залезть в окно им точно не составляет труда.

Скитер опустился на колени рядом с женой:

– Пойду переговорю с ребятами, ягодка. Пусть оставят щели для винтовок, чтобы отстреливаться. Как вернусь, займемся твоей рукой, – улыбнулся он и поцеловал Джил в щеку.

– Побудешь с тетей? – спросил я у Зои.

Та без лишних слов прильнула к Джил, только в глубине глаз притаилось отчаяние. Может, девочка догадывалась о чем-то или просто скучала по маме – не знаю.

На пару со Скитером мы отправились в алтарную часть церкви. Там пахло старостью и плесенью. Мне стало интересно, какого лешего шурин решил, будто эта развалюха выдержит натиск зомби? У противоположных стен двое мужчин лихорадочно забивали досками витражные окна. Им оставалось заколотить по одному из трех на каждой стороне. Снаружи по стеклу царапала чья-то рука, пытаясь прорваться внутрь. Я подскочил от страха, памятуя о кошмаре на пути в церковь.

– До этого не ломились, – вздохнул Эрик. – Как будто поняли, что мы здесь.

Едва он снова взялся за молоток, витражные портреты Христа и ангелов заслонила чья-то тень. Зомби явно намеревались пробраться внутрь, и я начал опасаться, что много времени у них это не займет.

– Похоже, их привлек шум, – пробормотал я и машинально пригладил волосы.

Обри мою шевелюру терпеть не могла, постоянно требовала подстричься. Я стал думать о том, что, если этот кошмар когда-нибудь закончится, я буду скучать по ее ворчанию.

– Выбора нет, – заметил Скитер. – Они быстро выломают все стекла. – Он подошел к двум сухоньким старушкам, устроившимся рядом на деревянной скамье. – Как дела, дамы? – Его рука легла одной на плечо.

Старушка похлопала его по руке, не прекращая молитвы. Ее губы шевелились, но слов было не разобрать.

– Помолитесь за Джил, хорошо? – срывающимся голосом попросил Скитер.

Одна из старушек никак не отреагировала на его слова, как будто не слышала их.

– С ней все в порядке? – встревожилась вторая.

– Ее ранили. Она сейчас на кухне… Думаю, обойдется.

– Господь позаботится о ней.

Я закатил глаза. Что-то не видно было, чтобы Его заботило происходящее здесь.

Скитер повернулся идти на кухню, но я жестом отозвал его в сторону, подальше от чужих ушей.

– Знаю, что ты хочешь сказать, – нахмурился он. – Лучше не надо.

Я молча кивнул, глядя ему вслед.