Текст книги "Дни печали мисс Халлаген"

10

Полночь. 5 июля

Джек без стука ввалился в кабинет редактора. Генри стоял перед зеркалом и надевал шляпу.

– На сегодня достаточно, – проворчал он недовольным тоном. – Посмотри, который час! Я уже давно должен быть дома.

Джек подошел к редакторскому креслу, сел и закурил.

– У меня есть кое-что, – начал он спокойным голосом. – Думаю, это тебя заинтересует.

– Да? Представь себе, и у меня есть кое-что для тебя. Только что звонил Польсен. Ты можешь бросить заниматься этим делом.

– Ну нет! – покачал головой Джек. – То, что я узнал, будет напечатано с крупными заголовками на первых полосах центральных газет.

Генри с интересом уставился на репортера.

– И что же ты раскопал?

– Грентом связан с бандой сутенеров и использует клуб для этого грязного дела.

– Ты что, свихнулся! Откуда ты все это взял?

Джек улыбнулся.

– Именно такой реакции я и ожидал. Дело в том, что я познакомился с одним парнем, он вел собственное расследование, и я склонен ему верить. Думаю, теперь и самим следует обратить внимание на клуб. Уверен, мы обнаружим немало интересного.

Генри сел.

– Польсен только что приказал нам закрыть это дело. Судя по всему, он встречался с Мендеттой, а тот, как тебе известно, имеет приличную долю в клубе «Двадцать девять». Мендетта скорее всего припугнул Польсена.

– Польсен, по-видимому, не знает, как повернулось дело. Ведь это потрясающая статья для газеты.

Генри заколебался, но потом все же взялся за телефон.

– Ты хочешь печатать этот материал немедленно?

– Нет. Вначале нужно пойти и еще раз поговорить с этим типом. Ты сразу поймешь, почему эта история так меня заинтересовала.

– Прямо сейчас? – удивился Генри. – Но это же невозможно! Посмотри, который час!

Джек поднялся.

– К черту позднее время! Ты не имеешь права упустить такое сенсационное дело, шеф. Мы будем первыми, кто расскажет об этом. Два года я искал случай подцепить Мендетту на крючок. Едем!

Пожав плечами, Генри последовал за ним.

– Когда-нибудь, Эллинджер, ты далеко пойдешь, вот только не знаю, когда это случится.

Джек шлепнул шефа по плечу.

– Я не сентиментален, но этот человек, рассказывая о своей сестре, заставил меня задуматься. Ведь и у тебя есть дочь. И она очаровательна…

Генри сдвинул на лоб шляпу и посмотрел на Джека.

– При чем здесь моя дочь?

Они вышли из лифта и пересекли обширный вестибюль.

– Вот именно! Ты и другие, имеющие дочерей, не думаете о тех, которые исчезли. Если бы у меня была дочь, я не спускал бы с нее глаз в нашем городе.

Они сели в такси, и Джек дал водителю адрес Флетчера.

– О чем ты говоришь? – удивился Генри. – Как это исчезают девушки?

Джек посмотрел на него.

– Ты знаешь об этом так же хорошо, как и я. Если полиция не может найти пропавшую, на свет вытаскивается версия, будто она уехала в Голливуд или вышла замуж. Флетчер почти уверен, что его сестру заставили заниматься проституцией. По его мнению, Грентом, а в особенности Мендетта торгуют девушками. Пока у меня на руках нет конкретных фактов, но какой будет скандал, если что-то прояснится.

– Согласен, – сказал он, закуривая сигарету. – Но вначале я должен поговорить с этим парнем. Если я найду, что это серьезно, будем печатать материал, но вначале все же необходимо согласие на то Польсена. Если дело стоящее, мы вместе пойдем к нему.

Такси остановилось возле дома Флетчера. Перед входом волновалась толпа. Тут же стояли две полицейские машины и «скорая помощь». Тревожное предчувствие сжало грудь Джека. Он выскочил из машины и побежал к подъезду. Генри следовал за ним по пятам. Плечистый коп преградил им дорогу.

– Вход запрещен! – рявкнул он.

– Но не для нас, старина, – улыбнулся Джек. – Мы из газеты «Сан-Луи».

Полицейский не двинулся с места.

– Что произошло? – с холодным достоинством спросил Генри.

Двое сотрудников отдела по расследованию убийств в штатском как раз проходили мимо. Одного из них Генри знал.

– Эй, Прадлей, скажите этому верзиле, чтобы он пропустил нас.

Прадлей с любопытством посмотрел на Генри и узнал его.

– Как это вы здесь очутились?

Генри улыбнулся.

– Я проезжал мимо, увидел народ, машину «Скорой помощи»… Так что здесь произошло?

– Ну, случай достаточно тривиальный… всего-навсего перестрелка. Так что вы можете войти.

– Кто-нибудь убит? – поинтересовался Джек.

– Некий Флетчер. Насолил, видимо, кому-нибудь, вот его и убрали.

Джек разочарованно покачал головой.

– Действительно, не стоит беспокоиться по таким пустякам. Поехали домой, это работа для ребят из отдела хроники.

Вновь вернувшись в такси, они велели водителю отвезти их обратно в редакцию.

– Ну, так что ты думаешь по этому поводу? – тихо спросил Джек. – Грентом, должно быть, прознал о моем разговоре с Флетчером и быстренько закрыл бедняге рот. Вот это уже совсем не шутки.

– А что, если это всего-навсего совпадение? – неуверенным тоном спросил Генри.

– Хотелось бы в это поверить! Но кому нужна была смерть безработного служащего? Такие вещи без крайней необходимости не делаются. Я считаю, что тебе в любом случае стоит поговорить об этом с Польсеном.

– А что ты намерен делать?

– Хочу незаметно понаблюдать за клубом. И если обнаружится что-нибудь интересное, тут же дам тебе знать.

– О'кей, – смягчился Генри. – Я обязательно переговорю с Польсеном.

– Давай сделаем это немедленно. Вряд ли он еще спит.

Генри недовольно проворчал:

– Этой ночью мне спать не придется, это уже совершенно точно…

– Ты отправишься в постель сразу же, как мы переговорим с Польсеном, – успокоил его Джек, после того как дал таксисту новый адрес.

Им пришлось ждать около получаса, прежде чем Польсен наконец соизволил принять их. Он вошел в маленькую приемную, нахмурил брови и строго взглянул на них.

– Надеюсь, Генри, причина визита в столь неурочный час достаточно серьезна, – сухим тоном произнес он. Затем, вопросительно посмотрев на Джека, ткнул в его сторону пальцем. – Кто этот молодой человек?

– Позвольте, мистер Польсен, представить вам Джека Эллинджера, репортера, занимающегося криминальными репортажами, – почтительно ответил Генри. – Он сумел добыть кое-какие сведения, и я подумал, что, может быть, они заслуживают вашего внимания.

Польсен даже не кивнул Джеку. Длинным костлявым пальцем он постучал в грудь Генри.

– Я плачу вам за то, чтобы вы сами выслушивали сведения, а затем, по мере важности, публиковали их. У меня и так слишком много дел, чтобы взвалить на себя еще и вашу работу. Возвращайтесь к себе и, если эти сведения такие интересные, печатайте репортаж, если же нет – пошлите Эллинджера к черту.

– Это касается Мендетты и его клуба «Двадцать девять», – терпеливо объяснил Генри. – После утреннего разговора с вами я подумал, что, прежде чем подписать их в печать, необходимо переговорить с вами.

Сердитые глаза Польсена расширились.

– Я же приказал оставить в покое Мендетту и его клуб! И если я так сказал, значит, знаю, что делаю.

– Как прикажете, сэр. Извините за беспокойство! – пошел на попятную Генри.

– Мендетта стоит во главе банды сутенеров, делающих бизнес на проституции, – влез в разговор Джек. – Они похищают девушек. У меня имеются доказательства того, что они используют клуб для прикрытия своих грязных делишек. Я прошу вас позволить мне расследовать это дело до конца.

Польсен выпрямился, его узкое лицо побелело от гнева.

– Я больше не намерен обсуждать эту тему, – обратился он к Генри, не удостоив Джека даже взглядом. – Я же объяснил вам вашу позицию. Оставьте клуб «Двадцать девять» и Мендетту в покое. Увольте из редакции всех людей, которые не следуют моим указаниям. Спокойной ночи.

Вздернув подбородок, он повернулся и вышел из приемной.

Глядя на Джека, Генри развел руками:

– Ну и что ты на это скажешь?

– Интересно, на каком крючке Мендетта держит нашего патрона, если бедняга буквально умирает от страха? – Джек надел шляпу. – Если он надеется, что сможет меня остановить, то здорово ошибается.

Генри озабоченно посмотрел на него.

– Зачем тебе лишние неприятности, Джек? – сказал он мрачно. – Польсен пользуется определенным влиянием в городе.

– Тем хуже для меня! – Джек вышел, хлопнув дверью.

11

0 часов 30 минут. 6 июля

Грентом что-то писал, сидя за внушительным письменным столом. В пепельнице лениво догорала сигара, и только скрип пера по бумаге нарушал тишину ночи.

Без стука открылась входная дверь. Он раздраженно поднял голову и увидел перед собой Равена, кровожадно смотревшего на него. Позади него переминался с ноги на ногу бледный и растерянный Лу Эйлер.

Грентом медленно отложил авторучку. Его лицо постепенно заливала бледность, челюсть конвульсивно сжалась.

– Прикажи убраться этой обезьяне, – рявкнул Равен.

Грентом понял, что Мендетта мертв, иначе Равен никогда бы не рискнул вот так явиться к нему в столь поздний час. Не доверяя голосу, он сделал знак Лу убраться. Тот пожал плечами, чувствуя, однако, облегчение. Равен захлопнул дверь и, подойдя к столу, не говоря ни слова, положил перед Грентомом листок бумаги. Тот узнал почерк Мендетты и, не дотрагиваясь, прочитал. Затем тихо произнес:

– Он умер?

Равен по-хозяйски уселся и оглядел кабинет.

– С ним произошел несчастный случай, – криво усмехнулся он. – Теперь все пойдет по-другому.

Грентом подумал, что сидящий перед ним тип особого доверия не внушает.

– Что вы намерены делать? – Грентом облизнул пересохшие губы.

– Много чего. – Равен откинулся на спинку кресла. – Видишь ли, для нас двоих город был слишком мал, вот одному и пришлось уйти. Теперь я все беру в свои руки.

– Мендетта пользовался здесь сильным покровительством, – заметил Грентом. – Без сильной поддержки вы далеко не уйдете.

– Я об этом уже подумал. – Равен наклонился к Грентому. – Ты дашь мне соответствующие рекомендации. Тебя здесь все знают. Поэтому я буду серым кардиналом: буду приказывать, что надо делать, а ты выполнять мои приказания. Короче, делать то, что раньше делал для Мендетты. С небольшой разницей. Со мной ты заработаешь намного больше денег. Правда, у тебя будет больше работы.

Грентом молчал.

– Не трудись ломать голову. – Равен усмехнулся. – Если мои условия тебе не подходят, что ж, произойдет еще один несчастный случай. Я ясно выражаюсь?

– Куда уж понятнее. Я буду делать все, что вы прикажете, – быстро сказал Грентом. – Я давно ждал вашего прихода. Я чувствовал, что Мендетта долго не протянет.

Равен наклонил голову.

– Вот как? Значит, ты неглуп. Неплохо. Итак, завтра утром я приду, и ты мне все объяснишь. Все детали дела, расскажешь о всех девушках, работающих на Мендетту. Этот тип не знал, как организовать настоящее дело. А я знаю! Тебе никогда не приходилось бывать в Рено? Вот где понимают толк в нашем бизнесе. Но у меня есть и свои идеи. И еще какие, Грентом!

Он поднялся.

– Если будешь хорошо работать, десять процентов прибыли – твои. Но если… – Лишенные выражения рыбьи глаза уставились на Грентома. – Тогда пуля. Так что думай. – Он направился к двери. – Я буду завтра в десять. Подготовь все необходимые бумаги. – Равен вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Оставшись один, Грентом задумался. Итак, смена власти произошла. Интересно, как восприняла происшедшее Джейн? Он пододвинул телефон и набрал номер Мендетты. Продолжительные гудки. Номер не отвечал.

В кабинет вошел Лу Эйлер, личный телохранитель Грентома. Это был высокий, сильный субъект с квадратной челюстью.

– Что ему было нужно? – спросил он, останавливаясь в дверях.

– Ты только что видел нашего нового босса, – с горечью произнес Грентом. – С Мендеттой произошел несчастный случай.

– Жаль. – Лу поднял бровь. – Вы на его стороне?

– Поживем – увидим. – Грентом философски пожал плечами. – Но не будем обольщаться. Что мне еще остается делать? Когда-то Мендетта и Равен вместе приехали из Чикаго. Чем занимался в Чикаго Равен, одному Богу известно, но Мендетта в его обществе всегда чувствовал себя неуютно. И когда Равен хотел войти в дело, Мендетта его прогнал. Ты видел Равена. На первый взгляд он сплошное ничтожество, пока не посмотришь ему в глаза. Этот парень рожден быть боссом, и Мендетта прекрасно понимал это. И все же Мендетта пошел на разрыв с ним, мало того, присвоил их общие деньги. Равен тогда срочно уехал, но перед этим поклялся убить Мендетту. Сегодня, как мне кажется, он свое обещание выполнил. Но мне кажется, с Равеном мы будем зарабатывать намного больше денег. А раз так, мне наплевать на все остальное. Не знаю, какое решение примешь ты, но мне Равен подходит.

Лу Эйлер с нескрываемым восхищением смотрел на своего босса.

– Хорошо. Ты почти убедил меня, но не совсем. Хочешь, я скажу, почему ты на стороне Равена? Потому что он – убийца, и ты это прекрасно знаешь. Потому что у него под рукой банда головорезов, которые в полчаса моментально выпустят нам всем кишки. Вот почему!

Грентом вскочил.

– Ну и что сделаешь ты?

Лу покачал головой.

– Да то же, что и вы.

– Так вот, вместо того чтобы чесать языком, не лучше ли походить возле дома Мендетты и посмотреть, что там к чему. Я беспокоюсь о Джейн.

Лу Эйлер отрицательно покачал головой.

– А вот этого делать нельзя. Скорее всего там полно полицейских. Что я им скажу? Надо подождать. Утром в газетах наверняка появится полный и подробный отчет.

– Ты думаешь, он убил и ее? – с беспокойством спросил Грентом.

– Какое тебе до нее дело? Это теперь не имеет никакого значения. Если ты хочешь узнать о ней, то иди туда сам.

– Нужно узнать, что там произошло, и как можно скорее, Лу. Это очень серьезно. – Грентом нервно расхаживал по кабинету. – Представь себе, если она вдруг заговорит.

– Она не такая глупая.

– Но она может ненароком упомянуть о Равене, и как тогда будем выглядеть мы?

– Хм. – Эйлер задумался. – Может быть, ты и прав. Кстати, ведь это участок О'Хары. Не дежурит ли он сегодня?

Грентом пожал плечами.

– Не знаю.

– Схожу позвоню. – Эйлер направился к двери. – Если дежурит О'Хара, это значительно упростит дело. Должен же он что-то делать за те две с половиной сотни долларов, что мы ему платим каждый месяц.

– Хорошая идея. – Грентом успокоился. – Только не медли, сделай все побыстрее.

12

1 час 10 минут ночи. 6 июля

Сади дремала в постели, когда ее вновь разбудила возня в соседней квартире. Перед ее мысленным взором снова предстал убийца с револьвером. На мгновение ей показалось, что он вернулся обратно. Несколько минут она напряженно прислушивалась к доносившимся из-за двери звукам, затем, откинув одеяло, тихо встала и надела халат. Осторожно подойдя к входной двери, Сади вновь прильнула к смотровому глазку. Внушительная фигура полицейского, которого она увидела на лестничной площадке, несколько успокоила ее. Коп как раз намеревался войти в квартиру Мендетты. Сади открыла дверь и начала дожидаться, когда полицейский появится обратно. Через несколько минут он действительно вышел из квартиры и застыл на месте, увидев Сади. Та вполне правдоподобно изобразила изумление.

– Что… что случилось? – придушенным голосом спросила она.

Он недоверчиво посмотрел на нее.

– Вы кто?

– Я? Я – миссис Перминджер. Час назад я слышала какой-то шум, доносящийся из квартиры: крик и как будто упало что-то тяжелое…

О'Хара готов был убить ее. Согласно полученным инструкциям он должен был лишь бросить взгляд на то, что произошло в квартире Мендетты, и вовсе не собирался сообщать об увиденном в участок. У него не было ни малейшего желания задерживаться здесь. Теперь же тайна его визита полетела ко всем чертям. Его увидели на месте происшествия.

– Давайте зайдем к вам в квартиру, миссис. Мне не хотелось бы раньше времени будить жильцов дома. Это может вызвать нежелательную панику.

Сади покраснела.

– Но я… я совсем одна…

О'Хара благожелательно улыбнулся.

– Не беспокойтесь. Я не пойду дальше прихожей.

Поколебавшись, Сади все же посторонилась, давая ему возможность войти.

– А теперь, миссис, – проговорил он, вынимая записную книжку, – прошу вас рассказать, что именно вы слышали. Вы говорили, кто-то закричал?

Сади кивнула. В этом полицейском ей интуитивно что-то не нравилось, и она уже жалела, что впустила его в квартиру. Ей хотелось, чтобы он поскорее ушел.

– Когда именно вы услышали крик?

– Сразу после полуночи.

– Вы кого-нибудь видели? – О'Хара пристально посмотрел на нее.

Сади заколебалась, но потом все же нехотя сказала:

– Да. Неизвестного, который вышел из квартиры. У него в руках были какие-то бумаги и револьвер.

О'Хара почувствовал, что вспотел.

– Вы уверены в этом?

– Конечно.

– И смогли бы узнать его?

– Сразу же! – твердо ответила она. – Среднего роста, брюнет, одет в потрепанный костюм. У него худощавое лицо, тонкие губы и ужасно холодные глаза. Я больше никогда не смогу забыть их выражение.

О'Хара больше не мог зря терять время. Необходимо было срочно проинформировать Грентома и Лу Эйлера.

– Очень хорошо, миссис Перминджер. В соседней квартире произошло убийство. Необходимо срочно начать поиски человека, которого вы только что так детально описали. Одевайтесь, мы пройдем с вами в полицейский участок.

– Прямо сейчас? – Сади удивленно распахнула глаза.

Он кивнул головой.

– Время дорого. Там вам покажут несколько фотографий, и, быть может, вы опознаете убийцу.

Сади очень хотелось, чтобы Генри был дома. Сейчас она особенно остро чувствовала свое одиночество. Ей очень не хотелось идти в комиссариат, но она понимала, что это ее долг.

– Подождите, я сейчас оденусь.

О'Хара приложил руку к фуражке.

– Я подожду вас внизу, миссис. Повторяю, мне не хотелось бы преждевременно поднимать на ноги весь дом. Так что не будите никого из соседей.

Одеваясь, Сади ощущала смутную тревогу. Ей очень не хотелось ехать в участок, но она убеждала себя в том, что тревожится напрасно и ничего плохого не произойдет. Она просто расскажет все, что видела, и после этого поедет домой. Но кто знает, сколько времени они ее там продержат. Перед тем как выйти из квартиры, ей в голову пришла одна мысль. Она вернулась в спальню и, написав записку Генри, положила ее под подушку, надеясь, что он обнаружит ее, едва только вернется домой. Затем, взяв сумочку, спустилась вниз.

Пока Сади переодевалась, О'Хара, спустившись вниз, подошел к Лу Эйлеру, ожидавшему его на противоположной стороне улицы.

– Увы! – без обиняков начал он. – Небольшое осложнение. Мендетта и его жена мертвы, но соседка напротив видела, как Равен выходил из квартиры, и в любой момент может его опознать. Думаю, вам это не понравится. Я сказал, что нам необходимо поехать в комиссариат для дачи показаний. Сейчас она спустится.

Лу выругался сквозь зубы. Несколько мгновений он размышлял, затем утвердительно кивнул головой.

– О'кей. Представишь меня как полицейского, – сказал он. – Я отвезу ее к Грентому, а уж он пусть решает ее участь. Ты же как ни в чем не бывало продолжай свой обход. Об убийстве ты ничего не знаешь, заруби себе на носу! Чем больше времени пройдет, пока все обнаружится, тем лучше. Равену понадобится какое-то время, чтобы обзавестись алиби.

О'Хара озабоченно почесал затылок.

– Если об этом узнает сержант, я в два счета вылечу с работы.

– Не волнуйся, мы позаботимся о тебе.

О'Хара вернулся в холл как раз в тот момент, когда Сади выходила из лифта.

– Инспектор отдела по расследованию убийств ждет вас в машине, миссис. Вы поедете с ним, а я останусь здесь до приезда полицейского наряда. – Он проводил ее к Лу, ожидавшему в машине.

– Это миссис Перминджер, инспектор, – представил он Сади. – Именно она видела убийцу.

Лу распахнул дверцу автомобиля.

– Весьма огорчен, миссис, что приходится беспокоить вас в столь поздний час, – сказал он. – Но вы можете помочь нам раскрыть преступление буквально по горячим следам.

Мужчина, сидевший в машине, совершенно не соответствовал представлениям Сади о детективах в штатском. Однако, поколебавшись, она все же села в машину, опасаясь, что у полиции может возникнуть подозрение, будто она, Сади, не желает сотрудничать с блюстителями порядка. Лу тут же захлопнул дверцу.

О'Хара посмотрел вслед отъехавшей машине и сплюнул на тротуар.

13

2 часа 30 минут ночи. 6 июля

Кэрри О'Ши была владелицей единственного приличного борделя в восточной части Сан-Луи. Вообще-то в городе хватало заведений подобного рода, но ни один из них не мог сравниться по качеству обслуживания с салоном О'Ши.

Прежде всего само расположение борделя – а он размещался как раз напротив приемной окружного прокурора – придавало ему особую пикантность. Дело у Кэрри было поставлено так, что каждый месяц она полностью обновляла контингент своих девушек. Это требовало особых забот и больших затрат, но клиенты, посещая ее заведение, никогда не знали, каких девушек встретят во время своего визита. В первое время она выходила из положения тем, что, договорившись с содержательницами таких же заведений, обменивалась девушками, но после того, как в городе развернул свою деятельность Мендетта, у нее не было причины волноваться по этому поводу. Введенная им система позволяла пополнять заведение действительно новыми и по-настоящему симпатичными девушками. Естественно, многие из них поначалу доставляли некоторые хлопоты, но она имела большой опыт обращения со строптивыми.

Система функционировала безупречно: наемные вербовщики прочесывали весь город в поисках красивых молодых девушек, живущих без семьи и находящихся в трудном финансовом положении или совершивших незначительное правонарушение, которое можно было использовать для шантажа. Когда же этот источник иссяк, наемники Мендетты изобрели более изощренные способы. Они принялись разыскивать девушек, согласных работать натурщицами, уговаривали их позировать обнаженными, а затем переходили к испытанному средству – шантажу, грозя показать фото родителям или друзьям.

Хотя у Кэрри перестала болеть голова в вопросе обновления штата для своего борделя, она тем не менее держала этот участок работы под своим контролем. Вербовщикам приходилось нелегко, но каждое новое приобретение хорошо оплачивалось, хотя и каждая новая жертва доставалась все более дорогой ценой. Наконец, благодаря усилившемуся влиянию Мендетты, сутенеры настолько осмелели, что принялись просто-напросто похищать красивых девушек, передавая их Кэрри.

Работы у нее прибавилось, но, понимая, что иного выхода нет, она взялась за дело с удвоенной энергией. Некоторые из девушек стали настолько популярны у постоянных клиентов, что она оставляла их у себя как штатных работниц. Они были хорошо выдрессированы и зарабатывали большие деньги, перенимая опыт и приемы у более сведущих в вопросах секса подруг.

Вот и сейчас цвет и гордость заведения – Андре, Лулу, Жюли и Фан – сидели в гостиной и терпеливо поджидали хозяйку. Минут двадцать назад ушел последний клиент, их рабочий день закончился, но девушки не расходились. Кэрри имела обыкновение в конце дня, который для обычных людей был уже утром, поговорить на сон грядущий со своими девушками. Она выслушивала их жалобы, делала замечания провинившимся и лишь после этого отпускала спать.

В заведении Кэрри была установлена своеобразная униформа для девушек: короткие штанишки, черные шелковые чулки с яркими подвязками и туфли на высоком каблуке. Однако как только дверь заведения закрывалась за последним клиентом, они набрасывали на обнаженные плечи пеньюары: Кэрри считала, что в свободное от работы время девушки должны выглядеть прилично и следить за своей внешностью.

Зевнув, Лулу достала сигарету.

– Черт! – проговорила она. – Я так вымоталась за день, а к утру просто необходимо привести в порядок волосы. Просто не знаю, что и делать.

Фан, рыжеволосая девица с великолепным телом и грубыми чертами лица, засмеялась тихим металлическим смехом.

– Ничего не получится, дорогая, но если ты переспишь с парикмахером, он прямо в постели приведет твою прическу в порядок. Заодно и поделитесь опытом работы, совместив приятное с полезным.

– У тебя остроумие, как у свиньи, – окрысилась Лулу. – Если бы я была наполовину так же умна, как ты, то знала бы, что делать!

– Заткнитесь вы обе, – вмешалась Жюли, маленькая платиновая блондинка. – Неужели нельзя обойтись без ссор?

– Не я же начала. – Лулу пожала великолепными плечами. – Я только оценила ее остроумие. Но ведь это на самом деле так.

– А у меня, – продолжала Жюли, – был самый милый и забавный парень из всех, кого мне до сих пор приходилось видеть. Он был такой застенчивый…

– Ну вот, очередная глава из жизни Жюли, – проворчала Фан.

– Ничего не стану рассказывать, раз вы не хотите слушать, – обиделась девушка. – Но это действительно был славный паренек.

Фан засмеялась.

– О, я представляю себе… У меня такие тоже бывали. Что он тебе рассказывал? О своей больной жене или…

– Да оставь ты ее в покое, – сердито бросила Лулу. – Какая муха укусила тебя сегодня?

Андре, высокая блондинка с пышными формами, тихо рассмеялась.

– Я видела этого парня, Жюли, можно подумать, у входа его ждала мать.

Жюли согласно кивнула головой.

– Точно. Он сунул мне десять долларов, едва вошел в комнату. – Она прижала руки к губам и рассмеялась. – Представляете? Десять долларов в конверте. Это ж надо!

Даже Фан улыбнулась.

– Ну и что он собой представляет как мужчина?

– Увы. Он ничего не делал. Когда я начала было раздеваться, он засмущался и сказал, что пришел просто поговорить со мной, и попросил одеться. Потом спросил у меня, что, должно быть, такой молодой девушке нелегко жить в подобном заведении и по нескольку раз в день раздеваться. Вот это он выдал! У меня даже речь отнялась.

– А по мне, так лучше спать с этими типами, чем выслушивать их бормотание, – сказала Фан – Я быстро довожу их до кондиции, и они сматываются. А такие, с позволения сказать, любители поболтать могут сидеть у тебя часами: ни денег, ни удовольствия.

– Он наговорил мне много чего интересного и был так мил, – с умилением уверяла Жюли. – Все выпытывал, нравится ли мне здесь и почему я дошла до жизни такой… ну и прочий вздор.

Фан пренебрежительно передернула плечами.

– Я-то думала, ты расскажешь действительно что-то интересное, – сказала она.

– Я же вам говорила, что она глупа, – торжествовала Лулу.

В этот момент открылась дверь и вошла Кэрри. Это была высокая и сильная мулатка, с волевыми чертами лица. Ее темно-коричневые, почти черные глаза сверкали, придавая ей надменный и недоверчивый вид. Если бы не плоский толстый нос, портивший лицо, она была бы поразительно красива.

– Пора идти спать, девочки, – вопреки обыкновению сказала она. – Быстро в постель! Живо! Живо!

За исключением Фан все послушно поднялись и, пожелав хозяйке спокойной ночи, ушли из гостиной. Фан осталась, небрежно развалясь в кресле.

Кэрри смотрела на нее с нескрываемым уважением. Она так и не смогла полностью подчинить Фан. Но была достаточно умна, чтобы не притеснять ее, помня о той выгоде, которую она получает, позволяя ей больше, чем другим девушкам. Она знала, что Фан любит свое ремесло, но никогда не говорила девушке, что та буквально создана для такой жизни.

– Ты слишком много куришь, – заметила она. – Скоро состаришься.

Фан равнодушно взглянула на нее.

– Мне это нравится, а что до старости…

– Да, но, когда ты начнешь сдавать, мне придется выставить тебя на улицу, – заметила Кэрри. – Смотри не прогадай. Старухи ничего не стоят. И у меня нет для них места.

Фан встала, поплотнее запахивая пеньюар.

– Не волнуйся, – ответила она. – Я уйду гораздо раньше. Настанет день, и я начну работать самостоятельно.

Кэрри слышала это уже много раз, но была уверена, что Фан слишком ленива для этого и никогда не обеспечит себя постоянными клиентами.

– Конечно, – согласилась она. – Настанет день, и…

Фан погасила сигарету, прошлась по гостиной. Остановившись перед зеркалом, она распахнула пеньюар и принялась критически себя рассматривать. Кэрри улыбнулась. Она прекрасно понимала беспокойство Фан: преждевременная старость ведет к нищенству.

– Ты очень хороша, – Кэрри не хотела портить Фан настроение. – Одна из лучших у меня…

Фан насмешливо посмотрела на нее.

– И ты не льстишь мне, потому что так оно и есть. – Она вышла, оставив дверь широко раскрытой.

Кэрри некоторое время смотрела ей вслед, затем прошла в соседнюю с гостиной маленькую комнату, служившую ей кабинетом, и, присев за стол, записала несколько колонок цифр в большую книгу, затем заперла ее в сейфе. Кэрри была весьма довольна ходом дел. Она бросила взгляд на часы и неодобрительно поморщилась: время было ее врагом. Неутомимая работница, она тем не менее теряла несколько часов на бесполезный, по ее мнению, сон. Однако она понимала его необходимость, так как очень заботилась о своей внешности и хотела всегда быть в отличной форме.

Резкий телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. В такой час он мог предвещать только неприятности. Она сняла трубку.

– Слушаю…

– Кэрри. – Она узнала голос Грентома. – У меня появилась новая девушка, и я хочу, чтобы ты ею занялась.

Кэрри скорчила недовольную гримасу.

– Неужели ради такого пустяка стоило беспокоить меня ночью?

– Лу сейчас доставит ее к тебе, – не слушая ее ворчания, продолжал Грентом. – Это очень важно. Сделай так, чтобы она ни с кем не общалась. Сегодня ночью произошли кое-какие события, и она слишком много о них знает.

– Что случилось?

– Таоси убит. Команду принял Равен.

– Мендетта умер? – не веря, переспросила Кэрри.

– Да, около двух часов назад. Полиция еще ничего не знает. Нужно, чтобы до поры до времени никто ни о чем не знал.

– А Равен?

– Я же тебе говорю – он занял место Мендетты. Теперь это твой новый босс, Кэрри.

– Почему, черт возьми, вы допустили такое? Этот тип принесет нам массу неприятностей…

– Это не твои трудности. Займись лучше девушкой. – И, прежде чем Кэрри успела что-то сказать, он положил трубку.

Кэрри уставилась на противоположную стену невидящим взглядом. Итак, Равен добился своего! С тех пор как Мендетта вывел его из дела, она все время следила за его действиями. Она понимала, что Равен человек совсем иного склада, чем Мендетта. Может быть, он будет и менее скупым, но во много крат более жестоким. Внезапно Кэрри охватило беспокойство за своих девушек. Она не страдала излишней сентиментальностью, но и бессмысленная жестокость была ей чужда. Ее совсем не устраивало появление Равена, но она ничего не смогла с этим поделать. Вздохнув, она вернулась в гостиную и принялась дожидаться Лу Эйлера.