Текст книги "Принц Лжи"

ЦЕНА ПОБЕДЫ

Глава, в которой богиня Магии доказывает, что может отдать должное искусной работе, однако не многие из Совета Высших Сил остались довольны ее действиями.

Гвидион не помнил, сколько людей уничтожил, сколько крови пролил именем Кайрика. Какая-то частица в его душе каждый раз мучительно кричала, когда он смыкал свои железные ладони вокруг чьего-то горла, но этот слабый крик был не способен заглушить громогласный приказ бога Смерти убивать всех еретиков. Гвидион понимал, что у него нет выбора, как только подчиняться сумасшедшим приказам Кайрика. Однако для него это не имело значения. Все равно чувство вины его не покидало.

Разноголосица, доносящаяся из Твердыни, немного поутихла за то время, что он носил доспехи. А может быть, он просто привык к постоянному гулу, в котором смешались мольбы и молитвы, обращенные к Принцу Лжи. Как бы там ни было, результат был один: зависнув в нижнем измерении, где-то между Городом Раздоров и забытыми Королевствами, Гвидион наслаждался мгновением почти полной тишины.

Девять инквизиторов хорошо справлялись со своей работой. Теперь только изредка какой-нибудь еретик выпаливал свою околесицу, отрицая могущество Кайрика или опровергая его право властвовать на небесах. Если бы Повелитель Мертвых не поручил своему патриарху переделать определение ереси, то рыцари Гадеса бездельничали бы целыми днями. Теперь же Гвидион был занят тем, что отбирал противников каждого нового церковного указа. Еретики, перед которыми он представал, чаще всего оказывались мелкими оппонентами Зено Миррормейна, так что перечить патриарху стало так же опасно, как и оскорблять его бога.

Что касается остальных восьми рыцарей, то их разослали в другие города Фаэруна, где Кайрик считал необходимым насаждать свой культ. В Мулмастере, Тешуэйве и Юлаше инквизиторы начали новые войны с ересью. В Даркхолде и Цитадели Ворона, крепостях, известных как центры интриг Зентарима, также побывали рыцари в золотых доспехах. Они действовали точно так же, как в Зентильской Твердыне, – нападали неожиданно и расправлялись жестоко с любым, кто произносил хоть слово против Принца Лжи и его Церкви. Сопротивлялись в этих местах сильнее, но, тем не менее, столь же безрезультатно.

А как только эти города склонились под гневом Кайрика, на очереди ждали другие, чтобы испробовать силу бога Смерти…

– Кайрик трус. Иначе этого бога не назовешь, раз он использует заводных головорезов, чтобы наблюдать за смертными!

Услышанное оскорбление прервало отдых Гвидиона. После десяти дней едва уловимых, тихих угроз в адрес мелких священников или пьяных бранных слов, порочащих все силы и судьбы – включая Властелина Праха, – ясно и четко произнесенный вызов пронесся в мозгу инквизитора как огненный залп, выпущенный во время салюта.

Гвидион перешел в царство смертных и оказался посреди моста. Под длинным каменным пролетом лениво протекала скованная льдом Теш, над головой кружили чайки. Прямо перед инквизитором на низких перилах моста сидела согбенная старушка. Она была такой хрупкой, такой худенькой, что казалось, будто холодный зимний ветер сейчас утянет ее в сумерки, сгущавшиеся над Твердыней.

– А вот и ты, – прокудахтала старуха и с трудом разогнулась. С ее плеч соскользнула бело-голубая шаль и опустилась на мост этаким огромным листом.

Гвидион быстро сделал два шага к еретичке, но тут же остановился. Перед ним была не смертная. За внешностью старухи скрывалась сила божества. Каждое ее движение сопровождалось треском молний, а от каждого шага вздрагивал мост. Инквизитор увидел, что от тела женщины отходят миллионы тонких нитей света, связывая ее с магической материей, окружающей мир. Это могла быть не кто иная, как сама Мистра, Властительница Тайн.

– Богиня, – прохрипел инквизитор. В его устах это слово прозвучало как злобное проклятие. – Еретичка.

– Что ж, – произнесла старуха с явным удивлением, – либо я тебя недооценила, либо мое волшебство уже не так действенно. – Образ старухи исчез, буквально стек с нее, как вода, и перед Гвидионом оказалась молодая черноволосая женщина, обычная аватара Мистры в царствах смертных.

Гвидион снова пошел в атаку, но сброшенная шаль опутала его ноги. Сначала она потерлась о него, как домашняя кошка, а затем тоже преобразилась. Мистра щелкнула пальцами, и волшебная ткань скользнула под подошвы инквизитора, затем натянулась, пытаясь завязать гиганта в узел, но тут же безвольно опала.

Гвидион провел по мерцающему квадрату носком сапога, и спрятанное в нем лезвие разорвало волшебную ткань на бело-голубые полоски, которые тут же рассеялись в воздухе.

У обоих концов моста раздались встревоженные крики. Орки из команды зентиларов чинили южный пролет моста далеко от поединка. Они прекратили замену опорных балок и принялись глазеть на странных противников, отпуская по их адресу насмешки. А на противоположном берегу с городской стены прозвучал боевой рог. Тут же на сторожевых башнях появились лучники, а другие солдаты поспешили закрыть огромные ворота.

Мистра быстро бросила взгляд по обе стороны моста, удостоверившись, что никто из смертных не собирается вступить в битву. Гвидион воспользовался этой секундой, чтобы нанести удар. Когда Властительница Тайн снова повернулась к инквизитору, он навис над ней, занеся кулаки. Мистра едва успела уклониться от двойного удара, который пришелся на мост. Огромные куски каменной кладки полетели прямо в реку.

Страх засел в той части Гвидиона, что осталась свободной от металлической оболочки, сработанной Гондом. И это понятно, он нападал на богиню! Страх приказывал ему бежать, уклониться от битвы, но настырный приказ Кайрика заглушил остальные мысли. Мистра – еретичка. Ее следовало уничтожить.

Инквизитор снова предпринял атаку – сделал обманный выпад вправо, а потом метнулся влево. Он поймал руку богини, когда она попыталась уклониться от молниеносного удара. Локоть аватары треснул в железных пальцах Гвидиона. Крючки на его перчатке впились в руку Мистры и вырвали из нее длинные полосы плоти, когда она отпрянула.

Богиня даже виду не подала, что ей больно или что она боится Гвидиона. Она сделала несколько ловких пассов над изувеченной рукой, и раны тут же затянулись.

Разъяренный Гвидион снова и снова бросался в атаку, и каждый раз Мистра уходила от удара. Кулак инквизитора пробил еще одну дыру в мосту. Из-под ног богини полетели каменные и деревянные обломки, но она перелетела через пролом. Опустившись по другую сторону дыры, она произнесла одно из самых мощных заклинаний.

Благодаря одному-единственному слову, известному разве что только самым ученым магам, вокруг Мистры и Гвидиона появился шар из серебристого света. Инквизитор почувствовал воздействие чар, с трудом шевеля руками и ногами. Его обостренное восприятие отметило сразу множество странностей. Обломки пролома между ним и богиней перестали рушиться в реку, а повисли в воздухе неподвижно. Крики из городского порта, шум многолюдных улиц, горн с боевых башен и возгласы орков – все одновременно прекратилось. Даже мост, осыпавшийся от ветра и времени, больше не рушился.

Мистра остановила время.

Этого заклинания должно было хватить, чтобы прекратить битву, однако инквизитор, как только понял, что сотворила Мистра, тут же снова обрел способность двигаться.

Впервые Гвидиону удалось прочитать хоть какое-то выражение на красивом лице. В глазах Мистры появилось легкое удивление, но плотно сжатые губы свидетельствовали о том, что она ожидала такого исхода событий. Произнося заклинание, она просто проверяла возможности противника, играла с ним. И снова Гвидиону захотелось убежать, но воля Кайрика толкала его вперед, прямо в ловушку, которую, как он теперь знал, ему устроила Повелительница Волшебства.

Серебристый шар растаял, и время хлынуло, заполняя пустоту. В инквизитора ударила волна звуков, запахов и ощущений, лишив его равновесия ровно настолько, чтобы Мистра успела вызвать слугу из своего замка в Нирване.

Марут, вызванный Мистрой, был вполовину меньше того, которого Гвидион видел на равнине Фуги, когда тот собирал души ее последователей. но все равно и этот был огромен. Росту в этой каменной глыбе было футов двадцать пять, и вырезан он был из черной скалы, как стены Зентильской Твердыни. Его руки и широкую грудь защищали волшебные доспехи, способные благодаря Мистре выдержать любой удар. В одной руке марут сжимал длинную прочную цепь, а в другой – огромную клетку. Это ониксовое создание возникло прямо перед инквизитором. Звон, раздавшийся при их столкновении, достиг города, это был удар прочного металла о каменную глыбу. Услышав гул, жители Твердыни, знавшие Время Бедствий, задрожали. Гул разнесся над их домами и лавками точно так же, как в ту темную пору, когда рухнул храм Бэйна.

Противники разошлись на несколько шагов, готовясь к новому столкновению. Первым пошел в атаку марут, надев клеть прямо на Кайрикова приспешника. Гвидион вцепился в прутья. У него было достаточно сил, чтобы разорвать сталь, как бумагу, но решетка не поддалась. Из-под нижней перекладины появились новые прутья и замкнули дно клетки, прежде чем инквизитор успел пройти сквозь мост, а когда Гвидион попытался выйти из царства смертных, убежать обратно во владения Кайрика, то понял, что механизм, заключенный в латах, уже не действует.

– Гонд не ошибся, – сказала Мистра, подходя к клетке. – Против таких доспехов всякая магия бессильна.

«Значит, клетка не волшебная? – спросил марут. В сознании богини голос этого создания звучал словно из глубокой пещеры. – Не может быть, чтобы земное приспособление могло удерживать такого воина».

– Механика, – тихо ответила Мистра, продолжая кружить вокруг клетки, словно любопытный ребенок в зоопарке. – Клетка механическая, точно так же как и доспехи. Чудодей создал решетки специально для того, чтобы противостоять любой силе, он учел все слабые места доспехов, которые сам же придумал.

«Тогда эта клетка может противостоять любому волшебству?»

Мистра заулыбалась:

– Это как бороться с пожаром с помощью огня. Сила и противодействующая сила.

«Ого! И все же я скажу, что это тоже волшебство».

Марут пристегнул цепь к верхушке клетки, чтобы нести ее, не приближаясь к инквизитору.

– Это можно назвать волшебством только в том случае, если ты не понимаешь, как оно работает, – пробормотала богиня Магии.

Гвидион следил за каждым шагом богини, пытаясь схватить ее каждый раз, когда она подходила близко. Один раз ему даже удалось дернуть ее за волосы, тогда Мистра перестала изучать доспехи и внимательно посмотрела на шлем, на душу, загнанную внутрь. Хотя инквизитор по-прежнему бился о прутья, его глаза – глаза Гвидиона – беспомощно взирали на богиню из золотой тюрьмы.

– Ты меня слышишь? – спросила Мистра.

Часть души Гвидиона, скованная доспехами, жаждала крови еретички. Как бы он ни старался, он не мог заставить себя произнести хоть слово в ответ на вопрос богини.

– Не волнуйся, – спустя минуту сказала Мистра. – Как только мы поймаем твоих восьмерых собратьев, я вызволю тебя оттуда. И тогда мы позаботимся, чтобы Кайрик за все это заплатил.

В голове Гвидиона бушевал вихрь. Молитвы Кайрику и торжественные клятвы богу Смерти слились с ересью, которую он уже не мог наказать. Он снова и снова кидался на решетку, но где-то в глубине души Гвидион испытывал благодарность, что убийствам пришел конец.

– Богиня Мистра, – произнес Тир, – ты обвиняешься в умышленном подрыве Равновесия. Это самое серьезное обвинение, которое можно выдвинуть против божества. Что ты ответишь суду?

– Я не собираюсь оправдываться, – сказала, как отрезала, богиня Магии. – Ваши обвинения смехотворны.

Огм, сидевший по правую руку от Тира, вздохнул.

– Надо полагать, это означает «невиновна», – произнес Переплетчик с самым серьезным видом.

Зал Полярной звезды был набит битком – там собрались боги и полубожества со всех концов Фаэруна. Среди них попадались и редкие гости: Лабелас Энорет, эльфийский бог Долголетия; Гарл Золотая Искра, Отец Всех Гномов; суровый Грумбар, Владыка Земли, правитель мрачной стихии, и сотни других расселись по давно пустовавшим рядам вдоль двух противоположных стен зала. Публичные суды над одним из членов Совета Высших Сил были редкостью, поэтому никто не хотел пропустить занимательное зрелище.

Мистра заняла свое обычное место у стены лаборатории мага, в виде которой ей виделся зал. Рядом с ней выстроились девять инквизиторов, заключенных в клетки из прочнейшей стали, выкованные самим Гондом. Тир обратил к богине свое незрячее лицо, находясь в другом конце зала. Он сжимал аналой своей единственной рукой, словно это была крышка кафедры, а он – страстный проповедник. Больше всего на свете бог Справедливости любил суды, особенно те, в которых участвовали его соратники боги.

– Члены Совета, – начал Тир, – богиня Мистра обвиняется в осуществлении мести против законного Повелителя Мертвых с полным пренебрежением того, как это скажется на Равновесии. Чтобы вынести вердикт, мы должны рассмотреть два…

– Если мое преступление так ужасно, – вмешалась Мистра, – тогда почему я не предстала перед Эо?

Тир поморщился, оттого что его перебили, а Огм оторвался от своих записей.

– Твой обвинитель потребовал, чтобы в качестве присяжных выступили Высшие Силы, – пояснил Покровитель Бардов. – Как член Совета, он имеет на это право.

В голосе Огма слышался гнев – так обычно вопит толпа, требуя кровавой расправы. Мистра не поверила своим ушам.

– Разве не ты приказал мне явиться сюда? – пробормотала она. Переплетчик покачал головой, и богиня обвела взглядом остальных богов, сидевших в зале. – Тогда кто?

– А сама не догадываешься? – выкрикнул Кайрик из дальних рядов, где сидели многочисленные представители низших сил и божества инородцев. Он встал с места и взглянул на Властительницу Тайн.

– И вы все отнеслись к этому серьезно? – презрительно спросила Мистра.

– А почему бы и нет? Моих доказательств хватит, чтобы три раза осудить тебя, – проворковал Кайрик. – Ты сделала все, что было в твоих силах, чтобы помешать мне исполнять свои обязанности. У меня осталось только одно средство для собственного спасения – попросить помощи у Совета, чтобы сохранить Равновесие. – Он самодовольно заулыбался. – Вот видишь, я умею играть по правилам, даже если ты отказываешься поступать так же.

– Это какой-то абсурд, – сказала Мистра, вызывая в памяти слова заклинания, которое должно было вернуть ее и клетки с инквизиторами в Нирвану.

– Попрошу отнестись к суду более серьезно, – предупредил богиню Огм. – Если ты откажешься отвечать по существу, то твоим последователям грозит полное взыскание со стороны членов Совета.

Богиня Магии оцепенела от угрозы. Подобное взыскание означало для ее подданных полную изоляцию, если Высшие Силы лишат их всех своих благодеяний. Летандер запретит солнцу подниматься над землей, а Чантия не даст взойти всходам. Преданные Мистре души не смогут попасть на равнину Фуги, когда умрут, а все знания, накопленные в библиотеках, просто исчезнут. Чтобы избежать этих суровых мер, у смертных останется только один способ: перестать поклоняться своей богине. Совсем скоро большинство так и поступит, а те несколько преданных душ, которые откажутся ей изменить, сразу погибнут. Не имея последователей среди смертных, богиня Магии тоже прекратит существование.

– Кайрик использует вас в борьбе со мной, – взмолилась Мистра. – Разве вы этого не видите?

– Я не буду участвовать в анализе очевидных фактов, – выкрикнул Кайрик. – Я лишь невинный свидетель. Потерпевший, если быть точным.

– Это слова Принца Лжи, – бесстрастно заявил Тир со своей трибуны. – Не сомневайся, что мы прислушаемся к каждому твоему слову, Кайрик, чтобы услышать в нем ноту правды. Что касается тебя, Мистра, то тебе следует знать, что я буду справедливым судьей и проведу заседание по всем законам Равновесия, как предписано самим Эо. Тир прокашлялся: – Как я уже говорил, при вынесении вердикта мы должны рассмотреть два вопроса. Первый – превысила ли Мистра свои полномочия, затеяв битву с Повелителем Мертвых? Второй, если это так и было, то подвергла ли она тем самым опасности существующее Равновесие? – Он махнул рукой Кайрику. – Можешь изложить свое дело.

– С помощью инквизиторов я надеялся противостоять ереси, зародившейся в моей церкви, – сказал Принц Лжи. – Мистра вознамерилась помешать моему плану, хотя он никоим образом не касался ее обязанностей как богини Магии.

Тир кивнул и погладил свою длинную белую бороду.

– Что ты можешь сказать, богиня, в свою защиту относительно поимки инквизиторов?

– Они угрожали последователям всех богов, – ответила Мистра. – Их нужно было остановить.

– Инквизиторы не выбирали твоих лакеев, – сказал Кайрик. – Они крушили каждого, кто высказывался против меня. Если пострадал кое-кто из твоих последователей, то они сами виноваты. – Повелитель Мертвых обернулся к собравшимся. – Я лично считаю, что инквизиторы действовали как сила природы – как одна из бурь Талоса. И Мистра не имеет никакого права мешать тому, что якобы может причинить вред ее последователям. В противном случае не было бы ни омутов, ни ядовитых растений, ни оружия, ни…

– Мы поняли, – перебила его Шара, Госпожа Ночи, и лениво потянулась. – Выкладывай, Мистра. Ты должна указать весомую причину, каким образом эти заводные механические воины имеют отношение к богине Магии.

– Их доспехи могут выдержать любое заклинание, – ответила Мистра. – Инквизиторы самой своей природой пытаются доказать, что ремесло выше Искусства.

Тир задумался над заявлением богини.

– Справедливо, – наконец произнес он. – И ты могла бы убедить нас своим аргументом… если бы сама не прибегала к помощи Гонда в борьбе с инквизиторами. Следуя твоей логике, получается, что клетки, сконструированные Чудодеем по твоей просьбе, также вредят Магии.

Мистра не сумела привести других аргументов в пользу своих действий, тогда Тир постучал по трибуне костлявыми пальцами.

– В таком случае ясно, что богиня, затеяв битву с Кайриком, перешла границу своих полномочий, – Остальные члены Совета хором выразили согласие. – Итак, – мрачно добавил Тир, – мы должны рассмотреть возникшую угрозу Равновесию.

Не успел бог Справедливости договорить, как Кайрик вскочил с места, требуя слова:

– В Зентильской Твердыне проживает самое большое количество верных мне последователей из царств смертных. Если еретикам удастся обратить город против меня, я потеряю столько сил, что, скорее всего, не сумею предотвратить восстание в Городе Раздоров.

Принц Лжи повернул к высшим богам, собравшимся в зале, свое изможденное уродливое лицо.

– Всем вам известно, что мое царство в Гадесе переживает постоянные волнения. И всем вам также известно, что произойдет, если подданные меня свергнут: полное нарушение Равновесия. До тех пор пока не будет найден новый бог, который займет трон в замке Праха, никто в царствах смертных не сможет умереть, несмотря на самые тяжелые раны. А недавно усопшие воскреснут и начнут охотиться на живых до тех пор, пока… Картина вырисовывается такая зловещая, что лучше об этом не думать.

Кайрик медленно опустился на скамью в наступившей мрачной тишине.

– Умение произвести эффект всегда было одной из твоих сильных сторон, Кайрик, – сухо заметила Мистра, – но все, что ты говоришь, не имеет никакого отношения к восстанию в Гадесе.

– Нет, имеет, – возразил Тир, – Все это имеет непосредственное отношение к Кайрику и его царству. – Он снова вцепился в край трибуны, да так, что побелели костяшки пальцев. – Главная улика против тебя следующая: ты самолично взялась наказать Кайрика. захотела помешать его планам, которые он вынашивает, чтобы сеять в мире раздоры и смерть. При этом ты забыла два важных момента. Во-первых, это долг Кайрика – создавать в Королевствах подобный раздор. Во-вторых, в твои обязанности не входит предотвращать раздор. Ты богиня Магии, Мистра, а не вестница мира или мстительница за тех, кому Кайрик причинил зло.

– Книга, которую он заставляет писать своих слуг, повлияет и на всех вас, – холодно заметила Мистра. – Но только немногие из богов высказались против Кайрика, узнав о создании книги. Где же тут справедливость, когда Равновесие переместится в противовес прихотям Повелителя Мертвых?

– Как я уже говорил, богиня, нужно иметь терпение, – высказался Огм. – До сих пор мы успешно сопротивлялись созданию книги, разве не так? Что касается других преступлений Кайрика… В прошлом Равновесие всегда корректировало его выходки.

– А я со своей стороны готов способствовать устранению любого ущерба, который мог нанести в гневе на то, что меня отрезали от магической материи, – высказался Кайрик. – Верните мне инквизиторов, и, заверяю Совет, в будущем они будут использоваться исключительно против моих подданных.

Мистра горестно рассмеялась:

– Но только при условии, что тебе вернут и магию, я права?

– Именно так, богиня. – Кайрик поклонился. – Именно так.

С места поднялся Детандер, Властелин Утра, глаза его мягко сияли, как тихий рассвет.

– Мы готовы отказаться от всех обвинений против тебя, – начал он, – но только если ты согласишься пойти на эти компромиссы.

– Никто из вас не видит, какой это монстр, – заявила Властительница Тайн.

– Монстр? Отчего же? – твердым, как металл, голосом спросил Огм. – Только потому, что он прибегает к иллюзиям и обману, чтобы одурачить свои жертвы? Вспомни, богиня, как ты поймала инквизиторов в свою ловушку.

– Еще остается вопрос о Гончем Псе Хаоса, – спокойно заявил Кайрик. – Улики, найденные на смотровой площадке башни Черного Посоха…

– Тебе бы лучше вообще не упоминать об этом преступлении, – предостерег его Тир. – Хорошо, что зверь не причинил вреда ни одному из Преданных, иначе кто-нибудь из нас вызвал бы тебя в суд за освобождение пса…

– Но Мистра коварным образом пленила Кезефа, при этом сознательно лишив жизни своего верного последователя, – буркнул Кайрик. – Вряд ли ей пристало критиковать меня за мораль.

– О чем это ты толкуешь? – возмутилась Мистра. – Я ровным счетом ничего не знаю о Кезефе. И ни разу не сталкивалась с этим животным.

Повелитель Мертвых изобразил, что потрясен.

– Зато все улики говорят об обратном.

Стукнув один раз по трибуне, Тир заставил замолчать публику в суде.

– Улики, которые ты нам представил – священный символ и свиток с заклинанием, – мот подкинуть туда любой. Справедливость требует доказательств.

– Справедливость требует, чтобы я спас богиню Магии от незаслуженного наказания, – произнес Маск. Повелитель Теней шагнул из ближайшего к Мистре угла, и по залу прокатился шепот удивления: никто не видел Маска в том углу до тех пор, пока он не заговорил.

– Это я поймал Кезефа, а свалил вину на богиню ради интриги. – Маск подошел к Мистре и встал рядом. – В таких делах я не могу поступать иначе. Хотя в данном случае я действовал, подчиняясь страху. Пусть никто из вас не желает этого признавать, но вы сами знаете, что Повелительница Волшебства права: Кайрик угрожает всем нам.

– Я так и думал, – пробормотал Принц Лжи, и короткий меч на его боку злобно вспыхнул красным цветом. – Где сейчас Гончий Пес Хаоса?

– Тебе его ни за что не найти, – насмешливо ответил Маск. – Но не волнуйся, рано или поздно он придет к твоему крыльцу. Псы все одинаковы.

В ответ на колкость Кайрик лишь улыбнулся:

– Где же ты раздобыл заклинание, позволившее тебе так легко его поймать? Ведь такие сведения вне пределов твоего понимания, Повелитель Теней.

– Он нашел его в моей библиотеке, – с вздохом признался Огм.

– И ты туда же, – прошипел Принц Лжи. – Скажи мне, Переплетчик, каким это боком Кезеф имеет отношение к знаниям? Или ты, как и Миднайт, виновен в превышении своих полномочий?

– Знания, содержащиеся в книгах моей библиотеки, доступны всем богам, – прогремел Огм.

В его голосе слышалась угроза, как в военных песнях, написанных чародеями Тэя. – Маск получил заклинание от меня в обмен за услугу. Тот, кто приходит ко мне за знаниями, приносит с собой какие-нибудь утраченные исторические сведения, чтобы я мог их включить в свои книги.

– Значит, ты и мне подарил бы это заклинание в обмен на какую-нибудь старую рукопись? – хитро спросил Кайрик.

– Разумеется. Знания должны свободно переходить от одного к другому, когда требуется. Повелитель Мертвых медленно кивнул:

– Я запомню это, Переплетчик.

– Достаточно, Кайрик, – сказал Тир. – Для тебя не должно быть сюрпризом, что многие из нас твои противники…

– Но вы можете вступать в противоборство со мной, только если мои планы мешают вам осуществлять свои обязанности, – напомнил Принц Лжи. – Если помните, таков закон Эо.

Огм поднялся и, подойдя к Тиру, что-то зашептал старику-судье.

– Да, – сказал бог Справедливости, – учитывая характер конфликта, следует найти компромисс.

Тир повернулся лицом к толпе, как всегда величественный и непреклонный:

– Так как оба, и обвинитель, и обвиняемый, оказались среди нас в виде исключения, возвысившись из царства смертных до положения богов, то с нашей стороны простительна эта ошибка в суждении относительно обеих сторон. Кайрик, отныне ты должен участвовать во всех собраниях Совета и подчиняться его решениям…

– Если мне разрешат исполнять свой долг и не будут чинить помех…

– Без всяких условий, – твердо заявил Тир. – Тебе должно быть ясно из данной процедуры, что Совет имеет право контролировать себе подобных.

– Разумеется, – ответил Кайрик, с трудом пряча недовольство.

– Что касается тебя, Мистра, – добавил Тир, – ты должна отказаться от мести Повелителю Мертвых. Мы не станем выдвигать против тебя обвинение, но ты позволишь Кайрику пользоваться магией. Он должен иметь доступ к силе, на которую имеет Право благодаря своему титулу.

– А если я не дам ему доступа к материи?

– Тогда мы осуществим то, о чем предупреждал тебя Огм, – твои смертные последователи будут подвергнуты наказанию, до тех пор, пока ты не сдашься.

Кайрик протиснулся сквозь толпу зрителей и прошелся по центру зала.

– Давайте с этим покончим, – сказал он, останавливаясь перед Мистрой на расстоянии шага: – У меня еще много дел в собственном царстве…

Мистра опустила голову, чтобы спрятать слезы злости. От богини Магии потребовалась всего лишь одна мысль, чтобы вновь соединить Кайрика с магической материей. Когда волшебная энергия окутала его тело, бог Смерти запрокинул голову и закричал. Этот победный клич больно ранил душу Мистры, оставив шрам, которому никогда не суждено было исчезнуть.

Кайрик преобразился, вместо иссохшей обугленной физиономии у него появилось худое, с орлиным носом импозантное лицо зентильского аристократа.

– Твоя боль – достойная награда за то, что я вытерпел всю эту скуку, – произнес Принц Лжи очень тихо, чтобы слышала одна только Мистра, после чего повернулся и отвесил поклон Тиру и Огму. – Благодарю суд за его мудрость, а теперь я заберу своих инквизиторов и вернусь к себе.

Принц Лжи помедлил ровно столько, чтобы подарить Мистре еще одну злорадную улыбку, а потом подошел к клеткам. Инквизиторы, все еще закованные в свои золотые доспехи, склонили перед хозяином головы.

Маск поймал взгляд Мистры и кивнул, указывая на рыцарей Гадеса. Бог и богиня без слов понимали друг друга теперь, когда у них появились общий враг и одна цель. Властительница Тайн выкрикнула какое-то слово, запустив особый механизм, встроенный Гондом в клети. Прутья с противоположных сторон каждой клетки с грохотом сомкнулись, раздавив пленных инквизиторов, словно птиц, угодивших на ладонь великана. На пол с грохотом посыпались шестеренки, металлические детали и обломки механизмов.

– В вердикте ничего не говорилось о том, чтобы вернуть тебе этих монстров, – сказала Мистра Кайрику, когда тот к ней обернулся.

Потрясенная тишина, воцарившаяся в зале, ясно дала понять Принцу Лжи, что его давней противнице все же удалось одержать над ним небольшую победу.

– Ну и ладно, – сказал Кайрик. – Гонд сделает других.

– Не сделает, – вступил в разговор Маск. – Он и так всем показал, на что способен. В такой работе для него не осталось смысла.

Кайрик на секунду встретился взглядом со своим старым союзником.

– Ты не сможешь вечно прятаться от меня в тени, Маск. Однажды я вытащу тебя на свет и дам Сокрушителю Богов познать вкус твоей крови.

– Я очень в этом сомневаюсь, – самодовольно ухмыльнулся бог Интриги. – Но не беспокойся, когда твоя угроза не осуществится, ты можешь заявить, что солгал.

Остальные боги начали исчезать из зала.

– Ничего не изменилось, все осталось по-старому, – печально пробормотал Детандер, прежде чем отправиться к себе домой, на плодородные земли Элизиума.

Огм тоже был недоволен судом, к тому же его разозлила Мистра, о чем она даже не догадывалась. Покровитель Бардов смерил богиню долгим взглядом, прежде чем скрыться в тишине своей библиотеки. Мистра и Маск остались одни в лаборатории мага, среди обломков инквизиторов.

– Хитро сработано, – заметил Повелитель Теней, сделав несколько шагов с кошачьей грацией. – Все поверили… даже Кайрик, а ведь он совсем близко стоял от клеток.

– Хватит, – отрезала Мистра. – Послушай, я благодарна тебе за помощь, Маек, но ты не вызываешь у меня доверия.

– Вполне понятно, – ответил бог Интриги чересчур поспешно. – Теперь, когда я знаю, что игрушечные солдатики Кайрика на самом деле уцелели…

– Я сказала – хватит! Ты можешь создать защиту, гарантирующую, что никто из богов нас не прервет?

– Нет, – неохотно признался Маск. – Ты ведь знаешь, что зал нельзя закрыть для пантеона.

– Вот поэтому я и велела тебе помалкивать. – Мистра повернулась к клеткам и инквизиторам. – Я сама о них позабочусь, а ты можешь отправляться к себе, когда пожелаешь.

Маск приблизился к богине Магии:

– Давай скроемся в моих владениях, чтобы обсудить, как объединить наши силы, тебе и мне. Такой союз мог бы пойти нам обоим на пользу.

– Ты затеваешь интриги, и если Кайрик лишится своего трона, то, возможно, к тебе отойдет часть его титулов. Я же попадаю на суд за то, что пытаюсь не позволить сумасшедшему богу разрушить мир. Нет, спасибо.

– Возможно, ты права, – вздохнул Маск. – Выгоды для тебя в таком союзе почти никакой. И все же я могу пообещать одну награду, госпожа, которая, вероятно, заставит тебя передумать.

– Не знаю, Маск, что бы это могло быть. Не трать зря мое время.

Бог Интриги уселся на полу, и вокруг него разлились тени, как лужицы крови из разрубленного трупа.

– Разве душа Келемвара – это попусту по траченное время?

В грудь Маска ударил заряд силы, от которого он отлетел в конец зала.

– Где он? – спросила Мистра. – Немедленно отвечай!

– У меня его нет, – сказал Повелитель Теней, разглаживая обгоревшую накидку. – Здесь я больше ничего не скажу. Другие боги могут подслушать. Не забыла?