Текст книги "Золотой запас. Почему золото, а не биткоины – валюта XXI века?"

Золото не обладает имманентным свойством

Когда журналист или блогер делает нападки на золото, утверждая, что оно не «обладает самооценкой», вы должны лишь только похвалить его за столь твердое понимание марксовской экономической теории.

Идея «самооценки» является продолжением теории трудовой стоимости, впервые введенной Давидом Рикардо еще в 1811 году.

Позже ее отстаивал и сам Карл Маркс – в «Манифесте коммунистической партии» (1848), в «Капитале» (1867, 1885, 1894 годы) и в других своих сочинениях. Суть этого экономического взгляда заключается в том, что стоимость любого товара определяется грамотным сочетанием труда и капитала, затраченного на его производство. Большее количество труда, вложенного в производство чего-либо, определяет и его большую стоимость.

Главный аргумент критики капитализма по Марксу заключался в том, что «буржуи-капиталисты» контролировали средства производства и не оплачивали вложенного труда, присваивая себе добавленную стоимость. Маркс пришел к выводу, что в конечном итоге эта ситуация приведет к чрезмерному неравенству распределения доходов, возрастанию классовой сознательности пролетариата и закончится восстанием, свержением капиталистической системы и ее замены на социалистическую формацию. Подобное предположение аналитически покоилось на фундаменте внутренней золотой стоимости.

Проблема этого критицизма заключается в том, что рассмотренная экономическая теория с 1871 года не воспринималась всерьез. Именно в этом году Карл Менгер[10]10
  Карл Менгер (1841–1921) – австрийский экономист, основатель австрийской школы макроэкономики.


[Закрыть] ввел представление о «субъективной ценности», положившей начало всей Австрийской экономической школе. Понятие базируется на том, что любое физическое лицо адекватно оценивает свое собственное сочетание желаний и потребностей. Подобный параметр абсолютно не зависит от внутренней самооценки личности и определяется только факторами рыночного производства, поскольку реальная цена золота не покрывает экономических затрат на его добычу.

На практике золото почти не имеет промышленного применения. Оно полезно в качестве денежного эквивалента, но не годится для других целей. Его ювелирное использование может быть визуально привлекательным для носителя изделия и доставлять ему удовольствие, но это лишь носимый атрибут, не являющийся ни денежной формой, ни средством сохранения капитала. С точки зрения теории субъективной ценности, стоимость золота варьируется в зависимости от его полезности для потребителя.

Любая экономика, основанная на принципе обмена и продвинувшаяся дальше потребностей Робинзона Крузо, который ограничивался простым производством и натуральным хозяйствованием, испытывает денежную потребность. Существует много видов денег, включая золото, доллары, евро, электронные банковские карты, в некоторых местах и исторических периодах в их качестве выступали перья, ракушки и бусинки. Стоимость каждого вида денег зависит от субъективных желаний и потребностей каждого индивидуума, участвующего в экономическом процессе. В какое-то время может случиться так, что бумажный доллар окажется полезнее, чем его металлический эквивалент, а значит, и долларовая цена на золото упадет на основе этой субъективной оценки. В другом случае уверенность в долларе может понизиться, и стоимость металла резко поползет вверх.

Таким образом, «ценность золота» является бессмысленным понятием, как и показал Менгер 145 лет назад, а критики золотой стандартизации неразрывно связаны с использованием устаревшей марксистской экономики.

Итак, из всех шести рассмотренных самых известных аргументов против использования золота в качестве денег пять – неверны эмпирически, аналитически и исторически, а одно из них (у золота нет доходности) – правильно. Это даже не критическое замечание, а прописная истина, согласующаяся с тем мнением, что золото – это деньги.

Вышесказанное вовсе не означает, что использование золота в качестве денег не имеет никакой проблематики. Например, создание нового золотого стандарта потребует большой технической работы по вопросам его согласования с другими видами валют и поддержания установленного соотношения. Подобная работа будет напоминать аналитические исследования по вопросам перехода нескольких европейских валют на евро, которые длились восемь лет с начала заключения Маастрихтского договора[11]11
  Маастрихтский договор (официальное название – «Договор о Европейском союзе») – договор, подписанный 7 февраля 1992 года в городе Маастрихт (Нидерланды), положивший начало Европейскому союзу и завершивший дело предыдущих лет по урегулированию денежной и политической систем европейских стран.


[Закрыть] в 1991 году до официального запуска единого евро в 1999 году.

Критикам золота следовало бы выдвигать реальные возражения, а не использовать вышеперечисленные заурядные и избитые банальности. Теперь, когда мы опровергли упомянутые доводы, рассмотрим в этой книге золото более подробно. К сожалению, некоторые из самых распространенных доводов в пользу золота также устарели или бездоказательны (впрочем, как и аргументы его противников). Например, некоторые крупные золотовладельцы не имеют на хранении золота в Форт-Ноксе[12]12
  Форт-Нокс – хранилище слитков золота в Соединенных Штатах (в штате Кентукки). Название Fort Knox происходит от находящейся рядом военной базы.


[Закрыть]. И что из этого следует? Фактически основной золотой резерв США действительно хранится в Форт-Ноксе в целости и сохранности, но физическое количество металла там значительно меньше, чем в Монетном дворе Денвера или в Федеральном резервном банке Нью-Йорка. Хранящееся в них золото может быть сдано в аренду другим банкам через Банк международных расчетов[13]13
  Банк международных расчетов (Bank for International Settlements) – международная финансовая организация, в функции которой входит содействие сотрудничеству между центральными банками и облегчение международных финансовых расчетов; кроме того, это центр экономических и денежно-кредитных исследований.


[Закрыть] в швейцарском Базеле. Но это вовсе не значит, что национальное золото заключено в своеобразную тюрьму: лизинг золота, по сути, является документальной сделкой, не требующей физического перемещения металла.

Некоторые экономисты приводят факт, что США не осуществляют точный количественный учет золотозапаса и, следовательно, его как бы и не существует. На деле это доказывает совершенно обратное. Американское правительство в крайней степени заинтересовано в том, чтобы важность золота была преуменьшена, чтобы граждане забыли о его существовании, несмотря на то, что на хранении находятся около 8000 тонн. Таким образом, аудит золота практически находится в замороженном состоянии и, отказываясь проводить экономическую ревизию этого важного актива, правительство словно подчеркивает его тривиальность. Но аудит это не только экономическая процедура, но и своеобразная дань уважения к золотой ценности, чего правительство страны желает в самую последнюю очередь.

Цель книги заключается не в повторении старых аргументов, а в обсуждении золота в контексте двадцать первого века. Нас интересует его роль в киберфинансовой войне; важность при применении экономических санкций против отдельных стран, например Ирана; его будущее как конкурента остальных денежных форм при проведении безналичных расчетов с помощью SDR через Международный валютный фонд.

Итак, давайте отставим в сторону критику золота наиболее тенденциозных макроэкономистов и отправимся исследовать значение золота в нашем гиперактивном цифровом мире. И это будет интересное путешествие.

«Безработица, жизненная неуверенность, разочарования, неоправдавшиеся надежды, внезапная потеря сбережений, чрезмерная доходность физических лиц, занимающихся спекулятивной деятельностью, – все это протекает в значительной мере из-за нестабильности ценовых стандартов».

Джон Мейнард Кейнс,

«Трактат о денежной реформе» (1924)

1. Золото и Федеральная резервная система

Является ли Федеральная резервная система США банкротом? ФРС представляет собой консолидированную систему, состоящую из 12 отдельных региональных федеральных резервных банков и около трех тысяч коммерческих, так называемых банков-членов. Говоря о банкротстве, мы подразумеваем коммерческую несостоятельность ФРС, то есть превышение ее пассивов над активами и, как следствие, отрицательный баланс.

Отставим это определение в сторону, не закрывая вопроса о банкротстве.

У меня была возможность обсудить это с членами Совета управляющих ФРС, с региональными президентами федеральных резервных банков, с кандидатами в президенты, а также с другими высокопоставленными сотрудниками ФРС. Вот все ответы, которые я получил: «да», «нет», «может быть», «неважно».

В каждом из ответов кроется нечто настораживающее и ставящее под сомнение целесообразность существования ФРС как таковой. Давайте в свою очередь рассмотрим эти ответы и поймем, что же имели в виду эти люди на самом деле.

При первом поверхностном взгляде ФРС не кажется неплатежеспособной. На момент написания этой книги ее совокупные активы равнялись около 4,49 триллиона долларов, а общая сумма обязательств – около 4,43 триллиона. Таким образом, совокупный капитал ФРС (активы минус пассивы) составляет примерно 60 миллиардов долларов. Не следует забывать, что ФРС активно использует заемные средства в приблизительной пропорции 75:1, и это кредитное плечо значительно усиливает влияние прибылей или потерь на совокупный капитал.

Потеря активов ФРС на 1,3 % будет означать ее полный финансовый крах, в нормальных же рыночных условиях падение стоимости акций и облигаций на 1,3 % происходит все время и не является критическим обстоятельством. Таким образом, положительный баланс ФРС, обладающей высокой долей заемных средств, висит на волоске, но сама система не хочет это признавать.

Здесь мы подходим к концептуальному понятию «переоценки капитала по рыночной стоимости». Как видно из самого названия, этот процесс означает переоценку каждого актива по текущей рыночной цене на основе наиболее достоверной и доступной информации. Хедж-фонды и брокеры проделывают это каждый день, но аналитические результаты сообщают лишь периодически. Банки также переоценивают часть своих балансов, ориентируясь на рыночные цены, но делают это лишь частично, в зависимости от того, предназначены ли активы для торговли либо планируются на долгосрочные инвестиции.

ФРС упорно не учитывает рыночной стоимости. Что произойдет, если бы был осуществлен такой перерасчет? Стала ли бы система банкротом?

Для ответа на этот вопрос следует более глубоко погрузиться в детали ее баланса.

Краткосрочные экономические инструменты (в частности, 90-дневные казначейские векселя) практически не отличаются между собой по цене и недостаточно гибко реагируют на колебания рынка, для того чтобы оказывать существенное влияние на платежеспособность ФРС даже при рыночном перерасчете активов.

Сказанное не относится к 10-летним и 30-летним облигациям, но и они являются крайне неустойчивыми инструментами.

Их волатильность растет при понижении уровня процентных ставок. И, конечно же, эти ставки постоянно уменьшались на протяжении последних шести лет, делая долгосрочные ценные бумаги особенно подверженными рыночным колебаниям.

Сведя ценные бумаги Казначейства США в единую категорию по их номиналу, на момент написания этой книги мы получим результат, показывающий, что общий баланс ФРС составляет приблизительно 2,4 триллиона долларов, из которых 1,48 триллиона находятся на балансе Федерального резервного банка Нью-Йорка. Дело заключается в том, что этот банк выполняет финансовые операции на открытом рынке для всей ФРС и является главным скупщиком казначейских долговых обязательств в рамках различных программ «количественного смягчения» (так называемых «QE»)[14]14
  Количественное смягчение (Quantitative easing, QE) – монетарная политика, используемая центральными банками для стимулирования национальных экономик, когда традиционные монетарные политики в связи с рядом факторов являются неэффективными или недостаточно эффективными. При количественном смягчении центральный банк покупает или берет в обеспечение финансовые активы для впрыска определенного количества денег в экономику, тогда как при традиционной монетарной политике центробанк покупает или продает государственные облигации для сохранения рыночных ставок процента на определенном целевом уровне.


[Закрыть].

В свою очередь банк предоставляет детализированный список всех имеющихся у него казначейских ценных бумаг на открытом рынке через SOMA[15]15
  SOMA (System Open Market Account) – счет операций на открытом рынке, предназначенный для отражения финансовой активности ФРС и хранения правительственных ценных бумаг, приобретенных в результате этих операций. Открытый рынок – совокупность деятельности центробанка по приобретению и продаже государственных ценных бумаг с целью увеличения или сокращения денежной массы, находящейся в обращении, один из инструментов денежно-кредитной политики.


[Закрыть].

Анализируя детализированную информацию Федерального резервного банка Нью-Йорка на ежедневных тикерах[16]16
  Ти́кер – краткое название в биржевой информации котируемых инструментов (акций, облигаций и индексов). Является уникальным идентификатором в рамках одной биржи или информационной системы. Используется для того, чтобы постоянно не печатать в сводках полное наименование ценных бумаг или других объектов торговли.


[Закрыть], можно заметить, что ФРС осуществляла массовые закупки нестабильных 10-летних векселей при действии программ количественного смягчения QE2 и QE3 (ноябрь 2010 года – июнь 2011 года, сентябрь 2012 года – октябрь 2014 года соответственно).

Основываясь только на этих данных, можно сделать вывод о фактической неплатежеспособности ФРС на рыночной основе в период с июня по декабрь 2013 года. В этот период 10-летние облигации имели доходность при погашении около 3 %, но большинство покупок этих бумаг ФРС осуществляла в пределах доходности 1,5–2,5 %. При переоценке активов по текущей рыночной цене потери ФРС в этой части составили от 1,5 до 3 %. Этого более чем достаточно, чтобы уничтожить тонкий положительный зазор капитала в 60 миллиардов.

В конце января 2013 года, когда доходность ценных бумаг начала повышаться, я ужинал в доме своего друга в Вейне (Колорадо). К нам присоединился один из членов Совета управляющих ФРС, который недавно подал в отставку. Находясь на своей должности, он застал и QE1, и QE2, и начало QE3. Я не сторонник того, чтобы обходить щекотливые темы, поэтому после какого-то отвлеченного дружеского разговора обратился к бывшему чиновнику со словами: «Похоже, ФРС является несостоятельной структурой». Казалось, он немного опешил, но ответил возражением. Я ему объяснил, что, возможно, это и не так, но при пересчете активов на их рыночную стоимость несостоятельность ФРС лежит на поверхности. Бывший член Совета снова возразил, сказав, что «никто еще не проводил подобных математических исследований». «Это сделал я, – был мой ответ, – и полагаю, что и не только я один».

Я посмотрел ему прямо в глаза и заметил, как тот вздрогнул. «Ну, возможно, – нехотя произнес советник и добавил после паузы: – если ФРС и несостоятельна, это неважно. Центробанкам не нужен капитал, многие центральные банки по всему миру вообще его не имеют». «Согласен с вашей точкой зрения, – ответил я, – технически центробанки в капитале не нуждаются. Думаю, это станет большим сюрпризом для американского народа, и есть веские основания полагать, что подобная ситуация станет проблемой на президентских выборах 2016 года».

Наш ужин находился в разгаре, хозяин, мягко говоря, начал проявлять признаки беспокойства, и беседа перешла на темы более душевные – на обсуждение вина и катания на лыжах.

Моя же личная точка зрения не увязла в рассуждениях о различных методах технического подсчета и теории центробанка. Она продолжала держаться на том утверждении, что отношение как к ФРС, так и к доллару должно базироваться на доверии.

Пока еще это доверие сохраняется, но ведь печатание денег может и прекратиться. Как только доверие пропадет, никакой вброс необеспеченной бумажной массы вас уже не спасет. Меня беспокоит, что среди числа сотрудников ФРС превалирует такое количество квантиативных аналитиков, взрощенных в стенах Массачусетского технологического института, и докторов философии, что политики путаются в предлагаемых экономических моделях и упускают из вида темперамент американского народа и его недоверие к американской экономической системе в целом.

В начале 2015 года мне довелось ужинать в частном порядке в центре Манхэттена с другим чиновником ФРС. На этот раз это был не управляющий, а ученый-специалист, подобранный Беном Бернанке[17]17
  Бен Бернанке (род. 1953) – председатель Совета экономических консультантов при Белом доме (2005–2006), председатель Совета управляющих ФРС США (2006–2014).


[Закрыть] и Джанет Йеллен[18]18
  Джанет Йеллен (род. 1946) – американская экономистка, глава ФРС США с 2014 года (первая женщина на этом посту), занимала пост заместителя председателя Совета управляющих ФРС (2010–2014).


[Закрыть] для разработки политики ФРС по связям с общественностью. Профессионалом в этой области он не был, да и вообще плотно не сталкивался с какой-либо общественной деятельностью. По существу, он был инсайдером с офисом, расположенным напротив офиса Бернанке и Йеллен в штаб-квартире ФРС на Конститьюшн-Авеню в Вашингтоне. Этот факт мне подтвердил лично сам Бернанке в беседе, которая состоялась несколько позже.

Я снова поднял тему о несостоятельности ФРС при ее переходе на рыночную основу. Как раз в это время доходность долгосрочных 10-летних ценных бумаг упала ниже 2 %. Приобретенные в период 2010–2013 годов, они обладали меньшей нестабильностью, поскольку срок погашения наступал только через 5–7 лет. 10-летний вексель с погашением через 5 лет можно рассматривать как 5-летний с точки зрения стабильности и волатильности. Представляется вероятным, что в этой ситуации ФРС уже смогла компенсировать свои потери и на момент нашей дискуссии была платежеспособна. Кроме этого, мне хотелось развивать данную тему еще и потому, что процентные ставки могли бы снова подрасти, порождая новые рыночные потери. И еще я был заинтересован вопросом сохранения доверия.

На этот раз реакция моего визави оказалась менее двусмысленной и более категоричной по сравнению с позицией вейнского собеседника. «Мы не являемся неплатежеспособной структурой и никогда таковой не были, – заявил он. – Все средства находятся на положительном балансе. Посмотрим, что будет дальше». Делая это заявление, он упомянул, в частности, и про повышение процентных ставок в середине 2013 года. Похоже, это его не беспокоило. «Мы никогда не были несостоятельными». Вот и все. Вопрос исчерпан, дело закрыто.

Переведя рыночную математику на совокупный портфель ценных бумаг, признаюсь, я был заинтригован. Быть может, я что-то пропустил? Разве ФРС обладает какими-нибудь скрытыми активами, компенсирующими потери? Было очевидно, что мой друг, ведя разговор в таком ключе, просто не хочет говорить однозначно. Взглянув на структуру баланса ФРС, я сразу обнаружил то, что искал. Практически в первой его строке значился «счет золотых сертификатов»[19]19
  Счет золотых сертификатов – золотые сертификаты на руках, которые подлежат оплате из средств министерства финансов. Такие сертификаты на 100 % обеспечены золотом, принадлежащим правительству Соединенных Штатов. Они признаются законными резервами, минимальный уровень которых для резервных банков определен в 25 % от совокупной стоимости выпущенных этими банками банкнот и их обязательств по депозитам.


[Закрыть]. На время написания книги на этом счету находилось 11 миллиардов долларов, исчисляемых по обычным принципам бухгалтерского учета ФРС, то есть по исторической стоимости. Но что будет, если рассчитать их по текущей рыночной стоимости облигаций?

Для лучшего понимания термина «счет золотых сертификатов» нам следует переместиться во времени в 1913 год и вернуться обратно, сделав по дороге остановку в 1934-м. После создания ФРС банки-члены в каждом регионе должны были перевести свое золото в соответствующий федеральный резервный банк. Это стало первым шагом в передаче физического золота в меньшее количество рук. В 1934 году правительство США фактически захватило все золото из Федерального резерва и передало его в ведение Государственного казначейства. Форт-Нокс, построенный в 1937 году, отчасти предназначался для хранения золотозапаса федеральных резервных банков и отчасти для хранения других золотых активов, практически конфискованных у американского народа в 1933-м.

В соответствии с Законом о золотом резерве 1934 года Государственным казначейством были выпущены золотые сертификаты, призванные, во-первых, заткнуть дыру в государственном балансе и, во-вторых, преодолеть противоречия с Конституцией страны, произошедшие на основе 5-й поправки и дающей право на использование частной собственности без справедливого возмещения. Таким образом, Министерство финансов страны отобрало себе золото ФРС, выдав «справедливую компенсацию» в виде золотых сертификатов.

В последний раз они были рассчитаны по рыночной стоимости в 1971 году по цене 42,222 доллара за унцию. Используя это значение и имеющуюся информацию о балансе ФРС, можно рассчитать, что размер ее золотого резерва составляет около 261,4 миллиона унций, или чуть больше 8000 тонн. При современной рыночной оценке по текущему курсу в 1200 долларов его общая стоимость будет составлять примерно 315 миллиардов, но непривязанный к рынку баланс составляет лишь 11 миллиардов, что и позволяет ФРС обладать скрытыми активами в размере более чем 300 миллиардов. В этой ситуации кредитное плечо 75:1 снижается к гораздо более респектабельному значению – 12:1, и скрытого актива окажется более чем достаточно для компенсации убытков по портфелю ценных бумаг в случае, если такие убытки возникнут.

Интересно также отметить, что количество золота, хранящегося в Государственной казне, – около 8000 тонн – примерно равно тому же количеству золота, которое, по утверждению ФРС, находится на ее балансе. Это еще 8000 тонн. Общее уменьшение правительственного золота в США на 12 000 тонн – с почти 20 000 тонн в 1950 году до примерно 8000 тонн в 1980-м – происходило в 2 этапа. Около 11 000 тонн было затрачено на долларовые выкупы у иностранных торговых партнеров в период 1951–1971 годов, а еще 1000 тонн была выброшена на рынок с целью сдерживания роста цен с 1971 по 1980 год. Неожиданно такая схема подавления ценового роста была оставлена, и с 1980 года США практически не проводили никаких официальных продаж золота. Означает ли это, что Министерство финансов просто опасалось продолжать уменьшение его количества ниже минимального уровня, который теоретически объявила ФРС на своем балансе? Если это так, то взаимоотношения между Минфином и ФРС приобретают весьма существенный характер, поскольку это означает, что правительство США не может больше выбрасывать на рынок физического золота. Оно лишь способно призывать сделать это правительства других стран (например, Великобританию), для того чтобы снизить их золотовалютный запас или начать манипулировать с «бумажным» золотом, проводя лизинговые операции. Таким образом, Государственное казначейство вышло из игры в качестве золотого источника.

С чисто технической точки зрения золотые сертификаты не дают ФРС права потребовать их обеспечения физическим золотом из Государственной казны.

Однако они подразумевают моральные обязательства, что в случае коллапса доверия к бумажным деньгам, напечатанным ФРС, Казначейство станет использовать свои золотые запасы для их поддержки. Вот мы и вернулись к золотому стандарту.

Мой друг-инсайдер был прав. Кратковременная несостоятельность ФРС в 2013 году с точки зрения рыночных цен на золото заключалась лишь в необеспеченности портфеля ценных бумаг. Однако ФРС никогда не была несостоятельной с учетом скрытых золотых активов. Уверенность всей мировой финансовой системы привязана к доллару США, доверие к самому доллару базируется на платежеспособном балансе ФРС, а платежеспособность держится за тонкую «золотую соломинку». Этот факт ФРС не хочет ни признавать, ни обсуждать публично. Даже упомянутое вскользь замечание о влиянии золота на платежеспособность ФРС может вызвать дискуссию на предмет коэффициентного соотношения золота к бумажным деньгам и на другие родственные темы, которые не обсуждаются ФРС с 70-х годов прошлого века. Тем не менее, золото по-прежнему играет важную роль в международной валютной системе. Именно поэтому центральные банки и правительства обеспеченных стран держат золото в своих хранилищах, несмотря на публичное принижение его значения.

Люди очарованы золотом не за то, что оно блестит, а за то, что оно является деньгами, и понимание этого факта является отправной точкой в исследовании золота. Безусловно, в мире существует множество денежных форм, и они соревнуются между собой за роль ведущей мировой резервной валюты. На сегодняшний день эти формы представлены в виде доллара, евро и цифрового биткоина. Но существует еще и золото.