Текст книги "Мозг и Деньги. Как научить 100 миллиардов нейронов принимать правильные финансовые решения"

Глава 5
Уверенность

До того, как я стал Папой, я верил в непогрешимость Пап. Теперь, когда я Папа Римский, я чувствую, что это действительно так.

Приписывается Папе Пию IX

Переживаю? Кто я?

В 1965 году два психиатра из Вашингтонского университета, Кэролайн Престон и Стэнли Харрис, опубликовали результаты исследования, в ходе которого они просили 50 водителей в Сиэтле оценить свои навыки, способности и концентрацию внимания в последний раз, когда те были за рулем. Чуть менее двух третей водителей заявили, что они были по крайней мере так же компетентны, как обычно. Многие описывали свою последнюю поездку такими терминами, как «очень хорошо» или «на 100 %». Но в этих результатах было нечто странное. Дело в том, что Престон и Харрис проводили свои опросы в больнице. Все эти водители начинали свою последнюю поездку в собственной машине, а заканчивали в машине «скорой помощи».

По данным департамента полиции Сиэтла, 68 % из этих водителей были непосредственно виноваты в произошедших авариях, у 58 % было по крайней мере два нарушения правил дорожного движения в прошлом, 56 % разбили в хлам свои транспортные средства, а 44 % в конечном итоге были привлечены к уголовной ответственности. Только 5 из 50 водителей признались Престон и Харрису, что они частично были виноваты в случившемся. У них был чудовищный спектр травм, начиная от сотрясения мозга, травмы лица, раздробления таза и других сломанных костей до серьезных повреждений позвоночника; трое из их пассажиров погибли. Трудно представить себе более жалкую группу безрассудных, беспечных, невежественных людей. Кажется невероятным, как они могли настаивать, что хорошо вели машину, когда устроили весь этот ужас.

Эти водители безумны? Вовсе нет. Просто это были обычные люди.

Одно из самых фундаментальных свойств человеческой природы – думать, что мы лучше, чем есть на самом деле.

Предположим, бедолаг, опрошенных Престон и Харрисом, можно считать поразительно заблуждающимися в оценке своих способностей, но более поздний опрос водителей с чистым послужным списком показал, что 93 % из них считают себя водителями выше среднего.

Просто спросите себя: «Я выгляжу лучше, чем обычный человек?»

Вы ведь не скажете «нет», не так ли?

Мало кто скажет: «Нет, не лучше». Если вы спросите группу из 100 человек: «По сравнению с другими 99 присутствующими, кто лучше среднего в x?», – примерно 75 из них поднимут руки, независимо от того, идет ли речь об управлении автомобилем, игре в баскетбол, шутках или результатах проверки умственного развития. И это даже несмотря на то, что по определению половина людей должна быть хуже среднего в группе. Когда я выступаю перед инвесторами, я иногда раздаю им листы бумаги с просьбой записать, сколько денег, по их мнению, они накопят к выходу на пенсию и сколько денег, по их мнению, соберет средний человек из присутствующих. Люди неизменно считают, что они наберут по крайней мере в 1,8 раза больше, чем остальные.

Представьте, что Гомер Симпсон, глядя в зеркало видит смотрящего на него Брэда Питта, а Мардж видит улыбающуюся ей Николь Кидман. Психологи называют такое мировосприятие «самообольщением», и оно может принести инвесторам много неприятностей.

Конечно, быть самоуверенным не так уж плохо. Психолог из Принстонского университета Даниэль Канеман любит повторять, что если бы мы всегда реалистично оценивали свои шансы на успех, то никогда бы не рисковали, – мы были бы слишком подавлены. Опрос почти 3000 предпринимателей, недавно запустивших новый бизнес, доказал его правоту. Когда их попросили оценить шансы на успех для «любого бизнеса, подобного вашему», только 39 % сказали, что шансы были по крайней мере 7 из 10. Но когда их попросили оценить шансы их собственного предприятия на успех, 81 % сказал, что у них есть по крайней мере 7 шансов из 10, а поразительные 33 % из них считали, что вероятность того, что они потерпят неудачу, равна нулю. В среднем примерно 50 % новых предприятий терпят неудачу в течение первых 5 лет.

Нет никаких сомнений, что большинство этих предпринимателей обманывали самих себя. Но иначе как бы они могли набраться смелости, чтобы начать бизнес? Без дополнительной дозы уверенности было бы гораздо труднее сделать решающий выбор в нашем неопределенном мире и преодолеть неудачи на пути к успеху. Как говорит Канеман: «Сочетание оптимизма и самоуверенности – одна из главных сил, поддерживающих капитализм».

Итак,

позитивное мышление может быть полезным, однако чрезмерный оптимизм опасен.

Есть несколько ситуаций, когда чрезмерная самоуверенность подводит инвесторов:

• Мы можем трезво оценивать шансы другого человека на успех, но обычно витаем в облаках, когда оцениваем собственные перспективы. В результате мы идем на риск, о котором в будущем пожалеем.

• Мы слишком доверяем тому, что знакомо. Это «предпочтение знакомого» заставляет нас вкладывать слишком мало денег за пределами отрасли, в которой мы работаем, вне региона, где мы живем, и в остальном мире за пределами наших национальных границ. Это также побуждает людей вкладывать слишком много денег в акции фирмы, в которой они работают.

• Мы преувеличиваем собственную власть над обстоятельствами. Эта «иллюзия контроля» делает нас самодовольными, и мы прилагаем слишком мало усилий для планирования будущего, а потом удивляемся, когда наши инвестиции не оправдываются.

• Мы говорим себе, что предвидели, что произойдет, даже если в прошлом понятия не имели, что ждет нас. Этот «эффект знания задним числом» заставляет нас верить, что мы можем предвидеть, что произойдет. Хуже того, это мешает нам учиться на собственных ошибках.

• А главное, нам ужасно трудно признаться, если мы чего-то не знаем. Как природа не терпит пустоты, так человеческий разум презирает слова «Я не знаю». Если мы почти ничего не знаем, мы считаем, что знаем достаточно. Если мы знаем хоть что-нибудь, мы кажемся себе экспертами. Мы даже слишком уверены в своей способности преодолеть собственную самоуверенность!

Большой шаг, который вы можете сделать, чтобы улучшить свои инвестиционные результаты, – внимательно и честно посмотреть в зеркало, чтобы понять, действительно ли вы тот инвестор, каким себя считаете. Вы действительно лучше среднего? Являются ли ваши собственные решения главной силой, формирующей ваши доходы? Является ли покупка того, что вы знаете, лучшим инвестиционным подходом? Вы действительно предсказывали, куда пойдет рынок? Вы действительно знаете так много, как вы думаете?

Плохая новость – для большинства из нас ответом на большую часть этих вопросов будет «нет». Хорошая новость – нейроэкономика может помочь вам привести вашу уверенность в соответствие с реальностью, сделав вас более успешным инвестором, чем вы могли мечтать.

Я круче всех

Каждый месяц в конце 1990-х годов подразделение компании Gallup по проведению опросов обращалось к почти 1000 инвесторов по всей территории США с вопросом, насколько, по их мнению, фондовый рынок и их собственные портфели вырастут в ближайшие 12 месяцев. В июне 1998 года инвесторы думали, что рынок вырастет на 13,4 %, но их собственные счета – на 15,2 %. К пику «бычьего» рынка в феврале 2000 года они ожидали, что рынок в целом подскочит на 15,2 %, но что акции, которые они выбрали, взлетят на 16,7 %. Даже в мрачные дни сентября 2001 года, когда люди ожидали, что рынок вырастет всего на 6,3 %, они все еще считали, что их собственные акции вырастут на 7,9 %. Независимо от того, насколько хорошо будет работать рынок, инвесторы ожидали, что их личные портфели заработают примерно на 1,5 процентных пункта больше.

Конечно, фондовый рынок – не единственное соревнование, в котором каждый человек видит себя победителем в мире проигравших. Нереалистичный оптимизм встречается повсюду:

• Общенациональный опрос 750 инвесторов показал, что 74 % ожидали, что их взаимные фонды будут каждый год последовательно превосходить индекс S&P 500, хотя большинство фондов не могут опередить фондовый индекс Standard & Poor’s 500 в долгосрочной перспективе, а многие фонды не могут вообще.

• Только 37 % корпоративных менеджеров считают, что слияния создают ценность для покупателей, а ничтожный 21 % полагает, что слияния отвечают стратегическим целям, поставленным покупателями. Однако, когда дело доходит до их собственных слияний и поглощений, 58 % опытных менеджеров говорят, что они увеличили капитализацию, а 51 % считают, что они достигли своих стратегических целей.

• Студентов колледжей спросили, насколько вероятно, что в их собственной жизни и в жизни других студентов произойдут различные события. Типичная студентка сказала, что у нее на 50 % больше шансов, чем у ее сверстников, получить хорошую должность на своей первой работе. Она также считала, что у нее на 21 % больше шансов получать достойную зарплату, на 13 % больше шансов увидеть, что в течение 5 лет удвоится стоимость ее дома и что она имеет на 6 % больше шансов родить одаренного ребенка. Более того, она считала, что у нее на 58 % меньше шансов стать алкоголичкой, на 49 % меньше шансов развестись, на 38 % меньше шансов перенести сердечный приступ и даже на 10 % меньше шансов купить бракованную машину.

• Наконец, и это можно считать наивысшей формой нереалистичного оптимизма, 64 % американцев верят, что они попадут в рай после смерти, и только 0,5 % ожидает, что попадет в ад.

Короче говоря, оценивать себя – значит, лгать себе, особенно если требуется сравнить себя со среднестатистическим человеком.

Внутри каждого из нас скрывается мошенник, который вечно уговаривает нас преувеличить наши собственные возможности. Чем менее искусны или опытны вы в чем-то, тем усерднее ваш внутренний жулик убеждает вас, что вы это делаете прекрасно.

И это хорошо, до определенного момента. Обманывая себя, мы можем укрепить нашу самооценку. В конце концов, никто не совершенен, и повседневная жизнь постоянно показывает нам наши непрофессионализм и никчемность. Если бы мы не игнорировали большую часть этой негативной обратной связи и не противодействовали ей, создавая «позитивные иллюзии», по словам психологов, наша самооценка бы обвалилась. Как мы смогли бы набраться смелости пригласить кого-то на свидание, пойти на собеседование или соревноваться в спорте?

Есть только одна группа людей, не считающая себя лучше среднего уровня: пациенты с клинической депрессией. Эти хронически грустные люди очень точно оценивают свои собственные способности. Может быть, это одна из главных причин их печали. Депрессия лишила их способности обманывать самих себя. Как выразились психологи Шелли Тейлор и Джонатан Браун: «Психически здоровый человек, по-видимому, обладает завидной способностью искажать реальность в направлении, которое повышает самооценку… и способствует оптимистическому взгляду на будущее».

Привирать самому себе – одно, но невообразимо лгать – совсем другое. Говорить о том, что вы хороший баскетболист, если вы при этом просто компетентный игрок, вероятно, не доставит вам больших проблем.

Но если вы будете выдавать себя за Леброна Джеймса, хотя не можете попасть в корзину с лестницы, прислоненной к баскетбольному щиту, то в игре против сильного соперника вы останетесь либо с разрушенным эго, либо с растянутым ахилловым сухожилием.

То же самое происходит, когда мы занимаемся инвестированием. Немного уверенности побуждает вас идти на разумный риск и удерживает от хранения всех активов наличными в бетонном бункере. Но если вы уверены, что являетесь в этом деле Уорреном Баффеттом или Питером Линчем, ваш внутренний мошенник не просто привирает: он отчаянно лжет. Вы никогда не сможете максимально использовать свой инвестиционный потенциал, если будете считать, что он несоразмерно велик. Лучший способ достичь своего максимума – трезво признавать пределы своих возможностей.

Удивительно, насколько трудно это дается большинству инвесторов. Не так давно были проведены два исследования о том, что происходит, когда типичный инвестор прислушивается к своему внутреннему мошеннику. В обоих случаях, подобно рыбакам, разводящим руками в стороны и заявляющим, что их улов был во-о-от такой, инвесторы дико преувеличивали свои достижения.

В ходе опроса, проведенного журналом Money в конце 1999 года, более 500 инвесторов отвечали на вопрос, были ли показатели их акций или фондов акций (по данным Промышленного индекса Доу-Джонса) за предыдущие 12 месяцев лучше средних по рынку. В общей сложности 131 инвестор, или 28 %, заявили, что показатель их портфеля превысил индекс Доу-Джонса. Затем их попросили оценить норму прибыли. Примерно десятая часть сообщила, что доходность их портфеля выросла на 12 % или меньше, около трети назвали цифры от 13 % до 20 %, еще треть – от 21 % до 28 %, а четверть – не менее 29 %. Наконец, 4 % инвесторов признались, что понятия не имели, насколько подорожали их портфели, но они были уверены, что все равно обошли рынок! Однако за эти 12 месяцев индекс Доу-Джонса вырос на 46,1 % – значительно опередив по крайней мере три четверти инвесторов, которые утверждали, что превысили его.

Во втором исследовании 80 инвесторов получили конкретную информацию о том, какова была доходность их взаимных фондов относительно индекса S&P 500. Затем в конце эксперимента инвесторов спросили, насколько хорошо идут их дела. Почти треть заявила, что их фонды обошли рынок по крайней мере на 5 %, а 1 из каждых 6 назвал цифру более 10 %. Когда же группа исследователей проверила портфели тех, кто утверждал, что обошел рынок, оказалось, что 88 % инвесторов преувеличили свою доходность. Более трети из тех, кто считал, что обошел рынок, на самом деле отстали от него по крайней мере на 5 %, а четверть всех оценивавших себя участников рынка финишировали по крайней мере на 15 % позади S&P 500.

«Это говорит о шокирующей нехватке знаний, – отмечает психолог Макс Базерман из Гарвардской школы бизнеса. – Вы вправе попытаться обойти рынок, но нужно узнать, какие у вас шансы, ведь может оказаться, что вы поступаете как дурак. Легко питать иллюзии относительно будущего, если не имеешь представления о своем недавнем прошлом».

Эти исследования дают основания предполагать, что большинство людей обманывают самих себя, когда заявляют, что обошли рынок. «Каждый хочет верить, что он особенный и лучше всех остальных, – говорит психолог Дон Мур из Университета Карнеги-Меллона. – Люди думают, что могут обойти рынок своими особыми способами. Удивительно, как живуча эта иллюзия, даже если есть доказательства обратного».

Большинство людей предпочитают слушать болтовню своего внутреннего мошенника, нежели точно измерять финансовые показатели. В конце концов, внутренний мошенник никогда не скажет ничего плохого.

Это подводит нас к еще более важному уроку. Когда вы смотрите новости из мира финансов по телевизору, заходите на сайты рынков или читаете финансовую прессу, там сообщают, что «здесь, на передовой», инвестирование – соревнование, схватка, дуэль, битва, война, борьба за выживание во враждебной дикой местности. Но инвестирование значит не «вы против них», а «вы против себя». Помните, как Джек Николсон кричал Тому Крузу в фильме «Несколько хороших парней»: «Ты не можешь смириться с правдой!» На самом деле самая большая проблема, с которой вы сталкиваетесь как инвестор, – нужно смириться с правдой о себе самом.

А дома лучше

В марте 2002 года, через 3 месяца после банкротства Enron Corp[38]38
  Энергетическая компания, обанкротившаяся в 2001 году. Одна из ведущих в мире в нескольких энергетических областях экономики. (Прим. ред.)


[Закрыть]., я выступал перед группой индивидуальных инвесторов в Бостоне. Я напомнил им, что, когда компания Enron обанкротилась, ее сотрудники не просто потеряли работу: пропали и их пенсионные фонды. Сотрудники Enron вложили 60 % своих пенсионных накоплений в акции компании. Когда акции рухнули, 20 000 работников Enron потеряли по меньшей мере 2 миллиарда долларов. «Вы уже работаете в своей компании, – сказал я аудитории. – Последнее, что вам следует делать, – решаться на двойной уровень риска, вкладывая в эту же компанию свои пенсионные деньги». Напоследок я предупредил их: «Компания, в которой работает любой из нас, может оказаться следующей Enron. И единственный способ защититься от этого – диверсифицироваться. Лучше владеть всеми видами акций фондового рынка и убедиться, что не вкладываешь более 10 % своих пенсионных денег в акции собственной компании».

Я не был готов к тому, что случилось дальше. Кто-то вскочил на ноги и ткнул пальцем в мою сторону. «Я не верю своим ушам! – крикнул он. – Я полностью согласен с тем, что любая компания может стать следующей Enron. Но именно поэтому ваш совет не имеет смысла. Почему я должен переводить свои деньги из одной компании, о которой я знаю все, в сотни акций, о которых я ничего не знаю? Диверсификация не защищает меня от следующей Enron, она подвергает меня воздействию каждой следующей Enron – а фондовый рынок полон ими! Я хочу быть уверен, что мои деньги в безопасности – в компании, где я работаю и которую я понимаю лучше, чем какую-либо другую. Вот как я контролирую риск».

Я заявил как можно мягче, но уверенно, что большинство сотрудников Enron до последней минуты считали, что это одна из величайших компаний в мире и что с ней не может случиться ничего плохого. Enron занимала 7-е место в списке крупнейших американских компаний из списка Fortune 500, показатели ее акций долгое время значительно превышали средние по рынку, и почти каждый сотрудник верил официальному слогану фирмы: «Ведущая компания мира». Им и в голову не приходило, что Enron может потерпеть крах. На встрече сотен сотрудников в декабре 1999 года главу отдела управления персоналом Enron спросили: «Следует ли нам вложить все наши деньги в рамках пенсионного плана 401(k)[39]39
  В рамках частной пенсионной системы США схема, в соответствии с которой работник может вносить часть своей заработной платы до уплаты подоходного налога на пенсионный накопительный счет. На этот счет также могут в добровольном порядке вносить деньги работодатели. Схема получила название по номеру статьи Налогового кодекса США. (Прим. ред.)


[Закрыть] в акции Enron?» Ее ответ был: «Безусловно!»

Этот вопрошающий, как и сотрудники Enron, предпочитал «родные» активы. Он думал, что знакомые инвестиции – лучшие. Во всем мире такие инвесторы-любители и инвесторы-эксперты – хронические домоседы:

• После того как в 1984 году AT&T[40]40
  Американская телекоммуникационная корпорация. (Прим. ред.)


[Закрыть] распалась на восемь региональных телефонных компаний, инвесторы решили держать в своей местной телефонной компании в три раза больше акций, чем во всех других телефонных компаниях США вместе взятых.

• Управляющие взаимными фондами предпочитают инвестировать в фирмы, расположенные поблизости. Типичный фонд владеет акциями компаний, которые базируются в радиусе 99 миль от штаб-квартиры фонда.

• Инвесторы взаимных фондов во Франции держат 55 % своих денег во французских акциях, хотя на фондовую биржу в Париже приходится всего 4 % от общей стоимости фондового рынка в мире. Новозеландцы держат 75 % активов дома, хотя акции этой страны составляют менее 1 % от общего объема акций в мире. Греки, чей фондовый рынок также составляет менее 1 % от общего мирового объема, хранят 93 % своих инвестиций в Греции. Бывает и хуже – 15 лет назад японские инвесторы держали 98 % своих активов в японских компаниях, как раз накануне погружения японского рынка в один из самых тяжелых «медвежьих» периодов, которые когда-либо видел мир.

• Инвесторы в рамках плана 401(k) выделяют только около 5 % своих портфелей акциям компаний, базирующихся за пределами США, хотя другие рынки составляют половину стоимости мировых акций.

• Исследование, проведенное совместно в США и Германии, показало, что немецкие инвесторы ожидают, что их фондовый рынок будет опережать американский на 2–4 процентных пункта в год. А американские инвесторы ожидали, что индекс Доу-Джонса превзойдет немецкий рынок почти на столько же.

• Только 16,4 % инвесторов в рамках плана 401(k) заявили, что считают акции компании, в которой они работают, более рискованными, чем акции фондового рынка в целом.

Почему мы чувствуем себя дома в такой безопасности? Граница между знакомым и чужим, между нами и остальным миром невероятно тонка и близка. Например, слюна у нас во рту настолько является частью нас самих, что мы принимаем ее как должное. Эта полезная жидкость помогает пищеварению, снижает жажду и помогает поддерживать ротовую полость чистой. Но что, если кто-нибудь попросит вас плюнуть в чистую чашку, сосчитать до пяти, а затем снова проглотить свою слюну? Вдруг слюна, побывавшая снаружи вашего тела, становится другой, даже крошечный глоток ее кажется отвратительным. Несколько мгновений и несколько сантиметров за пределами вашего рта, и неотъемлемая часть вас самих превратилась во что-то чуждое и отталкивающее. Вот как малы время и расстояние между привычной зоной комфорта и опасным внешним миром.

В этом, конечно, есть смысл. Если бы наши ранние предки не научились держаться подальше от микробов, хищников и других опасностей, скрывающихся за пределами их собственного тела и непосредственного места обитания, они бы не выжили. Слишком большое любопытство могло погубить пещерного человека. На протяжении жизни бесчисленных поколений предпочтение знакомого и настороженность по отношению к неизвестному укоренились в человеческом инстинкте выживания. Родное стало синонимом безопасности.