Текст книги "Забыть о мести"

– Включая твоего отца? – оживился Томас. Ему не терпелось лично сообщить мэру, что вопреки слухам "Сьерра риверз" не будет строить никакого курорта. И что деньги, на которые были приобретены участки вокруг города, потрачены зря. Конечно, Томас из чистого великодушия предложит откупить землю. По куда более низкой цене, естественно.

И все, включая мэра, разумеется, в один день останутся без штанов… Ну а тогда… не исключена вероятность, что он все-таки построит курорт и еще раз получит повод хорошенько посмеяться.

– Да, отец обязательно будет, – озабоченно нахмурилась Хлоя. – Кстати, ты так и не сказал, каким бизнесом ты занимаешься.

– Не сказал, – спокойно ответил Томас. Он был не в состоянии смотреть на встревоженное милое личико, поэтому повернулся и, чувствуя себя последним трусом, зашагал к выходу.

– Когда-нибудь, Томас Магуайр, – бросила Хлоя ему в спину, – ты не станешь сбегать от обычного вопроса!

Томас замер как вкопанный. Уж чересчур она проницательна!

– Всему виной моя дурная наследственность, – сообщил он. – Спроси кого хочешь! Любой подтвердит!

– Нет, – покачала головой Хлоя, – ты сам в это не веришь, иначе не вернулся бы.

Если бы она только знала! Томас медленно обернулся.

– Ладно, считай, я принял вызов. Особенно еще и потому, что вы, мисс Уокер, настоящая всезнайка. Так почему я вернулся?

– Может, для того чтобы спасти город? – с надеждой пробормотала девушка, как всегда готовая приписать другим собственное благородство. Но Томас вновь круто развернулся и направился к двери. – Неужели это так уж невероятно? – вслед ему крикнула Хлоя.

– Более чем, – буркнул Томас. – Я не рыцарь на белом коне, Худышка, тебе не мешало бы помнить это.

Глядя на его напряженно прямые саженные плечи, Хлоя лишь печально покачала головой. Гордость. Вот что не дает покоя людям, подобным Томасу Магуайру. Да, конечно, он хотел выглядеть неумолимым, жестоким. Бесчеловечным. И это у него прекрасно получалось. Только она сумела разглядеть в нем нечто иное. Теперь дело за малым – осталось всего лишь заставить его самого посмотреть на себя глазами Хлои Уокер.

Глава 2

Обычно у Хлои едва хватало терпения дождаться очередного городского собрания, чуть ли не единственного развлечения в забытом Богом городке. Она радовалась, что сможет повидаться с людьми, на встречи с которыми у нее вечно не хватало времени. Но самое главное, нигде она так остро не ощущала: Хизер Глен – ее единственный на свете настоящий дом. Несмотря на жесточайший кризис и бесчисленные финансовые затруднения, жители городка по-прежнему были чем-то вроде дружной семьи. И какая бы ни была погода, на эти собрания приходили все от мала до велика.

Храбро бросая вызов зиме и холоду, Хлоя вышла из машины. Ноги мгновенно утонули в сугробе. Вечер выдался ясным и морозным. Россыпи звезд освещали улицы.

Открыв дверь старого каменного здания мэрии, девушка стряхнула снег с сапожек, откинула капюшон и радостно заулыбалась. Здесь стоял почти такой же шум, как в "Домашней выпечке". Дети с шумом носились по залу. Компания немолодых мужчин громко смеялась. Женщины, собравшиеся группками, что-то горячо обсуждали. Мать Ланы вязала, уютно устроившись в кресле с высокой спинкой. Хлоя помахала ей и двинулась дальше. Лучшие места были уже заняты.

Как раз в ту минуту, когда она, вытянув шею, пыталась отыскать отца, кто-то сзади закрыл ей ладонями глаза.

– Кошелек или жизнь! Гоните драгоценности и часы, мэм!

Хлоя немедленно узнала шутника по голосу.

– Конрад, ты прекрасно знаешь, что стоит тебе сказать «пожалуйста» – и я готова на все!

Звонко хихикнув, она вырвалась и оказалась лицом к лицу со своим лучшим, еще со времен детского сада, другом. Он, как всегда, был во всеоружии – на плече висел «ноутбук» в футляре.

– Вижу, ты снова со своим неразлучным спутником! Неужели еще не надоело выступать в роли компьютерного робота? Скоро тебя будут считать городским сумасшедшим!

– Никогда, – ухмыльнулся Конрад, ничуть не обидевшись. – Знаешь, а ведь ты еще прибежишь ко мне и попросишь научить обращаться с компьютером. Или хотя бы печатать.

– Упаси, Господь, – ужаснулась Хлоя. Подсчитывать собственные убытки – занятие и так малоприятное, не хватало еще делать это на компьютере. Но она прекрасно понимала Конрада – тот вот уже несколько лет неустанно работал над усовершенствованием детских образовательных программ. Он втайне надеялся, что какая-нибудь известная компания заметит его и предложит работу. В свободное время Конрад помогал Огастине в кафе и добровольно работал в полицейском участке. Хороший человек и верный друг. Скорее даже брат, которого у нее никогда не было.

– Подумай, сколько всего нового ты можешь узнать, – убеждал ее Конрад, насмешливо поднимая брови все выше и выше, пока те почти не исчезли в светлых рыжеватых волосах. Хлое было давно знакомо это выражение. Должно быть, напал на очередную тайну!

– Ладно, Шерлок, признавайся, до чего удалось докопаться на этот раз?

– А что я за это получу? – хитро прищурился Конрад, сунув огромную ладонь в карман. – И учти, дешево не отделаешься!

– Конрад, – умоляюще заныла Хлоя. – Мы уже давно не дети! – Но тот продолжал невозмутимо разглядывать потолок, и девушка сдалась. Она так любила секреты! И Конрад об этом был давно и хорошо осведомлен. – Ну говори, что возьмешь?

Конрад, возвышавшийся над Хлоей на целую голову, сделал вид, что раздумывает.

– Пожалуй, поцелуя будет достаточно.

Хлоя засмеялась. Они целовались едва ли не с начальной школы. Собственно говоря, именно он показал ей, как это делается по-настоящему.

– Всего-то? Какие пустяки! Считай, что я тебе должна. Ну а теперь выкладывай.

– Томас Магуайр в городе.

– Откуда ты узнал? – Хлоя вздохнула. Его чутье на всяческие неприятности никогда не переставало изумлять ее. – А, неважно. Приехал и приехал… – пожала она плечами.

– Ты уже знала о Томасе! – упрекнул Конрад, сбрасывая пальто. – А Дианна?

– Сомневаюсь. Она все еще в свадебном путешествии по Греции.

И под испытующим взглядом Конрада Хлоя покаянно призналась:

– Ну да, да, я его видела. Он приходил в кафе сегодня утром.

– Интересно, почему ему взбрело в голову вернуться после стольких лет?

Хлоя лучше кого бы то ни было понимала, что Конрадом руководит не просто обывательское любопытство. Он один из немногих хорошо относился к Томасу и считал его своим приятелем. Трудно было найти более неподходящую пару – отпетый хулиган, пария, отверженный и звезда школы, отличник, блестящий спортсмен, добродушный и приветливый. Томас, возможно, ни разу и не вспомнил о Конраде, но Хлое было известно, как тот скучает по исчезнувшему приятелю.

– Понятия не имею. Почему бы тебе не спросить самого Томаса?

– О чем именно?

Оба испуганно обернулись. Перед ними с сардонической полуулыбкой, кривившей губы, стоял Томас.

– Приятно видеть, что некоторые привычки здесь не изменились, – бесстрастно заметил он. – Я все еще способен дать обитателям нашего замечательного городка пищу для пересудов.

Конрад, слегка поколебавшись, расплылся в улыбке.

– Рад видеть тебя, старик. Мы просто гадали, почему ты наконец вспомнил о Хизер Глен.

Он протянул руку, и Томас какое-то мгновение смотрел на нее, прежде чем сжать ладонь Конрада. Да что он за человек? Неужели ничуть не рад встрече?! Сердце Хлои тоскливо сжалось. Он не ожидал даже обыкновенного дружеского приветствия. Девушка поспешно отвела сочувственный взгляд, сознавая, что это еще больше его озлобит.

– Ты сказала, что будет интересно, – заметил Томас, оглядывая царившую вокруг суету. – И, как вижу, не шутила.

Как сделать, чтобы он почувствовал себя своим в городе? Хлоя наградила его ослепительной улыбкой, и, хотя Томас по-прежнему хмурился, взгляд его чуть заметно смягчился. Она посчитала это знаком величайшего одобрения и облегченно вздохнула.

Знакомые Хлои, спешившие в зал заседаний, бесцеремонно толкали их, но, к ее удивлению, ни один не остановился, чтобы как обычно перекинуться парой фраз. Атмосфера в зале с каждой минутой становилась все более напряженной. Хлоя вопросительно взглянула на Конрада. Тот, поджав губы, многозначительно показал глазами на Томаса.

И тут до Хлои дошло. Прошло пятнадцать лет, но люди не забыли Томаса Магуайра и его прошлого. Этот смуглый красавец казался им тем же опасным и зловещим чужаком, каким его считали тогда. Широкий разворот плеч, руки на поясе, широко расставленные ноги… и равнодушный взгляд, которым он озирал толпу.

Хлоя всей душой ощущала, как ранят Томаса эти намеренные, хоть и безмолвные оскорбления. Гнев, ярость, бешенство неожиданно загорелись в ней. Теперь она знала, что делать.

– Патриция! – воскликнула Хлоя, ослепительно улыбаясь первой же особе, имевшей несчастье пройти мимо. Патриция Микос вот уже двадцать лет причесывала мать Хлои. Она была знакома со всеми жителями городка.

– Патриция, я хочу представить тебе кое-кого…

– Я знакома с Томасом Магуайром, – холодно обронила та, не потрудившись дослушать до конца. Сердце Хлои упало, а парикмахерша уже не знала удержу. – Ты ходил в школу с моей племянницей Мишель Финн. – Даже с высоты своего небольшого роста Патриция ухитрилась надменно посмотреть сверху вниз на невозмутимого Томаса. – Опозорил девчонку на первом же свидании, если я верно припоминаю.

Что-то промелькнуло в глазах Томаса. Хлоя была готова поклясться, что он едва сдерживает смех, но, вполне возможно, ей это показалось.

– Мэм, какая прекрасная память! – вежливо ответил он. – Недаром же у вас репутация человека, знающего всю подноготную каждого жителя этой дыры.

Патриция, возмущенно фыркнув, ретировалась, а Хлоя тем временем решила сделать еще одну попытку.

– Мистер Уилсон! – окликнула она семенившего мимо них старика. Хлоя старательно растянула губы в подобии улыбки. – Как поживаете?

Она взяла его за руку, мысленно умоляя поздороваться с Томасом. Почтмейстер близоруко воззрился на незваного гостя.

– Магуайр! А я-то думал, ты давно уже отбываешь срок!

– С чего вам такое пришло в голову? – с отчаянием спросила Хлоя, боясь поднять глаза на Томаса.

– Так ведь его папаша из тюрьмы не выходит! Где же сынку быть? Недаром говорится…

Хлоя набрала побольше воздуха, пытаясь успокоиться. Да, дурная слава резво бежит. Они ничего не забыли. Но немного терпения, и все будет в порядке. А терпения ей не занимать. По крайней мере, она постоянно твердила это себе.

– Брось, Хлоя, – тихо попросил Томас, едва она снова открыла рот. Девушка с величайшей неохотой уступила, опасаясь зайти слишком далеко, особенно теперь, когда лицо Томаса снова стало напоминать каменную маску. – Поверь, я вовсе не ожидал ковровой дорожки и оркестра, – пробормотал он, видя как она расстроена.

– Но…

– Давайте поищем, где сесть, – поспешно предложил Конрад, подхватывая Хлою под руку привычным, как чистка зубов по утрам, жестом. Но почему-то сегодня ей от этого стало неловко. Захотелось громко, на весь зал потребовать немедленно прекратить издевательство, извиниться перед Томасом за бездумную жестокость, с которой эти люди оскорбляли ни в чем не повинного человека.

Но она не сделала этого и молча шла рядом с Конрадом. Томас следовал на некотором расстоянии, и Хлоя остро чувствовала его присутствие. По спине ползли колючие мурашки, словно от холода. Похоже, она совершенно спятила! Да он скорее всего и не смотрит на нее!

Однако Хлоя рискнула искоса взглянуть на него и тут же отвернулась, да так быстро, что перед глазами все поплыло. Кажется, он следит за ней!.. Ее затрясло от волнения. Перед мысленным взором вновь предстал тот тощий, вечно голодный звереныш, решивший навсегда порвать с Хизер Глен. Один против всех. В точности, как сейчас. Почему же он решил вернуться в город, из которого его практически выгнали? Помириться? Показать, как все они ошибались? Как бы ей хотелось верить в это…

Какой-то малыш внезапно бросился ей под ноги, и Хлоя пошатнулась и выпустила руку Конрада. Томас, державшийся слишком близко, не успел остановиться и натолкнулся на нее. Хлоя непременно упала бы, но сильные руки стиснули ее талию.

– Прошу прощения, – шепнул он, не убирая рук. Жар, исходивший от него, проникал сквозь одежду, обжигал кожу. – С тобой все в порядке?

Хлоя, прижатая к сильному мужскому телу, от неожиданности потеряла дар речи. Ощущения… ощущения столь взволновали ее, что она отчетливо слышала, как лихорадочно колотится сердце. Конрад, не поняв, что происходит, грозно нахмурился.

– Ч-чуть н-не упала, – отстранившись, пролепетала Хлоя. Конрад кивнул, мельком глянул на Томаса и снова пошел вперед. Хлоя поплелась за ним, не смея оглянуться на человека, только что обнимавшего ее, и боясь даже подумать о том, что не менее полусотни любопытных глаз наблюдали эту пикантную сцену. Должно быть, завтра первую страницу газеты украсит «шапка»: "Дочь мэра бросается в объятия недавно вернувшейся паршивой овцы Хизер Глен. Подробности в одиннадцатичасовом выпуске новостей".

Когда Хлоя все-таки набралась храбрости и оглянулась, к ее тайному разочарованию оказалось, что Томас смотрит вовсе не на нее, а напряженным пристальным взглядом обводит собравшихся. Интересно, что он задумал? Во всяком случае, ясно, что Хлоя нужна ему как прошлогодний снег. Ужасно жаль, что она всей спиной еще чувствует мощь его мускулистого тела!

– Ну вот, пробились почти к переднему ряду, – прошептала она Конраду, преисполненная решимости не обращать внимания на непонятную силу, которая влекла ее к Томасу. – Сейчас начну терзать мэра, пока не добьюсь отмены последнего постановления. Насчет запрета спать в спортзале парка.

– Готов поклясться, твой предок уже приготовился к бою, – усмехнувшись, сказал Конрад.

– Ненавижу несправедливость! – прошипела в ответ Хлоя, гордо вздернув подбородок и мгновенно встав в позу заправского оратора. – Спортзал – единственное место, где некоторые люди могут переночевать. Нельзя же позволить им погибнуть от холода!

– А вот и моя дочурка, главная защитница угнетенных!

– Па! – воскликнула Хлоя при виде отца, загородившего им дорогу. – Э… э… ты, конечно, помнишь Томаса Магуайра?

Роберт Уокер лишь поднял брови.

– Пронюхал, какая удача нам привалила, и поспешил явиться?

– Па, – мягко поправила Хлоя. – Томас приехал по делам. Не всех так интересуют курорты, как тебя.

Томас молчал, а мэр без всякого стеснения пристально изучал молодого человека.

– Возможно, но да будет вам известно, в Хизер Глен живут только порядочные люди. Надеюсь, так будет и впредь, сынок.

Он улыбнулся дочери, едва сдержавшей порыв закатить глаза и воздеть к небу руку, и отошел.

– Прости, – едва выговорила Хлоя, понимая, что для отца они всегда останутся детьми.

– Ты не виновата, – бросился на ее защиту Конрад. Томас опять не сказал ни слова. В неловком молчании они отыскали места. Хлоя не переставала гадать, куда девалось знаменитое обаяние отца, обычно радушно встречавшего приезжих, и почему он был так груб с Томасом?

Собрание началось, и вскоре стало ясно, что на этот раз никто не собирается обсуждать обычные дела, – всех интересовало лишь долгожданное объявление "Сьерра риверз" о начале строительства. Мэру уже звонили из администрации фирмы и передали, что официального извещения следует ждать со дня на день. Горожане возбужденно галдели, яростно жестикулируя и перебивая друг друга. Каждому хотелось поскорее похвастаться, сколько земли уже куплено, сколько еще предстоит приобрести и как взлетят цены, когда владельцы "Сьерра риверз" обнаружат, что свободных участков не осталось.

Хлоя молча слушала и сокрушенно покачивала головой. Как это все противно! Жадность, обыкновенная жадность. Откуда это в них? И что с ними будет, если окажется, что все это блеф? Насколько она понимала, никто не давал ни обещаний, ни гарантий. Ничего, кроме весьма уклончивых намеков. Деньги из городского бюджета с гораздо большим успехом можно было бы истратить на другие цели. Все будто бы забыли о содержании детского сада для тех ребятишек, чьи матери целый день работают, о бесплатных консультациях по вопросам семьи и брака, о работе с трудными детьми, о помощи неблагополучным семьям… Забыли даже о строительстве новой дороги. А ведь все знают, что за последнее время на единственном и чересчур узком горном шоссе слишком уж часто случаются аварии.

Покупать и продавать землю с единственной целью быстро и легко нажиться – нечестно. Некрасиво. Но, по-видимому, из всех присутствующих так считала лишь Хлоя.

– Дочь мэра должна проявлять больше активности.

– Что? – рассеянно переспросила Хлоя, натягивая пальто. – А, ты об этом. Просто я задумалась.

Интересно, как кто-то еще способен думать в таком гвалте? Похоже, весь город пытался одновременно протиснуться в двери; люди словно по волшебству исчезали, уносимые снегом и ветром.

– Алчность, – брезгливо поморщился Томас. – Спешат поскорее домой, чтобы еще раз подсчитать будущие барыши.

Он снова и снова твердил себе, что поделом этому сброду. Пусть-ка теперь побудут в его шкуре! Всю свою жизнь Томас готовился к решающему удару. Теперь ждать осталось недолго, и на его улицу придет праздник! Но особенную радость ему доставит разорение мэра.

– Надеюсь, ты понимаешь, что мой отец вовсе не хотел оскорбить тебя? Он просто слишком серьезно относится к своим обязанностям и честно выполняет свой долг перед городом.

И она еще смеет это говорить?! Да последнему идиоту ясно, что Уокер хотел оскорбить его, а заодно и предупредить, чтобы убирался восвояси. Но на этот раз Томас не собирается сдаваться. Он покинул этот город нищим, а вернулся мультимиллионером. Теперь игра пойдет по его правилам. И если не нарушать закон, чего Томасу и в голову не придет, мэр ничего не сможет поделать.

В этот момент Конрад, увлекаемый толпой, налетел на Хлою, и необъяснимое раздражение охватило Томаса. Возможно, потому, что совсем недавно он сам прижимал это мягкое соблазнительное тело к себе и до сих пор не забыл ощущения чего-то невыразимо приятного. Чего бы он ни дал, чтобы хоть раз еще испытать такое!

– Прости, – ухмыльнулся Конрад и нахально приподнял пальцем подбородок Хлои. – Помнишь? Ты обещала мне поцелуй.

И окончательно взбешенному Томасу оставалось только наблюдать, как Хлоя, сжав ладонями лицо Конрада, звучно чмокнула его в губы.

– Получи должок. Мы в расчете.

– И это ты называешь поцелуем? – хмыкнул Конрад. – Совсем разучилась, детка! Ну уж нет! Придется потрудиться!

И, обхватив Хлою обеими руками, Конрад накрыл ее губы своими. Поцелуй длился так долго, что Томас обезумел от ревности, особенно, когда заметил кулачок Хлои, вцепившийся в свитер Конрада. Когда тот наконец поднял голову, Хлоя выпрямилась и ошеломленно заморгала.

– Знаешь, – выдохнула она, – в следующий раз напомни, что я поклялась впредь не раздавать такие обещания направо и налево.

Конрад рассмеялся, ужасно довольный собой. У Томаса чесались руки удушить обоих, но Конрад дружески хлопнул его по плечу, уверяя, как рад снова видеть старого приятеля, и на душе стало совсем паршиво. Что ни говори, а Конрад – единственный, кому было дело до нищего оборвыша, в то время когда жизнь Томаса совсем уж стала сплошным кошмаром. А тут еще Хлоя выбрала именно этот момент, чтобы снова улыбнуться – невинно, почти застенчиво. Господи, какая же она приятная. Теплая и живая. Сама нежность и доброта. Что-то в том месте, где некогда застыло и отмерло сердце Томаса, тревожно шевельнулось. Похоже, он совершенно потерял голову. Пора прийти в себя и выбросить из головы эти глупости.

Конрад отошел, и Томас последовал за Хлоей в морозную ночь. За то время, что они были на собрании, поднялась метель. На счастье… или на беду оказалось, что их машины стоят рядом.

– Ты часто такое проделываешь? – неожиданно услыхал он собственный голос.

Хлоя, засунув руки в карманы, дрожала всем телом под порывами ветра.

– Что именно?

– Целуешь всякого, кто об этом попросит.

Даже за все сокровища мира Томас не смог бы честно ответить, какое ему до этого дело. Но был вынужден признать, что случившееся до сих пор не давало ему покоя. Наверное, он выглядит полным идиотом, но мысль о том, что она способна целоваться с другим, невыносима. К полнейшему унижению Томаса, Хлоя рассмеялась.

– Далеко не всякого. Исключительно Конрада.

– Понятно, – угрюмо буркнул Томас.

– Сомневаюсь, – беспечно бросила она. – Он мой лучший друг. И я считаю его своим братом.

Томас сильно усомнился в том, что Конрад испытывает к ней такие же чувства, но решил оставить свои опасения при себе.

– Что-то не слишком это походило на братский поцелуй.

На этот раз смех прозвучал как-то… неестественно. Словно Хлоя сильно нервничала.

– Возможно, у нас разные представления о том, каким именно должен быть братский поцелуй. Кроме того, – пробурчала она себе под нос, вытаскивая ключи, – для меня это тоже оказалось внове.

Она уже хотела открыть дверцу, но неожиданно вскрикнула и упала на колени.

– Что случилось?! – закричал Томас, бросившись к ней и схватив за плечи. Но Хлоя вырвалась и растерянно огляделась. – Черт возьми, Хлоя, да что случилось? Тебе больно?

Какое бледное испуганное личико! Ей плохо! Все внутренности Томаса свело от страха. Он в отчаянии осматривался, пытаясь позвать на помощь, но белая стена метели отделяла их от окружающего мира.

Дьявол! Ну какого черта он потащился на это собрание?!

– Слышишь? – вскрикнула Хлоя и легла прямо на снег. – Бедная малютка! Ну же, детка, иди сюда. Все хорошо. Иди скорее.

Томас с удивлением наблюдал, как Хлоя, извиваясь и повиливая задом, исчезает под машиной. Наконец она вылезла на свет Божий с крохотным комочком мокрого меха, прижатым к груди. Измазанная с головы до ног, она умоляюще смотрела на Томаса огромными, потемневшими от ужаса глазами.

– Это котенок. Представляешь, у кого-то хватило совести выбросить его.

Томас подозрительно уставился на невероятно жалкое создание, почти такое же чумазое, как и женщина, которая его держала. У него никогда не было ни кошки, ни собаки.

– И что ты собираешься с ним делать?

Хлоя укоризненно покачала головой, словно не могла поверить, что Томас и не думает жалеть крохотного тощего зверька.

– Не знаю. Хозяин квартиры не разрешает мне держать животных.

– В таком случае отпусти его и едем.

– Но я не могу оставить его здесь, – негодующе заявила Хлоя, очевидно, шокированная его бездушием.

Томас вздохнул. Почему он заранее знал, что она это скажет?

– Хлоя, на случай, если ты еще не заметила, позволь сообщить: мы оба сейчас превратимся в ледышки.

– Совершенно верно…

Умудряясь придерживать котенка и огромную сумку одной рукой, она принялась возиться с ключами. Снег запорошил ее волосы, ледяной ветер задувал за воротник, но Хлоя так и не выпустила своей ноши.

– Придется взять его домой.

Придется. Только и всего. Томас понимал, что Хлоя устала, промокла и, наверное, голодна, как и он сам, однако мгновенно забыла обо всем при виде несчастного котенка. Вроде бы ничего особенного, но почему же горло перехватило так, что трудно стало дышать?

Ключи упали в снег, и Хлоя тихо чертыхнулась. Томас поднял их и открыл машину, чувствуя себя при этом галантным рыцарем, всегда готовым помочь даме.

Но стоило Хлое посмотреть на него с благодарностью, как на смену благородным чувствам пришло привычное раздражение. Томас напомнил себе, что должен снова стать неумолимым мстителем, гадая при этом, отчего он вечно забывается в присутствии этой женщины. Какими непонятными чарами она его околдовала? Нет, нужно поскорее убраться подальше от Хлои и ее проклятого котенка.

Он с нетерпением ожидал, пока ее машина отъедет, но дурные предчувствия оправдались – мотор простуженно зачихал и смолк. Томас глубоко вздохнул, мысленно уговаривая двигатель завестись. Кажется, сама судьба решила сделать эту ночь роковой для него. Так оно и случилось.

– Я так тебе благодарна, – пробормотала дрожащая Хлоя, оставляя мокрые грязные пятна на кожаном сиденье его нового «ягуара». Томас снова вздохнул и включил обогреватель. Деньги дали ему все – дома и поместья, путешествия в дальние страны, изящные спортивные авто… Томас все принимал как должное и никогда не обращал внимания на мнение окружающих, но сейчас не мог не заметить, как восхищена Хлоя его машиной. Всю свою жизнь он мечтал вернуться сюда победителем. Это стало его главной целью. Навязчивой целью. Почему же сейчас он не чувствует желанного удовлетворения?

– Потрясная тачка, – заметила Хлоя, стараясь вытереть рукавом особенно мерзкую кляксу на приборной доске и тревожно поглядывая при этом на Томаса. – Кажется, я здесь все загваздала.

– Ничего, отмоется, – не моргнув глазом, солгал Томас.

Хлоя осторожно прижала к себе котенка, почесала ему шейку и потерлась щекой о все еще влажную шкурку. Внутри зверька словно заработал крошечный моторчик, и Хлоя закрыла глаза от удовольствия. Томас неожиданно сообразил, что завидует котенку, и поспешно отвел глаза, стараясь не выказать досады.

– Ты так и не сказал мне, чем занимаешься, – чуть помолчав, заметила Хлоя.

– Верно.

Держись от нее подальше, в который раз напомнил он себе, неловко поежившись под ее доверчивым взглядом. Ты приехал в Хизер Глен лишь с одной целью. Помни это!

– Поверни налево.

Томас озабоченно нахмурился. Они направляются к самому бедному и неблагополучному кварталу на окраине города, рядом с железной дорогой.

– Вон тот дом, справа.

Томас выключил мотор, брезгливо оглядывая ободранное здание, похоже самое приличное из всех, что здесь есть, но тем не менее – настоящее убожество. Трущоба. Развалюха какая-то.

– Ты здесь живешь? – резко спросил он.

– Да.

– А мне показалось, что ты хозяйка кафе.

– Так оно и есть. – Она отвела взгляд, но при этом гордо вздернула подбородок и уставилась в окно. – Меня, конечно, никак не назовешь финансовым гением! Но не всем же ездить в "ягуарах"!

– Я не это хотел сказать. Твой отец, насколько я знаю, достаточно богат.

– А я достаточно взрослая, чтобы самой о себе позаботиться, – спокойно парировала она. – И никогда не прошу помощи у родных.

Вполне возможно. Правда, он понятия не имеет, как поступают в таких случаях в обычных семьях. Что, например, делают друг для друга близкие люди?

Все-таки они могли хотя бы предложить, подумал Томас с непонятным гневом и болью за это необыкновенно красивое создание, вынужденное бороться с нуждой.

– По-моему, тут и просьб никаких не требуется.

Хлоя растерялась, но тут же, словно опомнившись, подхватила сумку и открыла дверцу.

– Мне нравится все делать самой, – негромко пояснила она. – Спасибо, что подвез. И еще… Я просто требую, чтобы ты прислал счет за чистку сидений.

Вряд ли такой счет окажется ей по карману, но какое значение это имеет? Он, сам того не желая, оскорбил Хлою. Правда, непонятно, почему это его волнует.

– Это совершенно не обязательно. Подожди, Хлоя…

Но к тому времени, как он отстегнул ремень безопасности, она уже вышла из машины и быстро пошла по скользкой тропинке. Томас, сам не понимая, что делает, погнался за ней, не обращая внимания на метель и резкий ветер. Белые вихри почти скрыли от него Хлою, ночь словно поглотила ее. К тому же в окнах дома не светилось ни единого огонька.

– Хлоя! Да погоди же!

Неужели она не слышит? Эта невероятно упрямая женщина, кажется, даже не оглянулась.

– Хлоя!

Она подняла руку, и Томас прищурился, пытаясь понять, что означает этот жест. Да она просто отмахнулась! Прогоняет его!

– Да не беги ты так! – крикнул он, осторожно ступая по обледенелой тропинке. – Упадешь!

Никакого ответа. Она даже не замедлила шаг. Томас поскользнулся, громко выругался и только чудом устоял на ногах.

А Хлоя вынуждена ходить здесь утром и вечером!

Куда смотрит хозяин дома? Почему не чистит дорожки? И где освещение? Этот тип просто мерзавец. Слизняк. Нужно снизить Хлое сумму ежемесячных платежей в счет долга, чтобы на оставшиеся деньги она смогла нанять квартиру поприличнее. Он немедленно скажет ей…

– Хлоя!

Конечно, именно в этот момент ей приспичило резко обернуться. Его ноги опять разъехались. Томас пошатнулся и со всего размаха рухнул в снег.

– Господи, Томас! – испуганно воскликнула Хлоя. Звонкий голос эхом разнесся в тишине квартала.

Томас закрыл глаза, стараясь не обращать внимания на влагу, медленно проникающую сквозь брюки.

– Томас!

Он неохотно поднял веки и увидел стоящую на коленях Хлою. Томас ожидал, что она посмеется над ним или начнет злорадствовать. Но она смотрела на него с неподдельной тревогой.

– С тобой все в порядке? Не ушибся?

Еще как! Напрочь отшиб задницу! Подавив желание потереть ноющие ягодицы, Томас осторожно привстал.

– Нет, пожалуй, пострадала исключительно моя гордость.

Легкая улыбка коснулась губ Хлои.

– Ну это скоро пройдет, уж поверь мне.

Их взгляды встретились, и тут произошло чудо. Время остановилось. Глядя в ее глаза, Томас снова ощутил непривычный трепет в левой стороне груди. Такое ощущение, словно дрогнуло сердце. Но это же чистый вздор, потому что у него нет сердца!

Снег падал большими пушистыми хлопьями. Ветер усиливался. Котенок поднял головку и чихнул. А Томас и Хлоя по-прежнему не шевелились.

– Я должна идти, – неуверенно пробормотала девушка, все еще глядя на Томаса. И он почему-то сразу вспомнил тот день в роще, когда она пыталась уговорить его не уезжать из городка. Тогда в ее взгляде светились сочувствие и симпатия к нему. Совсем как сейчас, с ужасом осознал Томас. Нужно немедленно положить этому конец!

Он знал, что нравится женщинам. Они липли к нему, как мухи к меду, привлеченные богатством и положением, не говоря уже о том, что Господь наградил его – или наказал, в зависимости от того, как на это посмотреть, – приличной внешностью. Женщины не раз говорили, что он похож: на романтического киногероя. И что лицо его просто невозможно не заметить. Сам Томас ненавидел свое лицо. Но во взгляде Хлои не было дурацкого телячьего обожания. Только искренность и симпатия. И это сводило его с ума. Расслабляло. Нет, следует убираться отсюда. И поскорее. Но сначала он должен доставить ее домой.

Томас подхватил Хлою под руку и повел по крошечному двору, поеживаясь от неприятного прикосновения мокрой одежды к коже.

– Какая квартира?

– На третьем этаже.

Она поцеловала котенка и сунула поглубже за пазуху.

– Тише, солнышко.

– Мяу!

– Пожалуйста, – отчаянно взмолилась Хлоя.

Томас недоуменно поднял брови, не понимая, о чем она волнуется.

На двери одной из квартир нижнего этажа висела табличка: «Управляющий». Именно эта дверь распахнулась, и на пороге возник лысый коротышка лет сорока с узким нервным лицом. При виде Томаса он вытаращил глаза.

– Говорили, что ты вернулся, да только я не поверил.