Текст книги "Одержимость"

Глава 4

Привалившись к косяку входной двери, Молли терпеливо пережидала в холле, когда запах краски исчезнет. Поначалу ей даже показалось, будто запах реален, таким сильным он был, но она-то прекрасно знала, что это невозможно. Последний раз в доме пахло свежей краской четыре месяца назад, когда Сэм обустраивал детскую. И вот сейчас.

Зажав нос ладонью, Молли бросилась наверх и, ворвавшись в ванную, протянула дрожащую руку к аптечке над раковиной, чтобы достать спасительное лекарство. «Со мной все кончено… – обреченно подумала она, глотая таблетки. – Я просто схожу с ума, мне никогда уже не быть прежней».

Разум явно вышел из-под контроля – это очевидно. Если бы у нее с психикой все было нормально, она бы не выплеснула свои эмоции на Сэма. Стоило не принять таблетки, как начинали происходить странные вещи – то запах несуществующей краски, то призрак женщины, гуляющей с ребенком в парке.

Когда Молли в первый раз увидела ее на противоположной стороне улицы, ей даже в голову не пришло, что это галлюцинация. Видение явилось через два дня после того, как она выставила из дома Сэма: Молли подошла к окну спальни задернуть шторы и заметила женщину. Взгляд был случайным, мимолетным – качели, горки и особенно скульптура трех медведей служили болезненным напоминанием о том, что ей, Молли Хескелл, не суждено вместе с другими мамашами возить коляску с ребенком по парку. Женщина положила туго спеленатого ребенка на качели и стала тихонько, как в колыбели, баюкать свое дитя. Горло Молли перехватил спазм – она бросилась к постели и с головой накрылась одеялом.

Неделю назад Молли снова увидела ту женщину. На этот раз она заставила себя наблюдать за незнакомкой немного дольше. В конце концов, нельзя же прожить жизнь, шарахаясь, как от чумы, от всех детей. Вглядываясь в темноту, она, не спеша задернуть шторы, пыталась рассмотреть счастливую мать, как вдруг ребенок соскользнул с качелей и упал на землю.

Охваченная ужасом, Молли прямо в ночной рубашке выбежала на улицу, ожидая услышать крики и плач. Но вокруг было на удивление тихо, и тут она поняла, что в парке никого нет – ни женщины, ни ребенка.

Озноб, который сковал ее в тот момент, не имел ничего общего с прохладой летнего вечера. Молли долго колотило, как в лихорадке, – она не могла согреться даже в теплой постели.

Утром Молли решила, что все это ей просто привиделось, и когда через несколько дней – не важно уже, с какой целью – позвонил Сэм, она рассказала ему об инциденте. Пэккер объяснил видение тем, что Молли слишком рано прекратила принимать прописанные врачом таблетки.

– Пойми, – говорил он, – врач выписал тебе лекарство не просто так. Твоему мозгу нужен отдых, чтобы ты могла прийти в себя.

– Но это был не сон, Сэм, – возразила Молли. – Я хорошо разглядела женщину и видела, как ребенок упал с качелей.

– Так поздно вечером? – усомнился Пэккер. – Но это же полная бессмыслица, Молли. Кто гуляет с грудным ребенком на ночь глядя?

Она, и правда, не подумала об этой странности и, осознав, что потеряла способность трезво мыслить, перестала препираться с Сэмом.

– Хочешь, чтобы я приехал? – нарушил Пэккер затянувшееся молчание.

– Нет, справлюсь сама. Ты прав. Скорее всего, я просто грезила наяву или что-то вроде того. Может, видела саму себя, гуляющей с ребенком, который упал с качелей… – Она запнулась и откашлялась. – Наверное, Фрейд объяснил бы это лучше.

– Принимай лекарство, Молли, и быстро пойдешь на поправку.

Таблетки действительно помогали. Молли посмотрела на свое отражение в зеркале и заставила себя улыбнуться. Да и запах краски как будто стал слабее.

Глубоко вздохнув, она открыла дверь ванной и направилась в спальню. Сбросив жакет, рывком распахнула дверцу шкафа, протянула руку, чтобы взять плечики… и натолкнулась на что-то твердое.

Только спустя несколько мгновений Молли сумела понять, что это – гротескная мужская фигура в черном капюшоне. Призрак смерти… Она отпрянула назад, крик застрял у нее в горле. Фигура двинулась вслед за ней. И тут до Молли дошло, что это не призрак смерти и не галлюцинация, а вполне реальный, из плоти и крови мужчина, прятавшийся в шкафу. Теперь он наступал на нее, сжимая в руке нож.

– Не вздумай кричать, или тебе конец! – Непрошеный гость поднес нож к лицу Молли и сделал шаг назад. – Я не трону тебя, если ты будешь меня слушаться.

Молли кивнула, выражая покорность его воле. Голова ее непроизвольно дергалась вверх-вниз, сердце было готово выскочить из груди, в мыслях царил полный хаос.

– Теперь подойди к кровати и ляг! – скомандовал незнакомец.

Ноги Молли отказывались повиноваться, она словно приросла к полу.

– Я сказал «ложись»! – угрожающе повторил мужчина в маске.

Перед глазами вновь мелькнуло лезвие, и Молли обреченно попятилась, выйдя из транса, только когда больно ударилась икрами о деревянный каркас кровати.

«Он меня изнасилует, а потом убьет…» И тут же новая мысль: «Дай бог, чтобы Сэм не стал винить во всем себя…» Она расплакалась.

– Эй, только без этих дамских штучек! От плача твое лицо станет некрасивым, и ты все испортишь. – Молли почудилось, что голос незнакомца смягчился. – Я не горю желанием делать тебе больно, так что давай обойдемся без представлений, ладно? Расслабься, устройся на кровати поудобнее… Теперь снимай одежду.

– Что?

– Я сказал «снимай одежду»! – Мужчина шагнул к Молли, снова подняв нож. – Ты же не хочешь, чтобы я им воспользовался, правда?

Молли судорожно ухватилась за свитер и рывком сдернула его с себя через голову, после чего замерла в нерешительности, устремив вопрошающий взгляд на человека в маске.

– Продолжай, продолжай, – поторопил ее скрежещущий шепот.

Она послушно стала стягивать брюки, одновременно анализируя речь незнакомца, которая явно свидетельствовала о его образованности. Может, он не будет слишком жесток, и она сумеет пройти через это.

Молли ногой отбросила в сторону упавшие на пол брюки и потянулась к застежке лифчика.

– Погоди, не все сразу. Залезай на кровать. Встань на колени и смотри на меня. Да-да, именно так, правильно, а теперь замри, пока я подготовлюсь.

Опершись на локти, Молли размышляла, все ли жертвы насилия чувствуют себя так же, как она. Ее не покидало ощущение раздвоения личности, наступившего, когда прошло первоначальное потрясение. Она поймала себя на том, что как бы со стороны, с совершенно неуместным в такой момент любопытством наблюдает, как незнакомец извлекает из ее шкафа большую черную сумку.

Сумка, похоже, была кожаной и довольно дорогой. Как и видеокамера, которую он достал из сумки. Молли пригляделась к надписи на кожухе – «Панасоник». Эта камера заметно превосходила по размеру любительские игрушки, какими обычно снимают достопримечательности… Судя по всему, и пленка в ней профессиональная.

Неужели, и правда, видеокамера? Молли мысленно пыталась разобраться в происходящем. Наконец незнакомец распрямился во весь рост, и она с изумлением поняла, что не ошиблась.

– Отлично, Молли! – Его глаза пылали пламенем сквозь прорези маски. – Я знаю, что ты сумеешь это сделать, ты ведь профи, справишься с первого дубля. Нам ни к чему повторы. Итак, давай начнем.

Молли прикусила губу. Боже милостивый, он что, хочет запечатлеть на пленку изнасилование? Мужчина отступил назад, положив камеру на плечо.

– Теперь можешь снять оставшуюся одежду… но только так, словно тебе это нравится… как будто ты с нетерпением ждешь ласк любовника, зовешь его… Ты ведь знаешь, как это делается, да?

Молли тупо уставилась на красную лампочку, горевшую над объективом, не в силах заставить себя шевельнуться.

– Давай же, не тяни время!

Злые нотки в его голосе испугали ее. Руки сами потянулись к застежкам. «Скорей бы все закончилось… Скорей бы он убрался отсюда…» – Она повторяла эту мольбу, как заклинание, как мантру.

– Вот так, дорогуша, так, умница… Замечательно. Теперь протяни руки навстречу мне и улыбнись. – Казалось, мужчина в маске сам улыбается, произнося эти слова. – Хорошая девочка… Думай о своем любовнике, Молли. Через мгновение он окажется в твоих объятиях… Теперь ложись на спину и сними трусики.

Молли стиснула зубы и отвернулась, мотая головой из стороны в сторону. Она просто физически не способна этого сделать. Никакие представления об изнасиловании не шли в сравнение с ужасом действительности.

– Я… не могу… – плача, простонала Молли. – Не могу…

Она услышала щелчок, жужжание смолкло, красная лампочка погасла. Мужчина поставил камеру на пол и снова достал нож. «Сейчас он меня убьет», – подумала Молли.

Он подошел к краю кровати, и она услышала его учащенное дыхание.

– Ты можешь, Молли. Я знаю, что можешь. Дженнифер тоже очень нервничала, но в конце концов проявила благоразумие.

– Дженнифер?

– Да, Дженнифер Рид.

Молли в отчаянии затрясла головой. «Он изнасиловал Дженнифер Рид? Но когда?» Она же собственными глазами видела Дженнифер в студии новостей в пятницу в десять часов.

– Ты мне не веришь? Спроси у нее. Спроси, почему она бросила свой роскошный дом и переехала в городскую квартиру две недели назад.

Две недели назад? Молли посмотрела на человека в маске. Нет, невозможно. Если Дженнифер изнасиловали две недели назад, почему об этом не было ни слова в прессе? Такая история, несомненно, попала бы на первые полосы всех газет Филадельфии.

Он подошел ближе и тихо рассмеялся, словно прочитав ее мысли.

– Дженнифер оказалась очень смышленой девочкой. Надеюсь, ты тоже не разочаруешь меня. Все останется строго между нами. Это будет наша маленькая тайна, ладно? Теперь ложись на спину, делай, что я говорю, и все будет хорошо.

Молли откинулась на подушки.

– Вот так, замечательно! – Он снова поднял на плечо камеру.

Молли закрыла глаза, надеясь, что сможет совладать с собой, – гнев, смешанный с отчаянием, бушевал в ее душе. Теперь она понимала, что случилось и почему Дженнифер не обратилась в полицию. Этот подонок точно так же все заснял – как она раздевается, улыбается, протягивает к нему руки… Кто после этого поверит в изнасилование?

Из груди Молли вырвался истерический смех.

– Великолепно! – воскликнул ее мучитель. – А теперь снимай трусики – медленно, красиво и сексуально.

«Он не убил Дженнифер. И не убьет меня… а потом мы вместе с ней пойдем к копам. Они обязаны будут нас выслушать, невзирая ни на какие видеозаписи».

Молли медленно стянула с себя трусики.

– Умница, – похвалил он ее. – Ты просто неподражаема, само совершенство.

Молли не открыла глаза, даже когда раздался щелчок, оповещавший, что съемка закончилась. Было слышно, как мужчина, шурша, укладывает камеру в сумку и застегивает молнию. Ну конечно, не станет же он снимать само изнасилование! Такой номер у него не пройдет. Она почувствовала, как сильно забилось сердце, и постаралась взять себя в руки.

Потом ей послышалось, что он зашел в ванную и закрыл за собой дверь. Интересно, успеет ли она отпереть ящик ночного столика? Молли открыла глаза. Кажется, револьвер Сэма лежит в нижнем ящике. Сколько времени уйдет на его поиски?..

Внизу громко хлопнула входная дверь – Молли словно подбросило пружиной, она села на кровати. Напрягла слух. Из ванной не доносилось ни звука. «Что он делает, черт бы его побрал?»

Тишину комнаты внезапно нарушил рокот автомобильного мотора. Молли во все глаза уставилась на дверь ванной. «Он там или ушел? Может, его кто-то спугнул?»

Осторожно, стараясь не шуметь, она встала с кровати. На полу возле двери ванной лежал нож. «Господи, какую еще игру затеял этот урод?» Сердце буквально выпрыгивало из груди.

Молли обеспокоенно посмотрела на дверь. Может, он нарочно оставил ей нож? Наверно, он набросится на нее, как только она нагнется… Или сначала даст ей взять нож?..

Поняв, наконец, в чем дело, Молли тихо заплакала. Ноги дрожали так сильно, что она не могла сделать ни шага.

Страх парализовал ее и приковал к полу.

Глава 5

«Пикколина» – маленький, но уютный и весьма популярный ресторанчик находился на знаменитой Загородной площади Ардмора, в предместье Филадельфии. Несмотря на воскресный вечер, возле входа толпились люди в ожидании свободных столиков.

Кейт оставила плащ в гардеробе и прошла в дамский туалет. Поправляя перед зеркалом прическу, она нервно рассматривала свое отражение. Впрочем, прическа была в полном порядке. Забранные назад волосы, заплетенные в косичку, и строгий черный брючный костюм придавали ей неприступный вид, который сейчас полностью ее устраивал. Кейт не хотела, чтобы кто-нибудь подумал, что она явилась сюда развлечься или, того хуже, снять мужчину.

Ей был нужен Гарри – она собиралась обсудить с ним идею новой книги. Общение за ланчем с Пэт Норрис и кое-какой материал, найденный в библиотеке «Инквайрер», навели ее на удачную мысль. Вряд ли, конечно, из этого выйдет шедевр, но вещица может получиться занятная…

Утром Кейт отправилась в полицейское управление, чтобы поговорить с сержантом, однако Холмсби было не до нее – открылись новые обстоятельства по делу Уитмен. Упоминание о расследовании подхлестнуло любопытство Кейт, и она, отбросив последние сомнения, решила, что, пожалуй, все-таки стоит посетить вечеринку по случаю ухода на пенсию Рэя Фостера, причем намеревалась прийти в ресторан вовремя, чтобы пообщаться с Гарри до того, как он уговорит дюжину банок пива.

Но, как часто бывает, жизнь внесла свои коррективы – Белинда привезла Томми как раз в тот момент, когда Кейт собиралась принимать душ.

– Мамочка, я уже дома!

Эти слова, звучавшие каждый раз, когда Томми возвращался от Белинды, наполняли ее невыразимой радостью. Она выбежала в холл, чтобы обнять и поцеловать его, однако Томми увернулся и, смущенно хихикая, понесся в свою комнату.

Кейт кинулась следом.

– Постой! Я соскучилась по тебе и хочу получить свой поцелуй!

Томми поднял руки, как бы капитулируя, но не остановился, искренне считая, что поцелуи и объятия хороши только для младенцев, а он уже взрослый и вполне может обойтись без «телячьих нежностей». Даже замедлив движение, он продолжал держать дистанцию.

– Подожди, мама, подожди. Лучше скажи, почему светлячки светятся в темноте?

Кейт, смеясь, приблизилась к нему.

– Не знаю, может, ты скажешь?

– Потому что они едят легкую пищу… понятно? Легкую пищу[7]7
  Легкая пища по-английски – light meals. Light означает легкий и одновременно светлый.


[Закрыть].

Томми плюхнулся на кровать и откатился подальше от края, страшно довольный, что ему удалось избежать ненавистного поцелуя.

– Между прочим, в следующие выходные я не поеду к Белинде, – сообщил он, видя, что Кейт собирается уходить.

– О?!

Томми отрицательно покачал головой, словно пытаясь придать своим словам убедительность:

– Они отправляются на побережье.

– И не берут тебя с собой? – Кейт с трудом скрыла радостное удивление.

– Они бы взяли, – ответил Томми, – но ехать надо на всю неделю, а я не могу пропускать школу. Так сказала Белинда.

– Она права, – подтвердила Кейт.

– Да я и сам не очень-то хочу. В эти выходные с ними было так скучно!

– Скучно? – Кейт задержалась в дверях. – Но почему?

Томми неопределенно пожал плечами.

– Мы все время мотались по каким-то тоскливым старым домам.

– Зачем?

Томми снова пожал плечами.

– Да ну их, они меня достали. Белинда решила переехать в дом побольше… – Потеряв всякий интерес к разговору, он взял с кровати плеер и надел наушники.

В отличие от Томми, Кейт эта новость задела за живое. «Значит, Белинда подыскивает более просторное жилье, – размышляла она, стоя под упругими струями воды. – Но зачем?»

У нее вошло в привычку обдумывать каждое слово из рассказов Томми о встречах с Белиндой. Кейт старалась отыскать скрытый смысл и истинные мотивы поступков этой женщины. Несмотря на уверения, что она не собирается переворачивать жизнь Томми, Кейт не могла отделаться от ощущения, что со временем Белинда перестанет удовлетворяться еженедельными свиданиями с родным сыном.

Кейт задавалась вопросом: как бы она сама повела себя на месте Белинды – узнав, что ее бывший муж умер, а ребенка воспитывает чужая женщина? Разве не попыталась бы вернуть сына?

Но она не Белинда, чьи побуждения и мысли покрыты мраком, – слишком уж они с Белиндой разные. Кейт не представляла, как можно бросить своего ребенка ради какой-то любовной авантюры.

Стив рассказывал, что Белинда сбежала через несколько дней после того, как Томми исполнилось четыре года. Вернувшись со смены – Белинда работала операционной сестрой в госпитале Джефферсона, – она объявила, что покидает мужа, сына и Америку и уезжает в Рио с хирургом-косметологом, с которым познакомилась в госпитале.

Кейт хорошо помнила, как у нее пробежал холодок по спине, когда она впервые услышала эту историю. Сейчас, глядя на себя в зеркало, она ощутила точно такой же холодок. Кто знает, что может прийти в голову Белинды?

Кейт освежила макияж и смазала губы блеском.

«Вперед, Маккаскер, – подбодрила она себя. – Ты идешь не на обед к английской королеве».

Вскинув голову, Кейт решительно направилась к уставленной столиками отделенной от основного зала веранде, где проходили проводы Рэя Фостера. Некоторое время она напряженно всматривалась в лица, пока не увидела Гарри – он сидел у окна вместе с виновником торжества и еще двумя детективами. Заметив Кейт, сержант вскочил на ноги и, бросившись ей навстречу, торопливо пересек танцпол размером с носовой платок.

– Привет, Кейт! – Гарри широко улыбнулся, протягивая руку. – Потрясающе выглядишь. Когда ты появилась, я подумал, что у меня галлюцинации. – Он слегка сдавил плечо Кейт. – Но нет… Живая, настоящая Маккаскер! Правда, ты немного опоздала…

– И очень хочу пить, – встряла Кейт в его монолог, с трудом перекрикивая громкую музыку, с ревом вырывавшуюся из динамиков.

Гарри повел Кейт к бару и заказал скотч со льдом.

– А теперь пошли, я тебя кое-кому представлю, – сказал он, передав Кейт запотевший холодный бокал.

– Подожди минутку, Гарри, мне нужно тебе что-то показать.

– Да ну? И что же?

– Договор на мою новую книгу. Ты должен на него взглянуть. Скорее всего, мне потребуется твоя…

Гарри взмахом руки прервал ее:

– Потом, Кейт, потом. Пошли, сейчас не время. Дела обсудим позже. – Сержант стал легонько подталкивать ее в спину, направляя к дальнему концу стойки бара. – Я хочу представить тебя Майку.

Кейт почувствовала ком в горле.

– Погоди, Гарри. Где он?

– Да вон, во всей красе… и, между прочим, не сводит с тебя глаз.

– Парень в блейзере? – спросила она, увидев молодого детектива. – Черт бы тебя побрал, Гарри, что ты ему обо мне наплел? Смотри, как он на меня уставился.

– Да ладно, Кейт, трудно, что ли, просто подойти и поздороваться? – Сержант снова подтолкнул ее вперед, и через мгновение Кейт ощутила крепкое рукопожатие Майка Трейвиса.

– Кейт… Майк… – Весело усмехнувшись, Гарри пододвинул Кейт стул, подмигнул Трейвису и тут же испарился.

Кейт сжала бокал в ладонях и внезапно от души расхохоталась.

– Гарри очень деликатен, не правда ли?

Трейвис медленно растянул губы в улыбке.

– Не обращайте внимания. Гарри просто любит бросаться навстречу неизбежному… – В карих глазах Майка светились изумление и восхищение. – По-моему, так.

– Да, наверно, – промямлила Кейт, не зная, как реагировать на подобную прямоту, и, глотнув скотча, принялась разглядывать стену позади Трейвиса.

Вскоре до Кейт дошло, что Майк смотрит на нее, явно ожидая ответа на какой-то вопрос.

– Простите, – сказала она, подавшись вперед. – За этим грохотом я вас не расслышала.

Трейвис придвинулся поближе.

– Я спросил, о чем ваша новая книга, над которой вы, по словам Гарри, сейчас работаете.

– Понятно, – кивнула она. – Я действительно на этой неделе заключила с издательством договор на еще не написанную книгу.

– Тогда, наверное, о ней пока рано говорить?

«Какой ты деликатный и понятливый». Кейт снова кивнула. Майк словно прочел ее мысли.

– Мне это известно. Я был неплохо знаком с одной писательницей…

– В самом деле? – На мгновение повисло неловкое молчание. «Вперед, Маккаскер, из этого может выйти что-то неожиданное». – Интересно, я ее знаю?

– Только если увлекаетесь любовными романами. Она пекла их со страшной скоростью – по три штуки в год.

– И долго вы были знакомы? С чего все у вас началось?

– Я бы не хотел отвечать на эти вопросы.

Кейт вспыхнула до корней волос. Она что, действительно забыла, как вести светскую беседу, не залезая в душу и не переходя на личности?

– Эй, я всего лишь хотел вас немного подразнить. – Пальцы Майка коснулись ее руки, когда он потянулся к своему бокалу. – Мы обязательно поговорим о некоторых темных пятнах моей биографии… – Он сделал выразительную паузу и продолжил: – Но сначала вам придется со мной потанцевать.

– Я…

– Пойдемте, пойдемте! – настаивал Майк.

– Подождите! – Кейт занервничала, услышав, что звучит медленная мелодия. – Думаю, мне не следует этого делать. Видите ли, я… очень давно не танцевала и не бывала в обществе.

– Знаю, – сказал Майк, ведя ее к танцполу. – Но это как езда на велосипеде – невозможно разучиться. – Он положил левую руку Кейт себе на плечо, а правую взял в свою и приподнял. – Вам надо просто повторять мои движения, – добавил он, обняв Кейт свободной рукой за талию.

«Как езда на велосипеде? Сомневаюсь», – подумала Кейт и глубоко вздохнула, пытаясь отогнать неожиданно нахлынувшие воспоминания. Она испытывала сейчас те же ощущения, что и много лет назад во время первого в ее жизни школьного танцевального вечера, словно ей вновь было пятнадцать, когда близость мужчины пьянила, а прикосновения погружали в нирвану.

Кейт чувствовала себя девочкой-подростком. Только тут до нее никому не было дела. Классные дамы не следили за своими подопечными, пронизывая взглядами, как лучами лазера, танцевальную площадку. Да и Трейвис – не Фрэнки Гиллиган… Она еще раз вздохнула и расслабленно приникла к мускулистой груди Майка.

– Ну? – наконец смогла заговорить Кейт.

– Отлично, – ответил он одними губами. – У вас все получается просто великолепно.

Она рассмеялась.

– Я не об этом. Меня интересуют темные пятна вашей биографии. Вы обещали рассказать о своем знакомстве с автором любовных романов.

– А… Ну, я позировал для обложек пары ее бестселлеров.

– Вы меня разыгрываете! – На мгновение перед мысленным взором Кейт промелькнул Майк Трейвис с обнаженным торсом. – Это было что-то вроде фотографий на книжках Фабио? – с трудом скрывая удивление, поинтересовалась она.

Майк рассмеялся.

– Да, разница лишь в длине волос. Я этим занимался исключительно из-за денег, когда учился в колледже в Нью-Йорке и еле сводил концы с концами. Ну что, ваше любопытство удовлетворено?

– Вполне. Значит, это было довольно давно?

– Так и есть.

Какое-то время они просто танцевали, отдавшись магии движения, потом Трейвис положил правую руку партнерши на свое плечо и обнял Кейт за талию обеими руками, еще теснее прижав к себе.

Она посмотрела на него снизу верх и увидела, как он довольно улыбается, не встретив с ее стороны возражения против такой близости. Какого черта, подумала вдруг Кейт. Она уже давно взрослая женщина, а не подросток, и ей действительно все это нравится. Не умрет же она, в самом деле, если потанцует с самым красивым мужчиной в зале.

Самый красивый мужчина продолжал держать ее в объятиях и после того, как смолкла музыка.

– Не убегайте от меня сразу, – тихо попросил он. – Давайте считать это легкой разминкой.

– Давайте, – улыбнулась Кейт. – Но мне нужен небольшой перерыв, иначе я буду до конца недели ходить с отпечатком пряжки вашего ремня на животе.

С этими словами она выскользнула из объятий Трейвиса и направилась к стойке бара. Потянувшись за своим бокалом, Кейт почувствовала, как кто-то похлопал ее по плечу. Обернувшись, она увидела Линду Барнуэлл, самого молодого детектива графства Монтгомери.

– Привет, Линда, как дела? – Они обменялись символическими поцелуями.

– Ты бы это знала, если бы звонила чаще, чем раз в год, – отчеканила Линда с напускной суровостью и посмотрела на Майка Трейвиса, который, неохотно покинув танцпол, следовал за Кейт. – Я вам не помешаю?

Кейт показалось, что в голосе Линды прозвучали металлические нотки, но Майк, похоже, ничего не заметил.

– Пока нет, – благодушно ответил он, отходя в сторону. – Мы пообщаемся с вами позже, Кейт. Может быть, нам удастся найти место поспокойнее.

– Вроде его квартиры, – процедила Линда сквозь зубы, убедившись, что Майк отошел достаточно далеко и не может ее услышать, и подняла свой бокал. – Удачи тебе. Неплохой экземпляр, да?

Кейт пожала плечами.

– По-моему, он слишком гонит лошадей.

Линда согласно кивнула.

– Пользуйся, но помни: скорое начало – быстрый конец. Он добивается своего, а потом исчезает.

Кейт удивленно подняла брови.

– Конечно, это всего лишь слухи… – Линда рассмеялась, но покраснела, торопливо добавив: – Я предостерегаю тебя только потому, что вижу, как стремительно происходит ваше сближение. – Она махнула рукой в сторону танцпола.

Кейт округлила глаза.

– Мы просто танцевали, Линда. Не переживай. Мне совсем ни к чему роман с еще одним детективом. – Она с улыбкой покачала головой. – Даже если он пользуется тем же одеколоном, что и Стив.

Линда усмехнулась.

– «Олд Спайс», да? Мечта любого копа. Они балдеют от этой брызгалки после бритья. Твой муж тоже не избежал всеобщего помешательства. – Линда помолчала. – Но в остальном у Стива с Майком нет ничего общего. Я слышала, Трейвис не очень преуспел в полицейском управлении Нью-Йорка. Ему даже пришлось уволиться.

– Почему?

– Из-за какого-то внеслужебного инцидента. – Линда понизила голос почти до шепота. – Болтали, будто в деле замешана женщина.

Кейт вдруг стало смешно.

– Какое нелепое нагромождение слухов! Но все равно – спасибо за предупреждение, – поспешила добавить она, видя, что Линда собирается уйти.

Проводив Барнуэлл взглядом, она взяла свой бокал, отыскала глазами Гарри и знаком дала понять, что он ей нужен.

– Послушай, Гарри, удели мне всего пять минут, – попросила Кейт, когда Холмсби уселся рядом с ней у стойки. Порывшись в сумочке, она достала аннотацию предполагаемой книги. – Пожалуйста, прочти это.

– Ладно уж… – Сержант со вздохом извлек из нагрудного кармана очки и положил аннотацию перед собой.

– Куда делся Майк? – спросил он.

Кейт неопределенно пожала плечами и вернула детектива к интересующему ее вопросу.

– Да читай же, – поторопила она Гарри.

Склонившись над его плечом, она заскользила глазами по ровным строчкам, разделенным двойным интервалом. «Богатые люди отличаются от нас с вами», она несколько раз переписывала первые фразы в своем блокноте, прежде чем решилась их напечатать. – «То же самое можно сказать и о преступниках».

Идея пустила глубокие корни, и, когда расцвела, Кейт, в нетерпении облечь ее в плоть и кровь, уселась наконец за компьютер.

«Сержант Гарри Холмсби знает всю подноготную этой истории. Просматривая иногда страницы светской хроники “Мэйн-Лайн лайф”, он нередко встречает знакомые лица. Вот, например, фотография элегантного, со вкусом одетого мужчины, который, как прекрасно известно Гарри, в настоящее время находится под следствием за растление малолетних. А этот благообразный господин регулярно избивает свою жену…

Встречаются среди персонажей светской хроники и жертвы преступлений. Скажем, в прошлом году Гарри удалось разоблачить банду, специализировавшуюся на воровстве драгоценностей. Преступники постоянно курсировали между Палм-Бич и Мэйн-Лайном, летом промышляя во Флориде, а зимой – в Филадельфии, где грабили квартиры и дома состоятельных граждан, пока те проводили время на курортах.

Гарри Холмсби работает детективом в Мэйн-Лайне больше двадцати лет. Он знает, в каких шкафах спрятаны скелеты, и грязные тайны сливок местного общества для него – не секрет.

В полицейском управлении хранятся данные о сенсационных преступлениях прошлого и материалы текущих расследований, связанных с именами богатейших и могущественнейших людей этой страны. В Мэйн-Лайне самый высокий в Штатах доход на душу населения, здесь живут обладатели огромнейших состояний…»

Кейт едва дождалась, пока Гарри дочитает текст до конца.

– Ну как? – спросила она.

Сержант скептически хмыкнул, но по его взгляду Кейт поняла, что он заинтригован.

– Вроде неплохо, – сказал Гарри. – Вопрос в том, чего тебе нужно от меня – доступ в архивы и к документам?

– Больше, – усмехнулась в ответ Кейт. – Парень, который написал «Убийство», ну, ты знаешь, потом по этой книжке сняли телесериал, так вот, тот парень почти год провел с полицейским патрулем в Балтиморе. Ты позволишь мне стать твоей тенью, Гарри?

– На целый год?

– Нет, только на четыре, ну, может, на шесть месяцев. Я хочу прочувствовать все на своей шкуре. Ездить с тобой на места преступлений. Присутствовать на допросах свидетелей… словом, хочу испить всю чашу до дна.

Гарри молча глотнул пива. Он явно колебался.

– Мне придется провентилировать этот вопрос с Джимом или даже с еще более высоким начальством. Не знаю, что из этого получится, но уверен: Килгор даст тебе кучу инструкций, запрещающих публиковать ту или иную информацию, особенно по текущим делам. Нам нужно будет добиться его одобрения, чтобы получить разрешение.

– Нет проблем, Гарри. Мы всего добьемся, но… нельзя ли сделать это прямо завтра?

Гарри улыбнулся и потрепал Кейт по плечу.

– Конечно, конечно. А теперь вспомни, где ты находишься, и развлекайся в свое удовольствие.

Кейт демонстративно отставила в сторону бокал.

– По-моему, на сегодня мне хватит острых ощущений, – сказала она.

В противоположном конце зала Майк Трейвис о чем-то оживленно беседовал с двумя другими детективами. Казалось, он полностью увлечен разговором, что было на руку Кейт, которая могла незаметно уйти. Она пока не готова к его настойчивым ухаживаниям.

Через несколько минут Гарри уже подавал ей плащ.

– Полагаю, завтра утром мы увидимся, – констатировал он. – Ты действительно настроена воплотить в жизнь эту идею?

– Да, и очень решительно, – с энтузиазмом подтвердила Кейт. – Есть еще одна вещь, которую я хотела бы узнать, Гарри. Почему ты был вчера так занят делом Уитмен? Что произошло?

Гарри пожал плечами.

– Пока ничего, действую методом тыка и щупа. Может, обсудим это завтра? Давай я лучше провожу тебя до машины.

– Ну хотя бы два слова, только суть.

Гарри вздохнул, распахивая перед Кейт дверь ресторана.

– Токсикологическая экспертиза показала, что содержание алкоголя в крови соответствует приблизительно двум бокалам выпитого вина. Этого вполне достаточно, чтобы споткнуться на лестнице, но…

– Но?

– Как ты сказала, ей могли помочь упасть.

– Почему ты так думаешь?

– Мы не сумели установить, где и с кем она пила. Стен говорит, что она обедала с клиенткой, которой собиралась показывать дом. Однако ни в бумагах покойной, ни в ее записных книжках не упоминается имя этой женщины. И владельцы недвижимости, к которым Уитмен предположительно намеревалась отвезти клиентку, нам не известны.