Электронная библиотека » Джон Карр » » онлайн чтение - страница 3

Текст книги "Дьявол в бархате"


  • Текст добавлен: 12 ноября 2013, 20:53


Автор книги: Джон Карр


Жанр: Исторические детективы, Детективы


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Слуга саркастически усмехнулся.

– Разумеется, – ответил он, – у вас есть старые туфли, которые вы иногда носите в доме.

– Отлично! Пойди принеси их.

Последовала длинная пауза, во время которой рыжие волосы Джайлса встали дыбом, как у домового.

– Сэр Ник не боится ни Бога, ни черта, – заговорил он. – Сэр Ник мог бы выплеснуть вино в лицо самому милорду Шафтсбери2323
  Шафтсбери Энтони Эшли Купер, граф (1621 – 1683) – английский государственный деятель, в 1661 – 1672 гг. канцлер казначейства. Вдохновитель жестокой травли католиков, сторонник лишения брата короля, герцога Йоркского, права престолонаследия. В 1682 г. бежал в Голландию, где и умер.


[Закрыть]
. Но сэр Ник, будучи человеком а la mode2424
  Моды (франц.).


[Закрыть]
, никогда не осмелится выйти на улицу в этих туфлях.

– Пойди и принеси их!

Джайлс смиренно поднялся и бросил на Фентона быстрый взгляд, в котором удивление смешивалось с иным, трудно объяснимым чувством.

– Бегу, сэр, – сказал он и вылетел из комнаты, почти бесшумно закрыв за собой дверь.

Фентон вновь повернулся к зеркалу. Машинально он положил руку на эфес шпаги, высовывавшийся из-под камзола на левом бедре.

Тем же автоматическим движением Фентон передвинул пояс вправо, обнаружив на левом бедре две тонкие цепочки, которые поддерживали ножны, сделанные из узких деревянных полос, склеенных друг с другом и покрытых шагренью. Их вес был настолько легким, что дуэлянт мог не обращать на них внимания.

– Клеменс Хорнн, – произнес Фентон, не сознавая, что говорит вслух. – Изготовляемые им шпаги в его время были лучшими в Англии.

Схватившись правой рукой за эфес, он отошел от зеркала и выхватил рапиру из ножен.

Клинок сверкнул в тусклом дневном свете. Это была не старомодная рапира с чашкой у рукоятки и чрезмерно длинным громоздким клинком. К тому времени люди уже открыли, что рубящий удар бессилен против молниеносного прямого выпада.

Рапира Фентона уже обладала чертами шпаги нового образца. Эфес был начищен до блеска, дужки выполняли чисто декоративную роль. Клинок был короче, чем у старинных шпаг, и с тупыми гранями, сужаясь к острию на полдюйма, но гораздо легче и куда опаснее для противника.

Прикоснувшись к гибкой стали, Фентон удивился охватившему его чувству гордости и радости, ощущению силы и спокойной уверенности. Ведь он ни в коей мере не был хорошим фехтовальщиком.

Правда, с юных лет до среднего возраста Фентон ловко орудовал рапирой в гимнастическом зале. Но теперь воспоминание об этом вызвало у него смех. Учебное фехтование легкой рапирой было просто игрой – он не выстоял бы и двадцати секунд против боевой шпаги в руке опытного фехтовальщика. В то же время…

«В моей беседе с дьяволом, – подумал Фентон, – не упоминались дуэли. Мы договорились, что я не умру преждевременно и не буду сражен болезнью. А как насчет удара шпагой?»

– Ваши туфли, добрый сэр, – послышался голос Джайлса. Коллинса, так внезапно ворвавшийся в размышления Фентона, что тот от неожиданности едва не выронил из рук шпагу.

Настроение Джайлса было невозможно предугадать. В данный момент он держался почтительно и весело.

– Если вы будете любезны сесть, – сказал слуга, держа туфли словно пару драгоценностей, – то я надену их вам на ноги. Э, да вы, я вижу, практикуетесь в нанесении вашего секретного botte!2525
  удара (в фехтовании) (франц.).


[Закрыть]

Фентон созерцал свое отражение, широко открыв глаза. Верхняя губа его приподнялась, обнажив белые зубы, словно у рычащего пса. Локоны парика соскользнули на лоб. Он стоял боком к зеркалу, выставив вперед согнутую в колене правую ногу и отставив в сторону левую. Рапира сверкала в его руке.

Придя в себя, Фентон расхохотался.

– Этот botte отнюдь не секретный, – сухо информировал его Джайлс, – хотя все забияки думают иначе. Обратите внимание, как ваша левая нога скользит к правой. А рукоятка шпаги слишком близка к вашему телу.

– О, я плохой фехтовальщик, – легкомысленно ответил Фентон, кладя шпагу в ножны и опускаясь на стул.

Снова Джайлс бросил на него странный взгляд. Он собирался заговорить, но Фентон опередил его.

– У меня много дел, – заявил он резким тоном, подействовавшим на слугу, как удар. – Лорд Джордж Харуэлл еще не явился?

– По-моему, нет, сэр. – Джайлс надел на ноги хозяину старые ' и изношенные, но удобные туфли.

– Хорошо, а то ему пришлось бы ждать. У меня есть для тебя поручение. Передай мое почтение миледи – моей жене…

Джайлс выпучил темные глаза под рыжими бровями.

– Вашей жене?!

– У тебя уши имеются? – осведомился Фентон.

– Разумеется. Но я думал…

– Спроси у нее, – продолжал Фентон, припоминая тогдашние правила вежливости в отношении жен, – не составит ли для нее труда зайти ко мне так скоро, как только она сможет.

Муж должен вызывать жену к себе, а не ходить к ней, да еще при слугах.

– Бегу, – пробормотал Джайлс, пытаясь скрыть усмешку.

Когда он повернулся, Фентону очень хотелось дать ему хорошего пинка пониже спины, но он знал, что Джайлс, несмотря на свой возраст (на вид ему можно было дать от пятидесяти до семидесяти лет), был слишком проворен.

– Простите мне мою дерзость, – пробормотал образцовый слуга, чьи достоинства, однако, внушали сомнения, – но…

– В чем дело?

– Если я, по несчастной случайности, встречу мадам Йорк…

– Скажи ей, чтобы убиралась к дьяволу!

Дверь закрылась.

Фентон мерял шагами пол. Он знал, что, вызывая Лидию, дает свободу потоку эмоций, который прошлой ночью едва не затопил его. Но, благодаря смене возраста и внешности, Фентон с каждой минутой становился все смелее. В течение девяти лет бережно храня плохую гравюру и интересуясь, что из себя представляет ее оригинал, он не мог не испытывать к леди Фентон добрые чувства, встретившись с ней в молодом возрасте.

Но все это (по крайней мере, так уверял себя Фентон) не имело большого значения. Прижав ладони к голове и удивившись присутствию локонов парика, о котором он забыл, профессор пытался оживить знания в области судебной медицины. Если бы прошлой ночью он не был так перевозбужден, то понял бы, почему Лидия носит так много косметики и двигается такой нетвердой походкой.

Сэр Ник либо ненавидел Лидию, либо едва терпел ее. Следовательно, Лидии и Мег ни под каким видом нельзя позволять встречаться. Они действовали друг на друга, как огонь и порох, вспышка которого могла оказаться разрушительной.

В коридоре послышались быстрые шаги маленьких каблуков, которые замедлились в двух ярдах от двери, словно тот, кому они принадлежали, пытался придать своему облику достоинство. Вскоре в дверь постучали.

– Войдите! – крикнул Фентон.

Дверь открыл Джайлс, которого обуреваемый эмоциями Фентон даже не сразу заметил. Лидия в нерешительности стояла на пороге.

– Господи! – воскликнул Фентон и уставился на нее. Взгляд привел в замешательство молодую женщину, на ее щеках появился румянец.

Сейчас на Лидии было светло-коричневое платье для дома с кружевами на рукавах и воротнике. Широкий белый корсаж имел форму треугольника, начинавшегося у шеи и сужавшегося к талии.

Но самое странное, что на Лидии не было косметики, обезображивающей ее черты. Обрамленное полукругом светло-каштановых волос Лицо, благодаря свежему цвету, перестало казаться больным и изможденным. Голубые глаза Лидии были широко расставленными, нос – коротким, рот – широким и с полными губами, подбородок – округлым. Это не был тип красоты, который Джайлс назвал бы а la mode; в нем отсутствовали блеск и дерзость. Но сердце Фентона поплыло, словно бумажная стрела, выброшенная из окна. На низких каблуках Лидия казалась еще меньше ростом.

– Вы находите меня… – она опустила глаза, словно пытаясь подобрать нужное слово, – привлекательной?

– Привлекательной? – переспросил Фентон.

Шагнув к ней, он приподнял ее кисть руки, поцеловал и прижал к щеке.

– Прошлой ночью вы тоже это сделали, – пробормотала Лидия. – Вы не поступали так с тех пор… – Она умолкла.

Стоя рядом с ней, Фентон мог различить слабые следы пудры на лбу, около линии волос, и на одной щеке. Возможно, пудра была также на руках и плечах» Он мог бы во всем разобраться даже при этом тусклом свете, если бы убедил ее лечь.

– Миледи, – мягко заговорил Фентон, – не будете ли вы любезны лечь на кровать?

В тот же момент шестое чувство внезапно раскрыло ему присутствие Джайлса Коллинса.

Джайлсу незачем было уносить посуду из-под шоколада или бритвенные принадлежности – такую работу вполне могла выполнить горничная. Однако он стоял у туалетного стола, подняв рыжие брови почти до волос и скривив рот в довольной усмешке.

– Наглая вошь! – заорал Фентон, подыскивая метательный снаряд. – Я тебя посажу к позорному столбу! Пошел вон!

Когда слуга пробегал мимо кровати, Фентону вновь представился случай для пинка, но Джайлс опять увернулся. Фентон был вынужден в очередной раз напомнить себе, что эти люди, хотя и бывают весьма проницательными, во многих отношениях походят на детей или подростков.

– Джайлс, – словно извиняясь, буркнул он слуге, злобно усмехающемуся за порогом.

– Добрый хозяин?

– Проследи, чтобы никто нас не беспокоил.

– Пожалуй мне лучше самому стать на часах, сэр Ник.

И Джайлс закрыл на запор дверь, не имеющую замка.

Фентон повернулся к кровати. Послушная Лидия лежала, слегка дрожа, среди разбросанной серебряной посуды. Фентон сел рядом с ней.

– Миледи… – начал он..

– Неужели в тебе совсем не осталось нежности? – прошептала она, не открывая глаз. – Зови меня Лидия или… – она помедлила, не сразу решаясь на столь смелое предложение, – моя дорогая.

Фентон ощутил угрызения совести, не из-за наивности Лидии, а из-за ее преданности человеку, за которого она его принимала.

– Моя дорогая, – вновь заговорил он, взяв ее за руку и незаметно пытаясь прощупать пульс, – ты помнишь былые дни? Как я в семнадцать лет получил степень magister artium2626
  магистра искусств (лат.).


[Закрыть]
] в колледж Парацельса и хотел изучать медицину, но мой отец решил, что это ниже моего достоинства?

Лидия кивнула в ответ на информацию, почерпнутую из рукописи Джайлса. Хотя у Фентона не было часов, он не нуждался в них для открытия, что ее пульс слабый, редкий и нерегулярный. Прикоснувшись к ее щеке, он почувствовал, что она холодная и влажная.

– Должен сообщить, – продолжал Фентон, – что я изучал медицину тайно и могу тебя исцелить. Доверяешь ли ты мне?

Голубые глаза широко открылись.

– Как же я могу не доверять тебе? Разве ты не мой муж? Разве я не… люблю тебя?

Она говорила с таким искренним удивлением, что Фентон заскрежетал зубами.

– Ну, тогда, – улыбнулся он, – еще» несколько минут!

Фентон встал, ножны его шпаги ударились о борт кровати, прежде чем его туфли достигли пола. Подойдя к туалетному столу, он нашел чистое полотенце, окунул его конец в уже остывшую воду в кувшине и вернулся назад с пол9тенцем в руке.

– А теперь, Лидия, – продолжал Фентон, прикладывая влажную ткань к ее лбу, где была пудра, – нам придется…

– Нет! Никогда!

В тот момент, когда полотенце коснулось ее лба, Лидия резко тряхнула головой и отвернулась. Но Фентон успел увидеть то, что ожидал: сыпь, похожую на экзему, хотя и более слабую. Под пудрой на щеке оказалось то же самое. Осторожно прикоснувшись к икрам обеих ног Лидии, Фентон обнаружил, что они слегка раздуты и, очевидно, болезненны при прикосновении. Только выдержка молодой женщины и ее желание, чтобы муж ни о чем не догадывался, заставляло ее убеждать даже саму себя, что с ней все в порядке.

– Лидия! – резко произнес Фентон.

Она повернулась к нему лицом, слегка приподнявшись на подушке. Быстрым движением женщина развязала бант корсажа, после чего платье словно распалось надвое сверху. Гибким движением Лидия извлекла из него руки и плечи и разорвала мешающее ей шелковое белье. Оставшись обнаженной до пояса, она выхватила у Фентона полотенце и начала стирать пудру с левого плеча, руки и бока.

– Теперь ты видишь мой позор! – сказала Лидия. Хотя это была всего лишь небольшая сыпь, напоминавшая экзему, в глазах женщины блестели слезы. – Могу я появиться в обществе и не чувствовать, что надо мной смеются? Неужели ты не испытываешь ко мне отвращения?

– Ни в малейшей степени, – улыбнулся Фентон. – Лидия, что, по-твоему, происходит с тобой?

Но молодая женщина снова отвернулась и заплакала.

– Прошлой ночью, – бормотала она, – когда эта тварь сказала, что у меня французская болезнь, я едва не умерла со стыда. Она и раньше так говорила. А каким образом я могла ею заразиться? Видит Бог, я никогда… И все равно мне страшно!

Фентон приподнял ее за обнаженные плечи и усадил в постели.

– Лидия, ты сказала, что доверяешь мне. Тогда слушай!

Он отпустил ее, но она осталась сидеть, полуотвернувшись.

– У тебя нет болезни, которой ты боишься, и вообще никакой болезни, насылаемой природой. Я могу вылечить тебя меньше чем за день. – Фентон засмеялся но негромко, чтобы еще сильнее не напугать ее. – Позволь представить тебе доказательства моих знаний. Ты иногда испытываешь сильную жажду?

– Я пью столько ячменного отвара, что могу лопнуть. Но откуда ты знаешь?

– Ты часто страдаешь от болей здесь? – Он снова притронулся к ее икрам.

Лидия посмотрела на него. Затуманенные голубые глаза, короткий нос с расширившимися ноздрями, дрожащие губы свидетельствовали о почти благоговейном страхе.

– После того, как ты принимаешь пищу или питье – скажем, через четверть часа – ты чувствуешь, не всегда, но часто, сильные боли в животе и тошноту?

– Да, очень часто! По-моему, тебе известно все, что только может знать человек! Но что.. ?

Фентон боялся говорить ей правду, но у него не было выбора.

– Лидия, кто-то пытается постепенно отравить тебя мышьяком.

Глава 4. Мег в алом и кинжал

Он был прав, что боялся сказать ей об этом. Само слово «яд» внушало Лидии, впрочем, как и многим другим, непреодолимый ужас. От него веяло колдовством и чародейством, оно появлялось из ничего, словно ветер, воющий в трубе, и от него нельзя было спастись.

Фентону понадобилось немало времени, чтобы успокоить ее.

– Значит… я не умру?

– Конечно, нет! А разве ты чувствуешь себя умирающей?

– Откровенно говоря, нет. Просто мне немного не по себе – вот и все.

– Это потому, что отравитель давал тебе слишком маленькие дозы и через слишком большие интервалы. Если ты будешь принимать лекарство, которое я назначу, то тебе нечего бояться.

Лидия поднесла руку ко лбу.

– А эти… эти пятна?

– Они исчезнут. Это просто симптомы отравления мышьяком.

– Но кто может хотеть… ? – дрожащим голосом начала Лидия. Фентон остановил ее.

– Об этом мы поговорим позднее, – сказал он. – Сначала тебя нужно вылечить.

Лидия, обрадованная, что ей не надо ломать голову относительно личности убийцы, устремила на него радостный взгляд. Ее поведение стало более спокойным. Фентон попытался объяснить простейшими словами природу и действие яда. Но он видел, что она ничего не понимает, впрочем, тогда бы этого не поняло и Королевское общество2727
  Научное общество, созданное в Лондоне в 1660 г.


[Закрыть]
. Прошлой ночью Фентон заметил, что у Лидии весьма привлекательная фигура, а в ее теперешнем положении этот факт просто бросался в глаза.

– Легенды о крови летучей мыши, внутренностях лягушки и прочих, хотя и тошнотворных, но безвредных вещах, становятся смешными в свете… в свете… – Он сделал паузу. – Прошу прощения, о чем я говорил?

– Дорогой, – нежно ответила Лидия, слегка покраснев, – ты просто смотрел на…

– Ах да! Я отвлекся.

Фентон соскользнул с края кровати.

– Это меня устраивает, – заявила Лидия.

Фентон сделал последнюю попытку держаться по-отечески. Подойдя к изголовью кровати, он склонился над Лидией и быстро чмокнул ее в губы. Внезапно руки Лидии обвились вокруг его шеи, вернее, вокруг треклятого парика. Фентону пришлось поцеловать ее с определенной степенью интимности.

– Ник, – прошептала Лидия, оторвавшись от его губ.

– Д-да?

– Когда ты велел мне лечь, я подумала о том же, что и Джайлс. Но потом я решила, что кругом слишком много людей… Так может, отложим наше настоящее свидание до ночи?

Это совсем не подходило для женщины, получившей даже небольшую дозу яда. Но Фентон быстро терял способность соображать.

– Ночью, Лидия, ты, возможно, будешь не в настроении, чтобы… ,

– Я в настроении любить тебя, даже если буду умирать! – свирепо заявила Лидия. – Разве я умираю?

– Да нет же, черт возьми!

– Тогда этой ночью я составлю тебе компанию?

– Да!

Его руки обвились вокруг нее. Кожа Лидии (таково действие сил природы) уже не казалась холодной и влажной. Поцелуй был таким горячим, что обоим показалось глупым и ненужным откладывать свидание, но в этот момент…

Джайлс в коридоре отчаянно держал оборону. Но в итоге дверь открылась, и в комнату вошла Мег.

Фентон был напуган, однако в нем закипел гнев, застилая ему глаза.

Бросив взгляд на отодвинутые занавесы кровати, Мег отвернулась и медленно направилась к окнам, по пути обдумывая ситуацию. Руки ее слегка дрожали. Лидия, напротив, ни в коей мере не ощущала смущения. Еще до взгляда Мег она умудрилась завернуться в простыню таким образом, что казалась еще менее одетой, чем на самом деле.

– Итак, вы почтили нас своим присутствием, мадам? – проворчал Фентон.

– Как видите, – холодно ответила Мег.

Величественно выпрямившись, она повернулась к ним лицом.

На Мег была черная соломенная шляпа с очень широкими полями, вынуждавшими ее держать голову приподнятой. Вдоль изгиба полей сзади лежало единственное золотое перо. Черные волосы, причесанные так же, как у Лидии, оттеняли туманную белизну ее лица.

Несмотря на теплую погоду, Мег носила вокруг шеи короткую мантилью из черного меха, доходившую только до локтей. Она была расстегнута, демонстрируя верх платья в черно-красных вертикальных полосах, с низким корсажем, украшенным по краям короткими черными кружевами. Болтавшийся на правом бедре маленький кошелек сверкал золотом и рубинами. Обе руки были спрятаны в черную меховую муфту, согласно требованиям моды. Под ярко-алой юбкой Мег носила такое количество атласных нижних юбок, что при движении издавала звук, напоминавший шум ливня.

– Ник, дорогой, – беспечно заговорила Мег, – я распорядилась подать для меня твою карету. Я знаю, что ты мне не откажешь.

– В самом деле, мадам?

Мег, очевидно, решила игнорировать происходящее в комнате и не замечать присутствия Лидии. Лидия, также притворяясь незаинтересованной, смотрела в никуда мечтательными глазами и с подобием улыбки на губах. Мег не могла удержаться, чтобы не бросить на нее взгляд, и сделав это, едва подавила бешеное восклицание.

– Я намерена, – продолжала она тем же легкомысленным тоном, – проехаться в Новую биржу. Похожу по галереям, возможно, куплю пару мелочей. Я так расточительна, дорогой! Но думаю, что двенадцати гиней на сегодня хватит.

– Вы уверены, мадам?

Мег бросила на него быстрый оценивающий взгляд. Фентон приближался к ней зловещим медленным шагом. Отойдя от окон и миновав туалетный стол, Мег стала спиной к левой стене. Фентон медленно повернулся, чтобы смотреть ей в лицо. Он закусил губы, чело его потемнело от гнева.

Чувствуя стеснение в груди, Фентон едва мог дышать. Ему казалось, что что-то черное, похожее на капюшон палача, наброшено ему на голову и сдавливает мозг. Он пытался бороться с этим ощущением, но…

– Фи! – воскликнула Мег с принужденным смехом. – Уверена, что ты не будешь ревновать к щеголям, которые бродят за мной по Новой бирже, пожирая меня влюбленными взглядами. Одному из них я дам подержать манто – вот так – другому муфту – вот так – а третьему…

Мег обозвала свою фразу. У нее не хватило времени ни завизжать, ни даже пошевелиться.

С тихим свистом рапира вылетела из ножен, блеснув в тусклом сером свете. Острие остановилось у тела Мег, чуть выше середины корсажа. Если бы оно двинулось вперед хоть на волосок, женщина была бы ранена.

– Прежде чем мы продолжим разговор, – послышался хриплый голос, – выбросьте кинжал из вашей муфты.

– Кинжал? – прошептала Мег, приподняв длинные черные ресницы.

– Рукоятка торчит из вашей руки, ваш большой палец лежит на клинке – этого невозможно не заметить.

– Чудовищно! Подумать, что я…

– Выбросьте кинжал, или я проткну вас шпагой. Выбор за вами, мадам.

Мег, безусловно, не сомневалась, что сэр Ник осуществит свою угрозу. Ее серые глаза скользнули по нему. Большой и указательный пальцы сэра Ника сжимали эфес шпаги, готовой вонзиться в тело молодой женщины, в то время как профессор Фентон отчаянно пытался удержать свою руку.

Мег извлекла правую руку из муфты. Выражение ее лица было холодно-презрительным. Маленький венецианский кинжал с тусклым неполированным клинком стукнулся о доски пола, неподалеку от ковра.

– Весьма обязан вам, – промолвил Фентон.

Человек в парике, двигавшийся быстро и бесшумно, как кошка, опустил шпагу, подобрал кинжал, швырнул его в угол комнаты и сунул рапиру в ножны.

– А теперь, – осведомился он, кивнув в сторону лежащей на кровати Лидии, – кого из нас вы собирались заколоть?

Изумление Мег было непритворным.

– Кого же, как не эту дочь круглоголового?2828
  Круглоголовые – во время гражданской войны в Англии в середине XVII в. прозвище пуритан, обычно носивших короткую стрижку.


[Закрыть]
– откликнулась она, указывая на кровать. – Я видела, как она бежит сюда, и сразу поняла, что к чему. Некоторые вещи я не считаю преступлением.

– Черт возьми, тут вы правы. – Голос Фентона внезапно стал мягким. – Но не пытайтесь причинить вред моей жене или мне, Мег, или вы горько об этом пожалеете. Прошлой ночью вы сказали о Лидии грязные и несправедливые слова.

Мег пожала плечами.

– Почему бы и нет, если мне этого захотелось? – осведомилась она.

– Ах вот как? Джайлс!

Державшийся подальше от греха Джайлс скользнул в комнату с искаженным от ужаса лицом.

– Проследите, чтобы мадам Йорк получила деньги, которые она просила, – Фентон повернулся к Мег: – Можете взять карету, но верните ее… Подождите минуту, это не все. – Пальцы Фентона вновь сжали эфес шпаги. – Джордж Харуэлл и я отправляемся на Стрэнд и, возможно, на Аллею Мертвеца. Если, вернувшись, я застану вас здесь, если к тому времени вы не уберетесь со всеми вашими пожитками, то я не стану рисковать своей шеей, используя это. – Он пошевелил ножны. – Я вызову магистрата, и вас засадят за решетку.

Мег тряхнула шляпой.

– Интересно, по какому обвинению?

– Это вы узнаете. Но можете не сомневаться, что в преступлении, за которое вешают. А теперь убирайтесь!

– Уходить насовсем? Вы не можете этого хотеть!

Шпага наполовину показалась из ножен. Лицо Фентона почернело от гнева. Мег отшатнулась к стене, отчего ее шляпа съехала набок. Поправляя шляпу, она прищурила глаза и улыбнулась, не открывая рта и распространяя аромат, который пьянил мужчин крепче вина. Любое ее движение могло напомнить…

– Вам известно, – спросила она, – что капитан Дюрок из личной охраны французского короля уже снял для меня апартаменты на Чансери-Лейн? Что он умолял меня на коленях, как подобает дворянину, чтобы я позволила ему содержать меня?

– Желаю успеха капитану Дюроку.

– Ник! – завизжала Мег, поняв, что он говорит серьезно.

– Убирайтесь!

– Если вы гоните меня, – холодно заговорила молодая женщина, – я не стану протестовать. Но почему сейчас же? – Ее голос смягчился. – Дайте мне время собрать мои жалкие мелочи. Сэр, неужели вы не позволите мне провести здесь еще только одну ночь?

– Я… Ну хорошо! Одна ночь не причинит вреда.

В этот момент Лидия, успевшая завернуться в халат, присела на кровати; выражение ее лица внезапно изменилось.

– Вот и я того же мнения. – Слезы бежали по щекам Мег, ее страдания вполне можно было счесть искренними. – Хоть вы и прогоняете меня к капитану Дюроку или к кому бы то ни было, мы все равно встретимся вновь. Не знаю, почему, но я поняла это прошлой ночью: мы каким-то образом связаны в жизни и в смерти.

Последовало молчание, нарушаемое только ветром, который тряс оконные рамы и раскачивал верхушки деревьев.

– Мэри! – заговорил сэр Ник внезапно изменившимся голосом. – Неужели…

После недолгой борьбы Фентон сумел удержать крышку гроба с таящимися в нем ужасами. Однако ему нельзя ни на мгновение ослаблять усилий. Эта женщина, Мег (даже если она Мэри, что сомнительно), уберется из дома завтра, иначе ее влияние испортит все.

– Ваше время истекло, – проворчал он. – Уходите! – Ножны слабо звякнули.

Мег, очевидно, решив, что продолжать разговор слишком опасно, скользнула мимо него. В середине комнаты она задержалась, чтобы накинуть на шею мантилью и поправить шляпу с золотистым пером.

Шелестя нижними юбками, молодая женщина с достоинством вышла. Если бы кто-нибудь находился в тусклом коридоре, он мог бы увидеть, что ее лицо изменилось, а на губах заиграла улыбка.

Фентон стоял неподвижно.

Дважды ему удалось одержать верх над сэром Ником, но что если тот в итоге окажется сильней? Машинально Фентон позволил шпаге скользнуть в ножны. Борьба истощила его. К тому же он уставал, постоянно следя за произношением, хотя досконально изучил тогдашнюю речь.

Поднеся руку к шее, Фентон коснулся кружевного воротника. Прекрасный камзол из черного бархата казался безвольно повисшим.

«Что если все мы – призраки?»– подумал он

Однако стул, к которому притронулся Фентон, был из крепкого дуба. Красота и привлекательность Лидии, которая смотрела на него, стоя на коленях в кровати, также были вполне реальными. Он шагнул к ней, стараясь сохранять спокойствие.

– Лидия, – заговорил Фентон, прикоснувшись к ее щеке, – ты должна простить мне, что я забыл о тебе, имея дело с… с твоей кузиной.

Лидия смотрела на него с обожанием, приводившим его в смущение.

– Забыл обо мне? – переспросила она. – Дорогой, именно тогда ты обо мне и помнил! – Ее полные влажные губы дрогнули. – На сей раз эта тварь уберется отсюда? Ты твердо решил?

– Она уйдет! – уверенно заявил Фентон.

Его убеждение передалось даже Джайлсу, уже пришедшему в себя, но молча стоявшему в стороне.

– Теперь, что касается твоей болезни…

– К чему суетиться из-за такого пустяка? – воскликнула Лидия.

Однако это не было пустяком. Если ему не удастся изменить курс истории, то эта женщина погибнет от смертельной дозы мышьяка через месяц без одного дня! Его собственная жена – но является ли она таковой? Конечно, является, иначе вся эта трагикомедия не имеет никакого смысла. Он должен послужить ей щитом.

– Вспомни, Лидия, когда тебя начали беспокоить боли в животе и тошнота? Примерно недели три назад?

Лидия медленно посчитала на пальцах.

– Абсолютно точно! Три недели и один день!

– Что ты обычно ешь и пьешь?

– Когда после обеда у меня впервые начались боли, я побежала к себе в комнату и закрылась там. После этого я не впускала к себе даже горничную, когда чувствовала боль и тошноту. Я старалась, чтобы никто ничего не «знал, – прошептала Лидия, тщетно пытаясь казаться хитрой.

– Но после первых болей…

– Я перестала выходить к столу. Я могла питаться только поссетом2929
  Поссет – горячий напиток из молока, вина и пряностей.


[Закрыть]
, который мне приносила горничная каждый день, ровно в полдень. Но и от него мне становилось плохо! – На лице Лидии впервые появилось выражение боли и одиночества.

– И что, по-твоему, с тобой происходило?

– Я думала, что умираю. Люди ведь часто умирают от неизвестных причин… – Лидия колебалась, словно испытывая внутреннюю борьбу. – Хорошо, я скажу все, и да простит меня Бог! Один-два раза мне пришла в голову мысль о яде. Но я подумала, что его даешь мне ты, и потому ничего не сказала.

Фентон отвернулся, сжав кулаки.

Лидия неправильно поняла его чувства. Он ощущал только жалость к ней и стыд за ее мужа.

– Да простит меня Бог! – повторила она. – Что мне оставалось делать? Клянусь, Ник, эти глупости полезли мне в голову только однажды или дважды! Теперь я все знаю! Я и так причинила тебе столько вреда!

Фентон повернулся к ней и улыбнулся. ,

– Вреда? – переспросил он, чмокнув ее в губы. – Ты причинишь мне вред, только если будешь уклоняться от моих вопросов. Скажи, во время болезни ты ела или пила что-нибудь, кроме поссета?

Лидия задумалась.

– Нет. Только ячменный отвар, но он в большой бутыли, из которой пьют все.

– А как готовят поссет?

– Обычно. Взбивают в миске четыре яйца, переливают их в другой сосуд, куда добавляют полпинты молока, четыре куска сахара и полпинты Канарского вина – вот и все.

Наклонившись, Фентон подобрал кинжал Мег и задумчиво взвесил его на ладони.

– Джайлс!

– Да, добрый сэр?

– Ты, кажется, знаком с нашим» секретом «?

– Вы соизволили ознакомить меня с ним, сэр, когда вчера открыли, что…

– Отлично! – прервал Фентон. – Собери в моем кабинете всю кухонную прислугу, особенно тех, кто мог готовить этот поссет, а также тех, кто относил его наверх.

Джайлс поклонился, все еще не обнаруживая обычной наглости.

– Скажи им, – продолжал Фентон, – что миледи была отравлена мышьяком, и что вскоре я с ними потолкую. При этом, несомненно, поднимется визг и вой…

– Визг и вой? – переспросил Джайлс. – Что вы, сэр, это будет ад, почище чем в театре, когда там разыгрывают сцену шабаша ведьм. Этих скотов следовало бы хорошенько огреть кошкой-девятихвосткой!3030
  Хлыст с девятью плетьми.


[Закрыть]
Но А смогу с ними справиться, сэр!

И Джайлс удалился, закрыв за собой дверь, прежде чем Фентон успел возразить.

Лидия, явно не доверявшая Джайлсу, все еще стояла на коленях на краю кровати, но теперь ее голубые глаза смеялись.

– Я знала это! – воскликнула она. – О, я была уверена в этом с тех пор, как мы поженились… – Лидия подняла глаза кверху, – три года, один месяц и четыре дня тому назад.

– Уверена в чем, дорогая?

– Подойди, и я шепну тебе на ухо. Ближе! Еще ближе!

Фентон послушно склонился к ней, приподняв локоны парика. Лидия слегка укусила его за ухо, заставив подпрыгнуть от неожиданности, хотя это отнюдь не было неприятным.

– Что за шутки? – проворчал он, все еще держа в руке кинжал и насмешливо глядя на нее. – И где же ты это узнала?

– Ты сам научил меня, – ответила Лидия. Внезапно ее голос стал серьезным. – Ник, ты стал сегодня другим, и поэтому я скажу тебе… Перед тем, как мы поженились, я говорила с моим отцом. Он тебя ненавидел. Знаешь, что я ему о тебе сказала?

– Понятия не имею.

Лидия с гордостью произнесла, не сознавая, насколько нелепо звучат ее слова: ,

–» Он добр, как священник, – сказала я, – и храбр, как «железнобокий»3131
  Во время гражданской войны прозвище солдат парламентской армии.


[Закрыть]
.

Последовала пауза.

Крышка гроба вновь угрожающе заколебалась.

Худшего комплимента Лидия не могла ему сделать. В происходившей более тридцати лет назад гражданской войне3232
  То есть войне между королем и парламентом, происходившей с перерывами в 1642 – 1649 гг. и закончившейся казнью Карла I и провозглашением республики.


[Закрыть]
кавалеров3333
  Прозвище роялистов во время гражданской войны.


[Закрыть]
с круглоголовыми не было более отчаянных роялистов, чем отец и дед сэра Ника.

К тому же в своих научных изысканиях, волновавших его куда больше, нежели текущая политика, профессор Фентон был таким же убежденным кавалером, как его тезка. Споря о взглядах круглоголовых с Паркинсоном из колледжа Кайуса, он его по-настоящему ненавидел. —

– Я не заслуживаю подобного комплимента, – чрезмерно вежливо откликнулся Фентон. – Все же, если бы вы сказали: «храбр, как кавалер»…

В глазах Лидии появилось испуганное выражение.

– Не надо! – взмолилась она, закрыв лицо руками. – Да простит меня Бог! Еще одно слово, и мы опять все разрушим!

– Каким образом, миледи?

Лидия устало откинулась на подушки, поддерживая голову правой рукой. Казалось, что она вот-вот лишится чувств.

– Ник, – тихо промолвила Лидия, – почему ты захотел жениться на мне?


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 | Следующая
  • 4.4 Оценок: 5

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации