Текст книги "Тело в долине"

– Ясно. Значит, он пролежал там какое-то время?

– Да. – Тим Гроувс стоял на своем. Но, будто ощутив разочарование Олдройда и желая помочь, добавил: – Обычно я не делаю подобных предположений, Джим, однако, судя по всему, тело уже находилось в пещере, а затем его просто перенесли в проход, в котором впоследствии и нашли.

– Мы уже думали об этом. Только зачем? Сперва, бог знает почему, его спустили в пещеру и, вероятно, спрятали. А позже вернулись и бросили прямо посреди прохода, где на него невозможно не наткнуться…

– Да, звучит не слишком убедительно, и все же тело каким-то образом туда попало. Будто кто-то хотел, чтобы его нашли. Ладно, мне пора. Пока, – попрощался Тим. Олдройд не ответил. – Джим? Ты здесь?

– Да, Тим, извини. – Олдройд задумчиво прищурился. – Просто подумал кое о чем…

Гроувс улыбнулся; он уже привык к загадочности Олдройда и его склонности к драматическим эффектам.

– Ладно, развлекайся. До скорого.

– Пока. – Олдройд нажал кнопку, чтобы завершить звонок.

Кое-что в словах Тима заставило его задуматься. Странно, что подчас самый обычный комментарий заставляет взглянуть на происходящее под другим углом. Немного приободрившись, Олдройд решил зайти в свой любимый итальянский ресторанчик рядом с театром. Может, тарелка равиоли и бокал вина помогут полностью прийти в себя…

* * *

После ланча в «Королевском дубе» Стеф и Энди, захватив из участка констеблей Питера Робинсона и Джули Ллойд, отправились в Бернтуэйт. Во время поездки Стеф вновь погрузилась в себя, но на этот раз ее занимали не личные проблемы. Она пыталась вспомнить, что же за мысль, связанная с новым делом, скользнула по краю ее сознания. Однако усилия оказались тщетными, и когда машина въехала в Бернтуэйт, Стеф на время выбросила это из головы.

Вместе с констеблем Ллойд они зашагали по короткой главной улице в сторону, противоположную «Красной лошади». День выдался теплым, и многим не сиделось дома. Мимо них то и дело сновали люди. Кто-то гулял, поедая мороженое или глазея на милые коттеджи с аккуратными садиками. Кто-то направлялся в «Сувенирную лавку Уорфдейла». Бывший сарай, стоявший под прямым углом к дороге, теперь превратился в магазин и художественную галерею. На втором этаже в просторной комнате с деревянными стропилами под потолком висели картины местных художников. Сюда вела лестница с каменными ступенями. Первый этаж заполняли всевозможные изделия ручной работы, начиная с открыток, одежды и керамики и заканчивая сладостями и тростями для ходьбы. Рядом находился небольшой отдел, где торговали травами.

Стеф взглянула на украшения, приценилась к шерстяному джемперу. Качественный, только слишком уж дорогой. Должно быть, летом магазин приносит неплохой доход, но зимой, особенно в плохую погоду, вряд ли здесь бывает много покупателей. Прокручивая в голове эти мысли, Стеф направилась к прилавку и показала удостоверение молодой помощнице, которая уставилась на нее испуганным взглядом.

– Детектив Стефани Джонсон, уголовная полиция Уэст-Райдинга. Могу я поговорить с миссис Энн Уотсон?

Не сказав ни слова, девушка выскочила за дверь позади прилавка, и через пару мгновений оттуда появилась темноволосая женщина лет тридцати с небольшим, одетая в дорогие джинсы и топ на бретельках.

– Чем могу помочь? – Она спокойно встретила взгляд Стеф.

– Миссис Энн Уотсон?

– Да.

– Сержант уголовной полиции Стефани Джонсон. Я расследую убийство Дэвида Аткинса.

Вздохнув, женщина опустила взгляд.

– Вам лучше пройти сюда.

Они проследовали в довольно тесный офис, потом вышли через другую дверь в гостиную примыкавшего к магазину дома, уставленную белыми кожаными диванами. Стеф бросились в глаза причудливые металлические светильники и абстрактные картины на стенах.

Устроившись на одном из диванов, Энн жестом указала посетителям на соседний.

– Присаживайтесь. Это называется «жить рядом с работой». Неплохо экономит расходы на проезд. – Она ехидно усмехнулась. – Но для меня слишком близко. Будто давит сверху, мешая дышать, – впрочем, как и все остальное в этой чертовой деревне.

– Мистер Уотсон дома?

– Нет, как обычно, в отъезде. Вероятно, навещает очередного художника, сбежавшего из города и устроившего себе студию в каком-нибудь старом промерзающем сарае. Хотя желание поселиться где-нибудь в подобном месте выше моего понимания. Муж закупает товары, я слежу за магазином.

– Кажется, вам здесь не нравится.

Энн закурила сигарету и протянула пачку полицейским, но те отказались. Глубоко затянувшись, она выпустила дым. Констебль Ллойд скривилась, но промолчала. Стеф знала, что та питала особое отвращение к сигаретному дыму.

– Чтобы это понять, не нужно обладать особыми способностями, – заметила Энн. – Да, вы правы, магазин вовсе не предел моих мечтаний. Я училась на дизайнера интерьеров и никогда не думала, что в конечном счете стану продавать открытки, сливочную помадку и игрушечных овец.

– Поэтому вы закрутили роман с Дэйвом Аткинсом?

Похоже, они застали Энн врасплох, однако, затянувшись сигаретой, та быстро пришла в себя. Стеф, работая под началом Олдройда, уже усвоила силу подобных высказываний в лоб.

– Не стану спрашивать, как вы узнали. Догадываюсь, что здесь не обошлось без чудиков, живущих по соседству с Дэйвом.

– Если вы про Гэри Шоу и Кэрол Андерсон, то угадали. Они сообщили моему коллеге, что видели, как вы поздно ночью выходили из дома мистера Аткинса.

– Даже не сомневаюсь. – Энн презрительно фыркнула. – Парочка озабоченных наркоманов… Ладно, нет смысла отрицать. Не только они знали или догадывались, что происходит.

– Как долго длился ваш роман?

– Вам в самом деле нужно знать?

– Боюсь, что да. Нужно установить факты. Мы расследуем убийство.

– Да-да, конечно.

Она испытующе взглянула на Стеф, явно гадая, почему столь привлекательная девушка выбрала себе подобное занятие. Любопытно, но таким вопросом чаще задавались женщины, чем мужчины, особенно неординарные и претенциозные. Они считали, что все, связанное с полицией унизительно для женщин, которым приходилось вписываться в рамки установленных мужчинами регламентов. Похоже, они не понимали, что женщины нужны в полиции по многим причинам, и не в последнюю очередь чтобы противостоять мужскому мачизму.

Энн устало вздохнула.

– Ладно, раз уж вам нужны подробности… Может, стоит опубликовать эту историю в «Уорфдейл газетт» или еще в какой-нибудь жалкой местной газетенке. Женам фермеров и скучающим пенсионерам будет о чем посплетничать, – проговорила она. Стеф промолчала, с бесстрастным видом ожидая ответа на вопрос. Энн, похоже, поняла, что ей не отвертеться. – С Дэйвом мы познакомились года три назад, вскоре после открытия магазина, но в любовной связи состояли всего около года, пока… – Она замолчала, казалось в самом деле огорченная его смертью. Стеф чуть прищурилась, пытаясь понять, насколько искренне вела себя женщина. – Многие считали его негодяем, проворачивавшим темные делишки с деньгами, – меня это не волновало. Мне нравились его юмор и цинизм. Он относился к деревенским жителям так же, как и я, и выглядел забавно, когда высмеивал их или пытался им подражать.

– Вы знали кого-либо из его врагов?

– Честно говоря, он со многими не ладил. Дэйв слишком сильно отличался от остальных. Наверняка у вас уже куча подозреваемых.

– А что вы скажете о своем муже? – поинтересовалась Стеф. И вновь вопрос застал Энн врасплох. Она явно заколебалась. Стефани, пользуясь преимуществом, продолжила давить: – Полагаю, он узнал о вашем романе?

Энн затушила сигарету и тут же закурила следующую. Она явно была сильно встревожена, но пока держала себя в руках. Неужели она подозревала, что убийство – дело рук ее мужа?

– Узнал, – тихо согласилась она.

– И как отреагировал?

– А вы как думаете? – зло бросила Энн, в конце концов утратив самообладание. – Само собой, чертовски взбесился.

– Настолько, чтобы совершить убийство?

– Я этого не говорила. Знаете, он ведь был среди спасателей, которые вчера поднимали тело Дэйва на поверхность…

Стеф вспомнила слова Олдройда, что многие обнаружившие тела в конце концов оказываются убийцами.

– Понимаю.

– Ну и зачем кому-то добровольно помогать тащить тело собственной жертвы?

– Вы удивитесь, миссис Уотсон, но, во-первых, чтобы отвлечь внимание. Как думаете, это сработало бы? – Энн не ответила. – К тому же ваш муж – член команды спасателей и ему пришлось откликнуться на вызов, иначе это выглядело бы странно. – Стеф, нахмурившись, поджала губы.

– Поверить не могу, что Билл мог сделать нечто подобное, – возразила Энн, глядя в глаза Стефани. – Он слишком спокойный. Конечно, мы с ним ссорились, но он не убийца.

Подобный довод ничуть не убеждал Стеф. Зачастую тихие, спокойные люди оказывались хладнокровными убийцами, способными на беспощадную месть. Она вспомнила о кротком докторе Криппене, зверски убившем жену и пытавшемся сбежать с переодетой парнем любовницей. Кто знает, на что способен самый скромный человек, когда в дело вмешиваются страсть и ревность? Стеф решила, что пришло время слегка сбавить обороты.

– Понимаю, для вас это болезненная тема, миссис Уотсон, но мы обязаны проверить все имеющиеся зацепки.

– О, я знаю. – Теперь в ее голосе звучала горечь.

– Ваш муж в последнее время вел себя необычно?

– Нет.

– Мы полагаем, тело находилось в пещере больше недели, – проговорила Стеф и, заметив поднятые брови Энн Уотсон, поинтересовалась: – Вас это удивляет?

– Ну да. Билл сказал, что за три дня до того, как обнаружили труп, в пещеру спускались спелеологи и ничего не нашли.

– Мы пока не можем это объяснить, но работаем над данным вопросом. Может, чуть больше недели назад он надолго уходил из дома или из магазина? Или вел себя странно?

Энн молчала, кажется раздумывая над вопросом.

– Нет, – наконец ответила она.

Стеф вгляделась ей в лицо, неуверенная, что услышала правду.

– Наконец, я должна спросить, где вы и ваш муж находились вечером в понедельник, семнадцатого августа. Похоже, в тот день мистера Аткинса в последний раз видели живым.

Энн пожала плечами.

– Вероятно, я сидела дома, как обычно. Если это был понедельник, то Билл находился в каком-нибудь пабе. Не знаю, где именно, он посещает все окрестные заведения.

– Спасибо, миссис Уотсон, вы нам очень помогли. Когда вернется ваш муж? Нам нужно с ним поговорить.

– Боюсь, точно не скажу.

– Хорошо, мы с вами свяжемся.

Стеф уже хотела попрощаться, когда Энн Уотсон внезапно произнесла:

– Вероятно, вы зря потратите время.

– Почему?

– Я вам солгала. Я не видела Билла со вчерашнего утра. Когда спасатели подняли тело, он вернулся домой и все мне рассказал, а после снова ушел. Кажется, Билл очень расстроился, что неудивительно, ведь он помогал поднять тело Дэйва на поверхность. Однако вечером муж не вернулся.

– Вы же сказали, что он вел себя нормально.

– Так и есть. Когда мы ссорились, он и раньше уходил. Обычно ездил к сестре в Рипон. Я думала, тело Дэйва напомнило ему о нашем романе и Билл снова разозлился. Вот только… – Она взглянула прямо на Стеф, на ее лице теперь явно читался страх. – Я звонила его сестре – Билл не приезжал. Не знаю, куда он делся.

* * *

Картер с Робинсоном довольно легко нашли «Бернтуэйт моторс». Старомодная мастерская грязным пятном выделялась среди опрятных коттеджей с ухоженными садиками и явно не привлекала к себе туристов. На почерневшем переднем дворе стоял древний бензонасос с рекламой «Эссо», к стене крепилась жестяная табличка с надписью «Кастрол». Здание автомастерской, по размеру не сильно превосходящее сарай, втиснулось меж двух домов и стояло чуть в стороне от дороги. Во дворе, среди теснившихся вдоль строения древних автомобилей, Картер заметил два «Моррис Майнор» и «Форд Англия», остальные опознать не удалось. Некоторые простояли здесь уже так долго, что сквозь ржавый корпус проросла трава, а пустые гнезда для фар походили на глазницы человеческого черепа. Широко распахнутые двери в мастерскую с обеих сторон подпирали кирпичи. Из радиоприемника доносилась громкая музыка, которая, сливаясь со звоном молотка по металлу, заглушила бы любой разговор.

Картер заглянул в темное помещение, освещенное лишь светом двух голых лампочек. Вдоль перепачканных стен тянулись шаткие полки, забитые смазочными шприцами, банками с маслом, проводами и сальными коробками. Все вокруг покрывала древняя, въевшаяся пленка грязи и жира. Воздух провонял ржавым железом и машинным маслом.

Картер осторожно вошел внутрь, стараясь уберечь элегантный костюм и обувь.

– Мистер Картрайт!

Ответа не последовало. Сзади подошел Робинсон и с улыбкой покачал головой.

– Мистер Картрайт! – заорал Картер во весь голос.

Когда глаза немного привыкли к полумраку, полицейские разглядели фургон, стоящий над смотровой ямой. Внезапно грохот прекратился, из-под машины полетели искры, и яму озарил яркий фиолетовый свет. Теперь можно было рассмотреть очертания Картрайта, держащего сварочную горелку.

– Точечная сварка ходовой части, сержант, – заметил констебль Робинсон.

– Вижу, – хмуро отозвался Картер, пытаясь увернуться от летящих искр. Шипение сварочной горелки казалось почти столь же громким, как стук молотка. – Что будем делать?

– Предоставьте это мне, сэр, – проговорил Робинсон.

Подобрав с пола метлу, которой здесь, судя по всему, нечасто пользовались, констебль присел на корточки и концом ручки мягко похлопал Картрайта по плечу. Горелка внезапно погасла.

– Кого еще принесло? – прогремел снизу голос.

– Полиция, мистер Картрайт. – Картеру все еще приходилось кричать, чтобы заглушить радио.

– Что? – Между колес фургона возникла огромная голова с чумазой физиономией и перепачканными волосами; на лбу торчали защитные очки. Нахмурившись, Сэм Картрайт окинул взглядом Картера. – О, опять вы… Какого черта вам нужно? Неужто еще не схватили убийцу?

– Мы хотим задать вам несколько вопросов, мистер Картрайт. Можно… – Картер указал на радио.

– Нет, черт возьми, нельзя. У меня нет времени с вами лясы точить, куча работы. До пяти вечера нужно починить шасси, – буркнул он и снова исчез под фургоном.

Взглянув на Робинсона, Картер покачал головой.

– Просто выключи его.

Подойдя к верстаку, Робинсон выключил заляпанный краской радиоприемник. К счастью, из-под фургона больше не доносилось ни стука, ни шипения.

Картер опустился на корточки, так что голова оказалась почти на одном уровне с головой Картрайта, и проговорил спокойно и по возможности уверенно:

– Сэр, я прошу вас сотрудничать. Мы расследуем убийство.

Картер заметил, как за стеклами защитных очков сверкнули глаза Картрайта, и на миг решил, что здоровяк направит на него сварочную горелку. Однако тот лишь зло стянул очки и, выбравшись из ямы, бросил горелку на пол.

– Я ж уже сказал, что ни шиша не знаю. Понимаю только, что плакали мои денежки.

«У него явно вспыльчивый характер», – подумал Картер. Он легко мог поверить, что Картрайт был способен ударить Аткинса по затылку. Но спланировать убийство?.. Возможно, все случилось спонтанно, и когда механик понял, что Аткинс мертв, то просто оставил тело в пещере. А по пути, таща труп к месту последнего упокоения, наверняка все еще проклинал несчастного, что тот не заплатил условленную сумму. Если Аткинса убили в гневе, тогда Картрайт будет одним из главных подозреваемых.

– Я понимаю, сэр. Вы уже упоминали, что Аткинс задолжал вам деньги, – проговорил Картер и, не дожидаясь, пока Картрайт вновь начнет развивать эту тему, продолжил: – Но мы хотим задать еще несколько вопросов. Вы состоите в клубе спелеологов?

– Не, здесь нет.

– То есть вы не состоите в клубе Уорфдейла?

– Не-а.

– Почему?

– Рассобачился с этим умником из Гартвейт-холла.

– С Саймоном Хардиманом?

– Ага. Ублюдок возомнил себя всезнайкой, потому что у него, видите ли, есть сертификат. Да некоторые из нас спускались в те пещеры, когда еще пешком под стол ходили.

– Он имеет в виду, когда были еще детьми, сержант, – подсказал Робинсон, который знал, что время от времени начальнику нужно переводить местные выражения.

– Значит, вы прежде были членом клуба?

– Ага.

– И Аткинс тоже, верно? Там вы с ним тоже ссорились?

– Не, я с ним вообще не ссорился. Он просто не платил по гребаным счетам.

– В каком же клубе вы состоите?

– В Риббле.

– Значит, вы знаете Джамблин-Пот?

– Джинглин-Пот, – презрительно поправил Картрайт.

– Да, конечно. – Картер слегка смутился. Черт бы побрал все эти пещеры и их дурацкие названия…

– Конечно, знаю. Я много раз ходил через эти пещеры. Ничего сложного.

– Вы недавно туда спускались?

– Не, несколько лет назад.

– Вы член команды спасателей?

– Сейчас нет.

– Почему? С вашим-то опытом…

– Сколько еще, черт побери, у вас вопросов? Как все это связано с убийством Аткинса?

Но Картер стоял на своем:

– Просто ответьте, сэр. Пожалуйста.

Картрайт, кажется, немного смутился.

– Я состоял в команде, – чуть помедлив, признался он. – Потом мне сказали, что я слишком… большой и недостаточно подтянутый. Чертовы засранцы! Ну я и сказал, что пусть подавятся своим членством.

«Наверняка ты заявил что-нибудь покрепче», – подумал Картер и вновь окинул взглядом крупную фигуру Картрайта. Если он в самом деле был слишком велик, чтобы пройти по узким проходам, то, возможно, у него имелся более худой сообщник. Но как узнать наверняка? Разве что измерить Картрайта, а потом все узкие проходы в пещерах. Картер нахмурился. Стоило предвидеть, что Олдройд поручит ему довольно непростую задачу.

– Значит, в целом вы не связаны со здешними спелеологами?

– Не-а.

– Однако знаете пещеры.

– Так же, как и остальные.

– То есть достаточно хорошо, чтобы спустить вниз тело? – в лоб спросил Картер.

– Думаете, это я? – насмешливо фыркнул Картрайт.

– Я так не говорил, сэр.

– Да зачем мне его убивать? Чтоб уж точно проститься со своими деньгами?

– Но у вас немного вспыльчивый характер, верно, сэр?

– О чем вы? – прорычал Картрайт, странным образом подтверждая обвинение Картера.

Констебль Робинсон придвинулся ближе.

– Ну, к примеру, ваша ссора с мистером Аткинсом вышла из-под контроля, и вы ударили его молотком по голове. Вижу, у вас их много… – Картер кивнул на обшарпанный верстак, где лежали несколько увесистых молотков с почерневшими замасленными ручками.

– Ясно. Считаете, я треснул его по башке? Заманчиво, но нет. Предпочитаю, чтобы должники имели возможность заплатить.

– Значит, вы не отрицаете, что подумывали о насильственных мерах?

– Конечно, я хотел порвать засранца на кусочки. Только я его не трогал.

– Когда вы в последний раз видели мистера Аткинса?

Усевшись на капот фургона, Картрайт задумался.

– Как-то вечером, примерно с неделю назад, он с приятелями торчал в «Красной лошади», хвастливый, как всегда.

Тревор Бут, владелец бара, рассказывал им о том же.

– И чем он хвастался?

– Деньгами. – Картрайт презрительно хмыкнул. – Он всегда трепал, что денег у него куры не клюют, хотя откуда они взялись, помалкивал, да и долги отдавать не спешил. – Он хмуро взглянул на Картера, словно в очередной раз напоминая о неполученных деньгах. – Еще о женщинах трындел. Кажись, завел себе новую пассию…

– И окружающих это нервировало?

– Конечно, черт возьми. Ведь он наживался за счет других и водил шашни с чужими женами.

– Кто еще был в пабе в тот вечер?

– Дык много кто. Как обычно, яблоку негде было упасть.

– А кто-нибудь из ярых неприятелей мистера Аткинса?

– Кроме меня? – Картрайт нахмурился. – Почти все, наверное, кроме пары его верных собутыльников.

– Вы видели, как он уходил?

– Кажись, нет. Думаю, когда я ушел, он еще сидел в пабе.

– В тот вечер вы видели что-нибудь необычное?

– Например?

– Что угодно.

Картрайт покачал головой.

– Нет, но…

– Продолжайте.

– Я помню только, что, когда вышел, заметил на лужайке возле паба женщину.

– Вы ее узнали?

– Не, она стояла в темноте. Мне просто показалось забавным, что она вообще там торчала. Потом уж я подумал, что это новая подружка Аткинса, стало быть, его ждала. А может, потом и отшила… – Картрайт от души рассмеялся, похоже посчитав эту мысль забавной. – Ладно, – бросил он чуть позже, успокоившись. – Вы закончили с дурацкими вопросами? Мне нужно работать. Кстати, когда вы поможете мне вернуть деньги?

Картер улыбнулся и решил, что пришло время откланяться, иначе разговор вновь свернет на этот путь.

– Спасибо, мистер Картрайт, вы очень помогли. Больше не смеем отрывать вас от работы.

Хмыкнув, здоровяк вновь натянул защитные очки, подхватил с пола сварочную горелку и молча исчез под фургоном, откуда почти сразу донесся стук молотка.

Констебль Робинсон улыбнулся Картеру, который покачал головой. Уже на выходе из обветшалого строения их догнал голос:

– Хоть радио включите!

* * *

Пока Картер во второй раз общался с Картрайтом, инспектор Крейвен посетил Инглтон. Обычно ему не нравилось работать с сотрудниками уголовного розыска, особенно если те приезжали из крупных городов вроде Шеффилда или Лидса. Казалось, они смотрели на всех свысока и покровительственно относились к местным полицейским, считая их почти что неотесанными деревенщинами, просиживающими штаны в участках, где почти ничего не происходило, разве что трактористы превышали скорость или кто-то мусорил на улице.

Однако старший инспектор Олдройд был исключением. Йоркширец до мозга костей, он питал сильную любовь к долинам и находил умиротворение в красотах местного пейзажа. Серьезный и упорный, несмотря на кроткую внешность, Олдройд обладал хорошим чувством юмора, так что Крейвен не возражал, когда тот позвонил и попросил помочь с парнями из клуба спелеологов. Отправив подчиненных взять показания у всех членов спасательной команды, поднимавших тело на поверхность, сам он направился в одно из любимых мест: кафе «У Джонни» в Инглтоне, которым управлял не кто иной, как Алан Уильямс, возглавлявший службу спасения Уорфдейла.

Сам Крейвен был выходцем из долин. Он вырос в Грассингтоне. Его отец, как и несколько поколений предков, работал на ферме. Он помнил, что в детстве наблюдал за отцом, доящим коров, или забирался на сеновалы под крышами сараев, где хранилось сено на зиму. А еще в памяти остался деревенский бобби (местный полицейский, если говорить современным языком), в равной степени вызывавший у них страх и восхищение. Он угощал ребятишек ядреными мятными леденцами из пакетика в кармане, от которых слезились глаза, но, если вдруг ловил за непотребными занятиями – на крыше гаража или с рогатками в руках, стреляющими камешками в прохожих, – то никогда не проявлял снисхождения. «Невинные деньки», – думал Крейвен, шагая по Инглтону. Несомненно, тот деревенский полицейский и вдохновил его пойти на службу, но одному богу известно, как бы тот справился с современной компьютеризацией и бюрократией.

Пройдя под внушительным железнодорожным виадуком в центре городка, Крейвен подумал о первых туристах, приезжавших в долину еще в Викторианскую эпоху. По большей части это были аристократы из промышленных городов. Они наверняка – особенно женщины – не имели подходящей одежды даже для сравнительно легкой прогулки к знаменитому водопаду Инглтона. Однако были и другие – первопроходцы, продолжившие начатые местными жителями исследования загадочных пещер и выбоин, которые, вооружившись свечами и веревками, спускались в неизведанные черные глубины. Такие, как француз Эдуард Альфред Мартель, совершивший в 1895 году с помощью деревянных и веревочных лестниц первый успешный спуск по главной шахте Гэйпинг-Джилл длиной в триста сорок футов. Исследователь провел в громадном главном зале – наверняка на первый взгляд произведшем пугающее впечатление – два часа, составляя набросок карты при свете свечи.

Кафе «У Джонни» было широко известно среди альпинистов и спелеологов, здесь собирались современные последователи Мартеля. Неподалеку от расставленных в зале столиков висела большая доска, содержащая ассортимент местных блюд, включая неимоверных размеров завтраки и вторые блюда, а также чай. Стены были увешаны снаряжением для скалолазания и спуска в пещеры, водонепроницаемыми куртками, различными путеводителями, палатками, переносными печками, веревками и карабинами. Все это продавалось, достаточно лишь обратиться к продавцу за прилавком. Коридор в задней части бара вел к туалетам и душевым, чтобы вернувшиеся из глубоких пещер люди могли смыть с себя грязь.

Кафе никогда не пустовало. Здесь в любое время дня можно было встретить компании мужчин, а то и женщин, болтающих друг с другом и попивающих чай. Крейвен надеялся встретить кого-нибудь из братства спелеологов, способного пролить свет на загадочное преступление, которое наверняка глубоко их потрясло. К сожалению, это опасное занятие всегда было сопряжено со смертью, однако убийство – совсем другое дело. Найденное в пещере тело спелеолога вероятнее всего означало, что злодей принадлежал к их братству, а от этого преступление, ужасное само по себе, казалось еще страшнее. Оно подрывало сам дух товарищества женщин и мужчин, зачастую доверявших друг другу собственные жизни.

Войдя в кафе, Крейвен с облегчением заметил группу знакомых мужчин, сидящих за столом с привычными здесь кружками чая в руках. Заказав себе чай и сэндвич с беконом, инспектор направился к ним, по пути заметив за прилавком магазина Алана Уильямса, который кивнул в знак приветствия. Здесь стоило действовать осторожно. Спелеологи не любили, когда им мешали, особенно если планировали что-то серьезное или сравнивали записи.

– Могу я к вам присоединиться?

Разговоры тут же стихли, но на лицах повернувшихся к инспектору мужчин не читалось враждебности. Крейвена уважали; он часто в случае чрезвычайных ситуаций поддерживал связь с местными спасательными организациями, однако никогда не вмешивался, позволяя спасателям действовать по своему усмотрению. В конце концов, они знали, что делали.

– Инспектор Крейвен. – Он вытащил удостоверение.

– Да, мы вас знаем.

– Тогда, вероятно, догадываетесь, о чем я хочу поговорить.

– Да. – Несколько мужчин мрачно кивнули.

– Мы как раз это обсуждали. Чудовищное дело. В пещере убили человека.

– Вообще-то мы сомневаемся, что его убили в пещере. Тело бросили там уже после убийства.

– Без разницы, – пробормотал крепко сбитый мужчина с бритой головой и отхлебнул чая из большой кружки.

– Бросили посреди прохода в Джинглин-Пот? – вмешался жилистый, но сильный на вид малый, которого Крейвен легко мог представить ползущим по самому узкому из туннелей. – Чертовски глупо.

– Согласен, только именно там его и нашли.

– И кто, по-вашему, это сделал?

Крейвен уселся за стол, поставив перед собой принесенную кружку чая.

– А вот с этим, думаю, один из вас мог бы мне помочь, – проговорил инспектор и тут же пожалел, что не слишком удачно выразился.

– О чем вы, черт возьми? – На Крейвена злобно взглянул дородный мужчина с густыми черными волосами. – Думаете, это провернул один из нас? Чертовы копы! Почему бы вам не…

– Заткнись, Норман. Он просто делает свою работу, – перебил спелеолог с седеющими усами, казавшийся немного старше остальных; похоже, он был здесь главным. Внезапно Крейвен его вспомнил: Пит Дакинфилд, довольно известный в здешних краях спелеолог и эксперт по подземной фотографии. Его видеозаписи даже показывали по телевизору.

– Нет-нет, я не это имел в виду, – поспешил исправиться Крейвен. – Но вы сами знаете, как расходятся слухи. Может, кто-нибудь из вас слышал что-нибудь необычное? – поинтересовался он. Несколько человек молча покачали головами. – Как по-вашему, мог бы кто-то спустить туда тело, ничего не зная о пещерах? – И вновь все промолчали; слуха Крейвена коснулся лишь чей-то шепот. Темноволосый и бритоголовый не поднимали взглядов от стола. Все они знали, что Крейвен прав, и от этого дело принимало лишь более скверный оборот. Убийца, вероятнее всего, спелеолог. – Кто-нибудь из вас знал убитого?

– А кого вообще убили?

– Дэвида Аткинса из Бернтуэйта.

– Может, поспрашиваете в Уорфдейле? Он ведь был членом местного клуба.

– Само собой, мы так и сделаем. Я просто решил выяснить, о чем говорят в округе. Нам понадобится любая помощь.

Несколько человек зашептались между собой.

– Да, мы его немного знали, – произнес наконец другой член группы. – Не слишком приятный парень.

– Откуда?

– Спускался с нами пару раз в пещеры. Он и тот громила, который держит мастерскую в Бернтуэйте.

– Ага, – засмеялся другой. – Ты видел это место? Настоящий сарай, который того и гляди рухнет, забитый старыми машинами и прочим хламом.

– Вы имеете в виду Сэма Картрайта? – уточнил Крейвен. Он уже знал, что Олдройд с Картером встретили механика в «Красной лошади».

– Да, его. Жирный громила может ходить только по определенным маршрутам. – Это замечание вызвало хриплый смех. – Он чуть не застрял, когда спускался с нами. Мартину пришлось подталкивать его сзади. Слышали бы вы, как он ругался!..

Крейвену принесли сэндвич с беконом. Сняв верхний ломоть хлеба, он щедро полил бекон коричневым соусом.

– Прошел бы он сквозь Джинглин-Пот?

– Думаю, что вряд ли, хотя я его давненько не видел. Не спорю, он хороший спелеолог, но слишком уж большой.

– И сильный. Он смог бы поднять тело?

– Скорее всего да, хотя не представляю, как он сумел бы утащить его в одиночку. Тела тяжелые, особенно мертвые. Нам доводилось вытаскивать несколько из пещер.

Крейвен тут же представил эту страшную картину.

– Значит, полагаете, здесь действовал не один человек?

– Скорее всего. Другой вопрос – зачем?

– Аткинс и Картрайт были друзьями?

– Точно не скажу, я их мало знал. Могу утверждать наверняка, что вряд ли кто-то полезет в пещеру в компании того, с кем не ладит.

За столом одобрительно закивали.

– Нам известно, что Аткинс и Картрайт сильно поругались, – продолжил Крейвен. – Аткинс ему не заплатил.

– Неудивительно. Я слышал, что, когда дело касалось денег, этот малый был скользким подонком.

Крейвен сделал глоток уже начавшего остывать чая, про который совсем забыл. За столом повисло угрюмое молчание.

– Может, вы еще что-нибудь знаете об Аткинсе? Или о том, почему кто-то оставил тело в пещере?

– Думаю, я выражу общее мнение, инспектор, – заговорил Пит Дакинфилд. – Все мы тоже сбиты с толку. Плохо, когда люди погибают в пещере, но убийство… просто кошмар. Надеемся, вы сможете выяснить, кто это сделал. А потом отведите виновных на край Гэйпинг-Джилл и столкните вниз. Они, черт возьми, вполне этого заслуживают.

– Да, – раздался слаженный хор голосов. Их глубоко задел тот факт, что кто-то из братства оказался предателем.

Вдруг дверь в кафе открылась и вошли трое спелеологов. Грязные, с изможденными лицами, они были в гидрокостюмах, поверх которых накинули перепачканные флисовые куртки. Собравшиеся за столом тут же словно забыли о Крейвене и переключили внимание на вновь прибывших товарищей.