Текст книги "Дневник для Стеллы"

Письмо VII

Лондон, 19 октября 1710.

[вторник]

О боже, я погиб! Этот лист шире других, а мне ведь все равно придется исписать его с обеих сторон, но раз это предназначено МД, то я не стал бы считаться, даже если бы мне пришлось исписать вдвое больше. Я уже рассказал вам сегодня в предыдущем письме, где был и как провел этот день, а посему…

20. Сегодня я отправился в канцелярию государственного секретаря, к мистеру Льюису, узнать, когда я смогу увидеть мистера Г арли, и, представьте себе, как раз в это самое время появляется мистер Гарли собственной персоной и приглашает меня завтра с ним пообедать. А нынче я обедал у миссис Ваномри[189]189
  Миссис Ваномри – Эстер Стоун. Дочь налогового инспектора в Ирландии, она вышла в 1686 г. замуж за обосновавшегося в Дублине голландского купца Бартоломью Ваномри, ставшего в 1697 г. лорд-мэром Дублина; после его смерти в 1703 г. вдова, обладая значительным состоянием, решила переехать в Лондон вместе с четырьмя детьми: двумя дочерьми – Эстер и Мери, и двумя сыновьями – Бартоломью и Джинкеллом. Свифт мог познакомиться с ними еще до их переезда в Лондон в 1707 г., во всяком случае, в его «Указе о заключении договора между доктором Свифтом и миссис Лонг», которая состояла с семейством Ваномри в родстве, дважды упоминаются миссис Ваномри и «ее прекрасная дочь Хесси» (то есть Эстер), а Свифт в этом «Указе» представлен живущим в Лестерфилдс, где проживал в это время сэр Э. Фаунтейн, у которого Свифт гостил в декабре 1707 – январе 1708 г. Следовательно, если Свифт не был знаком с ними раньше в Ирландии, то знакомство состоялось сразу же после приезда семейства Ваномри в Англию. В мае 1709 г. они уже переписывались, как явствует из сохранившегося списка отправленных Свифтом писем. Эстер, которая, по-видимому, более всего привлекала в этом семействе Свифта, родилась в конце 1687 г. или в начале 1688 г., тогда как Свифт считал, что она года на три моложе, как видно из записи в «Дневнике» от 11 августа 1711 г.


[Закрыть], после чего пошел навестить обеих леди Батлер[190]190
  …обеих леди Батлер – дочерей герцога Ормонда.


[Закрыть], однако привратник сказал, что их нет дома: дело в том, что завтра должно состояться бракосочетание младшей из них, леди Мери, которая выходит замуж за лорда Эшбернхема[191]191
  Эшбернхем Джон (1687—1737) – барон, был в это время скорее близок к вигам.


[Закрыть]. Это самая выгодная партия в Англии: двенадцать тысяч фунтов годового дохода, пропасть денег. Напишите, понравился ли мой «Дождь» в Ирландии? Я не припомню случая, чтобы какие-нибудь стихи пользовались здесь большим успехом. Вечер я провел нынче с Уортли Монтегю[192]192
  Монтегю Эдуард Уортли (1678—1761) – член парламента; в 1712 г. женился на леди Мери Пирпонт.


[Закрыть] и мистером Аддисоном за бутылкой кларета. Знают ли в Ирландии, каким влиянием я теперь пользуюсь среди ториев? Меня, правда, все здесь за это осуждают, но я нисколько этим не озабочен. А довелось ли вам услыхать что-нибудь о стихах «Жезл Сида Хамита?» Ради всего святого, ничего о них не говорите. Впрочем, вряд ли кто подозревает, что я к ним причастен, хотя все и держатся мнения, что никто, кроме Прайора или меня, не смог бы их сочинить. До ваших мест они, видно, еще не дошли. Здесь напечатана также баллада о выборах в Вестминстере, полная каламбуров, которую я написал за полчаса; она здесь нарасхват, хотя это не более, чем пустячок. Но это тоже тайна для всех, кроме МД. Если у вас этих стихов нет, я их привезу с собой.

21. Сегодня в кофейне я получил четвертое письмо от МД. Да хранит господь всемогущий дорогую бедняжку Стеллу, ее глазки и головку. Бесценная моя бедняжка, что нам предпринять, чтобы вылечить их? Ваши недуги наносят ущерб вашим достоинствам. Если бы небесам было угодно, я бы в эту самую минуту собственными руками побрил вашу бедную головку, будь то здесь или в Ирландии. Прошу вас, ничего не пишите и не читайте ни этого письма, ни чего-либо другого, а я впредь постараюсь писать разборчивее, чтобы Дингли все могла прочесть, хотя мое перо начинает спотыкаться, стоит мне только подумать, кому я пишу. Прежде чем отвечать на ваше письмо, расскажу, что обедал нынче с мистером Гарли и он представил меня графу Стирлингу[193]193
  Граф Стирлинг – Александр Генри (1664—1739).


[Закрыть], шотландскому лорду, а вечером пришел лорд Питерборо. Я просидел с ними до девяти, потому что мистер Гарли никак меня не отпускал, и, кроме того, мне хотелось узнать что-нибудь о моем деле. Мистер Гарли уверяет, что королева уже даровала первины и двадцатину, но он пока еще не разрешает сообщить новость архиепископу, потому что королева намерена объявить об этом ирландским епископам по всей форме; там будет также упомянуто, что это сделано на основании моей памятной записки, на чем мистер Гарли настаивает ради вящего признания моих заслуг; мне предстоит снова увидеться с ним во вторник. Не знаю, говорил ли я вам, что в гой же самой записке, переданной королеве, я ходатайствовал сверх того еще о двух тысячах фунтов в год[194]194
  …я ходатайствовал …еще о двух тысячах фунтов в год… – Некоторые приходы Ирландии отчисляли от трети до половины своего дохода в пользу английской короны; общая сумма по подсчетам Свифта составляла около 2000 фунтов; и он решил добиться, чтобы эта сумма была дарована ирландской церкви.


[Закрыть], хотя мне это и не поручали; но мистер Гарли сказал, что последнее пока еще невозможно и что нам надо будет поговорить об этом позднее. Как бы там ни было, начало положено, и со временем, быть может, и это удастся осуществить. Пожалуйста, не говорите пока, что с первинами все улажено, если только в конце письма я не дам вам разрешения. Я думаю, ни одно дело не было завершено с такой быстротой и только благодаря личному расположению ко мне мистера Гарли, чья обязательность превосходит всякую меру, и я даже не знаю, как мне теперь вести себя, разве что дать мошенникам вигам убедиться в достоинствах человека, которым они пренебрегли. Кстати, в моей памятной записке, врученной королеве, о лорде Уортоне говорится без всяких обиняков. Надеюсь, этот предмет представляет для вас не меньший интерес, нежели рассказы Тиздала о спорах в конвокации[195]195
  …рассказы Тиздала о спорах в конвокации. – Тиздал Уильям (1669—1735), окончил Тринити-колледж, с 1696 г. член совета этого колледжа; как и Свифт, выступал в защиту высокой церкви, то есть принадлежал к той части священников государственной англиканской церкви, которые отстаивали догмы более близкие к католицизму; хотя Тиздал считал себя полемистом одного ранга со Свифтом, между ними сохранялись некоторое время дружественные отношения, о чем свидетельствуют письма Свифта к нему.


[Закрыть]. Как бы там ни было, на завершение всех формальностей с первинами понадобится, надо думать, месяц или два, и тогда мне больше нечего будет здесь делать. Мне остается лишь поделиться с вами одной нелепейшей мыслью, раз уж она только что пришла мне в голову. Когда о завершении этого дела станет известно, напишите мне, пожалуйста, беспристрастно, приписывают ли мне у вас в том хоть какую-нибудь заслугу или нет; по моему глубокому убеждению, она настолько велика, что я даже никогда не рискну в этом признаться. – Дерзкие девчонки! Оттого, что я пишу «Дублин, Ирландия», вы считаете своим долгом писать «Лондон, Англия»[196]196
  Лондон, Англия… – Адресуя свои письма, Свифт указывал не только Дублин, но и без особой необходимости писал «Ирландия», Стелла же, шутя, добавляла к слову «Лондон» «Англия».


[Закрыть]: это все не иначе как козни Стеллы. Так вот, в отместку я не стану отвечать на ваше письмо до завтрашнего дня, вот так-то. А сейчас я собираюсь писать кое-что другое, но не долго, потому что уже поздно.

22. Утром был у мистера Льюиса, помощника лорда Дартмута, мы два часа толковали с ним о политике и обдумывали, как помочь Стилю сохранить его должность в канцелярии гербовых сборов. Ведь он уже смещен с поста редактора «Газеты» и потерял на этом триста фунтов в год за то, что несколько месяцев тому назад напечатал «Тэтлера», направленного против мистера Гарли, который как раз и назначил его на эту должность и к тому же увеличил его жалованье, с шестидесяти фунтов до трехсот. Со стороны Стиля это было дьявольской неблагодарностью; Льюис рассказал мне кое-какие подробности этой истории, но мне намекнули, что я мог бы попытаться сохранить за Стилем другую должность, и позволили переговорить с ним об этом. Так вот, пообедав с сэром Мэтью Дадли, я пошел повидаться с мистером Аддисоном и стал ему, как человеку рассудительному, беспристрастно излагать суть дела, но вскоре убедился, что партийный дух целиком завладел им, он говорил так, словно подозревал меня в чем-то, и не хотел согласиться ни с единым моим словом. Поэтому я в конце концов прервал разговор, и мы расстались весьма холодно. Стилю я ничего говорить не стану, пусть поступают, как им заблагорассудится, хотя при нынешнем положении вещей Стиль наверняка потеряет свое место, если только я его не спасу. Нет, не стану я с ним разговаривать, чтобы не получилось еще хуже. Но разве это не досадно? И разве это не подтверждает старую истину, что не следует соваться со своими услугами, когда тебя не просят. Когда я наконец образумлюсь? Я всегда стараюсь поступать, строго сообразуясь с велениями чести и совести, но даже мои ближайшие друзья никак не хотят этого уразуметь. Чего же тогда ожидать от врагов? Я не сержусь, хотя мог бы рассердиться; а засим желаю вам спокойной ночи.

23. Я прекрасно понимаю, ежедневно сообщать вам, где я обедал, не бог весть как остроумно или занимательно, однако я пишу это не для того, чтобы хоть как-то заполнить свои письма; льщу себя надеждой, что придет время, когда я пожелаю вспомнить, при каких обстоятельствах проходила моя нынешняя жизнь вдали от МД. Так вот, позвольте теперь сообщить вам: обедал нынче у нашего посла во Флоренции Моулсворта, после чего отправился в кофейню, где встретился с мистером Аддисоном и держался с ним довольно холодно, а теперь пришел домой, чтобы заняться бумагомаранием. Мы с ним оба приглашены на обед на завтра и послезавтра, но я не изменю своего обращения с ним, пока он не извинится, в противном случае мы станем обычными знакомыми. Я устал от друзей, кого из них ни возьми – все чудовища, кроме МД, разумеется.

24. Забыл сказать вам, что прошлым вечером я пошел было к мистеру Гарли в надежде… ах, право же, я все перепутал, это было сегодня в шесть часов вечера, и я надеялся услышать от него, что все уже улажено, однако его не было дома, и если только привратник не лжет, он будто бы позже возвратился нездоровым, лег в постель и очень скверно себя чувствует. Обедал я вместе с мистером Аддисоном и прочими у сэра Мэтью Дадли.

25. Мне нужно было повидать герцога Ормонда. Выйдя из дома, я встретил лорда Беркли[197]197
  Беркли Уильям (ум. 1741) – член Тайного совета с 1710 г., тори, с 1714 г. был первым лордом по делам заморской торговли и колониям.


[Закрыть] из Стрэттона, который сообщил, что вдовствующая миссис Темпл[198]198
  …вдовствующая миссис Темпл… – Француженка, дочь гугенота, была замужем за единственным из детей сэра Уильяма Темпла, оставшимся в живых, – Джоном, который в 1689 г. покончил самоубийством, бросившись в Темзу.


[Закрыть] в прошлую субботу преставилась; это событие, я полагаю, послужит ее родне поводом для показной скорби и тайной радости. Обедал с Аддисоном и Стилем у сестры мистера Аддисона[199]199
  …у сестры мистера Аддисона… – Дороти, ум. в 1750 г.


[Закрыть], которая замужем за неким мосье Сартром, французом, пребендарием в Вестминстере; у них там прелестный дом и сад; и все-таки мне подумалось, что их жизнь при обители смахивает на монастырскую; во всяком случае, я предпочитаю Ларакор. Сестра Аддисона претендует на остроумие и очень на него похожа. Я ее не люблю.

26. Сегодня я пошел навестить мистера Конгрива[200]200
  Конгрив Уильям (1670—1729) – крупнейший комедиограф эпохи Реставрации, учился вместе со Свифтом в школе в Килкени, а затем в Тринити-колледже; в молодые – годы близкий ко двору и поддерживавший тесные отношения с вигами, острослов и прожигатель жизни, он перестал писать еще в 1700 г. после завершения своей лучшей комедии «Так водится в свете» в связи с нападками, которым подвергалась такого рода драматургия, особенно со стороны пуритан, за ее фривольность. В ноябр. 1693 г. Свифт сочинил в его честь стихи «Мистеру Коигриву» (Poems, 43—50).


[Закрыть], который почти ослеп по причине катаракты на обоих глазах; вся беда в том, что он должен ждать два или три года, пока эти катаракты не созреют и он совсем не ослепнет, только тогда ему смогут их удалить. Вдобавок его постоянно мучает подагра, и, тем не менее, он моложав и бодр, и, как всегда, весел. Он моложе меня года на три или чуть побольше, а все же я лет на двадцать моложе его. Стоило ему заговорить о своей подагре, как у меня заболел большой палец на ноге. У меня часто так бывает, но тут же и проходит. Мистер Морган удостоил меня еще одного письма, за что я чрезвычайно вам признателен; вы вполне заслуживаете, чтобы вас хорошенько высекли: ведь я просил вас в одном из предыдущих своих писем передать ему, что я ничего не могу для него сделать, поскольку не пользуюсь никаким влиянием и проч. Так что держитесь-ка лучше от меня подальше, бестолковые вертушки. Я получил также письмо от Парвисола с отчетом о том, каким доходом я теперь располагаю; по сравнению с прошлым годом он уменьшился на шестьдесят фунтов. Нечего сказать, утешительные новости. Судя по письму, он наконец-то уразумел, что вы отнюдь не намерены расстаться со своей лошадью, коль скоро послали за ним и с тем же посыльным передали ему мое письмо, так что я уже и не знаю, следует ли еще что-нибудь предпринять. Это, конечно, очень прискорбно, что Стелле нужна собственная лошадь, независимо от того, хочется этого Парвисолу или нет. А теперь примусь отвечать на ваше письмо, которое получил дня три или четыре тому назад. Я не лежу сейчас в постели и пишу сидя, потому что вернулся домой около восьми и в комнате сейчас тепло. Епископу Киллалайскому я попросту ничего не писал – в этом, как я полагаю, и состоит причина того, что он не получил моего письма. У меня не было времени, мне постоянно его не хватает. – Как ни понравилось декану мое письмо, однако же он не соизволил мне ответить. Я желал бы только знать, уплатил ли ему Болтон двадцать фунтов, а что до остального, то пусть поцелует… Вы вполне можете у него осведомиться на сей счет, поскольку меня это беспокоит, тем более когда дело касается такого прохвоста, как декан Болтон. То, что декан Стерн так добр с вами, чрезвычайно любезно с его стороны. Он прекрасно знает, что это будет мне приятно, и хочет таким образом загладить прошлые грехи[201]201
  …загладить прошлые грехи. – За четыре года до этого Свифт рассчитывал получить находившийся в ведении декана собора св. Патрика Стерна большой приход св. Николаса, однако Стерн предпочел оставить приход за собой.


[Закрыть]. Нет, никакого снега у нас здесь не было, разве только однажды как-то утром и то совсем недолго; впрочем, припоминаю, что шел довольно-таки сильный снег, но не более часа. О смерти Уилла Кроу[202]202
  Кроу Уильям – чиновник архива в графстве Уиклоу; в конце жизни страдал душевным расстройством.


[Закрыть] я уже слыхал, но только не знал о нелепых обстоятельствах, ускоривших ее. Нет, я позаботился о том, чтобы капитан Пратт не пострадал из-за безвременной кончины лорда Энглси. Что касается моего портрета, то я как-нибудь постараюсь заполучить у Джервеса копию. Я уговорю сэра Эндрю Фаунтейна купить ее будто бы для себя, а потом уплачу ему за нее, и таким образом перекуплю, если, конечно, у меня будут деньги, когда я соберусь отсюда уезжать. – Бедняга Джон![203]203
  Бедняга Джон. – Кто здесь имеется в виду, не установлено.


[Закрыть] так он, значит, приказал долго жить? а мадам Парвисол была в городе? Гмм. Что ж, если Тай[204]204
  Тай Ричард – член ирландского парламента, виг; Свифт всегда питал к нему антипатию, которая позднее еще более усилилась, когда Тай донес в 1725 г. лорду-лейтенанту Ирландии о сомнительном смысле произнесенной Томасом Шериданом (дедом драматурга и приятелем Свифта) проповеди в связи с годовщиной вступления Георга I на престол. Свифт осмеивал его с тех пор в своих стихотворных сатирах (Poems, 772—773).


[Закрыть] сюда приедет, мы просто не будем замечать друг друга, да и не до него мне здесь, хотя мы вовсе не ссорились. – Я наведался нынче к Стерну, но не застал его дома, а мистер Ли еще не возвратился в Лондон, однако я непременно выполню поручение Дингли, как только увижу его. Откуда мне знать, подорожает ли фарфор или нет? Просто мне взбрело как-то в голову, что я без ума от фарфора, но теперь это прошло; да я, кажется, уже говорил вам об этом в одном из предыдущих писем. Итак, вам, стало быть, нужно всего лишь несколько салатниц и тарелок и пр. Да, да, все это вы получите. Вы столько перечислили, что это обойдется, как я полагаю, в пять фунтов, никак не меньше. – А теперь относительно краткого постскриптума Стеллы. Я был вне себя, прочитав, как вы корите себя за то, что не пишете. Разве вы не можете диктовать Дингли, чтобы не утомлять свои драгоценные глазки? Сердце мое сокрушается, когда я думаю, что вы нездоровы. Прошу вас, не тревожьтесь, и если вздумаете писать, закройте глазки и напишите только одну строчку и больше ничего, вот так: Как вы поживаете, миссис Стелла? Я написал это с закрытыми глазами. Право, сдается мне, что так у меня получается даже лучше, нежели когда они открыты; и, кроме того, ведь Дингли может стоять рядом и подсказывать, когда вы будете залезать слишком высоко или слишком низко. – Деловые письма ко мне и пакеты, ежели в таковых будет еще какая-либо надобность, следует адресовать на имя мистера Аддисона в Сент-Джеймскую кофейню, однако я надеюсь услышать во время моей ближайшей встречи с мистером Гарли, что основные затруднения улажены и все остальное, не более чем пустая формальность. – Возьмите два или три чернильных орешка, возьмите два-три… орешка… Послушайте, оставьте-ка лучше свой рецепт у себя в…, я в нем не нуждаюсь. Раскудахтались сами не знаете из-за чего! Ну, вот как-будто и все, что касается вашего послания, которое я сейчас положу в ящик для писем в моем секретере, как делаю со всеми письмами, как только на них отвечу. Аккуратность полезна во всяком деле. Миром правит порядок, а дьявол сеет смуту. Взять к примеру генерала, министра и, если спуститься несколько ниже, садовника, ткача и пр. и пр. Из этого рассуждения может выйти отличный трактат, если только вы сочтете, что его стоит завершить, я же, увы, не располагаю временем. Ну разве не ужасающе длинный кусок для одного вечера? Обедал нынче с Пэтти Ролт в Сити у моего кузена Лича[205]205
  …у моего кузена Лича… – Лич, по-видимому, состоял в весьма отдаленном родстве со Свифтом через известного поэта и драматурга Джона Драйдена (1631—1700): дед Свифта был женат на племяннице деда поэта. Второй упоминающийся тут кузен Томсон был мясником.


[Закрыть], рябого Лича; он типограф и печатает «Почтальона»; ох-хо, и, бог весть, почему считается моим кузеном, а женат он на миссис Бэби Эйрз[206]206
  Бэби Эйрз. – Не исключено, что это придуманное Свифтом комическое прозвище, поскольку baby по-английски «младенец», a airs – «важничанье».


[Закрыть] из Лестера; с нами был также мой кузен Томсон, и мой кузен Лич все предлагал познакомить меня с автором «Почтальона»[207]207
  …с автором «Почтальона»… – Этот листок издавал некий Фонвив – французский протестант.


[Закрыть] и сказал, что тот несомненно будет весьма рад знакомству со мной и что он горазд на всякие выдумки и к тому же человек большой учености и даже побывал за морем, но я был скромен и ответил: «Быть может, джентльмен – человек стеснительный и не ищет новых знакомств», и с помощью таких отговорок отделался от него. Мне очень хотелось бы, чтобы вы могли слышать, как я сейчас произносил вслух все, что я здесь написал, и притом с подобающим случаю выражением – примерно так, как говорят «ох-хоо», или как маленькая девчушка скажет: «У меня есть яблоко, мисс, но только я не дам вам ни кусочка». Последнюю неделю стоит дрянная погода, которой красная цена – двенадцать пенни, при всем том я израсходовал из-за нее десять шиллингов на наемные кареты и портшезы. Если тот, кто вам должен, отдаст деньги, то я с вашего позволения посоветовал бы вам купить на них акций Английского банка[208]208
  …акций Английского банка… – Основан в 1694 г. группой пайщиков как частное акционерное учреждение, но выполняющее функции государственного банка.


[Закрыть]; они упали сейчас почти на тридцать процентов и приносят теперь восемь фунтов дохода, и при этом основной капитал вы можете получить, когда вам вздумается; они наверняка вскоре пойдут на повышение. Господь свидетель, я хотел бы, чтобы леди Джиффард вложила в акции те четыреста фунтов, что она вам должна[209]209
  …что она вам должна. – Стелла обладала весьма скромными средствами: сэр У. Темпл оставил ей по завещанию некоторые свои земельные участки в Ирландии, которые были там сданы в аренду, выплачивавшуюся ей; кроме того, у нее было около 1500 фунтов, которые она по совету Свифта перевела в Ирландию, где их можно было помещать под десять процентов прибыли, и, наконец, 400 фунтов находилось у леди Джиффард на условиях пожизненной выплаты небольшой ежегодной ренты с этой суммы, вот почему Свифт и предлагал взять эти деньги и поместить на более выгодных условиях.


[Закрыть], взяла себе обычную долю прибыли – пять процентов, а остаток отдала вам. Я потолкую об этом с вашей матушкой, когда мы с ней увидимся. Я и сам решил приобрести их на сумму в триста фунтов, собрав все, что у меня есть в Ирландии, и у меня даже возник план, который, как я надеюсь, осуществится – я намерен уговорить моего приятеля купить их будто бы для себя, а я расплачусь с ним, как только получу причитающиеся мне деньги. Думаю, что Стрэтфорд окажет мне такую любезность. Завтра или послезавтра я поговорю с ним об этом.

27. Мистер Роу, поэт, выразил желание, чтобы я пообедал с ним сегодня. Когдя я пришел к нему в канцелярию (он – помощник государственного секретаря, до него эту должность занимал мистер Аддисон), там находился также и мистер Прайор, и оба они принялись хвалить мой «Дождь», ставя его выше всего, что когда-либо было написано в этом роде, такого, мол, «Дождя» не бывало со времени Данаи и пр. Непременно напишите мне, понравился ли мой «Дождь» в ваших краях. Обедал я с одним Роу, потому что Прайор не мог прийти, а после обеда мы отправились в какую-то ничем не примечательную таверну, где Конгрив, сэр Ричард Темпл[210]210
  Темпл Ричард (1697—1749). – Служил под началом герцога Мальборо, в 1713 г. вследствие своих вигистских взглядов получил отставку, однако уже через год при Георге I стал бароном, а позднее и виконтом; был членом Кит-Кэт клуба и состоял в приятельских отношениях с Конгривом, а затем с Попом.


[Закрыть], Исткорт[211]211
  Исткорт Ричард (1668—1712) – актер, игравший сначала в Дублине, а с 1704 г. в Лондоне. Стиль посвятил ему № 468 своего журнала «Спектэйтор» от 27 августа 1713 г.


[Закрыть] и Чарлз Мейн беседовали за кружкой скверного пунша. По случаю моего прихода сэр Ричард послал за шестью фьясками своего собственного вина, и мы засиделись до полуночи. Тем не менее голова моя сейчас в полнейшем порядке, потому что пить я не стал, только глотнул вина с водой, не больше ложечки, и все из боязни подагры или еще какого-нибудь отвратительного недомогания; а сейчас уже поздно и посему я…

28. Гарт, Аддисон и я обедали нынче в самой что ни на есть скверной таверне, а оттуда я пошел к мистеру Гарли, но он то ли не мог меня принять, то ли его не было дома; боюсь, я так и не узнаю о моем деле до того, как это письмо будет отправлено. Потом я нанес визит лорду Пемброку[212]212
  Лорд Пемброк – Томас Герберт (1656—1733); занимал ряд высоких должностей: первого полномочного посла при заключении Рисвикского мира в 1797 г., президента Тайного совета в 1702 г. и лорда-лейтенанта Ирландии в 1707—1709 гг. Как и Свифт, чрезвычайно увлекался сочинением каламбуров.


[Закрыть], только что возвратившемуся в Лондон, и мы весело провели время, вспоминая разные давние истории, и я одним удачным каламбуром сразил его наповал. Потом я отправился навестить обеих леди Батлер, но сукин сын дворецкий не впустил меня, и мне пришлось передать им с другой леди чрезвычайно грозное послание по поводу того, что они не позаботились предупредить дворецкого, чтобы тот всегда делал для меня исключение. Кофейня мне изрядно наскучила; Форд уговаривал меня посидеть с ним у соседей, я, как последний болван, согласился, и проболтал там до двенадцати часов ночи, а сейчас я уже в постели. Боюсь, новый кабинет министров испытывает отчаянные финансовые затруднения[213]213
  …новый кабинет …испытывает отчаянные финансовые затруднения… – Война за Испанское наследство довела сумму ежегодных государственных расходов Англии до 13 миллионов фунтов в год и зимой 1709—1710 гг. правительство задолжало огромную сумму; деловые круги Сити, правление Английского банка и Ост-Индская компания были на стороне вигов, оказывая открытое противодействие кабинету тори, что делало положение Гарли чрезвычайно неустойчивым.


[Закрыть]: виги говорят, что кое-кого это повергнет в уныние, и я опасаюсь застать мистера Гарлч в прескверном расположении духа. Они считают, что ему никогда не справиться с этими затруднениями. Бог весть, чем это кончится. Я буду чрезвычайно огорчен, если опять установится прежний порядок вещей; это на веки-вечные погубило бы церковь и духовенство, но я все же уповаю на лучшее. Письмо будет отправлено во вторник, независимо от того, услышу ли я какие-нибудь новости о занимающем меня деле или нет.

29. Мы с мистером Аддисоном обедали у лорда Маунтджоя, вот, собственно, и все сегодняшние события. – Вечером я немного поболтал в кофейне, а вернее сказать, проболтал там допоздна и теперь явился домой, чтобы немного пописать.

30. Обедал у миссис Ваномри и отправил письмо бедной миссис Лонг, которая иногда пишет нам, но одному богу известно, где она обретается, потому что она никому не сообщает своего адреса. Домой я возвратился рано и должен теперь приняться за писание.

31. Последний день месяца выдался очень славный; я гулял, навестил Льюиса и уговорился, где и как повидать мистера Гарли. У меня нет для вас никаких новостей. Говорят, что взят Эр[214]214
  …взят Эр… – В течение зимней кампании 1709—1710 гг. английский главнокомандующий герцог Мальборо не сумел навязать французскому полководцу маршалу Виллару решительного сражения; были взяты только четыре небольшие крепости и в том числе Эр-сюр-Лис, однако это произошло лишь 8 ноября.


[Закрыть], хотя утренние сообщения из Уайтхолла утверждают противоположное; было бы совсем неплохо, если бы это оказалось правдой. Обедал с мистером Аддисоном и Диком Стюартом[215]215
  Стюарт Ричард (ум. 1728) – брат лорда Маунтджоя, член ирландского парламента.


[Закрыть], братом лорда Маунтджоя; угощал Аддисон. Они были сильно под хмельком, а я – ничуть, потому что разбавлял вино водой и примерно в половине десятого оставил их вдвоем; мне придется отправить это письмо с ночным сторожем, что весьма меня беспокоит, но откладывать больше не стану. Молю всевышнего, чтобы письмо не затерялось. Я редко прибегаю к услугам ночного сторожа, но никак не могу заставлять томиться в ожидании малюток МД. Пожалуйста, передайте миссис Брент сделанную мною приписку. Прошу не забывать, что я почтенный джентльмен, а вы, сударыня, – картежница и продулись в пух и в прах. Да, миссис Стелла, я все-таки вывел вас на чистую воду.

Я все дожидаюсь, когда можно будет, наконец, сложить это письмо, жду, пока просохнет неуклюжее Д в предпоследней строчке. Видите его? О господи, как я ненавижу эти расставания с вами, право же, – но быть посему до следующего раза. Чума на это безобразное Д; пытаясь просушить его, я, кажется, все размажу.