Текст книги "Джокертаунская комбинация"

2

Брут взобрался по спинке и упал на сиденье грузовичка рядом с водителем.

– Мисс Дженифер больше не истекает кровью, но выглядит она забавно.

– Забавно? – спросил Бренан, боясь остановить машину хоть на минуту даже ради того, чтобы проверить состояние Дженифер.

– Она становится прозрачной, как будто исчезает, – сказал карлик.

Бренан стиснул зубы, сосредоточившись на дороге, боясь дать волю своим чувствам. Въехав в город, он сбросил скорость. Он не мог допустить, чтоб машину остановили копы, не сейчас, когда жизнь Дженифер висит на волоске и любое промедление может стать роковым.

По семнадцатой трассе он гнал как сумасшедший, пока не въехал в город. Старая дорога была у́же и петляла сильнее, чем главная магистраль, но там было темнее, движение не было таким интенсивным, и патрульные там появлялись редко. Мчась по трассе, словно метеор, он выбрал тихую, не патрулируемую дорогу.

Он пытался думать только о дороге. Его разум все равно возвращался назад, на шестнадцать лет назад, в день, мучительно похожий на этот.

Это было в Японии. Бренан и его люди захватили документы, содержавшие достаточно доказательств, чтобы прочно связать генерала Кьена со всей той криминальной активностью – от проституции до торговли наркотиками, – что проистекала из Северного Вьетнама. Но до базы эти доказательства так и не добрались. Бренан и его люди попали в засаду, когда их должен был подобрать вертолет. Все это было подстроено Кьеном. Фактически генерал лично всадил пулю в голову сержанта Галковского и забрал дипломат с компроматом. Бренан, мгновенно парализованный ранением в голову, лежал в джунглях рядом с точкой высадки. Он видел, как убили всех его людей, но ничего не мог с этим сделать.

Почти неделя понадобилась Бренану, чтобы выйти из джунглей. Когда он добрался до базы, измученный, в полубреду от ран, инфекций и лихорадки, он совершил ошибку, когда рассказал о Кьене своему командиру. Его чуть было не арестовали. Каким-то образом Бренану удалось взять себя в руки. Ему удалось избегнуть полевого суда взамен на обещание оставить генерала Кьена в покое.

В ту ночь он вернулся к Анне-Марии, своей французско-вьетнамской жене. Она думала, что он погиб. Беременная их первым ребенком, она облегченно рыдала у него на руках, после они занялись любовью, стараясь не потревожить огромный живот, где ждал рождения их сын. Когда они уснули, убийцы Кьена пробрались в их спальню, чтобы заставить Бренана замолчать навсегда. Они упустили свою главную цель, но Анна-Мария умерла на руках мужа, и их сын умер вместе с ней.

– Там вход, – сказал Брут, выдергивая Бренана из воспоминаний.

Он припарковался вплотную к бордюру Мемориальной клиники Блайта ван Ренселлера, распахнул дверцу настежь и, хромая, обогнул фургон спереди прежде, чем звук тормозов растворился в спокойном ночном воздухе. Мелкие снежинки кружились словно туман, крошечные хлопья на мгновение оседали на лице Бренана, прежде чем растаять от жара его тела.

Он прошел через двойные стеклянные двери, распахнувшиеся автоматически с характерным шумом, едва он приблизился, и оглядел вестибюль. Там никого не было, кроме старого джокера, прикорнувшего в одном из ужасно выглядящих пластиковых кресел, а также усталой сестры, перебиравшей пачку бумаг за стойкой регистрации. Он пошел к ней.

– Тахион здесь? Нужна срочная помощь…

Сестра вздохнула и подняла на него усталый взгляд. Ее взгляд был намного старше ее самой. На какое-то мгновение он задумался, сколько раз ей говорили эти слова, сколько раз ей приходилось сталкиваться с такими отчаянными случаями на грани жизни и смерти.

– Доктор Тахион сейчас занят. На дежурстве доктор Хавьеро.

– Мне нужно заключение Тахиона, – начал было Бренан, но замолк.

Откуда-то вдруг возник слабый запах соли и рыбы. Откуда-то возник ни с чем не сравнимый привкус моря.

Бренан обернулся. Ряд автоматов в углу рекреации предлагал прохладительные напитки, содовую и конфеты. Перед ними, напевая тихонько под нос, стояла огромная фигура в церковном облачении.

– Отец Кальмар! – воскликнул Бренан.

Священник обернулся к стойке регистрации, мембраны на его глазах затрепетали от удивления.

– Дэниель?

Отец Кальмар был плотным джокером, в своей священнической рясе он казался огромным. Будучи лишь на пару сантиметров выше Бренана, он весил на сотню фунтов больше. Он выглядел крепко сбитым, но не толстым, с широкими плечами, грудью и мощным прессом. Его большие руки с длинными гибкими пальцами могли похвастаться рудиментарными присосками на ладонях. Вместо носа у него была целая куча щупалец, и от него всегда слегка, приятно пахло морем.

Он был другом и исповедником Бренана. Они знали друг друга еще с Японии, где священник служил сержантом в бригаде джокеров, а Бренан – капитаном диверсионно-разведывательной группы.

– Что случилось? – спросил он.

– Дженифер подстрелили, – кратко ответил Бренан. – Она исчезает. Мне нужен Тахион.

Для человека его размеров Отец Кальмар двигался быстро. Он подкатился к стойке мягким, текучим движением и сказал сестре:

– Зови Тахиона. Немедленно.

Та посмотрела сперва на священника, фигуру хорошо известную в Джокертауне, потом на загадочного незнакомца, только что вломившегося в здание.

– Он отдыхает, – запротестовала она. – Доктор Хавьеро…

– Зови Тахиона! – рявкнул Отец Кальмар тем голосом, которым он когда-то рявкал на несносных, ни на что не годных желторотых джокеров, впервые попавших в джунгли, и сестра подскочила, потянувшись за телефоном. Священник обернулся к Бренану.

– Неси ее внутрь. Я схожу за каталкой.

Бренан кивнул и захромал назад, к фургону.

– Что там, босс? – пропищал Брутус.

– Идем внутрь, – коротко ответил Бренан. Он подобрал одеяло, обернутое вокруг Дженифер, и осторожно вынул ее из фургона. Казалось, она весит не больше ребенка. Она исчезала, неосознанно используя свою силу, чтоб защититься от бренного мира.

– Клади ее сюда, – сказал Отец Кальмар, внезапно материализовавшись рядом вместе с каталкой. Бренан осторожно уложил ее. Брутус вскочил на каталку и вцепился в одеяло, как только Бренан и Отец Кальмар повезли ее в приемный покой.

Тахион стоял у стойки, пальцами растирая свои заспанные сиреневые глаза. Миниатюрный чужак все еще был в мятом белом лабораторном халате, выглядевшем так, будто в нем спали.

– Что тут происходит? Я говорил вам… – Он повернулся на звук открывшихся дверей. Он замер на минуту, хмурясь, а потом глаза его распахнулись от удивления. – Дэниел!

Он быстро шагнул вперед, распахивая руки, будто собираясь обнять Бренана, но оступился, заметив его взгляд и вспомнив обстоятельства их последней встречи.

– Рад тебя видеть, – закончил он несколько неубедительно.

Бренан просто кивнул. Эти двое мужчин вместе прошли через многое – от борьбы с Роем до противостояния Кьену и Призрачным кулакам, – но Бренан все никак не мог заставить себя забыть о том, что случилось, когда они виделись в последний раз.

Это было больше года назад. Бренан и Дженифер выследили убийцу Хризалис, Хирама Вустера, вплоть до отеля в Атланте. Тахион, также присутствовавший там, произнес небольшую речь, призвав уладить дело в строгом соответствии с буквой закона. Конечно же Тахион добился своего, ведь он подкрепил свои слова мысленным внушением. Позже Вустер сдался властям, заключив официальную сделку, спасшую его от тюрьмы. Хризалис была мертва, а Вустер получил срок условно. Настоящее справедливое правосудие.

Но сейчас Бренан не мог позволить себе думать о прошлом. Сейчас у него было о ком позаботиться. Дженифер.

Тут только Тахион увидел каталку.

– Что случилось? – спросил он.

– Трое атаковали наш дом этим утром, – коротко ответил Бренан.

Тахион склонился над каталкой и откинул одеяла. Дженифер была призрачно-прозрачная. Ярким пятном выделялась лишь повязка на лбу, наложенная Бренаном.

Известная среди джокеров как Дух, Дженифер Малой могла стать нематериальной для физического мира. Она могла ходить сквозь стены, проваливаться в пол и проникать за закрытые двери словно призрак. Но сейчас, поврежденный и бессознательный, ее разум погружался в неизведанные глубины черной комы, и не было ничего в физическом мире, за что могло бы зацепиться ее тело. Она могла раствориться без остатка.

Тахион взглянул на Бренана.

– Мы возьмем ее в защищенную палату на верхнем этаже, – сказал он тихо. – Там я тщательно исследую ее.

Они прошли по коридору и поднялись на лифте наверх, затем спустились по другому коридору, темному и, очевидно, редко используемому. Комната, в которую они привезли Дженифер, имела бронированную дверь и толстые стальные сетки на окнах. Войдя, Бренан осторожно переложил Дженифер на кровать и с тревогой наблюдал, как Тахион осматривает ее.

– С ней все будет в порядке? – наконец спросил он, когда Тахион выпрямился. Лицо его хранило отрешенное, встревоженное выражение.

– Ее раны, – сказал Тахион, – не опасны для жизни. Ты хорошо перевязал их, и мне будет легко с ними справиться. Они для нее не опасны.

Бренан почувствовал неуверенность в голосе Тахиона.

– С ней все будет в порядке?

Во взгляде Тахиона, когда он посмотрел на Бренана, не было уверенности.

– Есть кое-что еще… неправильное. Ужасно неправильное. Я не могу дотянуться до ее разума.

Бренан пристально смотрел на врача пришельцев.

– Она мертва? – спросил он тихо с угрозой в голосе.

Отец Кальмар успокаивающе опустил ладонь на плечо Бренана, а Брутус тихо заскулил у изголовья кровати. Тахион покачал головой.

– Взгляни на нее. Она дышит. Кровь бежит по венам. Ее пульс устойчив. Слаб, но устойчив.

Тахион говорил, словно загадывал загадку, но, проведя годы в буддийском монастыре, Бренан привык видеть в словах Тахиона коаны – буддийские притчи, объясняющие природу жизни.

Ум Бренана ухватился за эту ассоциацию как за спасательный круг, способный вытащить его из водоворота эмоций, поднятых возможной перспективой смерти Дженифер.

– Когда жизнь подобна смерти, а смерть – жизни? – сказал он Тахиону так тихо, что Отец Кальмар едва расслышал его. – Когда сознания нет, жизнь окончена.

Тахион кивнул.

– Верно. Странность в том, что я не нахожу естественных причин для ее… отсутствия.

– Ее атаковали ментально? – спросил Отец Кальмар.

Тахион покачал головой.

– Я не смог обнаружить никаких повреждений, указывавших на какое-либо насильственное вторжение в ее разум или его изъятие. Такое чувство, будто она его потеряла… Каким-то образом.

– Ты можешь найти его? – спросил Бренан.

Тахион взглянул на Бренана без уверенности.

– Я даже не представляю, откуда начинать, – просто ответил он.

Бренан застонал и вцепился в изголовье кровати так, что едва не раздавил ее трубчатый каркас.

– Есть След, – сказал Отец Кальмар.

– След? – Тахион фыркнул и качнул головой. – Это шарлатан!

Бренан взглянул на Отца Кальмара.

– О чем вы?

– Загадочный джокер, называющая себя След. Никто о ней ничего не знает, но у нее есть необычные ментальные способности. Она может найти практически что угодно, проследив путь существования того, что она ищет.

– Может ли она найти потерянный разум? – спросил Бренан.

– Сомневаюсь, – ответ Тахиона был тверд.

Отец Кальмар покачал головой.

– Не знаю, – сказал священник. – Она владеет довольно странной силой… Или утверждает, будто владеет.

– Найди ее, – сказал Бренан. – Найди кого угодно, кто может помочь.

– Я постараюсь, – сказал Отец Кальмар с сомнением.

– Если ты не сможешь привести ее сюда, это сделаю я, – сказал Бренан с нажимом.

Священник покачал головой.

– Принуждение с ней не сработает. Если она захочет помочь тебе, хорошо. Если же нет, ничто на земле не заставит ее передумать. А она не тот человек, которого стоит злить.

– Равно как и я, – сказал Бренан.

– Не усложняй и без того сложную ситуацию, – взмолился Отец Кальмар.

– Ладно, – Бренан вздохнул глубоко, чтобы успокоиться. – Позвони ей или что там нужно сделать, чтоб пригласить ее сюда. Скажи, что я сделаю все, что смогу, все, что она захочет, лишь бы она помогла мне.

Отец Кальмар закрыл глаза и кивнул.

– Сделано, – сказал он.

Сидя на письменном столе Кьена, Лэтхем наколол на вилку последний кусочек яйца по-бенедиктински, подцепив его с последнего кусочка последней булочки на тарелке.

– Блоут становится проблемой, – сказал он Кьену.

Кьен налил себе еще стакан свежевыжатого апельсинового сока из графина на серебряном подносе и запил свой бутерброд с икрой. Он любил свежевыжатый апельсиновый сок почти так же, как любил власть. Почти. Когда то и другое встречались за завтраком, день начинался идеально.

– Можем ли мы обойтись без него? – спросил он своего лейтенанта.

Лэтхем обдумал вопрос, пока жевал и глотал, и наконец покачал головой.

– Пока нет. Возможно, со временем. – Он брезгливо вытер губы льняной салфеткой. – Я создал еще троих джокеров на прошлой неделе. Скоро у нас будет достаточно сил, чтобы справиться со всеми этими нелепыми джокерами, которых Блоут собрал на Роксе.

– Троих? – переспросил впечатленный Кьен. Те двадцать лет, что Кьен знал этого человека, тот обходился без секса. Но теперь, обретя силу джокера, прежде воздержанный мужчина вел себя словно чертов кролик. Хотя все это в перспективе лишь пойдет Кьену на пользу. Лэтхем создавал джокеров, Кьен контролировал их через своего преданного лейтенанта. Скоро они будут достаточно сильны, чтобы присоединить их как третью ветвь к Призрачным кулакам: Белоснежные Цапли, Оборотни и джамперы.

На самом деле Кьен уже пользовался их услугами: с их помощью он получил это прекрасное тело джокера, принадлежавшее ранее одному из менее преданных его лейтенантов.

Звонок телефона, стоявшего на краю стола, вывел Кьена из задумчивости.

– Да, – тихо проговорил он в трубку, пока Лэтхем смотрел с любопытством.

– Это Лао.

Лао был главой команды убийц, которую он послал за Бренаном и его шлюхой. Кьену не понравился его тон.

– Да, – на этот раз ответ Кьена звучал резче, и Лао заколебался. – Мы… мы столкнулись с некоторыми непредвиденными трудностями, – наконец сказал он.

– Он мертв? – спросил Кьен жестко.

– Женщина мертва… я думаю.

– Ты думаешь, – выдавил Кьен через силу. В горле его клокотало, ярость лишила его возможности говорить внятно. Он подождал, пока вспышка эмоций спадет и он снова сможет произносить слова. – Ладно. Приезжай со своими людьми. Я дам вам шанс все исправить.

Вновь последовала долгая пауза.

– Остальные мертвы.

Кьен подавил ярость.

– Хорошо. Я дам новый шанс тебе. Не подведи меня на этот раз.

Он не слышал многословных заверений Лао, потому что повесил трубку. Так трудно найти сегодня хороших помощников, отметил для себя Кьен. Змей был мертв, Блез – ну, здесь были некоторые возможности, но как сложно было контролировать этого маленького ублюдка. Заклинателя невозможно вызвать быстро. Чернокнижники и оборотни… другие возможности, но у Кьена были тайны, много тайн, которые он хотел скрыть. Лэтхем, тем не менее, уже знал большинство из них.

– Возможно, – сказал Кьен, внезапно воодушевившись, – мне вновь понадобятся твои джамперы. Трое или четверо из тех, кому ты доверяешь.

Лэтхем медленно кивнул.

– Хорошо. Трое или четверо доверенных, таких, от которых можно избавиться.

– Избавиться, – повторил Кьен. – Неплохой подход.

Они могли избавиться от них по завершении дела и сохранить свежие секреты Кьена в еще большей тайне. Лэтхем встал, положив салфетку на поднос, кивнул и вышел из комнаты. Кьен едва увидел это. Он спрашивал себя, каково это – обладать, словно только что купленным пальто, телом своего заклятого врага.

3

Брутус спрыгнул с плеча Бренана на изголовье кровати Дженифер. Он положил свою крохотную ручку на ее лоб и вздрогнул.

– Она холодная, босс, действительно холодная.

Бренан мог только кивнуть. Ожидание было мучительно. Тахион сделал с ранами Дженифер все, что мог, после этого ему пришлось уйти по делам клиники и оставить Бренана, Брутуса и Отца Кальмара в их прикроватном бдении. Отец Кальмар не мог сказать, как долго им придется ждать След и появится ли она вообще, и это было хуже всего.

– О ней не много известно, – объяснил Отец Кальмар, – кроме того, что она обладает ментальными способностями высшего порядка. Некоторые говорят, будто она отвратительный джокер, другие утверждают, что она – красивый туз. Никто не может сказать наверняка, каждый, кто смотрит, видит что-то свое.

Бренан нахмурился.

– Как такое возможно?

Отец Кальмар пожал массивными плечами.

– Очевидно, это ее защита – варьировать свой образ для каждого смотрящего. Никто не знает, почему так случается. Некоторые считают ее сумасшедшей.

– Не очень-то красиво, – сказал кто-то за плечом Бренана, – сплетничать о ком-то, от кого вы ждете помощи.

Бренан дернулся, потянувшись за браунингом «хай-пауэр», спрятанным в небольшой кобуре за спиной. Он не слышал, чтобы кто-нибудь вошел в палату, и поскольку нервы его были натянуты до предела, он действовал не думая. Но вынув оружие, он опустил его.

Перед ним, целая и невредимая, стояла Дженифер Малой. Ему пришлось взглянуть на кровать, чтобы убедиться: настоящая Дженифер лежит там в коме, а образ перед ним – подделка. Он посмотрел на Отца Кальмара. Тот тоже, казалось, был во власти некоего видения.

– Боже правый, – сказал Брутус. Он прыгнул с изголовья кровати и легко приземлился на плечо Бренана. Он вцепился в него, намотав на кулак прядь волос Бренана, и прошептал так, чтоб только Бренан мог услышать:

– Это Хризалис, босс. Во плоти. Но этого не может быть. Она мертва.

– Оружие не поможет, – сказал симулякр. Бренан осознал вдруг, что пришелец говорил чужим голосом. – Можно и это, – сказала она, – если вам это важно.

И голос ее изменился.

– Спасибо, что пришла, – сказал Отец Кальмар.

След опустилась на неудобный больничный стул рядом с кроватью Дженифер.

– У меня не было других дел, – сказала она. – И я подумала, что могу заскочить, посмотреть, что вам нужно.

– Как ты прошла мимо охраны клиники? – спросил Бренан.

– Это было несложно, – она пожала плечами.

– Ты можешь нам помочь? – спросил Отец Кальмар.

Она посмотрела на священника, потом на Бренана. Их взгляды сцепились, и он почувствовал, как по позвоночнику прошла дрожь, будто она взяла в свои руки его обнаженный мозг. Ее глаза сверкнули, словно кошачьи глаза в темноте, а потом взгляд ее снова стал взглядом Дженифер, и она улыбнулась ее яркой улыбкой.

– Посмотрим, – сказала она, – полагаю, я могу попробовать. Но что в том для меня?

– Все, что угодно, – сказал Бренан. – Все, что ты хочешь.

Она посмотрела на него лицом Дженифер так, что сердце его разорвалась на части.

– Все, что угодно? – повторила След, придав слову легкую провокационную нотку, что заставило Бренана сцепить зубы.

– Все, что я смогу дать, – сказал он. – Если ты настолько могущественна, как утверждаешь, ты должна понимать силу и искренность моего предложения.

Она пожала плечами.

– Я просто хотела, чтобы ты сказал это вслух. Слова делают вещи более реальными для большинства людей.

– Но не для тебя? – спросил Бренан.

– Слова имеют свое место. Но я вижу дальше слов, вижу их истинное значение. – Она нахмурилась на мгновение. – Твои слова достаточно реальны. Ты говоришь то, что думаешь.

Внезапно След выпрямилась на стуле, переключив свое внимание с Бренана на Дженифер. Повисла долгая неудобная тишина, затем След вновь откинулась на спинку стула кивая. Она взглянула на Бренана.

– Ты прав. Она ушла. Она потерялась и бродит где-то. Тело не проживет долго без разума.

– Ты можешь помочь? – спросил священник.

– Полагаю.

– Ты поможешь?

– О, думаю, да.

Бренан понял, что не дышал все это время, и выпустил воздух из легких.

– Что ты хочешь взамен? – спросил Отец Кальмар.

– О, – она отмахнулась от вопроса, – мы поговорим об этом позже. – Она обернулась к Бренану. – Теперь уходи. Твой разум создает слишком много помех. Я не могу сконцентрироваться.

– Хорошо. – Бренан кивнул Отцу Кальмару и Брутусу, последовавшим за ним вон из палаты в коридор.

– Тебе стоило заключить договор сразу, – сказал ему Отец Кальмар. – След славится чрезвычайно тяжелой платой, которую взимает за свои услуги.

– Я понимаю, – сказал Бренан. – Но важнее то, что она найдет разум Дженифер и приведет его обратно в тело. Свои дела с ней я улажу позже.

– Надеюсь, все будет так просто, – ответил Отец Кальмар, когда Бренан подхватил Брутуса и расстегнул свою кожаную куртку. Брутус нырнул внутрь и застегнул змейку так, что снаружи осталась лишь его голова.

– Просто или нет, – сказал Бренан, – если она вернет Дженифер, мы уладим все по-честному. А теперь расскажи мне, что тебе известно о смерти Кьена.

– Ты подозреваешь его?

– Всегда.

Отец Кальмар медленно кивнул.

– Мне известно немногим больше того, о чем писали в газетах. По-видимому, это был сердечный приступ, внезапный и неожиданный. Погоди минуту, – сказал он, и его длинные гибкие пальцы зашевелились возбужденно. – Было кое-что еще. Я помню, что говорил с Космо Косгровом – ну, ты знаешь, из Морга.

Бренан кивнул. Братья Косгров были известными гробовщиками в Джокертауне.

– Так вот, – продолжил Отец Кальмар. – Морг Косгрова не занимался этим делом, вероятно, гробовщики общаются между собой, и Космо сказал мне, будто гробовщики Кьена нашли тело каким-то странным.

– Странным? – переспросил Бренан. – В каком смысле?

Отец Кальмар пожал плечами.

– Он не знал подробностей. Просто сказал, что с телом было что-то не то.

– Я думаю, – пробормотал Бренан. – Теперь Исчезник – глава Призрачного кулака?

Священник кивнул.

– Насколько я знаю. Кулак в последние месяцы держится тише воды ниже травы. Нет, они все так же стремятся к выгоде и так же хладнокровны, как всегда, но сообщество Призрачного кулака в последнее время скорее избегает стычек, чем ищет их.

Бренан кивнул.

– Да, это похоже на Исчезника. Он всегда старался быть максимально осмотрительным. Считал это хорошим деловым подходом. – Он взглянул в глаза священнику. – Спасибо, Боб, – сказал он.

– За что?

– За то, что был здесь, когда мне нужна была помощь.

– Для чего еще нужны священники? Я все еще надеюсь спасти твою душу, Дэниел.

– Ну хоть кто-то на это надеется. Присмотри за Дженифер ради меня. – Отец Кальмар кивнул и вернулся в палату. Бренан с Брутусом пошел дальше по коридору, вернулся на лифте на первый этаж и вышел в ночь.

Брутус, ютившийся под курткой Бренана, вздрогнул.

– Мне холодно, босс.

– Не беспокойся, – сказал Бренан. Снова начал срываться снег, подул сильный ветер. Бренан вынужден был подставить лицо снегу и ветру, когда пошел к своему грузовичку. – Я уверен, скоро нам будет очень горячо.

– Вот дерьмо, – сказал Брутус и зарылся глубже в куртку.

Когда Рик и Мик вошли в кабинет, Кьен поднял голову от стола. Братья джокеры были сиамскими близнецами или чем-то вроде того. У них была одна пара ног на двоих и одно тулово, которое, тем не менее, разделялось в районе грудной клетки, снабжая их двумя торсами и двумя парами рук. Хотя физически они выглядели внушительно, Кьен порою думал, что и мозг у них один на двоих.

– Парень пришел тебя повидать, – сказал Рик.

Мик посмотрел на своего брата с оскорбленным видом.

– Я должен был сказать об этом Исчезнику. Это ведь я говорил с этим парнем.

– Ты говорил с ним, но это я придумал пойти сказать боссу, прежде чем пускать его внутрь.

– Ты придумал? Да я…

– Прошу вас, – сказал Кьен, поднимая руку. В такие моменты ему особенно не хватало Змея. – У этого джентльмена есть имя?

Они оба задумались, а потом одновременно сказали: «Ковбой» – и уставились друг на друга.

Кьен напрягся. Это было имя Дэниела Бренана в те времена, когда он ходил под прикрытием и присоединился к Призрачному кулаку в попытке разрушить их организацию изнутри. Его уловка провалилась, когда он разрушил собственную легенду, чтобы спасти Тахиону жизнь, но ему удалось причинить немало вреда до своего разоблачения.

Кьен знал, что Бренан и Каннингем были дружны. А теперь, подумал он, он узнает предельно точно, насколько дружны.

– Зовите его, – сказал он своим телохранителям.

Он заставил себя сидеть спокойно, пока его давний враг входил в комнату. Бренан носил маску, простую черную балаклаву, которую он снял, как только Рик и Мик вышли вон, закрыв за собой дверь. Он выглядел подтянутым и загорелым, несмотря на то что на дворе была зима. Со времен Вьетнама он не прибавил в весе ни фунта, хотя на лице его появилось больше морщин, а волосы были подернуты сединой.

Он с любопытством оглядел комнату, потом взгляд его обратился к Кьену. Взгляд этот был таким же спокойным и твердым, каким его запомнил Кьен, хотя в нем и прибавилось мрачности, как будто новая беда майора довлела над ним. Его шлюха, отметил для себя Кьен, с ним не пришла. Возможно, нападение, в конце концов, и не было полным провалом.

– Тебе не кажется, что занимать офис человека, у которого ты отнял организацию, – это немного слишком? – вдруг спросил Бренан.

Кьен пожал плечами и улыбнулся. Это была скрытая карта, туз в рукаве. Бренан считал его Исчезником. Это было единственным преимуществом, необходимым Кьену, чтобы раздавить своего давнего врага.

– Почему нет? Это неплохое место, и вдруг оно опустело. Кроме того, мне показалось, это обеспечит более мягкую передачу власти.

Бренан кивнул, принимая объяснение, затем без приглашения сел. Раздраженный, Кьен открыл рот, чтобы сказать что-нибудь, но вдруг закрыл его. Каннингем, очевидно, терпел подобное поведение.

– Вернулся в город с визитом? – спросил Кьен так обыденно, как только мог.

Бренан кивнул.

– Кто-то вломился в мой дом сегодня утром.

Кьен сделал потрясенное лицо.

– Есть предположения, кто это был?

– Я бы поставил на Кьена, – спокойно сказал Бренан, – если б он не был мертв.

Кьен кивнул.

– Хорошая ставка, но он мертв. Я сам видел его тело.

– Уверен?

– Уверен.

– Я слышал, – сказал Бренан, – будто с телом было нечто странное. Нечто, что не вяжется с жертвами сердечного приступа.

Кьен неловко заерзал в кресле.

– А, ты имеешь в виду отрубленную голову, – догадался он.

Бренан молча кивнул.

– Ну, – сказал Кьен, внезапно решив смешать правду и ложь в равных пропорциях, – в его мозгах хранилось очень много информации.

– Мертвая Голова?

Кьен постарался выглядеть так, словно он оправдывается:

– Там было много того, что мне хотелось бы знать.

– Думаю, в это я могу поверить, – Бренан глубоко вздохнул.

Мертвая Голова был безумным тузом, способным получить доступ к памяти людей, пожирая их мозги. Когда Кьен устроил ловушку для предателя Филипа Каннингема, он использовал как наживку свое собственное тело, переселившись в тело Лэсли Кристиана. Тогда ему пришлось отделить свою голову от тела, чтобы Каннингем не смог скормить его мозг Мертвой Голове и тем самым раскрыть весь замысел.

– Если убийц подослал не Кьен, то кто? – спросил Бренан, отчасти обращаясь к самому себе.

– Ну, капитан, за это время ты обзавелся несколькими врагами, – Кьен замолчал, как будто глубоко задумавшись. – А я не могу сказать, что вполне контролирую Призрачный кулак, особенно Цапель. Может быть, кто-то, все еще чтящий память Кьена, наконец выследил тебя и попытался уничтожить.

– Может быть, – сказал Бренан скупо.

– И знаешь, – сказал Кьен, будто пораженный новой мыслью, – те же люди могут охотиться и на Тахиона. Возможно, кому-нибудь стоит предупредить его.

– Может быть, – сказал Бренан задумчиво. – Я скажу об этом Тахиону, когда вернусь в клинику, чтоб навестить Дженифер.

– Так ты уже видел его? – спросил Кьен.

Бренан рассеянно кивнул.

– Я отвез Дженифер в клинику. Ее ранили во время нападения.

– Надеюсь, не серьезно? – спросил Кьен, подавляя ликование.

Бренан встал.

– Нет. Не серьезно.

Кьен поднялся, чтоб проводить его до двери.

– Уверен, она выкарабкается. И если тебе что-нибудь понадобится, просто позвони.

Бренан вновь натянул балаклаву и уставился на него тяжелым, немигающим взглядом.

– Хорошо, – сказал он и покинул кабинет, пройдя мимо ругающихся Рика и Мика: Рик не мог сосредоточиться на комиксах, потому что Мик смотрел телевизор.

Кьен смотрел, как он уходит, и невольная улыбка торжества играла на его губах. Ему удалось загнать все шары к одной лузе. Последний удар – и он избавится от них всех.