Текст книги "Молли Мун, Микки Минус и машина для чтения мыслей"

За ней обнаружился лабиринт пустынных коридоров, ведущих в другие «иглу» и залы. Впереди виднелась лестница. Видеокамер-шпионов нигде не было заметно, и ребята осторожно поднялись. На верхней площадке было огромное круглое окно, из которого открывался вид на высокую гору. На столе возле окна стоял длинный экран. На нем была видна местность вокруг дворца и озеро.

– Наверное, на крыше этого здания установлена вращающаяся камера, – предположил Рокки. – Вертится на триста шестьдесят градусов – и показывает все вокруг.

Ребята торопливо всматривались в незнакомый мир. Из-за пышных крон цветущих деревьев выглядывали серебристые крыши круглых зданий, увенчанные антеннами. Видимо, неподалеку находилось такое же скопление «иглу». А чуть подальше блестела в палящих лучах солнца озерная гладь, по ней скользили белые парусники.

– Похоже, там дует ветерок, – заметил Рокки. – Но в целом здесь тихо, правда? Смотри, нет ни одного самолета, вообще никакого воздушного транспорта. Прямо город-призрак.

Совсем в противоположность покинутому дворцу, над вершиной горы кипела жизнь. В воздухе вились небольшие пчелопланы. Они ныряли в темные отверстия, похожие на пещеры. Молли встряхнулась.

– Давай-ка постараемся извлечь из этого как можно больше, – сказала она. – Пошли!

Они крадучись двинулись по лабиринту пустынных коридоров, стремглав пробегая мимо видеокамер и неслышно открывая двери. Петулька старалась не отставать, ее когти тихонько стучали по гладкому блестящему полу. В конце концов они наткнулись на череду спален. В одной из них, высокой комнате с округлым потолком, шторы оказались задернуты. Кровать была застелена розово-золотым покрывалом, а сверху набросаны большие подушки в форме цветов. У стены выстроились огромные плюшевые животные, на стульях сидели хитроумные куклы. Их глаза с укором взирали на незваных гостей.

– Видать, комната ее высочества, – предположил Рокки. – Некоторые из ее игрушек – и не игрушки вовсе… Только посмотри на эту штуковину. Фотоаппарат, что ли…

– И какие шикарные драгоценности, – добавила Молли. – Принцессе уже, наверное, лет восемь.

Она коснулась желтоволосой куклы. Кукла распахнула глаза и схватила ее за запястье.

– А-а-а! – заорала Молли.

– А-а-арр! – зарычала кукла.

Рокки оторвал от Молли кукольную руку, и все стихло.

– Запрограммирована на пакости, – поморщился он.

Молли потерла запястье.

– Только представь себе, как она играет с этими куклами в дочки-матери.

За следующей дверью располагалась еще одна комната, с навороченными играми. Все мониторы и компьютеры были выключены. На столе – черная коробочка со словами «Кошки-мышки». Рокки не устоял перед искушением включить игру и нажал кнопку. Тотчас же из коробки выскочило весьма реалистичное голографическое изображение кошки, потом – мышки. Петулька зарычала. Рокки подергал за джойстик. Мышка двинулась навстречу кошке. Та тотчас же прыгнула на нее. Мальчик поспешно отдернул грызуна, но было поздно. Хищница успела ее схватить. То, что случилось дальше, было отвратительно. Голографическая кошка сожрала голографическую мышь.

– Какая гадкая игра! – воскликнула Молли.

Петулька затявкала на странную кошку без запаха.

– Тьфу, – плюнул Рокки и выключил игрушку.

Соседняя комната тоже была полна развлечений.

– Хорошо хоть твоему брату есть с чем поиграть, – сказал Рокки, притормозив в дверях. – Пойдем дальше. Что-то мне не по себе. Очень уж здесь пусто и подозрительно тихо.

По другую сторону коридора обнаружились еще три спальни с ванными комнатами и еще три просторные игровые. Затем перед ребятами выросла стена с незаметной дверью, ведущей в небольшую квартиру. Войдя, они очутились в гостиной с окнами на сады позади дворца. Обивка мебели была расшита цветами, отчего комната сама походила на клумбу. На полке стояла фотография в серебряной рамке. В отличие от обычных фотокарточек, изображение на ней двигалось. На снимке няня играла с двухлетним малышом. Мальчик стискивал ей нос, будто гудок на велосипеде, а она смеялась. Экран погас. Потом начался еще один короткий фильм. На этот раз мальчик сидел за столом и ел. Его лицо было заляпано кашей. Он взмахнул ложкой и громко фыркнул, забрызгав кашей фотокамеру. Волосы у него были светлые, вьющиеся. А глаза – близко посаженные и такие же зеленые, как у Молли.

– Он очень похож на тебя, – заметил Рокки.

Петулька обнюхала ковер и изображения животных на стенах, потом направилась в соседнюю комнату. Мебель там была простая, с потолка свисали разноцветные фигуры и мобили.

– Интересно, где же он сейчас? – сказал Рокки. – Думаю, они время от времени переселяются туда, наверх.

– В особых случаях? Или чтобы спастись от жары? – предположила Молли. – Посмотри, какой на улице зной. Над землей аж марево стоит. Дворцовый сад зеленеет и цветет только потому, что его поливают. А вокруг озера земля наверняка сухая, как кости динозавра в пустыне.

Петулька навострила уши, но, не увидев ничего похожего на кость, снова принялась обнюхивать пол. Здесь стоял странный запах, похожий на запах хозяйки. Как будто тут жил человек, имеющий с ней много общего.

– Слово «Монблан», – размышлял вслух Рокки, – означает «белая гора». Потому что она всегда была покрыта снегом. Сейчас, через пятьсот лет после нашего времени, климат явно стал гораздо жарче. Но зимой на вершине горы становится все же холодновато – там ведь очень высоко. Тогда все переселяются сюда, потому что здесь теплее. А летом, когда нечем дышать, наверху прохладнее.

Молли искала одежду для себя и друга и поэтому слушала рассуждения Рокки вполуха.

– Тьфу. Нет тут ничего подходящего для нас. Посмотрим в других местах.

Они двинулись дальше, внимательно глядя по сторонам и стараясь не попадать в поле зрения видеокамер. В конце коридора обнаружился изогнутый, как мостик, переход, который привел их в соседнее «иглу». Здесь располагалась квартира тощей мисс Криббинс. Они догадались об этом по гардеробу возле ванной, который был полон аккуратных строгих нарядов различных оттенков серого цвета. На стенах висели застекленные рамки красного дерева. В них хранились тусклые, распятые булавками бабочки – безжизненные и запыленные. Ковер был черным, кровать тоже. Минимум мебели. Личных же вещей не было совсем, будто кто-то тщательно прошелся здесь гигантским пылесосом, удалив все следы жизни. Все, кроме разместившегося в углу стеклянного шкафа величиной с парадную дверь.

Изнутри этот шкаф был заткан серебристо-белой паутиной. А на полу лежала черная бархатная подушка. Молли догадалась: именно здесь мисс Криббинс держит своего диковинного кота-паука. Петулька втянула носом паучье-кошачий запах. Она терпеть не могла пауков и в грош не ставила кошек. Собачка брезгливо наморщила нос. Потом учуяла еще какой-то запах. Сюда шел человек. От него тянуло уксусом и почему-то перьями. Петулька зарычала.

– Мне что-то послышалось, – сказал Рокки, стоявший у двери. – Сюда кто-то идет. Прячься!

Но было поздно. Через мгновение на пороге возникла уборщица, наряженная почему-то в костюм маленькой пастушки. Вместо посоха она несла метелку из перьев. В другой руке сжимала тряпку и бутыль с какой-то чистящей жидкостью. Увидев ребят, она встала как вкопанная.

– Чем могу служить? – произнесла женщина пустым голосом.

– Гм, мы… друзья принцессы, – второпях нашлась Молли, изо всех сил соображая. – Она велела нам спуститься и осмотреть загон, в котором содержится паукокошка. Нам обоим тоже подарят паукокошек, гм, на Рождество.

Служанка в костюме пастушки прищурилась.

– Их называют «котопауки», и они очень редкие. Владеть ими разрешается только старшим членам королевской семьи, – сказала она.

– Ах да. Так оно и было раньше, – возразила Молли, пытаясь выбраться из западни, в которую сама себя загнала. – А вчера правила изменились!

– А Рождество? – спросила женщина. – Где вы собираетесь его праздновать?

– Ну конечно во дворце, – продолжила Молли. – Нам приготовят индейку и все, что положено! – Девочка чувствовала, что ей не верят. Уборщица нахмурилась. – Ну все, нам пора. Была очень рада с вами познакомиться.

– Здесь Рождество не празднуют. Уже несколько столетий, – проговорила маленькая пастушка.

Молли кивнула и при этом наполнила глаза гипнотической силой.

Служанка явно собиралась поднять тревогу. И девочка всадила в нее полный заряд гипнотической энергии.

Несколько мгновений глаза маленькой пастушки судорожно подергивались, потом она полностью погрузилась в транс.

– Сегодня во дворце есть еще кто-нибудь? – подстраховалась Молли.

Женщина покачала головой.

– Хорошо. Теперь вы совершенно забудете, что видели нас. Понятно?

Уборщица кивнула.

– Продолжайте заниматься своими делами, но прежде я запечатаю эти указания паролем «Петулька».

Женщина ушла.

В следующем «иглу» оказались комнаты, где жили дети. Хотя, судя по личным вещам, их трудно было назвать обычными детьми. На полках стояли потрепанные тома в кожаных переплетах, изданные в Моллином веке и даже раньше. Книги назывались: «Новые понятия в геологии», «Космические программы тысячелетия» и так далее в том же духе. Поверх полок громоздились сложные головоломки и научные инструменты. В каждой комнате стоял большой стол со встроенной компьютерной клавиатурой. Гардеробы здесь оказались полны одежды, которая по размеру подходила Молли и Рокки. Молли выбрала для себя жесткий белый спортивный костюм из чего-то вроде хлопка, с множеством молний и карманов. А ботинки к нему присмотрела сказочно изящные, ультрафутуристические.

– Кроссовки будущего! – восхищенно воскликнула Молли. – Но маловаты. Придется остаться в своих.

Рокки выбрал оливково-зеленый костюм. Он был того же фасона, что и у подруги, однако чуть тяжелее.

– Хорошо еще, что нам не приходится наряжаться в бедных маленьких пастушка и пастушку, – сказал Рокки.

Ребята сложили свои вещи в Петулькин рюкзак и вскоре были готовы. Большие куртки, которые они отобрали у девчонок на магнитопланном вокзале, стали обузой.

– Что с ними делать?

– Выбросить в мусорный бак? – тихо предложил Рокки, но тут же сам возразил: – Лучше не оставлять улик для Редхорна.

Тем временем Молли рассматривала движущуюся фотографию обитателя этой комнаты. Волосы у мальчика были зачесаны назад и смазаны чем-то вроде геля. На другом снимке красовалась девочка-азиатка с прической в виде вопросительного знака, чем-то похожей на башню, которую они видели на голове шестилетней принцессы.

Молли показала на них:

– Надо выглядеть достоверно на все сто процентов.

Рокки выпятил губу:

– А это обязательно?

– Да.

Они пошли в ванную и открыли шкафчик. Внутри стояли десятки бутылочек и банок с парфюмерией и кремами, лежали пакетики с разноцветными таблетками. Нашлась и секция со средствами для волос. Молли усадила Рокки и щедро выдавила на ладонь прозрачный фиолетовый гель.

– Сиди смирно.

Она смочила гелем черные курчавые волосы Рокки, потом добавила еще, затем зачесала их назад.

– Ффу-у. Холодно и мокро. Как будто мне намазали голову раздавленными улитками, – шепотом пожаловался Рокки.

– Спасибо. Теперь твоя очередь.

Справиться с непослушными волосами Молли оказалось гораздо труднее, но в конце концов, щедро смазав их гелем и добавив фиксирующей пены, Рокки умудрился поднять их к макушке. Вопросительный знак больше походил на восклицательный, но результат получился неплохой.

Петулька склонила голову и недоумевала: чем это они тут занимаются? Она надеялась, что ребята не собираются мазать этим синтетическим пахучим снадобьем и ее тоже. Глядя на остроконечную прическу Молли, похожую на шапочку гнома, собачка вспомнила, как хозяйка намыливала себе волосы, принимая ванну в Брайерсвилле. А вспомнив о доме, очень захотела туда вернуться. Ей тут совсем не нравилось. Нехорошее место. Она заскулила, пытаясь передать свои мысли девочке: «Хозяйка, ну пожалуйста, давай вернемся домой!»

Молли улыбнулась собачке:

– Да, Петулька, я тоже считаю, что эта прическа дурацкая. Вонючая и липкая. – Девочка сунула пустой флакон в рюкзак с одеждой. Потом они оглядели ванную, убедились, что в ней не осталось ни пятнышка, и вернулись в спальню. – Так, в целом мы готовы. Но есть одна загвоздка.

– Я бы сказал, что их немало, – добавил друг, слегка дернув ее за высокий кок. – О какой именно ты говоришь?

– Нам надо переместиться вперед на девять с половиной лет – к тому времени, когда моему брату будет столько же лет, сколько мне.

Рокки кивнул.

– Но когда он прибыл сюда новорожденным малышом, была зима.

– Да-а, – медленно протянул Рокки, понимая, к чему клонит Молли. – А зимой все живут тут, внизу, а не в горах.

– И я о том же, – подтвердила Молли. – Был январь или что-то около того. Да, в январе ему исполнится одиннадцать, а одиннадцать с половиной будет в июле. И он переедет вон туда! – Молли указала на город у вершины горы.

– Верно. Придется как-то взбираться на гору.

– Теперь мы хоть выглядим так, как надо.

– Гм… Не уверен. – Рокки с беспокойством глянул на прическу подруги.

Глава шестая

За стенами «иглу» было так жарко, что Петулька обожгла подушечки лап об асфальт. Молли подхватила ее на руки. Рокки сунул две куртки в урну около пчелопланной посадочной площадки, положил руку на плечо подруги, и она сжала камни на шее.

– Только бы нас никто не заметил, – проговорил он, оглядываясь.

Раздалось громкое «хлоп!» – и ребята исчезли. Стремительный вихрь понес их в будущее. Молли отсчитала четыре года и притормозила бег. Зависнув в пузыре времени, они огляделись. Взлетали и садились разнообразные летательные аппараты, люди проносились стремглав, как будто кто-то включил кинофильм на быструю перемотку. Потом Молли заметила пчелоплан, похожий на тот, на котором они сюда прибыли. Няня Миклес держала за руку кудрявого мальчика и вела его к аппарату. Слуга, одетый как Дик Уиттингтон[2]2
  Дик Уиттингтон – персонаж английских легенд. Его прототипом был английский купец Ричард Уиттингтон (ок. 1354 или 1358–1423), поставлявший парчу и бархат английскому дворянству.


[Закрыть] – в дутые короткие штанишки и сапоги выше колен, – грузил на борт чемоданы. Небо пестрело летательными аппаратами – они пролетали и над головой, и возле склонов горы. Видимо, было что-то вроде часа пик. Молли подтолкнула Рокки к трапу, и они, незаметные для всех, поднялись на борт.

В кресле рядом с пилотом восседала мисс Криббинс – безупречная красавица с ледяными глазами. Сегодня ее волосы были ярко-красными. На коленях у нее свернулся розовый котопаук. По другую сторону прохода сидели няня Миклес и мальчик.

Молли и Рокки спрятались в том же багажном отсеке, где они отсиживались в прошлый раз. Им было слышно, как ласково беседует с ребенком няня Миклес и как ругает его мисс Криббинс.

– Нет, с этим чудовищем играть в пчелоплане нельзя, – сурово выговаривала мисс Криббинс. – Я его у тебя конфискую.

Над креслами пролетел большой плюшевый динозавр. Он плюхнулся в багажный отсек рядом с Молли.

– УУУИИИИИИИИЕЕЕЕЕЕ! – взревел динозавр, как будто включилась сирена.

Рокки скорчил зверю рожу.

– Но там, сзади, ему будет скучно! – захныкал мальчуган.

– Прекрати ныть! – отрезала мисс Криббинс.

Дальнейшие слова потонули в рокоте двигателей.

– Живот болит! – заверещал мальчик, как только пчелоплан взмыл в воздух и направился к городу на вершине горы.

Молли выглянула в окно. Когда аппарат подлетел к вершине, она заметила, что окутанный облаками город даже роскошнее, чем ей казалось издалека. Здания венчали башенки из серебра, стекла и меди, а за стенами зеленели чудесные сады с фонтанами и скульптурами. Пчелоплан поднимался все выше и выше, прямо к заоблачному пику Монблана.

Впереди показался дворец. Он был гораздо больше, чем окружающие его дома. Над ним высились десять или пятнадцать металлических башенок, между которыми пестрели изысканно украшенные сады. Чуть ниже в склоне горы темнела пещера. Пчелоплан влетел прямо в нее.

Когда смолкли двигатели и машина остановилась, мальчик захлопал в ладоши.

– Вот здорово! – кричал он. – Будет весело!

В щелку между креслами Молли увидела, как к малышу обернулась мисс Криббинс.

– Ничего подобного, – сурово процедила она. – Тебе уже четыре года. Этим летом ты будешь работать до изнеможения, Микки Минус. Ты начнешь ходить ко мне на уроки. Няня Миклес больше не будет цацкаться с тобой. – Она улыбнулась, в ледяных глазах вспыхнула злоба. Из-за этого ее безупречно красивое лицо стало уродливым. Потом женщина хихикнула. – Работа так утомит тебя, молодой человек, что у тебя не останется сил играть. Трудиться придется много. Ты же знаешь – принцесса не любит ничего безобразного. А ты далеко не самый прелестный ребенок на свете. Так что восполняй это усердием, потому что, если ты не угодишь ее высочеству, она отошлет тебя к мутантам!

Молли бросила на друга полный ужаса взгляд и прошептала фамилию мальчика:

– Минус?

Тот пожал плечами: и правда странное прозвище. Потом Молли снова зависла во времени и, скрытая от посторонних глаз, вместе с Рокки и Петулькой последовала за придворной компанией.

Они прошагали по гулкому, как пещера, ангару, вышли через высокую дверь, поднялись по склону горы и очутились во внутреннем дворе. Тут Микки Минус крепко вцепился в ноги няни Миклес и успокоился, только когда мисс Криббинс ушла.

Пока вереница слуг несла чемоданы, малыш юркнул в крытый переход и скрылся в саду. Он мчался по дорожкам, прыгал на одной ножке по берегам прудов, с топотом взбегал на деревянные мостики. Остановился только один раз – посмотреть на радужного попугая на дереве. Затем побежал дальше и притормозил у высокой зеленой двери. Она вела в детский сад. Мальчик проскользнул туда, подбежал к пруду и вгляделся в воду. В глубине плескалась серебристая рыба. Молли спрятала Рокки и Петульку за кустом и вышла из вихря времени. В воздухе было прохладно, хотя сад утопал в ярком солнечном свете.

– Ого! У большой мохнатой рыбы появились детки, – сказал Микки. Когда подошла няня, он признался: – Ай Му, я не хочу ходить на уроки к мисс Криббинс.

– Придется, милый, – с неохотой отозвалась китаянка. – Я же говорила тебе, малыш: на уроки ходят все, кто подрастает.

– Я не хочу жить там.

– Пончик мой, ты им нужен. У них для тебя есть очень важное дело. И ты сможешь приходить ко мне. Я буду совсем близко. А что мисс Криббинс говорила о мутантах – это все чушь.

– Не хочу идти! – громко заплакал мальчик.

Молли прикусила палец.

– Лучше бы мы полетели прямиком в то время, когда ему одиннадцать лет, – прошептала она. – Какой ужас! Мне хочется забрать его немедленно, но нельзя. Иначе они пошлют Редхорна, а он снова выкрадет Микки.

С громким «хлоп!» Молли отправилась дальше в будущее. Няня Миклес подняла глаза.

– Что это там бахнуло? – спросил маленький мальчик.

– Не волнуйся, сладенький мой.

Красный камень с безукоризненной точностью доставил путешественников в то время, когда Микки Минус стал ровесником сестры. На небе ярко переливалось солнце. Молли опустила Петульку на землю:

– Бедная собачка! До чего же тебе, наверное, все это надоело. Иди побегай, понюхай, чем тут пахнет.

Мопсик с благодарностью посмотрел на хозяйку, потом принялся осторожно обследовать сад. На дорожке нашелся гладкий камушек. Петулька взяла его в пасть и стала сосать.

– Придется гипнотизировать каждого, кто войдет, – сказала Молли. – Нельзя и дальше таскать ее в рюкзаке.

– Это точно. – Рокки старался держаться спокойно, но девочка понимала, что друг волнуется – он по-прежнему крепко сжимал ее руку. Мальчик указал на видеокамеру на дереве и добавил: – Надеюсь, дворцовая стража сегодня не слишком внимательна.

– Давай покончим с делом как можно скорее и сразу вернемся в двадцать первый век, – проговорила Молли, стараясь вложить в голос уверенность, которой не чувствовала.

Рокки кивнул и пробежал глазами по окнам няниной квартиры.

– Наверное, сейчас Микки живет в другой части дворца. Пойдем его искать.

Молли тихо свистнула Петульке.

– Интересно, почему его прозвали Микки Минус? – прошептала она, проходя мимо розовых кустов под окнами няни.

Впереди показался другой сад, обрамленный колоннами. Ребята ступали тихо и старались держаться в тени. Тут они услышали голоса.

До них донеслось суровое ворчание мисс Криббинс. Петулька дернула ушами, учуяв ненавистный запах котопаука. Молли и Рокки присели на корточки и подкрались к окну.

Мисс Криббинс стояла за кафедрой, напоминавшей пюпитр на тонкой ножке. На кафедре свернулся калачиком котопаук. Дама что-то набирала острым пальцем на экране компьютера. У нее за спиной светилось изображение человеческого тела. Были видны мозг, кишечник, сердце, печень, селезенка, легкие – все внутренние органы.

– Надеюсь, ты помнишь, – заговорила учительница, цедя слова сквозь зубы и тыкая указкой во флуоресцентный зеленоватый мешок на экране, – это твой желудок. Нет, точнее, не твой желудок. Это внутренности здорового человека. А твои выглядят вот так…

Мешок на экране, похожий на сдутый воздушный шар с торчащими из него трубками, преобразился. Он покрылся красными пятнами, наростами и шишками.

– Нездоровый у него вид, – послышался тонкий голос.

Молли подняла голову. Мальчик с каштановыми вьющимися волосами сидел к ней спиной. Она присмотрелась внимательнее: нет, он не сидел, а полулежал на какой-то странной мебели – то ли носилках, то ли кресле.

– Конечно нездоровый, – подхватила мисс Криббинс. – Он у тебя больной. Ты это и сам знаешь. Даже не спорь. Вот такой у тебя желудок!

Изображение на экране ожило, и из волдырей и шишек начала сочиться желтоватая слизь. Мальчик ничего не сказал.

– Это и есть одна из причин того, – продолжала кошмарная учительница, – что ты такой слабый.

Картинка сменилась еще раз, на ней появился мальчик, демонстрирующий мускулы.

– Мускулы здорового человека, – проговорила мучительница. – А вот это твои.

Вместо толстых бицепсов на экране возникли тонкие чахлые волокна. Мисс Криббинс выключила компьютер. Ее котопаук тотчас же проснулся и по руке проворно вскарабкался хозяйке на плечо.

– Пора пить чай, – сказала учительница. – Как всегда, от еды тебе станет плохо. Жаль, что ты такой аллергик. И что с тобой делать? – И вполголоса пробормотала своему любимцу: – Вряд ли ему когда-нибудь станет лучше. Правда, Тарамасалата?

– Спасибо, – поблагодарил ученик слабеньким голоском. – Извините меня.

Диван мальчика поднялся в воздух, словно на невидимых веревках, и, тихо жужжа, повез своего седока к двери в дальнем конце класса. Когда он разворачивался, ребята разглядели лицо мальчика. Это, несомненно, был Микки Минус.

Мисс Криббинс осталась одна. Котопаук спустился по ее руке.

– Подавлять его волю, – забормотала мисс Криббинс, почесывая подбородок своему острозубому питомцу. – Смешивать с грязью, бить по носу, не давать поднять голову. Пусть жизнь в нем еле теплится.

Котопаук замурлыкал.

Ребята рухнули на четвереньки и озадаченно переглянулись. Девочка покрутила пальцем у виска. Рокки кивнул и тихо прошептал:

– Чокнутая.

Молли задумалась: что стряслось с братом? Ужасный несчастный случай?

Путешественники во времени осторожно двинулись вдоль стены.

Первая же дверь – высокая и белая – оказалась открыта. За ней обнаружилась огромная игровая комната. Посреди нее, как спагетти, извивалась гигантская горка. В дальнем конце от высокой платформы к низкому мату спускалась туго натянутая нейлоновая веревка.

– Это тали, – пояснил Рокки. – Там, наверху, сиденье. Садишься на него и быстро съезжаешь вниз. Потрясающе весело!

– Это не для моего брата, – печально проговорила Молли. – Он, наверное, и взобраться-то на него не может.

Тут дальняя дверь открылась, и в комнату влетел на своем жужжащем диване Микки. Молли поднесла пальцы к губам, чтобы тихонько свистнуть ему, но Рокки перехватил ее руку, призывая хранить молчание.

– Рано еще, – прошептал он. – Надо побольше о нем узнать.

Диван с мальчиком бесшумно проплыл в следующую комнату, откуда раздавался глухой стук.

Молли, Рокки и Петулька скользнули вбок, присели под следующим распахнутым окном и заглянули внутрь. Там стоял продавленный батут, а на нем ретиво, как будто от этого зависела ее жизнь, скакала маленькая девочка в платье горчичного цвета с белыми нижними юбочками. На запястьях позвякивали браслеты, а волосы, зачесанные вверх в виде горки взбитых сливок, как ни странно, лежали волосок к волоску.

– Уйма геля, – прошептала Молли.

Ее собственная прическа давно растрепалась, и липкие пряди падали на лицо.

– Наверняка тоже принцесса, – отозвался Рокки. – Может, сестра той, которую мы видели раньше. Глаза у нее точно такие же.

– Где же их родители?

На полу возле батута аккуратно лежали туфли на высоких каблуках, рядом с ними высилась стопка книг. Молли прочитала названия: «Астрофизика. Том 1», «Астрофизика. Том 2» и «Астрофизика. Том 3». Вдалеке поблескивал огромный бассейн, под водой ярко светились розовые огни.

– Чаю, – небрежно бросил Микки, проплывая на диване прямо над водой в сторону дальней двери.

Девочка подпрыгнула очень высоко, перекувырнулась и плюхнулась на что-то вроде самоката без колес. Конструкция бесшумно поднялась в воздух. Малышка проехала на нем по двум подвесным дорожкам, потом прокатилась по воде, словно на водных лыжах, и тоже скрылась за дверью.

– Плинесите мои вещи! – крикнула она кому-то за спиной.

Слуга с пустым лицом, в костюме средневекового шута, до того недвижимый как столб, покорно потрусил за желтыми туфлями и книгами. В гулкой комнате громко звенели бубенчики на его красном фетровом колпаке.

– Загипнотизирован, похоже, – прошептала Молли.

– Плохой признак. – Рокки оглянулся. – Значит, этот кошмарный Редхорн еще здесь.

Молли кивнула. Заслышав приближающиеся шаги, оба испуганно вздрогнули.

– Скорее. Туда! – Девочка подхватила Петульку и влезла в окно.

Ребята спрыгнули в груду мягких игрушек.

* * *

На другой стороне здания, в комнате, выделенной для охраны, двадцать маленьких экранов показывали то, что видели шпионские камеры во всех уголках дворца. На каждый экран было выведено десять камер, так что изображение перескакивало с одного дворцового вида на другой.

Перед экранами сидели трое высоких красивых мужчин в наушниках. Они молчали и время от времени клевали носом, потому что пялиться на вполне предсказуемые картинки и слушать давно известные звуки было очень скучно. С тех пор как шесть месяцев назад в обеденном зале поймали залетевшую туда дикую птицу, никто больше не пытался тайком проникнуть во дворец. Птицу подстрелили отравленным дротиком. Они тогда с интересом поглазели, как работают метательные установки, стратегически грамотно установленные по всему дворцу.

Человек за первым монитором неожиданно вскинул голову. В помещение номер девять только что влезли через окно двое – судя по всему, дети.

– Вторжение в комнату девять, – монотонно произнес он.

Тотчас же его коллега поднялся и всмотрелся в экраны. Приняв решение не выпускать отравленные дротики, чтобы после не пришлось давать объяснения, он приказал:

– Номеру Двенадцатому и Номеру Тринадцатому. Перехватить. Держать контакт.

Номер Двенадцатый – охранник за первым монитором – и Номер Тринадцатый тотчас же встали. Они сняли наушники и вместо них воткнули в уши приемники переговорных устройств. Потом взяли с полки нечто похожее на ружья и вышли.

* * *

Молли и Рокки торопливо прошмыгнули к двери в дальнем конце зала. За ней простирался еще один сад – квадратный, окруженный сверкающими стенами. Ребята сделали несколько шагов к серебристой двери справа, но внезапно раздался пронзительный писк. Дети отскочили и спрятались за куст. Мимо них прошел слуга в костюме шута, тот, которого они видели раньше. Он возвращался к бассейну. Дверь снова пискнула и открылась на пару секунд – ровно настолько, чтобы Молли и Рокки успели в нее проскочить.

Внутри царила водянистая синева. Друзья забились в темно-синий угол, где их нелегко было разглядеть.

– Интересно, что там такое, – прошептал Рокки, кивком указав на перегородку, скрывавшую бо́льшую часть зала. – Знаешь, не нравится мне тут. Жутко как-то.

Девочка тоже чувствовала себя неуютно, особенно когда откуда-то спереди донесся низкий приглушенный стон и громкий всплеск.

– Тут пахнет водорослями и солью, да?

Молли кивнула.

Нос Петульки уловил гораздо больше. Собака обнаружила запах девочки в желтом платье. Примерно так же пахло от той, что качалась на качелях. А еще она ощущала кислую вонь страха, исходящую от мужчины. И ребенок, и взрослый были за перегородкой. Сквозь панику мужчины собачка уловила запах книг, бумаг, чернил, компьютерного пластика, а также сыра. Этот человек любил сыр. Петулька попыталась мысленно потянуться к нему, чтобы лучше разобраться в его чувствах, но уловила только страх. Неимоверный страх.

– Ч-что это за звуки? – заикаясь, пробормотал Рокки.

Петулька отпрянула.

У Молли к горлу подступил комок. Кровь стремительно пульсировала в висках. Ей почудилось, что это стонет Микки. Она подошла к перегородке и заглянула за нее. Картина открылась странная. У нее над головой, будто на вешалке, болтались желтое платье и маленькие туфли на высоком каблуке. Возле них висели черный комбинезон и коричневые резиновые ботинки. Дальше виднелась еще одна перегородка.

Молли вытянула шею и разглядела за второй перегородкой нечто огромное и студенисто-голубое, как вода. Эта штуковина тряслась и хлюпала.

И тут Молли заметила девочку. Она была одета в блестящий бирюзовый гидрокостюм без рукавов, со штанинами до колен. Молли так и не разглядела, кто же издавал тот полный боли стон. Убежденная, что ее брата пытают, она решила подойти ближе и как следует присмотреться.

Только она переступила порог, как с ней произошло нечто необычайное. Ее окутало что-то вроде силового поля, от которого молния на ее белом комбинезоне расстегнулась сама собой. Но этим дело не кончилось. Не успела Молли ойкнуть, как какая-то сила дернула ее ноги вперед и стащила кроссовки. Одежда соскользнула с нее, а вместе с ней и драгоценные кристаллы. Девочка попыталась схватить ожерелье, но не успела: оно взлетело метра на три у нее над головой. Вслед за ним воспарили одежда, кроссовки и рюкзак. Повисев в воздухе, на пол опустилась клеенчатая полосочка – часть браслета, который когда-то был на руке ее брата, с буквами: «ган, мальчик». Считаные мгновения – и она уже голышом. А странности продолжались. На тело упал луч синего света, и в тот же миг на ней тоже оказался блестящий бирюзовый костюм из мерцающего электрическим светом материала. Все переодевание произошло молниеносно и заняло секунд пять, не больше.

Молли потрогала новый наряд, в отчаянии подняла глаза на ожерелье, парившее высоко над головой, и испуганно оглянулась на Рокки. Он стоял, в ужасе зажимая руками рот. Потом до нее донесся еще один стон. Она шагнула к невысокой стене, присела на корточки и осторожно выглянула.