Текст книги "Мистерия ярких чувств"

Но нельзя забывать и о том, что Тайк преднамеренно познакомился с ней, чтобы собирать информацию о семье Баллантайн. Встреча и знакомство в художественной галерее были вовсе не случайными – от этой мысли было больнее всего. Теперь Сэйдж сомневалась во всем, что происходило между ней и Тайком. Действительно ли они настолько идеально подходят друг другу в постели, или он просто притворялся? Так ли она нравится ему, как он нравится ей? Не было ли это всего лишь тщательно продуманным ходом с его стороны?

Сердце Сэйдж разрывалось от боли при одной только мысли, что шесть недель, которые они провели вместе, могли быть притворством со стороны Тайка. Неужели он смеялся над ней и до сих пор смеется? Неужели думал, что она – доверчивая идиотка. Разве ею так легко манипулировать? Боже, Сэйдж не могла дольше выносить эту неопределенность – она должна была все выяснить прямо сейчас.

Сейдж набрала номер Тайка. Он ответил после первого же звонка.

– Да?

– Ты где?

– В переулке за магазином. Я вышел через черный ход. А что?

– Жди меня там, – приказала Сэйдж, чувствуя, как кожу покалывает от неловкости.

Она нажала кнопку отбоя, взяла пальто и перекинула его через руку. С ребенком она справится сама – вырастит его и без помощи Тайка. Но получится ли справиться с осознанием того, что была для Тайка лишь средством достижения цели и очень легкой добычей? Никогда еще Сэйдж не чувствовала себя настолько выбитой из седла. Она посмотрела на брата.

– Мне нужно уйти. Поговорим позже.

Линк положил руку ей на плечо.

– Давай поужинаем все вместе сегодня в «Убежище»? Ты расскажешь остальным новость о том, что собираешься стать матерью.

Сэйдж кивнула:

– Неплохая идея.

Линк обнял сестру и потерся подбородком о ее макушку. Когда он снова заговорил, голос его звучал хрипло от нахлынувших эмоций.

– У нашей детки будет ребенок. Неужели это возможно? Как же так случилось?

В глазах Сэйдж вскипели слезы. Чтобы не расплакаться, она попыталась перевести все в шутку.

– Ну, мы с Латимором встретились, потом раздели друг друга…

Линк торопливо шагнул назад и закрыл ладонями уши.

– Замолчи, малышка! Господи, теперь мне, наверное, придется стереть себе память, чтобы забыть твои слова и не представлять эту картину!

Сэйдж переполняли ужас и беспокойство. Хотелось убежать, спрятаться, сунуть, словно страус, голову в песок. Но в то же время ей хотелось узнать, подтвердятся ли ее худшие страхи. Она должна выяснить, была ли права, когда ушла от Тайка три года назад. Надо освободиться от терзающих душу сомнений. И если он заявит, что все было лишь притворством, она наконец сможет окончательно избавиться от влечения к этому мужчине.

Сэйдж набрала код на панели, распахнула тяжелую дверь, ведущую в переулок и споткнулась на ступеньке невысокого крыльца.

– Осторожнее!

Тайк подхватил ее, чтобы она не упала, но Сэйдж оттолкнула его руки и бросила на него язвительный взгляд.

– Ты специально подстроил знакомство со мной три года назад?

Тайк нахмурился, выражение лица его стало непроницаемым.

– Сначала да.

– А потом? Ты продолжал спать со мной, чтобы получать информацию о моей семье и о нашей компании?

– Ты ничего мне о них не рассказывала.

– Какая разница? Ты использовал меня ради информации?! – закричала Сэйдж и ударила его ладонями в грудь. – Ты продолжал спать со мной, потому что я была для тебя лишь средством достижения цели?

Сэйдж почувствовала, как сжалось сердце и стало трудно дышать.

– Так вот что ты обо мне думаешь!

Тайк сжал ее запястья и прижал ее ладони к своей широкой груди. Сэйдж почувствовала, как от прикосновения к его телу ее охватывает жар, а пальцы начинает покалывать от желания ласкать этого мужчину. Она слышала лишь тяжелые удары своего сердца. Тайк прикасается к ней! И ей сейчас больше ни до чего нет дела.

– Ты всерьез спрашиваешь, притворялся ли я, что ты мне нравишься?

От этого вопроса Сэйдж вернулась в реальность, вспомнив, что они стоят на ветру под дождем.

– Ты с ума сошла? – спросил Тайк.

На его лице отразилось разочарование. Он резко отпустил ее руки, обхватил ладонями ее поясницу и притянул Сэйдж к себе. Она удивленно ахнула, когда прижалась животом к низу живота Тайка и почувствовала, что он возбужден. Тайк схватил ее за локти, приподнял над землей и прижал спиной к бетонной стене. Схватив одной рукой запястья Сэйдж, он поднял ее руки над головой. Ее груди прижались к его груди, его темные глаза встретились с ее глазами. Она затаила дыхание. Тайк отбросил прядь волос с ее щеки, медленно наклонил голову, и его губы накрыли губы Сэйдж в нежном поцелуе. Она ожидала страсти, огня, водоворота желания, которое всегда возникало между ними, но эта нежность стала для нее неожиданностью.

Сэйдж не хотела чувствовать в ответ такую же нежность. Она хотела найти в себе силы уйти от Тайка, не поддаться искушению шагнуть к нему ближе. Господи, как он может заставлять ее так себя чувствовать!

Сэйдж оторвалась от его губ и посмотрела ему в глаза, мысленно умоляя свое сердце прекратить попытки выскочить из ее груди.

– Ты поцеловал меня, чтобы не отвечать на вопрос? – спросила она и попыталась вырвать свои руки из пальцев Тайка.

Он коснулся ее подбородка и заставил Сэйдж поднять лицо.

– Я признаю, что подстроил наше знакомство. Но это… – он запнулся, подыскивая слово, – сумасшедшее влечение между нами не имеет никакого отношения к Локлин и к приобретенным мной акциям. Все это было и есть из-за тебя… – Тайк прижался своим возбужденным членом к животу Сэйдж и закрыл глаза. – И из-за меня. Едва ты вошла в комнату, как я тут же подумал о том, как мне хочется увидеть тебя обнаженной.

Проклятье! Его голос был таким глубоким, звучным, Тайк говорил медленно, и от его слов у Сэйдж по телу бежали сладкие мурашки. Ей отчаянно хотелось отдаться Тайку.

Он резко отпустил ее руки, сделал шаг назад и провел пальцами по своим волосам.

– Здесь холодно и… – он кивнул в сторону камеры слежения над их головой, – не самое удобное место для поцелуев или беседы. Мы еще поговорим сегодня вечером.

Сэйдж кивнула, чувствуя, как начинает болеть голова из-за перегруза информацией и эмоциями. В мозгу осталось всего две мысли. Первая: «Я ужасно хочу Тайка». А вторая: «Это ужасно, что я его хочу».

Глава 5

Войдя в квартиру Сэйдж, Тайк наметанным глазом художника сразу заметил, что огромные окна и стеклянные люки в потолке пропускают большое количество света. Пол был вымощен паркетом из светлого дерева с розоватым оттенком. С деревянных балок на потолке частично слезла белая краска, обнажив естественный рисунок древесины.

Пентхаус был спланирован как одна большая студия – лишь в дальнем его конце имелась перегородка, за которой, очевидно, находилась ванная комната. Тайк поднял голову и увидел, что спальня хозяйки находится на уровень выше.

В студии стояли два потертых дивана и пара бесформенных кресел-мешков, в углу располагался рабочий верстак. На стене висела большая пробковая доска, к которой были приколоты листки с эскизами ювелирных изделий.

Тайк, считавший Сэйдж талантливым дизайнером, тут же начал рассматривать ее рисунки. Среди них были эскизы замысловатого бриллиантового колье, браслета, напоминающего ползущую по руке змею, и серег в форме капель. Под каждым рисунком было указано, какие именно драгоценные камни необходимо использовать при изготовлении этого украшения: четырехкаратные изумруды, бриллиант в шесть карат… Да уж, Сэйдж не мелочилась.

Тайк постучал пальцем по фотографии кольца с огромным красным камнем в окружении лепестков из бриллиантов. Даже он, мало разбирающийся в ювелирном искусстве, понял, что это – настоящее произведение ювелирного искусства.

– Это рубин?

– Нет, красный алмаз, – пояснила Сэйдж, подойдя и встав рядом. – Очень редкий камень практически безупречной чистоты. Он по химическому составу схож с углем, но удивительно, во что могут превратить уголь давление и миллионы лет.

– Этот алмаз и в самом деле такой красный? – спросил с интересом Тайк.

Сэйдж еле заметно улыбнулась.

– Фотография не может полностью передать всю красоту его цвета. Это глубокий, сочный красный оттенок.

– Полагаю, этим кольцом владеет семья Баллантайн?

Сэйдж кивнула.

– Тогда почему его не выставили вместе с остальной коллекцией на коктейль-вечеринке? Я думал, целью этого мероприятия было продемонстрировать все самые выдающиеся драгоценные камни, собранные вашей семьей за последние несколько сотен лет. А это кольцо я бы назвал просто сказочным!

Сэйдж взяла плоскогубцы, посмотрела на них и бросила обратно на верстак.

– Мы решили не демонстрировать публике это кольцо.

– Но почему? Оно что, краденое?

Сэйдж сердито посмотрела на собеседника.

– Нет, не краденое. – Она вздохнула, и Тайк заметил, что ее глаза потемнели от боли. – Это я попросила Линка не выставлять его. По личным причинам.

Прежде чем Тайк успел поинтересоваться, что это за причины, Сэйдж подняла руку и продолжила:

– И оно не будет выставляться на всеобщее обозрение ни сейчас, ни впредь.

Сэйдж прошла в центр комнаты и устроилась на одном из кресел-мешков, поджав под себя босые ноги. Тайк устроился на диване в дальнем углу, пытаясь держаться подальше от Сэйдж. Окажись он сейчас на расстоянии вытянутой руки от нее, скорее всего, послал бы к черту разговор и затащил Сэйдж в постель. То, что произошло сегодня в переулке, показало, что он не может сопротивляться влечению к этой женщине. Впрочем, так было всегда. Но Тайк понимал, что заняться сейчас с ней любовью – настоящее сумасшествие. Все равно что подбросить взрывчатку в костер.

Они оба взрослые люди и должны хладнокровно обсудить возникшие вопросы. Сэйдж все еще выглядит слегка сбитой с толку, и нельзя винить ее за это – ситуация действительно непростая.

Хотя Тайк никогда не отличался красноречием, он понимал, что единственный способ продвинуться вперед – это общаться. Проклятье! В этом он никогда не был мастак.

– Ты все еще злишься на меня за то, что я подстроил наше знакомство? – спросил он, стараясь говорить мягко.

– Ты использовал меня!

Сначала это действительно было так. Узнав, что Локлин – дочь Коннора, Тайк разгневался, посчитав, что Сэйдж живет той жизнью, которая по праву принадлежит Локлин. Он ожидал встретить в лице Сэйдж избалованную принцессу, которую мог бы презирать, но оказалось, что она – без всякого гонора, веселая и немножко сумасшедшая.

– Уже через час после нашего знакомства я понял, что ты обожаешь свою семью и все равно не будешь распространяться о них. А еще я понял, что тебя не интересует деловая сторона вашего семейного бизнеса. Если бы мне нужна была от тебя только информация о «Баллантайн интернэшнл», я бы тебе больше не позвонил после нашей первой встречи. Что касается акций, я их приобрел честным путем. Купил ровно столько, чтобы привлечь ваше внимание к Локлин, это и было моей конечной целью. Новость о твоей беременности немного изменила мои планы. Но я никого ни в чем не обманул.

– Ты нас шантажируешь! – возразила Сэйдж, но Тайк разглядел сомнение в ее глазах.

Он не обиделся, понимая, что она лишь пытается нащупать твердую почву под ногами, разобраться в сложившейся ситуации.

– Я попросил провести ДНК-тест, и если он подтвердит мои предположения, то я всего лишь попрошу тебя и твоих братьев познакомиться с моей сестрой. Я не собираюсь требовать от вас денег.

Тайк не сводил глаз с лица глубоко задумавшейся Сэйдж. Она выглядела такой одинокой и потерянной! Идя сюда, он собирался поговорить, не проявляя эмоций, но дольше сохранять хладнокровие было невозможно. Встав с дивана, Тайк подошел к Сэйдж и сел на пол перед ней, согнув колени и обхватив их руками.

– Я собирался рассказать тебе об этом, но ты не отвечала на мои звонки.

Сэйдж открыла рот, но, понимая, что с таким доводом не поспоришь, промолчала.

– Ты не хотела со мной разговаривать, поэтому пришлось перейти к плану Б.

Сэйдж посмотрела на висящую на стене картину, изображающую балерину, стоящую спиной к зрителю. Знаменитый Дега своих танцовщиц идеализировал, а эта выглядела измученной в своем стремлении достичь идеала. Она массировала уставшие ступни и всем своим видом словно излучала усталость и боль. Это была одна из ранних работ Тайка, но она вызывала сильные эмоции. Тайку и самому эта картина нравилась. Интересно, когда и зачем Сэйдж ее купила? Да, она любит балет. Но ведь с ее финансами вполне можно было приобрести полотно кисти самого Дега.

– Расскажи мне о своей сестре, – приказала Сэйдж.

Тайк приподнял бровь, удивившись такому резкому тону.

– Что ты хочешь о ней узнать и зачем?

– Ну, ты же хочешь, чтобы мы с Локлин познакомились. Чем она занимается? Какая она?

Тайк ненадолго задумался, размышляя, как ответить. Он обожал сестру, но не привык говорить о ней или о своей семье.

– Э-э-э… Она на восемь лет моложе меня. Работает архивариусом.

– Правда? И ей нравится эта профессия?

Тайк улыбнулся.

– Она любит свою работу. Локлин без ума от истории и книг.

Занервничав, он встал, пересек комнату и начал рассматривать фотографии в рамках, висящие на стене. Вот Сэйдж, совсем юная, в балетной пачке, пытается сделать пируэт. Вот Бэк на трамплине – готовится прыгнуть в бассейн. Вот Джегер и Линк, одетые во фраки, на чьей-то свадьбе. По всему миру миллионы таких стен, как эта, хранящих миллиарды воспоминаний. Но ни у Тайка, ни у Локлин такой стены нет.

Как и большинство жителей Нью-Йорка, Тайк мог наблюдать, как живут Баллантайны – в прессе очень часто писали о них. И в тот день, когда родители Сэйдж разбились на самолете, об этом тоже были репортажи во всех газетах. Тайк до сих пор помнил статью о Конноре, убежденном холостяке, который стал приемным отцом для своих осиротевших племянников и племянницы.

Тайка особенно поразило, что Коннор усыновил Линка – сына своей экономки. Так не поступили бы ни отец Тайка, отказавшийся от него, когда сын был еще младенцем, ни отчим, которому не было дела ни до кого, кроме себя самого. Оба были абсолютно безответственными. Неудивительно, что поступок Коннора произвел на Тайка неизгладимое впечатление.

Его мать сначала находила в себе силы ходить на работу. Но это настолько выматывало ее, что она не занималась ни сыном, ни дочерью. Через месяц после окончания Тайком выпускного класса, она окончательно замкнулась в себе, перестала покидать свою спальню, не хотела никого видеть. Прошло полтора месяца. Видя, что матери не становится лучше, Тайк понял, что содержать всю семью придется ему. Он отказался от стипендии в художественной школе и пошел работать – ведь ему надо было заботиться о восьмилетней сестре. Так как вкалывать приходилось на двух работах, а мать почти целый день спала, Локлин росла без присмотра. Ей так хотелось иметь семью, братьев и сестер, чтобы в доме звучали разговоры и смех! А вместо этого у нее была мать, не желающая с ней разговаривать, и брат, постоянно одолеваемый заботами, как растянуть до получки последние пять долларов и упросить домовладельца дать отсрочку по уплате аренды.

Тайк и Сэйдж росли в разных мирах. Она знала, каково это – быть частью счастливой семьи, ощущать поддержку близких, любить и быть любимой. А ему в борьбе за то, чтобы его семья не оказалась выброшенной на улицу, некогда было думать о любви и поддержке.

– Что ты помнишь о Конноре и о том времени, когда он встречался с твоей матерью?

Тайк сунул руки в задние карманы джинсов.

– Как я уже сказал, моя мама работала уборщицей в «Баллантайн интернэшнл». Я помню, как она уходила на работу после обеда, а возвращалась утром, когда я уже собирался в школу.

– Кто же присматривал за тобой?

Тайк непонимающе наморщил лоб.

– Присматривал? Мне было уже целых семь лет. Я сам за собой присматривал.

Сэйдж широко распахнула глаза.

– И мать оставляла тебя одного?

– У нее не было выбора, – бросил в ответ Тайк. – На няньку денег не было.

Сэйдж с ужасом посмотрела на него. Насколько же разное у них было детство! Сэйдж в семь лет, наверное, и чихнуть бы самостоятельно не дали.

– Ты хоть раз попытался рассказать Коннору о своей сестре?

Тайк покачал головой:

– Нет. После того как мама умерла, мы нашли письмо, которое она оставила для Локлин, рассказав в нем правду. Мама видела, что между ней и Коннором почти все кончено, она знала, что он собирается ее бросить…

– Коннор никогда не заводил серьезных отношений, – сказала Сэйдж дрожащим голосом. – Таков уж он был – боялся попасть в ловушку женщины, а потому никогда не был женат или помолвлен.

Тайк мог его понять. У него самого все романы были лишь краткими, потому что очень скоро начинали его тяготить. Забавно, но с Сэйдж он такого не испытывал – возможно, потому, что они расстались раньше, чем на него напала привычная фобия эмоциональной близости…

Так на чем он остановился?

– Узнав, что Локлин – дочь Коннора, я попытался с ним связаться, но не пробился дальше его личных адвокатов. Те объяснили мне, что многие женщины пытались шантажировать Коннора, утверждая, что родили от него ребенка. Адвокаты посоветовали мне потребовать через суд проведения ДНК – теста. Но у меня не было для этого веских оснований, учитывая, что в свидетельстве о рождении Локлин в качестве биологического отца указан мой отчим. Я ничего не смог бы доказать.

– Поэтому ты решил накупить акций «Баллантайн интернэшнл»? – Сейдж закусила нижнюю губу. – Ты, наверное, выложил за них целое состояние!

Вообще-то Тайку пришлось отдать за них почти все свои деньги. Но, по крайней мере, у Локлин теперь есть хотя бы часть того, что создал Коннор.

Тайк потер затылок. Давно уже он не вел таких длинных разговоров. Но у него еще было что сказать Сэйдж.

– Мы оба понимаем, что Коннор оставил все, чем владел, своим детям. Но он не знал ничего о Локлин – такую уж карту сдала ему жизнь. А теперь Локлин владеет акциями его компании и этого достаточно для нее и для меня.

– Ты серьезно?

– Серьезно, – ответил Тайк, не отводя взгляда.

Очень важно, чтобы Сэйдж понимала: ему ничего не нужно от нее и ее семьи. Все, чего он хочет, – это чтобы Локлин смогла познакомиться со своими родными. А что случится потом – одному Богу известно.

На улице шел дождь. Тайк слышал, как по крыше барабанят капли. Мягкий свет окрашивал студию пентхауса в розово-кремовые тона, и в таком освещении Сэйдж выглядела моложе и нежнее. Они были одни. От этой мысли сердце неровно колотилось о ребра, кровь быстрее бежала по венам.

Боже, как сильно Тайк хотел сейчас эту женщину! Так всегда было, когда он оказывался рядом с ней. И Сэйдж тоже хотела его – Тайк это видел. Ее щеки разрумянились, губы уже не были твердо сжаты, на шее запульсировала нежная жилка. Сэйдж погладила рукой диван, ее пальцы скользнули по обивке так, как когда-то скользили по телу Тайка. Их обоих охватило желание.

Тайку страстно хотелось снова поцеловать Сэйдж. Не в силах сопротивляться этому порыву, он торопливо подошел к ней, наклонился и оперся руками о спинку дивана.

Сэйдж вскинула подбородок и покачала головой:

– Не выйдет, Латимор!

Но эти слова прозвучали не очень убедительно. Кроме того, Тайк заметил, что ее взгляд вспыхнул интересом, а затем затуманился – похоже, Сэйдж вспомнила, как хорошо им было вместе. У Тайка уже несколько месяцев не было женщины. Сэйдж была последней, с кем он спал, и единственной, кого он, черт побери, хотел.

– Я лучше прогуляюсь босиком по битому стеклу, чем снова пересплю с тобой! – с вызовом бросила Сэйдж.

Кажется, у Шекспира в «Гамлете» есть фраза о том, что «леди подозрительно бурно возражает» или что-то в этом роде. У Тайка хватило ума не произнести ее вслух. Он провел костяшками пальцев по скуле Сэйдж.

– Допускаю, что я тебе неприятен в данный момент. Ты злишься на меня. Ты немного подавлена тем, что беременна и что моя сестра может оказаться одной из Баллантайнов. Но ты по-прежнему хочешь меня, а я хочу тебя.

Хотя Тайк понимал, что этого не стоит делать, он все же приблизил лицо к лицу Сэйдж. Ему не хватило того поцелуя, который случился сегодня в переулке. Тайку необходимо было снова почувствовать вкус ее губ. Он накрыл рот Сэйдж своим ртом, удовлетворенно вздохнул, а затем глухо застонал. Когда ее губы приоткрылись, Тайк нежно прикусил нижнюю губу Сэйдж, а затем ласково лизнул место укуса. Сэйдж обхватила ладонью его затылок, их языки сплелись, лаская друг друга. Другой рукой она скользнула под рубашку, чтобы прикоснуться к его обнаженной коже.

Нужно было это остановить, но Тайк не мог – ему хотелось большего. Так всегда было у него с Сэйдж: одного поцелуя, одного любовного поединка было недостаточно. Она стала для него самым сильным наркотиком. И это ужасно осложняло дело. Надо остановиться!

Тайк отстранился, разорвал поцелуй и подался назад. Сэйдж, вернувшись в реальность, покачала головой и прошептала:

– Что, черт возьми, с нами не так?

– Мы не способны разговаривать друг с другом по душам, – объяснил Тайк. – А еще мы оба хотим избежать слишком близких отношений, замешанных на страсти.

Тайк провел рукой по волосам, подошел к большим окнам и посмотрел на мокрую от дождя улицу. Уже подкралась ночь, а они так и не продвинулись в решении важных вопросов ни на дюйм.

Сэйдж откинула с лица длинные волосы, подтянула колени к груди и обхватила их руками.

– Нам нужно найти новый способ общаться друг с другом, – пробормотал Тайк, сунув руки в карманы джинсов. – Я бы предложил остаться друзьями, но у нас это вряд ли получится, ведь мы оба знаем, что друзья обычно не срывают друг с друга одежду.

– Из меня вряд ли выйдет хороший друг.

Тайк, заинтригованный таким странным заявлением, обернулся и посмотрел на Сэйдж.

– Что ты хочешь этим сказать?

Она взглянула на свои наручные часы, ахнула, сморщила носик и вскочила.

– Я опаздываю! Мне нужно съездить в «Убежище», чтобы сообщить о своей беременности Джо.

– Джо?

– Это мать Линка. Коннор нанял ее в качестве экономки, когда взял нас к себе, и она стала нашей второй матерью.

Тайк поднял брови и напомнил:

– Ты так и не ответила на мой вопрос.

Сэйдж посмотрела на него. Ее глаза безмолвно умоляли не продолжать обсуждать эту тему.

– Мне действительно нужно побыстрее попасть в «Убежище». Я и так уже опоздала.

Значит, она не хочет объяснять, почему считает себя не способной к дружбе. Тайк пересек комнату, взял свою кожаную куртку и шарф.

– А что, если я поеду с тобой и помогу тебе рассказать твои новости?

Сэйдж, держа в руке свой сапог, с ужасом посмотрела на него:

– Ни в коем случае! Они еще не готовы узнать про тебя… про нас. Я сама им расскажу.

Тайк покачал головой:

– Чем скорее они привыкнут к тому, что я собираюсь постоянно быть рядом с тобой, тем будет лучше.

Да и позлить лишний раз ее братцев своим присутствием было бы для Тайка дополнительным удовольствием.

– Прошу, дай мне немного времени! Твои сегодняшние откровения, моя беременность… Ты столько лет знал тайну рождения своей сестры, а нашей семье она стала известна лишь только что. Нам нужно время, чтобы привыкнуть к этой новости и разобраться со всем.

Тайк решил, что в этих словах есть резон, и неохотно согласился с тем, что Сэйдж права.

Он открыл входную дверь и замер на пороге.

– Ладно. Но нам еще многое нужно обсудить.

– Знаю. Сегодня вечером мы не очень-то преуспели в переговорах, – ответила Сэйдж, надевая длинное темно-синее пальто и повязывая на шею кашемировый шарф. – Мне нужно время. Я сама позвоню тебе.

Тайку хотелось заставить Сэйдж сказать точно, когда и во сколько та позвонит, но он понимал, что, если будет чересчур давить, она снова замкнется в своей раковине.

– Лучше не тяни с этим звонком, – сказал он, поцеловал ее в макушку, отступил на шаг и коснулся ее живота кончиками пальцев. Там, внутри, рос его ребенок. – Береги себя. Позвони мне, если я тебе понадоблюсь.

Сэйдж озадаченно посмотрела на него в ответ, словно давая понять, что не представляет себе ситуации, в которой Тайк может ей понадобится. У нее целых три брата и куча денег. Для чего он ей нужен? Разве что для секса. Но сейчас ей не до этого.

Тайк вошел вместе с Сэйдж в лифт и посмотрел на ее отражение в зеркале, висящем на стене кабины. Сэйдж несколькими движениями пригладила волосы, собрала их узлом на затылке, затем достала губную помаду из сумочки, подкрасила губы и завязала шарф сложным узлом. Спустя всего каких-то двадцать секунд она снова выглядела как наследница ювелирной империи, готовая предстать перед всем миром.

Тайк окинул взглядом свой наряд: старые джинсы, походные ботинки, черная рубашка поверх черной футболки и поношенная кожаная куртка-косуха. Сэйдж – наследница клана голубых кровей, а он – всего лишь художник, который искренне верит, что однажды мир очнется и поймет, что зря восхищался его работами и столько за них платил. Тайк вбухал кучу денег, заработанных своим талантом, в покупку акций «Баллантайн интернэшнл» и теперь нуждался в наличных средствах. У него не было профессионального образования, а из активов – лишь старый склад на краю парка.

Он – бывший любовник Сэйдж, отец ее ребенка, и он рассказал ей лишь самую суть очень запутанной истории, в которую оказались втянуты их семьи. Но, кроме того, ему нужна Сэйдж. Нужна больше, чем жизнь. И он ничего не может поделать с непреодолимым желанием раздеть эту женщину и войти в нее.

Сэйдж всегда была не такой, как все: веселая, умная, щедрая и, на удивление, не заносчивая. Она и понятия не имела, что ее улыбка способна остановить дорожное движение, а ее глаза можно считать настоящим оружием против мужчин. При взгляде на Сэйдж у Тайка подгибаются колени. И это – главная причина, почему нужно держаться от нее на расстоянии. Еще немного – и он влюбится в нее по-настоящему. Она – единственная, кто искушает его открыться, исследовать тот таинственный мир, который возникает между двумя людьми за пределами постели.

Тайк стукнул затылком в стенку лифта. Ну почему у него в присутствии Сэйдж всегда путаются мысли! Она постоянно умудряется нарушать его душевное равновесие. Сэйдж считает, что лучше им какое-то время не видеться. Она права. Это поможет ему привести мысли в порядок, решить, как дальше общаться, раз уж придется постоянно с ней встречаться. Жаль, что в постели они вместе больше не окажутся.