Текст книги "Мистерия ярких чувств"

Глава 8

Спустя три дня Сэйдж сидела на уголке дивана, поджав под себя ноги, а Тайк на кухне убирал после ужина посуду. Он оказался на удивление великолепным поваром.

Сэйдж посмотрела на скачанную из Интернета анкету для молодых родителей, лежащую на ее коленях, и поморщилась. Ни она, ни Тайк пока не представляли себе, как будут воспитывать ребенка, хотя оба знали, как сменить подгузник или разогреть детское питание, ведь Сэйдж приглядывала за племянниками достаточно часто, чтобы набить на этом руку, а Тайк ухаживал за Локлин, когда сам еще был ребенком. Но что разрешать малышу, а что запрещать, чему придавать значение, а что игнорировать? Об этом оба не имели понятия, а потому решили поискать в Интернете советы будущим родителям. Тайк наклонился к Сэйдж и спросил:

– Думаешь, от этих анкет есть хоть какая-то польза?

Она пожала плечами.

– Не знаю. Но, полагаю, с их помощью выяснится то, насколько разный у нас с тобой подход к воспитанию детей. Я, наверное, буду действовать, повинуясь материнскому инстинкту, а ты, как мне кажется, захочешь привить ребенку привычку к дисциплине.

– Почему ты так думаешь?

– Я исхожу из того, что ты каждый день на рассвете делаешь китайскую гимнастику, четыре раза в неделю ходишь на тренировки по восточным единоборствам и пробегаешь шесть миль в день.

– Восемь миль, – поправил ее Тайк, улыбнувшись краешком рта, отчего на его щеке появилась ямочка.

Он бросил на колени Сэйдж пачку замороженного горошка и посоветовал:

– Приложи к своему синяку на копчике.

Сейдж повернулась, но тут же поморщилась от боли. Тайк взял горошек у нее из рук и попросил:

– Наклонись.

Она наклонилась и снова поморщилась, когда почувствовала леденящий холод даже через ткань своих спортивных штанов.

– Проклятье! Даже не знаю, что хуже: боль от синяка или ощущения от холода.

Тайк сел рядом, его мускулистое бедро прижалось к ее бедру, и по телу Сэйдж пробежала сладкая дрожь.

– Поверь мне, синяк хуже.

– Неужели он так ужасно выглядит?

– Размером с футбольный мяч и темно-фиолетовый. Круто ты приложилась.

Тайк взял пару листов анкеты и пробежал их взглядом.

– Ладно. Давай начнем. Вопрос номер один: «Смена подгузников – это работа для матери, для отца или для обоих?» Ну, ответить несложно. Это твоя работа.

– А если меня нет поблизости?

– Тогда ребенку придется потерпеть, – ответил Тайк, одарив Сэйдж сексуальной улыбкой, которая так редко появлялась на его лице. – Шучу. Я тоже буду помогать. Но заранее предупреждаю: буду всячески уговаривать тебя сделать эту работу.

– Следующий вопрос: «Два самых важных качества, которые вы хотите воспитать в своем ребенке». Хм, с ходу не ответишь…

Но Тайк без запинки заявил:

– Решительность и устойчивость к ударам судьбы.

Сэйдж кивнула, понимая, что его детство было бы еще сложнее, не обладай Тайк этими чертами характера в избытке.

– А какие качества выберешь ты?

– Я бы хотела, чтобы наш ребенок вырос смелым и уверенным в себе.

– Прямо как его мама.

Сэйдж запрокинула голову назад и увидела тепло во взгляде Тайка. Ей захотелось объяснить, что она вовсе не такая смелая, как кажется. Она боится жить полной жизнью. Боится того, что готовит ей судьба. Боится любви, боится довериться своим чувствам. Ведь Тайк не знает о том, что она привыкла сторониться людей и избегать некомфортных ситуаций. Не знает, что каждый день, проведенный с ним, для нее – необычное сочетание ужаса и радости. Рядом с этим человеком она чувствует себя так, словно ее подключили к невидимому источнику энергии, постоянно пополняющему ее силы. Внезапно все внутри сжалось при мысли о том, что их общение долго не продлится: скоро синяки сойдут, и Тайк снова уйдет из ее жизни, оставив ощущение пустоты и одиночества…

Тайк крепче сжал лист бумаги в руках, и Сэйдж почувствовала исходящее от него напряжение. Он кашлянул и затем прочитал следующий вопрос:

– «Я знаю, что мой партнер будет замечательным родителем, потому что…» Черт!..

Сэйдж заметила страх и неуверенность, промелькнувшие в его глазах. Она нахмурилась.

– Постой… Ты что же, считаешь, что из тебя не получится хороший отец?

Выражение лица Тайка стало непроницаемым. Понятно. Это его способ без слов сказать ей, что он не желает продолжать разговор на такую тему.

Сэйдж взяла анкету из его рук, бросила ее и пакет с горошком на пол и положила ладонь на грудь Тайку.

Чувствуя биение его сердца, она спросила:

– Почему ты так думаешь?

Тайк помолчал, потом все-таки ответил:

– Потому что у меня самого было дерьмовое воспитание. У меня никогда не было возможности побыть ребенком, поэтому я и понятия не имею, как обращаться с детьми. Как я собираюсь растить ребенка, если едва могу выносить присутствие других людей рядом с собой?

– Ну, меня же ты терпишь, – напомнила Сэйдж.

Тайк провел рукой по волосам.

– Да, но ты – исключение из правил.

Было бы легче перевести все в шутку, для того чтобы разрядить обстановку, но Сэйдж решилась сказать то, что думает. Она подняла руку и провела пальцами по его скуле.

– Ты ведь находишь выход в любой ситуации, не боишься принимать на себя ответственность, всегда поступаешь правильно. Да, ты не самый разговорчивый человек на свете, но, когда ты говоришь, тебе всегда есть что сказать. Ты умный и талантливый. – Пальцы Сэйдж коснулись его губ, и она еле заметно улыбнулась. – А еще – ты очень сексуальный. В общем, с нашим ребенком все будет в порядке, и с тобой тоже.

Тайк почувствовал себя от этой похвалы словно изнывающий от засухи цветок, оживающий под нежными струями летнего дождя. Странно, всего лишь несколькими словами Сэйдж заставила его затосковать по тому, чего у него никогда не было. Он читал так много положительных отзывов о своем искусстве, получил множество наград, выиграл немало поединков на татами, но никогда еще его не хвалили за то, каков он по натуре. От этого внутри будто что-то перевернулось, сердце заколотилось быстрее, а душа словно вздохнула с облегчением.

Тайк провел пальцем по подбородку Сэйдж, очертил ее полную нижнюю губу и подавил порыв поцеловать ее. Сделай он это сейчас, уже не сможет остановиться, сорвет одежду с прекрасного тела Сэйдж и расцелует каждый дюйм ее тела – с головы до ног. Он бы заставил ее забыться в его объятиях, извиваться от желания, позабыв обо всем на свете. Тайку захотелось этого так сильно, что это его испугало.

Сэйдж подалась вперед, обхватила пальцами его шею, прижалась лбом к его скуле и сказала:

– Займись со мной любовью. Хотя бы еще один раз.

Эти слова прозвучали эхом его собственных мыслей, ответом на его горячее желание. Тайк застонал и покачал головой.

– Это плохая идея. Во-первых, у тебя синяки по всему телу, а во-вторых, это еще больше запутает нашу ситуацию.

– Мне нужно отключить голову, чтобы ни о чем не думать, – пробормотала Сэйдж. – Ты можешь мне в этом помочь, потому что ты – единственный, у кого это получается.

– Тебе ведь больно.

– Я в порядке. И я хочу тебя. Давай вспомним, как хорошо нам было вместе. Я смогу хотя бы ненадолго забыть обо всех проблемах. Ты для меня – лучшее лекарство. Когда я занимаюсь с тобой любовью, я чувствую себя сильнее, лучше. Подари мне снова эти ощущения.

Тайк был всего лишь мужчиной и далеко не таким сильным, как он сам считал. Проклятье! Рядом с Сэйдж он терял силу воли, заступал за выстроенные вокруг себя барьеры. Он понимал, что нельзя было с ней спать, но, как и она, весь горел от неистового желания овладеть этой женщиной хотя бы еще раз.

Его осторожность куда-то испарилась, их губы соприкоснулись, его язык скользнул в ее рот. «Не надо торопиться», – напомнил себе Тайк, прервал поцелуй и отодвинулся, чтобы взглянуть на Сэйдж. Затем он расстегнул молнию на ее толстовке, приподнял трикотажную майку и начал ласкать языком груди Сэйдж. Она еле слышно застонала, отчего Тайк еще больше возбудился, сорвал с нее толстовку и майку, бросил их на пол и осторожно уложил Сэйдж спиной на диван.

– Ты в порядке? Ты точно этого хочешь?

– Да, я в порядке, – ответила она, хотя Тайк видел, что ей немного больно.

– Останови меня, если что…

Сэйдж негромко рассмеялась.

– Ни за что! – Она хлопнула его по груди. – На тебе слишком много одежды, Латимор!

Тайк выпрямился, стянул через голову футболку и громко выдохнул, когда ладони Сэйдж пробежали по его торсу, а затем ее пальцы потеребили пояс джинсов Тайка.

– Снимай!

– Сначала ты.

Тайк стянул с Сэйдж спортивные штаны и трусики. При этом она приподняла бедра, чтобы ему помочь, и тихо ойкнула – снова напомнили о себе ушибы. Нужно было придумать, как не причинить ей боли, подойти к занятиям сексом творчески. Тайк быстро стянул с себя джинсы, перебирая в голове варианты сексуальных позиций. Сможет ли он вообще войти в Сэйдж, не потревожив ее ушибленный копчик? Впрочем, довести ее до оргазма – куда важнее собственного удовлетворения. Пальцы Тайка скользнули к низу ее живота. Она накрыла их ладонью и выдохнула:

– Мне нужен ты.

Эти тихие слова возбудили его еще больше, если это вообще было возможно. Тайк навис над Сэйдж, опираясь на руки и глядя в ее затуманенные желанием голубые глаза.

– Позволь мне самому сделать всю работу, милая!

– Тогда вперед!

Он и забыл, какой требовательной может быть в постели Сэйдж. В прошлом Тайку нравилось дразнить ее, оттягивая последний момент, пока она не вскрикивала на пике наслаждения в его объятиях.

Тайк осторожно вошел в Сэйдж. Она была такой горячей и тесной. Он почувствовал себя словно на небесах. Сэйдж застонала от удовольствия, и Тайк начал двигаться внутри ее короткими выпадами, ощущая трепет и тепло ее тела. Затем он оперся локтями на диванные подушки рядом с ее головой и обхватил ее лицо ладонями, целуя Сэйдж. Его язык двигался в ритме с его бедрами.

Наконец Тайк напрягся, чувствуя, как приближается оргазм, застонал в губы Сэйдж и крепко обнял ее, кончая вместе с ней, ощущая, как сладкие спазмы сотрясают их тела.

А после, постепенно приходя в себя, Тайк гладил великолепное тело Сэйдж и покрывал нежными поцелуями ее губы и лицо. Когда его ладонь коснулась ее живота, в голове вдруг вспыхнула мысль: «Этот ребенок – мой! И эта женщина – тоже моя!» Откуда бы они ни взялись в его жизни, теперь они останутся в ней навсегда.

Глава 9

Наутро Тайк, стоя перед окном на первом этаже, увидел, как Сэйдж с сонным видом немного скованно спустилась по лестнице – наверное, боль от ушибов до сих пор ощущалась.

Первым делом Сэйдж направилась к кофемашине. «Мы провели вместе всего несколько недель целых три года назад, но кое-что с тех пор не изменилось, – подумал Тайк. – У нас такой же великолепный секс, Сэйдж по-прежнему выдавливает зубную пасту с середины тюбика, а ее голова не начинает как следует работать без трех чашек кофе с утра». Правда, теперь Сэйдж пила кофе без кофеина из-за беременности.

Тайк взглянул на часы. Ровно девять. Он проснулся еще в пять утра, съездил к себе на склад и забрал свою одежду, вернувшись, сдвинул в сторону мебель, чтобы позаниматься китайской гимнастикой, а затем отправился на пробежку. Но Сэйдж вряд ли захочется сейчас сделать зарядку.

Тайк, бесшумно ступая босыми ногами по деревянному полу, подошел к ней со спины и произнес:

– Доброе утро!

Сэйдж вскрикнула, обернулась и прижала руку к груди.

– Господи, Латимор, ты меня до смерти напугал!

– Извини.

Тайк достал чашку из буфета и налил в нее кофе. Затем он потянулся губами к губам Сэйдж, но она произнесла:

– Полагаю, нам лучше обсудить то, что случилось прошлой ночью.

Только этого не хватало! Тайк приподнял большим пальцем ее подбородок.

– Я всегда предпочитал действовать, а не болтать.

Сэйдж еле заметно улыбнулась.

– Я знаю, но думаю, что три года назад мы совершили ошибку – тратили слишком много времени на занятия любовью, а не на разговоры.

Тайк нахмурился.

– К твоему сведению, сколько бы ни пробыл мужчина в постели с женщиной, ему всегда мало.

– Это само собой. – Сэйдж положила ладонь на его грудь и отстранилась. – Но, к твоему сожалению, у меня есть что тебе сказать.

«Ну вот, начинается! – подумал Тайк, шагнув назад. – Вряд ли нам стоит усложнять ситуацию – у меня и так хватает других проблем». Он ожидал, что Сэйдж приведет ему сейчас как минимум одну причину, почему им нельзя продолжать спать вместе.

– Ты хочешь и дальше заниматься со мной сексом?

Черт, она это всерьез спрашивает? Похоже, да, судя по дрожи в ее голосе. Конечно, Тайку этого хотелось. Ужасно хотелось снова переспать с Сэйдж столько раз, сколько возможно.

– Э-э-э… Да, – осторожно ответил он, не понимая, к чему она клонит.

– Твой ответ прозвучал не очень-то уверенно, – заметила Сэйдж.

– Поверь мне, я чертовски в этом уверен, – проворчал Тайк. – А в чем, собственно, дело?

– Ну, мы можем продолжать заниматься сексом, если ты этого хочешь.

Ого!

– А ты сама хочешь?

– Да, но…

«Да» – такое короткое слово, но как оно меняло дело! Значит, можно будет снова и снова заниматься сексом с Сэйдж! Как только она ему разрешит, он тут же поцелует ее, а затем расстегнет пуговицу на джинсах и стянет с нее этот кашемировый свитер. Они разденутся и снова взлетят на Небеса.

– Но это будет всего лишь секс, – торопливо добавила Сэйдж. – Именно это у нас и получается лучше всего. В остальном, кажется, мы не очень-то хорошо ладим. – Она скрестила руки на груди. – Я не хочу снова испытать боль и не хочу причинить боль тебе.

– Знаю. Я тоже не хочу причинить тебе боль. Нам не нужно устанавливать никаких ограничений и не стоит ничего ожидать друг от друга. Мы – просто два человека, которых очень сильно влечет друг к другу, у которых есть общий ребенок и которые спят вместе.

Тайк заметил мелькнувшее в глазах Сэйдж облегчение и, вздохнув, подумал: «Она такая уязвимая. Нужно быть осторожным с ней ради нее же самой. Надо проследить, чтобы наши отношения не зашли слишком далеко, потому что очень важно не обидеть и не возненавидеть друг друга».

Тайк поднял руку, чтобы прикоснуться к Сэйдж, но та покачала головой и увернулась.

Проклятье! Кажется, она еще не высказалась до конца.

– Я знаю, что мы оба ответственны за мою беременность, но я хочу перед тобой извиниться за то, что нарушила все твои планы этим ребенком.

«Так вот как она обо мне думает! – мелькнуло в голове у Тайка. – Полагает, я сожалею о том, что у нас будет ребенок. Как же она ошибается!»

Тайк сожалел о многом, особенно о том, что он не такой человек, который нужен Сэйдж, но он вовсе не жалел, что она забеременела. Может, потому, что начал видеть в этом ребенке мостик, который способен вернуть его к нормальной жизни. У него наконец появилась нормальная семья. Жизнь дала ему второй шанс. Он и Сэйдж не будут жить вместе, но у их ребенка будут мать и отец. И у него будет счастливое детство.

Тайк коснулся ладонью лица Сэйдж. Она в ответ посмотрела на него своими голубыми глазами. Он шагнул к ней, ее грудь коснулась его груди. Тайку хотелось быть как можно ближе к Сэйдж, чувствовать ее рядом. Она была ему очень нужна. Мысли начали путаться, но Тайк знал, что нельзя отвлекаться, – слишком важные вещи он должен сейчас сказать.

– Мы немало напортачили, но я ни секунды не жалею о том, что у тебя будет мой ребенок.

– Ты уверен? Ведь он необратимо изменит нашу жизнь.

– Это вовсе не плохо, и я готов к этому. – Тайк поцеловал ее в нос и крепко обнял. – Ребенок – это дар, за который я еще не успел тебя поблагодарить. Спасибо тебе!

Он почувствовал, как напряженное тело Сэйдж расслабилось, наклонился и нежно поцеловал ее в уголок рта. Сэйдж вздохнула, и Тайк еще раз медленно провел губами по ее губам, желая снова погрузиться в нее, позволить их сумасшедшей страсти пировать. Но он понимал, что если поддастся этому порыву, то потеряет эту женщину.

Этот поцелуй лишь обещал что-то иное, чего они раньше никогда не разделяли. Секс может и подождать. Слишком важно то, что сейчас происходит между ними, чтобы это испортить. Да, так будет лучше. Пусть страсти немного улягутся или утихнут совсем.

Слава богу, ужин в честь вхождения Локлин в семью Баллантайн подошел к концу, и Сэйдж наконец могла отправиться домой. Она уже завязывала пояс на пальто, когда Тайк коснулся ее руки и негромко спросил:

– Что случилось? Ты весь вечер была словно ощетинившийся еж.

Как ему объяснить причины своего плохого настроения? Всякий раз, когда Сэйдж проводила время с братьями и их спутницами жизни, она начинала думать, что тоже рано или поздно захочет найти такую же любовь, и это ее всегда раздражало. Вот и сейчас она тоже начала представлять себе, каково было бы выйти из этого дома, держа Тайка за руку, зная, что они создали свою собственную семью. Но даже если бы вдруг Сэйдж решила рискнуть и влюбиться, она понимала, что Тайк – не тот человек, который может подарить ей любовь. Он не ищет серьезных отношений, ему не нужно ежедневное общение, он не хочет делить с ней радости и невзгоды. Он лишь хочет быть отцом их ребенка. Когда его страсть утихнет, он исчезнет из ее жизни.

А тут еще Линк от всей семьи подарил Локлин любимое кольцо Коннора, которое тот носил не снимая. То самое кольцо, которое Коннор придумал и сделал вместе с Сэйдж, – они потратили на это немало часов кропотливого труда. Боже, что за день! Хватит с нее!

– Мне пора домой, – пробормотала Сэйдж, направляясь к входной двери. – Спокойной ночи.

Она дошла до кованых железных ворот, когда ее догнал Тайк и взял за руку. Сэйдж выдернула свою руку из его пальцев и сунула ее в карман пальто.

– Я не дарил Локлин этого кольца! – произнес Тайк.

– Но ты привел ее в нашу жизнь! – бросила она в ответ.

От этой фразы кровь бросилась в лицо Тайка, а в глазах мелькнуло опасное выражение. Он сглотнул и отвернулся. Сэйдж поняла, что он пытается взять себя в руки, смирить свой гнев.

– Знаю, для тебя это был тяжелый день, – снова заговорил Тайк. – Нелегко, когда кто-то входит в твою жизнь, в твою семью и переворачивает все с ног на голову.

– Это ты во всем виноват! – У Сэйдж внутри все кипело. – Это ты несколько лет назад познакомился со мной, чтобы через меня подобраться к моей семье.

– Я уже объяснял тебе, – жестко ответил Тайк.

– Затем ты переспал со мной и купил миллионы акций «Баллантайн интернэшнл».

– Но ты тоже спала со мной.

Сэйдж пропустила эти слова мимо ушей, все больше распаляясь. Ей хотелось накричать на Тайка за его неспособность дать ей то, что ее братья могут дать своим женам. Хотя разве она смогла бы принять любовь этого мужчины? Сэйдж понимала, что размышляет нелогично и пытается выместить свою злость на Тайке. Это нечестно и неправильно, но если она не выпустит пар, то взорвется.

– А потом ты заделал мне ребенка! – прокричала она.

Грудь Тайка тяжело вздымалась, но голос по-прежнему звучал спокойно:

– Ты забыла еще обвинить меня в том, что в мире столько бедных, в глобальном потеплении и падении цен на нефть. Это Коннор зачал Локлин, так что обвиняй его. А за твою беременность мы с тобой одинаково ответственны. Просто все это для тебя внове. Ты напугана. Я понимаю. Все мы сейчас ищем свой путь через это минное поле. К чему кричать друг на друга? Это не поможет. Нам нужно найти способ справиться с этой проблемой.

Сэйдж ужасно хотелось дать волю слезам – прижаться лбом к груди Тайка и выплакаться в его объятиях, но она вскинула подбородок и прошила собеседника язвительным взглядом.

– Не лезь в мои мысли. Я не позволяла тебе высказывать свое мнение о моей семье. Ты нас совсем не знаешь, понятия не имеешь, чем мы живем и чем дышим. Тебе неведомо, что такое иметь настоящую семью!

Тайк, явно потрясенный, отшатнулся и зашагал по улице.

Осознав, что сорвалась на него, словно какая-то стерва, и что специально хотела глубоко ранить его своими словами, Сэйдж догнала Тайка и схватила за руку, желая извиниться. Но при виде каменного выражения его лица слова застряли у нее в горле.

– Я понимаю, что у тебя был трудный день, – бросил он. – Но это не значит, что ты можешь меня оскорблять. Я жил с матерью, которая умела это делать куда лучше тебя.

Сэйдж понимала, что причинила ему боль, и чувствовала себя отвратительно.

– Куда ты идешь? – спросила она.

– Поймаю для тебя такси.

Едва Тайк взмахнул рукой, рядом с ним тут же остановилась машина. Он снова обернулся к Сэйдж:

– Твоя рука уже в порядке, и тебе больше не нужно, чтобы кто-то постоянно был рядом. Наверное, нам обоим теперь требуется личное пространство. – Открыв дверь такси, Тайк жестом пригласил Сэйдж сесть в салон. – Поговорим позже.

– Когда?

В улыбке Тайка не было ни капли тепла.

– Как-нибудь. Ты ведь знаешь, что я – тот парень, который не знает, что такое иметь настоящую семью.

Тайк захлопнул дверь такси и пошел прочь. По щекам Сэйдж потекли слезы. Она чувствовала унижение, раскаяние и даже отвращение к самой себе.