Текст книги "Мечи Марса"

13. Преследуемые

Лязг металла извещал о приближении вооруженных людей. Сколько их было, я не знал, но в этот момент между жизнью и смертью со мной был мой верный меч и я не собирался сдаваться. Занда потеряла всякую надежду, но оставалась спокойной. В эти несколько мгновений я понял, насколько она храбра.

– Дай мне твой кинжал, Вандор, – попросила она.

– Зачем?

– Они убьют тебя, но меня Фал Сивас не сможет больше подвергнуть пытке.

– Но я еще не умер, – напомнил я.

– Я не убью себя, пока ты жив, но остальные… для них уже нет надежды. Они молят о милосердии… Я хочу избавить их от мучений.

Я содрогнулся от этой мысли, но понял, что она права, и протянул ей свой кинжал. Сам я никогда не смог бы этого сделать. Для этого нужна большая храбрость, чем смотреть в лицо вооруженным врагам, и я был рад, что она освободила меня от этой страшной работы.

Занда была у меня за спиной. Я не видел, что она делает, и никогда потом не спрашивал ее об этом. Наши враги задержались во внешней комнате. Я слышал их шепот. Затем Фал Сивас закричал:

– Выходи и сдавайся, иначе мы убьем тебя!

Я не ответил. Я просто стоял и ждал. Занда подошла ко мне и прошептала:

– На противоположной стене комнаты есть дверь, скрытая за занавесом. Если ты будешь медлить, Фал Сивас пошлет туда своих людей. Они нападут на тебя с двух сторон.

– Тогда я не буду ждать, – ответил я. Я двинулся к двери, ведущей во внешнюю комнату, где шептались враги.

Занда положила руку на мой локоть.

– Минутку, Вандор, – сказала она. – Оставайся здесь, перед дверью, а я подойду и внезапно открою ее. Тогда у тебя появится маленькое преимущество.

Дверь открывалась вовнутрь, значит, Занда могла спрятаться за ней.

Девушка вышла вперед и взялась за ручку двери, а я стоял в нескольких шагах перед дверью, держа в руках свой длинный меч. Когда она открыла дверь, сверкнул меч. Ужасный удар расколол бы мне череп, если бы я стоял на этом месте. Этот удар нанес Гамас. За ним я увидел Фистала и еще одного вооруженного человека, сзади стоял сам Фал Сивас.

Старый изобретатель закричал на них, толкая вперед, но они пятились – только один из них мог пройти в дверь, но никто не хотел быть первым.

Гамас отступил назад, как только нанес удар, теперь его голос присоединился к голосу Фал Сиваса. Вдвоем они приказывали остальным войти в лабораторию и убить меня.

– Эй, люди! – кричал Гамас. – Нас трое, а он один! Вперед, вперед, Фистал, убей предателя!

– Только с тобой, Гамас, – ответил Фистал.

– Вперед! – кричал Фал Сивас. – Вперед, трусы!

Но никто не входил, они стояли, надеясь, что кто-нибудь другой войдет первым.

Мне не нравилась эта пустая трата времени по двум причинам: во-первых, я не мог вынести мысли даже о кратковременной задержке в поисках Деи Торис; во-вторых, к ним могло подойти подкрепление. Поэтому, не дожидаясь, когда они войдут, я решил напасть первым.

Я бросился на них так стремительно, что поверг их в смятение. Гамас и Фистал, пытаясь избежать встречи со мной, столкнулись с человеком, стоящим позади. Это был раб, но раб хитрый и очень храбрый. Он гневно оттолкнул Гамаса и Фистала и скрестил свой меч с моим. Фал Сивас кричал, подбадривая его:

– Убей его, Волак, и ты получишь свободу!

При этих словах Волак еще решительнее стал наступать на меня. Я сражался за жизнь, но и он сражался за жизнь и за нечто более ценное, чем жизнь, а с боков уже подбирались Гамас и Фистал. Как трусливые шакалы, они держались в сторонке, ожидая подходящего случая, чтобы нанести удар.

– Если ты убьешь его, Волак, – кричал Фал Сивас, – получишь столько золота, сколько весишь сам!

Свобода и богатство! Мой противник был воодушевлен. Жизнь, свобода и богатство! За это стоило сражаться, но я тоже сражался за бесценное сокровище, за несравненную Дею Торис!

Стремительность атаки Волака заставила меня сделать несколько шагов назад, и теперь я стоял в дверях. Эта позиция была для меня выгоднее, ибо позволяла защищаться от нападения с боков.

За мной стояла Занда, шепотом подбадривая меня, но хотя я слышал ее слова, я в них не нуждался. Я хотел как можно быстрее закончить схватку.

Лезвие марсианского меча остро, как бритва, а конец тонок, как игла; чтобы лезвие не затупилось, во время схватки удары отражаются мечом плашмя. Я тоже обычно оберегал острый край, которым теперь собирался воспользоваться, применив прием, много раз выручавший меня в прошлом.

Мой противник был хорошим бойцом, особенно сильным в защите. Обычную схватку он мог бы затянуть, но сейчас я хотел положить ей конец как можно скорее.

Я заставил его отступить, затем ударил в лицо. Он сделал то, чего я от него ожидал – невольно откинул назад голову, чтобы конец меча не задел ее. При этом он задрал подбородок и обнажил горло. Я быстро перебросил вытянутый меч справа налево, острым концом меча разрезал его горло от уха до уха.

Я никогда не забуду выражения ужаса в его глазах, когда он пошатнулся и упал на пол. Я быстро повернулся к Гамасу и Фисталу. Каждый из них боялся первым напасть на меня. Отступая, они отмахивались мечами. Я теснил их в угол, когда внезапно вмешался Фал Сивас. До сих пор он держался в стороне, выкрикивая команды и издавая одобрительные возгласы. Теперь он схватил вазу и швырнул ее мне в голову. Чисто случайно я увидел это и уклонился. Ваза ударилась о стену и разлетелась на тысячи осколков.

Он схватил еще что-то и снова бросил в меня, на этот раз попав в правую руку, а Фистал тут же попытался нанести удар мечом. Я отпрыгнул, чтобы избежать его удара. Фал Сивас снова швырнул какой-то предмет. Краем глаза я увидел, что Занда поймала его.

Ни Фистал, ни Гамас не были хорошими фехтовальщиками, и я легко справился бы с ними в схватке, но я видел, что новая тактика, избранная Фал Сивасом, сводит на нет мое преимущество. Если я повернусь к нему, остальные окажутся сзади, и, конечно, не упустят возможности воспользоваться этим.

Меня ужасно связывало то, что я должен был следить сразу за троими. Быстрым ударом я заставил отступить Гамаса, потом бросил взгляд на Фал Сиваса и успел заметить, как в лоб ему ударил какой-то летящий предмет. Фал Сивас упал на пол, как бревно. Это Занда сразила его его же оружием. Я не мог сдержать улыбки, вновь повернувшись к Гамасу и Фисталу.

Когда я уже загнал их в угол, Гамас удивил меня, отбросив меч и упав на колени.

– Пощади меня, Вандор, – закричал он. – Я не хотел нападать на тебя. Меня заставил Фал Сивас.

Тут и Фистал бросил свое оружие и тоже упал на колени. Это было самое явное проявление трусости. Я мог бы убить их, но не хотел пачкать свой меч их грязной кровью.

– Убей их, – посоветовала Занда. – Им нельзя доверять.

– Нельзя хладнокровно убивать безоружных людей.

– Если ты этого не сделаешь, они помешают нашему бегству. Внизу есть другие слуги, они остановят нас.

– У меня есть лучший план, Занда, – сказал я. С ее помощью я прочно связал Гамаса и Фистала, а потом и Фал Сиваса, потому что он был не мертв, а только оглушен. Всем троим я заткнул рты кляпами, чтобы они не могли кричать. Затем велел Занде идти за мной в ангар, где на лесах лежал корабль.

– Зачем мы пришли сюда? – спросила Занда. – Нам же нужно как можно быстрее выбраться из здания. Ты возьмешь меня с собой, Вандор?

– Конечно, – ответил я. – И мы вскоре выберемся отсюда. Идем, мне может понадобиться твоя помощь.

Я направился к огромной двери в конце ангара. Когда я отодвинул засов, ее створки легко скользнули в стороны. Занда встала на пороге и выглянула.

– Здесь нам не спуститься, – сказала она. – До земли пятьдесят футов, а лестницы никакой нет.

– Тем не менее мы выйдем именно здесь. Идем со мной, и ты убедишься сама.

Мы повернулись к кораблю. Не могу сказать, что я был совершенно уверен в успехе того, что собирался сделать. Я сосредоточил свои мысли на круглом металлическом предмете на носу корабля. Я ждал, чувствуя, как замирает сердце, потом вздохнул с огромным облегчением – в борту корабля открылась дверь и оттуда на пол скользнула веревочная лестница. Занда удивленно наблюдала за происходящим.

– Кто там? – спросила она.

– Никого, – ответил я. – Поднимайся, у нас нет времени.

Было видно, что она испугалась, но повиновалась мне, как хороший солдат, и я последовал за нею по веревочной лестнице в каюту. Затем я приказал поднять лестницу и закрыть дверь и в сопровождении девушки прошел вперед, в контрольную рубку. Здесь я снова сосредоточил свои мысли на механическом мозге над моей головой. Даже убедившись в том, что он мне повинуется, я все еще не был уверен в реальности происходящего.

Казалось невозможным, чтобы неодушевленный предмет поднял корабль с лесов и вывел его в дверь, но в тот же момент я увидел, что корабль поднялся в воздух и осторожно двинулся к выходу. Когда мы выбрались наружу, Занда обняла меня.

– О, Вандор, – воскликнула она. – Ты спас меня от этого ужасного человека. Я свободна! – кричала она. – О, Вандор, я твоя, я буду твоей рабыней! Делай со мной, что хочешь!

Я видел, что она едва не лишилась рассудка.

– Ты слишком возбуждена, Занда, – успокаивающе сказал я. – Ты ничего не должна мне. Ты – свободная женщина. Ты не должна быть рабыней.

– Я хочу быть твоей рабыней, – сказала она. Потом очень тихо добавила:

– Я люблю тебя, Вандор.

– Ты не знаешь, что говоришь, Занда. Ты обманываешься в своих чувствах, принимая благодарность за любовь. Ты не должна любить меня, мое сердце принадлежит другой. Есть и еще одна причина, из-за чего ты не можешь меня любить. Рано или поздно, но ты о ней узнаешь, и тогда пожалеешь, что не онемела, прежде чем произнесла слова любви, – я думал о ее ненависти к Джону Картеру, о ее стремлении убить его.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, – ответила она, – но если ты велишь мне не любить тебя, я должна повиноваться, потому что я – твоя рабыня. Я обязана тебе жизнью.

– Мы поговорим об этом в другое время, – сказал я. – Я хочу тебе кое-что сообщить. Может быть, после этого ты пожелаешь остаться в доме Фал Сиваса.

Она сдвинула брови и вопросительно посмотрела на меня.

– Еще одно чудо? Ты говоришь загадками.

– Мы отправляемся в долгое и опасное путешествие на этом корабле, Занда. Я вынужден взять тебя с собой, потому что не могу приземлиться где-нибудь в Зоданге, не рискуя быть обнаруженным. К тому же, высадить тебя в этом городе – значит, обречь на смерть.

– Я не хочу высаживаться в Зоданге или где бы то ни было, – ответила она. – Куда бы ты ни направлялся, я хочу быть с тобой. Когда-нибудь я понадоблюсь тебе, Вандор, и тогда ты будешь рад, что я рядом.

– Ты знаешь, куда мы направляемся, Занда?

– Нет, и не хочу знать. Мне все равно, даже если мы отправимся на Турию.

Я улыбнулся и обратился к механическому мозгу, мысленно приказывая ему направиться к месту, где нас ждал Джат Ор. В этот момент я услышал воющий сигнал патрульного корабля.

14. На Турию

Хотя я понимал, что нас в любой момент может обнаружить патрульный корабль, я все же надеялся, что мы выскользнем из города незамеченными.

Этого не удалось, и я понимал, что если мы не подчинимся команде, они начнут стрелять, и достаточно одного выстрела, чтобы положить конец моим планам поисков Деи Торис.

Вооружение корабля, если верить Фал Сивасу, давало мне преимущества, и я подумывал, не напасть ли мне первому, чтобы исключить случайное нападение вражеского корабля.

Фал Сивас хвастал огромной скоростью своего создания, и я решил, что самое благоразумное – попытаться убежать.

Занда прижалась лицом к одному из многочисленных иллюминаторов в борту корабля.

Вой сирены патрульного корабля продолжался – зловещий голос в ночи, который резал слух, как острый кинжал.

– Они догоняют нас, Вандор, – сказала она, – и созывают другие корабли на помощь.

– Вероятно, они заметили необычные очертания нашего судна, и у них пробудилось не только любопытство, но и подозрения.

– Что мы будем делать?

– Проверим, на что годен двигатель Фал Сиваса. Я взглянул на безжизненный металлический шар над головой. «Быстрей! Увеличить нашу скорость! Надо уйти от патрульных кораблей!» – таковы были мои мысли, которые я направил искусственному мозгу.

Долго ждать не пришлось, тут же еле слышный гул двигателя подтвердил, что приказание исполнено.

– За нами больше нет погони, – взволнованно воскликнула Занда. – Мы намного обогнали их!

Звуки взрывов донеслись до нас и почти одновременно мы услышали в отдалении вой других сирен – прибыло подкрепление.

Свист разреженного воздуха Барсума за бортом нашего корабля свидетельствовал об огромной скорости. Огни города исчезли, патрульные корабли уже были не видны. Не знаю, с какой скоростью мы двигались, но, вероятно, она составила около тысячи трехсот пятидесяти хаадов.

Мы летели над дном древнего моря, которое лежит к западу от Зоданги. Минут через пять наша скорость резко упала, и я увидел маленький флайер, почти застывший в воздухе перед нами. Я понял, что это флайер, на котором меня ждет Джат Ор, и приказал подвести корабль к его борту и остановиться.

Реакция корабля на мои мысли была абсолютно точной. Когда наши корабли оказались рядом и невидимые руки открыли дверь, я испытал некоторое чувство ужаса, как будто находясь во власти некоего невидимого существа, и это несмотря на тот безусловный факт, что все действия корабля были лишь исполнением моих мысленных приказов.

Джат Ор стоял на узкой палубе маленького флайера, в изумлении глядя на странный корабль.

– Если бы я не ожидал увидеть тебя, – сказал он, – я тут же устремился бы к Гелиуму. Огромные «глаза» корабля и нечто зловещее в его облике делают его похожим на чудовище из другого мира. Ты хочешь, чтобы я взошел на борт?

– Да, – ответил я. – После того как мы распорядимся твоим флайером.

– Что мне с ним делать? Может, просто оставить?

– Установи курс на Гелиум и направь его туда на средней скорости. Мы будем двигаться рядом и примем тебя на борт. Один из патрульных кораблей Гелиума подберет флайер и вернет его в мой ангар.

Он так и сделал. Немного погодя вступил в каюту Фал Сиваса. Оглядевшись, он заметил:

– Здесь удобно, старик, должно быть, любит комфорт.

– Да, но стремление к удобствам и любовь к роскоши так испортили его, что он, завершив постройку корабля, побоялся подняться на его борт.

Джат Ор осматривал каюту, глаза его задержались на двери в тот момент, когда я приказал закрыть ее. Он вскрикнул от удивления.

– Во имя моего первого предка! – вскричал он. – Кто закрыл эту дверь? Я никого не вижу, а ты не двигался и не касался ни одного прибора.

– Пойдем в контрольную рубку, – проговорил я, – и ты увидишь весь экипаж этого корабля, который помещается в металлическом шаре размером не больше твоего кулака.

Когда мы вошли, Джат Ор впервые увидел Занду. Он удивился, но не показал виду – он слишком хорошо был воспитан.

– Это Занда, Джат Ор, – сказал я. – Фал Сивас в интересах науки собирался снять ее череп, но я помешал ему. Бедная девушка вынуждена была выбирать меньшее из двух зол, и поэтому она со мной.

– Это утверждение не совсем верно, – возразила Занда, – даже если бы моей жизни не угрожала опасность и меня окружали бы комфортом и роскошью, я все равно пошла бы с Вандором, пусть даже на край Вселенной.

– Видишь, Джат Ор, – заметил я с улыбкой, – дама не очень хорошо знает меня, но когда узнает, ее намерения скорее всего изменятся.

– Никогда! – воскликнула Занда. – Посмотрим.

По пути от Гелиума в Зодангу я рассказал Джат Ору об удивительном механизме, который Фал Сивас назвал механическим мозгом. И теперь я видел, что глаза молодого падвара оглядывают помещение в поисках этого чудесного изобретения.

– Вот он, – сказал я, указывая на металлический шар.

– Эта маленькая штука движет корабль и открывает двери? – спросил он.

– Корабль летит за счет работы двигателя, – поправил я его, – многочисленные устройства открывают двери и выполняют другие обязанности на борту корабля. Механический мозг руководит их движениями.

– Эта штука мыслит? – поинтересовался он.

– Во всех отношениях она подобна человеческому мозгу, за исключением того, что не может мыслить самостоятельно.

Падвар молча смотрел на шар.

– У меня возникают странные мысли, – сказал он наконец. – Он внушает чувство безнадежности, как будто я во власти существа, одновременно всемогущего и бессильного.

– У меня то же самое чувство, – согласился я.

– Я ужасно боюсь этой штуки, – пожаловалась Занда, – может, Фал Сивас передал ей свою бессердечность и жестокость.

– Это его создание, а значит подобно хозяину.

– Тогда будем надеяться, что оно само не может мыслить.

– Это, конечно, невозможно, – сказал Джат Ор.

– Не знаю, – ответила Занда. – Фал Сивас работал над нею. Но я не знаю, удалось ли ему выработать у мозга способность мыслить самостоятельно. Я знаю даже, что он надеялся наделить это ужасное изобретение способностью говорить.

– Почему ты называешь его ужасным? – спросил Джат Ор.

– Потому что оно бесчеловечно и неестественно, – ответила девушка. – Ничего хорошего нельзя ожидать от Фал Сиваса. То, что вы видите, создано ненавистью и алчностью. Оно должно было удовлетворить эти страсти Фал Сиваса. Никакие благородные мысли или возвышенные чувства не двигали его создателем, и, значит, оно не сможет их порождать, даже если будет мыслить самостоятельно.

– Но наша цель возвышенная и благородная, Занда, – напомнил я, – и если мозг служит нам, он служит добру.

– Все равно я боюсь его, – возразила девушка. – Я даже ненавижу его, потому что он напоминает мне о Фал Сивасе.

– Надеюсь, мозг не задумается над этими искренними признаниями, – заметил Джат Ор.

Занда зажала рот рукой, в ее широко раскрытых глазах застыл ужас.

– Я не подумала об этом, – прошептала она. – Возможно, в эту минуту он уже строит планы мести.

Я не мог не рассмеяться.

– Если этот мозг причинит нам какой-нибудь вред, Занда, – сказал я, – то обвиняй меня, потому что мой мозг заставляет его действовать, пока мы владеем кораблем.

– Надеюсь, ты прав, – сказала она, – и он будет послушно выполнять твою волю.

– Допустим, мы благополучно доберемся до Турии, – сказал Джат Ор. – С тех пор, как ты сказал, что Турия – наша цель, я все думаю, как мы будем себя чувствовать на крошечном спутнике. Мы будем намного превосходить размерами все, что найдем там.

– Может, и нет, – сказал я и объяснил теорию компенсации массы, которую изложил мне Фал Сивас.

– Звучит нелепо, – высказался Джат Ор. Я пожал плечами.

– Мне тоже так кажется. Но как бы мы ни ненавидели Фал Сиваса, нельзя отрицать, что он великий ученый, и поэтому я ни в чем не уверен, пока мы не достигнем поверхности Турии.

– Во всяком случае, – сказал Джат Ор, – что бы мы ни нашли, похитители принцессы не будут иметь преимущества перед нами, если только мы найдем их там.

– Ты сомневаешься в этом? – спросил я.

– Это просто догадки, – ответил он, – но кажется невероятным, что два изобретателя, работая независимо один от другого, построили одинаковые корабли, способные преодолеть безвоздушное пространство между Барсумом и Турией и управляемые механическим мозгом.

– Но, насколько я знаю, – ответил я, – корабль Гар Нала устроен иначе. Фал Сивас не верил, что Гар Нал изобрел механический мозг. Можно считать, что кораблем управляет сам Гар Нал или другой человек.

– Тогда чей же корабль имеет больше шансов достичь Турии? – спросил падвар.

– Согласно уверениям Фал Сиваса здесь не может быть сомнений – механический мозг не делает ошибок.

– Если допустить, что это так, – сказал на это Джат Ор, – можно предположить, что человеческий мозг Гар Нала мог чего-нибудь не учесть.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Из-за ошибок в расчетах Гар Нал мог не достичь Турии.

– Я не подумал об этом, – согласился я.

Я был так поглощен мыслью о том, что Гар Нал и Ур Джан увезут свою жертву, что не подумал о том, что они могут оказаться просто не в состоянии сделать это.

Это предположение расстроило меня. Я понял, какими безнадежными станут поиски, если, достигнув Турии, мы обнаружим, что Деи Торис там нет.

Где мне тогда искать ее? Где я могу надеяться найти свою любимую в бесконечном пространстве космоса? Но вскоре я отбросил эти мысли: беспокойство имеет разрушительную силу, и я решил не допускать его в свою жизнь.

Занда удивленно смотрела на меня.

– Мы действительно летим на Турию? – поинтересовалась она. – Я не понимаю, зачем это нужно, но если ты хочешь, пусть будет так. Когда же старт, Вандор?

– Мы уже в пути, – ответил я. – В тот момент, когда Джат Ор ступил на борт, я тут же приказал мозгу на полной скорости идти к Турии.