Текст книги "Светящийся ключ"

– Я думаю, приятель, на этом мы и закончим, – повернувшись к нему, уже другим тоном заговорил Смит. – Я не виню вас за промах. С кем не бывает – я вот, к слову, вышел вчера из дому без трубки.

Парень выразил вежливое удивление. Он немного успокоился и оказался достаточно сообразительным, чтобы понять причину перемены отношения.

– Полагаю, сэр, это не страшно, что вы проникли в жилище без ордера? Я спрашиваю, потому что я еще новичок в полиции…

Кремень Смит оглядел его с ног до головы.

– Мы проникли в это жилище, – веско произнес он, – потому что вы сообщили о подозрительных обстоятельствах и что, по вашему мнению, в этой голубятне может скрываться убийца.

От такого чудовищного искажения фактов констебль тяжело задышал, но сдержал рвущиеся из души возражения.

– Так что, – продолжил Смит, – если возникнут неприятности, отвечать будем оба. И мое слово будет потяжелее, чем ваше. Мой совет, приятель: отправляйтесь сейчас домой и держите язык за зубами, – он не удержался, чтобы не съязвить. – Кстати, у вас это хорошо получается.

Ключ инспектор запер в ящике своего стола в Скотленд-Ярде. Зачем ему нужен этот ключ, он не знал. И даже с удовольствием обменял бы его на какой-нибудь след ноги или отпечаток пальца убийцы. В душе, однако, он был уверен, что между этой квартирой в конюшне Бейнса и убийством маленького воришки есть какая-то связь. Обладай Кремень даром предвидеть будущее, он бы знал, что в руках у него ключ не только в прямом, но и в переносном смысле: ключ от двери и ключ к разгадке преступления.

Глава 11

Вечеринка оказалась на редкость скучной. Собралась разношерстная компания, в которой Мэри не находила себе места. На протяжении всего ужина три девицы над чем-то хихикали – над чем-то понятным только им. От молодых людей веяло смертельной тоской. Сославшись на дневной спектакль, Мэри с радостью сбежала.

Она жила в большом многоквартирном доме, где занимала квартиру из трех маленьких комнат и кухоньки. Здесь она чувствовала себя уютно и спокойно. Гостей принимала редко, еще реже ее навещали мужчины и никогда долго не задерживались. Но в этот вечер, вернувшись домой, она была неприятно удивлена: лифтер сообщил, что к ней недавно поднялся какой-то джентльмен.

– Нет, мисс, прежде я никогда его не видел. Это не мистер Алленби, но говорит, что знает вас.

Он открыл дверь лифта и вместе с девушкой прошел по коридору. К своему изумлению, она увидела идущего навстречу Лео Морана. Он, увидев ее, обрадовался, но в то же время казался смущенным.

– Ради Бога, простите, мисс Лейн, за такой поздний визит. Я сейчас объясню, в чем дело, и уверен, вы не станете сердиться… Ваша служанка спит.

Мэри улыбнулась.

– У меня нет служанки.

Поколебавшись, она пригласила Морана войти. Про себя девушка решила: пусть ее репутация немного пострадает. Но мистер Моран слишком серьезный человек, и в такой поздний час его, вероятно, привело важное дело. Мэри давно была с ним знакома. Она получала свое содержание от старика Лайна через его банк, но никогда не причисляла банкира к своим близким друзьям.

Моран явно нервничал. Торопливо достав из внутреннего кармана большой пакет, он сбивчиво заговорил:

– Я бы не посмел вас беспокоить, но сегодня получил от… от моего агента письмо, которое привело меня в полное замешательство…

Голос его сел, он прокашлялся. Во всех движениях банкира проступала излишняя суетливость.

– Буду с вами полностью откровенным, мисс Лейн, – взволнованно продолжил он. – Дело касается меня, оно сугубо личное – в том смысле, что я несу личную ответственность. Единственный человек, кто бы мог избавить меня от неприятностей, это ваш опекун, мистер Хервей Лайн. Но, зная его нрав, мне не хотелось бы к нему обращаться.

Сказать, что Мэри удивилась, значит ничего не сказать. Она была поражена до глубины души. В ее глазах Моран всегда являлся олицетворением уверенности и спокойствия. И вот он сидел перед ней, нервничая и запинаясь, словно нашкодивший школьник.

– Чем же я могу вам помочь? – Мэри стало любопытно, что же за всем этим последует.

– Речь идет об акциях, которые я купил от имени своего клиента, Хервея Лайна… Но они были куплены на те деньги, которые ему оставлены для вас и предназначались в ваш фонд. Теперь нужно эти акции передать далее, но для этого необходимы подписи – мистера Лайна или ваша. Не беспокойтесь, – быстро добавил он, – стоимость этих бумаг нисколько не упала.

– Мое имя – и это все, чего вы хотите? Господи, я уж подумала, что вы потребуете от меня невозможного, – рассмеялась Мэри.

Моран положил на стол бумаги и показал, где расписаться. Мэри поставила свою подпись.

– Ну, вот и все.

У Морана словно гора свалилась с плеч.

– Даже представить себе не можете, как я вам признателен. Ведь я потратил деньги банка фактически без разрешения. К тому же, если бы завтра старик умер, эти акции стали бы пороховой бочкой…

Мэри поморщилась.

– Он завтра может умереть?

Моран пожал плечами.

– Кто знает? Лайн в таком возрасте…

Он неожиданно протянул руку.

– Спокойной ночи, и еще раз спасибо.

Девушка закрыла за ним дверь, прошла на кухню и сварила себе шоколад. Она долго сидела за кухонным столиком, потягивая горячий напиток и пытаясь понять, что скрывается за этим полуночным визитом. Что могло измениться до утра? Он так непонятно объяснил все. В голову ничего не приходило. Как это он сказал: если Хервей Лайн завтра умрет? По его возбуждению и спешке можно подумать, что старик чуть ли не при смерти. Но ведь в последний раз, когда Мэри видела его, старый Хервей Лайн был в отличной форме.

…На следующее утро Мэри еще завтракала, когда пришел Дик Алленби. Он рассказал о своей пропаже. Она не поверила и, пока Дик не рассказал о приходе Кремня Смита, была уверена, что он шутит.

– Дик, милый, какой ужас!

– Кремень, наоборот, думает, что это отлично. Моран вообще ничего не думает.

– Он был у тебя? – быстро спросила Мэри.

– Да, а почему ты спрашиваешь?

Девушка заколебалась. Моран так переживал за свой поздний визит, что рассказать о нем было почти предательством.

– Просто спросила. – Затем, словно спохватившись, заторопила. – Ну, рассказывай мне все, как было!

Дик говорил с полчаса, странно спокойный и веселый. А закончил рассказ совсем уж беззаботно.

– На самом деле все не так страшно, как может показаться. Если его украли, чтобы получить патент, как думает Смит, у покупателя хватит ума проверить его на патентную чистоту. В нашем патентном ведомстве я его зарегистрировал, а сегодня утром пришло уведомление из Европейского патентного бюро, что моя заявка уже у них.

Его прервал стук в дверь. Дик удивленно взглянул на Мэри – принимать гостей в такое ранее время было не в ее правилах. Ей пришлось объясниться:

– Сегодня утром позвонил Майк Хеннеси и попросил разрешения прийти. Говорит, у него ко мне важный разговор.

Первое, что бросилось в глаза, когда Майк вошел, было его чрезвычайное волнение. Куда и подевались медлительное спокойствие и вечная хитроватая улыбочка. Он был бледен и выглядел больным. Мэри сказала ему об этом. Майк покачал головой.

– Кошмарная ночь… Доброе утро, мистер Алленби. Плохие новости, Мэри, – наш спектакль снимают.

– Слава Богу! – непоследовательно воскликнула Мэри. – Это самая приятная новость за несколько месяцев! Мистер Вирт передумал давать деньги?

– Ты почти угадала. Чек от него так и не пришел. Я в отчаяньи.

Он действительно нервничал, что в общем на него было не похоже. Финансовые банкротства случались с ним часто, и он переносил их легко. А сейчас не мог найти места ни рукам, ни себе самому; вскакивал со стула, подходил к окну, возвращался и плюхался обратно, чтобы через несколько секунд снова вскочить.

– Кто он такой, этот ваш Вирт? Чем он занимается? – спросил Дик.

– Не знаю. У него какой-то бизнес в Ковентри. Я подумываю съездить к нему… Беда в том, – Майк перешел к делу, которое его и привело, – что завтра вечером выплата жалованья, а у меня нет на счету столько денег, чтобы всем заплатить. У тебя самое большое жалованье в труппе, Мэри. Можешь мне поверить и подождать до следующей недели? Может, я что-нибудь придумаю…

Мэри не знала, что и сказать. Она, конечно, рассчитывала на эти деньги. И ей было трудно поверить в то, что Майк выплатит жалованье на следующей неделе. Она его хорошо знала. Но, с другой стороны, этот спектакль «Утесы судьбы» всегда находился под мощной финансовой опекой, и она была почти уверена, что деньги все равно будут.

– Конечно, Майк, но мистер Вирт хоть не…

– Не разорился, ты хочешь сказать? Нет, не думаю. Просто есть у него странности…

В чем странности его патрона, Майк распространяться не стал. Откланялся и ушел с такой не свойственной ему поспешностью.

– Плохо твоему другу, – сказал Дик.

– Думаешь, болен?

– Душевно. Что-то его расстроило. Конечно, не то, что он не может расплатиться с актерами. Есть что-то еще.

Дик встал.

– Идем позавтракаем?

Мэри только покачала головой. Она решила остаться дома, репетировать новую роль. Дик отправился в Скотленд-Ярд. Полчаса пришлось обивать пороги разных кабинетов, пока он добрался до Кремня Смита. Ничего нового у инспектора не было. Описание украденного оружия разослали во все полицейские участки.

– Только сомневаюсь, что это поможет. Такую штуку вряд ли будут закладывать или выставлять на продажу… Мистера Вирта знаете? – неожиданно спросил Кремень.

– Слышал.

– А встречаться не приходилось? Говорят, большой любитель устраивать вечеринки.

Дик улыбнулся.

– Я на его вечеринках не бывал, но слышал, что он большой охотник до подобных развлечений.

Инспектор кивнул.

– Я только что был в отеле «Келнер». Ничего там о нем не знают. Твердят только, что всегда платит наличными. Отелем пользуется три года; появляется настроение – заказывает номер и поручает метрдотелю ужин и оркестр. Единственное, что точно знают о нем, – деньги у него есть, а больше их ничего и не волнует.

– Могу подбросить вам кое-какую интересную информацию, – и Дик рассказал об утреннем визите горестного Майка Хеннеси.

Смит оживился.

– Так у Вирта финансовые проблемы? Надо будет навести справки в банках Центральных графств… До меня никак не доходит, чего этих богачей, всяких торговцев зерном и углем, так и тянет к театру. После войны они все словно с ума посходили.

– Поговорите с Майком. Он все время с ними имеет дело, и может вам кое-что рассказать.

Кремень ухмыльнулся.

– Майк расскажет! Да этот толстяк не признается, что у него на руке пять пальцев – побоится, что это будет использовано против него. Кого-кого, а Майка я знаю!

– Во всяком случае, Вирта он знает. И, верно, немало пользовался его деньгами… Но не буду вас отвлекать. Вы уже завтракали?

Кремень рассеянно кивнул, и Дик, попрощавшись, вышел. Он решил перекусить в «Снелле». Этот клуб он считал бы приличным во всех отношениях, если бы не членство в нем двух-трех человек, к которым он питал неприязнь. И как раз двое из них сидели за столиком у окна. Именно их Дик подозревал в краже своего ружья. Хулес удостоил его кивком, а Джерри Дорнфорд демонстративно отвернулся.

Пришли они давно, но разговор у них все время шел о пустяках. Скользкий Хулес ловко уходил от того вопроса, который так волновал его приятеля. Он узнавал людей, проходивших мимо окна, говорил, кому принадлежат катившие по улице лимузины, рассказывал о совещании в министерстве обороны, о вечеринке, на которой был вчера.

– Так как насчет ружья? – не вытерпел Джерри.

– Ружья? – Хулес недовольно глянул на него, затем откинулся на спинку стула и улыбнулся. – Хорошо, что ты пришел сегодня. Я сам собирался найти тебя… Отменяется это дельце.

Джерри побледнел.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что мое начальство, вернее, начальство моего начальника, решило остановиться. Видишь ли, мы выяснили, что все важные части этого ружья защищены патентами и именно в тех странах, где этим изобретением можно было бы воспользоваться наилучшим образом.

Джерри смертельно побледнел, голос его срывался.

– Ты хочешь сказать, что вам оно не нужно?

Хулес кивнул.

– Я хочу сказать, что тебе нет нужды рисковать. Давай лучше обсудим какой-нибудь другой способ достать деньги…

– К черту обсуждение! – рассвирепел Джерри. – Оно ведь уже у меня, я украл его этой ночью!

Хулес потер гладко выбритый подбородок и задумчиво посмотрел на приятеля.

– Скверно вышло. Оно в мастерской было? Да, назад не положить. Увези-ка ты его из Лондона и где-нибудь в пруду поглубже утопи. Или еще лучше в реке.

– Ты хочешь сказать, – хриплый голос Джерри срывался на крик, – что я рисковал головой напрасно? Ты это хочешь сказать?

Хулес пожал плечами.

– Мне очень жаль. Мое начальство…

– К черту твое начальство! Ты говорил, что дашь мне пару тысяч, если добуду эту штуку!

Хулес улыбнулся.

– А сейчас, дорогой мой друг, говорю, что двух тысяч за это ружье дать не могу. Тебе не повезло. Будь оно у тебя сразу, когда я предложил, дело было бы улажено. А сейчас уже слишком поздно.

Он перегнулся через стол и ласково, как ребенка, похлопал Джерри по руке.

– Не расстраивайся и не кричи. Ничего ты этим не выиграешь. Давай лучше подумаем, как можно еще достать деньги.

У Дорнфорда голова шла кругом. Он хорошо знал Хервея Лайна и не сомневался, что, увидев две тысячи, старик жадно сгреб бы их и дал отсрочку на остальные. Перед наличными Хервей не устоял еще ни разу.

Джерри едва сдерживался, чтобы не схватить своего улыбающегося приятеля за шиворот и не выбросить в окно. Во взгляде его горела убийственная ненависть. Но Джеральд Дорнфорд никогда не забывал, что он джентльмен и, следовательно, ни при каких обстоятельствах не должен терять самообладания – этого первого признака хорошего английского воспитания.

– Да, ничего тут не поделаешь, – спокойно согласился он. – Закажи мне выпить. Я немного разволновался.

Хулес играл на воображаемом пианино на краю стола.

– Наш приятель Алленби за третьим столиком справа. Почему бы тебе не представить это дело как розыгрыш? Подойди к нему и спроси: «Хорошие у меня шуточки?».

– Не будь идиотом, – огрызнулся Джерри. – Вчера он звонил и спрашивал, не я ли взял его ружье. Он сообщил в полицию, утром у меня был Смит.

– Даже так? – Хулес поджал губы. – Плохо… Твоя выпивка.

Джерри молча выпил. Внутри у него все кипело от ярости. Но он продолжал спокойно сидеть за столиком. Приятели видели, как Дик Алленби вышел из клуба и перешел на другую сторону улицы.

– Умный парень, – заметил Хулес. – Я ему почему-то не по душе. Как же это он обозвал меня в последний раз? Ужасно оскорбительно. Но все равно он мне нравится. Люблю умных – они такие забавные.

Едва Дик вышел из клуба, как ему позвонила Мэри. Ей нужно было посоветоваться с ним. Она позвонила ему домой – он еще не вернулся. Девушка справилась о нем в третьем клубе, и ей снова не повезло. Ее мучили сомнения и тревога.

Сегодня она получила странное послание. Его принес оборванный мальчишка, который вручил ей испачканный грязными пальцами конверт.

– Старый джентльмен сказал отнести сюда, – объяснил он на ужасном кокни[13]13
  Диалект городской бедноты Восточного Лондона.


[Закрыть].

Старый джентльмен? Мэри взглянула на конверт: ее имя и адрес были написаны рукой Хервея Лайна.

Мальчишка объяснил, что принес в дом № 19 на Нейлор-террас посылку и увидел пожилого джентльмена, который стоял в дверях соседнего дома. Он был в халате и опирался на палку, а в руке держал письмо. Старик подозвал мальчика, дал монетку (как его удар не хватил!) и велел принести письмо сюда.

Мэри вскрыла конверт. Записка была написана на обрывке листка. Обратная сторона его была сплошь исписана какими-то цифрами. Мэри прочла карандашные каракули:

«Обязательно приведи сегодня в три часа Морана. Я виделся с ним два дня назад, но мы не все решили. Еще приведи полисмена». В этом месте сверху было вписано слово, которое Мэри расшифровала как «Смит». «Никто чтобы о письме не знал. Дело очень срочное. X. Л.».

Мэри посмотрела на часы – начало третьего. Она могла бы позвонить своему опекуну домой, но тот питал к телефонам непреодолимое отвращение и устанавливать в своем доме не позволял. Времени на раздумье не оставалось. Все же минут десять она потратила на то, чтобы связаться с Диком и посоветоваться, но безуспешно. Затем занялась поисками Морана. В его квартире трубку поднял слуга и сообщил, что утром Моран уехал из дому и две-три недели возвращаться не собирается: он в отпуске. Странно, но в банке ничего об этом не знали. Ей сначала сообщили, что мистер Моран рано ушел домой. Затем трубку забрали и более властный голос произнес:

– Это главный бухгалтер, мисс Лейн. Вы спрашиваете о мистере Моране? Его здесь сегодня не было.

– Он в отпуске?

– Ничего не могу сказать. Знаю, что он просил об этом. Но не думаю, чтобы его отпустили.

Мэри повесила трубку. В полной растерянности она сидела у окна и лихорадочно раздумывала, что же ей делать, когда, к ее радости, зазвонил телефон. Девушка схватила трубку. Дик вернулся в клуб за письмами, и ему сообщили о ее звонке.

– Это очень странно, – выслушав ее, сказал Дик. – Попробую найти Смита. А ты, ангел мой, лучшее, что можешь сделать, это через четверть часа ждать меня на выходе из метро на Бейкер-стрит. Постараюсь к тому времени привести туда и Смита.

Мэри была у метро в три часа; ей пришлось немного подождать. Девушка уже стала волноваться, когда к бордюру подлетело такси, и из него выскочил Дик. В углу салона она увидела громадную фигуру Кремня Смита. Забравшись внутрь, Мэри села рядом. Дик сказал водителю, куда ехать, и такси помчалось. Племянник был настроен очень скептически по отношению к своему дядюшке.

– Наверное, это очередной каприз старика. Ему везде мерещатся грабители… Покажи письмо.

Мэри протянула конверт. Дик прочел записку и перевернул листок.

– О, да это выписка счета? – Он присвистнул. – Какие цифры! Старик, похоже, невзначай выпустил свои тайны из кармана?

Он еще раз изучил финансовый баланс на обороте записки и протянул ее Смиту.

– Больше двухсот тысяч наличными и втрое больше в ценных бумагах. Чего он хочет? Я имею в виду, для чего послал записку?

Мэри только пожала плечами. Смит внимательно изучал письмо.

– Он слепой?

– Почти, – ответил Дик, – хотя и не признается, но не отличит вас от меня. Это его почерк… На прошлой неделе получил от него письмо – очередная порция гадостей… Ты нашла Морана?

Мэри покачала головой.

– Похоже, никто не знает, где он. В банк сегодня не приходил, и дома нет.

Кремень сложил письмо и вернул девушке.

– Такое впечатление, что он чем-то очень озабочен. Но мне лишний раз встречаться с ним не хочется. К тому же, боюсь, если не приведем Морана, то он и на порог нас не пустит.

Они въехали на Нейлор-террас. Было решено, что Кремень Смит останется в машине, а Мэри с Диком переговорят со стариком. Однако их настойчивый стук в дверь остался без ответа. Из двери соседнего дома показалась голова девушки-служанки.

– Там никого нет. Мистер Лайн с час назад отбыл: его увез слуга на кресле.

– Куда?

Этого девушка сказать не могла, зато Мэри знала больше.

– Они всегда бывают в одном и том же месте – в парке. Это в нескольких минутах ходьбы отсюда.

В такси нужды уже не было, Дик расплатился и отпустил его. Они собрались было перейти улицу, но вынуждены были заскочить обратно на тротуар. Мимо них с ревом пронесся огромный лимузин. Дик успел разглядеть водителя, это был Джерри Дорнфорд. Потрепанный автомобиль издавал при езде громкие хлопки, напоминавшие выстрелы. На повороте машина слегка сбавила ход, затем, набирая скорость, исчезла из виду.

Инспектор покачал головой.

– Далеко не уедет. По закону о шуме первый же полицейский остановит его.

В парке они без труда отыскали Лайна. Он сидел в кресле на лужайке. А Бинни – на складном стульчике с раскрытой на коленях газетой. На толстом носу покоились очки в золотой оправе. При виде гостей он привскочил и затрусил им навстречу.

– Хорошо, что вы пришли, сэр, я в таком затруднении! По-моему, он уснул, и я не знаю, как быть: везти его домой или нет. Если повезу, он проснется, и если проснется, задаст мне такое! А к трем часам он должен быть дома.

Хервей Лайн сидел, опустив голову на грудь; темные очки прочно сидели на высокой переносице. Руки в перчатках со сцепленными пальцами покоились на пледе, заботливо подвернутом вокруг ног. Бинни сложил газету, сунул ее в карман, собрал стульчик и аккуратно повесил его на маленький крючок на спинке кресла.

– Вы думаете, лучше разбудить его?

Мэри подошла поближе.

– Мистер Лайн, – позвала она.

Никакого ответа. Она еще раз позвала, но с тем же результатом. Подошел и Кремень Смит, державшийся до этого поодаль. Он обошел кресло и, склонившись над стариком, распахнул ему пальто. И тут же запахнул. Затем бережно взял изумленную Мэри под руку.

– Думаю, вам лучше уйти. Я к вам потом загляну, – голос инспектора звучал необычайно мягко.

Мэри глянула на него и глаза ее округлились.

– Он мертв?

Кремень Смит кивнул и почти силой повел ее к выходу. Когда Мэри отошла уже достаточно далеко и не могла услышать, он сказал:

– Стреляли в спину: в пальто сзади отверстие. Смотрите!

Он распахнул пальто старика. Дик Алленби стоял, словно громом пораженный.