Текст книги "Девушка с черным котом"

– Доброе утро! – первой поздоровалась женщина. – Ой, денек какой сегодня теплый!.. И, говорят, в Звездной Башне вечером будет концерт, передадут по радио и по телевизору! Будете смотреть?

– А кто играет? – спросил Таенн.

– Белый Ангел и Парящие Скалолазы, – женщина просто-таки светилась от счастья. – Обещали вроде бы, что приедут Плюшевые Ящеры, но это не точно.

– Неплохо, – одобрил Таенн. – Спасибо, что рассказали. Високосный не появлялся?

– Ох, – женщина поникла. – Мариша сказала, что ей говорил Владен, что он слышал от самого Галаса, что Високоный – всё.

– Вот так – так, – огорчился Таенн. – Обидно. Я-то надеялся, что он еще продержится.

– Грустно, да. Все под черными ходим, – вздохнула женщина. – Но ничего. Будем верить, что всё будет хорошо, да? Главное, помнить, то всё будет хорошо, – она снова заулыбалась. – Так ведь, девочка?

Айрин не сразу поняла, что женщина обращается к ней.

– Так, наверное, – согласилась она с секундной заминкой.

– Ну и славно. Маркиза! Маркиза, пойдем! – позвала женщина. Кошка, которая на время разговора куда-то пропала, выскочила из-за ближайшего травяного кустика. – Вы погуляете еще? Или с нами на пляж?

– Погуляем, – Айрин поняла, что от этой женщины будет непросто отделаться. – Мы попозже на пляж.

– Славно, славно. Там и встретимся.

– …Двадцать восемь лет. Недоразвитие репродуктивной системы, так называемая «детская матка», – объяснял чуть позже Таенн. – Признана биологическим браком, отправлена на хранение. На длительное хранение, это стратегический запас на случай большой войны. Таких, как она, там более чем достаточно. Живое мясо, в стасисе. Активируй, и пользуйся.

– Люди едят людей?! – у Айрин глаза полезли на лоб. – Но ведь это же плохо! Это отвратительно!

– Конечно, это плохо и отвратительно, – согласился Таенн. – Мало того, что едят. Они про это еще и ничего не знают. Армии данные консервы попадают уже в готовом виде. И эта бедолага, и ее товарищи все здесь.

– А кошка?

– О, кошка у нее замечательная. Гуард, зовут Маркиза. Прекрасная кошка, уже не один раз выручала свою хозяйку. Выручила хозяйку здесь – значит, выбирающие очередные консервы прошли мимо ячейки с ее телом – там.

– А ты про каждого знаешь, что с ним случилось? – спросила Айрин.

Таенн кивнул.

– И про меня тоже?

Еще один кивок.

– А мне ты скажешь?

– Нет, – Таенн отрицательно покачал головой. – Вообще, я раньше не делал так, как сейчас делаю с тобой.

– Ты никому не рассказывал?

– Именно. Но ты очень быстро догадалась, что к чему, поэтому я решил рискнуть.

– Погоди-ка, – Айрин остановилась. – А у остальных людей… ну, как эта женщина, например… у них тоже есть сопровождающие?

– Нет. Далеко не у всех. Мужчина, твой сосед, вообще не видит сопровождающих. Он видит только людей. Женщина с кошкой, наоборот, видит всех – поэтому она со мной и заговорила. С ней сейчас сопровождающего не было, но он часто появляется. Хочешь узнать, почему ты только сегодня начала видеть других людей?

– Конечно, хочу!

– Кот, – ответил Таенн. – Это правило Берега. Видеть других может только тот, кто обзавелся фамильяром или гуардом. Если животного нет, Берег для тебя пуст и безлюден.

Айрин посмотрела вниз – кот шел неподалеку от нее. Шел важно, хвост трубой, голова гордо поднята. Не кот, а фон-барон.

– Понятно, – произнесла она. – Ну тогда спасибо коту.

– О, это самое малое, что он может для тебя сделать, – усмехнулся Таенн. – Есть предложение. Давай спустимся на набережную, и, прежде чем купаться, прогуляемся у воды. А то ты начнешь плавать, и я тебя на берег не вытащу.

– Отличная идея, – кивнула Айрин. – Тем более что у меня появились вопросы…

* * *

– Не знаю, кто такие эти черные. Никто не знает, Айрин. Все те, кто это узнал, покинули Берег навсегда. Так что рассказать некому.

– Звучит невесело.

– А я и не говорил, что это весело.

Они сидели сейчас в тени старого инжирного дерева, и поедали вкуснейшее мороженое, взятое в палатке неподалеку. Именно взятое, не купленное.

Денег в мире Берега не существовало в принципе.

– Значит, это происходит по ночам? Именно поэтому тут у всех такие странные калитки?

Таенн снова кивнул. Откусил от своего брикета мороженого изрядный кусок, не спеша прожевал. Видно было, что говорить ему не очень хочется. Но придется.

– Это тоже правило, – пояснил он. – Черные могут пройти только через открытый вход, и только при условии, что хозяин территории и дома сам не против их впустить. Знаешь, в чем главный фокус Берега? Тут не существует лжи. Если человек сам, на подсознательном уровне, понял, что ему пора идти дальше, никакие запоры на калитке не спасут его от визита. Но… это же страшно. Почти никто не знает, куда он отправится дальше.

– А куда можно дальше? – Айрин нахмурилась.

– Можно в места для совсем мертвых. А можно на следующий круг, если человек понимает, что ему хочется прожить еще жизнь. Таких немало. Знаешь, что еще странно? Черных я видеть не могу, а вот что произойдет с человеком – всегда знаю. Видимо, тоже своеобразный юмор Берега.

– Таенн, а всё-таки… ну хоть что-то ты мне можешь сказать – про меня? – отважилась Айрин. – Ну, пожалуйста! Хоть что-нибудь!..

– Совсем чуть-чуть, – вздохнул Таенн. – Ты смертельно больна, и твое тело находится в глубоком стасисе. Тебе около шестидесяти лет…

– Точно! – Айрин хлопнула себя по коленке. – Руки! Я, когда в ванной лежала, долго смотрела на руки, и не понимала, что же не так. А теперь поняла. У меня молодые руки. А были не такие. Венки вылезли, пальцы… ну, неровные, что ли. Старые руки.

– А сейчас они просто прекрасны, – улыбнулся Таенн. – Девочка, пойми, тут еще одна проблема. Я вижу только тебя, но не вижу, кто рядом с тобой, и что происходит. Если я про кого-то что-то и знаю, то лишь в самых общих чертах. Без подробностей. Например, я не знаю, как ты попала в стасис, кто и зачем стабилизировал твое умирающее тело, и не дал ему умереть до конца. Помнишь женщину с кошкой?

Айрин закивала.

– С ней точно такая же история. Чуть более подробная, чем твоя, но ненамного. У нее просто сохранилось немножко больше деталей, чем у тебя.

– Жалко, – Айрин вздохнула. – Но раз ничего не поделаешь… ой, а кот-то где?

Таенн поднял голову. Айрин тоже. Оказывается, кот уже крепко спал на толстой ветке, прямо у них над головами.

– Если мы куда-нибудь пойдем, он тоже пойдет? – спросила Айрин.

– Не обязательно, если не уйдем далеко. Ну что, купаться?

* * *

Мест на пляже было в избытке, и они выбрали самое лучшее – под невысокой каменной стеной, в тени. Таенн приволок два деревянных шезлонга, потом сходил к палаткам, принес винограда, две бутылки холодной шипучей воды, и, к большой радости Айрин, два початка свежайшей вареной кукурузы. Сначала съели кукурузу, потом закусили виноградом, а потом Айрин заявила, что идет купаться, и что если Таенну охота поплавать, то хватит есть, пора в воду. Когда они, скинув верхнюю одежду, шли к воде, явился кот. Он с царским видом расселся на шезлонге Айрин, и принялся внимательно наблюдать за тем, что та делает.

– Я же говорил, что он сам придет, – констатировал Таенн. – А ну, давай наперегонки!

…Вода сегодня, кажется, была еще лучше, чем вчера. Почти час они плавали, ныряли, качались на волнах; потом Таенн заявил, что хочет отдохнуть, и они выбрались на берег, и уселись на своих топчанах. Кот в это время уже спал, раскинувшись в тени под каменной стенкой. Видимо, ему было жарко.

– Так что на счет животных? – с интересом спросила Айрин, запуская руку в пакет с виноградом.

– Есть два основных типа животных, а именно – фамильяры и гуарды. Реже встречается третий тип, который включает в себя качества и первого, и второго.

– И что они делают?

– Если совсем просто, то фамильяры – это помощники, а гуарды – защитники. Например, тебе надо передать другу, живущему довольно далеко, какую-то важную информацию. Фамильяр донесет твое письмо быстрее, чем гуард. А если в твой дом ломятся черные, то тебе, конечно, больше пригодится гуард, который встанет на твою защиту. Это понятно?

– Понятно, – кивнула Айрин. – А что на счет моего кота?

– Сдается мне, что это всё-таки гуард, но надо где-нибудь проверить. Ты не против пообедать на набережной, а потом прогуляться в некое довольно странное и пугающее место?

– А что за место?

– Увидишь, – туманно пообещал Таенн. – Кстати, посмотришь, какими порой бывают гуарды. Это очень специфические существа, поверь.

* * *

– Таенн, а почему ты назвал это место странным и пугающим? Вообще, это похоже на строчку из детской книжки, – Айрин хихикнула. – В черном-черном городе стоит странный и пугающий дом, из которого доносятся зловещие звуки, – произнесла она шепотом, стараясь, чтобы голос так и звучал – зловеще и таинственно. – Там живут кровожадные приведения, которые спят и видят, как бы сожрать твои мозги…

– Вот про мозги ты угадала, – хмыкнул Таенн. – Там, куда мы идем, живут как раз те, кто жрал мозги.

– Да ладно?! – Айрин удивленно взглянула на него. – Неужели мы идем в гости к зомби?

– Не совсем, – Таенн вздохнул. – Сами они никакими зомби не были. Но охотно делали зомби из тех, кто слаб духом, растерян, попал в беду, или же просто глуп. Кстати, девочка, как ты считаешь, мы в раю или в аду?

– В раю, – уверенно ответила она. – Конечно, в раю. Здесь ведь так хорошо! Красиво, тепло, спокойно, море… а какой шашлык из баранины мы только что ели! В жизни не пробовала ничего вкуснее. Кажется, и правда не пробовала, – она задумалась. – Когда была живой, точно не пробовала.

– Ты и сейчас жива, – напомнил Таенн. – Да, твоё тело практически невозможно вернуть к жизни, но и мертвым оно не является.

– В любом случае, моё тело такого вкусного шашлыка никогда не ело, – уверенно ответила Айрин. – Мне больше нравится моё нынешнее тело, – вдруг призналась она. – По-моему, то было не в порядке.

– Да, оно было совсем больное, судя по всему, – согласился Таенн. – Так, теперь иди поближе ко мне, и ничего не бойся. Хотя… хм… одно дело сказать, другое… ладно. Сама поймешь.

Айрин и не заметила, как, за разговором, они попали в эту часть города. Она огляделась, и поняла, что пейзаж изменился. Вроде бы те же самые улочки, невысокие заборы, калитки, дома в глубине участков. Вот только, кажется, что-то случилось с небом. Да и с погодой. И с деревьями. И с самой дорогой…

Деревья вокруг стояли, полностью лишенные листьев, небо стало серым, мрачным, словно внезапно наступила осень. Крыши домов оказались либо темно-серыми, либо черными, а дорога стала неровной, кое-где покрывавший ее плитняк был выломан, вывернут. Сплошные ямы. Если еще несколько минут назад пейзаж вокруг выглядел на редкость приветливым и милым, сейчас с ним произошла разительная перемена. Настолько разительная, что Айрин даже слегка растерялась. Она остановилась, озираясь, кот тут же подбежал к ней, и сел рядом, прижавшись теплым боком к ее ноге.

– Не надо бояться, – негромко произнес Таенн. – Нам ничего не угрожает.

– Здесь гадко, – Айрин сама не понимала, откуда у нее вдруг появилось это чувство. – У меня очень противное ощущение.

– Боюсь, сейчас оно только усилится, – вздохнул Таенн. – Обернись. И, если хочешь, возьми меня за руку.

Айрин обернулась – и тут же испуганно вскрикнула. Оказывается, за ее спиной, буквально в нескольких шагах, стоял человек; она даже не заметила, как он подошел. Человек этот выглядел вовсе не так, как все, виденные тут до него – во-первых, он был пожилым, во-вторых, у него имелась седая, клочкастая, неопрятная борода, в-третьих, его одежда… Айрин прищурилась – да, она, определенно, видела такую одежду раньше. Длинный черный балахон, подхваченный веревочным поясом. Какое-то сложное кованное украшение на шее. На голове черная же шапочка, на которой нарисован такой же символ, что и на украшении.

И запах. От человека этого исходил тяжелый, удушливый запах, непередаваемая смесь вони немытого тела, горячего воска, пыли, плесени, прели, какой-то кислой гадости. Айрин непроизвольно сделала шаг назад, стремясь отодвинуться от источника этого запаха, но Таенн удержал ее за руку. Человек, конечно, заметил ее движение, дернулся было следом, но тут же замер, не предпринимая попытки подойти ближе.

Рядом с человеком стоял волк.

Здоровенный, чуть ли не метр в холке ростом. Темно-серая шерсть, светлые подпалины, льдистого цвета глаза.

Волк этот не сводил сейчас с Айрин холодного тяжелого взгляда, и ей снова захотелось сделать шаг назад – потому что в этот момент ей стало вдруг очень страшно, словно перед ней внезапно открылась чудовищная бездонная пропасть, в которую ее хочет столкнуть кто-то неведомый и жуткий.

Человек снова сделал шаг к Айрин, она снова попыталась отступить. И в этот момент произошло то, чего она меньше всего ожидала. Волк вдруг крутанулся на месте, подпрыгнул, и… впился зубами в горло своего хозяина. Рванул – во все стороны полетели брызги крови. Человек пытался оттолкнуть зверя, но его руки, уже перемазанные кровью, бессильно скользили по шерсти. Через минуту человек упал, волк последний раз тряхнул его, и, наконец, отпустил – Айрин не успела отвернуться, и она увидела – развороченное горло, ошметки кожи и раздробленных клыками мышц, толчками вырывавшуюся из раны кровь.

Волк тряхнул головой, и направился к ним.

– А ну-ка, – с интересом произнес Таенн.

– Что «а ну-ка»? – шепотом спросила Айрин.

– Секунду…

– Он нас сейчас сожрет!

– Я так не думаю.

Стоило волку сделать еще пару шагов, как перед ним возник кот, про которого Айрин, что греха таить, в тот момент позабыла. Точнее, она подумала, что кот давно сбежал от греха подальше, но это оказалось не так.

Кот был готов к атаке, в этом сомневаться не приходилось. Он стоял перед волком, выгнув спину и распушив шерсть, и выглядел чуть ли не вдвое больше, чем был на самом деле. По сравнению с волком кот, конечно, был маленьким, но решимости кота мог бы позавидовать тигр.

Кот зарычал – именно зарычал, а не замяукал и не зашипел, как ожидала Айрин. Низкий, утробный звук, который никак нельзя ожидать от существа такого скромного размера привел волка в замешательство – он прижал уши и оскалился. Кот зарычал еще громче, а потом, подпрыгнув, полосонул волка по морде когтистой лапой. Огромные челюсти волка бессильно щелкнули в воздухе – попытка схватить кота окончилась ничем, потому что кот в этот момент уже бил волка лапой по уху с другой стороны. Тот извернулся, и снова промазал. И еще раз. И еще. Кот, двигаясь с грацией балетного танцора, оказывался всегда на полшага впереди противника, и когти его не простаивали без дела – тут и там на морде и ушах волка виднелись бусинки крови, их с каждой минутой становилось всё больше.

– Отходим, – шепнул Таенн.

– А кот?!

– Нам нужно отойти, чтобы… черт, девочка, да иди ты уже!

Айрин послушно попятилась вместе с Таенном назад – и в ту же секунду схватка животных прекратилась. Волк отпрыгнул в сторону, развернулся, и спокойно пошел к своему хозяину, лежащему на пыльной дороге. К огромному удивлению Айрин человек в черном балахоне, которого она сочла убитым, вдруг сел, потряс головой. Волк подошел ближе, человек оперся на него, и встал на ноги. Отряхнул балахон – во все стороны полетела пыль. Волк тронул лапой что-то, лежащее на земле, потом взял в пасть и протянул человеку. Четки, поняла Айрин. Человек приладил четки на руку, повернулся, и они вдвоем – человек и волк – пошли по улице прочь, и вскоре скрылись за поворотом.

Кот подошел к Айрин, сел рядом, поднял голову, и коротко мяукнул.

– Ну, ты даешь, – покачала головой Айрин. – Ты прямо как рыцарь, на коне, с мечом, и со щитом. Такой огромный волк, а ты его победил.

– Как ты сказала? – вдруг спросил Таенн. – Со щитом?

– Ну да.

– Щит, – пробормотал Таенн. – Shield. Ты не находишь, что это неплохое имя для кота?

– Шилд? – переспросила Айрин. – Почему бы и нет? Эй, кот, как тебе имя? Подходит?

Возможно, если бы кот умел пожимать плечами, он бы ими сейчас пожал. Имя как имя, говорил его вид, не хуже и не лучше, чем все остальные.

– Значит, быть тебе Шилдом, – резюмировала Айрин. – Звучит неплохо. Таенн, а мы можем отсюда уйти? – попросила она. – Мне тут не нравится. Страшно. И я не поняла, что это всё такое было.

– Это был ад, – Таенн вздохнул. – Пойдем, я сейчас всё тебе объясню.

* * *

Рай и ад, как рассказал Таенн, сосуществуют рядом, в нераздельной непосредственной близости. И то, что является раем для одного, с легкостью превращается в ад для другого.

Все зависит от личности.

– Этот человек, с волком, служитель. Название его религии ничего тебе не скажет, так что не будем трогать его. Всю свою жизнь этот человек как раз и занимался тем, что калечил окружающим разумы, сам при этом имея со своего занятия неплохую выгоду. Роскошный дом, машину, деньги. Разумеется, деньги на эту роскошь приносили ему прихожане. Имея это всё, он учил других смирению и покаянию, призывал быть бедными, жить скромно, довольствоваться малым, отдавать церкви максимум того, что они были способны отдать. И верить. О, да, это было его главной задачей – вытравить из голов своих прихожан самую способность мыслить, и подменить её догмами, порой абсурдными, насквозь лживыми, к настоящей вере не имеющими никакого отношения. По сути, он делал из людей корм для своего божества. Как-нибудь я расскажу тебе про эту систему, но точно не сейчас. Сейчас это неважно. Важно другое.

Этот человек, между прочим, и сам был уверен в том, что, благодаря своему занятию, он обеспечил себе и посмертно теплое уютное местечко. Сейчас он еще жив – попал в больницу с заворотом кишок, потому что в очередной раз обожрался, по всей видимости, и… произошла аллергическая реакция на один из препаратов. Он в коме, из которой никогда не выйдет, у него серьезно поврежден мозг. Поэтому он здесь. Пока что здесь.

– А волк? – спросила Айрин. – Почему волк вел себя так странно?

– Потому что волк – его гуард, – объяснил Таенн. – Волк является защитником. Но… в данном случае гуард защищает не своего хозяина от мира, как это делает Шилд, волк защищает мир – от своего хозяина. Ты думала, что волк хочет напасть на нас?

Айрин кивнула.

– Отнюдь. Волк отгонял нас. А Шилд стал его бить только потому, что видел – волк пугает тебя. Стоило нам отойти на безопасное расстояние, как волк потерял к нам интерес.

– Но он же перегрыз тому человеку горло!

– Конечно. Гуард обезопасил тебя, как часть мира – с прокушенным горлом служитель при всем желании не смог бы с тобой заговорить. А ведь именно это он и хотел сделать.

– То есть, получается, служитель находится в аду? – шепотом спросила Айрин.

– Совершенно верно, – согласился Таенн. – Именно в аду. В своем личном аду, который он заслужил. Он один. Пока он здесь, огромный зверь постоянно рядом с ним, и ни при каких условиях не даст ему подойти к другому человеку, заговорить, познакомиться. С точки зрения волка служитель – абсолютное зло, даже хуже, чем сам гуард, который, как ты заметила, не отличается добротой. И все время пребывания здесь служитель будет совершенно один… днем, за исключением ночи. Про ночь тебе рано знать. Думаю, пока что достаточно дня.

– Наверное, достаточно… А что с ним будет потом? – Айрин поежилась.

– Когда он умрет окончательно, он пойдет на корм своему божеству. Его сожрет тот молох, служению которому он посвятил свою жизнь. Они всегда опрометчиво считают, что их минует чаша сия. Но это не так. Не минует. Кому присягнул, к тому и ушел. Это тоже закон.

– А как он живет, когда он один? – Айрин стало интересно.

– Я заходил к нему, – Таенн равнодушно пожал плечами. – Роскошный дом, много золота, бархата, повсюду ковры, прекрасная мебель. Но всё мертвое. Ни еды, ни воды. В золотой ванне нет даже слива, краны декоративные, машина во дворе целиком золотая, но не ездит, конечно… Ему не позавидуешь. Самое большее, на что он может рассчитывать – это вода из луж во время дождя, да недозревший инжир с соседского дерева. Если он отправится на набережную, в надежде поживиться чем-нибудь из ресторанчиков или кафе, волк тут же растерзает его, ведь рядом окажутся люди, а это опасно – для них. Если он попробует постучаться в чей-то дом, чтобы попросить еды, волк сначала разорвет ему горло, чтобы он не сумел заговорить, а потом нападет на гуарда хозяина дома, чтобы прогнать гуарда вместе с его хозяином подальше от опасности. Это действительно ад, Айрин, ад, в котором больно, в котором не светит солнце, в котором нет никакой надежды.

– Мне его даже жалко стало, – призналась девушка после почти минутного молчания. – Он же видит, что другим хорошо…

– А при его жизни другие видели, что ему хорошо, – пожал плечами Таенн. – Детка, это далеко не самое страшное наказание. И далеко не самые страшные поступки. Поверь, есть много хуже. Гораздо хуже. Если потом захочешь, мы посмотрим на них.

– Пока что не хочу, – помотала головой Айрин. – Бррр. Это ужасно, Таенн. А кто же вот так наказывает? Неужели бог?

– Бог? – Таенн прищурился. Усмехнулся. – А что есть бог, Айрин? Или кто? И, главное, зачем ему вообще кого-то наказывать? Творцу есть дело до того, что одно его творение промыло мозги другому? Серьезно? Правда? Это же смешно. Если кому и есть дело, то лишь той частичке творца, которую мы всегда носим с собой. А это значит, что наказать нас можем только мы сами. К сожалению, многие осознают это слишком поздно. В случае этого служителя он сам прекрасно понимал, что делает гадости – и вот так сам себя наказал. Было за что. А вот ты, девочка, никому не пакостила – поэтому нечто в тебе знало, что ты заслуживаешь пусть и немногого, но и не плохого. И ты получила то, что заслужила. Свои двадцать лет, уютный домик, и прекрасного кота.

Айрин посмотрела на Таенна с сомнением, тот ответил ей безмятежным спокойным взглядом.

– Смотри, как красиво вокруг, – Таенн улыбнулся. – Это твоя часть мира Берега. И, замечу, в ней светит солнце…

– Таенн, мы можем сходить на море еще раз? – попросила Айрин. – Я хочу снова искупаться. Мне хочется… смыть с себя это всё. И побыстрее.

* * *

Вернувшись домой, покормив ужином Таенна и Шилда, Айрин сказалась уставшей, и, оставив мужчину и кота в кухне, поднялась к себе, наверх. В душе царила смута, а еще девушке в этот момент было очень грустно: видимо, из-за того, что ей довелось увидеть сегодня. Неужели тот бородатый человек настолько плох, что заслуживает столько боли? Наверное, ему одиноко и страшно, каждый день одиноко и страшно. Да еще этот волк… навернтое, очень больно, когда волк кусает за шею.

Айрин присела на край ванной – она и сама не заметила, что пришла в ванную комнату – открыла оба крана. Полилась теплая, прозрачная вода. Секунду подумав, она заткнула слив пробкой с резным навершием, добавила в воду жидкость для пены, на этот раз с запахом зеленого винограда, и пошла в комнату. Надо переодеться в домашнее, наверное.

Вниз идти не хотелось.

Если вдуматься, вниз вообще не хотелось, и с Таенном говорить не хотелось, а хотелось побыстрее залезть в воду, и, может быть, съесть что-то типа мороженого, если, конечно, дом согласится ей это мороженое дать.

– Мррр, – раздалось у ее ноги. – Мррряу-мрр?

– Ой! – Айрин испуганно дернулась. – Шилд, это ты?

Кот терся об ее ногу, щекоча хвостом коленку. Айрин нагнулась и погладила его по голове – второй раз за сегодняшний день она изумилась тому, какая нежная и приятная на ощупь у кота шерстка. Почему-то раньше ей казалось, что кошачья шерсть грубее, а тут просто как пух. Кот все терся и терся о ногу, словно бы утешая ее, словно давая понять, что никуда идти не нужно вовсе, а лучше остаться тут, наверху, и, например, лишний раз погладить такого замечательного кота.

– Эх, хороший ты кот, но, боюсь, вниз мне идти всё равно придется, – вздохнула Айрин. – Надо же Таенна предупредить, что у меня нет настроения общаться.

– Муррря? – удивленно поднял голову кот. – Уррр. Урря.

Он отошел в сторону, и вдруг вспрыгнул на стол. Походил по столу взад-вперед, и тут Айрин поняла, что на столе появилась бумага, и несколько карандашей. Бумага шуршала сейчас под лапками кота, а один из карандашей валялся на полу – видимо, звук его падения и разбудил Айрин утром.

– Шилд, слушай… – Айрин, пораженная своей догадкой, замерла. – Ты можешь отнести Таенну записку, чтобы он меня не ждал, а шел к себе домой?

– Уррр-яу, – кот зевнул.

– А ну-ка, попробуем, – Айрин взяла лист, карандаш, написала на листе несколько слов, сложила его, и протянула коту. Тот, секунду поколебавшись, взял лист в пасть, и, спрыгнув со стола, унесся в коридор.

Вернулся кот через несколько минут, в пасти его снова был лист бумаги, но уже явно другой. Кажется, вырванный из блокнота. Кот уронил лист у ног Айрин, вспрыгнул на подоконник, и с царственным видом улегся на нем, глядя за окно.

Айрин развернула лист.

«Записку получил. Честно говоря, я тоже устал, поэтому поспешу откланяться. Увидимся завтра. Постарайся выспаться, потому что завтра я хочу отвести тебя в одно интересное место. Кстати, послушай концерт, он уже начался. Музыканты очень хорошие, тебе понравится.

PS

Шилд великолепен. Я бы сказал, что для гуарда он слишком умен. Кажется, тебе достался замечательный вариант спутника. Рад за тебя. Таенн».

Айрин улыбнулась. Подошла к подоконнику, погладила кота по голове, услышав его одобрительное «мррр», включила приемник погромче, и отправилась в ванную – наслаждаться запахом винограда и мороженым, которое, как она уже успела заметить, появилось на полочке рядом с шампунями.

Про служителя и волка она сегодня больше не вспоминала.