Текст книги "Взрывная натура"

– Лучше молчи, – сдавленно прошептала я, неотрывно следя за жутким зверем, явно не питающим ко мне теплых чувств.

– Немедленно верни ее туда, где взял! – прошипела лиса. – И забудь о ее существовании.

– Да в чем дело-то? – по-прежнему ничего не понимая, Сан бочком подошел ко мне. – Мам, пожалуйста, успокойся. Что тебе не нравится-то? Ну в самом деле, мам, я тебя такой давно не видел.

– Ты привел в свой дом беду, Санье Эсанэл Эль Ла-Сунье Шико, – не отрывая от меня ненавидящего взгляда, проговорила мамочка моего рыжего друга. – За ней по пятам идет смерть, а рядом тот, с кем нам всем лучше не ссориться.

– Мама, когда ты такая, я тебя вообще не понимаю, – раздраженно произнес Сан, ободряюще приобняв трясущуюся от страха меня за плечи. – Можешь нормально объяснить, что тебя так взволновало?

– Не прикасайся к ней! – взвизгнула лиса. – Если он узнает, даже мы с отцом не сможем тебя защитить!

М-да, как-то совсем невесело. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что речь о магистре Кранте. Такая реакция на меня, вернее, на Кранта очень уж настораживает. И мамочка Санье тоже настораживает, особенно ее оскал и трещащие от молний хвосты, которыми она нервно так подергивает. Настораживает до такой степени, что где-то глубоко внутри заинтересованно зашевелилась магия, готовясь, в случае чего, вырваться наружу и защитить свою бедовую хозяйку.

– Зачем ты подвергаешь моего сына опасности, девочка? – сверкая желтыми глазами, спросила у меня лиса. – Ты же знаешь, что принадлежишь другому. Оставь моего мальчика в покое.

– Э-э-э, стоп, кому это она принадлежит? – возмутился Сан, посмотрев… на меня.

Я же в этот момент была заняты сдерживанием рвущейся на мою защиту магии и попутно раздумывала над словами мамочки Сана. Она, конечно, сильно преувеличила, никому я не принадлежу, но, похоже, лиса действительно все знает! Причем осведомлена гораздо лучше меня, и тут уже речь идет не о сохранении тайны, а… Как бы мне побольше информации выведать? Очевидно, что сейчас лиса не расположена к спокойной беседе, будем располагать.

– Санье, представь меня маме… нормально, – попросила я друга. – Сам же видишь, что наша затея с помолвкой не удалась.

Сан недовольно шикнул на меня, но его матушка все услышала.

– Какая еще затея? – тут же навострила она ушки.

– Понимаете, мы с вашим сыном друзья… – начала объяснять я.

– Очень близкие, – вставил рыжий.

Я рассерженно покосилась на него, но продолжила:

– Так вот, мы друзья и решили помочь друг другу.

– Да-да, мы дружим и заботимся друг о друге, – опять по-хозяйски обнимая меня за талию, заявил Сан.

– Руки от нее убери, – уже не так гневно, но все еще грозно потребовала лиса. – А ты, девочка, продолжай.

И улыбнулась мне… всеми своими клыками, ласково так улыбнулась, с нетерпением. Я так больше не могу!

Я развернулась к Сану, ехидно ухмыльнулась и патетично воскликнула:

– Прости, дорогой, но между нами все кончено!

У Сана уши задергались, оба разом. Глаза округлились, а потом резко сузились.

– Так, значит, да? – тихо, но как-то угрожающе проговорил он.

Вспомнились сутки, из-за полуэльфа проведенные в босоногом детстве. Захотелось сбежать от обоих представителей ушастого семейства как можно дальше. Да кто ж меня отпустит-то?..

– Ну ты чего? Сам же видишь, твоя мама меня никогда не примет, да и магистр… В общем, ничего не выйдет, давай закругляться со всем этим спектаклем. Я тебе потом все объясню, – зашептала я, нервно косясь на уже вроде бы успокоившуюся, но все еще неприязненно поглядывающую на меня лису.

– Да с чего ты взяла, что ничего не выйдет? – тоже зашептал рыжий. – Просто мама не в настроении, с отцом, наверное, поругалась, вот и бесится. У кицунэ иногда такое бывает, находит на них, не обращай внимания.

– Детки, а вас не смущает, что я все еще здесь и прекрасно вас слышу? – со смешком поинтересовалась лиса.

Или не лиса? Как там ее сынуля обозвал? Кицунэ? Что-то такое я слышала, кажется, это оборотни, одержимые духом зверя, или что-то вроде того.

– Ничего себе?! Ты подслушиваешь, а смущаться мы должны?! – вполне искренне возмутился Санье.

– Ну ты и нахальный, – с восхищением прошептала я.

– Я бы сказала: чересчур, – рыкнула его мамочка, сложив руки на груди.

– Да у вашего сына вообще все чересчур, – хмыкнула я. – Он у вас даже среди эксклюзивов эксклюзив.

– Да, особенный у меня мальчик. – Лиса с любовью посмотрела на сына и ласково улыбнулась.

Хвосты ее стали гораздо меньше и молниями больше не сверкали.

Неужели пронесло, и я еще немного поживу? «До тех пор, пока по собственной глупости не попадешься Аашалле», – любезно напомнил внутренний голос. «Умеешь же ты поддержать», – мысленно ответила себе же. «Я вообще понимающий и терпеливый, когда мои приказы не нарушают!» – рявкнул, кажется, совсем не мой внутренний голос, но звучал он по-прежнему внутри моей головы.

– Ой, – бледнея, судя по похолодевшему лицу, прошептала я.

– Даюсь, ну ты чего испугалась? Никто тебя не обидит! Мама просто не в настроении, а так она у меня добрая, – принялся успокаивать меня Сан.

– А она и не меня боится, сынок, – елейным голоском пропела лиса. – Похоже, девочка только что осознала, какие последствия повлечет за собой ваша выходка. Я права?

И одарила меня внимательным взглядом желтых лисьих глаз, с прищуром, настороженным, осуждающим.

«Даяна! – так рявкнули у меня в голове, что я подпрыгнула на месте от неожиданности. – Где ты? Почему я чувствую твое присутствие поблизости?» – потребовал немедленного ответа магистр.

Как он это делает? Как в мою голову пробрался? Да еще и командует там, как в своей собственной. Это уже переходит все границы! И что значит «поблизости»? Он что, где-то рядом с домом родителей Санье прогуливается? Я неосознанно начала оглядываться по сторонам, будто ожидая, что сейчас из-за какого-нибудь из деревьев выйдет разгневанный Крант.

«Где ты? – буквально зарычали у меня в голове. – Почему я не могу пробиться к тебе?»

Я сглотнула, округлив глаза и от удивления и от страха, чуть наклонилась к Сану и буквально взмолилась:

– Верни меня домой, пожалуйста! Я потом твоей невестой побуду, честно. А сейчас верни меня к дедушке.

– Он уже знает, что ты здесь? – нервно дернув ушками, спросила у меня лиса.

– Не знаю, – почему-то шепотом ответила я.

– Ничего не понял, – вставил Сан.

– Идемте в дом, там уровень защиты выше, может, и не найдет… сразу. Нужно потянуть время до возвращения Эллира, он знает подход к Тэрану. Будем надеяться, сможет успокоить, – распорядилась лисица и улыбнулась мне без демонстрации клыков. А после представилась: – Мы уже знакомы, но напомню, можешь звать меня Шалой.

– Вот так бы сразу! – просиял Сан. – А то набросилась на мою Даюську как на волка. Но я все равно ничего не понял. Когда это вы успели познакомиться? И почему без меня?!

И посмотрел на меня с упреком.

– Пункт о неразглашении, – пробурчала я, опустив голову.

И вздрогнула от прозвучавшего опять в голове: «Я сейчас занят, но ты в безопасности. Дождись меня там, где находишься. И вот тогда мы с тобой… поговорим». Сказано было с плохо скрываемой яростью и совсем не скрываемым обещанием проблем, больших проблем… конкретно для меня.

– А может, я все же домой? – с надеждой посмотрела на друга.

– Деточка, он уже понял, что ты в столице, так что скрыть не получится, – сощурилась Шала. – К тому же здесь ты в безопасности. Дом под такой защитой, что даже твоему Кранту без допуска просто так не прорваться, а уж… сама знаешь, кто тебя и подавно здесь не найдет. Так что быстро в дом и не устраивай сцен.

– Нет, я от вас не отстану, пока вы мне все не объясните, – возмущенно воскликнул мой рыжий друг с занимательной генеалогией, но мамочку послушался, то есть ухватил меня под локоток и, не обращая внимания на вялые возражения, куда-то потащил, я так подозреваю, что в дом.

Сопротивляться я прекратила практически сразу же, попросту не видя в этом смысла. Все равно уже попалась, но как-то слишком быстро. В принципе я и не думала, что удастся скрыть все от магистра, но, соглашаясь на эту безумную авантюру с побегом и помолвкой, я надеялась, что получу статус невесты сына эльфийского дипломата и это меня защитит, а вышло… как вышло. Паршивенько, если быть откровенной. И перед матерью друга стыдно, и страшно представить, как будет стыдно перед самим Саном, когда Шала поведает сыночку, при каких обстоятельствах состоялось наше знакомство. Хотя тут он сам виноват! Это же Сан мне десять лет урезал, не намеренно, но все же, так что нечего мне тут претензии предъявлять, я во всей этой истории невинная жертва!

Опомнилась, когда Санье начал с опаской на меня поглядывать, настороженно реагируя на мое возмущенное пыхтение. И чего это я так разозлилась-то? Еще же пока никто ни в чем не обвиняет, и претензий тоже не высказывают, но настрой у меня верный, боевой. Расправила плечи, задрала бедовый нос и гордо вошла в резные белые двустворчатые двери. И все-то у них, у этих эльфов-кицунэ, воздушное такое, красивое и утонченное… кроме сына. С Саном родители как-то промахнулись, получился наглый, хитрый и ехидный, но все-таки хороший парень, чего уж там.

Пока восхищенно осматривала огромную светлую гостиную, Санье вполголоса препирался с матерью, опять затянув поднадоевшую уже песню про помолвку. Пусть поет, я вмешиваться не буду, мне и без того есть о чем поразмыслить. Например, о том, как я буду оправдываться перед магистром. А главное, чем обосную свой побег? Ну не рассказывать же ему о попытке заключения фиктивной помолвки с целью оградить бедную-несчастную и временами беззащитную меня от него… и меня же самой. О последнем вообще как-то думать не хотелось, неприятно было признавать, что в инциденте в кабинете я принимала не то чтобы активное, но и не пассивное участие. Неправильно все это, и поцелуй этот тоже какой-то неправильный был. Вот совсем неправильный! Те два раза, когда Чадор, мой одноклассник, с которым я вроде как встречалась, целовал меня, все было совсем иначе. И ощущения иные, и стыдно за это не было. Ну ладно, пусть не два раза, а только один, поцелуй в щечку, так уж и быть, не будем считать. Жаль, что после случая с ежиками Чадор вычеркнул меня из списка своих интересов, испугался. Будь мой первый и единственный кавалер чуть посмелее, глядишь, у меня и материала для сравнения больше было бы. Но все же опыт, хоть и одноразовый, у меня имелся. Не так все должно быть, я точно знаю! А значит, это все у нас с магистром было ненормально и неправильно. Во всем виновата энергетическая связь! А теперь он еще и в голову мою забрался, мало ему было того, что и так постоянно приходится о нем думать.

– Даюсь, чего притихла? – слегка толкнул в плечо Сан, видимо, вдоволь наругавшись с мамой и вспомнив обо мне.

– Да так, задумалась, – пробурчала, делая вид, что очень заинтересованно любуюсь интерьерами отчего дома рыжика.

– Сынок, сходи распорядись насчет напитков, а мы в моем кабинете тебя подождем, – ласково проговорила лиса, уверенно хватая меня под руку и оттаскивая от сына.

Санье бросил на меня предостерегающий взгляд: мол, молчи, Даюська, я еще не оставил надежду заключить с тобой помолвку, и куда-то убежал. И стоило ему только скрыться из виду, как поведение Шалы мгновенно изменилось.

– Слушай меня внимательно, девочка, – зашипела она, до боли сжав мой локоть. – Не приближайся к моему сыну, не общайся с ним. Поругайся, обидься за что-нибудь, в общем, сама придумай повод, но он не должен находиться рядом с тобой.

Я округлившимися глазами взирала на поблескивающую клыками женщину, выглядевшую старше меня лет на пять, не больше, и старалась не кривиться от боли. Ну и сила у нее в руках! А на вид такие аккуратные тонкие пальчики, даже тоньше, чем у меня. И сама она ниже ростом, но при этом умудряется будто нависать надо мной. Как ей это удается?

– Ты меня поняла? – чуть встряхнула она меня.

– П-поняла, – клацнула я зубами от встряски. – Только ваш сын – мальчик взрослый и сам решает, где ему находиться. И меня он точно слушать не будет, если даже вас не слушается.

– Ты в курсе, что за тобой охотится одна очень опасная, жаждущая мести безумная тварь? – сощурившись, вопросила лиса.

– В курсе, – все же скривилась я, причем и сама не поняла, от чего больше; от боли или от упоминания об охоте на бедную меня.

Зря, наверное, обозначила свою осведомленность. Скажи я, что ничего не знаю, глядишь, и рассказали бы что-то новенькое. Но не до того сейчас было, кицунэ продолжала бушевать.

– Так вот, уясни и еще кое-что, – чуть ослабив хватку, прошептала Шала, потянув меня куда-то. – Тебя Крант будет беречь и защищать, но только тебя! А тех, кто тебя окружает, – нет. И когда она придет за тобой, Санье должен быть как можно дальше. А она придет, и очень скоро.

– Откуда такая уверенность? – споткнувшись, выдохнула я.

– А ты сама подумай, – рявкнула лиса, притащив меня в небольшую светлую комнатку, заваленную какими-то книгами и свитками, и буквально швырнув в широкое низкое кресло.

Я вся сжалась и настороженно следила за женщиной, нервно прохаживающейся по комнате. Но вот она дернула хвостами, резко повернулась ко мне, слишком резко для человека, как зверь, опасный зверь. Подалась вперед и быстро заговорила:

– Между Маариш и Адалией вот уже больше двадцати лет длится скрытое противостояние. Последние лет пять обе стороны придерживались враждебного, но все же нейтралитета. И вдруг сегодня заявился их парламентер. Не находишь связь?

И уставилась на меня своими неестественно желтыми глазами, а зрачки медленно начали сужаться и растягиваться, превращаясь в узкие вертикальные щелочки.

Лиса прикрикнула:

– Ну?!

– А должна? – затравленно пропищала я.

Шала как-то растерялась буквально на пару секунд, а потом приблизилась вплотную к креслу, наклонилась и прошипела:

– Аашалла адалийка.

Я вжалась в спинку кресла, продолжая непонимающе взирать на мамулю Сана. И послала же парню Всемогущая Сила такую родительницу!

– Девочка, ты совсем не соображаешь, что происходит? – как-то задумчиво поинтересовалась лиса.

– Если честно, не очень, – опять начиная злиться, ответила я. – Меня, знаете ли, не интересует политика.

– А меня не интересуют твои интересы! – рыкнула Шала. – Единственное, что меня заботит, так это то, что ты крутишься рядом с моим сыном, а по твою душу в любой момент может прийти та, кто не задумываясь убьет любого, вставшего на ее пути.

– Ну, знаете ли, – тоже подалась я вперед, практически столкнувшись с ней носом, – это не я кручусь вокруг вашего сына, а он от меня не отстает! И вообще, по какому праву вы тут на меня рычите?!

Лиса выпрямилась, отступила на шаг, хмыкнула и язвительно протянула:

– А ты не так безнадежна, как кажешься.

– Вот уж спасибо за комплимент, – в тон ей ответила я, вскочив и отвесив издевательский поклон. – А теперь можно мне покинуть ваш далеко не гостеприимный дом?

Чувствую, что нужно успокоиться, а не получается. Руки уже начали подрагивать, в голове появился неясный шум, а перед глазами словно пыль. Надоело, устала, никто ничего не объясняет, все только кричат, шипят, рычат и требуют подчинения!

– Сядь, – резко приказала женщина.

Ну вот, опять! И что ей стоило промолчать? А я уже больше суток магию не использовала, и раньше это было не критично, но в последнее время ее стало как-то слишком много. Настолько много, что так и норовит вырваться…

– Не кричите на меня, – попросила сквозь сжатые зубы.

– Хм, странная реакция, – задумчиво протянула лиса. – Не боишься больше?

И хвостами демонстративно взмахнула, а на кончиках искорки затрещали. Но меня это не напугало, только еще больше разозлило!

– Прекратите меня запугивать, – продолжая стискивать зубы, прошипела я. – И где ваш сын? Он должен вернуть меня домой, немедленно, – добавила, нервно обхватив плечи руками.

Шала только с подозрением смотрела на меня, но молчала. Может, поняла, что сейчас меня лучше не трогать, или почувствовала что-то.

Трудно, очень трудно сдерживать рвущуюся на волю силу, которую не умеешь контролировать. К тому же я и не подозревала о том, что ее так много. Нужно отвлечься, подумать о чем-то приятном… Отошла к окну и невидящим взглядом уставилась на цветущий, благоухающий, утопающий в свете клонящегося к закату солнца сад. Как назло, ничего приятного не вспоминалось. Я закрыла глаза, стараясь дышать глубоко и медленно. Кончики пальцев начало покалывать… Не удержу, уже уверена, что не удержу. А тут еще, как назло, Крант вспомнился. Был бы он сейчас рядом, быстренько перенес бы меня на ту пустошь, и я сбросила бы излишки магии, не боясь кому-нибудь навредить. Но его здесь не было, а я была, и сила моя, рвущаяся наружу, тоже никуда не делась.

Я передернула плечами и, развернувшись, стремительно направилась к двери, опустив голову и бурча на ходу:

– Мне нужно выйти… куда-нибудь подальше… уйти… нужно, скорее…

– Стой, – попыталась остановить меня лиса.

«К Кранту, нужно к Кранту», – проигнорировав ее оклик, думала я, а паника все нарастала. Перед глазами уже не пыль, а пелена, руки дрожат, кончики пальцев огнем горят, а в груди практически осязаемо ворочается нечто огромное, опасное… убийственное. Да что со мной, не было же никогда такого. К Кранту, нужно к Кранту.

Ускорилась, практически переходя на бег, и на всем ходу врезалась в неожиданно вывернувшего из-за угла Сана. Я вскрикнула, поднос с чаем и какими-то блюдцами-тарелочками с грохотом упал на пол, а Санье схватил меня за плечи. Зря он это сделал – я уже была не то что на пределе, я стремительно за него переваливала. Дернулась, попытавшись отпрянуть от друга, чтобы не навредить, ударилась боком о стену, зашипела от боли и… в глазах совсем потемнело, а сила хлынула из меня вырывающей из груди крик волной.

«Почему магистра нет рядом, когда он так нужен?» – промелькнула мысль, прежде чем я с ужасом осознала – магия вырвалась, а тут Сан, его мама, люди… Столица же, а мы в самом ее центре.

Я стремительно закрыла лицо руками еще в момент вспышки, не желая видеть, как гублю жизнь друга и сотен других людей. А вокруг воцарилась какая-то зловещая тишина. Ни криков, ни грохота, ни треска пламени или запаха гари. Ничего. Полная и ничем не нарушаемая тишина. Решилась уже было отнять руки от лица и посмотреть, что творится вокруг, как тут же передумала. Просто услышала знакомый до дрожи голос, и тон его пробирал до такой степени, что даже зубы стучать начали.

– Что ты тут делаешь? – то ли прошипел, то ли прорычал магистр Крант.

«Неужели почувствовал, что нужен мне, явился и все остановил?» – подумала с надеждой.

Надежда погибла, едва успев появиться…

– Ты опять сделала это! Воспользовалась векторным переносом без привязки к материальным объектам, – грозно прошептал Крант.

Лучше бы накричал, честное слово. Но зато я поняла, что, кажется, не он ко мне явился, это я к нему сама приперлась, опять… Осторожно раздвинула пальцы и украдкой взглянула на куратора. Смотреть тут же расхотелось. Захотелось оказаться как можно дальше. Зажмурилась и напряглась, проговаривая про себя это неистовое желание. Не сработало… Ну почему всегда так? Почему сюда сработало, а обратно – никак? И тут где-то у меня за спиной прозвучало нечто странное.

– Тэрри, сладкий, не желаешь представить меня своей… даме? – приторно пропел глубокий женский голос с хрипотцой.

Я даже дышать перестала, осознав, что у моего насквозь противозаконного перемещения еще и свидетели имеются, помимо уже прикрывающего один преступный эпизод магистра. Но это только в первое мгновение, а потом мне стало как-то совсем нехорошо… А чего может быть хорошего в том, что какая-то мадам тут моего магистра сладеньким называет? Накатили злость. нервозность и раздражительность. И еще более раздражительно прозвучали следующие слова этой… дамы:

– Как интересно… Эмоции, Тэрри?

И чего ей интересно? Мне вот тоже очень интересно, что это за мадам, и чего она вообще к нам привязалась? Я тут с магистром ругаться собралась, в смысле настроилась уже на то, что он меня ругать сейчас будет, а тут она. И что это, собственно, за «она»? Убрала руки от лица и начала медленно оборачиваться. И едва не потеряла связь с реальностью от стремительного перемещения. Осознала, что произошло, только обнаружив себя за спиной Кранта. Он так быстро задвинул меня за свою спину, что даже моргнуть не успела. Выглянула, чтобы посмотреть на мешающую нам ругаться даму. Лучше бы не смотрела…

Она была великолепна! Черные, как сама ночь, длинные густые волосы, невероятно женственное, стройное тело с выдающимися формами, которым могла бы позавидовать любая девушка! Все это богатство было обтянуто узким длинным красным платьем с откровенным декольте и провокационным разрезом до середины левого бедра, открывающим вид на длинные стройные ноги в туфлях на высоком каблуке в тон к платью. Прекрасное идеальное лицо, которому и эльфийки позавидовали бы, не то что я, и… рожки. Рога! Моргнула, недоверчиво потерла глаза и уставилась на… рога! Тоже черные, но все равно выделяющиеся на фоне черных же волос витые рожки. Это как? Это что? Вернее, кто это?!

В процессе разглядывания дамы я так ухватилась за Кранта, что послышался треск ткани, – чуть сорочку на нем не порвала. Тут же отпустила одежду магистра, но оторвать взгляд от… женщины не смогла. А в голове – калейдоскоп информации, полученной на уроках этнологии. Рога… рога… рога… Точно! «Адалиты, адалийцы, самоназвание «демоны» – малочисленная раса с закрытым социальным строем. Ареал обитания – небольшой материк в зеркальном пространственном искажении. Условия и способы создания пространственного искажения не изучены. Доступ к материку ограничен. Враждебно настроенная опасная раса, магические возможности практически не изучены. Вне закона на территории империи и дружественных государств».

Вот так прямо и вспомнила, строчками из учебника. Дальше там было приблизительное описание особенностей вида и общие магические характеристики, весьма скудные из-за отсутствия информации. И там точно что-то говорилось про рога. Вроде даже по ним можно определить уровень силы носителя, но подробностей школьная программа не предоставляла. Но это точно адалийка, или демон, как они сами себя называют. Да и матушка Санье про Адалию упоминала. Все сходится! Но радости мне это не доставило, скорее, напугало до потемнения в глазах, потому что я вдруг резко осознала – это она! Та самая, она… злодейка…

Все эти мысли пронеслись в моей голове буквально за несколько секунд, в течение которых Крант молча и напряженно смотрел на свою собеседницу. А потом он заговорил. И он сказал, он такое сказал!

– Не глупи, Аша, – с усмешкой произнес магистр. – Она? Да ты взгляни на нее! Это даже не смешно. Ты же меня знаешь, я и не взглянул бы на эту девчонку. А ту, до кого ты так жаждешь добраться, тебе никогда не найти.

И с такой уверенностью он это произнес, с таким превосходством. А мне вдруг стало так обидно. Почему-то сразу поняла, что это пренебрежение и насмешливое высокомерие – про меня. И не то чтобы я горела желанием понравиться магистру Кранту, но обидно до слез. Злых таких, я бы даже сказала: злопамятных слез. И чего тогда целоваться, спрашивается, лез, если я вся такая никчемная и недостойная? Сволочь всесильная!

Барахтаясь в совершенно неожиданно и безосновательно нахлынувших эмоциях (неправильных, между прочим, мне тут дрожать от страха положено, а я…), я как-то подзабыла, где и с кем нахожусь. Но это я забыла, а про меня забывать, оказывается, были не намерены.

– Какой же ты… страстный в этой эмоциональной попытке доказать мне, что девочка тебе безразлична, – посмеиваясь, с придыханием проговорила женщина… или демоница? – Но ты абсолютно прав в одном, Тэрри, я тебя знаю, и, похоже, гораздо лучше, чем ты сам себя. Твои эмоции… я помню их, каждый отголосок, малейшее изменение взгляда, движений, дыхания, я все помню так, будто это было вчера. А ты забыл, ты сам себя забыл, дорогой. А я помню и читаю тебя, как открытую книгу… как, должно быть, ты читал мой дневник после того, как отнял его, едва не убив меня. В этом и была твоя ошибка, мой сладкий. Ты меня пожалел, а я ее не пожалею.

И она улыбнулась, безумно и предвкушающе. Улыбнулась, переведя жаждущий мести взгляд на выглядывающую из-за спины магистра меня. И какой же это был взгляд! Жадный, голодный… предвкушающий. Он будто проникал через одежду, кожу, к самому сердцу… Я отчетливо осознала – сейчас меня будут убивать. И почему-то даже не возникло сомнений в том, что она сможет. Эта рогатая особа действительно без труда, особо не напрягаясь, здесь и сейчас убьет меня!

– Возможно, ты помнишь мои эмоции, Аша, но так и не поняла главного – они были только игрой, – иронично произнес Крант. – Занимательной, но быстро наскучившей игрой, в которой ты исполняла роль игрушки.

Демоница зашипела, как змея, чуть подавшись вперед и гневно сощурив глаза. А ее черные рожки вдруг начали светиться, все сильнее и сильнее. Ну зачем магистр так с ней? Зачем буквально бьет словами, стараясь задеть посильнее, причинить боль? У меня даже сомнений не возникло, что он намеренно выводит Аашаллу из себя. Это жестоко и подло! Неужели он не понимает, что провоцирует ее? Мне даже жаль ее стало, совсем чуть-чуть, буквально до сорвавшихся с алых чувственных губ слов:

– Я буду убивать ее медленно, чтобы ты прочувствовал каждый ее стон боли, чтобы разделил агонию, впитал в себя все страдания. Я буду очень медленно резать ее кожу, упиваясь хрипами и криками, по капле лишая малейшей надежды на спасение, буду купаться в ее страданиях, упиваясь осознанием того, что ее боль отзывается в тебе тысячекратно, – с придыханием говорила она, счастливо улыбаясь.

Она действительно была счастлива, предвкушая все вышеперечисленное! А я с каждым ее словом все больше и больше убеждалась в том, что мне конец. Воображение, чтоб его, живо рисовало картины всего перечисленного этой безумной, но, без сомнения, имеющей право на месть женщины. Я вдруг четко осознала – она действительно имеет право ненавидеть Кранта! Он поступил с ней настолько низко и жестоко, что у меня не было даже сил на осуждение. Она в своем праве! Праве на месть… Но я-то тут при чем? Почему страдать от того, что Тэран Крант так подло использовал эту женщину, должна я? Это нечестно! Несправедливо, в конце концов!

– А может, вы… без меня как-нибудь? – прошептала осипшим голосом.

Она услышала, несмотря на то, что находилась шагах в двадцати от нас, практически в другом конце пустующего коридора. Услышала и улыбнулась мне, приветливо и даже, кажется, с сожалением. А потом перевела взгляд на напряженного магистра и проговорила, явно обращаясь ко мне:

– Прости, малышка, мне жаль, правда, но без тебя никак. Мне искренне жаль, что выбор Тэрри пал на такую юную и… – она вдруг чуть подалась вперед и шумно втянула воздух носом, – к тому же невинную девочку. Даже совестно как-то. Дать вам время исправить это, что ли? Чтобы ощущение потери было более полным… Но нет, не хочу ждать. И так ожидание слишком затянулось.

Мои нервы сдали. Каюсь, сочувствия к этой сумасшедшей не осталось ни капли. Я малодушно спряталась за спину «Тэрри», молясь Всемогущей Силе, что он сможет меня защитить. Магистр он, в конце концов, или нет?! И вообще, это его проблема, так что пусть он и разбирается. Он и разобрался…

– Ты прибыла как официальный представитель Адалии, Аша, – неожиданно спокойно проговорил Крант. – Проявлять агрессию в данной ситуации чревато для миротворческой миссии, не находишь? Сомневаюсь, что твой отец одобрит провал.

– Переживу, – прорычала демоница.

– Уверена? – усмехнулся магистр.

Даже мне от этого его вопроса стало не по себе, а Аашалле хоть бы что, усмехнулась и буквально пропела:

– Я стала старше и сильнее за прошедшие десятилетия, Тэрри. А ты так и остался всего лишь одним из многих. Ты по-прежнему служишь всего лишь магу, даже не магистру, как цепной пес. Ваш канцлер слаб, подчинение слабому – наглядная демонстрация твоей собственной слабости, мой сладкий.

В ответ на этот выпад Крант только усмехнулся, не произнеся больше ни слова. А мне было страшно до дрожи во всем теле, до потемнения в глазах, до вспотевших и похолодевших ладоней. Так страшно мне не было никогда в жизни!

Сложно понять – любопытство ли это, или банальное желание видеть угрозу, чтобы хотя бы попытаться защититься, но я опять выглянула из-за спины магистра, чтобы окончательно похолодеть и раскрыть рот в беззвучном крике захлестнувшего меня ужаса. А все потому, что Аашалла, решив, видимо, покончить с разговорами, приступила к действиям. Она вдруг превратилась в смазанную тень, окутанную черным зловещим туманом, и рванула к нам… ко мне! Дыхание перехватило еще в тот момент, когда я узрела заполонившую коридор тьму, а потом… Я даже понять ничего не смогла. Только и успела почувствовать удар, сильный, болезненный удар в грудь. Задохнулась от боли и, едва не теряя сознание, полетела к стене. Зажмурилась, предчувствуя удар спиной о каменную поверхность, но его не было. Падение продолжалось гораздо дольше, чем можно было предположить. Будто сквозь толщу воды я расслышала полный ярости женский крик, а потом и вовсе потеряла способность что-либо осознавать, рухнув на что-то не особо твердое, но выбившее из груди последний воздух и невольный вскрик. В голове на миг потемнело, но уже в следующее мгновение я распахнула глаза, готовясь встретить смерть лицом к лицу. Не встретила…

Кряхтя и постанывая, с трудом села, прижимая руки к саднящей груди. Не с первого раза удалось глубоко вдохнуть, а когда получилось, в глазах еще больше потемнело. Посидела немного, зажмурившись и прислушиваясь. Вокруг стояла звенящая тишина. Казалось, будто меня раз десять приложили головой о камень. Я поежилась от собственных мыслей и медленно открыла глаза.

Это было потрясение! Причем такое, когда даже страх отступает, мысли съеживаются, а эмоции нервно ждут в сторонке, чтобы потом догнать и взять реванш. Совершенно не понимая, что происходит, и не осознавая себя, я обвела взглядом сумрачное, едва освещенное льющимся с потолка тусклым светом помещение. Маленькое такое, каменное помещение без окон и дверей. Здесь вообще не было никаких признаков нецелостности стен, пола или же потолка. Потолок я почему-то рассматривала особенно тщательно, надеясь увидеть хотя бы какой-нибудь люк. Падала-то я вниз, значит, откуда-то упала сюда, но потолок, едва светящийся голубоватым тусклым светом, тоже был монолитным. И стены – тоже, и пол, все было монолитным, сплошным камнем. Не просто выложенным из камней, а единым камнем! А я сидела на узкой каменной кровати на тонком, слегка влажном матрасе. Рядом с кроватью обнаружился единственный, кроме нее, предмет мебели – малюсенький такой как в длину, так и в ширину стол, не больше моей руки от запястья до локтя. Тоже каменный. И на нем – каменный же кувшин, рядом с которым стояла кружка, каменная… Здесь вообще все было каменным, кроме тонкого влажного матраса… и меня. И запах, странный, слегка сладковатый, затхлый.