Текст книги "Иван Крылов – Superstar. Феномен русского баснописца"

8
Возвращение в столицу. – Типография Императорского театра

С начала 1806 года Крылов поселяется в Петербурге. На тот момент он уже, очевидно, располагал средствами, позволявшими вести образ жизни comme il faut. Первый известный его адрес – съемная квартира в большом доходном доме Гонаропуло (Попова) у Синего моста, где его соседом был глава Театральной дирекции князь А. А. Шаховской201201
  Жихарев С. П. Записки современника. С. 509 (запись от 6 мая 1807 года).


[Закрыть]. Приятельским отношениям с ним Крылов был обязан стремительным возвращением в театральный мир.

Постановки в июле 1806 года «Модной лавки», а в декабре – комической оперы «Илья Богатырь», написанной по заказу Театральной дирекции, несомненно, принесли ему не только славу, но и некоторый доход, однако это были лишь разовые заработки. Деньги, между тем, быстро обесценивались202202
  Подробнее о состоянии финансовой системы в это время см.: Ламанский Е. И. Исторический очерк денежного обращения в России с 1650 по 1817 г. // Сборник статистических сведений о России… Кн. 2. СПб., 1854.


[Закрыть], и Крылов вложил средства, которыми пока располагал, в дело. Так поступали расчетливые игроки, желавшие сохранить и преумножить свой выигрыш, в частности Мартынов, который в результате превратился в крупного откупщика. Крылов же рискнул вернуться к коммерческому опыту 1790‑х годов и вошел в число пайщиков новой типографии.

Об этой компании сохранилось меньше сведений, чем о «Типографии Крылова с товарищи». Положение старшего партнера в ней занимал А. Н. Оленин – статс-секретарь Александра I, человек высокообразованный и в то время достаточно богатый. Он предоставил для типографии помещение в своем доме на набережной Фонтанки, у Обухова моста. Вторым партнером стал Крылов, третьим – В. Ф. Рыкалов203203
  Перечисление пайщиков «по мере положенного капитала» (по состоянию на март 1811 года) см.: Бабинцев. С. 35.


[Закрыть], один из ведущих столичных актеров, который, по некоторым сведениям, владел бумажной фабрикой, что приходилось весьма кстати для общего предприятия204204
  О типографии Оленина, Крылова и Рыкалова см.: Полонская 2, а также: Королев Д. Г. Очерки из истории издания и распространения театральной книги в России XIX – начала XX веков. СПб., 1999. С. 29–30.


[Закрыть]. Номинальным содержателем был А. И. Ермолаев – палеограф, рисовальщик, знаток древностей, многолетний помощник и домочадец Оленина205205
  Подробнее о Ермолаеве см.: Тимофеев Л. В. Экспедиция К. М. Бороздина (1809–1810) в письмах А. И. Ермолаева и других документах // Памятники культуры: Новые открытия. 2004. М., Наука. 2006. С. 50–53; Файбисович. С. 393–397; Голубева О. Д. Хранители мудрости. М., 1988. С. 261–262.


[Закрыть].

Книжную лавку пайщики заводить не стали. Первоначально они еще продавали при типографии книги, выпущенные другими издателями, но далее сосредоточились на собственной продукции.

Предприятие получило название «Типография Императорского театра». Между тем в Петербурге уже существовала принадлежавшая Василию Плавильщикову Театральная типография – бывшая «Типография Крылова с товарищи», которая с 1797 года именовалась «Типографией Губернского правления», а в 1804‑м снова сменила название вследствие заключения контракта с Театральной дирекцией. За ней было закреплено право печатания от имени Дирекции афиш и театральных билетов – так называемая афишная монополия (привилегия), сулившая верный доход от казенных заказов206206
  Об афишной монополии см.: Лапина К. В. Театральная афиша в России: опыт истории от возникновения до 20‑х годов XX века. Дисс. … канд. искусствоведения. М., 2008. С. 67–68.


[Закрыть]. Однако с начала 1807 года, еще до истечения договора с Плавильщиковым, Дирекция передала предприятию Оленина, Крылова и Рыкалова и эту монополию, и право использовать название Императорского театра207207
  После прекращения контракта с Дирекцией Театральная типография была вынуждена еще раз изменить название. В 1807 году она успела выпустить несколько книг под прежней маркой, а затем стала именоваться просто по фамилии владельца – типографией В. А. Плавильщикова.


[Закрыть]. 26 октября 1806 года Ермолаев подписал соответствующий контракт со стороны типографии; поручителем перед Дирекцией выступил Оленин208208
  Полонская 2. С. 86, 87.


[Закрыть].

Размежевание с Плавильщиковым произошло, по-видимому, мирно. Любопытно, что уже весной 1807 года в Типографии Императорского театра увидела свет трагедия В. А. Озерова «Димитрий Донской». Книга была напечатана шрифтами Театральной типографии; лишь на титульном листе, набранном другим шрифтом, стояло указание на Типографию Императорского театра209209
  Там же.


[Закрыть]. По-видимому, Оленин, Крылов и Рыкалов для своего издательского дебюта выкупили у Плавильщикова практически готовую книгу.

Фактическим управляющим Типографией Императорского театра с самого ее открытия стал энергичный и предприимчивый Рыкалов. Так, именно с ним в марте 1807 года вел переговоры С. П. Жихарев, желавший напечатать свою поэму «Октябрьская ночь, или Барды». Он записал разговор, свидетельствовавший как о профессионализме Рыкалова, так и о том, что типография поначалу была несколько стеснена в средствах:

Договорившись в цене за набор, печать и бумагу, я отдал ему свой манускрипт и просил поручить корректуру хорошему корректору. «Вот этим я уже не могу служить вам, – сказал мне Василий Федотович, – корректор у меня для первых оттисков есть, но хорошим его назвать не могу: последнюю корректуру потрудитесь держать сами; хорошие корректоры у нас в Петербурге – редкость». Это меня удивило; я объяснил Рыкалову, что у нас, в Москве, во всех типографиях есть корректоры отличные <…> «Дело другое, – продолжал Рыкалов, – в Москве университет и множество студентов и грамотных людей, не имеющих занятий: они рады работать почти за ничто. <…> здесь, батюшка, грамотными людьми без денег не очень разживешься, и кто будет считать на дешевизну труда другого, тот очень ошибется в своих расчетах»210210
  Жихарев С. П. Записки современника. С. 400 (запись от 5 марта 1807 года).


[Закрыть].

В издательской деятельности Типографии Императорского театра важное место занимали книги, соответствовавшие интересам ее владельцев. Это были прежде всего театральные новинки, в том числе драматургия Шаховского, Озерова, М. В. Крюковского, Н. И. Ильина, а также сочинения по русской истории и антиковедению. При этом собственные произведения, в отличие от «Типографии Крылова с товарищи», пайщики могли печатать там, где им было угодно. Так, Крылов в начале 1807 года выпустил первое издание «Модной лавки» у Плавильщикова, а «Урок дочкам» через несколько месяцев – у себя в Типографии Императорского театра. Издания его басен в течение всех тех лет, что он был совладельцем этой типографии, выходили в других местах.

Впрочем, в 1808 году басни Крылова неоднократно появлялись на страницах «Драматического вестника» – журнального проекта, который пайщики пытались развивать на базе своей типографии подобно журналам, некогда издававшимся Крыловым с товарищами. Несмотря на блистательный состав авторов (Шаховской, Крылов, Оленин, Державин, Дмитревский, Гнедич, С. Н. Марин и др.) и наличие прибавлений более широкой тематики, издание просуществовало менее года; вместо 104 номеров (по два номера в неделю) вышло только 93, причем со значительной задержкой. Подписная цена составляла 12 рублей в год; количество подписчиков неизвестно, но вряд ли оно было велико. Журнал, скорее всего, не только не принес дохода, но даже не окупился, что и стало одной из причин его прекращения – наряду с нехваткой материалов и эстетическими разногласиями между сотрудниками211211
  Последние номера за 1808 год увидели свет в апреле 1809-го. Подробнее см.: Бабинцев С. М. «Драматический вестник» (к 150-летию первого русского театрального журнала) // Книга. Исследования и материалы. Сб. 1. М., 1959; Королев Д. Г. Очерки из истории издания и распространения театральной книги в России XIX – начала XX веков. С. 60–65.


[Закрыть].

Финансовая документация типографии не сохранилась, но исследователи сходятся в том, что предприятие оказалось в целом успешным. Основу его благополучия составляла афишная монополия. В 1811 году Рыкалов, официальный содержатель типографии с 1809 года, предложил идею платной подписки на афиши212212
  Платная подписка подразумевала доставку афиш прямо на дом подписчикам специальными курьерами.


[Закрыть] и по соглашению с Театральной дирекцией взял эту подписку на откуп, еще увеличив прибыль213213
  Подробнее об этом см.: Лапина К. В. Театральная афиша в России: опыт истории от возникновения до 20‑х годов XX века. С. 69–70.


[Закрыть].

Процветание типографии подорвала война 1812 года: с отъездом французской труппы из Петербурга и отменой многих спектаклей доходы от печатания афиш упали. Это привело к возникновению долга перед Дирекцией в сумме 4132 рубля, выплаты которого после смерти Рыкалова в начале 1813 года требовали от Оленина и Крылова. В сентябре 1817 года была даже предпринята попытка принудительного взыскания, итог которой подводил петербургский обер-полицмейстер И. С. Горголи в рапорте военному генерал-губернатору С. К. Вязмитинову:

…г. Оленин в поданном объяснении прописывает, что он претензию сию принимает на свой счет, якобы до Крылова нисколько она не принадлежит, относительно же платежа оных денег отозвался неимением, почему объявлено ему было об описи имения его, но он и на сие отозвался, что такового не имеет, а хотя и есть дом и в нем движимое имение, но оные принадлежат жене его, а поэтому означенные деньги предоставляет вычесть из получаемого им по службе жалованья214214
  ГАРФ. Ф. 1165. Оп. 1. № 334. Л. 4 – 4 об. Вычеты из жалованья Оленина начались с февраля 1818 года (РГИА. Ф. 497. Оп. 1. № 102. Л. 103 – 103 об.).


[Закрыть].

Следующий период в истории Типографии Императорского театра связан с А. Ф. Похорским215215
  Александр Федорович Похорский (1780–1829) происходил из «приказнослужительских детей»; вероятно, родственник известного московского священника, историка Д. В. Похорского. На типографском поприще подвизался на протяжении всей жизни. С предприятием Оленина, Крылова и Рыкалова стал сотрудничать не позже 1809 года, поначалу занимал там должность фактора. В дальнейшем, наряду с типографией Императорского театра в Петербурге, содержал аналогичную типографию в Москве. Сведения о службе Похорского собраны в деле о его увольнении из Дирекции императорских театров в 1829 году: РГИА. Ф. 497. Оп. 1. № 3727.


[Закрыть], который сделался ее содержателем по кончине Рыкалова. Под его руководством типография успешно функционировала вплоть до конца 1825 года, когда в ней было пять или шесть печатных станов и трудилось не менее 25 рабочих216216
  Захаров В. В. Сведения о некоторых петербургских типографиях (1810–1830‑е годы) // Книга. Исследования и материалы. Сб. 26. М., 1973. С. 73–77. О деятельности Типографии Императорского театра при Похорском подробнее см.: Королев Д. Г. Очерки из истории издания и распространения театральной книги в России XIX – начала XX веков. С. 30–31.


[Закрыть].

Имя Оленина встречается в связанных с типографией документах вплоть до 1818 года. Затем, оказавшись на грани разорения217217
  Об этом см.: Файбисович. С. 422–425.


[Закрыть], он, по-видимому, продал свою долю Похорскому. Чтобы полностью сосредоточить собственность в своих руках, тот мог выкупить и крыловский пай, причем расплатиться не деньгами, а натурой – выпустив в 1816 и 1819 годах за свой счет два издания басен.

9
Оленин – новый патрон. – Как улучшить карьеру, не служа. – «Басни Ивана Крылова». – Императорская Публичная библиотека

Коммерческое партнерство, возникшее в первый же год жизни Крылова в Петербурге, убедительнее всего свидетельствует о доверии, которое питал к нему Оленин. Даже репутация игрока ничему не мешала. Крылов быстро вошел в ближайший оленинский круг218218
  Подробнее об отношениях Крылова с Олениным и его семейством см.: Файбисович. С. 249–250 passim.


[Закрыть], и это открыло перед ним новую жизненную перспективу.

В их отношениях реализовался тот же сценарий дружбы-покровительства, что и некогда с Голицыным: Крылов становился другом дома, сближаясь не только с самим хозяином, но и с другими членами семьи. Оленины, как и Голицыны, жили на широкую ногу: у них всегда было многолюдно, дом наполняли дети и воспитанники, приживалы, домочадцы и гости. В обеих семьях любили веселиться, практиковали домашние спектакли, в которых блистал Крылов; у Олениных особенно привечали литераторов, ученых и художников. Оба культивировали патриотический настрой, близкий Крылову, и, что еще важнее, обладали широкими возможностями для оказания протекции. Оленин фактически гарантировал, что, захоти Крылов служить, его обязанности не будут ни утомительными, ни унизительными.

Но прежде всего он взялся за хотя бы номинальное приведение чиновного статуса и служебной карьеры поэта в пристойный вид.

В формулярах Крылова говорится, что 6 октября 1808 года он якобы поступил в санкт-петербургский Монетный департамент, где прослужил два года. Однако в адрес-календарях на 1809 и 1810 годы среди чиновников этого департамента его нет. Похоже, все ограничилось строчкой в формулярном списке, а в действительности баснописец в службу не определялся. Во всяком случае, к концу 1809‑го относится свидетельство о том, что он как ни в чем не бывало продолжал совершать «карточные путешествия» в провинцию219219
  См.: КВС. С. 313 (письмо Гнедича К. Н. Батюшкову от 6 декабря 1809 года).


[Закрыть]. Монетным департаментом в то время управлял А. М. Полторацкий, брат жены Оленина и литератор-любитель. Он, скорее всего, и поспособствовал протеже своего зятя.

Не служа, Крылов не получал и жалованья, но деньги определенно не были целью манипуляций с формулярным списком. Целью был чин. 31 декабря 1808 года он был произведен в титулярные советники, минуя чин коллежского секретаря, то есть перескочив через ступеньку Табели о рангах. Статс-секретарю Оленину, таким образом, с легкостью удалось то, чего в свое время тщетно добивался генерал-губернатор Голицын. Здесь кстати пришлось, что, уезжая из Риги, Крылов не озаботился тем, чтобы подать в отставку. С момента его производства в губернские секретари прошло шесть лет – два полных срока, необходимых для выслуги следующего чина, и производство в титулярные советники выглядело относительно правдоподобно. «Нарисованный» чин позволял сорокалетнему Крылову хотя бы отчасти наверстать отставание в карьере. С поддержкой Полторацкого и Оленина можно было уже в конце 1811 года рассчитывать и на следующий чин – коллежского асессора.

Однако в эту удачно налаженную механику вмешались непредвиденные обстоятельства. 23 сентября 1810 года главным начальником Монетного департамента при управляющем Полторацком был назначен энергичный и требовательный А. Ф. Дерябин220220
  Маньковский Г. И. А. Ф. Дерябин о преобразовании горной промышленности России // Труды института истории естествознания и техники. Т. 25: История горной техники и металлургии. М., 1959. С. 46.


[Закрыть]. Продолжать фиктивную службу у него на глазах стало невозможно, и уже 30 сентября Крылов был «по прошению» уволен.

Это смешало карты его покровителю Оленину. Если бы отставка из департамента произошла раньше, он, вероятно, постарался бы предусмотреть для Крылова место в Императорской Публичной библиотеке, реорганизацией которой в это время занимался. Будучи с 1809 года помощником директора библиотеки А. С. Строганова, он, по сути, руководил этим учреждением. Однако к моменту увольнения Крылова из Монетного департамента штат был уже сверстан. 14 октября 1810 года последовало его высочайшее утверждение, и места для Крылова там не оказалось.

Вряд ли это сильно его огорчило. Он был как никогда поглощен литературным трудом: к концу октября 1808 года было подано в цензуру, а в феврале 1809‑го вышло в свет первое отдельное издание басен. Небольшая книжка состояла наполовину из текстов, в разные годы опубликованных в журналах, наполовину – из совершенно новых. Крылов без опасений напечатал 1200 экземпляров за свой счет, поскольку уже успел убедиться, что его миниатюры принимаются слушателями и читателями на ура. «Басни Ивана Крылова» действительно стали сенсацией; в «Вестнике Европы» на них большой восторженной статьей отозвался Жуковский221221
  Вестник Европы. 1809. № 9. С. 35–67.


[Закрыть]. Осенью 1811 года, развивая успех, автор почти одновременно напечатает эту книжечку «вторым тиснением» и выпустит «сиквел» – «Новые басни Ивана Крылова».

С этого времени басенное творчество становится его визитной карточкой – и одновременно средством заработка, что в его положении было далеко не лишним. Жизнь в Петербурге в конце 1800‑х годов дорожала стремительнее, чем когда-либо: с 1806 по 1808 год ассигнационный рубль, основное платежное средство, упал на 27%, за год с 1808 по 1809 – сразу на 17%, а за следующий год – еще более чем на 25%. При этом коммерчески успешные издания, в отличие от карт, давали доход не только верный, но и респектабельный.

Но чем больше возрастала известность Крылова, тем заметнее становились последствия многолетнего пренебрежения карьерой. Исправить это могла только служба, и ждать удобного случая пришлось недолго. В конце сентября 1811 года Оленин после смерти Строганова занял пост директора Публичной библиотеки и, едва там открылась хорошая вакансия, немедленно предложил ее Крылову.

7 января 1812 года Иван Крылов был назначен помощником библиотекаря с годовым окладом 900 рублей222222
  Дело о службе. Л. 32.


[Закрыть]. А уже 23 февраля Александр I утвердил новый устав – «Начертание подробных правил для управления Императорскою Публичною Библиотекою», где впервые были определены квалификационные требования к библиотекарям и их помощникам, предписывавшие, чтобы кандидаты на эти должности

были свободного состояния, имели нужные сведения в библиографии, знали иностранные, предпочтительно же греческий и латинский, а иные отчасти и восточные языки, и притом были бы известны по их добропорядочному поведению, отличной к сему служению охоте и твердым правилам честности и бескорыстия223223
  ПСЗРИ. Собр. 1‑е. Т. 32. СПб., 1830. № 25069. С. 265.


[Закрыть].

Вступи «Начертание…» в силу чуть раньше, это бы осложнило, а то и вовсе преградило Крылову путь в библиотеку. Но на тот момент выбор сотрудников зависел исключительно от личной воли директора. В представлении министру просвещения А. К. Разумовскому Оленин счел нужным сообщить только, что титулярный советник Крылов «известными талантами и отличными в Российской словесности познаниями может быть весьма полезным для Библиотеки»224224
  Дело о службе. Л. 1 об. (дата – 2 января 1812 года).


[Закрыть]. Его литературная репутация, следовательно, уже котировалась наравне с деловыми качествами.

Строганов и Оленин еще при разработке штата в 1810 году сознавали, что при галопирующей инфляции сотрудникам наверняка не будет хватать жалованья. Планировалось даже официально разрешить им совмещать службу в библиотеке и в других местах225225
  См. доклад Строганова с проектом Положения об учреждении Императорской библиотеки, поданный императору 17 августа 1810 г. (ОАД РНБ. Ф. 1. Оп. 1. 1810. № 59. Л. 7).


[Закрыть], и хотя в итоге это в устав не вошло, дирекция смотрела на подобные маневры снисходительно. Скажем, Гнедич, в 1811 году заняв должность помощника библиотекаря, еще много лет продолжал служить в Департаменте народного просвещения. Понимая, что Крылов такой лазейкой пользоваться не станет, Оленин нашел другой способ его поддержать. Уже через месяц после определения в библиотеку, 10 февраля 1812 года, ему из средств Кабинета назначается пенсион, в полтора раза превосходящий его жалованье, – 1500 рублей в год226226
  Дело «о производстве пенсиона титулярному советнику Крылову» (1812) см.: РГИА. Ф. 468. Оп. 33. № 354.


[Закрыть].

Из всех форм поощрения для литераторов: объявление высочайшего благоволения, награждение дорогим перстнем, издание сочинений за казенный счет, пожалование пенсиона – последняя была самой почетной. Момент, когда Крылов стараниями Оленина удостоился этого отличия, стал отправной точкой процесса, который уже в середине 1830‑х годов приведет его к совершенно эксклюзивному статусу.

Скорее всего, в это время он расстается с карточной игрой: служба сделала невозможными разъезды по провинциальным ярмаркам, которые он практиковал еще недавно. Кроме того, автору дидактических сочинений отнюдь не пристала репутация игрока.

Публичная библиотека оказалась для Крылова уникальным шансом, позволившим сочетать занятия литературой с социально нормативной карьерой – чинами, орденами, знаками беспорочной службы и т. п. Именно поэтому он, никогда не задерживавшийся на одном месте дольше трех лет, там провел без малого двадцать девять227227
  Труды Крылова: комплектование и страхование фондов, разработка системы расстановки и каталогизации книг, составление каталогов, правил обслуживания читателей и др. – освещены в: Бабинцев. С. 40–90. См. также: Голубева О. Д. Хранители мудрости. С. 128–148; Голубева О. Д. И. А. Крылов. СПб., 1997. С. 60–93; Сухоруков Л. Поэт и библиограф: Каталоги русских книг Императорской Публичной библиотеки, составленные Иваном Андреевичем Крыловым // Наше наследие. № 129–130. 2019. С. 90–99. Кроме того, Крылов состоял членом Хозяйственного комитета, который занимался, в частности, организацией торгов для приобретения расходных материалов и сдачей в аренду книгопродавцам торговых помещений, принадлежащих библиотеке.


[Закрыть].

10
Обретение респектабельности. – Домашняя экономия

Материальные выгоды своей новой службы Крылов ощутил не сразу. «Квартирные» деньги в сумме 250 рублей, назначенные ему при поступлении в библиотеку, фактически стали выплачиваться только в начале 1814 года228228
  ОАД РНБ. Ф. 1. Оп. 2. 1814 год. № 118. Л. 2, 4. «Квартирные» выплачивались Крылову в течение года: по 20 руб. ежемесячно и 30 руб. за декабрь (см.: ОАД РНБ. Ф. 1. Оп. 2. 1816 год. № 170. Л. 11 об.).


[Закрыть], и тогда он наконец избавился от очень существенных расходов на найм жилья. А переломным стал 1816 год. Если в феврале, посылая брату 200 рублей, он пишет, что «находится в хлопотах и нуждается», то в конце марта, отправляя еще 150 рублей, сообщает, что «надеется поправить свои обстоятельства», и даже спрашивает, какая сумма нужна для того, чтобы вывести Льва Андреевича из бедственного положения229229
  КВС. С. 337–338.


[Закрыть]. И в самом деле, 23 марта он получает должность библиотекаря, заведующего Русским отделением, с соответствующим повышением жалованья до 1200 рублей в год, а в июне230230
  РГИА. Ф. 733. Оп. 15. № 44. Л. 1 (отношение Оленина Разумовскому от 24 июня 1816 года).


[Закрыть] переезжает в дом Публичной библиотеки на Большой Садовой, где ему была предоставлена казенная квартира с дровами. Той же весной в книжные лавки поступило и хорошо раскупалось первое полное собрание его басен.

В 1817 году Крылов становится членом Английского клуба, поскольку теперь может позволить себе ежегодный взнос, который тогда составлял 110 рублей231231
  По правилам, кандидат, желающий стать членом клуба, становился на очередь, ожидая вакансии. Это позволяет предполагать, что Крылов высказал такое намерение ранее 1817 года. К сожалению, неизвестно, кем именно он был рекомендован к избранию (его постоянный покровитель А. Н. Оленин в клубе тогда не состоял). Успешная баллотировка свидетельствовала, что баснописец обладал репутацией, позволявшей быть принятым в этот избранный круг. Крылов до самой смерти проводил в Английском клубе несколько вечеров в неделю. Сведения о размере членского взноса в разные годы см.: Завьялова Л. В. Петербургский Английский клуб. 1770–1918: Очерки истории. СПб., 2008. С. 30.


[Закрыть]. В дальнейшем он неизменно вел жизнь человека «хорошего тона». Он был желанным гостем в аристократических гостиных и на званых обедах, посещал концерты и театр. Одежду и белье заказывал из хороших тканей, в которых знал толк232232
  КВС. С. 147.


[Закрыть]. Выкуривал в день от 35 до 50 «сигарок»233233
  Лобанов. С. 59.


[Закрыть], что стоило дороже, чем курить трубку; любил кофе и был не прочь полакомиться устрицами. Бывали у него и крупные траты – как правило, при получении каких-то значительных выплат. Однажды он купил дорогую и модную мебель, ковры, фарфор, хрусталь и столовое серебро234234
  Все это он приобрел, по-видимому, летом или в начале осени 1823 года. Тогда в жилом доме библиотеки шел ремонт (ОАД РНБ. Ф. 1. Оп. 2. 1823 год. № 419. Л. 4 об., 5), а сам Крылов, незадолго до этого перенесший «удар», жил в Павловске, пользуясь гостеприимством вдовствующей императрицы. Полное обновление его жилища, включая появление откуда ни возьмись дорогой мебели, в памяти современников трансформировалось в легенду о том, что это был якобы подарок от женской части семейства Олениных. Однако, по свидетельству Лобанова, баснописец показывал ему свою расходную книжку, хвастаясь, что новая обстановка обошлась ему более чем в 10 тысяч рублей (Лобанов. С. 59).


[Закрыть]. В другой раз приобрел картины и гравюры; впрочем, последними владел недолго и кому-то их «сбыл»235235
  Там же. Три картины, принадлежавшие Крылову, перешли по наследству к семье его внебрачной дочери, и в 1883–1884 годах его внучка Н. К. Сназина вела с П. М. Третьяковым переговоры об их продаже (ее письма см.: Отдел рукописей ГТГ. Ф. 1. № 3295, 3296). Одна – портрет Крылова работы Р. М. Волкова – была куплена и ныне находится в коллекции Государственной Третьяковской галереи. О двух других Сназина писала: «Иван Андреевич приобрел их от Кипренского. Картины старинные, очень хорошей кисти и сохранились хорошо. Одна из них изображает морской вид, а другая пейзаж» (цит. по: Орест Кипренский. Переписка, документы, свидетельства современников. СПб., 1994. С. 561). По этому описанию идентифицировать полотна невозможно. У Крылова, который хорошо знал Кипренского как завсегдатая дома Олениных, они, вероятно, оказались в связи с отъездом художника за границу в мае 1816 года.


[Закрыть]. Наконец, еще одна роскошная причуда – множество тропических растений в кадках, которыми он заставил свои комнаты, – закончилась гибелью этого «эдема», быстро наскучившего хозяину236236
  Лобанов. С. 60. Подобные комнатные «эдемы» с растениями в кадках и живыми птицами иногда можно было встретить в домах провинциальных помещиков. Так, в 1770‑х годах «птичья горница» с «рощей» была устроена в имении Суворова Ундол (Рыбкин Н. А. Краткий очерк жизни в вотчинах и хозяйственной деятельности генералиссимуса А. В. Суворова-Рымникского по вновь открытым источникам. М., 1874. С. 58, 63, 80), а в 1820‑х годах маленький Яков Полонский видел «целую рощу померанцев, лимонов и лавров» в рязанском доме бабушки (Полонский Я. П. Сочинения: В 2 т. Т. 2. М., 1986. С. 369). Крылов в своем скромном быту на казенной квартире разыгрывает иронический парафраз этой барской затеи.


[Закрыть].

Ил. 1. Жилая комната-кабинет Крылова. Гравюра К. О. Брожа по рис. А. Ф. Эйхена конца 1830‑х гг. (?).

Ил. 2. Оленин П. А. (?) Незаконченный портрет Крылова в домашней обстановке. Не ранее 1815–1821 гг.

Но то были случаи исключительные и именно поэтому оставшиеся в памяти современников. Повседневный же его обиход был экономным едва ли не до скупости. Дома он довольствовался самой незатейливой пищей и никого не приглашал к обеду; нанимал дешевую прислугу из простых женщин, не умевших толком поддерживать в доме чистоту и порядок; из трех его комнат одна не была обставлена и пустовала237237
  Описания квартиры Крылова см.: КВС. С. 200–201, 222.


[Закрыть]. Он нередко ходил пешком, чтобы не платить извозчикам, а собственным экипажем и лошадьми обзавелся лишь когда этого потребовало его здоровье. Даже книги он, писатель, покупал редко, в свое удовольствие пользуясь фондами библиотеки, а письменного стола не имел вовсе.

Сколько же авторы дарят книг своих по-пустому вельможам, знакомцам и даже друзьям, – комически сетовал он. – Вот Ж<уковский> раздарил свои сочинения всем девочкам при дворе, ведь, я чаю, тысяч на шесть. – Я ему говорил: «К чему это? Хотят читать, купят сами. Другое дело подарить мне: и я сам отдарю, а кроме того, знаешь, что не завожу у себя библиотеки: любить тебя люблю, а покупать книг твоих не стану»238238
  Дневниковая запись К. С. Сербиновича второй половины 1820‑х годов цит. по: Голубева О. Д. Хранители мудрости. М., 1988. С. 139. В РГБ хранится экземпляр «Басен Ивана Крылова в трех частях» (1815–1816) с дарственной надписью автора Жуковскому.


[Закрыть].

Обретя службу, которой он дорожил, только в сорок три года, а казенную квартиру и прибавку жалованья – и того позже, в сорок семь, Крылов, несомненно, сразу принялся копить на старость или на случай болезни. Ему было чего опасаться: отец умер сорокалетним, и примерно в том же возрасте не стало матери, брат в письмах постоянно жаловался на разные недомогания и скончался, не дожив до сорока восьми лет. Крылов не мог быть уверен в том, что здоровье позволит ему прослужить долго; между тем любая немощь, которая вынудила бы его до поры выйти в отставку, всерьез угрожала его хрупкому благополучию.

О его бережливости свидетельствуют и ведение подробных расходных книжек, и то, что он избегал участия в публичной благотворительности. «Не делавший умышленно зла, честный в высокой степени, не чуждый даже тайных благодеяний и, в полном смысле слова, добрый человек», Крылов жил «только по расчетам холодного ума», утверждает Лобанов. И продолжает:

Его не так-то легко было подвинуть на одолжение или на помощь ближнему. Он всячески отклонялся от соучастия в судьбе того или другого. Всем желал счастия и добра, но в нем не было горячих порывов, чтобы доставить их своему ближнему239239
  Лобанов. С. 58. Ср. с суждением о благотворительности, высказанным в споре с Жуковским в 1840 году: «Крылов утверждал, что подаяние не есть знак сострадания, а просто дело эгоизма» (КВС. С. 256).


[Закрыть].

«Тайные благодеяния», видимо, распространялись лишь на людей, лично ему дорогих. Так, при жизни баснописца мало кто знал, что своему брату, полунищему армейскому офицеру, он посылал деньги много лет, вплоть до его смерти в 1824 году. Семейству Анны Оом (урожденной Фурман), бывшей воспитанницы Олениных, подарил мебель красного дерева взамен испорченной наводнением240240
  КВС. С. 159. Позволим себе предположить, что Крылов не покупал для Оомов новую мебель, а просто отдал им часть обстановки своей квартиры. Возможно, именно поэтому опустела одна их трех его комнат.


[Закрыть]; в 1835 году в числе других коллег и знакомых Гнедича пожертвовал некоторую сумму для сооружения памятника на его могиле241241
  См.: Георгиевский. С. 135–137.


[Закрыть]. Крылов поддерживал и семью внебрачной дочери, однако это была одна из самых «засекреченных» статей его расходов.