Текст книги "Исчезновение в номере 10"

Глаза Ксеркса зажглись недобрым огнем.

Прекрасно! Значит, они признают меня Властелином этих земель! Если бы афиняне были столь умны несколько недель назад, то их прекрасный город все еще существовал бы, а не напоминал пепелище. – Ксеркс посмотрел на своих военачальников, – мы соберем военный совет и обсудим нашу стратегию.

Сикинн робко кашлянул:

Прости меня, Повелитель, что прерываю, но тебе надо поторопиться. Завтра днем все греки уйдут, и не с кого будет брать дань и пленить. А там подойдет помощь, и они смогут дать отпор.

Ты прав, раб, – Ксеркс улыбнулся, – мы выступаем на рассвете. Ты ступай к моему казначею. Он отсыплет тебе пригоршню золота.

Сикинн поклонился в пол и, пятясь, вышел из шатра. Его проводили в палатку к казначею, где он получил несколько персидских золотых монет. Поблагодарив и откланявшись, он поспешил уйти из лагеря своих бывших земляков. Вскочи на свою лошадь, раб помчался во весь опор. Проехав около 20 минут, он остановился у небольшой бухты. Уже темнело, и Сикинн начал спускаться почти на ощупь. Наконец, он увидел небольшой вход в пещеру и зашел туда. Внутри шум моря был почти не слышен. Раб прошептал в темноту:

Господин?

От стены отделилась темная фигура.

Я здесь, Сикинн.

Я исполнил все, как вы сказали, мой господин. Они выступят завтра утром в саламинском проливе.

Прекрасно, Сикинн, – мужчина подошел к нему, – ты – самый лучший слуга, которому я могу доверять. Если мы победим, ты свободен.

Сердце Сикинна забилось быстрее. Уже много лет он не был на родине, в Персии, и иногда, ночами, мечтал, что снова увидит знакомые улочки Персеполя, столицы огромной империи. И вновь увидит свою мать, Ахтар, самую красивую женщину в их округе. Сикинн почувствовал, как по щекам бегут слезы.

Сикинн. Ты меня слышишь?

Простите, господин, я замечтался.

Ничего страшного. Ты прекрасно справился с работой. Поезжай к нашим войскам и жди меня в моей палатке. Афиняне уже начали строить свои корабли для битвы.

Да, господин.

С этими словами мужчины разошлись. Раб вышел из пещеры, нашел своего коня и поскакал по побережью. Второй пошел дальше вглубь пещеры. Собственно, это была даже не пещера, а тайный тоннель, соединявший материк с островом. О нем знали только избранные. В том числе правитель Афин Фемистокл. Эхо шагов гулко отдавалось в стенах тоннеля. Фемистокл ( а это был именно он) усмехнулся про себя. Его хитрость удалась – Ксеркс проглотил наживку. Сикинн все сделал, как он просил. Саламинский пролив известен тем, что там очень узкие проходы и мели. Естественно, персы не знают об этом. И греческие триремы* намного быстрее и ловче. Фемистокл улыбнулся и поспешил в лагерь. Нельзя терять ни минуты.

В это время в лагере персов Ксеркс собрал военный совет. Его брат, Ариомен, а также несколько других полководцев, выступали за битву. Перед мужчинами лежала карта Афин и близлежащих островов, но все внимание было приковано к Саламине. Ксеркс усмехнулся:

Это будет легкая победа. Мы закроем этот пролив нашими кораблями, и грекам некуда будет бежать.

Артемисия, царица Карии, до этого стоявшая в стороне и не вступавшая в разговор, вдруг промолвила:

Великий царь, повремени с битвой.

Все мужчины одновременно подняли головы. Ариомен спросил:

Почему? Все так удачно складывается. Греки, можно сказать, сдались. Остался лишь решающий шаг, который покажет им нашу мощь и непобедимость.

Артемисия приблизилась к столу с картой.

Зачем нужна нам эта битва? Греки уже побеждены, ты захватил Афины. Разве не для этого ты затеял этот поход в эти земли? Их дух сломлен. Они не будут сражаться за афинскую землю. Стой в проливе и перекрой им выход оттуда. Это сломит их еще больше. В этом твой успех.

Один из полководцев, Ширзад, приблизился к царю, слегка поклонился и сказал:

Великий Владыка, неужели ты послушаешь совета женщины? Сколько мы провели битв, сколько покорили земель. И никогда нас тактика не подводила. Мы всегда встречали опасность лицом к лицу, а не прятались на кораблях в ожидании. Мы должны дать бой, повелитель.

Ксеркс переводил взгляд с Ширзада на Артемисию и обратно. По натуре он был нерешительным человеком, легко внушаемым, но, конечно, никогда не признался себе в этом. В шатре повисла тишина. Все присутствующие ожидали исхода этой словесной «битвы» и решения царя. Ксеркс снова посмотрел в карту и покрутил пальцами перстень на указательном пальце правой руки. Подняв глаза, он оглядел всех и промолвил:

Мы выступаем завтра на рассвете. Мы дадим грекам бой. – и вышел из шатра в сопровождении слуг и охраны. Ширзад посмотрел на Артемисию с чувством превосходства и последовал за царем. Постепенно царский шатер опустел. Артемисия зашла в свою палатку и приказала своей служанке приготовить ей горячую ванну с ароматными травами. Она никогда не расставалась со своей походной ванной, т. к. считала, что вода прекрасно снимает стресс и успокаивает мышцы. Немного погодя, наслаждаясь удивительным запахом цитрусовых, Артемисия почувствовала, как тревоги отпускают ее. Служанка подошла к ней и начала массировать плечи.

Простите, что спрашиваю, госпожа. Как прошел совет? Его величество решил насчет боя?

Да, Алония. Мы выступаем завтра на рассвете. То есть уже сегодня утром. Я пыталась уговорить его не вступать в битву, а выбрать тактику выжидания, чтобы противник начал нервничать и сдался. Но этот осел Ширзад убедил царя, что необходимо дать бой, – Артемисия шлепнула воду ладонью от злости.

Но, госпожа, у нас же количественное преимущество в кораблях и воинах. Конечно, мы должны победить, – Алония продолжала делать царице массаж плеч. Артемисия глубоко вздохнула.

Алония, Персия не имеет своего флота, только сухопутную армию. Все корабли вместе с воинами были собраны с покоренных земель. Я соглашусь, что они опытные моряки. Но и греки тоже знают тактику ведения морского боя, – Артемисия начала вставать из ванны. Алония быстро подала ей шелковое покрывало и помогла вылезти из ванны, – я чувствую приближение смерти, Алония. Мы проиграем эту битву.

***

В это время в царском шатре Ксеркс сидел в раздумьях и смотрел на свой перстень. Из головы не выходили слова Артемисии. Доля правды в ее рассуждениях была, но царь не мог признаться себе, что решил бы пойти на поводу у женщины. Его за это вся армия уважать перестанет. Поэтому он и принял предложение Ширзада. Ксеркс встал с трона и подошел к кровати. Это было настоящее царское ложе – полог из шелка алого цвета, парчовое покрывало с золотыми нитями. Немного отодвинув постель в сторону, царь увидел свои сундуки и открыл их. Пламя свечей озарило прекрасный блеск драгоценностей – здесь были и изумруды, рубины, алмазы, и конечно, золотые монеты. Война всегда стоила огромных денег, и Ксеркс никогда не жалел средств на завоевание территорий. Армию надо было содержать – выплачивать жалование, закупать новое обмундирование, оружие, корабли, лошадей. Поэтому он всегда брал с собой в походы небольшую часть казны. Тут Ксеркс вдруг почувствовал, как он устал, хотя он ни разу в жизни не принимал участия ни в одной битве, а всегда был только сторонним наблюдателем. Царь взглянул на сокровища еще раз, потом закрыл все сундучки и подвинул кровать на место. Перед рассветом надо будет позвать своего преданного слугу и казначея и перенести сундуки на корабль. Только тайно. Чтобы ни одна живая душа не узнала об этом. Ксеркс решил, что пристанищем его сокровищ будет корабль Ариомена – почти царский, а его брат был очень хорошим полководцем, на него можно положиться и доверить казну. Внезапно раздался легкий стук. Ксеркс быстро вернулся на трон и крикнул:

Входите!

Вошел Ариомен. Ксеркс, увидев брата, немного расслабился и спросил:

Не спится?

Ариомен покачал головой.

Нет, мой царь. Не могу сомкнуть глаз, все думаю о завтрашнем сражении и словах Артемисии.

Ксеркс встал с трона и начал прохаживаться по шатру.

Не ты один. Я тоже много думал. В ее словах есть истина, брат, но великая персидская армия никогда не выжидала. Мы всегда бросались в битву и бились до последнего. Ты знаешь, какая о нас ходит слава? – Ксеркс повернулся к брату. – Что мы непобедимы. И это воистину так. Еще никто не победил нас.

Все так, – продолжал Ариомен, – однако я вижу недовольство среди солдат. Они устали, мой царь. Сколько месяцев мы уже в походе, под этими ненавистными лучами греческого солнца?

Я знаю. И эта битва будет последней. Потом мы возвращаемся домой. Победителями, – и Ксеркс вновь начал крутить на пальце свой перстень. Надо сказать, это было очень красивое и необычное украшение. Широкий золотой ободок с выгравированными письменами и каплевидный алмаз посередине – камень победы. Ксеркс вдруг посмотрел на Ариомена.

Ты умеешь хранить тайны, брат?

Полководец удивленно приподнял бровь.

Конечно. Мы же родня.

Ты видишь это кольцо? – спросил Ксеркс, снимая его с пальца.

Да. а что?

Это не обычное кольцо, – продолжил Ксеркс, – и в нашем роду он переходит от отца к сыну, наследнику престола. Ты заметил, брат, что наши отцы и деды ходили в походы и завоевывали все территории, которые хотели?

Конечно. У нас ведь сильная армия и прекрасно обученные военачальники.

Не только это, – царь покачал головой, – все дело в этом перстне. Это кольцо победы, Ариомен.

Не понимаю тебя, мой царь.

Садись. Я расскажу тебе одну историю.

Ксеркс сел на свой трон, Ариомен – рядом на небольшую скамейку. Царь начал повествование:

Это случилось задолго до нашего рождения. Даже наши отцы еще не появились на свет. Это было около 560 г.

ГЛАВА 32

Наша великая империя начала завоевывать новые земли. Но не всегда нашим предкам везло. И вот однажды во дворец правителя пришел человек. Одет он был небогато, но и не выглядел бедняком. Он сказал, что пришел с берегов далекой реки Инд, где растут пальмы и белоснежный песок переливается всеми цветами радуги. Великий Владыка империи принял его и спросил, как он оказался в наших краях. Человек был в услужении у жрецов и сам потихоньку осваивал это ремесло, он был еще и ювелиром. Но его хозяин умер, случился конфликт между властителем тех мест и служителями храма, и он бежал, чтобы его не казнили. Он шел многие дни, без отдыха, с одной лишь котомкой с куском хлеба и кувшином воды, которая уже заканчивалась. Так и дошел до границ Персии. Царь приказал подготовить постель в комнате для слуг, чтобы этот человек мог отдохнуть с дороги. Пришелец поблагодарил Владыку и отправился в комнату слуг, где его и сморил сон. Проснувшись на следующее утро, он вновь попросил встречи с царем и сказал, что хотел бы отблагодарить его за доброту. На что царь засмеялся и ответил, что этот бедняк не может дать ему ничего в ответ. А индиец был еще и искусным ювелиром. Он сказал, что может изготовить перстень, который принесет его обладателю победу в военных делах. Царь заинтересовался и приказал ему создать это кольцо. Через 5 дней жрец принес Владыке перстень. Ободок был сделан из золота, и на нем были необычные буквы. Как сказал индиец, это было пожелание на его родном языке, пожелание победы. Посередине сверкал прекрасный камень прозрачного цвета. Как сказал человек, этот алмаз он принес с собой с берегов родной земли. Царь тут же надел кольцо и приказал казначею отдать иноземцу сундук золотых монет. Жрец поблагодарил и в тот же вечер покинул границы Персии. С этого момента нашим предкам везло в боях. Ни одна битва не была проиграна, государь захватывал все новые территории. И теперь мы являемся самым большим государством в мире. И все – благодаря этому кольцу.

Ксеркс закончил свой рассказ. Ариомен сидел не двигаясь. Конечно, история этого кольца должна храниться в тайне, иначе в стране начнется бунт и междоусобица за обладание властью.

Мой царь, зачем ты мне рассказал мне эту историю? Ведь ты нарушил заветы наших отцов – хранить тайну кольца.

Я доверяю тебе, брат – промолвил Ксеркс, – и знаю, что ты – отличный и храбрый воин. Меня терзают сомнения, которые зародила в моей душе Артемисия. Поэтому я отдаю кольцо тебе.

С этими словами царь снял перстень с пальца и протянул его Ариомену. Тот в ужасе отшатнулся.

Я не могу принять этот дар, мой царь. Этот перстень принадлежит тебе.

Возьми его, Ариомен, я приказываю. Твой корабль будет завтра участвовать в битве, и ты принесешь нам великую победу над Грецией.

Ариомен протянул руку и дрожащими пальцами взял кольцо с ладони царя. Ксеркс продолжил:

Ты прав, наши воины устали, поэтому их рука может дрогнуть в бою. Это кольцо – наш залог успеха. Одень его на палец и сражайся, брат.

Ариомен надел кольцо на палец. Алмаз в пламени свечей заиграл всеми цветами радуги. Полководец встал.

Я бесконечно благодарю тебя за оказанную мне милость, мой царь. После сражения я верну тебе драгоценность.

Он поклонился царю, пожелал ему спокойной ночи и вышел из шатра. Ксеркс продолжал сидеть на своем троне и смотреть вслед ушедшему брату. Теперь победа над греками была делом времени. Царь взял со столика колокольчик и позвонил. Тут же явился слуга.

Что прикажете, мой повелитель?

Нужно выполнить одно мое поручение. Очень личное и тайное.

Я выполню все, мой господин.

Ксеркс встал с трона, подошел к кровати, отодвинул ее и указал на сундуки.

Это все нужно погрузить на корабль моего брата, Ариомена. Только тайно, чтобы никто тебя не увидел.

Слуга слегка обомлел от такой просьбы.

Прошу простить, мой повелитель, а что в этих сундуках?

Тебе это знать не нужно – отрезал Ксеркс, – приведи еще двух моих слуг.

Слушаюсь, мой царь.

Слуга вышел и через минуту уже в шатре царя трое доверенных ему людей вытаскивали сундуки из-под кровати. Их накрыли черным покрывалом и вынесли из шатра. Ксеркс проводил их взглядом, пока слуги не скрылись в ночи.

***

Утро 28 сентября принесло легкую прохладу. На море были небольшие волны. Персидские солдаты построили свой флот и ждали боя. Азер и Асим стояли на палубе одного из кораблей и всматривались в морскую даль. Греческих трирем нигде не было видно. Азер усмехнулся про себя – наверно, струсили и убежали еще ночью. Если так, то и домой мы вернемся раньше. Азер оглянулся и окинул взглядом персидские корабли. Их было несметное количество. Воин улыбнулся и посмотрел на небо – оно было кристально чистым, ярко-голубым. Азер подумал о своей семье, что уже совсем скоро они встретятся после долгой разлуке. От раздумий его отвлек шепот Асима:

Они приближаются.

Действительно, вдалеке показались несколько греческих кораблей. Сердце Азера забилось сильнее, а грудь сдавил страх, взявшийся непонятно откуда. Столько раз он воевал, видел смерть совсем рядом, убивал сам, но никогда не боялся. Азер посмотрел на своих боевых товарищей – все они были спокойны. Или только выглядели так? А внутри бушевал огонь? Ведь они привыкли рисковать жизнью ради царя и Отечества. Азер поднял глаза и посмотрел на холм чуть левее – там сидел Ксеркс на своем троне в ожидании кровопролития. Он никогда не принимал участия в битвах, а был только наблюдателем. За него рисковали жизнью другие. Азер посмотрел вперед и увидел корабль Ариомена. Брат царя был отличным воином и не боялся идти в бой. Солдаты это знали и очень уважали его за это. Тем временем греческие триремы приближались. Ариомен смотрел на них и ощущал в теле невероятную мощь. В этот момент он поверил в рассказ царя о чудодейственной силе кольца. Конечно, он был храбрецом и в других сражениях, и без этого украшения, но такого подъема не чувствовал никогда. Полководец опустил взгляд на руку и посмотрел на кольцо. Алмаз как будто светился изнутри. Рука, лежащая на рукоятке меча, сжалась. Ариомен посмотрел в сторону холма Эгалео. Там, на вершине, сидел Ксеркс. Ариомен улыбнулся и слегка поклонился царю. Ксеркс заметил это и кивнул в ответ, затем поднял правую руку и махнул. Ариомен понял – это знак к началу битвы.

Сначала ничего не происходило – только несколько рукопашных боев между греками и персами, когда последние подошли к греческому флоту очень близко. Затем Ариомен увидел, что вражеские корабли начали отступление, и крикнул своим солдатам начать преследование. Стройные линии судов начали разрушаться. Персы вошли в пролив Каматеро и приготовились к бою. И тут краем глаза Ариомен заметил боковое движение и увидел, что их корабли окружают греческие триремы. Полководец посмотрел вперед – на одной из трирем стоял предводитель афинян, Фемистокл. И улыбался. Ариомен понял, что попал в ловушку. Пролив был слишком узок для больших и неповоротливых персидских кораблей. Но Ариомен решил не сдаваться и принять бой. Вскоре море окрасилось в красный цвет…

Ксеркс с высоты холма Эгалео наблюдал за ходом битвы. Где-то в глубине души он чувствовал, что проиграет, но старался гнать от себя эти мысли. Ведь у Ариомена был перстень победы. Он ДОЛЖЕН помочь персам выиграть эту войну. Тем временем, его корабли тонули в узких водах пролива, садились на мель, греки атаковали персидских воинов со своих более подвижных трирем. Царь теперь был больше обеспокоен судьбой своей казны, которая находилась на корабле Ариомена. Он должен выиграть…Должен…

На море разворачивалась настоящая бойня. Афиняне яростно боролись с захватчиками их земель. Ариомен видел их храбрость. Неожиданно с правой стороны появилась трирема, и на палубу персидского корабля спрыгнуло сразу несколько десятков воинов. Брат царя готовился к ожесточенной битве. Среди греков был солдат Артеносис. Он увидел издалека, что именно эта лодка отличается по внешнему виду от других. Может быть, это царский корабль. Значит, могут быть ценные пленные воины. Артеносис услышал клич своего военачальника:

Биться до последнего. Пленных не брать!

Греческие солдаты начали атаку. Артеносис заметил среди врагов одного перса, который выделялся в общей толпе. Наверно, полководец или предводитель, подумал грек. И направился к нему с копьем в руке. Его оппонент был готов отразить удар. Началась драка. Оба соперника были превосходными воинами, и ни один не уступал другому в искусстве борьбы. Силы были равны, но в какой-то момент Ариомен услышал крики на персидском и отвлекся. Буквально на секунду. Этого времени хватило греку, чтобы атаковать и проткнуть соперника в бок. Ариомен пошатнулся, но не упал. Вытянув вперед руку с мечом, воин готовился нанести очередной удар. Артеносис изловчился, поднял с палубы чей-то клинок и отрубил персу кисть руки. Ариомен взвыл от боли и упал на колени. Потеря крови лишала его сил. Он понял, что для него битва проиграна. Оглянувшись, Ариомен увидел своих воинов, которые яростно сражались. Он посмотрел в глаза греку и сказал:

Дай мне умереть с честью воина.

Артеносис посмотрел вниз и нашел его меч, лежащий рядом с отрубленной рукой. Взяв оружие, он протянул его персу. Из последних сил Ариомен встал и продолжил борьбу. Но очередной выпад греческого воина проткнул его сердце. Последнее, что увидел брат царя – прекрасное голубое небо цвета лазури, и золотое солнце, обжигающее даже утром в конце сентября. Если бы не война, он был остался в этой стране, путешествовал…Как сквозь дрему, Ариомен слышал крики о помощи, последние слова воинов, обращенные к богам Персии, к царю, к семьям. Дыхание стало прерывистым, и Ариомен понял, что его час настал. Протянув другую, целую руку, он пытался достать свое копье, но оно лежало слишком далеко. На помощь пришел его противник. Артеносис поднял оружие и аккуратно вложил его в раскрытую ладонь перса. Полководец приложил копье к груди, и его глаза закрылись. Артеносис оглянулся и увидел, что большая часть врагов уже повержена, и решил осмотреть нутро корабля. Там людей не было. В одном углу он увидел груду наваленных друг на друга одежд. Поддев ткань копьем, грек заметил блеск металла. Разобрав всю кучу, он обнаружил сундуки и попытался открыть их. Один из сундуков поддался, и взору воина предстал блеск драгоценных камней. Артеносис понял, что времени на доставку этих сокровищ на берег нет, да не стоит этого делать на глазах у всех. Надо потопить корабль и запомнить это место. А потом, под покровом ночи, нырнуть и достать все сундуки. Артеносис еще раз спрятал их за тканями и вышел на палубу. Тело поверженного им врага лежало в той же позе. Артеносис посмотрел на него и заметил блеск кольца на отрубленной кисти. По виду оно было дорогим, но взять его сейчас не представлялось возможности. Тогда Артеносис быстро схватил руку и кинулся внутрь корабля. Откинув груду тканей, грек быстро открыл первый попавшийся сундук и бросил туда руку с кольцом. И тут раздался сильный толчок. Воина отбросило к противоположной стене, и он сильно ударился головой, но встал и попытался вылезти наружу, понимая, что корабль идет ко дну – его протаранила трирема. Вместе со своими товарищами Артеносис прыгнул в воду и обернулся. Корабль медленно шел под воду, унося за собой тела полководца и персидских солдат на палубе. Артеносис оглянулся по сторонам, стараясь запомнить местность, чтобы потом (если останется жив, конечно) приплыть и достать со дна сокровища.

Ксеркс с холма наблюдал за битвой. Из-за дыма от пожаров на кораблях он не мог разглядеть, где находилось судно Ариомена. С правой стороны он увидел своих министров, которые бежали к нему очень взволнованные. Один из них подошел, низко поклонился и сказал:

Мой повелитель, ваш брат погиб в бою. Его корабль на дне пролива.

Для Ксеркса это был удар. Он не мог поверить, что его перстень подвел своего хозяина. Посмотрев на говорившего, царь спросил:

Как он умер?

Мой повелитель, я наблюдал за ним все время, как ты мне и приказал. Греческое судно атаковало его корабль, была драка, и грек отрубил вашему брату кисть руки, а потом пронзил его копьем. И …

Довольно! – Ксеркс отвернулся. Вот почему битва проиграна – Ариомен потерял кольцо. А сам царь – еще и свою казну. Он посмотрел на море – не было видно воды, только полуразру– шенные корабли, тела воинов. Запах крови висел в воздухе. Ксеркс видел, как яростно сражались его воины, но стратегическая ошибка стоила победы. Численное превосходство персов обернулось их поражением. Царь встал со своего трона, бросил последний взгляд на пролив и покинул холм Эгалео. Саламинское сражение было закончено через несколько часов и ознаменовало собой безоговорочную победу греков. Персидский царь покинул Грецию. По престижу династии Ахеменидов был нанесен оглушительный удар. Армия больше не считалась непобедимой. Трудно сказать, сколько потерь было с каждой стороны – кто-то утонул, сгорел в огне пожаров на суднах, кто-то сдался в плен. Храбрые воины и верные друзья Азер и Асим так больше и не увидели свои семьи. Их тела нашли на берегу острова Саламина с копьями в сердце. Их надежда была напрасной – они не вернулись домой. Но царь слово сдержал – эта битва стала последней в этом походе. На следующий день он покинул Грецию. Но военная удача больше не сопутствовала гордому персидскому царю. Все последующие сражения на территории Греции армия Ксеркса позорно проиграла, и царь оставил идею завоевания этих земель.

ГЛАВА 33

Как только Димитра закончила рассказ, Марк почувствовал, что уже давно не выдыхает. Пытаясь восстановить дыхание, он начал быстро совершать вдохи-выдохи. Натали сидела не двигаясь в кресле, думая о сказанном. Она же нарушила молчание первой:

Димитра, вы простите, но все это выглядит полной ерундой. Неужели найдутся такие доверчивые люди, которые будут всерьез считать, что кольцо обладает какой-то сверхъестественной силой? Ведь мы с вами живем не в дремучем средневековье, когда процветала алхимия.

Но тем не менее, – ответила Димитра,– такие люди есть, и они очень опасны.

Тут Марк тоже решил вставить свое слово.

Дорогие дамы, давайте не будем сейчас решать, есть ли такие люди или нет. Нам нужно помочь раскрыть преступления, свидетелями которых мы стали. И если это как-то связано с сокровищами, значит, мы должны их найти.

Женщины посмотрели на него, как на умалишенного. Натали покачала головой:

Марк, ты хоть представляешь, откуда надо начинать поиски? У нас на руках нет карт, и потом, столько веков прошло!!!Эти корабли давно развалились на части, их унесло течением, занесло илом! – девушка встала и начала нервно ходить по комнате. – мы ведь говорим о легендах!!еще никем не доказано, что это правда.

Но карта.. – начал было Марк.

Марк, я тебе могу что угодно нарисовать, дай мне день для этого. И специально «состарить» документ тоже несложно. Что, если это ловушка? – Натали посмотрела на мать и сына, – вы не задумывались над этим?

По их глазам она поняла, что попала в точку. Натали отвернулась и посмотрела в окно. Стоял солнечный день, на небе не было ни облачка, море вдалеке переливалось разными оттенками синего и зеленого. Натали почувствовала, как ее одолевает усталость – сказались несколько бессонных ночей и стресс. Она вновь повернулась к Димитре.

Вы не возражаете, если я пойду прилягу? У меня просто слипаются глаза, и от этого я не могу ясно мыслить.

Димитра встала.

Да, конечно, пойдем я провожу тебя в комнату.

Проходя мимо Марка, Натали взяла его руку в свою и легонько сжала. Марк посмотрел ей в глаза и сказал:

Отдыхай, малыш. Вечером мы решим, что надо делать.

Проводив Натали взглядом до дверей, Марк сел обратно на диван и задумался. В словах Натали была доля истины. Но тогда получается, что его предки их просто надули, как последних ослов. А что, если и сокровищ не существует? Ведь за столько тысячелетий и рельеф дна мог измениться, и корабль развалиться, не говоря уже о том, что камни могли быть безвозвратно испорчены водой и солью. Марк почувствовал пульсацию в висках – возвращается мигрень. Будучи подростком, он часто страдал от сильных головных болей, но с возрастом это прошло. В гостиную вошла Димитра.

Я отвела ее в соседнюю комнату. Она уснула моментально.

Марк кивнул и спросил:

Мам, у тебя есть обезболивающее?

Да, конечно. Вернулась мигрень?

Похоже на то, – Марк слабо улыбнулся. Димитра ушла в ванную комнату и через минуту возвратилась со стаканом воды и двумя таблетками аспирина. Марку это всегда помогало.

Спасибо. – Марк положил таблетки в рот и запил. Затем отдал стакан матери. Димитра погладила его по щеке.

Тебе тоже надо отдохнуть, сынок.

Марк кивнул и устроился на диване. В этот раз проблем с засыпанием не было – он уснул моментально. Димитра вошла в кухню и начала мыть посуду. Когда она закончила работу, то тихо вошла в гостиную, достала из сумочки свой телефон и вышла, прикрыв за собой дверь. Набрав номер, она проговорила в трубку:

Это я. Приезжай. Они здесь. У меня. Оба. Они могут помочь нам. Жду.

***

Эвангелос проснулся от шума голосов на улице. Посмотрев на наручные часы, он увидел, что уже почти час дня. Никогда еще он так долго не спал. Но как он оказался дома? Детектив не помнил. Он опустил ноги на пол и крикнул:

Катеринаки!!

Да? – послышался голос из кухни.

Ты дома? – спросил Эвангелос и понял, что сморозил глупость. Катерини заглянула в спальню.

Это был самый «умный» вопрос, который ты мне задавал за все время нашего знакомства, любимый. Если я тебе отвечаю, значит, я дома.

Да, извини. Как только он вырвался из моих уст, я понял, что несу чушь. У меня к тебе вопрос.

Давай. Только пройдем на кухню – я готовлю обед, не хочу, чтобы еда подгорела. И тебе уже готов кофе.

Эвангелос одел домашние тапочки и вышел на кухню. Солнце уже светило во всю, заливая ярким светом мебель и пол. Детектив сел на стул и отхлебнул глоток бодрящего кофе, который жена перед этим поставила перед ним на стол. Продолжая готовить, Катерини обратилась к мужу:

Так какой вопрос ты хотел мне задать?

Что я делал сегодня ночью?

Движение вилок и тарелок прекратилось. Супруга повернулась к детективу и спросила:

Вагелаки, ты здоров?

Надеюсь, что да – вздохнул Эвангелос. – понимаешь, я помню вчерашний звонок, как поехал на станцию Перама, потом как звонил тебе по поводу телефона. И дальше – обрыв. Я не помню, как доехал до дома и лег в постель. Ты можешь рассказать, что было?

Что ты помнишь последним?

Я поехал обратно от Перамы, остановился на обочине и решил проверить твой телефон.

А зачем?

Я.. – Эвангелос открыл рот и тут же его закрыл. – я не помню.

Такого не может быть – покачала головой Катерини, – как ты можешь забыть определенные события? Я еще не слышала об избирательной амнезии.

Я сам в шоке, – Эвангелос потер виски, – ладно, скажи мне, как я оказался дома.

Ты позвонил в дверь, я подошла, посмотрела в глазок на всякий случай, потом..

А почему я звонил? Я забыл дома ключ?

В том то и дело, что ключ был у тебя. Я нашла его в кармане твоих джинсов. И этот звонок меня немного напряг. Я знаю, что ты звонишь только в самых крайних случаях, когда ключ потеряешь или руки сильно заняты, что бывает нечасто.

Ладно ладно, – Эвангелос отпил еще глоток, – что было дальше?

Дальше я посмотрела в глазок, но никого не увидела. Сколько мы здесь живем, таких странных звонков ночью я не видела. Я прошла в спальню, взяла твой пистолет – Эвангелос удивленно посмотрел на жену, а Катерини пожала плечами, – на всякий случай, хорошо, что я знаю, как с ним обращаться. И открыла дверь. Ты лежал перед дверью и спал.

СПАЛ? НА ПОЛУ ПОД ДВЕРЬЮ? – челюсть детектива, фигурально выражаясь, с грохотом ударилась о поверхность стола.

Это то, что я увидела, милый – начала оправдываться Катерини. – я втащила тебя в дом, закрыла дверь, уложила на кровать. Вот и все. И в час дня ты проснулся.

Боже мой! – Эвангелосу казалось, что он видит сон. – я не помню ничего из того, что ты рассказала. Моя память обрывается на дороге в машине. Но зачем я остановился, кому звонил и что просил – я не помню.

Катерини подошла к мужу и пощупала голову – на предмет наличия шишек – вдруг ударили сзади. Но ничего не обнаружила. И вдруг ее взгляд упал на шею. Там красовалась небольшая коричневатая точка. Катерини сказала взволнованно:

Вагелаки, у тебя что-то на шее.

Что? – детектив быстро встал и пошел в ванную к зеркалу. Жена последовала за ним.

Ты не увидишь отсюда. Подожди – и супруга вышла из ванной и вернулась с небольшим дамским зеркальцем. Отражая одно зеркало в другом, Эвангелос увидел то же, что и жена – точку на шее. Детектив по своей работе часто имел дело с трупами (и путями превращения людей в таковых) и сразу понял, что эта точка – не что иное, как след от укола. Кто-то пытается убрать его с дороги расследования убийств на Саламине. Пока это только инъекция, стирающая память последних событий, а что потом? Смертельный укол? Раздумья детектива прервал шепот жены:

Вагелаки, мне страшно.

Он обнял жену.

Не бойся, малыш. Меня так просто не запугать.