Текст книги "Криминальные каникулы"

Глава X
Встреча на Рамбаме

В субботу рано утром за нами приехала на машине Женина подруга Таша. Худая, коротко стриженная, с хриплым прокуренным голосом, она нам сразу понравилась. В ее обращении с нами не было ни малейшего превосходства. Все на равных.

– Какая клевая тетка! – шепнула мне Матильда уже через десять минут.

Мы с ней сидели сзади, а Женя на переднем сиденье. Таша очень интересно рассказывала обо всем, что мы видели по дороге.

Ариэль построен в горах Самарии. Хорошенький, чистенький, совсем новый город, заселенный в основном эмигрантами. Почти все жители там ходят с оружием – вокруг слишком много арабских поселений. Это так называемые «территории». Женины друзья жили в ничем не примечательной маленькой квартирке на первом этаже красивого нового дома, но зато там был такой балкон! Целый сад! А в саду возлежал потрясающий пес! Ризеншнауцер дивной красоты и ума! Когда мы вышли через черный ход, перед нами расстилалось гигантское поле, сплошь усеянное камнями разной величины. Куда ни глянь, всюду камни. Мы с Матильдой разочарованно переглянулись. Женя, Таша и Вика, хозяйка дома, наперебой восхищались видом, воздухом и т. д. А нам сразу стало скучно. Одни голые камни. Ни тебе моря, ни растительности. Викин муж Павлуша развел огонь в мангале и начал жарить куриные крылышки. Вика расстелила на камне какой-то коврик, а мы с Матильдой, пока суд да дело, решили немного погулять по этим камням. Хорошо еще, что мы надели кроссовки.

– Тебе тут нравится? – не без робости спросила Матильда, когда мы отошли в сторону.

– А что тут может нравиться?

– Они восхищаются. Может, мы чего-то не понимаем?

– Просто вкусы у людей разные.

Скоро нас позвали завтракать.

– Ничего, Мотька, зато пораньше вернемся, – утешила я подружку, – может, даже искупаться еще успеем.

Когда все наконец напихались куриными крылышками, выпили невкусной воды, делать больше было нечего. Женя с Викой, разлегшись на камнях, увлеченно беседовали о том, какой банк лучше – «Леуми» или «Хапоалим».

– Девчонки, вы что-то совсем закисли! – заметила Таша. – Женька, кончай бодягу! Поехали, а то твои гостьи помрут со скуки.

– Ой! – встрепенулась Женя. – Я и впрямь что-то заболталась!

Мы из вежливости попытались протестовать, но совсем чуть-чуть.

Когда мы сели наконец в машину, я шепнула Мотьке:

– Теперь понятно, почему Вовка отказался ехать!

– Да, Женька, трудно придумать программу скучнее! Твой сын правильный мужик! – смеялась Таша.

– А я люблю эти места! – возразила Женя. – Вам, девочки, тут не понравилось?

– Да чему тут нравиться? – не дала нам и рта раскрыть Таша. – Одни каменюки да куриные крылышки! Тоска!

Мотька вскоре уснула, Женя тоже стала клевать носом, а меня все больше тревожила мысль о сегодняшнем вечере, о встрече Вальчика с Арье. Удастся ли нам подслушать их разговор? И что будет с нашей бедной Курицей? Я уже чувствовала за нее какую-то ответственность. Подумать только, она на нас надеется! Бедняга. Ей страшно заявить в полицию, страшно даже родному брату открыться, а тут вдруг мы, такие крутые девицы, банду раскрыли, банкира спасли, может, и ей сумеем помочь? Только бы с ней ничего не случилось!

При виде нас Володька заржал.

– Что, достала вас мать своей каменной пустыней? Говорил я ей! А уж ее Вика с Павлушей кого хочешь уморят. Такое занудство! Ну, что, бабы, будем делать до вечера?

– Купаться! – в один голос заявили мы с Матильдой.

– Это без меня. Я в такой холод не купаюсь.

– По-твоему, это холод – 22 градуса вода?! – удивилась я.

– Спорить с бабьем на эту тему не собираюсь. Просто у меня другой температурный режим.

– Можно подумать, мы тебя уговариваем! – возмутилась Мотька.

– А кстати, как вы до моря доберетесь? Автобусы еще не ходят!

– Пешочком дойдем, ноги не отвалятся.

– А дорогу найдете?

– Уж как-нибудь! По ходу автобуса дойдем до Алленби, а там…

– Соображаете! – одобрил нас Володька. – Тогда ладно, я тут пока полежу, почитаю, а в семь встречаемся на Рамбаме.

– Хорошо! – сказала я. – Только у нас к тебе просьба.

– Какая?

– Захвати с собой наше снаряжение.

– Снаряжение? – удивился Володька.

– Да! Нам сегодня во что бы то ни стало надо Вальчика выследить. Вот возьмешь уоки-токи, бинокль…

– Ну вы и стервы! До сих пор ничего мне не показывали. Ого, какой бинокль! Он же бешеных денег стоит! Откуда это у вас?

– Дед подарил! – гордо сказала я.

– Ладно, идите себе, а я тут пока вашим снаряжением займусь.

– Смотри, не сломай! – предостерегла его Мотька.

– Еще чего! – обиделся он.

Мы не спеша брели по пустынным в субботу улицам.

– Ась, знаешь, что я думаю, надо нам как-то внешность изменить…

– Зачем?

– Как зачем? А если Вальчик приметил нас?

– Не думаю!

– И все-таки! Мало ли что.

– Опять, что ли, парики напяливать? А где мы их возьмем?

– Да нет, можно и без париков. Хватит и просто головных уборов.

– Каких еще уборов?

– К примеру, я кепочку твою красненькую надену, ты ее все равно не носишь, а ты – Женину шляпу, соломенную. Тебя под ней совсем видно не будет!

– Хорошая идея! Но тогда и Володьке надо что-то на себя напялить. Его Вальчик тоже вполне мог заметить.

– Конечно! Давай сейчас Володьке позвоним, пусть еще и шляпы захватит!

Мы позвонили Володьке. Он, конечно, развопился.

– Что я вам, носильщик! Не могли вовремя скумекать. И вообще надо что-то другое придумать. Вечером в соломенной шляпе ты будешь полной дурой выглядеть. Возвращайтесь-ка скорее, вместе подумаем.

И мы решили вернуться – дело прежде всего! Искупаться мы еще успеем.

Дома Володька сразу заявил:

– Я тут подумал, вряд ли Вальчик мог нас в чем-то заподозрить, но приметить мог запросто. И если увидит нас снова, тут ему в голову могут прийти разные нехорошие мысли. Вы в чем первый раз были?

– В шортах и майках.

– Значит, сейчас никаких шортов! Юбки, платочки.

– У меня юбки нет! – сказала я.

– Вообще? Ни одной? – удивился Володька.

– Ни одной! Я их не ношу.

– Моть, а у тебя тоже нет?

– Есть одна!

– Тьфу! Тоже мне, девчонки – на двоих одна юбка! Ладно, ты, Матильда, надевай юбку, а я сейчас! Мать, можно тебя на минутку? Слушай, ты не дашь Аське свою розовую юбку? У нее с собой ни одной нет.

Женя, опять уже засевшая за компьютер, с рассеянным видом принесла свою юбку из розовой марлевки.

– Вот, примерь!

Юбка была на резинке и доставала мне до щиколотки.

– Я в ней похожа на пугало!

– Ничего подобного! Тебе очень даже идет! – возразил Володька.

– А что я сверху-то надену?

– Беленькую рубашку, – подсказала Мотька, – и босоножки. Здорово! Тебя бы и мать родная не узнала в таком виде.

Мотька тоже напялила юбку с блузкой.

– А как же кепочка? Она сюда не пойдет!

– Не надо никаких кепочек. Это вы еще успеете! Очки! Да, можно очки! Они вас совершенно изменят. Вот, возьмите мои старые!

– Но мы же в них ничего не увидим, только голова закружится, – заявила Матильда. – Уж лучше темные надеть!

– Тоже верно! О! Вид у вас, надо сказать, причудливый. Но зато совсем-совсем другой. Вальчик вас ни за что не узнает.

– А ты? – спросила я. – Тебе ведь тоже надо что-то изменить.

– А я как раз надену красный кепарик и другие очки! И кожаную куртку!

– Не запаришься?

– Пар костей не ломит!

Взглянув на часы, мы поняли, что купаться нам сегодня уже не успеть. Слишком долго мы провозились с юбками. А завтра мы едем в Иерусалим. Когда еще теперь мы искупаемся, ведь в понедельник у нас встреча с Курицей…

В четверть восьмого мы были на Рамбаме, в половине восьмого появился бледный, как смерть, Арье. Окинув взглядом кафе, он сел за столик. Мы тут же устроились по соседству. Минут через десять появился Вальчик в сопровождении какого-то детины довольно устрашающего вида.

– Шалом, Арье!

– Шалом! – мрачно ответил тот и, кажется, побледнел еще больше.

– Вот, познакомься, это мой кореш, Витек.

Арье молча кивнул. Вальчик и его кореш уселись за столик.

– Витек, будь другом, принеси пивка на всех и закажи чего-нибудь пожрать.

Витек отошел к стойке.

– Ну что, Арье, скажешь?

– Вот, возьми! – И Арье выложил на столик толстый конверт.

– Неужели собрал?

– Здесь семь тысяч. Еще три отдам в среду.

Вальчик заглянул в конверт.

– Семь тысяч всего? Так не пойдет. Мое слово твердое. Значит, во вторник полетишь в Москву. Все, эти бабки я забираю, а три штуки отработаешь, и тогда мы в расчете!

– Но ведь ты говорил, если я полечу, ты долг простишь, а теперь и деньги забираешь, и я еще лететь должен? – задохнулся Арье. – И это называется твое слово твердое?

– Ты свои семь штук получишь назад, когда из Москвы вернешься.

– А почему я должен тебе верить?

Тут к столику вернулся Витек.

– Что тебе еще остается? – ухмыльнулся Вальчик.

Кажется, я еще никогда в жизни ни к кому не испытывала такой ненависти!

– Значит так, Арье, – начал Вальчик немного погодя. – Завтра с утречка Витек за тобой зайдет, отправитесь вместе в Эль Аль, закажете билет и визу, Витек за все заплатит. Товар получишь перед самым отлетом. В Москве тебя встретят. Потусуйся там дня три и возвращайся. На обратном пути захватишь с собой еще одну махонькую посылочку, и мы в расчете! Да не дрожи! На тебя никто и внимания не обратит. Я уж давно понял: чем занюханнее курьер, тем легче через таможню проходит. А уж тут, в вашем жидовском государстве, тебе и вовсе бояться нечего, у вас таможня нестрашная.

– Это ты так думаешь.

– Не думаю, а знаю. Они все больше бомбы ищут, а мы с бомбами дела не имеем. Мы люди мирные!

– А что будет с деньгами? – мертвым голосом спросил Арье. – Я ведь их занял где только мог.

– Получишь назад, когда вернешься, я уже сказал.

– А что мне везти-то?

– Зачем тебе раньше времени это знать? Туда одно повезешь, назад – другое!

– Эх, Валентин, нарвешься ты рано или поздно, замочат тебя за твое гадство!

– Уж не ты ли замочить меня собираешься?

– Да нет, я об тебя рук марать не стану, – вдруг с холодным бешенством произнес Арье и поднялся. – Ну все, я пошел.

– Не советую грубить. А то я денежки-то и себе оставить могу.

– Ладно, хватит меня запугивать! Не отдашь деньги – пожалеешь, ох, как пожалеешь! Тут уж тебе не со мной дело иметь придется, заруби себе на носу!

– Витек, по-моему, он грубит, а?

– Грубит! – пробасил тот и одним движением ног подсек Арье. Бедняга упал.

– Какой ты неосторожный, Арье! Надо под ноги смотреть! – заржал Вальчик.

Арье молча поднялся и, сжав кулаки, пошел прочь.

– Какая мразь! – прошептал Володька. – Кажется, убил бы гада!

– Тише! – шикнула на него Мотька.

Я вытащила из сумки записную книжку, вырвала листок и написала: «Может, нам пойти за Арье и поговорить с ним?»

«Нет! Он сейчас не в том состоянии! – написал Володька. – Завтра я сам с ним поговорю! А сегодня попробуем проследить за этим гадом!»

Я кивнула.

Между тем Вальчик с Витьком поели, напились пива, обменявшись при этом едва ли пятью словами. Наконец они встали, пожали друг другу руки, и Вальчик сказал:

– Пока, золотой! Завтра, как все с этим шпендриком оформишь, позвони мне. Буду ждать.

– Ладно, бывай!

– Домой? – осведомился Вальчик.

– А чо я там забыл? Прошвырнусь, время еще детское!

– А я нынче что-то притомился. Пойду, бабаськи хочется, на ходу сплю!

– Пива меньше пить надо!

– Тебя забыл спросить, – благодушно огрызнулся Вальчик.

И они разошлись в разные стороны.

Мы двинулись вслед за Вальчиком, держась, впрочем, в некотором отдалении. Он вышел на Алленби и прямиком направился к автобусной остановке.

– Бабы, я пойду за ним один! – заявил Володька. – А то вы слишком в глаза бросаетесь, особенно Аська в розовых юбках! И вообще вам завтра рано вставать! Короче, валите домой, а я за ним!

Я пропустила мимо ушей замечание о розовых юбках. Не до того сейчас!

– Володька, он явно живет где-то в нашем районе. Прошлый раз мы его на тахане потеряли. Он тогда был с сумками, с базара.

– Тем лучше! Я там все ходы и выходы знаю.

Тут подошел наш автобус, 16-й. Вальчик первым влез на подножку.

– Поедете следующим! – прошептал Володька и полез за Вальчиком.

Мы остались на тротуаре.

– И чего это он распоряжается! – запоздало возмутилась Матильда.

– Да ладно тебе, он прав. Он настоял, чтобы мы так оделись, а в другой раз мы это все скинем, и Вальчик на нас и не взглянет. Он вообще умный парень, Володька.

– Вообще-то да, но не умнее Коськи с Митяем.

– Но их же здесь нет!

– Аська, а ведь нам, считай, одна неделя тут осталась! Мы еще так мало видели, а приходится заниматься всякой дрянью вроде Вальчика.

– Ничего! Завтра поедем в Иерусалим…

– А еще к Мертвому морю хочется! К «самому низкому, самому соленому»… – процитировала Мотька телерекламу.

– Таша обещала свозить нас туда…

– Бабы! Нам повезло! – закричал Володя, едва войдя в дом. – Этот гад живет на соседней улице. И это еще не все! У него есть балкон, на который ничего не стоит взобраться.

– Зачем? – разом спросили мы с Мотькой.

– Есть мыслишка – пошарить там у него.

– Ой нет! Не надо! – тяжело вздохнула Мотька.

– Почему это?

Мотька глянула на меня, я кивнула.

– Понимаешь, – начала она, – мы с Аськой однажды залезли в чужую квартиру… Это очень страшно.

В своих рассказах о нашей детективной деятельности мы старательно обходили этот момент, с которого, собственно, все и началось – как мы забрались в пустую квартиру нашей соседки, у которой завелся музыкальный дух. Но Володе можно все рассказать, он свой.

– Да! Ну и опыт у вас! Только тут другой случай. Он же самый настоящий бандит! Ладно, пока в этом большой надобности нет. В понедельник Курица нам расскажет то, что знает. Во вторник проследим за Арье в аэропорту. Может, что и выясним, не проникая в его логово.

– А ты не считаешь, что нам надо еще поговорить с Арье?

– Посмотрим! Сперва поговорим с Курицей. Все, бабы, ложитесь спать. Завтра надо подняться не позже половины седьмого!

Глава XI
Иерусалим

Утром Женя решила не будить Володю и сама отвезла нас на тахану ракэвит – железнодорожный вокзал, возле которого останавливались экскурсионные автобусы. Мы там уже были, но дорогу знали плохо. Когда мы ехали еще в городском автобусе, Женя вдруг сказала:

– Смотрите, девочки, видите вон там белую кучу? Это снег! Городские власти заботятся о том, чтобы дети знали, что такое снег! Его сюда регулярно привозят с горы Хермон.

– Здорово! Но он же быстро тает?!

– Ну и что? Все-таки детишки успевают немного повозиться в снегу. Знаете, я даже завидую вам – вы в первый раз увидите Иерусалим!

Посадив нас в автобус, Женя умчалась к своему компьютеру.

До Иерусалима мы ехали больше часа – экскурсоводка остановила автобус возле придорожного кафе с тем, чтобы туристы посетили туалет. Очень гуманно! Хозяин кафе был помешан на Элвисе Пресли. Во дворе стояла его статуя, стены в кафе были увешаны его портретами и афишами, с магнитофона слышался его голос. Туристы смеялись, что-то покупали. Мы тоже купили по баночке сока, хотя с собой у нас были две большие бутылки минеральной воды и куча всякой снеди.

– Знаешь, – сказала вдруг Мотька, – мне почему-то кажется, что Вовка обязательно что-нибудь предпримет!

– Что?

– Ну мало ли… Или к Вальчику в квартиру заберется, или пойдет на контакт с Арье…

– Все равно раньше вечера мы этого не узнаем, так давай не будем портить себе поездку.

– Твоя правда, – согласилась Мотька. – Ведь когда еще мы сюда попадем, а может, и никогда!

Иерусалим сразу же захватил нас. Какой город! Ослепительный, белый, весь построенный из местного бело-розово-сероватого камня, и даже новые, современные дома облицованы этим камнем. И на каждом шагу – история! Говорят, даже старые оливы в Гефсиманском саду насчитывают более двух тысяч лет, значит, помнят Христа. Нас провели по Скорбному пути, по всем 14 станциям – так называются места, где останавливался Христос, тащивший свой крест на Голгофу. А потом мы пришли в храм Гроба Господня, и там по ступенькам тоже поднялись на Голгофу, и видели место, где стоял крест, и видели сам гроб и трещину в стене, тут во время землетрясения кровь Христа пролилась на могилу Адама… И много еще чудес было в этом храме. Когда наконец мы вышли во двор, нам обеим казалось, что мы просто сгибаемся под грузом впечатлений.

– Аська, знаешь, я тут, кажется, начинаю в Бога верить, – прошептала взволнованная Матильда.

– Я тоже. Здесь… все можно руками потрогать… Не может это быть просто выдумкой…

– Теперь я понимаю, почему твой дед так хотел, чтобы мы это увидели… Спасибо ему! И потом, мне кажется, если уж мы тут побывали, то побываем и везде… Правда?

– Конечно, правда, везде побываем!

Потом нас повели к Стене Плача, где мы оставили свои записочки с самым заветным желанием, засунули их между древних камней. Затем мы побывали там, где находится гробница царя Давида. Удивительное место! В одном небольшом помещении, которое, кстати, изображено на «Тайной вечере» Леонардо да Винчи, молятся рядом и евреи, и мусульмане, и христиане. И ничего, не дерутся! А когда мы вышли оттуда на белокаменную иерусалимскую улочку, к нашей группе верхом на белом верблюде подъехал старый араб. Все, конечно, схватились за фотоаппараты. Экскурсоводка наша едва успела крикнуть:

– Не надо! Не снимайте!

Но было уже поздно. Защелкали затворы фотоаппаратов, а араб стал кричать:

– Бакшиш! Бакшиш!

– Что он хочет? – спросила я у кого-то из группы.

– Бакшиш хочет, деньги!

Кто-то сунул старику деньги, а кто-то решил сэкономить. Но не тут-то было! Араб на верблюде стал с палкой гоняться за теми, кто не хочет платить. Зрелище презабавное! Хорошо, что мы не успели взяться за фотоаппараты.

– Ну и злющий арабец! – сказал кто-то, смеясь.

– Так это ж его заработок!

Потом нас привезли на гору, откуда открывался вид на весь Иерусалим. Там мы обедали. Мы с Матильдой сидели на камне под большой серебристой оливой и смотрели на залитый солнцем дивный город. Мы даже ни о чем не говорили, просто время от времени счастливо и изумленно переглядывались.

Последним пунктом нашей экскурсии был страшный музей Яд Вашем. Это целый комплекс, построенный на горе Герцль в память евреев, погибших в годы фашизма. Особенно страшно в Детском зале. Там совсем темно, горит одна свеча, отражающаяся в тысячах маленьких зеркал, и только чей-то голос перечисляет имена погибших детей. Но, когда оттуда попадаешь на аллею Праведников, где в честь каждого человека, спасшего в те годы хоть одного еврея, посажено дерево, ужас отступает. Все-таки их было не так уж мало, этих праведников!

– Нашли что показывать, – возмутилась какая-то дама. – Все настроение испортили!

А симпатичный старичок с видеокамерой осведомился:

– У вас настроение поднялось от мыслей о распятии Христа?

– Почему? – простодушно удивилась дама. – Я тут золотые цепочки задешево купила!

Глава XII
Володька, Арье и мокрая Курица

На тахане ракэвит нас встречал Володька.

– Ну, бабы, судя по вашим рожам, вас проняло!

– Еще бы! – выдохнула Мотька. – Такая красота! Такое… Слов нет!

– Ась, у тебя тоже слов нет?

– Нет!

– Все правильно! Так и должно быть! А у меня, между прочим, новости! Не хочется спускать вас с небес на землю, но надо. Я сегодня познакомился с Арье.

– Правда?

– Конечно, зачем мне врать?

– Давай, рассказывай! – потребовали мы.

– Вот домой придем, там все расскажу! Не в автобусе же!

– А Женя дома?

– Нет, ушла куда-то. Но ужин вам оставила.

Дома мы наскоро поужинали, вымыли посуду, и только тогда Володька начал свой рассказ:

– Утром я занял позицию на шуке, возле лавки Арье, думал, этот Витек туда явится. Но нет, лавка открылась, там две какие-то женщины торгуют, а Арье нет. Я сообразил, что, наверное, Витек за ним домой зайти должен. Потом, вспоминаю, Вальчик сказал, что они пойдут в Эль Аль, там визу мигом делают, хоть и дерут здорово. Но у них ведь не один офис. Я подался в ближайший, и надо же, мне повезло, сразу наткнулся на Витька с Арье. Витек на иврите чешет, будь здоров! А я издали наблюдаю. Наконец они получили все документы. Я поближе подобрался. Слышу, Витек говорит: «Ну, бывай, старик! Послезавтра, как пройдешь таможню, иди в туалет. Я тебя там ждать буду!»

– А разве после таможни… – начала было я.

– В том-то и дело! – воскликнул Володя. – Здесь ты проходишь собеседование, проверку багажа, сдаешь вещи и можешь гулять где хочешь. Значит, они решили этим воспользоваться. Если это не металл, то можно что угодно пронести…

– Глупость какая! – хмыкнула Мотька.

– Ладно, Вовка, давай дальше рассказывай!

– Ну вот… Так на чем я остановился?

– На том, что Витек назначил ему свиданку в туалете…

– Ах да! Арье спросил: «А что хоть я повезу?» – Витек только плечами пожал: «Почем я знаю! Это меня не касается!» – И ушел.

– А Арье?

– Плюхнулся в кресло и закрыл лицо руками.

– Бедолага!

– Не говори! Я подошел к нему и сел в соседнее кресло. Он даже головы не поднял. Я тихонько говорю: «Адон Арье, здравствуйте!» Он посмотрел на меня, как будто с того света. А я продолжаю: мол, я и мои подруги совершенно случайно узнали о ваших несчастьях и хотим помочь чем можем. Он улыбнулся и говорит: «Да чем тут поможешь, влез я по дури в долги, а теперь надо их отдавать». Потом вдруг спохватился и спрашивает: «Откуда вы узнали?» Ну я в двух словах рассказал ему, что да как. Он тяжело вздохнул, посмотрел на меня так ласково и прошептал: «Нет, не могу я впутывать детей в такие дела. Не могу!» – встал и пошел к выходу, я за ним. Он обернулся и говорит: «Ты хороший парень, так побереги своих подружек! Пусть держатся подальше от Вальчика! Ничего, парень, не все еще потеряно, может, бог не выдаст и эта поганая свинья не съест!» И ушел. Такие вот дела! Но я все равно решил – во вторник поеду в аэропорт и покараулю там в туалете. Может, что и узнаю полезное для вашей Курицы. Арье – настоящий мужик, он справится! А ей надо помочь, тем более она сама об этом просит.

В этот момент раздался телефонный звонок. Володька взял трубку.

– Да! Здравствуйте, Римма Львовна! Сейчас я ее позову. Аська, тебя!

Я взяла трубку. Почему-то Римма Львовна выбрала меня.

– Римма Львовна? Здравствуйте!

– Асечка, здравствуй, детка, ты помнишь про наш уговор?

– Конечно, помню! Мы завтра ждем вас, вы только скажите, когда приедете, и мы вас встретим.

– Вот спасибо! Я приеду в девять утра. Вам не рано?

– Нет, что вы!

– Асечка, а Володенька тоже с вами будет?

– А что?

– Мне просто не хотелось бы… ну, чтобы Шурка узнал…

– Что вы, Римма Львовна, он с нами, и он ничего не скажет! Обещаю вам!

– Вот послал мне бог таких ребят. Одна надежда на вас. Ой, Мариша идет! Прощаюсь! Завтра в девять!

Она повесила трубку.

– Так! Завтра в девять встречаем Курицу на тахане. Володька, ни слова Шуре.

– Да что ж я, идиот? – оскорбился Володька.

– Просто эта несчастная Курица всего на свете боится, – пожалела ее Матильда. – Теперь нам надо обсудить одну вещь.

– Какую?

– Сказать Курице, что мы давно уже в курсе дела, или притвориться, будто мы ни сном, ни духом?

– Не знаю, – сказала я, – надо подумать.

– А чего тут думать? – вмешался Володя. – Представьте себе, что вы ничегошеньки не знаете. И она вам выкладывает свою историю. Как вы собираетесь ей помочь?

– Погоди, сперва надо ее выслушать, мало ли как еще все может обернуться! – заметила я.

– Времени у нас на все эти выжидания с гулькин нос! – закричала Матильда. – Я считаю, надо ее выслушать и сразу признаться, что мы все знаем. Может, конечно, и не все, но многое, а главное, знаем, что Вальчик собирается-таки ее использовать. Да она и сама догадывается, иначе не обратилась бы к нам.

На том мы и порешили.

Утром мы проснулись поздно и чуть было не проворонили Курицу. Но все-таки успели! Она так радостно, с такой надеждой смотрела на нас, что мне было немного не по себе. А вдруг мы не оправдаем ее надежд?

– Деточки, надо нам где-то посидеть… может, у моря? Я так море люблю, а из Реховота далековато, Додику все некогда…

– Отлично, – воскликнули мы с Матильдой, – давайте поедем сейчас к морю и поговорим и искупаемся!

– Ох, бабье, – тихо вздохнул Володька, – все их к воде тянет.

Мы вчетвером погрузились в автобус и через десять минут были у моря.

Володька сразу взял инициативу в свои руки.

– Вот что, – сказал он, – первым делом Римма Львовна нам все расскажет, а уж водные процедуры потом.

– Ты прав, Вовочка! – пролепетала Курица.

Мы уселись на нагретых утренним солнцем каменных скамейках и выжидательно уставились на Римму Львовну.

Она молча окинула взглядом каждого из нас и наконец решилась:

– Понимаете, я попала в ужасную историю, не знаю, с чего и начать… Словом, я одно время пыталась заниматься коммерцией… Но сами видите, какой из меня коммерсант… Подруга одна уговорила… она сама челночила, ну и подключила меня. Мы два раза с ней в Турцию смотались, потом в Грецию. Все вроде ничего было, а после она, подруга моя, вдруг замуж вышла и бросила все это. А одна я сразу прогорела… Привезла товар, а он не идет, покупала-то я в долг, а его с меня потребовали, да что называется, с ножом к горлу. А тут другая моя подруга, нет, не подруга, а так, приятельница… вдруг предлагает мне: «Возьми деньги, расплатись с долгами, потом отдашь, когда сможешь». Не хотела я, но пришлось взять. Отдала один долг, в другой влезла, но Тамара, эта приятельница, не торопит! Ну, я решила, расплачусь с ней, тогда уж брошу торговлю, не по мне это. А пока торгую помаленьку, даже скопила немного денег и решила отдавать по частям. Приношу их Тамаре, а она и говорит: «Мой муж может тебе этот долг вовсе списать, если ты в Израиль съездишь». Я от радости даже задохнулась, ничего, дура, не сообразила. Съездить в Израиль, брата повидать, племянников… Потом охолонула и спрашиваю, а что с меня за это следует? Да пустяки, отвечает Тамара, Вальчик, это ее муж, даст тебе одну маленькую антикварную штучку, спрячешь ее на себе, и все дела. И долг он тебе простит, и в Израиль за его счет поедешь. Испугалась я, что же это за ценность, ежели он долг списывает да поездку оплачивает. Показала она мне – какая-то костяная статуэтка, то ли китайская, то ли японская, я в этом ничего не смыслю. Натерпелась я страху, но пронесла ее через таможню на себе, а Тамара в этот же день, вернее в ночь, тоже за границу улетала, вот она и забрала ее у меня. Я уж решила, что легко отделалась, а она говорит: полдолга, считай, отработала. Так что теперь на обратном пути, боюсь, опять мне что-то перевозить придется… Я от страха спать перестала. Ведь не пустяк, ясное дело, если Тамара в то же самое время таможню проходила, а статуэтку мне сунула. Словом, не знаю я, что мне делать. Может, конечно, сейчас обойдется, но Тамара сказала, что тогда надо будет еще раз сюда лететь. А как я это брату объясню? Совсем я запуталась, одна надежда на вас, может, что и присоветуете? – Она с мольбой глядела на нас.

– Римма Львовна, – решительно начала я, – совершенно случайно мы с Матильдой слышали ваш разговор с Тамарой.

Курица побледнела.

– Как? Где?

– В Шереметьеве. В уборной.

– О господи!

– И еще мы услышали имя Вальчик. А потом встретили его здесь.

– Он уже здесь? – прошептала Римма Львовна.

– Да, мы за ним проследили и выяснили, что он еще одного человека в Москву снаряжает. Тот тоже ему деньги должен. Короче, все по тому же сценарию, только человек этот улетает во вторник, а вы в воскресенье, вместе с нами.

– Какой кошмар! Какой кошмар!

– Римма Львовна, дорогая, – воскликнула Мотька со слезами на глазах, – не бойтесь, мы попробуем вам помочь. Мы завтра постараемся выяснить, что он отсюда хочет переправить.

– А этот человек, он что, не боится? – пролепетала Курица.

– Еще как боится! – сказал Володя. – Но хочет уже разделаться с Вальчиком.

– А я? Я тоже только об этом и мечтаю!

– Послушайте, – зашептала вдруг Матильда. – А может, нам просто заявить на него в эту вашу… как ее… миштару?

– В миштару? Что это такое? – спросила Римма Львовна.

– Полиция, – ответил Володя. – Нет, нельзя!

– Почему? – вскинулась Мотька.

– Потому что мы, собственно, ничего пока не знаем. К тому же Римма Львовна пронесла антикварную вещицу только через российскую таможню. Сюда она ее не привезла. И что, по-вашему, мы можем сказать в полиции? Мы, мол, подслушали несколько разговоров о том, что кто-то кого-то куда-то посылает! Да они сами нас пошлют куда подальше и будут правы. Конечно, мы могли бы сказать, что Арье что-то повезет, но тогда он первым и пострадает. А Вальчик выйдет сухим из воды. Для того он его и нанял. Наша задача – выяснить все про груз и избавить Римму Львовну от Вальчика. И это, прошу заметить, программа максимум. Не волнуйтесь, Римма Львовна, что-нибудь мы придумаем!

Римма Львовна вдруг захихикала. Мы посмотрели на нее как на полоумную.

– Какая же я идиотка! Нет, вы только подумайте, какая я дура!

– Да в чем дело, Римма Львовна?

– Это мое великое счастье, везение немыслимое, что вы случайно подслушали нас с Тамарой в туалете. И Вальчика сами обнаружили. А то, представьте себе, рассказала я вам всю мою историю, и что бы вы с этим делали?

Она опять залилась смехом, но в ее смехе слышалась истерика.

Володя положил руку ей на плечо.

– Римма Львовна, успокойтесь, все в порядке! Считайте, что такое стечение обстоятельств просто первый шаг к избавлению.

– Ты думаешь? – Она с надеждой глянула на него. – Ты правда так думаешь?

– Конечно! Не думал бы, не говорил!

– Знаете что, даже если вы ничего не сможете больше сделать, вы уже помогли мне. У меня словно камень с души свалился. Я теперь поделилась своей бедой, и мне стало легче. Хуже нет одной маяться. Спасибо, спасибо вам!

Матильда уже рыдала в голос, у меня тоже глаза были полны слез, а Володя как-то подозрительно кашлял в кулак. Она достала нас до печенок, эта бедная Курица!

Потом мы купались, ели мороженое, прогулялись по набержной в Яффо и, наконец, посадили Курицу в автобус, идущий в Реховот, условившись созвониться в среду.

– Ну вот что, бабы, – заявил Володька, когда мы вернулись домой, – завтра я поеду провожать Арье и хочу, чтобы вы на всякий случай поехали со мной. Можете понадобиться. Неизвестно ведь, как там все сложится.

– Конечно, мы с тобой поедем, даже и говорить об этом не стоило, – пожала плечами Матильда.

– А сегодня вы уж без меня вечер коротайте!

– А ты куда намылился? – спросила я.

– Да мне тут надо к одному приятелю заскочить. Ему компьютер новый купили, охота посмотреть. А вы в компьютерах не петрите?

– На уровне школы! Нас учат, но очень примитивно, – сказала я.

– А что вы будете делать без меня?

– Пойдем куда-нибудь, погуляем.

– Вот и отлично! Я знаю, куда вам пойти. Идите по Алленби до бульвара Ротшильда, потом по бульвару до театра Габима, помните, я вам показывал? За театром потрясающий сад. Можете там погулять, и, кстати, неподалеку есть магазин камней.

– Каких камней?