Текст книги "Криминальные каникулы"

– Всяких! Там можно очень недорого купить разные камушки в подарок. И аметисты, и бирюзу, и розовый кварц. Это вообще очень клевое местечко. Только смотрите, не потеряйтесь!

– Как-нибудь!

– Телефонная карточка у вас есть?

– Володька, отвяжись! Все у нас есть!

– Тогда ладно, я пошел. Пока!

И он убежал.

– Ох, хорошо! – сказала Матильда, потягиваясь. – Давай хотя бы сегодня не будем говорить про эти криминальные дела! Надоело!

– Давай! – обрадовалась я. – Все равно раньше завтрашнего вечера ничего нового не узнаем. А вот в магазин камней мы обязательно пойдем. Пора подумать о подарках, а то в пятницу и субботу мы ничего не купим, а в воскресенье – уже домой!

– Тебе домой хочется?

– Пока нет! А тебе?

– И мне пока неохота! Уж больно тут солнышко ласковое и море. Надо нам еще на Мертвом побывать. Вроде Женя говорила, что Таша нас в среду туда свозит.

Мы доехали до бульвара Ротшильда и медленно побрели среди деревьев со странными, словно бы перекрученными ветром стволами. Мы шли долго, в какой-то момент нам показалось, что мы заблудились, но, пройдя еще немного, мы увидели красивое современное здание с коричневыми стеклами – театр Габима. Но дорогу к магазину камней все же пришлось спросить.

– Ой, Аська, вот он! – воскликнула Матильда, первой обнаружившая магазин. – Какая красотища!

В витринах были выставлены бусы, броши, сережки и просто красивые камни. Зеленые, лиловые, розовые, желтые, дымчатые, прозрачные и мутные, у дверей возле мисочки с сухим кормом восседала странная белая кошка, гладкая, с большими ушами и длинной тонкой шеей, украшенной кожаным ошейничком с белыми полупрозрачными камешками.

– Египетская! – сказала Матильда.

– А ты почем знаешь? – удивилась я.

– Я таких у Митьки в кошачьем альбоме видела.

Мы вошли в магазин. Кроме нас, там была еще одна женщина и парень-продавец, похожий на кришнаита. Самые разные камни были насыпаны в корзины и корзинки, миски и мисочки. Глаза разбегались. Мне особенно понравился розовый кварц и аметисты. Кварц стоил совсем дешево…

– Аська, давай сейчас все обсудим! – потребовала практичная Мотька. – Кому надо купить подарки? Мне – маме, тете Зине, Маринке, а тебе – маме, тете Липе, Ниночке…

– Верно, а еще надо нам вместе подарки купить Косте с Митей.

– Что ж, мы им камешки покупать будем, что ли?

– Почему бы и нет? Вот, видишь эти красивые кварцевые пирамидки? Чем не подарок?

– А на кой они нужны? Что с ними делать?

– На письменный стол, бумаги прижимать, чтоб не разлетались.

– Правда?

– Конечно! У дедушки есть такая из горного хрусталя, только побольше.

В результате я купила маме аметистовый кулон, Ниночке – нефритовый, а тете Липе розовые бусы. Мотька последовала моему примеру. И еще мы купили две кварцевые пирамидки.

– Ась, а ты не думаешь, что нам надо купить еще одну пирамидку?

– Кому?

– Как кому? Ясное дело – Феликсу! Ведь если бы не он…

– Нет, если бы не мы…

– Значит, думаешь, не надо ему подарка привозить?

– Да что ему наш подарок…

– Аська, а еще я очень хотела бы привезти что-нибудь твоему деду. Игорь Васильич столько мне всегда привозит, а я… Но я совсем не знаю, что это может быть… У него все есть, он весь мир объездил…

– Да, это задача, и для меня, кстати, тоже. Ладно, мы еще подумаем над этим, а пока купим то, что уже выбрали.

Когда мы вышли из магазина, начинало смеркаться. Мы еще облазили сад за театром, но решили, что надо прийти сюда при дневном освещении, чтобы хорошенько разглядеть причудливые деревья.

Потом в каком-то скверике мы съели по хрустящему, обсыпанному кунжутом крендельку, запили грейпфрутовым соком и решили, что пора идти домой. Мы здорово устали.

– Предлагаю сократить дорогу, – сказала Мотька. – Кажется, я знаю, как можно пройти, не возвращаясь на Алленби.

– Ты серьезно? – удивилась я.

– Конечно! Я помню, как мы с Володькой шли.

– Согласна! Веди, Сусанин!

Мотька повела меня какими-то закоулками, которых, мне кажется, я сроду не видела.

– Матильда! Мы заблудимся!

– Ни фига! Через десять минут будем дома, только с другой стороны.

– Ты уверена?

– На все сто!

Действительно, через десять минут Мотька воскликнула:

– Вон, видишь тахану?

– А где же наша улица?

– Она идет параллельно этой, вот дойдем до перекрестка…

В этот момент из двора слева от нас выскочил какой-то парень и сломя голову кинулся бежать.

– Смотри! Это Володька! – крикнула я.

– Володька! Володька! – завопила Матильда.

Он вдруг остановился как вкопанный, обернулся и нарочито медленно двинулся нам навстречу.

– Ты откуда драпаешь? – спросила Матильда.

– Не откуда, а куда! Домой спешу! Мать, наверное, уже волнуется. А вы где были? Накупили чего-то!

– Подарков накупили в каменном магазине. Володька, да что с тобой? – поинтересовалась я.

– Ничего со мной. Просто я бежал как угорелый, а вы меня на скорости затормозили.

Дома Женя уже и в самом деле волновалась. Мы так устали за этот день, что сразу после ужина завалились спать. Едва мы потушили свет, как Мотька прошептала:

– Ась, у меня такое чувство, что Вовка от нас что-то скрывает.

– Почему?

– Не знаю! Но сердцем чую, он был у Вальчика!

– Тогда зачем ему от нас это скрывать?

– А я почем знаю?! Может, он там чего-нибудь натворил и теперь просто боится нам сказать?

– Может быть. Но, с другой стороны, что он мог натворить? Скорее уж что-то такое узнал и не хочет нас пугать.

– Думаешь?

– Ага.

– Надо его утром прижать как следует, что это за дела?

– Да уж!

Глава XIII
Шкет и монашка

Утром Женя кормила нас завтраком.

– Девочки, вы не знаете, что с моим парнем творится?

– А что? – насторожилась я.

– Да ведет себя как-то уж очень странно. Обычно его не добудишься, а сегодня сам вскочил ни свет ни заря и куда-то умчался. Вам что-нибудь известно? А то вы сейчас с ним больше общаетесь…

– Нет, мы ничего не знаем, – сказала Мотька, ни чуточки не соврав. Куда это Володька убежал? – Женя, а может, он влюбился?

Мотька все и всегда объясняет любовью и, как ни странно, очень часто оказывается права.

– Влюбился? – рассмеялась Женя. – Маловероятно.

– Почему? Очень даже возможно, и возраст такой, – гнула свое Матильда.

– Но явно не в кого-то из вас. Иначе чего ему исчезать? Наоборот, ходил бы с вами как приклеенный.

Мартын, сидевший на подоконнике, вдруг решительно направился к двери.

– О, вот и мой сыночка! Легок на помине.

В самом деле, это явился Володька с каким-то пакетом в руках и, коротко поздоровавшись, кинулся в свою комнату. Мы с Мотькой переглянулись. Вскоре Володя появился на кухне с нарочито веселой рожей, потирая руки.

– Бабы, привет! Мать, чем кормишь?

– А куда это тебя с утра носило? – осведомилась Женя.

– Куда-куда, на кудыкину гору!

– Владимир, я не выношу этих отговорочек!

– Это, мамочка, не отговорка, а поговорка. Разницу чувствуешь?

– Ну что ты с ним будешь делать! – вздохнула Женя. – Никогда от него толку не добьешься.

– А что это за пакет ты припер? – поинтересовалась Матильда.

– Да, Володя, в самом деле! – подхватила Женя.

– Да так, пустяки, и вообще это не мое…

– А чье же? – не отставала Мотька.

– Андрюхино!

– Кто такой Андрюха? – вмешалась я.

– Друг! – с вызовом отвечал Володя. – Имею я право общаться с друзьями?

– Да имеешь, имеешь! – отмахнулась Женя. – Девчонки, он просто голодный, сейчас поест, подобреет!

– Тебе, мама, не чужды светлые мысли!

– Спасибо на добром слове. Яичницу будешь?

– Все буду. И побольше. А у вас, бабы, сегодня на утро какие планы? Опять в море кваситься пойдете?

– Конечно! Это от вас море никуда не денется, а в Москве… – напомнила я.

Жене кто-то позвонил, и она ушла в комнату.

– Бабы! Чтобы в четыре были дома! Поедем в аэропорт.

– Мы помним! А ты что-то новое узнал? – подозрительно спросила Мотька.

– Да вы что! Откуда?

– А по-моему, ты врешь! – не отлипала от него Матильда.

– Да ты, Мотька, просто спятила, – возмутился Володя. – Своих уже подозреваешь!

Тут на кухню вернулась Женя. Мы позавтракали. Женя ушла работать, мы с Матильдой взялись мыть посуду, а Володька опять незаметно куда-то слинял.

– Аська, – шепотом начала Матильда, – печенкой чую, Вовка что-то затевает!

– Мне тоже так кажется, – согласилась я.

– Знаешь что, давай сейчас посмотрим, что он там приволок!

– А вдруг он нас застукает? Или, того хуже, Женя?

– Ни фига! Ты постоишь на стреме, а я там у него пошарю.

– Ладно! Давай!

Я села за стол в гостиной, держа в поле зрения и входную дверь и Женину. Мотька юркнула в Володину комнату. Мне показалось, что она пробыла там целую вечность. Но наконец она появилась. Вид у нее был недоуменный.

– Ну что?

– Да ничего интересного.

– А что он принес?

– Сахар!

– Сахар? – удивилась я.

– Ну да. Сахарную пудру.

– Так зачем он ее в комнате держит?

– Он же сказал, что это не его пакет, а какого-то Андрюхи.

– А тому зачем сахарная пудра?

– Ну мало ли… Наверное, у нас с тобой уже мозги на этом деле повернутые. Подозреваем всех кого не лень!

– Похоже на то! – засмеялась я.

Тут вернулся Володька, заглянул к себе в комнату и сразу вышел.

– Ну что, сыщицы, уже порылись у меня?

– Да ты что? Спятил?

– Я не спятил! Я там оставил ниточку незаметную. Ниточка-то тю-тю! Ну и что вы нарыли?

– А зачем тебе сахарная пудра? Да еще столько? – накинулась на него Мотька.

– Мне она на фиг не нужна! Я же сказал, это для Андрюхи! К ним бабушка из Петербурга приезжает, вот они и решили наделать для нее всяких сладостей, местных, еврейских. А это требует большого количества сахарной пудры. Вы удовлетворены?

– Ни капельки! Там ее килограмма четыре, не меньше! – волновалась Матильда.

– Ну и что? Просили меня купить четыре кило, я и купил. Мне-то какое дело, на что им столько пудры? Это вам все надо знать, – разозлился Володя. – Любопытные Варвары! Смотрите, без носа останетесь. Ладно, идите скорее на море, а то у меня от вас голова разболелась!

– Ну ты и наглый! – возмутилась я. – Очень ты нам нужен! Пошли, Матильда.

– Пошли, но он еще пожалеет!

Уже в автобусе Мотька сказала:

– Брешет он все!

– Кто? – не поняла я.

– Володька! Все как есть брешет!

– Почему ты думаешь?

– Я не думаю, я чувствую! Он что-то задумал!

– Да ну тебя, Матильда! Вечно ты со своей интуицией! Помнишь, тебе интуиция твоя знаменитая велела под ноги той женщине кинуться?

– Подумаешь! Ну, облажалась я один раз, и что с того?

– Да ничего, просто не надо так уж доверяться интуиции. Ты же не думаешь, что Володька что-то плохое затеял?

– Нет, конечно! Просто он что-то затеял втайне от нас. А это нечестно!

– А может, у него какие-то дела, с нами вовсе не связанные?!

– Ага! Щас! Женя же говорит, что он целыми днями с книжкой валялся, пока нас не было! А как мы появились, так его и прорвало!

– Вот именно! Он просто вошел во вкус!

Мотька посмотрела на меня с сожалением, как на недоразвитую. Разве что пальцем у виска не покрутила.

Но на пляже мы забыли обо всех разногласиях. Кроме ежедневно купающейся в одно время с нами старушки и привычной компании картежников, мы обнаружили там Вальчика и… Тамару.

– Кончилась его свобода! – злорадно хохотнула Мотька.

Мы полезли в море. В воде отступили все тревоги. Хотелось вопить, прыгать, качаться на волнах!

– Аська, давай на всякий случай не будем орать по-русски!

– На какой случай? – удивилась я. – Мы же просто купаемся.

– Знаешь, пусть думают, что мы по-русски ни в зуб ногой! Может, что интересное услышим!

– Молодец, Матильда!

Вскоре мы увидели, что Томка и еще одна, не менее пышная дама, решили искупаться. Они кокетливо пробовали ногами воду, взвизгивали, брызгались, вопили «Ой, мама, не могу!» под одобрительные смешки всей компании и, наконец, погрузили свои телеса в изумрудную воду Средиземного моря. Теперь они резвились неподалеку от нас.

– Девчонки, а вы тоже с России? – спросила нас Томка.

Мы сделали вид, что ничего не понимаем.

– Вы нерусские, что ли?

Мотька подняла брови.

– Русс? Ло! Ло!

– Да нет, местные, видать! – сказала Томкина подружка.

– А говорят, местные сейчас не купаются. Может, приехали откуда…

– Шпрехен зи дойч? – нагло спросила Матильда.

Я похолодела. Еще по-английски Мотька с грехом пополам объяснится, но по-немецки? Впрочем, дамы в немецком тоже были несильны.

– Чего она сказала? Клав, ты разобрала?

– Да вроде спрашивает, говорим ли мы по-немецки.

– Парле ву франсэ? – окончательно обнаглела Матильда, поняв, что тут ей разоблачение не угрожает.

– А теперь, говорим ли мы по-французски.

– Ага! Сейчас! Скажи этой соплячке, что мы только по-русски разумеем, и ничего, где надо, нас понимают!

– Да ты что, Томка! Девчонки совсем зеленые, а вон уже сколько языков знают!

Я со смеху чуть не утонула! Мотька как-то подозрительно взмахнула руками и с головой ушла под воду.

Мы вылезли и улеглись на песке. Дамы вскоре вернулись на берег и устроились неподалеку.

– Клавка, а ты, похоже, тут балдеешь? – спросила вдруг Томка.

– Это точно! Мне тут все по кайфу!

– А мне не нравится!

– Почему?

– Ну что это за пляж? Народу никого, купальник некому показать, покадриться не с кем!

– Какой тебе кадреж, у мужиков на глазах!

– Самое оно!

– А ты надолго? Вальчик тут вроде прочно обосновался?

– Он-то да, ему в Москву пока дорога заказана, он там немножко палку перегнул. Так что мне за него дела делать приходится. Сегодня опять в Москву лечу, надо одного человечка отследить…

Мы замерли.

– А вернешься когда?

– На той неделе. В воскресенье подружку отсюда встречу, а потом вернусь.

– Понимаешь? – шепнула я Мотьке.

– А то!

– Чего ж ты все сама-то? – спросила Клава.

– А чужим нельзя доверять. Вальчик вот доверял и чуть не погорел. Я тогда ему сказала: теперь сама буду за всем следить. Он тут уже три месяца кантуется, а я гоняю как оголтелая! Но ничего, зато мы теперь такие бабки делаем!

– Мой тоже неплохо зашибает, но я про его дела знать не знаю. На кой мне это? У меня и так все есть.

– Дело вкуса! Мне, например, нравится не сидеть на одном месте. За последнее время где только не побывала! А вот будут у меня пять «лимонов» «зелененьких», я Вальчику ручкой сделаю и закачусь куда-нибудь, на Гавайи, например! Куплю себе домик, найду парня помоложе…

– Размечталась! Да если ты Вальчика кинешь…

– Зачем кидать? Я с ним поделю все по-честному, как уговорено было, но жить с ним всю оставшуюся жизнь – извини, подвинься!

– А он про твои планы знает?

– Знает, не знает, какая разница? Думаешь, он от меня не гуляет?

– Гуляет. Даже знаю, с кем.

– Да ну? Клавка, скажи, умоляю!

– Тут на днях с Ритулей его видела, уж он перед ней рассыпался…

– Козел! Ну он, понятно, она девка видная, а ей-то что в этом борове? Бабки? Так она сама не бедная вроде.

– Что это ты так родного мужа?

– А! Надоел хуже смерти!

– Окрутела ты, подруга!

– Что есть, то есть, – со смехом согласилась Томка. – Но только не трепись, Клавка!

– Да ты что! Я – могила!

Подруги замолчали. Теперь они лежали на спинах, прикрыв лица соломенными шляпами. Мы с Мотькой побежали в море.

– Аська, не нравится мне эта история. Она, значит, тоже будет сегодня в аэропорту! Нам нельзя ей на глаза попадаться.

– Хорошо, что мы это знаем! Будем держаться в сторонке. И надо на всякий случай Арье предупредить.

– Володька его предупредит. А как ты думаешь, она уже до Курицы добралась?

– Надо позвонить и выяснить.

– Скорее всего добралась. Она ведь к отлету Курицы не вернется, будет в Москве встречать с грузом. Ох, плохо, хуже некуда!

– Погоди, не каркай! Может, все еще и обойдется!

– Знаешь, Аська, давай-ка сейчас домой поедем. Во-первых, Володьке надо сообщить, а во-вторых, план действий в аэропорту продумать до малейших деталей. Вальчик нас не раз видел, Томка тоже узнает, так что сама понимаешь…

– Да, ты права!

Мы выскочили из моря, мигом ополоснулись под душем, переоделись и бросились бегом на автобусную остановку. Через четверть часа мы уже подходили к дому. Дверь почему-то была закрыта на цепочку. Странно! Мы позвонили. Открыл нам Володька.

– Вы чего так рано? – недовольным тоном спросил он.

– Новости есть! – сообщила я.

– Какие?

Мы быстро рассказали ему о Томке.

– Да, – озабоченно проговорил он, – это сильно осложняет дело. Наверное, не стоит вам в аэропорт ехать. Они насторожиться могут!

– Еще чего! – возмутилась я. – Не много ли ты на себя берешь?

– Ровно столько, сколько надо! – отрезал Володька. – Вся операция вообще будет в мужской уборной происходить, так что вам там совершенно нечего делать. Вы мне даже сигнал бедствия подать не сможете.

– Ни фига! Я переоденусь парнем! – заявила Матильда.

– Что? – разинул рот Володька.

– А что такого? Я вполне за парня сойду. Аська вот на это не сгодится, у нее формы пышные!

– Это точно! – заржал Володька. – А ты, значит, переоденешься и в мужской сортир сунешься?

– Надо будет, сунусь! – решительно сказала Мотька. – Вот обожди, я сейчас! – Она юркнула в нашу комнату и через пять минут вернулась. Ее нельзя было узнать. В джинсах, полосатой майке и джинсовой куртке на «молнии», в Вовкиной джинсовой кепочке и в кроссовках, она вошла такой размашистой, мальчишеской походкой, что никто не признал бы в ней хрупкую изящную девочку. Недаром моя мама говорит, что Матильда прирожденная актриса!

– Мотька! Класс! – закричала я.

Володька просто остолбенел.

– Да! Ну ты даешь, Матильда! Хотя, если приглядеться… По лицу видно, что ты девчонка!

– Да кто там будет вглядываться!

Она надвинула кепку пониже на глаза.

– А так?

– Вот теперь здорово! Клевый шкет из тебя вышел! – одобрил Володя. – Аська, а тебе тоже надо что-то придумать. Ура! Идея! Ты будешь монашкой! Монашка Монахова!

– Монашкой? Какой?

– Не все ли равно? Думаешь, это жулье в конфессиях разбирается? Постой, я сейчас.

Он выскочил и через две минуты вернулся с Женей.

– Мам, погляди, как Мотька на маскарад вырядилась!

– С ума сойти! – всплеснула руками Женя, а Вовка за ее спиной прижал палец к губам.

– Вот, мама, Аську мы бы хотели монашкой нарядить, во все черное. Тут твоя помощь требуется.

– А что, ей черное подойдет, – сказала Женя и задумалась. – Я сейчас!

Она принесла мне черную длинную юбку, черную блузку и черный платок.

– Одевайся!

Юбка была не на резинке и тут же с меня свалилась.

– Не беда! Сейчас заколем булавкой! – Женя уже увлеклась идеей сделать из меня монашку. – Так, теперь блузку! Володя, выйди пока!

Он с хохотом выскочил из комнаты.

Осмотрев меня, Женя сказала:

– Надо еще немного белого, тогда будет похоже! – Она принесла белую тряпочку, быстро подшила ее к черному платку и повязала это мне на голову, убрав под платок все волосы. – Аська, какая ты в этом красивая! Володя, иди сюда!

Володька вошел и замер на пороге.

– Да! Боярыня Морозова в юности. Никто нипочем тебя не узнает. Спасибо, мама, ты настоящий друг. Можешь быть свободна!

Женя, смеясь, ушла.

– Володька, что ты наплел матери? – накинулась на него Мотька.

– Сказал, что в школе маскарад!

– И она поверила?

– Почему бы и нет? В принципе, я ей почти не вру, нет нужды. Мать большая демократка. И мою свободу не ограничивает. А вам часто врать приходится?

– Да, без вранья не обойдешься! – ответила я. – Но мы врем только в благотворительных целях.

– То есть?

– Чтобы им не слишком волноваться.

– Да, при ваших увлечениях…

Глава XIV
Проводы Арье

В аэропорт мы приехали загодя – прощупать почву. Володька знал тут все ходы и выходы.

– Вот, смотрите, там пассажиры проходят собеседование с таможенниками Эль Аль, вон туда сдают багаж, а потом могут идти куда хотят, если время позволяет. Контакт с Арье возможен только в сортире. И для них, и для нас. Там они передадут свою посылочку. Пока никого не видно. А вашей Томочки тоже нет?

– Вроде нет.

– Смотрите, Витек!

Действительно, навстречу нам вразвалочку шел Витек, с небольшой спортивной сумкой в руках.

– Девчонки, внимание! Операция по спасению Арье начинается!

– Какая операция? – ахнули мы.

– Потом объясню. Видишь, появился Арье. Значит, так! Он сейчас встанет в очередь на собеседование, багаж он, по всей видимости, сдавать не будет, у него сумка маленькая. Значит, сразу выйдет за загородку, вот тут. Аська, ты к нему подойдешь и скажешь, что после встречи с Витьком он должен задержаться в туалете и, как только Витек выйдет, зайти во вторую кабину слева. Поняла?

– Понять-то я поняла, но…

– Подробности потом. А ты, Мотя, займешь пост возле туалета и по возможности проследишь за Витьком.

– А что, если Арье не захочет меня слушать? – спросила я.

– Захочет! Он же себе не враг! Ты только постарайся говорить быстро и убедительно. А главное – уверенно! Он сейчас до смерти напуган, а твой тон должен его ободрить. Поняла?

– Вроде да!

Арье тем временем встал в небольшую очередь.

– Не бойся, – прошептал Володька, – здесь всяких монашек прорва, на тебя никто и внимания не обратит, а даже если Томка тебя заметит, ничего не заподозрит. Хотя на всякий случай… Я сейчас!

Он кинулся куда-то и через минуту вернулся с листовкой какой-то религиозной общины.

– Вот! Вручишь Арье, тогда вообще все будет выглядеть чисто.

– Володька, да ты стратег и тактик… – восхищенно проговорила я.

– Это вы меня разбудили, как кто-то там Герцена… Я сам за собой таких талантов не знал!

– Не говори «гоп!», пока не перепрыгнешь! – напомнила ему Матильда.

– Да, ты права! Меня занесло!

– Вова, скажи, что ты задумал? – потребовала Матильда.

– Нет, из суеверия пока ничего не скажу!

– Ой, вот и Томка! – тихо сказала я.

– Ладно, я пошел занимать кабинку.

И он убежал.

Тем временем Арье уже проходил собеседование. Его заставили открыть сумку, женщина-таможенница заглянула туда, прощупала вещи и с улыбкой кивнула ему.

Он вышел за барьерчик и на минуту остановился. Я подошла к нему почти вплотную и быстро проговорила:

– Мы хотим вам помочь! Когда Витек уйдет, задержитесь в туалете и зайдите во вторую кабинку слева. Поверьте, мы желаем вам добра! – И я сунула ему в руку листовку.

– Повторите, пожалуйста! Я ничего не понял!

Я повторила инструкцию.

Он вскинул на меня измученные глаза.

– Дай вам бог здоровья и счастья!

И пошел в сторону туалета. Мне показалось, что я заронила в него семечко надежды.

Теперь мне оставалось только ждать. Не может же монашка торчать у входа в мужской туалет. Я, как было условлено, заняла место неподалеку от лестницы, по которой пассажиры уходят на посадку. Ожидание показалось мне нестерпимо долгим. Рейс на Москву уже давно был объявлен. Но вот наконец появился Витек. И минут через пять Арье. Витек бросился к нему и приобнял на прощание. Мне же показалось, что он его ощупал. Арье это стерпел, потом оторвался от Витька и, ни на кого не глядя, стал подниматься по лестнице. Но я видела – это был уже другой человек, не скованный страхом. Что же такое учинил Володька? И тут же к Витьку подошла Томка с большущей сумкой в руках. Они обменялись несколькими фразами, и она тоже поднялась по лестнице. Вскоре явилась Матильда и плюхнулась рядом со мной.

– Что там было? – шепотом спросила я.

– Пока не знаю! Все вроде гладко прошло.

– Значит, тебе не пришлось в мужской туалет заходить?

– Слава богу, нет! – засмеялась Матильда. – Где же Володька? Пора бы уже ему появиться.

Витек тем временем ушел.

– Ну, наконец-то! – закричала Матильда. – Вон он идет!

Действительно, к нам медленно приближался Володя, белый как мел, он еле волочил ноги.

– Володька, что с тобой? – испугалась я.

– Бабы, победа! – прошептал он.

– Тогда почему ты такой? – спросила Матильда.

– Просто устал и жутко перенервничал!

– Ты наконец нам расскажешь, что там провернул?

– Конечно, расскажу во всех подробностях. Тем более что в воскресенье ту же операцию придется провести вам. Но для этого нам надо найти укромное местечко, где нас не могла бы подслушать даже муха. Дело смертельно опасное! И я не шучу!

– Для кого опасное? – разом спросили мы с Матильдой.

– Для всех нас, для Арье, для Курицы…

– Но ты же сказал: «Победа!»

– Только на первом этапе, а дальше нам такое предстоит!

– Ты шутишь? – осторожно осведомилась я.

– Ни чуточки. И один я с этим делом не справлюсь. Нужна ваша помощь, а может, придется привлечь кого-то еще.

– Кого?

– Да есть у меня на примете один… Ладно. Поживем – увидим. Сейчас надо найти укромное местечко, чтобы все обсудить.

– А дома нельзя? – удивилась Мотька.

– А вдруг мать услышит? Она такое поднимет! Хотя постойте, сегодня, кажется, день рождения у какой-то ее подруги. Я сейчас позвоню.

– Но мы же на маскараде! – напомнила я.

– Ах да! В таком случае едем сейчас на море. Если сесть посреди пляжа, к нам никто незаметно не подойдет.

– Правильно! – одобрили мы, проникшись уже серьезностью момента.

В полном молчании мы доехали до пляжа, сдвинули три пластмассовых кресла и сели.

– Не знаю даже, с чего начать… – заговорил Володя. – Я все мучился, что же такое переправляет отсюда Вальчик. Очень ведь трудно, не зная яда, найти противоядие. Когда я обнаружил квартиру Вальчика, я решил: попробую туда забраться… Вдруг что-нибудь да обнаружу. Конечно, он вполне мог хранить товар где-то в другом месте, но риск – благородное дело. Одним словом, я все вокруг осмотрел и сообразил, как и откуда можно влезть на его балкон. Влезть-то я влез, а дальше – стоп! У него дверь балкона зарешечена, а решетка не на задвижку запирается, а на замок. Подергал я ее, но толку мало. Пришлось спускаться ни с чем. Но тут мне, как говорится, бог помог.

– Это как? – спросила Матильда.

– Не перебивай! Ну, спустился я, стою, думаю. И вдруг вижу, идет один парень, он в нашей школе учится. Года полтора назад пригласили в кино, он уже в трех фильмах снялся. Но первая его роль – мальчишка-карманник! Он тогда все рассказывал, как осваивает это мастерство и какие у него в нем успехи. Парень вообще-то отличный! Ну, стоим мы с ним, то да се, а тут смотрю – Вальчик возвращается. Я сразу Аркашке говорю: «Можешь у этого мужика ключи из кармана вытащить?» – «Если они у него в кармане – запросто! Но только не на пустой улице!» А улица, как назло, пуста! Но тут Вальчик хлопает себя по карманам, поворачивает и идет обратно. И прямиком в лавочку на углу. Аркашка мне подмигивает: сейчас, мол, все устроим! И даже не спрашивает, зачем! В лавочке человека три еще было. Вальчик к прилавку, сигареты покупает, гляжу, Аркашка мимо протискивается, берет как ни в чем не бывало банку пепси, бросает монетку продавцу и не спеша уходит. На улице передает мне ключ, а я от такого везения просто охренел, не знаю, что и делать. Насилу сообразил! Бросился домой, снял отпечатки и назад. Вбежал в подъезд Вальчика и бросил ключи в темный угол, как будто, он их выронил. Стою, слышу, как он наверху чертыхается. Потом стал спускаться. И, конечно, нашел ключи! Небось подумал, что потерял, уходя.

– А твой Аркашка? Он куда делся? – полюбопытствовала Матильда.

– Не знаю, домой, наверное. Ну, нашел Вальчик ключи, а тут женщина какая-то спускается. Здоровается с ним, чего-то они там беседуют, и вдруг я слышу, Вальчик говорит: «Спасибо большое, но завтра утром жена прилетает на два дня!» – «Из Москвы?» – «Да нет, из Рима!» – «Встречать поедете?» – «А как же!» Побежал я домой, схватил слепки и к дяде Исаю, он на тахане ключи делает. Наплел ему с три короба, умолил как можно скорее ключи сделать…

– А он не удивился, что у тебя слепки? – спросила я.

– Может, и удивился, но виду не подал. Сказал только, что с одним ключом работа очень ювелирная, и он с меня за это дороже возьмет. Я ему еще пятнадцать шекелей задолжал.

Я тут же полезла в сумочку.

– На, возьми!

Он густо покраснел, потом, помедлив, все-таки взял деньги.

– Спасибо! Впрочем, это наше общее дело.

– Ладно, что дальше? – потребовала Матильда продолжения рассказа.

– А дальше я позвонил в аэропорт, выяснил, когда есть рейсы из Рима, он же сказал «утром». Я пошел, занял пост и увидел, как Вальчик вышел и сел в такси. Я наверх. Открыл дверь, спасибо дяде Исаю, и вошел. Квартирка небольшая, но хорошая, богатая. Обшарил я там все, что мог, но ничего подозрительного не обнаружил, уже собрался уходить, как вдруг вижу на шкафу чемодан, еще не обследованный, меня как будто что-то толкнуло. Я полез, открыл чемодан, ничего, пустой. Я его приподнял и чувствую, есть в нем вес! Килограмма четыре, не меньше! А сам чемодан современный, легонький. Значит…

– Двойное дно! – воскликнула Матильда.

– Вот именно! Двойное дно! Тут уж я обо всем позабыл, думаю, как мне его вскрыть. Ножичек у меня с собой был, я поддел им дно, оно поддалось! И что же я там обнаружил!

– Что? – выдохнули мы с Матильдой.

– Четыре аккуратненьких килограммовых пакета с кокаином!

– Откуда ты знаешь?

– Оттуда! Пробовал один раз!

– Но ведь мешки запечатанные были?

– Я сделал в одном махонькую дырочку… И тут меня осенило!

– Так ты сегодня подменил кокаин сахарной пудрой?

– Именно! Я купил четыре кило сахарной пудры, разложил в четыре пакета и запечатал.

– Как?

– Горячим ножом, проще пареной репы! Так что теперь у меня тут… – он показал на свою сумку, – кокаина примерно на семьдесят тысяч долларов, это если по оптовой цене, а если по розничной!..

– Ой, и что ты будешь с ним делать? – в ужасе проговорила Мотька.

– Сначала я хотел его просто уничтожить, а потом подумал, что он еще может нам пригодиться.

– Зачем? – быстро спросила я.

– Пока еще не знаю, все будет зависеть от того, с чем вернется Арье.

– То есть?

– Успеют ли в Москве до его отъезда обнаружить, что за товар он привез!

– Значит, ты хочешь провернуть то же самое и с Курицей?

– Сначала я думал так, но потом мне пришла в голову одна мысль…

– Какая? – хором спросили мы с Матильдой.

– Понимаете, если опять забраться к Вальчику и просто подменить все пакеты сахаром…

– Гениально! Тогда они решат, что им всучили сахар вместо кокаина, у них начнутся разборки между собой, и будет уже не до Курицы! – догадалась Матильда.

– То-то и оно! А если в Москве не сразу проверят товар, то они попросту всучат Курице сахар, и она спокойно его провезет.

– Все это, конечно, хорошо, – сказала я, – но, согласитесь, это только полумеры!

– То есть? – не понял Володька.

– Ну спас ты Арье на этот один рейс, а что он повезет обратно?

– Похоже, оттуда они возят антиквариат. Но это не так страшно. Ну, отберут у Арье какую-нибудь статуэтку, подумаешь, большое дело, тем более он гражданин Израиля. В худшем случае его больше в Москву не пустят, но для него-то это только лучше!

– Так-то оно так, но все равно Вальчик с Томкой будут еще каких-то несчастных мучить, и не факт, что отвяжутся от Курицы… Надо действовать радикально, надо этих подонков как-то подставить… И совесть никого не должна мучить. Что может быть хуже торговли наркотиками?

– А кто говорил о совести? – рассмеялся Володька. – Ты мыслишь как настоящий Робин Гуд! Все правильно. Будем думать в этом направлении. Сейчас главное – дождаться Арье. Он вернется в ночь с четверга на пятницу, и уж будьте уверены, все мне расскажет.