Текст книги "Врата. Брешь"

– И ты не спросил Миира, почему она бежала?

– Шутишь? Я набросился на него сразу же, думал, придушу его прямо там, но он утверждал, что ничего не понимает, что любил её больше жизни, разрыдался. Я тогда подумал, что он на самом деле страдал, но вот сейчас думаю, что он просто боялся.

– Боялся чего?

– Кого, – поправил Алексию Влад, – Илинкоры.

– С чего бы ему бояться нашей королевы? – удивился Авлисиль, – Да, она влиятельна, но никогда не опускается до запугивания людей, ей просто нет дела до ваших мелких передряг!

– Мелких передряг… Нет, серьёзно, Алексия, что ты в нём нашла? – Лекс закашлялась, но Лис, похоже, не обратил на эти слова внимания.

– Я имел ввиду, что Великая уже была королевой в то время. И у неё просто не было возможности следить за судьбами людей, пусть даже они были дороги ей когда-то. Она сама говорила, что со времён рождения ребёнка не виделась с Еленой.

– Да ну, значит то, что она приезжала туда каждую неделю, мне привиделось, – ехидно заметил вампир.

– Ты обвиняешь мою госпожу во лжи?

– Нет, я говорю, что ты недостаточно умён, чтобы думать своей головой, и поэтому веришь всему, что вешают на твои острые уши!

Они оба вскочили на ноги, но Лекс оказалась быстрее и встала между ними. Упершись ладонями в грудь Лиса, она заорала на Влада:

– Пошел вон отсюда!

– Это мой дом, – обиженно пробормотал герцог, но покорно вышел из комнаты. Лис сделал пару попыток последовать за ним, но, встретившись с девушкой взглядом, остановился:

– Никто не имеет права оскорблять мою королеву. Это дело чести.

– Слушай, я понимаю, для тебя это очень серьёзно. Но он единственный может хоть что-то мне объяснить. Давай он извинится перед тобой, а ты не будешь его убивать, хорошо?

Лис недовольно кивнул, и Лекси отправилась вслед за Владимиром. Тот стоял у окна в соседней комнате с новой бутылкой горячительного и смотрел вдаль.

– Извиняться перед ним я не собираюсь, даже не проси.

– Ну чего ты к нему прицепился…

– Вцепилась в него ты. Ты ведь не глупая девочка, должна понимать, что даже если не брать в расчёт его промытые верностью и честью мозги, он всё равно не будет для тебя хорошей парой. В лучшем случае на днях его кто-то убьёт на арене, в худшем – этим кем-то будешь ты.

– Я стараюсь об этом не думать.

– А зря. Или ты рассчитываешь, что ради вас изменят правила? Этого не будет, Алексия.

– Ты уверен про Илинкору? Мои приёмные родители считали, что ей можно доверять.

– Я клянусь тебе, я сам лично наблюдал, как она приезжает в их дом.

– Кто такие хранители врат?

Влад посмотрел на неё удивленными глазами.

– Почему ты спрашиваешь?

– Мне сказали, что Миир был одним из них.

– Хранители врат это психованные фанатики. Они хотят отомстить закрытому миру за изгнание, вновь смешав наши миры. Их полоумный предсказатель предрёк появление великого тёмного мага, который подчинит себе всех и вся. Ты уверена, что Миир был одним из них? Насколько я знаю, оттуда живыми не выпускают.

– Это может означать, что он всё ещё в их рядах. Извинись перед Лисом, а? Мне нужна будет его помощь.

– Ладно, – недовольно поморщился вампир, – но только ради тебя.

Остаток дня прошел не слишком плодотворно. Герцог изрядно набрался и рвался в бой, но потом прилёг на диван собраться с мыслями и захрапел. Лекси с Лисом попытались ещё раз попасть в гильдию магов, но там их ждал очередной категоричный отказ от общения. В итоге Лис отравился на ужин к королеве, а Лекс вернулась в свою комнатку в таверне. Льискаол не заставил себя долго ждать – как она и подозревала, он появился, как только девушка осталось одна.

– Нас вчера грубо прервали, – начал он небрежно, но она не дала ему шанса договорить. Одним резким движением она втащила его в комнату и пнула в спину, пытаясь сбить с ног. Но ловкость в крови у большинства ситрайцев – вместо падения он, грациозно извернувшись, добежал до стены и, как ни в чем не бывало, прислонился к ней спиной, – Ну что за манеры, Алексия. Или, ты любишь по жёсткому?

Вместо ответа она создала вокруг него воздушный щит. И создавать щит вокруг другого существа без вреда для его здоровья она до сих пор не научилась. Льискаол замер, как будто не в силах пошевелиться и боль, которую он испытывал, можно было без труда прочесть в его глазах. Через двадцать секунд девушка его отпустила – он упал на пол, жадно глотая воздух.

– Чок..нутая… су… ка…

– Да, да, да. Схема работы такая – я задаю вопросы, ты максимально точно и честно на них отвечаешь. Отказываешься или врёшь – я повторяю свой эксперимент, каждый раз увеличивая время на пять секунд. Посмотрим, сколько ты продержишься.

– Чего тебе надо?

– Ты один из хранителей врат?

– Нет.

– Ну как хочешь, – пожала она плечами.

– Стой! Я серьёзно, я не один из них. Но я на них работаю.

– В чём заключается пророчество?

– Я не могу. Они убьют моего сына.

– Да, ну конечно. Сейчас ты расскажешь мне, что ты жертва и ничего плохого никогда не хотел.

– Я правду говорю. Двадцать пять лет назад я влюбился в девушку, дарийку. Она была замужем, но всё равно бежала со мной. Мы жили в моём доме почти два года, но её муж нас нашёл. Он был из дарийской знати, приближенный к королеве, и один из хранителей, как оказалось. Они забрали Амилану, она к тому времени уже была беременна. А потом пришли ко мне и сказали, что убьют её и ребёнка, если я не сделаю то, чего они хотят. Мне указали на твою мать и сказали, что она должна забеременеть. Она тогда довольно жёстко меня отшивала, сколько я не пытался. А потом тоже повторилось с тобой. Я больше ничего не расскажу тебе, можешь задушить меня прямо здесь.

– Откуда ты знаешь, что ребёнок ещё жив?

– Когда он был совсем маленьким, Амилана передала мне несколько капель его крови. Я сделал себе клеймо, – Льискаол закатал рукав рубашки и показал красный рисунок на предплечье, – если ему причинят вред, я почувствую.

Лекс устало присела на кровать. Эти шпионские страсти начинали её донимать.

– Что ещё ты можешь мне рассказать без вреда для сына? Что за уроды пытались убить нас с Лисом? Они говорили, что пророчество не должно сбыться.

– Скорее всего, это маги. Их гильдия давно в разладе с хранителями. Дело в том, что пока наши миры были едины, на магов постоянно объявляли охоту. Их сжигали на кострах и топили в проруби, пытали и всячески уничтожали. Когда нас изгнали сюда они, наконец, зажили спокойно и стали равноправными членами общества. Они боятся, что если вернутся – всё начнется сначала.

– А вы этого не боитесь?

– Ситрайцы? Нет. Основная масса эльфов живут в священных лесах, которые защищают нас от людей. Ни один человек не сможет зайти в такой лес без приглашения.

– А если его вырубить?

– Ты ничего не понимаешь в магии, не так ли? Человек даже не поймет, что ходит рядом со священным лесом, не сможет увидеть его, как он будет уничтожать то, чего не в силах осознать?

Ну что, всю её кровожадность как рукой сняло, поэтому Лекс сказала мужчине выметаться. Она думала, что уснуть не сможет, но оказалось, что девушка устала гораздо больше, чем думала. Как только её голова коснулась подушки – она вырубилась.

На следующее утро Алексия вновь пошла на турнир, но на этот раз старалась не упускать ничего из виду. Участников осталось восемь. Сегодняшний бой, затем три дня выходных. Потом полуфинал, ещё неделя свободных дней. И последний бой. Двенадцать дней до конца этого кошмара – слишком много и слишком мало одновременно. Она внимательно оглядела судей – Вилена, графиня вампиров следила за соблюдением нехитрых правил – не принимать помощь извне, не сдаваться без боя, не сражаться против родственников. Её участие было условностью – их выполнение гарантировало клеймо. Дарийская королева Илинкора – следила за тем, чтобы никто посторонний не помогал участникам с помощью магии. Она видела потоки силы и могла их прервать. И последний судья – старый и дряхлый мотвор, первый победитель турнира. Обычно мотворы предпочитали погибнуть в бою и до такого возраста не доживали, но дедуля явно имел своё мнение на этот счёт. Его приглашали только из уважения, никаких полезных телодвижений он не совершал.

Всего было четыре турнира. Первый прошел шестьдесят лет назад и победителем стал тот самый мотвор. Во втором турнире победила Илинкора. Она тогда ещё не была королевой, но этим поступком навсегда закрепила за собой любовь и уважение всех дарийцев. Лекс с удивлением отметила, что сейчас женщине было около шестидесяти, хотя по её ощущениям – не больше сорока. Видимо, разница с продолжительностью человеческой жизни всё же была. Третий турнир выиграла мать Алексии, Елена. Три имени были записаны на скале, возвышающейся за спинами судей, которые сидели за массивным каменным столом около арены. Вокруг выстроились деревянные четырехуровневые скамьи, первый ряд которых занимали участники и их свита, а остальные – зрители. Мест всем желающим не хватало, поэтому люди выглядывали из окон и даже с крыш домов, окружающих арену.

Первый поединок был между щупленькой девушкой с растрёпанными косичками и громадным мотвором в тяжелых металлических доспехах и двумя булавами в руках. Как только начался бой, девушка исчезла, а мужчина начал быстро молотить булавами в воздухе – видимо он знал, чего ему ожидать. Но особого эффекта это не возымело – через минуту она материализовалась у него за спиной и метко вонзила длинный тонкий кинжал между пластинами доспехов. Мужчина покачнулся и с диким грохотом, разрывающим перепонки, повалился оземь, успев, впрочем, напоследок махнуть булавой и попасть девчушке по голове. Толпа одобряюще загудела. Гонг возвестил об окончании поединка, и пару минут все гадали, кто же всё-таки победил. На арену выскочил маг исцеления, приблизился к мотвору, и через несколько мгновений тот поднялся на ноги и медленно поковылял прочь. Следующим вышел Лис против высокого ситрайца. Ирония была в том, что невысокий и довольно худощавый на фоне противника Авлисиль обладал даром силы, а ситраец мог быстро двигаться. Он перемещался по арене с такой скоростью, что его тело размывалось в движении. Первые несколько ударов Лису удалось блокировать, но потом ситраец смог подобраться достаточно близко, чтобы воткнуть кинжал ему в бок. То, что произошло дальше, показалось Алексии кошмарным сном – Лис покачнулся и припал на одно колено, упираясь руками в арену, из его рта потекла кровь, в общем, как и из раны. Зрители скандировали имя победителя, хотя финальный гонг ещё не закончил поединок. Лекс сделала это почти неосознанно, она даже не была уверена, что когда-то сможет повторить – потянулась к силе и направила всю её к Лису. Тот с удивлением на лице коснулся рукой раны, но быстро собрался, вскочил на ноги и со всей силы ударил щитом по ликующему противнику. Оглушённый ситраец повалился на землю, отполз в сторону и даже успел подняться на ноги, слегка пошатываясь и постанывая, когда дариец одним сильным ударом отрубил ему голову. Публика, ошалев от неожиданного финала, разразилась восторженными криками и воплями. И лишь Лекс смотрела не на победителя схватки, а на Илинкору, которая только что позволила нарушить правила турнира. Почему? Потому что Авлисиль её протеже? Или это часть её плана и новая загадка в копилку?

Алексия не сразу услышала своё имя – Вилене пришлось его повторить, чтобы привлечь её внимание. Она вышла на арену, с мрачным любопытством оглядывая противника – худощавый мужчина лет тридцати пяти, в голубой, расшитой звездами рясе. Чего ожидать от мага? Чего угодно. Лекс медленно притянула к себе немного силы, собираясь защитить себя щитом, и с ужасом обнаружила, что выжала себя до капли. Как только гонг возвестил о начале поединка, она почувствовала не слишком сильную, но постепенно нарастающую боль в правой руке. На ней обнаружился растущий порез, который спиралью последовал вверх по предплечью, неглубоко, рассекая разве что кожу. Боль мешала ей шевелить рукой, девушка побежала к магу, но в тот момент, когда она приблизилась достаточно близко для удара, он переместился на противоположный край арены. Телепортировался. Порезы поползли по второй руке. Лицо у противника растянулось в улыбке – он понял, что Лекс не может воспользоваться магией. После пары неудачных попыток подобраться к нему поближе, у девушки уже были располосованы обе руки, нога и живот. Раны сочились кровью и жутко болели, одежда прилипала к ним, доставляя дополнительные мучения. Надо было что-то придумать. Лекси медленно прошла в сторону мага, наблюдая за его движениями. Как только она оказалась достаточно близко, он отвёл глаза в сторону и через мгновение оказался там, куда смотрел. Вот оно. Девушка выхватила метательный нож, ощущая, как один из порезов пополз по её щеке, и побежала к мужчине, как только он скосил глаза вправо, она развернулась и со всей силы метнула туда нож. Маг появился на новом месте, и острая сталь вошла в его правый глаз. Они вместе осели на землю, Алексию лихорадило и знобило, как только гонг возвестил о её победе, она почувствовала, как сильные руки подхватывают её и уносят прочь.

– Дура, – шептал вампир, – какая же ты дура. Он всё равно умрёт, не сегодня, так завтра, ну что ты творишь. Зачем ты его спасла?

– Илинкора… – выдавила девушка.

– Не остановила тебя? Да, я заметил. Давай потом об этом подумаем, а сейчас надо найти целителя.

Каждый воин ещё до турнира находил целителя, который помогал ему после каждого боя. Так как Лекс могла лечить себя самостоятельно, она этого не сделала. Влад уложил её на кровать в комнате в таверне, она попросила его достать аптечку из рюкзака – девушка не открывала её с самого прибытия в Мериот, с тех пор как поняла, на что способна. Герцог неумело расстегнул молнию и выронил на пол единственную вещь, лежащую в небольшой сумочке – потрепанный блокнот в твердой обложке. Лекс, недоумевая, уставилась на то, что никак не походило на её привычные медикаменты. В дверь ворвался Авлисиль:

– Целители отказываются её лечить. Я обошел всех, кого смог найти.

– Что за бред, может ты предлагал слишком мало денег?

– Они не станут лечить её ни за какие деньги, – процедил голос за спиной Авлисиля. Лис и Влад резко повернулись на него с выражениями крайней враждебности на лицах.

– Какого чёрта ты припёрся, Льискаол? Нашего последнего разговора ты не запомнил? Я не собираюсь его повторять, – оголяя клыки, прошипел Влад.

– Ты про то, как обещал оторвать мне голову и скормить её бешеным псам, если я подойду к Алексии? Я никогда не забуду твоей незатейливой красноречивости. Лекс, ты ведь знаешь, я говорю правду. Ни один из магов тебе не поможет, а я могу. Мой дар целительства не слишком силён, но я помогу тебе не сойти с ума от боли и не получить заражение крови, а потом ты закончишь сама, когда восстановишься. Если ты согласишься мне помочь, разумеется. Ты ведь знаешь, что мне нужно, Алексия?

– Мне кажется, ты не расслышал, – нервно сказал Лис, – проваливай, пока цел.

– Нет, Лис, стой. Он прав. Маги хотят моей смерти, они ни за что не помогут. Пустите его.

Льискаол с победоносным выражением на лице протиснулся в дверь мимо дарийца и вампира и подошёл к Лекси. Она не хотела сейчас думать об оплате этого долга, ей нужно будет что-нибудь придумать потом, обязательно.

– Как я уже сказал, целитель из меня так себе, мне нужно будет прикоснуться к каждой ране на твоем теле, чтобы помочь.

Он начал с рук, медленно проводя пальцами по каждому порезу, принося облегчение и приятную прохладу на горящую кожу. Раны сходились очень медленно, кинжалом ситраец срезал штаны и футболку, оставляя девушку в одном нижнем белье. Лис смущенно опустил взгляд, а Влад не сводил глаз с эльфа, скрестив на груди руки. Он был так напряжен, казалось, что он готов в любую минуту убить Льискаола, если тот сделает что-то не так. Ситраец тем временем перешёл к ногам, так же медленно и ласково прикасаясь к каждой ранке, скользя руками вверх. Когда его пальцы касались её бедер, ощущения от исцеления граничили с наслаждением. Она вздохнула, чувствуя, как по телу прокатывается сладкая волна дрожи, и с огромным усилием воли села в постели. Незалеченные раны жутко загорели, причиняя невыносимые страдания, Лекс схватила клинок, что лежал на столике рядом с кроватью, и приставила его к горлу Льискаола.

– Слушай меня сюда, суккуб, ещё раз ты позволишь себе что-то подобное, я перережу тебе глотку, – при этих словах Влад зарычал, а Лис схватился за меч.

– Вообще-то инкуб, – обиженно заметил ситраец, – Суккубы это женщины. Ладно, – наткнувшись на её грозный взгляд, он поднял руки в примирительном жесте, – больше никаких фокусов, клянусь. Как ты догадалась?

– Меня влечёт к тебе, только если ты ко мне прикасаешься.

– Это удар ниже пояса, – эльф шутливо надул губы, продолжая исцелять её. На этот раз его движения ничего, кроме облегчения не приносили. Когда он закончил, Лекси была так измотана, что сразу уснула. Разбудили её голоса, тональность которых неуклонно росла вверх:

– Ты даже не понимаешь, какой чести удостоен. Отец говорил королеве, что ты не в силах осознать всю важность вверенного тебе дела, но она все равно предпочла тебя мне.

– Ты постоянно забываешь об этом, но я тоже сын нашего отца, Дивокшиль, а значит, достоин этого не меньше тебя.

– Ты ему не сын, – срываясь на крик, ответил брат Лиса.

– Что?..

– Ты ему не сын. Твоя мать сбежала с ситрайцем, а когда вернулась – принесла тебя в подоле. Ты – мерзкое последствие связи между падшей дарийкой и одним из наших кровных врагов. Ты недостоин носить фамилию моего отца.

– Это невозможно… – неуверенно возразил Авлисиль.

– Но это так, и я рад, что наконец-то это сказал. Теперь я могу не притворяться, что ты мой брат, – сказал Дивокшиль и ушел, хлопнув дверью.

– Лис, – тихонько позвала Алексия. Зная, как много для него значил его социальный статус, с каким отвращением он говорил о смешении крови, она даже представить не могла, какой шок он сейчас испытывал. Авлисиль, не обернувшись, вышел из её комнаты. Лекс обессилено упала обратно на кровать и тут же подскочила обратно – Лис сын Льискаола. Все сходилось. Она встала с кровати, обнаружив на столе сверток с запиской: «Я заказал тебе одежду у своего портного, пока обходись тем, что есть. Влад». В нем лежали мужские брюки и белая рубашка, ей они были слегка великоваты, но последнюю одежду срезал ножом ситраец.

Льискаола она нашла там, где и ожидала – в его домике на окраине леса. Служанка проводила девушку в его комнату, он развалился на огромной двуспальной кровати, застеленной белоснежными простынями и, когда она вошла, приветливо помахал рукой.

– Пришла расплатиться с долгами, Алексия?

– Да, но не так, как ты думаешь. Я знаю, где твой сын.

– Врёшь, – ситраец напрягся и сел в постели, вся его напускная игривость исчезла без следа, – ещё недавно ты не знала о его существовании, а сейчас утверждаешь, что знаешь, где он?

– Да, и ещё я могу тебя обрадовать – твои враги не смогут его убить. Правда все равно есть огромная вероятность, что он умрёт в ближайшее время – либо через три, либо через одиннадцать дней.

– Погоди, это тот парнишка, что повсюду за тобой таскается?

– Авлисиль, да.

– Откуда знаешь?

– Имела неудовольствие познакомиться с его приемным отцом и сводным братом, те ещё уродцы, надо сказать.

– И ты уверена?

– На все сто. Его мать сбежала с ситрайцем, а вернувшись, родила его, она умерла, когда ему было шесть лет. Отец советник при королеве. Если учесть, что такое происходит крайне редко из-за строгих взглядов на кровосмешение у дарийцев, плюс их ненависть ко всем ситрайцем – я не могу ошибаться. Он твой сын.

Льискаол долго сидел без движения, обдумывая её слова. Когда он начал говорить, девушка его не узнала – он был собран, серьёзен, напряжён, ни капли обычных фамильярности и игривости:

– В общем так. Восемьдесят, ну или около того, лет назад королевой дарийцев была бабка Илинкоры. Старая сморщенная старуха с ужасным характером, помешанная на возвращение во внешний мир. Свою внучку она держала при себе, методично вдалбливая ей в голову эту бредовую идею воссоединения с остатками дарийцев, что не успели присоединиться к общей массе и остались жить в пещерах в закрытом мире. Она же и предсказала, что в третьем поколении мага из закрытого мира родится великий тёмный. С его рождением спадут оковы с Мериота, и он постепенно сольется с закрытым миром. А потом, когда великий темный маг повзрослеет, он отомстит за наше заключение. Для того, чтобы врата открылись, необходимо пролить на священный камень кровь двухсот пятидесяти двух воинов, добровольно отдавших свои жизни, павших от руки таких же, как они.

– Погоди, ты хочешь сказать, что турнир – это…

– Подготовка к ритуалу, да. Колдовство. Маг из закрытого мира – твоя мать. Ты должна родить великого темного мага, кого-то по-настоящему сильного и могущественного.

– Как нам обоим выжить?

– Никак.

– Я серьезно, должен быть способ…

– Нет такого способа. Погоди… Ты спасла его вчера! Он не сам себя излечил, это ты сделала! Поэтому и не хватило силы на свой бой! Почему эта мегера тебя не остановила?

– Я не знаю. Может, он дорог ей? Может она позволит нам остаться в живых?

– Если она дорожит Авлисилем, то просто позволит ему тебя убить.

– Но я думала, что я нужна. Избрана для их ритуала.

– Ты не избранная, – усмехнулся ситраец, – ты всего лишь подготовка к ритуалу, ингредиент в мешке ведьмы, можно изготовить другой. А если точнее, они изготовили – есть ещё три девушки, подходящие по параметрам предсказания. Твоя подготовка, разве что, более театральна, но ты лишь одна из многих. Твоя мать и ты должны совершить по шесть убийств – турнир дал вам эту возможность. Остальные убивали обычных людей, не на турнире. А вот двести пятьдесят две жертвы – это условие жесткое и сложновыполнимое. Поэтому победитель должен быть только один.

Ответы утешения не приносили. Новая информация не помогала решить, что же ей делать дальше, поэтому Лекс занялась насущными проблемами и пошла искать Лиса. Дома его не было. Гадая, куда же он мог подеваться, Алексия заглянула в таверну, и опешила от картины, представшей её взору. Лис стоял на столе, держа в руке кружку с элем, содержимое которого расплескивалось вокруг. К нему жалась местная ночная бабочка, потрепанного вида девчушка с безвкусным ярким макияжем и грязным, но оголяющим все необходимые места платьем. Лис орал какую-то местную веселую песню под аккомпанемент мокрого от эля мужика, играющего на лютне.

Это слишком. Какая-то часть мозга говорила Алексии, что она не должна вмешиваться, что он может справляться со своим горем так, как ему хочется, но девчушка стояла к нему слишком близко, а взгляд, несмотря на задорную песню, был таким тоскливым, что она не выдержала. Одним резким прыжком девушка замахнула на стол, тут же выхватывая почти пустую емкость с элем и отбрасывая её в сторону. Обратив, таким образом, его внимание на себя, она сделала второй шаг – схватила его подружку за руку, сделала грозное лицо и проворчала:

– Вали отсюда. – Та, наверное, узнала Лекси, и, тихо пискнув, поспешно ретировалась, оставив после себя лишь шлейф тошнотворно сладких духов. Лис тем временем прекратил петь и смущенно уставился на подругу. Ей даже показалось, что он сейчас опустит взгляд и покраснеет, – Давай-ка на землю, – ласково проговорила Лекс. Он кивнул и спрыгнул со стола, чуть не упав при этом на залитый элем пол. Девушка не понимала, как он стоял на ногах до этого, но она еле втащила его по лестнице наверх. Когда они вошли в комнату, для того, чтобы оставаться в вертикальном положении, ему пришлось опереться левым плечом о стену.

– Давай, Авлисиль, будь хорошим мальчиком, ложись спать, – пробормотала Алексия, подталкивая его в спину. Но дариец взял её за талию, приподнял над полом и поставил перед собой.

– Мне так стыдно, что тебе приходится нянчиться со мной, как с ребёнком.

– Ничего, ты сделал для меня то же самое, помнишь? – криво улыбнулась Алексия, стараясь унять разыгравшееся воображение.

– Ну, ты была пьяна не по своей воле, – грустно улыбнулся Авлисиль, – Лекс, я всё хотел тебе сказать…, – его пальцы коснулись тыльной стороны её ладони и медленно поползли вверх по руке, вызывая мучительную, почти болезненную дрожь по всему телу, – Хоть я и знаю, что это не правильно. И ты этого не помнишь. Но я никак не могу забыть твой поцелуй, – к плечу он прикоснулся уже всей ладонью, продолжая движение по спине, – Я всё думал, что это пройдет. Что я перестану вспоминать о тебе, но…, – Лис коснулся лопаток, аккуратно притягивая её ближе, девушка уже забывала вдыхать, впитывая каждое его слово, растворяясь в прикосновениях, – но я не могу выкинуть тебя из головы. Я не хочу этого делать, – на этих словах он запустил левую руку в её волосы, правой продолжая двигаться вниз по спине, – Я хочу снова тебя поцеловать, – губы у Лекс словно пронзили тысячи иголок, она чувствовала его дыхание на своей коже, и потянулась вперед, не в силах сдерживаться. Легкие обжигало при каждом вдохе, ноги подкашивались…

– Лекси,… Ох, детки, я вам помешал? – оголяя клыки, улыбнулся Влад. Лис выпустил её из своих рук, и устало осел на кровать.

– Что случилось? – разочарованно буркнула девушка, стараясь унять подкатывающий нервный смешок.

– Нам надо поговорить.

– Сейчас? – она все больше раздражалась.

– О, ещё минут пять назад я мог бы потерпеть, но теперь, после увиденного, да, сейчас!

– Что? – почти выкрикнула Лекс, хлопая дверью своей комнаты.

– Так, начнём с очевидного. Чем это ты там собиралась заняться? Я, как мне помниться, уже указывал тебе на тот факт, что существует немаленькая вероятность в ближайшее время вам встретиться на арене. Ты зачем усложняешь и без того нелегкую для себя ситуацию?

– Ты пришел, для того чтобы нотации мне читать?

– Нет, это приятный бонус. Я пришел вернуть тебе вот это, – сказал вампир, протягивая ей ту самую книжку, что выпала из аптечки.

– Что это?

– Дневник твоей мамы. Извини, не удержался и прочёл его без тебя.

Лекс выхватила книгу из его рук, сбежала по лестнице и уселась за один из пустых столов. Читать его целиком времени не было, поэтому она пролистывала страницы, стараясь уловить главное. Перемещение в Мериот, восхищение миром, новыми возможностями. Знакомство с Владом. Обучение, Владимир, желание участвовать в турнире, Влад, новая подруга Илинкора, Влад, турнир. Опять Влад, снова Влад, Влад, Влад, Влад. Это даже утомляло. Но вдруг, на одной из страниц короткая запись – «Я выхожу замуж за Миира». Потом ещё одна – «Узнала, что беременна». Дальше – несколько похожих невнятных записей: «Приезжала Илинкора, лишь она меня поддерживает», «Родилась девочка, назвала Алексией», и прочее в том же духе. Заканчивали это великолепие два заляпанных и как будто покореженных влагой пустых листа.

– Её как будто подменили.

– Ты тоже заметила? Я думаю, Миир держал её под принуждением всё это время.

– Господи, какой он мерзкий. Я убью его при следующей встрече.

– Тебе не придётся, – мрачно сказал Влад, и стало понятно, что Миира она больше не увидит. Девушка тихо поёжилась – она привыкла к герцогу и считала его добрым и безобидным, но он всё это время оставался вампиром, – Но это не всё. Видишь две последние страницы?

– Они же пустые.

– Я думаю, нет. Когда мы ещё учились магии огня, учитель показывал нам одно заклинание. Можно написать что-то на бумаге и скрыть это, а потом проявить.

– Так прояви.

– Не глупи, Лекс. Я потерял дар огня, когда стал вампиром. Сейчас у меня стандартный набор для ночного хищника – сила, скорость и принуждение. В гильдии магов нам, судя по всему, не помогут, учитель мой уже умер. Ещё варианты есть?

– Да, – поморщилась Лекси, – есть один.

Так как комната девушки была занята пьяным Лисом, они решили пригласить Велноку в дом Влада. Ждать он себя не заставил, и в тот же момент, как вошёл, он напомнил, почему Лекс так старательно избегала его.

– Что это с ним? – удивленно спросил Влад. Алексия всё пыталась поднять Велноку на ноги, а тот с завидным упорством целовал её колени.

– Не знаю, что с ним. Вбил себе в голову, что мы предназначены друг для друга. Преследует, теперь вот вообще с катушек слетел. Да прекрати ты, фу, какая мерзость.

Влад бесцеремонно поднял жилистого парня за шкирку и с любопытством заглянул в его лицо. Велнока обиженно сопротивлялся, но вампир был раз в сто сильнее, и никаких успехов это не приносило.

– Да он под внушением, Лекси.

– Что? С чего вдруг такие выводы?

– Подумай сама, маниакальное следование к цели, психические расстройства на фоне неспособности добиться желаемого. Это грубый, довольно примитивный и неумелый, но сильный гипноз. Я думаю, твой папаша и его держит как домашнее животное. Нужно вывести его из этого состояния.

– Я должен вернуться к учителю, – слабо запротестовал Велнока, всё ещё метаясь в стальных руках Влада.

– А что если он умрёт? Как с клеймом на турнире?

– Не думаю. Клеймо чаще всего ставится на крови того, кто обладал нужными качествами. Ты знаешь кого-нибудь, кто так же в тебя влюблён? Его явно зачаровал тот, кто обучался внушению в тайне. И не смотря на очевидный талант, этому человеку не хватает знаний, чтобы использовать силу полностью. А значит, ему могли внушить две, максимум три установки. Любовь к тебе, плюс возвращение к хозяину – это уже много. Я, конечно, осмотрю его на наличие клейма, но мне кажется это вполне безопасно.

– Он не разрешил Велноке пройти со мной.

– Что?

– Когда я ушла записываться на турнир, Мииру нужно было куда-то заехать, и он не пустил Велноку со мной.

– Потому что ему необходимо каждый день возобновлять заклинание, – кивнул вампир.

– Погоди, а если это приворот?

– Приворот это дело рук ведьм, а не магов. И хотя я подозреваю Миира в причастности к подобной грязи, этого он сделать не мог – в ритуале должен участвовать тот, на кого замыкают цель, не думаю, что ты делала что-то подобное.

Девушка ласково попросила Велноку проявить надпись на последней странице дневника. Он был так рад помочь, что чуть не плясал от счастья, но когда она попросила спуститься в подвал, он занервничал. В итоге Влад вновь схватил его за шкирку и поволок парня вниз по лестнице, в то время как тот цеплялся руками за косяки и жалобно умолял его отпустить. Когда они скрылись, Алексия опустила глаза в записную книжку – на странице тёмными прожжёнными буквами проступили недостающие слова:

«Мне столько хочется сказать тебе, что я не знаю, с чего начать. Во-первых, не смей себя винить, Илинкора ни за что не позволила бы нам быть вместе – по условиям ритуала ребёнок должен вырасти в закрытом мире. Во-вторых, извинись за меня перед Алексией – как бы я не хотела воспитать её сама, мне придётся оставить её с моими друзьями. В-третьих, ты ведь знаешь, что она твоя дочь, правда? Я всё сделаю, чтобы в своё время Миир нашел её и привел на турнир, а когда врата будут открыты, мы снова увидимся. Надеюсь, ты меня дождёшься. Твоя Елена».