Текст книги "Упрямая девчонка"

– Полагаю, в позиции Лурдса мы можем не сомневаться?

Флинн не собирался отвечать. Он лишь переводил мрачный взгляд с одного старика на другого в ожидании новых каверз.

– И вполне возможно, что Лурдс по-своему прав, – все так же благодушно продолжал герцог. – Он почти все время проводил с мальчиком перед тем, как тот пропал.

Конечно, в доме имелась нянька, но эта парочка явно предпочитала общество друг друга.

– Как вам пришло в голову пригласить меня сюда? – поинтересовался Флинн. – Конечно, я помню, что Лурдс был гостем на нашей свадьбе, но уже тогда он явился к нам неспроста, а с определенной миссией. Почему вы отправили его к нам?

– А вы сами не знаете? – ответил герцог вопросом на вопрос.

Флинну пришлось с шумом перевести дух, чтобы удержать при себе множество замечаний, так и рвавшихся наружу.

– Не знаю, как вы изволили убедиться.

– И вас не удивляет, почему я продолжаю обвинять вас в похищении мисс Сент-Клер из дома ее законного жениха? Ведь я являюсь одним из немногих людей, посвященных в то, что ваше венчание произошло не в местечке Гретна-Грин, как вы поспешили сообщить всему обществу, а здесь, в Лондоне, через несколько дней после исчезновения мисс Сент-Клер из Мерстана…

– Прошу вас не втягивать ее в этот спор, – веско промолвил Флинн. У него не было сил смотреть на то, как Мелисанда вздрагивала от ужаса всякий раз, стоило герцогу обратить на нее внимание.

– Почему же? Неужели она столь невинна?

– Да, – без запинки отвечал Флинн.

– Нет, это не так! – Все в замешательстве посмотрели на Мелисанду. Она вскочила с дивана, отчаянно стиснув кулачки, и звонко воскликнула: – Ваша светлость, умоляю, позвольте мне самой рассказать все, как было!

– Он знает, Мелисанда, – вмешался Флинн. Черт побери, не хватало еще, чтобы эта пигалица его защищала! Быть защитником – его обязанность! Тем более что она понятия не имеет о том, что на самом деле в этом месте и в этом времени ему ничего не грозит.

– Да что он знает? Он же считает тебя бандитом с большой дороги! – запальчиво возразила она. – Хотя на самом деле ты вел себя как герой! – Теперь Мелисанда обратилась к герцогу: – Ваша светлость, я сама, по собственной воле сбежала из Мерстана. Наверное, никакие извинения не окупят того оскорбления, которое я нанесла вашей чести. Но поверьте, я этого не хотела. Я не смогла заставить себя стать женой вашего племянника. И совершила ужасный, непростительный поступок. За это я готова нести наказание и расплачиваться до конца своих дней, но вы должны знать, что мистер Патрик женился на мне исключительно ради спасения моей репутации – или того, что от нее осталось. Он действовал бескорыстно и великодушно и сделал все, чтобы помочь мне справиться с ситуацией.

В комнате повисло гробовое молчание. Флинн ломал голову над тем, как бы найти достаточно правдоподобные и веские объяснения ее поступкам.

– Ваша светлость, она сказала все это исключительно ради того, чтобы выгородить меня и уберечь от вашего гнева, – наконец вымолвил он. Но Флинн слишком хорошо знал, как знал это и герцог, что Мелисанда сказала чистую правду.

– Хотел бы я знать, с какой стати ей понадобилось покрывать своего похитителя, – задумчиво сказал герцог.

На это у Флинна не было ответа. Действительно, причина могла быть только одна. Если бы он на самом деле был ее похитителем и разбойником с большой дороги, она ни за что на свете не вышла бы за него, и уж тем паче не попыталась его оправдать. Это было очевидно. Вот только жертвовала она собой напрасно! Флинн спокойно мог взять вину на себя – ведь когда он вернется в будущее, ему не придется расплачиваться за то, что случилось в этом времени, но она-то этого не знала! Значит, теперь у него оставался единственный способ ее спасти: смириться со всем этим безумием и стать потерянным и вновь обретенным сыном герцога Мерстана. Если, конечно, ему это удастся.

Но что-то в глубине души подсказывало Флинну, что у него все получится. И что для этого ему даже не придется особо напрягаться.

– Родная тетка миссис Патрик написала мне о своих подозрениях по поводу вашей личности, – сообщил герцог, махнув рукой в сторону Лурдса. – Вот я и послал Лурдса убедиться в том, что ее слова не пустая выдумка.

– Тетя… – вырвалось у Мелисанды.

– Фелисити? – вторил ей Флинн, потрясенный до глубины души.

– Миссис Кастербрук, – подтвердил герцог.

– Но как такое могло прийти ей в голову?!

Герцог не соизволил ответить на их вопрос. Он помолчал, а потом сказал:

– Я бы хотел, чтобы вы вместе со мной побывали в Мерстане. И чем скорее, тем лучше.

«Мерстан… – всплыло в мозгу у Флинна. – Мерстан и фонтан!» Ну конечно, ему надо попасть в Мерстан, к фонтану! Если у него и есть возможность вернуться домой, то только через этот треклятый фонтан!

– Ну, допустим, я там побываю. И что вам это даст? – Флинн продолжал упрямиться, понимая, что чересчур быстрое согласие может показаться подозрительным.

– Считайте это своего рода испытанием, – сказал герцог. – Если вам удастся вспомнить там что-то значительное, что-то достаточно определенное, вы и сами удивитесь, как изменится ваша судьба.

– А что именно вы будете считать определенным? – не унимался Флинн.

– Поживем – увидим, мистер Патрик.

В эту ночь Мелисанда не запиралась в спальне. И все равно Флинн открыл заветную дверь со смесью возбуждения и страха. Он понимал, что Мелисанда уже почти поверила в то, о чем говорили Лурдс и герцог, но не считал себя вправе подталкивать ее к окончательному решению. Он не должен пользоваться ее слабостью. Нет, он собирался объяснить ей все как есть и подготовить к возможному провалу. Завтра им предстояло готовиться к поездке в Мерстан. Герцог настоял на том, чтобы поездку не откладывали в долгий ящик. Флинн должен был вернуться туда, где он появился на свет, и попытаться что-то вспомнить. Надо ли говорить, что у него не было особой надежды на то, что он действительно вспомнит нечто убедительное, способное утвердить его в качестве найденного наследника? Но с другой стороны, он твердо решил сделать все, что в его силах ради Мелисанды. А потом ему не составит труда улучить момент, чтобы одному пробраться к фонтану и попытаться вернуться домой.

Однако с некоторых пор мысли о возвращении стали будить в нем смутную тревогу. Он слишком хорошо помнил, что почувствовал, когда думал, что тонет в пруду. И ему не хотелось по собственной воле еще раз заглянуть в глаза близкой смерти. Он до сих пор был уверен, что чудом избежал гибели, когда провалился в эту черную дыру. А ведь это был единственный способ отыскать дорогу назад.

Когда он вошел, Мелисанда лежала в кровати и читала. Может быть, на его настроение повлияли мысли о скорой разлуке, но Флинн совершенно искренне подумал, что никогда не видел более уютной и милой картины.

Свет от лампы бросал золотистые блики на темно-каштановую гриву блестящих волос, и по сравнению с ней ее матовая бледная кожа напоминала светлый морской песок, прогретый ласковым солнцем. Кружевные оборки ночной сорочки не скрывали тонких запястьев изящных рук, державших книгу. Она удобно устроилась на подушках, и вся обстановка в комнате дышала миром и покоем.

Вот Мелисанда подняла взгляд и медленно улыбнулась, причем ее щечки покрыл восхитительный нежный румянец.

– Привет, – произнес он, пересекая комнату и расстегивая рукава сорочки.

– Добрый вечер. – Она проводила его взглядом. – Прости меня за прошлую ночь. Я сама не понимала, что делаю. И… – она потупилась, отчего пушистые ресницы бросили густую тень на чудесные щечки, – и я хотела бы извиниться за то, что не сказала о решении отца лишить меня наследства. Я поступила непростительно, но и ты должен понять, что я не хотела тебя одурачить. Я просто боялась… – Она замялась в поисках слов, заложила страницу пальцем и прижала книгу к груди. – Я хочу быть с тобой абсолютно откровенной.

– Мелисанда, все о'кей, – заверил Флинн, усаживаясь в кресле так, чтобы видеть ее лицо.

– Нет! Я должна это сказать! Я не была уверена, что это совершенно необходимо, и тем не менее обманула тебя! Я знала, что это нечестно, что при желании мне не составило бы труда найти способ поговорить с тобой и сообщить, что я лишена наследства – но я подумала о Джульетте. – Она нетерпеливо взмахнула рукой, пресекая его попытку возразить. – Пожалуйста, дай мне закончить! Если бы ты передумал жениться, с ней действительно было бы все кончено. Но я не собираюсь все сваливать на Джульетту, ведь я поступила так не только пади нее. Я должна была сделать все, чтобы ее спасти, чтобы потом не проклинать себя до конца жизни. Теперь ты понимаешь, что дело не только в моей младшей сестре, но и в моем эгоизме?

Флинн был очарован ею, занимательная речь внесла в милый облик такое оживление, что красота Мелисанды показалась ему ослепительной. Если так пойдет и дальше и он не будет следить за собой, то рано или поздно непременно влюбится в нее по уши.

– Как ты считаешь… – продолжала она, рассматривая свои руки. Флинн видел, каких усилий ей стоило поднять на него виноватый взгляд и посмотреть ему в глаза. – Как ты считаешь, когда-нибудь ты сможешь простить мне эту ложь? Он и сам не помнил, как вскочил с кресла и оказался возле кровати, присел на самый краешек тюфяка и осторожно взял ее за руку.

– Я должен сделать страшное признание, – начал Флинн, делая жалкую попытку улыбнуться.

Мелисанда растерянно нахмурилась.

– Я знал о твоих деньгах, вернее, о том, что их у тебя нет. Знал еще до нашей свадьбы. Фелисити мне сказала. Ты невнимательно слушала меня вчера.

Ее лицо изменилось, словно по волшебству, и Флинн испугался пуще прежнего: ну как в такую не влюбиться? Темные глаза широко распахнулись, влажные губки слегка раздвинулись, и милое личико осветилось таким детским удивлением, таким непосредственным и чистым чувством, что Флинн не выдержал и улыбнулся в ответ.

– Ты знал? – прошептала она. – Ты знал и все равно женился на мне?

Он кивнул, немного стыдясь того, какое удовольствие принес ему этот детский восторг.

– Значит, ты сделал это только ради меня? – Она ласково пожала ему руку. – Ты просто хотел помочь мне и ничего не выгадывал для себя? – В доверчиво распахнутых дивных очах сияла такая благодарность, что Флинну стало неловко. А Мелисанда продолжала: – Все-таки ты хороший человек. Я знала об этом с самого начала, но теперь у меня не осталось никаких сомнений. По тому, как полыхала его кожа, Флинн догадался, что ей все-таки удалось вогнать его в краску. Она подалась вперед, встала на колени и поцеловала его в щеку, потом погладила его по лицу и снова заглянула в глаза.

– Спасибо, – услышал он ласковый шепот, и нежные губки припали к его губам.

Флинн легонько привлек ее к себе, отвечая на поцелуй, и почувствовал, как по жилам растекается жидкий огонь. Не в силах удержаться, он стал целовать ее настойчиво и страстно.

Она покорно раздвинула губы, их языки встретились, и от вспышки желания у Флинна потемнело в глазах. Он до боли хотел эту женщину. Он хотел ее и имел на это все права, ведь она была его женой.

Но Мелисанда отвечала на его поцелуй так же страстно не потому, что любила его, Флинна, а потому, что принимала его за героя, которым он никогда не был. Увы, он отдавал себе отчет в том, что ему недолго осталось играть роль благородного «хорошего человека».

Флинн неловко отстранился, не смея поднять на нее глаза, и заставил себя сложить руки на коленях. Он всей кожей ощущал на себе ее растерянный, ищущий взгляд. Он даже чувствовал на щеке ее разгоряченное, частое дыхание.

– Прости, – с трудом произнес он, – но я не могу спать с тобой, пользуясь тем, что ты принимаешь меня за кого-то другого. Я не герой, Мелисанда. Возможно, мой поступок и выглядит красиво в твоих глазах, но мне он почти ничего не стоил.

– Но ведь ты мог жениться на другой, жениться с выгодой, – тихо, но отчетливо промолвила она, снова беря его за руку. – Ты знал, что у меня нет денег, но все равно женился на мне. А ведь при желании ты мог бы очаровать любую женщину. – Мелисанда бросила на Флинна кокетливый взгляд и лукаво улыбнулась. – В нормальной одежде и с небольшим титулом тебе не составило бы труда найти молодую вдову с приличным состоянием.

– Нет, ты опять меня не понимаешь, – возразил Флинн с трудом удержавшись от улыбки. – Мне ничего не стоило жениться на тебе даже без денег прежде всего потому, что я знал, что рано или поздно вернусь отсюда в свое время. И еще я уверен, – торопливо добавил он при виде знакомой горькой гримасы на ее лице, – что мне удастся сделать это в Мерстане, через фонтан. Тем же путем, каким я попал сюда с самого начала.

С тоскливо сжавшимся сердцем он следил за тем, каким чужим и холодным становится ее лицо.

– Мистер Патрик… – Она запнулась и поправилась: – Флинн! Ты достаточно сообразителен, чтобы понять невозможность того, что ты говоришь о будущем. В конце концов, ради чего ты с таким упорством цепляешься за эту сказку? Ну подумай сам, это не укладывается ни в рамки здравого смысла, ни в рамки религии. Господь дал нам возможность родиться, прожить жизнь и умереть в отпущенные Им сроки. Разве ты сам в это не веришь? Как ты можешь жить до того, как появился на свет?

– Всего неделю назад я полностью согласился бы с каждым твоим словом!

– Ну, хорошо, – недовольно произнесла она, отложив в сторону книгу. – Если ты действительно из будущего, то должен знать что-то такое, что только должно случиться. Предскажи какое-нибудь выдающееся событие, чтобы у меня был повод тебе верить. – Она смотрела на него со снисходительным терпением, как на капризного ребенка.

– Все, что я могу предсказать наверняка, – сокрушенно признался он, – случится через много лет после твоей смерти. Как, к примеру… как машины. Все желающие обзаведутся такими экипажами, сделанными из стали, резины и пластика. Они будут бегать сами, без лошади, и в десять раз быстрее. Намного быстрее поездов, если, конечно, ты уже знаешь, что это такое. – Он помогал себе руками, рассеянно глядя в пространство и вспоминая картины из будущего. – А еще у нас будут самолеты – там, в небе. Мужчины… и женщины, конечно, смогут пересекать океан за несколько часов. И телевидение – такие ящики с картинками… вроде вертепов, маленькие театры на дому. И компьютеры…

Черт побери, ну как прикажете ей объяснять, что такое компьютер?! Но когда Флинн посмотрел на Мелисанду, то понял, что ее совершенно не трогает его отчаянная попытка что-то растолковать. Ей было любопытно – и все.

– Мелисанда, – веско промолвил он, – я не пытаюсь тебя развлекать. Поверь, мне не до шуток. И все эти вещи действительно будут! В 1969 году человек сядет в ракету и полетит на Луну – и провалиться мне на этом месте, если я вру!

– Мистер Патрик! – На этот раз она все-таки не удержалась от смеха. – Вам следует торговать своими историями! Кажется, у нас все-таки будет способ заработать себе на жизнь!

– Я хотел бы только одного – чтобы ты сама дожила до этих дней и увидела все своими глазами! – с горечью воскликнул он. – Жаль, что у меня под рукой нет хотя бы картинки… не нарисованной от руки, а напечатанной по новой технологии. Или фотографии. Впрочем, фотографию ты еще можешь застать.

– Флинн, пожалуйста, перестань. Это зашло слишком далеко. Тебе не следует упорствовать в своих…

– О'кей, погоди! Наполеон еще жив?

– Конечно, он выслан на Эльбу.

– Отлично! – вскричал Флинн. – Потому что я могу предсказать, что с ним будет дальше!

В ту же секунду сочувствия на ее лице как не бывало. Она скептически задрала брови.

– Он скоро сбежит с Эльбы!

– Подумаешь, новость! – рассмеялась она. – Да все только и говорят о том, что он наверняка сбежит!

– О'кей, тогда слушай дальше. Как только он сбежит, начнется еще одна война, и она войдет в историю под названием «Сто дней Наполеона».

– Сто дней Наполеона? – Кажется, Флинну все-таки удалось задеть ее за живое! – Неужели войска союзников окажутся настолько слабы? Или это не мы, а он продержится всего сто дней?

– Он, конечно, он! Его разобьют окончательно, в месте под названием Ватерлоо, а потом сошлют на остров Святой Елены. Вот только я не уверен… какой сейчас год? 1815-й? – Он ненадолго задумался. – Нет, не знаю, но ели его уже отправили в ссылку, то сто дней должны начаться в этом году. Не думаю, что он долго торчал на этой Эльбе. К сожалению, я мало что запомнил из курса по истории, да и школу окончил давным-давно.

– По-моему, тебе ни в коем случае не следует говорить об этом с кем-то еще. Тебя немедленно обвинят в измене. Скажут, что ты составил заговор с целью его освободить.

– Ну да! – расхохотался Флинн. – Кроме меня, его освобождать некому!

– Послушай, такими вещами не шутят!

– Да ладно, я ведь ни с кем об этом и не говорил, кроме тебя. Да и то только потому, что хочу, чтобы ты поверила в мою историю. Давай сделаем так, – он схватил с ночного столика клочок бумаги и сунул ей в руки, – запиши все, что я сказал. И когда это произойдет, у тебя останется доказательство того, что я не врал. Правда, я не уверен, произойдет это в будущем году или в этом. – И он оглянулся в поисках карандаша или ручки. Но Мелисанда отложила бумагу в сторону, откинулась на подушки и с упрямым видом скрестила руки на груди.

– Это может подождать и до завтра, у нас достаточно времени. Ты же сам сказал, что «сто дней» начнутся не скоро. И пока твое предсказание не сбылось – как прикажешь мне тебе верить?

– Ну, не знаю. – Он устало пожал плечами. Наверное, такую же усталость чувствовал сам Господь, когда к нему слишком приставали с бесконечными требованиями сотворить новое чудо. – Наверное, тебе просто придется поверить мне на слово. Прости.

– А больше ты ничего не помнишь? Неужели наша эра оказалась так бедна событиями, достойными сохраниться в анналах истории?

– Пожалуй, что так. Она действительно была бедна событиями. Но впрочем, что с меня взять? Я никогда не был в ладах с историей. – Он внимательно посмотрел на нее, уютно устроившуюся в теплой постели на мягких подушках и не спускавшую с него вопросительного взгляда. Странно, почему он тратит столько душевной энергий на то, чтобы заставить эту девчонку поверить ему? Можно подумать, ее вера или неверие могут как-то повлиять на его возвращение домой.

Скорее всего ему хочется заставить Мелисанду поверить, чтобы она не считала его негодяем, способным бросить ее одну после свадьбы. Особенно теперь, когда она осталась без денег.

– Ах, какая жалость! Ты не можешь вспомнить ничего значительного, чтобы у меня не было выбора, верить тебе или нет.

– Мелисанда, послушай меня. По-моему, это совершенно не важно, веришь ты мне или нет. Как только я исчезну, тебе не о чем и не с кем будет спорить. Вот почему эта поездка в Мерстан так важна.

– Чтобы ты получил возможность вернуться в свой фонтан и оставить меня на произвол судьбы? – колко заметила она.

– Нет, чтобы я смог убедить герцога, что действительно являюсь его сыном, и оставить тебя под его покровительством.

– Значит, ты признаешь, что являешься его сыном? – благоговейно прошептала она, не сводя с него широко распахнутых глаз.

– Это невозможно! – отрезал Флинн, решительно мотнув головой. – Я хотел бы им оказаться, но ведь это неправда. Я же сказал тебе, что попал сюда из двадцатого века!

При виде того, как она выразительно закатила глаза, Флинна охватило тупое отчаяние.

– Да выслушай ты меня, черт возьми! – рявкнул он, встряхнув ее за плечи.

Мелисанда застыла от неожиданности.

– По-твоему, во всем остальном я хоть раз вел себя как сумасшедший? – спросил он с яростью. – Ты сама видела мою одежду, когда я только появился! Она была мокрой до нитки! А еще она была странной, на твой взгляд!

Даже твоя тетка обратила на это внимание, ты помнишь? И еще вот это! – Он вздернул руку так, чтобы открылось запястье. – Ты сама призналась, что никогда прежде не видела ничего подобного! Ты назвала это удобной вещицей! Мелисанда, я не сумасшедший! Каким-то образом я провалился сквозь время! И мне важно, чтобы ты помнила об этом, потому что я не хочу бросать тебя одну! – Стоило этим словам слететь с его губ, как Флинн понял, что сказал правду. Он медленно перевел дыхание и погладил ее по щеке. – Честное слово, не хочу, но боюсь, что у меня нет иного пути.

Она надолго замолчала. Ее взгляд был полон грусти и тревоги.

– Не могу не признать, что во всем остальном ты кажешься вполне нормальным. И я… я помню, как тетя Фелисити восхищалась твоей одеждой. Тем, как она добротно сшита из какого-то удивительного материала. И твои туфли… Они были сделаны отдельно под левую и под правую ногу. Твои вещи свидетельствуют о существовании совершенно иной культуры, с усовершенствованным способом производства одежды.

– Дело не в иной культуре, – уточнил Флинн с тяжелым вздохом, глядя куда-то в сторону.

Бесполезно. Она ни за что ему не поверит. И он ее не винил. Может, оно и к лучшему. Кто знает, не попыталась бы она сделать из него какого-нибудь доморощенного оракула? С его отрывочными знаниями по истории это могло оказаться весьма опасной профессией.

– Флинн, – Мелисанда погладила его по руке, и он ласково сжал ее пальцы, – как ты думаешь, что случится, если ты вернешься в Мерстан, а фонтан не пропустит тебя обратно в будущее? Тогда ты останешься?

Он поднял голову и посмотрел на нее. Не иметь возможности вернуться? Нет, об этом он даже думать не желает! Но когда он сидел вот так, в этой уютной спальне, и смотрел ей в глаза, ему казалось, что он мог бы здесь остаться. На самом деле эта мысль приходила ему в голову уже не в первый раз, хотя Флинн по-прежнему считал необходимым вернуться.

– Если фонтан не сработает, Мелисанда, – твердо ответил он, выдержав ее взгляд, – тогда нам с тобой предстоит быть вместе до конца дней.