Текст книги "Церковный суд и проблемы церковной жизни"

Законодательство о браке и разводе

Многотомительный брачный вопрос говорят, решен тем, что ему не будет никакого решения: все ожидания облегчительных реформ признаны совершенно и навсегда невозможными.

Н.С. Лесков. Чертова помощь[622]622
  Неизданный Лесков. 79.


[Закрыть]

Законодательство в России признавало только брак, заключенный в Православной Церкви, а также в других признанных государством конфессиях[623]623
  Красножен. Законы о браке. См. также: Zhishman.


[Закрыть].

Не признавались браки старообрядцев (из-за их статуса не особой конфессии, а церковных раскольников). В условиях массового распространения раскола, а также значительной принадлежности старообрядцев к торгово-мещанской среде, это создавало необычайные трудности как для населения, так и для властей. Св. Синод в XIX в. считал раскольничьи браки «любодейным сопряжением»[624]624
  См.: Об отношении к бракам старообрядцев.


[Закрыть], а детей от этих браков – незаконнорожденными[625]625
  Победоносцев. Курс. 74.


[Закрыть]. В 1839 г. было предписано свидетелей раскольничьих браков подвергать суду и поступать с ними как с совратителями. Венчаться старообрядцы могли только после присоединения к православию и с обещанием воспитывать детей в православной вере[626]626
  Там же.


[Закрыть].

Только в 1874 г. браки раскольников были признаны законом: их стали фиксировать в полицейских участках, были введены полицейские метрические книги. Русские юристы рассматривали этот закон как первое признание гражданского брака в России[627]627
  Верещагин. К вопросу о регистрации.


[Закрыть]. Введение гражданского брака для старообрядцев, естественно, ставило вопрос о возможности введения в России гражданского брака для всех подданных.

Государство признавало развод, совершенный только церковным судом, причем разрешить развод мог лишь Св. Синод по строго ограниченным поводам[628]628
  УДК. Ст. 238.


[Закрыть]. Русское законодательство о разводе было намного строже, чем в других европейских странах. Лютеране разрешали развод, а католики, хотя и не признавали развода, но знали такую форму как «сепарация» – раздельное жительство супругов.

Не рассматривая здесь всю историю вопроса о практике развода на Руси, вызвавшего обширную литературу в конце XIX в., отметим, что именно с петровских преобразований начинаются тенденции в законодательстве к «совершенному запрещению самовольных разводов по взаимному согласию супругов и к ограничению самих оснований к разводу»[629]629
  Красножен. Законы о разводе.


[Закрыть]. Ни Византия, ни Древняя Русь не знали столь ограничительных законов о разводе, как Россия в XIX в.

А.Д. Способин, исследователь развода в допетровской Руси, отмечал следующие поводы к разводу, которые отражены в источниках: 1) обоюдное согласие (причем шире, чем в Кормчих), наиболее распространенным мотивом было принятие монашества; 2) неплодие; 3) неспособность к супружескому сожитию; 4) прелюбодеяние; 5) жестокое обращение; 6) крайняя бедность; 7) растрата мужем жениного состояния; 8) пьянство и распутство; 9) подстрекательство на воровство; 10) покушение одного супруга на жизнь другого; 11) важные государственные преступления; 12) безвестное отсутствие; 13) клевета важная, знание о покушении на жизнь мужа и недонесение ему о том, 14) зазорное поведение, заразительная болезнь; 15) увод жены в плен[630]630
  Способин. 36.


[Закрыть].

На протяжении почти всего XIX в. происходило ужесточение законов о разводе. Епархиальные архиереи сами ведали бракоразводные дела до 1805 г., когда было постановлено, что такие дела должны подлежать в окончательном решении ведению Св. Синода. Мотивировка была следующей:

Вредно и твердости брачного союза предоставить власть консисториям, по решению одного члена и утверждению епархиального архиерея, по односторонним жалобам, делать разводы, кои по правилам нашей Церкви с толикими предосторожностями и в одних только нетерпимых и ясно доказанных случаях дозволяются[631]631
  ПСЗ (1) XXVIII. № 21585 (1 января 1805).


[Закрыть].

По законам, брак мог быть расторгнут только формальным духовным судом по просьбе одного из супругов на следующих основаниях:

а) в случае доказанного прелюбодеяния другого супруга или неспособности его к брачному сожитию;

б) в случае, когда один из супругов приговорен к наказанию, сопряженному с лишением всех прав состояния, или же сослан на житье в Сибирь с лишением всех прав и преимуществ;

в) в случае безвестного отсутствия другого супруга[632]632
  УДК. Ст. 223; Григоровский. О разводе. 181.


[Закрыть].

Развод допускался и в случае согласия обоих супругов принять монашество, если они не имели малолетних детей.

Иск о разводе подавался епархиальному начальству, которое поручало доверенным лицам произвести увещание супругам, «чтобы они прекратили несогласие христианским примирением и оставались в брачном союзе»[633]633
  УДК. Ст. 243.


[Закрыть]. Когда увещание не достигало цели, начиналось судоговорение, при котором

ответчик допрашивается по содержанию обвинений, изложенных в исковом прошении; потом истец объясняет улики и доказательства, представляет, буде имеет документы, и указывает свидетелей преступления, если таковые были, а ответчик изъясняет свои оправдания[634]634
  УДК. Ст. 250.


[Закрыть].

Нужно отметить, что признание ответчиком своей вины не являлось доказательством, «если оно не согласуется с обстоятельствами дела и не сопровождается доказательствами»[635]635
  УДК. Ст. 253.


[Закрыть], к которым главным образом относились:

а) показания двух или трех очевидных свидетелей и б) прижитие детей вне законного супружества, доказанное метрическими актами и доводами о незаконной связи с посторонним лицом. Затем прочие доказательства: письма, обнаруживающие преступную связь ответчика, показания свидетелей, не бывших очевидцами преступления, но знающих о том по достоверным сведениям или по слухам; показания обыскных людей о развратной жизни ответчика, и другие, – только тогда могут иметь свою силу, когда соединяются с одними из главных доказательств, или же в своей совокупности обнаруживают преступление[636]636
  УДК. Ст. 251, 252.


[Закрыть].

Здесь мы встречаемся с самым пикантным моментом, который неоднократно обсуждался в прессе и на Поместном Соборе и служил причиной бесконечных нареканий на фарс, в который превращался духовный суд. Напомним, что говорит адвокат Алексею Александровичу Каренину:

Дела этого рода решаются, как вам известно, духовным ведомством; отцы же протопопы в делах этого рода большие охотники до мельчайших подробностей ‹…›, улики должны быть предоставлены прямым путем, то есть свидетелями[637]637
  Толстой. 205.


[Закрыть].

Но, как писал С.П. Григоровский, прослуживший более 25 лет в Канцелярии Святейшего Синода,

мыслимо ли допустить действительное существование свидетелей-очевидцев прелюбодеяния какого-либо супруга, разве подобный акт поддается наблюдению, разве он совершается открыто, на глазах у других? ‹…› А между тем ныне во множестве бракоразводных дел, заканчивающихся расторжением брака, фигурируют свидетельства очевидцев, и притом самая обстановка, при которой совершается преступление, так однообразна, так шаблонна, что невольно наводит на сомнение в действительности того, о чем повествуют эти свидетели-очевидцы ‹…›. Это какой-то обстановочный водевиль, с заранее распределенными хорошо разученными ролями[638]638
  Григоровский. О разводе. 45.


[Закрыть].

По свидетельствам очевидцев это выглядело приблизительно так:

актеры – два свидетеля, которые должны разыгрывать сцену перед консисторским трибуналом. Текст роли для обоих почти буквально один. Вот этот почти постоянный текст, извлеченный из многих дел синодального архива:

«Я с моим товарищем зашел к г. N, с которым имел дела. Прислуги не было, и мы прошли в залу… На диване… и т. д.» Дальнейшая роль неудобна для передачи[639]639
  По вопросам брачного права. 195.


[Закрыть].

Если светский суд боролся с лжесвидетелями и подвергал их уголовным наказаниям, то по делам о прелюбодеянии очевидное для всех лжесвидетельство процветало[640]640
  См.: Григоровский. О разводе. 45.


[Закрыть].

Итак, Св. Синод занимался установлением факта прелюбодеяния, вызывая бесчисленные насмешки в свой адрес. Не без иронии было замечено в объяснительной записке Комитета 1870 г.:

В весьма недавнее время по одному делу Св. Синод предписал произвести в Санкт-Петербурге осмотр помещения, в котором по показанию жены, просившей о расторжении брака, было совершено ее мужем прелюбодеяние. Этот осмотр, по распоряжению консистории, был возложен на одного из ее членов, протоиерея той церкви, к приходу которой принадлежала указанная местность. Если по правилам Св. Апостол и Св. Соборов священнослужителю, клирику и монаху не дозволяется входить в корчемницу, разве только по необходимости и именно для ночлега или отдыха в пути (Апост. 54 и Карф. 49), то сообразно ли с достоинством священнослужителя входить в дом непотребства, хотя бы даже и для производства осмотра по делам бракоразводным? Едва ли нужно доказывать, что появление православного священнослужителя в доме разврата, для какой бы то ни было надобности, сопряжено с крайним соблазном[641]641
  Краткая объяснительная записка. 663.


[Закрыть].

А вот как скажет об этих же делах протоиерей Э.И. Бекаревич на Соборе:

По званию члена консистории я присутствовал на бракоразводных процессах и после них лишался спокойствия на несколько дней: так все опутывалось грязью. Нужно все это уничтожить и отбросить. Для нас экспертиза людей честных должна быть выше и доказательнее, чем показания подкупаемых бесчестных людей[642]642
  Деяния. VIII. (Деяние 105).


[Закрыть].

Получить развод было очень сложно: в 1913 г. по Российской империи на 98,5 млн. православных был оформлен 3791 развод (0,038 %)[643]643
  Население России. 50.


[Закрыть]. По переписи 1897 г. на 1000 мужчин приходился 1 разведенный, на 1000 женщин – 2.

Однако в то же время происходит стремительный рост нефиксированных разводов, о чем говорят вышеприведенные числа внебрачных детей. Это положение не могло не волновать государственных деятелей и юристов. Делаются шаги по реформированию брачного законодательства, вопросу брака уделяется постоянное внимание в прессе, выходит множество посвященных этой теме работ канонистов.

В 1810 г. в эпоху деятельности М. Сперанского уже обращалось внимание на неудовлетворительность постановки бракоразводного процесса. Были выработаны новые положения[644]644
  См.: Способин. 72.


[Закрыть] относительно поводов к разводам, каковыми Государственный Совет кроме прелюбодеяния посчитал покушение на жизнь, ложный донос при обвинении в уголовном преступлении, ложное обвинение от мужа в прелюбодеянии, побег жены от мужа. Предполагалось передать светскому суду рассмотрение жалоб по таким делам, с тем, чтобы на основании принятого им постановления духовный суд окончательно решал вопрос о разводе; по делам же о прелюбодеянии светский суд лишь проводил бы следствие о фактической стороне дела, а затем представлял дело для решения в Синод. Однако обер-прокурор Св. Синода А.Н. Голицын был против этого проекта, который в результате был похоронен.

Комитет 1870 г.[645]645
  См. выше, гл. 4. Проблема церковного суда. Вопрос о церковном суде в русском обществе в эпоху реформ.


[Закрыть] считал необходимым передать брачные дела в ведение гражданских судов, сохраняя при этом за Церковью увещание. Окончательное решение должно было принадлежать архиерею[646]646
  См.: О работах по преобразованию. 649.


[Закрыть]. Необходимость изменений в бракоразводном процессе Комитет мотивировал тем обстоятельством, что по судебным уставам 1864 г. уголовный суд решал дела о браках, совершенных по насилию или обману и дела о многобрачии. Комитет предполагал передать светскому суду и прочие дела о незаконных браках: о вступлении в брак в недозволенных степенях родства или свойства, о воспрещенном браке христиан с нехристианами, о четвертом браке православных, о браках лиц духовного звания, поскольку в таком случае «духовное ведомство избавится от производства многих, нередко весьма сложных следствий по этим делам».

Отнести к ведомству светского суда предлагалось и дела о расторжении браков а) по безвестному отсутствию супруга; б) по неспособности к брачному сожитию; в) по жалобе одного из супругов на нарушение другим святости брака прелюбодеянием. В первом случае, как указывали члены Комитета, «святость и неразрывность брачных уз будет более ограждена, чем при существующем порядке», потому что удостоверение безвестного отсутствия будет более надежным. Что же касается дел о брачной неспособности и прелюбодеянии, то и их передача светскому суду

скорее принесет пользу в нравственном отношении, чем вред. Духовное начальство будет избавлено от разбора таких дел, которые наполнены описанием сцен самых соблазнительных и отвратительных, в которых нередко бывает собран весь смрад разврата[647]647
  Цит. по: Руновский. 208–209.


[Закрыть].

Комитет предполагал, что светский суд свои приговоры будет передавать епархиальному начальству для соответствующих распоряжений относительно расторжения или признания недействительности брака. В случаях неспособности и прелюбодеяния епархиальному архиерею предоставлялось и распоряжение об увещании супругов к сохранению брака.

Однако противники предложений Комитета (в частности, А.Ф. Лавров) высказали мнение о недопустимости передачи, так как, хотя светский суд и компетентен исследовать дело о прелюбодеянии, но по причине прелюбодеяния ищут развода, то есть уничтожения одного из таинства Церкви.

Предложения Комитета решением Синода от 16 мая 1873 г. были переданы на заключение архиереям и консисториям, и из 36 консисторий согласие выразили 15, а из 32 архиереев – лишь 7.

Изъятие мирян из ведомства духовного суда есть капитальная и величайшая погрешность Комитета, равнозначная изъятию их из подчинения Церкви вообще,

– так оценил этот проект епископ Оренбургский Митрофан (Вицинский)[648]648
  Журналы и протоколы. IV. 100; Бердников. О реформе. 46.


[Закрыть]. В результате проект был отвергнут Св. Синодом.

Однако в 1876 г. комиссия по поводу злоупотреблений, обнаруженных при производстве бракоразводных дел в Санкт-Петербургской духовной консистории, высказалась в поддержку предложений Комитета, считая их одним из способов избежать злоупотреблений.

27 апреля 1877 г. на заседании Синода вновь был поставлен этот вопрос. Мнения членов Синода по поводу порядка в производстве брачных дел разделились. Тем не менее, Синод высказался за изменение ст. 252, 248, 255 Устава духовных консисторий, определявших порядок «судоговорения по брачным делам» и степень важности представленных доказательств.

16 декабря 1877 г. обер-прокурором Д.А. Толстым Синоду были представлены согласительные предложения. В них указано, что в светские суды уже переданы те вопросы, которые раньше принадлежали Церкви: о браках по насилию и кровосмешению (1722), о многобрачии (1836), о брачных сопряжениях, совершенных в сумасшествии (1850). Далее отмечалось несовершенство судопроизводства о брачных делах. Главными доказательствами преступления прелюбодеяния должны быть свидетельства трех очевидцев и прижитие детей вне супружества. Это привело к широкому использованию лжесвидетелей.

Почти все иски, основанные на показаниях двух или трех свидетелей прелюбодеяния, имели успех лишь потому, что супруги, желавшие развода, вошли в сделки со свидетелями, утверждавшими под присягою такие обстоятельства, свидетелями которых они никогда не были ‹…›.

Можно утверждать, что если признание факта прелюбодеяния будет предоставлено светскому уголовному суду и если приговоры уголовного суда будут составлять основания для духовного начальства к расторжению браков, то разводы будут производиться не иначе, как по причине действительно доказанного прелюбодеяния[649]649
  Журналы и протоколы. IV. 100.


[Закрыть].

Предложения обер-прокурора были заслушаны в заседаниях Св. Синода 30 марта 1878 г., но не устранили разногласия. 29 апреля 1878 г. дело было вынесено императором на рассмотрение Государственного Совета, однако и здесь решения не было принято.

В 1879 г. в Министерстве юстиции был подготовлен, но не получил движения доклад с выводами, сходными с решением Комитета 1870 г.

Пока заседали комиссии и комитеты, а Св. Синод упорно держался за принцип ничего не менять, русское общество обсуждало, как все же преодолеть неразрешимую ситуацию. Европейские страны пошли путем введения гражданского брака.

Еще в 1896 г. Н.С. Суворов выпустил исследование, в котором рассмотрена история возникновения института гражданского брака в европейских странах. В 70-е годы XIX в. почти во всех европейских странах (в том числе в Пруссии, Италии, Австрии, Испании, Румынии, Португалии, Швейцарии, Венгрии) был введен гражданский брак, при этом его связь с церковным браком по-разному решалась законодателями.

Непосредственными причинами, которые вызвали это учреждение, были: во-первых, образование множества религиозных направлений и сект со времени реформации и, во-вторых, философия «естественного права»[650]650
  Суворов. Гражданский брак. 30.


[Закрыть].

Поставлена в этом исследовании и проблема гражданского брака в России.

Как бы ни казалась непривычной нашему сознанию идея гражданского брака, как секуляризационного и отрешенного от религии государственного учреждения, идея эта должна была явиться и у нас как историческая необходимость[651]651
  Там же. 148.


[Закрыть].

Суворов поддерживал позицию тех юристов, которые утверждали, что в России законом 1874 г. был введен для раскольников гражданский брак.

Н.А. Заозерский писал, что гражданский брак «всегда ниже церковного брака», но «может быть оправдываем социально-политическими причинами»[652]652
  Заозерский. Гражданский брак. 383.


[Закрыть].

Однако, как и можно было ожидать, в России нашлось много непримиримых противников введения гражданского брака. Среди них был и К.П. Победоносцев. По мнению всесильного обер-прокурора Святейшего Синода, такое новшество

глубоко противоречит коренным основам здорового религиозного чувства в народе и само в себе заключает внутреннее противоречие. Было бы неблагоразумно без всякой необходимости прививать к простому быту столь искусственное учреждение. ‹…› Совесть народная не поймет и не примет раздвоение брака[653]653
  Победоносцев. Курс. 59–60, 71-Ср. разбор положений К.П. Победоносцева: Суворов. Гражданский брак. 108–110.


[Закрыть].

Отрицательное отношение к гражданскому браку как к «узаконенному блудодеянию» было широко распространено в церковных кругах. Очень немногие разделяли позицию Н.С. Суворова, считавшего вполне возможным сосуществование двух форм брака: гражданского и церковного.

Каковы же были другие способы решения этой проблемы? Большинство юристов (и в том числе К.П. Победоносцев) считали возможной передачу бракоразводных дел в светский суд. Однако такое решение не удовлетворяло Святейший Правительствующий Синод.

Две противоположные позиции в вопросе о браке представлены в воображаемом диалоге между юристом и священником, который был опубликован в 1888 г. в «Руководстве для сельских пастырей»:

Юрист: Все видят и чувствуют, что вследствие крайней суровости и неумолимости теперешнего брачного права, страдают, без всякой надежды на облегчение своего тяжкого положения, десятки – сотни тысяч неповинных жертв, и между тем никто как будто не обращает на это никакого внимания. До какой бы степени ни обострились взаимоотношения супругов, каким бы адом не являлась для них их безотрадная жизнь, – они налагают на себя руки из-за этой жизни, – но наше брачное право твердит им одно: «А вы все-таки не смейте искать развода! Топитесь, вешайтесь, стреляйтесь, но не помышляйте о получении другой руки, которая могла бы восстановить ваше разбитое сердце»[654]654
  Титов. 2.


[Закрыть].

Священник обращал внимание на высокое понятие брака, он считал невозможным, чтобы «наши церковные законы допустили развод кроме вины любодеяния»[655]655
  Титов. 4.


[Закрыть].

Юрист: Я не знаю ваших богословских тонкостей; с своей стороны я могу лишь констатировать факт, что там, где развод допускается легко, и семейные нравы чище, и бесчеловечных тиранств не так уж много.

Священник утверждал, что Православная Церковь предусматривает выход для фактически распавшихся браков:

Если между мужем и женой происходит сильная вражда ‹…›, то в таком случае наш закон, после предварительных увещаний, разъединяет несогласных супругов, пока они не примирятся между собой ‹…›, и наш закон имеет душу[656]656
  Титов. 11.


[Закрыть].

Юрист отмечал противоречивость бракоразводных законов:

Если брак есть неразвязуемый узел, рассечь который может лишь меч прелюбодейства, то почему же беспрепятственно расторгают браки вследствие физической неспособности к брачному сожитию, а также по безвестному отсутствию?[657]657
  Титов. 13.


[Закрыть]

Двум сторонам не удалось найти общий язык. Главной бедой священник называл то, что в обществе забыли о святости брака:

Скоро, пожалуй, настанет время, когда совсем перестанут венчаться, чтобы не связывать себя заботами супругов, а будут жить как животные неразумные, и хуже того, бросая рождаемых от них детей на произвол судьбы[658]658
  Титов. 14.


[Закрыть].

В целом ряде работ, посвященных проблеме развода, юристы пытались доказать, что государство, как византийское, так и древнерусское, проводило достаточно самостоятельно политику в этом вопросе, ориентируясь не столько на церковные законы, сколько на нормы, принятые в обществе. Древнерусские нормы развода стали предметом изучения в работах Н. Лазовского[659]659
  Лазовский. 412.


[Закрыть], А.Д. Способина и в не пропущенном цензурой очерке Н.С. Лескова «Бракоразводное забвение»[660]660
  Неизданный Лесков. 70.


[Закрыть].

А.Д. Способин в своем уже упоминавшемся исследовании (1898) утверждал, что в Древней Руси брак был институтом не церковного, а гражданского права; изменения в отношении к браку внесены в русское право Петром I[661]661
  О разводе в XVIII в. см. Лебедев А. О разводах.


[Закрыть].

С его законами брак является учреждением религиозно-нравственным по преимуществу, теряет свои национальные особенности и делается учреждением, единообразным для всех христиан. Отсюда реформа Петра преградила нашему браку возможность развиваться на нормальной почве и заставила его вылиться по форме начал канонических, без надежды на прогресс, на развитие в духе и об руку с культурным развитием народа[662]662
  Способин. 53.


[Закрыть].

Из такого понимания брака вытекало настойчивое требование изменения этого института государством в связи с потребностями общества, причем, по мнению историка,

тут главнейшим источником закона служат соображения права публичного, а право каноническое играет лишь, так сказать, служебную роль – подтверждение велений светского законодательства и авторитетом власти духовной[663]663
  Боровиковский. 15.


[Закрыть].

Государство может передавать Церкви ведение определенных дел, например, бракоразводных, но это не значит, что оно признает право за Церковью ведать их по своему усмотрению:

Эти дела государство отводит не потому, что сознает и признает самостоятельное право за Церковью ведать их, а потому, что в своих интересах находит более удобным и более выгодным выделить их специальному своему учреждению, отправляясь из общего принципа допущения в государстве судов общих и специальных[664]664
  Способин. 154.


[Закрыть].

«Государственническую» точку зрения поддерживали и крупные канонисты Н.С. Суворов, Н.А. Заозерский, М.Г. Красножен. В рецензии на сочинение А.И. Загоровского «О разводе по русскому праву» Суворов отмечал, что бракоразводные дела в России до Петра Великого велись далеко не по общему правилу, что из уставов Владимира и Ярослава не видно, чтобы расторжение брака поставлялось в зависимость именно от судебного решения духовной власти, и что вообще нет никаких доказательств, чтобы князья где-либо высказывали свою волю поставить развод в зависимость от судебного решения[665]665
  См.: Суворов. Разбор Загоровского. 24, 49.


[Закрыть].

Возражая Суворову, М. Руднев настаивал, что дела о расторжении браков и решения по ним принадлежали именно духовному суду. Но отсутствие в допетровской Руси жестких норм относительно развода приводило к нарушениям церковного закона, поэтому ужесточения в законодательстве были произведены в XVIII в. вполне оправданно:

Право «рассужения, еже предано святителю, по коим вещем правильным разлучати» законные супружества, нарушалось с разных сторон. Своеволию супругов при расторжении браков, их привычкам бесконтрольного и «полюбовного» прекращения законных супружеств упорно содействовали не только чиновники гражданской власти, но и члены самого духовенства[666]666
  Руднев. 521.


[Закрыть].