Текст книги "За облаками – солнце"

Лара несколько растерялась. Мужик что, многоженец? На мусульманина не похож вроде. Или одна жена, другая любовница? Тоже не слишком официальный вариант.

Игорь встал к рулю, а Рустем, как хозяин, разливал шампанское и другие напитки.

В это время откуда-то раздался крик:

– Эй, на борту! Черепахи морские! Сейчас мы вас сделаем!

Все обернулись. От соседнего причала отчаливала еще одна яхта. В человеке, весело махавшем им с палубы, Лара признала Снежика, которого Игорь представил ей на вечере.

– Ах ты, мелочь сургутская, – пробормотал Рустем, оттесняя Игоря от руля. – Ну, погоди. Идем до Ключевой бухты! – крикнул он.

– Эй, старичье, смотрите, чтобы вас не стошнило! – завопил другой голос, и рядом со Снежиком возник рыжий растрепанный парень, и Лара узнала Руди. Он, похоже, успел здорово выпить, потому что было видно, что он цепляется за поручни, стараясь сохранить равновесие.

Рустем зарычал и прибавил газу. Мотор зарычал ему в ответ, и яхта рванулась вперед, задрав нос над водой.

Лара, которая сидела ближе всех к капитанскому месту, услышала, как Игорь негромко сказал:

– У них яхта легче и потому скорость выше.

– С чего ты взял? Моя мощнее! – крикнул Рустем.

– Я читал документацию… – упорствовал Игорь. – И по техническим характеристикам их судно быстроходное.

– Черта с два! – На короткой шее мужчины вздулись вены, он так сжимал руль, словно его мышечное напряжение могло добавить яхте скорости. – Тогда я просто не дам себя обогнать!

И гонка началась. Лара через пару минут поставила бокал на столик и схватилась за поручни, потому что Рустем закладывал виражи, то оборачиваясь назад, то прислушиваясь к командам Игоря, который следил за преследователями и вопил, перекрикивая рев мотора и шум ветра:

– Направо… осторожно, там лодка… рыбаки, мать их! Теперь левее…

Рустем вел яхту зигзагами, не давая противникам обогнать себя. Катечка и Мусечка визжали и цеплялись друг за друга и за Олега Николаевича.

– Папочка, мне страшно! – кричала одна.

– Папусечка, я боюсь! – вопила другая.

Ах вот оно что, сказала себе Лара, это дочки, ну тогда все понятно. Но скоро она позабыла о других пассажирах, судорожно цепляясь за поручень и наблюдая за яхтой преследователей. Лара видела, что порой они подходили опасно близко, и тогда Снежик сбрасывал скорость, боясь столкновения, немного отставал и заставлял судно рыскать из стороны в сторону. Еще она видела, как второй парень, вихрастый и, похоже, здорово пьяный Руди, рвет руль у Снежика, и тот отпихивает его, не подпуская к управлению.

Лара протянула руку, пытаясь найти свой бокал, но на столике его не оказалось, и только тогда она заметила, что пол усыпан осколками бокалов, которые не устояли на крутых виражах. Еще Лара отметила, что Олег Николаевич и блондинка пропали, а на диванчике сидит только шатенка. Интересно, это Катечка или Мусечка, подумала она. Поймав ее взгляд, девушка улыбнулась и, хватаясь за все, что можно, чтобы не упасть, перебралась к ней на диванчик.

– Вы с Игорем или с Рустемом? – спросила она.

– С Игорем.

– А, поздравляю. Игорек хороший мальчик. – Она весело прищурилась и заявила: – Папочка был бы не против, чтобы я вышла за него замуж.

– А вы? – спросила Лара.

– А я пока не спешу замуж.

– Вашей сестре стало нехорошо? – спросила Лара.

– Сестре? Катька мне не сестра!

– О, простите, но вы называли Олега Николаевича папой, вот я и подумала…

– Ну да, мне он папа, а ей – муж. Катька моя подруга, мы с ней в одной школе учились, и она старше на два года. Ну а папочкой она его зовет для прикола. Так что сейчас ей, наверное, хорошо, – мечтательно сказала Мусечка. – Им там, внизу, не холодно… А я замерзла. – Она придвинулась ближе к Ларе и обняла ее за талию. – Так нам будет теплее.

Лара сидела неподвижно и молчала, пытаясь задавить в душе нехорошее подозрение. Но, увы, Мусечка и не думала притворяться. Ее теплые губы ткнулись в шею сидящей рядом молодой женщины, и девушка, прижимаясь все теснее, зашептала:

– Ты мне нравишься… У тебя кожа хорошо пахнет, хоть ты и не так молода, как Игорь думает, да? – Губы оставляли на коже цепочку легких поцелуев, ярко-бордовый ноготь обводил контур колье, и по коже Лары бегали мурашки… Она повернула голову и взглянула на сидящую рядом девушку. Почти ребенок… лет семнадцать. Кожа упругая и нежная, как шкурка персика, от нее пахнет чудесными духами, чем-то свежим с нотками пряного аромата, словно крупицы взрослости или испорченности в душе девочки. Губы Мусечки совсем близко, и Лара видит дрожащие ресницы и чувствует на лице ее дыхание: мята и алкоголь. Ей вдруг становится тепло, и она тянется к этим нежным губам…

Крик, долетевший с мостика, заставил их вздрогнуть и отвлечься друг от друга. Вторая яхта подошла совсем близко, и Лара с Мусечкой ясно видели, что на мостике дерутся двое – Снежик и вихрастый парень. Руди все пытался дотянуться до штурвала и периодически заезжал Снежику кулаком в лицо. Тот уворачивался и прикрывался локтями.

– Снежик! Камни! Снежик! – завопил вдруг Игорь, а Рустем дал короткий тревожный сигнал.

Снежик понял, что из-за драки идет прямо на темные камни, выдающиеся из воды неподалеку от берега. Он изо всех сил оттолкнул пьяного парня и вывернул руль, одновременно сбрасывая скорость. Руди от толчка отлетел к поручням, выпрямился было, но катер вильнул, потому что Снежик, уходя от столкновения, заложил крутой вираж – и рыжий, нелепо взмахнув руками, полетел в воду.

Лара вскочила, мигом позабыв про Мусечку с ее нежностями.

– Игорь! Руди вывалился! Он упал за борт!

Рустем тоже сбрасывал скорость и выворачивал руль, чтобы вернуться. Вторая яхта мгновенно заглохла, Снежик выключил мотор, опасаясь винтами задеть человека. Игорь мгновенно скатился по лесенке и теперь свесился с борта, вытянув шею и вглядываясь в воду. Лара видела, что Снежик мечется вдоль борта, выкрикивая ругательства и зовя приятеля по имени.

Олег Николаевич и Катечка поднялись на палубу и с недоумением оглядывали компанию, вопрошая, что случилось.

Рустем первый увидел барахтавшегося в воде Руди и осторожно подвел яхту поближе. Игорь бросил ему круг, но парень то ли не видел болтавшуюся совсем рядом белую с красным баранку, то ли ничего не соображал. Он начал вдруг уходить под воду, движения его замедлились.

– Он сейчас утонет, – с ужасом прошептала Катечка. – И в темноте его не найдут.

Выругавшись, Игорь прыгнул за борт и уверенными гребками поплыл к парню.

– Я не хочу, чтобы он утонул, – тонким голоском сказала вдруг Мусечка и начала всхлипывать. На нее никто не обращал внимания, и Ларе стало жалко девушку. Она обняла ее за плечи и осознала, что Мусечку колотит крупная дрожь.

– Идем-ка вниз, – сказала Лара решительно. – Там есть кухня, я тебе согрею что-нибудь горячее попить, и ты успокоишься.

– Но тогда я не увижу, как он утонет, – пробормотала девушка.

– Он не утонет. Вон, смотри, Игорь уже совсем рядом. – Лара отрывала Мусечку от перил, краем глаза кося на темную воду. Доплыл! Она увидела, что Игорь одной рукой держится за круг, а другой тащит за шиворот Руди. Слава тебе господи! – Пошли! – Она повела девушку вниз. Стекла бокалов хрустели под ногами.

Лара усадила Мусечку на диван в кают-компании, забежала в каюту и, не глядя на разобранную постель, где явно забавлялись папочка с Катечкой, быстро обшарила шкафы. Нашла пару пледов, завернула в один из них девушку. В небольшой, но оборудованной всем необходимым кухоньке отыскала чай, заварила крепкий и плеснула в него ложку коньяка. Мусечка тряслась и обжигала губы о край чашки, но послушно пила. Себе Лара тоже налила чаю и бестрепетной рукой открыла коробку роскошного бельгийского шоколада, которую нашла в шкафу.

– Ешь. – Она подвинула коробку девушке.

– Ты что? Там миллион калорий.

– Шоколад снизит тревогу и придаст сил. От одной конфетки – даже от двух – ты сразу не растолстеешь.

Мусечка поколебалась, но потом быстрым и совершенно детским движением схватила конфету и засунула ее за щеку. Она сосала шоколад и маленькими глоточками пила чай. Лара встала было, чтобы подняться на палубу, но девушка мгновенно вскинулась и уставилась на нее умоляющими, полными слез глазами:

– Не уходи! Мне одной страшно.

– Ладно, я посижу с тобой.

Лара начала нервничать: почему не идет Игорь? Если он вытащил мальчишку, то сейчас, наверное, весь мокрый и должен бы спуститься сюда и переодеться. Почему же его нет?

Вместо Игоря в кают-компанию пришел Рустем, оглядел стол и сказал:

– А мне чаю?

– Коньяк наливать? – спросила Лара, быстро включив чайник и доставая чашку.

– Пожалуй, нет. – Он сел в кресло, потом внимательно взглянул на клевавшую носом Мусечку, встал, осторожно забрал у нее чашку и легко подхватил девушку на руки. Лара смотрела на него с тревогой, но Рустем отнес девочку в каюту с односпальной кроватью, устроил на койке, снял туфли на безумных шпильках и заботливо накрыл Мусечку пледом.

Когда он снова сел, Лара спросила:

– А что с Руди? И где Игорь?

– Не волнуйтесь, ваш Игорь герой. Спас он мальчишку. Они оба поднялись на ту яхту. Сейчас мы все возвращаемся к причалу. Идем так тихо и осторожно, что я даже доверил Олегу порулить. Но к сожалению, надолго судно я ему оставить не могу. Так что спасибо за чай.

Он встал, сходил в каюту и принес две флисовые куртки. Одну надел сам, другую протянул Ларе со словами:

– Надевайте, на палубе стало прохладно.

– С ней все будет нормально? – Лара кивнула в сторону каюты, где спала девушка.

– Да. Она добрая девочка, но у нее такая реакция на крепкий алкоголь – быстро вырубается. Идемте, наверху теперь мирно и хорошо.

Они без приключений добрались до берега, Рустем помог Ларе сойти на причал, и она торопливо обняла Игоря, который выглядел очень трогательно в спортивном костюме Снежика: куртка едва не лопается в плечах, а брюки подкатаны снизу, потому что Снежик намного выше ростом. На ногах у Игоря красовались резиновые шлепанцы, мокрые волосы смешно топорщились в разные стороны.

Игорь торопливо чмокнул Лару в нос, подошел к Рустему, и они негромко о чем-то поговорили. Потом Игорь вернулся, обнял ее за плечи и сказал:

– Поехали фейерверк смотреть.

– Ты как? – Лара все еще с тревогой всматривалась в его лицо.

– Нормально. Не могу сказать, что купание было приятным, но раз все живы, то все хорошо. А ты не соскучилась без меня? – Он вдруг близко заглянул ей в глаза. – Ты понравилась Рустему. Он к тебе приставал?

– Нет. Он вел лодку, а я поила Мусечку чаем в каюте, потому что она ужасно испугалась за Руди. А потом она как-то быстро вырубилась. От коньяка, наверное, я ей в чай немного добавила. И знаешь, – Лара значительно улыбнулась, – она сказала, что ее отец был бы рад, если бы она вышла за тебя замуж. Похоже, ты ей нравишься.

– Очень может быть, – без всякого энтузиазма отозвался Игорь. – Только вот замуж я ее не возьму. Она милая девочка, но вряд ли скоро найдется желающий сочетаться с ней законным браком.

– Но почему? – удивилась Лара. – Такая красивая…

– Она ВИЧ-инфицирована, – спокойно пояснил Игорь. – Среди своих все это знают. Само собой, это не СПИД, и люди с этим живут и все такое… но все же замуж ее выдать будет не так просто. Кроме того, она одинаково любит и мальчиков и девочек, что тоже, согласись, не слишком полезно для семейной жизни…

У Лары закружилась голова. Игорь что-то говорил, и они куда-то шли, но она не слушала и не смотрела вокруг. Они сели в машину, но за рулем оказался незнакомый человек и машина была не Рустема. Игорь обнял ее и прижал к себе. Лара все еще пребывала в шоке от услышанного и мало обращала внимания на окружающее. Да, мы все знаем, что ВИЧ теперь не приговор. И что он не передается при прикосновениях и прочем. Но у нее вдруг начала безумно зудеть кожа шеи – в том самом месте, где ее касались губы Мусечки. Черт! Это просто самовнушение. Усилием воли Лара подавила порыв потереть шею и лишь расстегнула «молнию» на куртке и погладила колье – страшно было бы потерять такую вещь.

Они вернулись в усадьбу и устроились в одном из шатров на поляне, Игорь положил голову ей на колени, и они смотрели сказочно роскошный фейерверк. Крутились огненные колеса, в небо взмывали ракеты, оставляя за собой змеевидные блестящие хвосты и рассыпаясь в темной вышине красными, синими или зелеными звездочками. Потом их сменяли серебряные мерцающие облака, пальмы, зигзаги, спирали и узоры. И все это вспыхивало, горело, сверкало, гремело и сопровождалось восторженными криками зрителей. Когда фейерверк закончился и небо опустело, Лара вдруг заметила, что оно уже не темное, а скорее серое и с реки поднимается синева, подсвеченная золотисто-оранжевой подкладкой. Наступало утро. Золушке пора бежать с бала, сказала она себе.

Оторвав взгляд от неба, она обнаружила, что Игорь мирно спит. Лицо его было вполне безмятежно, он свернулся калачиком, устроил голову у нее на коленях и спал. Первым ее побуждением было разбудить его, но потом Лара передумала. Он все же что-то пил, а ему машину вести. Пусть поспит хоть часок. Она сидела неподвижно, наблюдая, как над имением, дворцом, садом и дальним лесом поднимается рассвет.

Глава 15

Между шатрами, неслышно ступая по траве и деревянному настилу, скользили слуги. Они разносили чай, кофе, спиртное, пледы. Кто-то требовал завтрак: яичницу с беконом, и бесстрастный голос негромко заверял, что «через пять минут все будет в лучшем виде. Тосты желаете?». Лара жестом подозвала одного из молодых людей в ливрее и попросила плед и подушку. Тот очень быстро обеспечил требуемое, и она со вздохом облегчения переложила голову Игоря на гобеленовую подушку, укрыла его пледом и встала, чтобы разогнать кровь в затекших ногах.

Лара немного прогулялась, обходя знакомые рощицы, аллеи и павильоны. Возможно, она погуляла бы подольше, но в одной из беседок наткнулась на слившуюся в экстазе парочку, смутилась, поспешно вернулась на поляну и уселась на разбросанные подушки.

Постепенно поляна пустела, и в шатрах уже почти не видно было людей. В пять часов утра Лара решила, что пора собираться в Москву, и принялась будить Игоря. Тот некоторое время отбрыкивался, ужасно напоминая ей Данилу, которому чертовски неохота вставать в школу, но потом все же проснулся, охнул, взглянув на часы, и виновато спросил:

– Ты тоже спала?

– Дремала, – не вдаваясь в подробности, ответила Лара.

– Ты устала. – Он быстро вскочил. – Прости, я разоспался… Сейчас умоюсь, и поедем, хорошо?

Пока Игоря не было, Лара торопливо достала из сумочки зеркальце и внимательно оглядела лицо. Косметику она по мере возможности подправила, пока он спал. Но все же Игорь безошибочно понял, что она устала. Неужели это так заметно? Хмурясь, Лара разглядывала себя в маленькое зеркальце пудреницы. Потом захлопнула его и бросила в сумочку. К чему притворство? Ей ведь уже и не тридцать, так что бессонная, да еще полная волнений ночь просто не могла пройти бесследно. Кого я обманываю? И, главное, к чему? Ночь кончилась, все прошло хорошо, насколько она может судить. Так что пора возвращаться домой, на кухню.

Пришел Игорь – веселый, пахнущий кофе. Они без труда нашли машину, и Лара включила в салоне музыку, чтобы не нужно было разговаривать. Потом попросила футляр и осторожно сняла и уложила на бархат колье. В последний раз полюбовалась тонкой работой и волшебным блеском камней и вернула футляр Игорю. Она немножко волновалась, что будет, если их остановит милиция, вдруг они заставят Игоря дышать в трубочку и обнаружат следы алкоголя? Но они благополучно миновали все посты, и вот уже вокруг сгустился привычный запах города и теснота улиц, суета на перекрестках.

– Останови, пожалуйста, у какого-нибудь кафе. Мне нужно переодеться.

– Поедем ко мне, – сказал Игорь, быстро взглянув на нее. – Там и переоденешься. Я приготовлю тебе завтрак.

Он говорил легко, но Лара уловила знакомый отзвук в голосе мужчины и поняла, что завтраком, пожалуй, дело не ограничится.

– Давай не будем все усложнять, – сказала она решительно. – Тут за углом есть круглосуточный «Кофе-Хаус». Сворачивай.

Игорь передернул плечами и послушно крутанул руль.

Совещание закончилось. Отодвигались кресла, мужчины незаметно расправляли плечи и продвигались к дверям. Референты собирали документы и спешили вперед, чтобы вызвать служебную машину или подготовить кабинет к возвращению шефа. Игорь тоже поднялся из-за стола, пожал руки коллегам и чуть отстал, чтобы дождаться Рустема и получить от него указания по дальнейшей работе.

Когда они остались вдвоем, Рустем сказал:

– Давай сходим пообедаем. У меня в конце заседания в животе урчало так, что я боялся – кто-нибудь услышит.

– А я-то думаю, что это вы все водичку пили, – хмыкнул Игорь. – Решил, что сушняк с праздника еще не прошел.

– С чего это у меня сушняку быть? – Шеф презрительно вздернул брови. – Я коньяк не пил.

– Да и я выпил рюмку – после купания.

– Фейерверк смотрел?

– Да. А потом, стыдно сказать, заснул.

– А девушка твоя где была, пока ты спал?

– Лара? Ну как где? Сидела рядом и стерегла мой покой.

– Надо же, – насмешливо протянул Рустем. – Я почему-то так и думал. По глазам видно было, что она именно такая. В кои-то веки тебе попалась нормальная баба, Игорек. Можно сказать – повезло.

Игорь промолчал, но шефа, видимо, потянуло учить молодежь.

– Женись на ней, Игорек, – сказал он, устраиваясь за столиком и открывая меню. – Твоя Лара представляет собой типичный образчик боевой подруги. Надежный тыл, как раньше говорили. Она всегда будет рядом, не станет тянуть из тебя лишние деньги и позорить пьянками в барах. Она родит тебе детей, и ты всегда будешь знать, что дома тебя ждет нормальная семья… ну, до тех пор, пока дети не подрастут. А потом можешь ее бросить и купить себе молоденькую матрешку! – Он расхохотался и повернулся к подлетевшей официантке. – Мне бульон с гренками…

Больше они к теме семейной жизни не возвращались, но Игорю слова шефа странным образом запали в голову.

После работы он отправился в тренажерный зал. Чтобы дорогие костюмы хорошо сидели, нужно следить за фигурой. Да и самому Игорю нравилось ощущение красивого тела. Он компенсировал невысокий рост красиво проработанными мышцами и ровно загорелой кожей и недостатка в девушках никогда не испытывал. Сам он, как и говорил Ларе и Нине, безыскусно предпочитал рыжих и грудастых девиц. Они, впрочем, быстро надоедали, и он легко расставался со старой подружкой и подыскивал себе новую. Однако теперь, выжимая штангу, Игорь вдруг подумал, что в словах шефа есть сермяжная правда. Женатый человек воспринимается как надежный. Ему достанется вожделенное повышение, Рустем сегодня фактически открыто признал, что назначения будут подписаны в следующем месяце. Надо думать, его появление с Ларой и то, какое благоприятное впечатление она произвела, сыграло в этом не последнюю роль. И что плохого в том, что дома будет женщина, которая возьмет на себя покупки, хозяйство, возможных детей… Надо будет присмотреть квартиру побольше или даже дом… И почему нет? Он может себе это позволить. Игорь перешел на тренажер для ног, и мысли его потекли дальше. Лара будет ходить с ним на официальные мероприятия. И в постели тоже все будет нормально – она красивая женщина, и вчера, если бы она вдруг не рванула с утра домой, они могли бы неплохо покувыркаться. Перед его мысленным взором возникла вдруг новенькая тренерша, которую он заметил сегодня в коридоре фитнес-центра. Рыжеволосая и фигуристая. Кажется, она ведет танец живота, все женщины сейчас на этом просто помешались. Ну, пока суд да дело, он вполне может приударить за тренершей. И вообще, кто сказал, что мужчина не может время от времени позволять себе маленькие радости, даже в браке? Игорь улыбнулся, сдернул с шеи полотенце и вытер пот. Потом взглянул на часы и решил еще на полчасика сходить в бассейн.

Глава 16

Лара готовила ужин и злилась. Руки привычно летали над столом, повторяя совершенные тысячи раз действия, и голова оставалась совершенно свободной для всяческих тяжких и прочих дум.

Лето было в самом разгаре, и Лару снедало беспокойство. Мать в таких случаях сердито смотрела на дочь, которая то металась по квартире, то уходила куда-нибудь гулять в самую дурную погоду и неподходящее время, то принималась за перестановку мебели и явно не знала, куда себя деть, несмотря на работу и нелегкий труд по обихаживанию двоих мужиков. «Опять у тебя пятки чешутся? – ворчала она. – Что за человек? Словно свербит у ней где! Заняться нечем? Окна помой, кафель почисти – намаешься так, что уж потом ничего и не захочется».

Лара честно старалась следовать маминым советам, но быстро поняла, что тяжелый физический труд все же не дает выхода той нервной энергии, которая по непонятным причинам начинала вдруг копиться внутри. Вот и теперь уже несколько дней Лара не знала, куда себя деть. В нотариальной конторе народу было немного, по распродажам бегать не хотелось, Сергуля приходил с работы усталый и норовил завалиться к телевизору.

Данька просто свинтил из дому с приятелями, прихватив рюкзак. Сказал, поедут они любоваться славным городом Переславлем. Компания собирается большая, палатку на шесть человек берут братья Гремины из параллельного класса… Лара удивилась было, что молодое поколение потянуло к историческим местам и красотам среднерусской полосы. Но сын все же раскололся и заявил, что едет учится кайтингу. Родители промолчали, потому как сразу не поняли, о чем речь. Посидев с полчаса в Интернете, Лара попыталась было устроить истерику и поездку запретить, потому что страшно ведь – по озеру, да на какой-то хлипкой досочке, держась за здоровенного воздушного змея. Сергей же, посидев за компом еще немного, сказал, что озеро мелкое, плавать сын умеет хорошо и если дурить не станет, то ничего с ним и не случится.

Тогда Лара принялась за сборы. Данька только глазами хлопал: последний раз мама собирала ему вещи классе так в седьмом, а тут вдруг на кровати с пугающей быстротой стали вырастать стопочки. «Это трусики, это футболки, это носки», – приговаривала заботливая мама.

Сергуля, завидев такое безобразие, некоторое время внимательно разглядывал жену, потом подмигнул сыну, скрылся в кухне и через пару минут позвал:

– Ириска, ты бы начала с аптечки. Йод там, парацетамол. И от желудка у нас ничего нет…

– Как нет? – Лара, швырнув на кровать свитера, полетела на зов. – Фурозалидон должен быть!

– Нету!

Когда через пять минут родители вернулись в комнату сына, тот стоял рядом с застегнутым рюкзаком, на кровати вещей не было ни одной, но спиной Данька подпирал закрытый шкаф, куда, по всей видимости, и пошвырял большую часть одежды.

– Даня, что ты туда напихал? – Лара коршуном рванулась к рюкзаку, но Сергуля ловко поймал ее за талию и, прижав к себе, бросил сыну аптечку. – Лови. Свитер взял?

– Да.

– Деньги и документы?

– Yes.

– Телефон?

– Натюрлих!

– Кондомы?

– Обижаешь!

– Воду пить только бутилированную!

– Слушаюсь, сэр!

Папа и сын ухмыльнулись, совсем не похожие чертами лица и телом: Данька пошел в Лару гибкой фигурой и смуглостью, но при этом манерами и привычками удивительно походил на Сергея.

– Взлет разрешаю! – рявкнул отец, и Данька, на бегу чмокнув мать, выскочил из дому. Ночевать он должен был у приятеля, тот живет рядом с автовокзалом, с которого вся компания рано утром отбывала на Плещеево озеро.

И вот Данька уехал, и дома стало скучно и как-то слишком спокойно. Он, правда, звонил каждый вечер, как и обещал, но Лара все равно нервничала и пару раз даже поревела. Сергей увещевал ее, вновь и вновь повторяя, что сын у них уже взрослый, десятый класс как-никак.

Но Лара никак не могла успокоиться, и вот ночью Сергуля проснулся и обнаружил, что жены рядом нет. Он привычно глянул в окно – у Лары нечасто, но случались приступы бессонницы, и происходило это почему-то всегда в полнолуние, когда желтый диск вызывающе плыл мимо окон мирных граждан, лишая некоторых из них покоя и сна. Сергей подшучивал над женой, поминая и героев Булгакова, которых так же мучила и тревожила луна, и ведьм, и степных кочевников, кровь которых давала о себе знать; как ни мало оставалось ее в венах Лары, но все же от природы не уйдешь.

Сергуля встал и пошел в кухню. Так и есть, Ларка сидит у окна и думает невесть о чем. Он с беспокойством вгляделся в ее лицо. Сейчас, при неверном свете луны и уличных фонарей, во внешности женщины отчетливо проступили азиатские черты, практически не видные днем. Шире стали скулы, и миндалевидный разрез глаз выдавал присутствие азиатской крови. Сергей вдруг осознал, что боится непонятных настроений жены. Лара в такие моменты начинала напоминать своего отца, и Сергею временами казалось, что она тоже может вдруг сорваться с насиженного места и уйти куда-нибудь. Он не слишком любил громкие и красивые слова, но по-своему обожал жену. Лара виделась ему редким, экзотическим цветком, и подсознательно он опасался, что почва семейной жизни – благополучной и спокойной – может оказаться для нее бедноватой. Ириска порой выкидывала какие-нибудь фортели, но все ее чудачества не выходили за рамки нормы, и Сергей уповал на то, что благоразумная часть ее натуры всегда возьмет вверх.

Лара казалась печальной, и муж спросил:

– Что с тобой, Ириска?

– Да ничего.

– С Данькой все будет нормально.

– Я знаю.

Он открыл холодильник, попил холодного молока прямо из пакета и собирался уже идти досыпать, когда Лара вдруг сказала:

– Хочу куда-нибудь уехать. Чтобы вокруг все новое: и люди, и вещи…

– Что? – Он растерялся. – Но ведь мы договаривались в сентябре в Испанию. Сейчас я не могу. Ты же знаешь, модернизация линии на новом заводе…

– Да.

Сергей помаялся немножко и пошел спать. Утром Лара, как всегда, подавала ему завтрак, и он, радостный, что придумал, как ее развлечь, сказал:

– Не дуйся, Ириска, раз тебе хочется куда-нибудь выбраться, давай в эту пятницу поедем к Димону. Он давно звал. А что? Купим пива – и на все три дня к нему на дачу! Там такая красота: Сенежские озера, раки, рыба! А баня!

Лара взглянула на мужа задумчиво и протянула:

– Баня, говоришь?

– Ну да. – Сергуля ел кашу и поглядывал на жену настороженно. Может, не угадал он с Димоном и его дачей? Но поди этих женщин разбери! Толком ничего не скажет, зато молчать умеет так, что чувствуешь себя полным дураком!

Лара не успела ответить, у нее зазвонил мобильник, и, когда она вернулась, Сергей уже погрузил тарелку в раковину, чмокнул ее в щечку и побежал одеваться. Перед уходом он сказал:

– Ты подумай насчет пятницы и позвони мне, чтобы я успел с Димоном связаться, ладно? А кто это, кстати, тебе с утра пораньше звонил?

– Нина. Хотела в обед на распродажу в «Стокман» смотаться, но я не знаю… могут не отпустить с работы.

– Мм? Ну ладно, ты смотри, чтобы не уволили. Денежек у тебя хватит, если решишь удариться по магазинам?

– Да.

– Ну пока, я побежал.

Лара закрыла дверь и стала собираться, обдумывая, что бы мог означать этот звонок от Игоря с утра пораньше и приглашение поужинать с ним в дорогущем итальянском ресторане. Приглашение на ужин она приняла («Мужу скажу, что в «Стокман» поехала после работы»), но про себя решила, что ни на какие игры больше не согласится. Хватит. Хочет пускать пыль в глаза начальству – пусть делает это другим способом.

Игорь уже ждал ее за столиком в весьма симпатичном ресторане. Лара кивнула, улыбнулась, может, чуть натянуто, потому что не уверена была в цели сегодняшнего свидания, и принялась с любопытством разглядывать интерьер.

Ресторан был, само собой, рыбный – это сейчас модно, но кухня здесь царила средиземноморская, без всяких там суши и суси. О нет, владелец, сам большой гурман, обедал только в собственном заведении (когда бывал в Москве). Каждый день в ресторан самолетами привозили во льду свежую рыбу. Ее везли из Греции, Италии, Швеции и Норвегии. Подлинным ценителям рекомендовалось позвонить за неделю до планируемого посещения, заказать столик и назвать рыбу, которой хотелось бы отведать. Тогда ее гарантированно доставляли с утренним рейсом и ни о какой заморозке речи и быть не могло. Только свежие моллюски, устрицы, маленькие, тающие во рту осьминожки и морские гребешки, состоящие исключительно из полезных белков. Надо отдать должное, меню делилось на две части, и в первой цены были именно на такую свежатинку и потому – весьма кусачие, как та самая мурена, мясо которой также имелось в меню. Но если посетитель мог самому себе честно признаться, что семгу от лосося сразу не отличит, и судак, побывавший в морозилке, на вкус кажется не хуже парного, то он вполне мог позволить себе отобедать в этом заведении.

Лара таких тонкостей про местную кухню не знала, но зал ресторана ей очень понравился. Здесь царили стекло и вода. Аквариумы были повсюду: в стенах, частью – в полу, некоторые столики в качестве оснований имели аквариумы, и при желании можно было сидеть и сквозь прозрачную крышку-столешницу наблюдать за стайками рыбок-клоунов, неторопливыми перемещениями солидных темно-синих сомиков и прочей живности. Остальные столики, не содержащие пучеглазых и хвостатых обитателей, выполнены были из стекла. Пол, вымощенный плитками, искусно имитирующими цвет морской воды, вздымался вдруг пенным бурунчиком, и на этой полупрозрачной пене и покоилась весьма прочная столешница в окружении изящных, но весьма удобных плетеных стульев из ротанга. Порой столики прорастали из пола ветками кораллов, и под стать им же были искусно выполненные из синтетических материалов стулья. Трудновато решиться сесть на такую конструкцию, настолько хрупко-узорной и ненадежной она кажется. Особо робким метр негромко говорил на ушко, что все стулья сделаны по спецзаказу и опробованы лично хозяином (сто шестьдесят килограммов живого веса при росте метр девяносто) и что сиживали тут люди весьма солидные не только по статусу, но и по весовой категории. Вот, например, депутат… Да вы что? Уверяю вас, очень уважает устриц, говорит, весьма способствуют личной жизни. Он, видите ли, третий раз женился недавно.

Лара с искренним восхищением разглядывала все эти чудеса, и Игорь, изучая меню, не торопил ее, исподтишка посматривая на сидящую напротив молодую женщину. Теперь он взирал на нее по-новому, не просто как на симпатичную девушку-друга, но как на будущую жену, и ему хотелось еще раз убедиться в правильности принятого решения. Или отступить… Что и говорить, такое желание имелось. Имелось, ибо его вполне устраивала неплохо налаженная холостяцкая жизнь.

Разглядывая Лару, он пришел к выводу, что не ошибся в выборе. Она немножко старше его, но это может сказать только человек, который видел ее паспорт. Темно-каштановые волосы в отличной стрижке асимметричного каре падают на плечи. Ровная кожа, что-то едва уловимо восточное в разрезе глаз. Очаровательная улыбка и хорошее тело. Что еще нужно человеку? Мозги и такт есть, уж в этом-то он уверен. Да, пожалуй, он все рассчитал правильно.