Текст книги "Ребенок моего мужа (сборник)"

– Вам, Ирма, как новенькой, поручаю только одну фирму. Это крупная компания и важный клиент. Даю их вам только потому, что там очень толковый менеджер по рекламе – Павел. Он сам все сделает, мы с ними работаем уже несколько лет, и проблем быть не должно. Но если что – вопросы, проблемы, – обращаться непосредственно ко мне… Ирма, вы меня слышите?

Ну что ты будешь делать с этой девчонкой. Всю неделю работала прилично, выглядела подобающим образом, а сейчас стоит белая как привидение и, полуоткрыв рот, таращится в бумаги. Что с ней, интересно?

– Ирма!

– Да? – Девушка с трудом оторвала глаза от листа бумаги.

– Вы все поняли?

– Да, конечно.

Начальница еще несколько секунд сверлила ее взглядом, но потом перешла к следующей жертве. А у Ирмы было такое чувство, что она сейчас упадет в обморок: ладони и лоб стали влажными, в ушах шумело. Она не осмеливалась еще раз прочитать ту строчку. Может, ей показалось… Дождавшись разрешения идти, она опрометью вылетела из кабинета, но от Ларисы уйти было не просто.

– Зайди ко мне. Вместе просмотрим документы.

– Я… Мне надо в туалет. – И Ирма почти побежала по коридору.

Закрывшись в кабинке, она принялась медленно перечитывать документ, повергший ее в такое смятение. ООО ЧОП «Тигры». Логотип красивый: готовый к прыжку тигр – передние лапы в воздухе, оскаленные клыки – на фоне неизбежного щита и меча. Адрес… вот: генеральный директор Максим Николаевич Леков. Конечно, это Макс, не может быть полного совпадения имени и фамилии. У Ирмы закружилась голова. Что же делать? Разом нахлынули воспоминания: знакомство на одной из студенческих вечеринок, их бурный роман, то, как она была счастлива, и вдруг – его непонятная холодность и резкость, и как все оборвалось.

Сейчас не время и не место. Она взрослая и справится с какими-то глупыми девчачьими воспоминаниями. И плакать не будет: от слез у нее моментально краснеют глаза, да и все лицо, а нос так просто распухает. Что делать? Пойти к Царице Тамаре и сказать… Что? «Знаете, в этой компании работает мой бывший возлюбленный, поэтому я туда не поеду – очень страшно с ним встречаться». Да-а. Тут-то ее и выкинут с работы. Черт возьми, это несправедливо: она всего несколько недель назад выползла в мир из своей кельи, неужели надо было сразу столкнуть ее с призраком прошлого, который до сих пор гремит цепями в дальнем уголке ее души? Ну почему, почему она должна идти подписывать контракт с человеком, который разбил ей сердце и до сих пор снится по ночам? Наверно, потому, что такова жизнь. Се ля ви. «А кто сказал, что будет легко? Ну нет, я не впаду в истерику и не откажусь от встречи. Надо просто успокоиться и все обдумать. А сейчас – бегом, а то Лариска решит, что я тут утопилась».

Выяснилось, что в агентство надо ехать завтра с утра, и весь вечер Ирма занималась аутотренингом. Она вытащила фото Макса, некоторое время таращилась на него, доказывая себе, что может смотреть и не плакать. Потом принялась продумывать разные варианты разговора. Так и заснула, бормоча что-то про стенды и рекламные буклеты.

Утром она собиралась, стараясь, чтобы все было как обычно – не накраситься больше, не причесываться тщательнее – все как всегда. В этом спасение и возможность сохранить спокойствие и достоинство. Прошло два года. Теперь они абсолютно чужие люди. Он, должно быть, довольно богат – Тамара ведь сказала, что они уже несколько лет участвуют в выставках, и с крупными заказами. Возможно, он женат и у него дети. Двое. И он растолстел и носит на шее золотую цепь, перстень на мизинце и шелковый костюм. И пальцы держит веером. Короче, бандит из сериала.

Ей удалось собраться довольно быстро, вот и привычная толчея метро. Девушка вышла на «Чистых прудах» и углубилась в старые кривые московские переулочки. Но чем ближе была ее цель, тем медленнее становился шаг, а сердце билось все быстрее. Наконец она остановилась посреди тротуара и уставилась в стеклянную витрину какой-то кафешки. Так, это надо прекратить. Дышим глубоко и ровно. Как там в старом фильме – его очень любила тетушка. Там еще играли Муравьева и Васильева. Смотришь на себя в зеркало и говоришь: «Я самая обаятельная и привлекательная…» Ирма улыбнулась. Решив, что получилось так себе, улыбнулась еще разок. Солнце, выйдя из-за большого и мягкого облака, ударило в стекло, заставив девушку зажмуриться. Когда через секунду Ирма открыла глаза, то вдруг увидела, что по другую сторону стекла, внутри кофейни, сидит молодой человек и с интересом ее разглядывает. Она смутилась – щеки залила горячая волна. Развернувшись, скорее заспешила прочь. Это же надо, наверное, он давно там сидел и думал, что она ему улыбалась. Ой, стыд какой! Так и есть, позади послышался голос:

– Девушка, подождите!

Конечно, она только ускорила шаг. В конце переулка Ирма обернулась. Парень не пошел за ней, но по-прежнему стоял, глядя вслед.

Это происшествие, дурацкое и не способствующее душевному равновесию, тем не менее отвлекло Ирму от мыслей о Максе, и она оказалась у дверей симпатичного двухэтажного особнячка в стиле московского классицизма в довольно бодром расположении духа. Охранник спросил: «Назначено?» – и, сверившись с каким-то журналом, проводил наверх. Ирма шла, с любопытством оглядываясь по сторонам. Она уже побывала в нескольких охранных агентствах на прошлой неделе, но это, несомненно, было самым крутым. Никакого бетона и хромоногих стульев. Сплошь ковры, стенные панели натурального дерева, деревянная же мебель. На стенах – гравюры, изображающие разные виды оружия и доспехов, были и сцены единоборств.

В приемной на втором этаже за обширным столом, уставленным всеми мыслимыми образцами оргтехники, сидела симпатичная черноглазая девушка.

– Вы по поводу выставки? – спросила она. В речи угадывался легкий малороссийский акцент. – Павел Сергеевич скоро придет и примет вас.

– Павел Сергеевич?

– Да, менеджер по рекламе. Присядьте и подождите, пожалуйста.

Ирма опустилась в кресло в углу прихожей и взяла в руки журнал с резного столика. Мысли ее неслись вскачь. Какая же она дурочка – почему-то решила, что Макс ее чуть ли не ждет. Царица Тамара тоже ведь говорила про менеджера по рекламе. Да и сама могла бы сообразить, что генеральный директор вряд ли занимается вопросами организации выставки, тем более что это для них не первое подобное мероприятие. «Так что, может, я его сегодня и не увижу…» Честно сказать, Ирма даже не могла понять, что чувствует по этому поводу – облегчение или разочарование? Пока она раздумывала над этим вопросом, в приемную вошел мужчина. Секретарша улыбнулась ему и прощебетала:

– Здравствуйте, Павел Сергеевич.

– Здравствуйте, Катенька. Вы сегодня чудесно выглядите.

– Спасибо… А вас ждут.

– Это хорошо. Я люблю, когда меня ждут. Надеюсь, это симпатичная девушка?

– Это из компании по организации выставок, – на этот раз несколько суховато отозвалась Катенька. И махнула рукой в сторону Ирмы.

Девушка, полускрытая шикарной разлапистой пальмой, поняла, что делать нечего – надо выходить. Хотя щеки ее опять горели. И уши тоже. И больше всего на свете ей хотелось провалиться сквозь землю. Она узнала менеджера по рекламе. Это был тот самый парень из кофейни, который смотрел на нее с той стороны стекла и потом пытался с ней познакомиться.

– Ага, – с нескрываемым удовольствием сказал Павел, увидев перед собой Ирму, – как интересно. Здравствуйте и пройдемте в мой кабинет.

Он пошел вперед, Ирма, как барашек на веревочке, за ним. Кабинет у Павла оказался не слишком большим, зато светлым – окно занимало почти всю стену. Всюду стояли и висели образцы рекламной продукции с логотипом «Тигров» – календари, плакаты, блокноты, просто фигурки тигра.

– Немного похоже на зоопарк, да? – весело спросил молодой человек. Потом, предложив девушке сесть, добавил: – Знаете, вам все же придется мне объяснить, что произошло сегодня утром. Я просто не смогу заниматься делами, если не узнаю. Ну поставьте себя на мое место: мне лучезарно улыбается красивая девушка, а как только я улыбаюсь в ответ, она дико пугается и убегает. Может, мне пора к стоматологу?

– Ну что вы! Я просто… Это так глупо! – Но, глядя в его веселые серые глаза, она вдруг перестала смущаться и тоже засмеялась. – Я ужасно волновалась перед встречей с важными клиентами и решила порепетировать шикарную улыбку. Я не видела вас… А потом, конечно, растерялась…

– О! Чудесно! Мне нравится быть важным клиентом, только обещайте больше не убегать от меня.

– Не буду.

– Ну и хорошо! А как вас зовут?

– Ирма.

– Необычное имя Ирма, – задумчиво повторил он. – Ну что ж, Ирма, давайте посмотрим, насколько Тамара Павловна подрастила цены с прошлого года…

Около часа они провели в плодотворной работе, обсуждая, как будет выглядеть стенд, где он будет, сколько это все выйдет в наших неродных зеленых деньгах и т. д.

Затем Павел, посмотрев на часы, извинился:

– Ирма, к сожалению, у меня назначена встреча, на которую я не могу опоздать. Мы успели обсудить далеко не все… Давайте продолжим вечером.

– Вечером? – с недоумением переспросила девушка.

– Ну да, в менее формальной обстановке.

Ирма сразу вспомнила Ларискин совет, и, должно быть, что-то в ее лице изменилось, потому что Павел быстро сказал:

– Я не серый волк, честно. Я менеджер по рекламе довольно крупного охранного агентства, и для работы мне не хватает восьми рабочих часов. Мне просто хотелось немножко скрасить сверхурочные. И потом, что дурного в том, чтобы пригласить красивую девушку в ресторан? Или вы замужем?

– Нет.

– Это хорошо. Тогда я буду продолжать делать вам комплименты, не боясь получить в нос от разгневанного супруга… Ну, раз уж вы настроены трудиться как Ленин в Разливе… Так, давайте посмотрим… – Он пошуршал страничками настольного блокнота. – Завтра я могу развязаться с делами к пяти часам. Приедете? Думаю, за час-полтора мы утрясем все детали.

– Хорошо, – сказала Ирма, – завтра я приеду к пяти.

На том они и расстались. Тамаре Павловне Ирма честно сказала, что поскольку Павел хочет не стандартный контракт, а довольно много дополнительных услуг, то нужна будет еще встреча. Начальница кивнула:

– Все, что захочет.

Глава 3

Так на следующий день Ирма вновь оказалась в той же светлой комнате. В распахнутое окно влетали шум города и ветерок, пахнущий бензином. В Москву неожиданно рано пришло лето. Стояла середина мая, а казалось, что это конец июня. Слышались гудки машин и визг детишек с детской площадки. В этот раз встреча, несмотря на то что проходила в офисе, действительно получилась какой-то неформальной. С Павлом вообще было трудно держаться официально – он оказался милым и веселым малым. Среднего роста, худощавый. Русые волосы, круглое лицо, на котором при ближайшем рассмотрении обнаружилось изрядное количество веснушек, смешливые морщинки вокруг серых глаз – все в нем располагало к доверию. И вскоре Ирма с искренним интересом слушала его поучения и хохотала над забавными историями, которые он рассказывал. Павел тоже явно получал удовольствие. Девушка ему нравилась. Она мила и совершенно невероятно наивна. Имеются кое-какие комплексы, но ничего из ряда вон выходящего. А у кого сейчас нет комплексов? Павел в этом отлично разбирался: хотя он закончил престижные курсы специалистов по рекламе и связям с общественностью в Европе, но базовое его образование составлял психфак МГУ. И был он в компании не просто менеджером по рекламе. Генеральный доверял Павлу Сергеевичу, и тот в обязательном порядке беседовал с людьми, которых собирались принять на руководящие должности, проводил тестирование персонала и следил за тем, чтобы между сотрудниками не возникало затяжных конфликтов. У него имелись двое подчиненных, которые и выполняли основную часть рекламной работы. Во время переговоров Макс представлял Павла как своего зама. В задачу Павла Сергеевича входила оценка личности клиента. Это не было прихотью или данью моде. Предпринимательские риски в России высоки, в том числе и за счет большого количества не совсем адекватных личностей, занимающихся самым разным бизнесом. Порой верный прогноз поведения партнера или сотрудника в той или иной ситуации спасал не только деньги.

Ирма не являлась важным клиентом, поэтому сейчас Павел старался исключительно для собственного удовольствия, контролируя свой взгляд, заставляя себя не смотреть на роскошную грудь девушки, сохраняя ровный тембр голоса и самый нейтральный лексикон и с удовлетворением видя, что она чувствует себя в его присутствии все более свободно.

За приятной беседой время летело незаметно, и, обнаружив, что уже почти восемь, Ирма ойкнула. Павел стал рассыпаться в извинениях:

– Вы уж меня простите, что так долго. Но мы с вами славно поработали. Завтра я пошлю проект договора Царице Тамаре. Думаю, она останется довольна. Конечно, окончательно она успокоится только после того, как договор будет подписан и пройдет первая оплата. Но тут уж придется подождать.

– Почему?

– Подписывает-то генеральный, а он в отъезде.

– О-о! – В голосе Ирмы прозвучало разочарование. Все-таки она надеялась, она желала этой встречи. А его и в Москве нет, оказывается.

Павел истолковал ее чувства по-своему:

– Вам не стоит беспокоиться: за все время нашей совместной работы он ни разу не завернул мой проект. Я, знаете ли, очень осторожный. Поэтому сюрпризов не будет. Надо только чуть-чуть подождать. А сейчас позвольте я подвезу вас домой.

Ирма согласилась. Как-то вдруг расхотелось идти до метро, опять ехать в качающемся вагоне, испытывая принудительное чувство локтя своих сограждан.

У Павла оказался серебристый «пежо» с кондиционером. Отгороженные от внешнего мира, они всю дорогу мило проболтали. Наконец, повинуясь указаниям девушки, Павел свернул во двор и затормозил у подъезда.

– Ну что, Красная Шапочка, я опять к вам с предложением разделить со мной трапезу. Как насчет завтрашнего вечера? Я знаю одно местечко: там не слишком шумно, но можно послушать неплохую музыку и вкусно покушать. Соглашайтесь, а я обещаю не есть вашу бабушку.

– У меня нет бабушки, – ответила Ирма, торопливо соображая, как быть.

Согласиться? А как же Ларискины советы и предупреждение? Если начальница узнает, могут выгнать с работы. Но ведь ей не обязательно знать. Ирма вдруг подумала, что в последний раз она была в ресторане не так давно – в прошлом году. Отмечали защиту коллеги. Это было ужасно.

Понятно, что ученые люди далеко не богатые, а потому такого рода мероприятия, как правило, отмечались тут же, в одной из многочисленных университетских точек общепита. Но вот поди ж ты, коллега захотел в ресторан. Впрочем, заведение больше тянуло на кафе: чистенько, но мебель самая простая, посуда тоже, ассортимент из разряда заливное – оливье – селедка. А уж атмосфера! Первый тост за диссертанта, поднятый научным руководителем. Второй тост – за научного руководителя, поднятый диссертантом. Дальше все происходящее сильно напоминало выездное заседание кафедры. И девушке вдруг очень захотелось пойти в ресторан с молодым человеком, видеть красиво одетых людей, слушать приятную музыку и говорить о чем угодно, кроме истории России и факультетских интриг. И она сказала:

– Хорошо, только нельзя, чтобы Тамара узнала.

– Само собой, – подмигнул Павел. – У нее не забалуешь. Значит, договорились, я заеду за вами в шесть.

На следующий день Ирма была одета (в то самое русалочье платье) и причесана к половине шестого. Надо сказать, что с прической она помучилась. Ее мягкие светло-русые волосы неплохо поддавались укладке, и длина – до лопаток – позволяла проявить фантазию. Но как это ни смешно, до сегодняшнего дня девушка делала только четыре нехитрых варианта прически – коса, хвост, строгий пучок и распущенные волосы. Сегодня, перепробовав все, она осталась недовольна. Закусив губы, Ирма смотрела на себя в зеркало. Ну, красавица, и что мы будем делать? Не ходить на бал? Фигушки вам. Она побежала к соседке-парикмахерше. Долго звонила в дверь, и, когда недовольная тетка с сигаретой в зубах появилась на пороге, Ирма выпалила:

– Здравствуйте, Марь Иванна. Помогите, пожалуйста. Мне нужна современная прическа, у меня свидание. А деньги отдам в конце месяца, потому что зарплату на новой работе я еще не получала.

Тетка некоторое время молча разглядывала ее, потом усмехнулась и сказала:

– Заходи давай.

Таким образом, в половине шестого Ирма стояла у зеркала, глядя на себя с непривычным чувством удовлетворения. Платье в порядке. Волосы уложены в пышный узел, открывающий нежную шейку. Из украшенного невидимками со стразиками узла волос торчали в разные стороны прядки. Что-то похожее Ирма видела по телевизору и теперь была в полном восторге.

– Как здорово, Марь Иванна! А как это называется?

– Статуя Свободы. Хотя, по-моему, у той бабы, ну, знаешь, статуя у американцев такая – совсем другая прическа. Ну, не я называла… Шпильки не потеряй – они денег стоят. Вообще лучше ничего не трогай. Танцевать будешь?

– Н… не знаю.

– Лучше не надо: если будешь прыгать как коза – растреплешься. Тогда вообще все вынь и просто расчешись. Вроде как покрасовалась, и ладно.

– Спасибо, Марь Иванна.

– Спасибо занесешь в конце месяца, а шпильки – завтра, только не с ранья – я во вторую смену.

Серебристый «пежо» стоял за углом. Павел приехал на пятнадцать минут раньше, чему сам искренне удивился. Теперь он просто сидел, слушал музыку и предвкушал хороший вечер. Без двух минут шесть он завел мотор и объехал дом, чтобы стать у подъезда, а Ирма закрыла дверь и побежала вниз по лестнице.

Вечер вполне оправдал ее надежды. Небольшой ресторан с уютными столиками, на каждом горела свеча и стояла роза в хрустальном бокале. На маленькой эстраде – просто на ступеньку приподнятый угол зала – играл пианист, потом пришли еще саксофон и гитара. Невысокая худенькая женщина в длинном блестящем платье пела русские романсы и французский шансон.

Они много разговаривали. Павел смешил ее рассказами о своей юности.

– В то время когда я учился в старших классах, меня не пустили бы в подобное заведение.

– Почему?

– А я был хиппи.

– Ой, правда?

– Честно-честно. Самый натуральный. У меня были длинные волосы, тщательно протертые и порванные джинсы, и я плел лучшие фенечки в нашей компании – знаете, всякие такие кожаные с бусинками и прочим штучки. Мои родители – интеллигентные люди – совершенно не понимали, как можно так одеваться и разговаривать. Ведь хиппи полагалось говорить на жаргоне, слушать музыку и никогда ничего не делать. Мама даже одно время думала, что у меня крыша поехала. Она пригласила к нам какого-то профессора психиатрии под видом гостя. Я случайно услышал разговор по телефону. Сначала хотел ее разыграть, прикинуться шизиком, но побоялся – у мамы слабое сердце. Профессор пришел вечером: солидный такой дядька, у него в кармашке жилета были золотые часы луковичкой и висела такая золотая цепочка – я думал, так ходили во времена Чехова. Но в этом был стиль и определенный шарм. Конечно, я ему сразу сказал, что знаю, кто он такой. Профессор оказался интересным мужиком. Что я удручающе нормален, он понял быстро. Но ужин у мамы был вкусный, уходить он не торопился и рассказал мне много интересного и неожиданного. Даже домой пригласил – посмотреть библиотеку. И я пошел. Книги у него по тем временам были редкие, ведь и Карнеги у нас купить нельзя было. И мне стало некогда плести фенечки и ничего не делать. Так и не получилось из меня настоящего хиппи.

– Значит, вы увлеклись психологией?

– Да. Профессор мне здорово помог в выборе профессии, да и в личной жизни.

– При чем тут личная жизнь?

– Дело в том, что он был голубым. Некоторое время он терпел мои посещения, а потом сказал, что если я хочу и в дальнейшем пользоваться его библиотекой и другими благами жизни – он был человек не бедный, – то я должен проявить к нему благосклонность. Я, будучи на тот момент еще девственником, растерялся. Идея мне не нравилась, но и альтернативного варианта пока не намечалось.

– И? – Рот Ирмы даже приоткрылся от удивления. Она, конечно, не была ребенком, но на кафедре отечественной истории, где средний возраст сотрудников выше пятидесяти, разговоры велись все больше о науке. Поэтому ей было ужасно интересно.

– И здоровые инстинкты взяли вверх. Я понял, что это не мое… Наверно, вашим родителям было проще. Девочки менее склонны к независимости.

– Да… Но вы сказали, что увлеклись психологией, а стали менеджером по рекламе.

– Ну и что? Знание психологии помогает в любом деле. У вас наверняка тоже были какие-то хобби, не связанные с выбранной профессией. Вот скажите, чем вы увлекались в детстве?

С точки зрения Павла, вечер прошел неплохо. Они много разговаривали, смеялись, даже немного потанцевали. Но он с удивлением вынужден был констатировать, что узнал про девушку удручающе мало. Наоборот, к собственному удивлению, поймал себя на безудержном распускании хвоста. Он говорил, говорил и просто не мог остановиться. Внимательный взгляд зеленых глаз завораживал Павла. Вечером, стоя под прохладным душем – а что еще остается здоровому молодому человеку после первого свидания, – он думал об этих зеленых глазах, нежной коже и замечательной фигуре. И танцует она хорошо. Чувство ритма у нее прекрасное. Чувство ритма… Черт. Воду надо сделать похолоднее.

Между тем дни шли. Ирма съездила в аспирантуру и забрала документы. Завкафедрой долго качал головой:

– Что же вы, деточка? Ведь ваша кандидатская почти готова.

– Я… мне нужно… время. – Не могла же она сказать, что ей вдруг просто захотелось жить, чтобы кругом было шумно и интересно, что университет из любимого и безопасного дома превратился в тюрьму, полную призраков и воспоминаний.

– Я понимаю. – Он внимательно посмотрел на Ирму поверх очков. – Вы похорошели.

– Спасибо, – едва слышно ответила девушка.

– Ну что ж, надумаете – возвращайтесь. Восстановиться можно и через несколько лет.

Разговор со Светланой Максимовной вышел куда более тяжелым. Та расценила уход аспирантки как предательство и дала понять, что лично она сделает все, чтобы в университет Ирма больше не попала. Сердце девушки сжалось от страха, в голове заметались панические мысли. «Боже, что я делаю? А если не получится на работе? Куда я денусь? Ведь здесь прошло столько лет… и впереди была совершенно четко намеченная карьера, а я… Что я наделала?» Она огляделась. Вот помещение кафедры. Большой стол посередине, стеллажи с книгами и вещами сотрудников. У каждого свое место на полке, и там приклеены бумажки с именами. Здесь преподаватели держат папки с бумагами, лекции, книги, курсовики студентов. «Скоро и у меня появилась бы здесь своя полка. И наклеечка с фамилией». Вон в том шкафу прячется чайный набор, и в ее обязанности как лаборантки входило наливать воду и следить, чтобы чай всегда был горячим, и мыть чашки за некоторыми особо ленивыми. И печатать кучу материалов, и вести документацию кафедры… Здесь ей не нужен будет мобильник, потому что ей никто никогда не звонит. Ну, то есть звонят, конечно, но домой. Маринка и Танька. И родители иногда. «Нет, – сказала себе Ирма. – Сейчас я так не хочу. Хочу жить. Двигаться, спешить, общаться. А насчет диссертации… там посмотрим. Светлана Максимовна еще не завкафедрой, и неизвестно, станет ли ею вообще».

Ирма получила первую зарплату на новой работе. Сумма, которая представлялась лаборантке огромной, вдруг оказалась неадекватной накопившимся потребностям сотрудницы «Экспоцентра». Потребности пришлось срочно пересматривать и обуздывать. Прежде всего Ирма отдала долг Лариске, потом закупила побольше кошачьих консервов и пообещала себе, что обязательно сходит в тот китайский ресторан, где работает Ларискин приятель. А с одеждой она решила повременить: Татьяниных одежек – костюм, брючки и строгое черное платье – пока вполне хватало, и надо отдать долги и кое-что отложить, потому что осенью придется покупать куртку или плащ. И сапоги. Но благими намерениями вымощена дорога в ад. Лариска, услышав про ресторан, радостно закивала, а потом, оглянувшись, сказала:

– Сегодня смоемся пораньше – ты уходи в пять, вроде как на встречу. А я минут через пятнадцать. Встретимся в торговом центре. Я помогу тебе кое-что из одежды выбрать. Шопингнем по чуть-чуть – и ужинать.

Ирма не рискнула спорить, тем более что до пяти оставалось совсем немного, а дел еще было полно.

Каким-то чудом ей все же удалось управиться к пяти и осесть в кафешке ближайшего торгового центра в ожидании подружки. Лариска явилась минут через двадцать и, радостно блестя глазами, воскликнула:

– Вперед, по коням! То есть по магазинам.

– Ларис, я хотела кое-что отложить, – залепетала Ирма. – Вся необходимая одежда у меня сейчас есть…

– Да? А кто сегодня пришел в той же блузке, что и вчера? – Увидев несчастное лицо Ирмы, она торопливо добавила: – Я понимаю, что денег у тебя немного. Поэтому – только самое необходимое. Шикарное белье оставим на следующую зарплату. Можешь о нем пока помечтать. Вперед!

Деморализованная Ирма дала увлечь себя в прохладу и пестроту магазинов и магазинчиков. Среди самого необходимого оказались: льняной костюм («А ты так и собираешься в темном париться? С ума сошла, да ни один дезодорант не спасет!») и пара кофточек. И светлые туфли к костюму. Лариска, исходя из того, что нужен не просто костюм, а «боекомплект», пыталась настоять и на светлой сумочке – нашла премиленькую, надо сказать. Но Ирма, взглянув на ценник, почувствовала такое отчаяние, что глубина ее мук, видимо, отразилась на лице, и подруга дала задний ход:

– Ладно, не хочешь – не надо. В конце концов, лето только началось. Да и все равно ты с папкой ходишь. Оставим на следующий месяц. Ужинать идем?

В ресторане было столько народу, что Ирма решила – ужинать ей сегодня дома, в компании с Маркизом. Ни одного свободного столика в пределах видимости не было. Но тут рядом чудесным образом возник тот самый светловолосый парень, улыбнулся Ирме, окинул Ларису горячим взглядом и поманил их за собой. За черной колонной и красной с золотом ширмочкой нашелся уютный столик. Парень смахнул табличку «столик заказан» и жестом пригласил девушек устраиваться.

Потом пришел официант и разложил перед ними папочки с меню, но прежде, чем Ирма успела им поинтересоваться, Лариса заявила:

– Нам по бокалу домашнего вина. Ты какое больше любишь? Я буду розовое. Хорошо, тогда берем бутылку… Да ладно тебе, неужели мы бутылку не усидим? И две тарелки для разового подхода.

Официант кивнул и отбыл. Вскоре он принес тарелки и вино. Девушки дождались, пока он откупорил бутылку, немного налил в бокал Ларисе. Та попробовала и кивнула. Тогда молодой человек наполнил два бокала и ушел.

– Ну что, подруга, за тебя. За начало! – Лариса подняла бокал.

– Давай сначала за тебя, мою наставницу, – не осталась в долгу Ирма.

Девушки рассмеялись, чокнулись и дружно пригубили вино. Лариса осушила бокал почти залпом, Ирма пила маленькими глотками, пытаясь решить, нравится ли ей напиток. И решила, что очень нравится. Прохладное, не слишком терпкое, но и не сладкое вино освежало, и вкус у него оказался приятным. Ирма вдруг с удивлением подумала, что ни разу в жизни не пила розового вина. Белое – да, красное – да, а розовое как-то не попадалось. Она решила, что это хороший знак. «Теперь в моей жизни будет много нового и интересного», – сказала она себе.

– Эй, не спи! – Лариса подхватила тарелку и встала. – Пошли за ужином.

Некоторое время они бродили вдоль многочисленных столов, выбирая, что бы попробовать. Ирма не поддалась на уговоры подруги и не стала брать блюда, внушавшие опасение одними названиями. Например, кальмары с яблоками. Или кролик с перцем и лапшой. Она набрала всего понемножку, отказалась от супа в пользу мороженого, и девушки вернулись за столик. Видя, как Лариса ловко орудует палочками для еды, Ирма сделала попытку последовать ее примеру, но быстро сдалась. Она взяла вилку и принялась пробовать незнакомые блюда. Кое-что оказалось очень вкусным – например, рис по-тайски и свинина с ананасами. Кое-что – например, спаржу с грибами – она есть не стала. Но в целом ужин прошел весело. Вино прекрасно сочеталось с пряными блюдами, и вскоре девицы дружно хихикали, обсуждая Льва Георгиевича и Юрия Александровича.

– Да, подруга, это еще те перцы, – заявила Лариса. – Отстой, да? Старперы! Впрочем, не в возрасте дело, – тут же поправилась девушка. – Среди немолодых тоже попадаются мужики – дай бог. Но эти – козлы конкретные. И вообще, лучше крутить с молодыми или со своей ровней. И ничего не просить. Вот я так решила – сама заработаю. А мужики пусть будут для удовольствия… А ты?

– Что я? – Ирма так удивилась, что стало понятно, что тема мужиков и удовольствия от нее далека.

Но Лариса все же уточнила:

– У тебя есть кто-нибудь?

– Нет… сейчас нет.

– Совсем?

– Ну да.

– Слушай, ты чего, в универе не могла себе аспиранта найти? Или кандидата?

Ирма вспомнила последнее приобретение кафедры – аспиранта Мишу. Высокий и страшно сутулый молодой человек взирал на мир робкими глазами сквозь толстые стекла очков. При разговоре он наклонял голову, словно стараясь оказаться ближе к собеседнику, и еще пощипывал редкую поросль на подбородке, которую, видимо по рассеянности, именовал бородой.

Ирма представила Мишу в роли своего ухажера, нервно хихикнула и честно ответила:

– Знаешь, у нас на кафедре с этим как-то не очень.

– Да-а, ну ладно, не расстраивайся. Думаю, скоро кто-нибудь подвернется.

Тут Ирма вспомнила о Павле. А вот интересно, подумала она. Павел, он как? Можно ли считать, что он… ну, скажем, начало романа? Или нет? Так и не разобравшись толком в этом вопросе, она вернулась к пустой болтовне, и вечер потек дальше.

Павел позвонил и пригласил в театр. Теперь она согласилась не раздумывая. Утром забежала к Марь Иванне. Та усмехнулась:

– Садись скорее, у меня времени тоже не вагон. Куда с утра с хахалем-то собралась?

– Нет, я вечером иду в театр. Не будет времени заехать переодеться… И он просто приятель.

– Все они поначалу просто… – Ловкие пальцы уверенно орудовали феном и щеткой. – Ты смотри, береги себя. Тетки-то нет больше, и присмотреть некому. Все мы, пока молодые, глупые – сначала согрешишь, а потом маешься с дитем. Вон Мариэлена тоже. И «он меня любит», и то и се. А он хвостом раз – и ушел к Рахили…

Опешившая Ирма не сразу сообразила, что соседка плавно перешла на пересказ любимого сериала. Но это было лучше, чем выслушивать нравоучения. Поэтому она вовремя спросила: «А что Рахиль?» – и до окончания укладки просидела в блаженном молчании, думая о своем.