Текст книги "«Приют задумчивых дриад». Пушкинские усадьбы и парки"

Библиография

1 Альбом Елизаветы Николаевны Ушаковой. Факсимильное воспроизведение. – СПб.: Logos, 1999.

2 Анненский И.Ф. Избранные произведения. – Л.: Художественная литература, 1988.

3 Белоногова В.Ю. «Дубровский» из Черновского // Пушкин на пороге XXI века: провинциальный контекст. Вып. 3. – Арзамас: АГПИ, 2001. С. 30–33.

4 Благой Д.Д. Творческий путь Пушкина (1826–1830). – М.: Советский писатель, 1967.

5 Болдинское братство. Стихи российских поэтов – гостей Пушкинского праздника. – Нижний Новгород: Бегемот, 1999.

6. Венок Пушкину. Из поэзии первой русской эмиграции. – М., 1994.

7 Венок Пушкину. Литераторы Москвы к юбилею поэта // Составитель Р.В. Иванов. – М.: Московские учебники, 1999.

8 Виноградов А.И. Пушкины, Голицыны – родственные связи // Род Голицыных в истории отечества. Материалы I Голицынских чтений 26 марта 1994 г. – Большие Вязёмы: ГИЛМЗ, 1995. C. 98–102.

9 Волович Н.М. Пушкинские места Москвы и Подмосковья. – М.: Московский рабочий, 1979.

10 Вяземский П.А. Стихотворения. – Ленинград: Советский писатель, 1986.

11 Гнедич Т.Г. Этюды. Сонеты. – Л.: Лениздат, 1977.

12 Голлербах Э.Ф. Город муз. – СПб.: Арт – Люкс, 1993.

13 Голлербах Э.Ф. Царское Село в поэзии: Антология. – СПб: Парфенон, 1922.

14. Гордин А.М. Пушкин в Михайловском. – Л.: Лениздат, 1989.

15 Город Пушкин. Историко – краеведческий очерк – путеводитель. – СПб.: Лениздат, 1992.

16 Грехнев В.А. Мир пушкинской лирики. – Нижний Новгород: Нижний Новгород, 1994. С. 279–291.

17 Дворянских гнёзд заветные аллеи. Усадьба в русской поэзии. – М.: Книга, 1994.

18 Делиль Ж. Сады, или Искусство украшать сельские виды // Перевод Александра Воейкова. – СПб.: Медицинская типография, 1816. С. 16–19.

19 Егорова Е.Н. Пушкинские усадьбы и парки в стихах русских поэтов конца XVIII – начала XX века // Очарование пушкинских мест. – М.: Столичный бизнес, 2003. С. 24–63.

20 Ермоленко Г.Н. Традиции сказок Лафонтена в литературе XVIII – начала XIX века: от Вольтера до Байрона и Пушкина // Творчество Жана де Лафонтена и мировой литературный процесс. Материалы международной конференции. – СПб., 1996. C. 42–46.

21 Жуковский В.А. Чудесный дар богов: Стихотворения, баллады. – М.: Летопись, 1998.

22 Заветное преданье поколений: Москва в русской поэзии. – М.: Летопись, 1997.

23. Квятковская Н.К. Остафьево. – М.: Советская Россия, 1990.

24 Кибальник С.А. Антологические эпиграммы Пушкина // Пушкин: Исследования и материалы, – Л.: Наука, 1986. Т. XII. C. 152–174.

25 Кок Г. Стихотворение Пушкина «Художнику» // Временник Пушкинской комиссии, 1970 г. – М.—Л.: Наука, 1972.

26 Кондратьев И.К. Седая старина Москвы. – М.: Цитадель, 1997.

27 Литературное Подмосковье. – М.: Роскультпросветиздат, 1950.

28 «Моё Захарово». Захаровский контекст в творчестве А.С. Пушкина: Сборник статей. – М.: Энциклопедия сёл и деревень, 1999.

29 Москва в родной поэзии. – СПб.: Издание А.С. Суворина, 1880.

30 Муравьёв М.Н. Стихотворения. – Л.: Советский писатель, 1987.

31 Оленина А.А. Дневник. Воспоминания. – СПб.: Академический проект, 1999.

32 Памяти А.С. Пушкина. Сборник стихотворений / Составитель А.В. Колчин. – СПб.: Издательство книгопродавца И.И. Иванова, 1900.

33 Панфилов Д.Г. За кого А.С. Пушкин «выдал» замуж свою Татьяну? // Хозяева и гости усадьбы Вязёмы. Материалы VI Голицынских чтений 23–24 января 1999 г. – Большие Вязёмы: ГИЛMЗ, 1997. C. 59–66.

34 Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: в 10 т. – М.—Л.: Издательство АН СССР, 1949.

35. Пушкинское кольцо Верхневолжья. – Тверь: Буквица, 1998.

36 Пыляев М.И. Старая Москва. Рассказы из былой жизни первопрестольной столицы. – СПб.: Паритет, 2005.

37 Русские поэты о Пушкине. Юбилейный сборник стихотворений / Составлен М.Н. Араловой. – СПб.: Типография А. Пороховщикова, 1899.

38 Русский сонет XVIII – начала XX века. – М.: Московский рабочий, 1986.

39 Селиванова В.В. Голицыны в Звенигородье // Хозяева и гости усадьбы Вязёмы: Материалы III Голицынских чтений 20–21 января 1996 г. – Большие Вя-зёмы: ГИЛМЗ, 1997. C. 34–47.

40 Скакун А.А. Пушкин как читатель, критик и интерпретатор произведений Лафонтена // Университетский пушкинский сборник. – М.: Издательство Московского университета, 1999. C. 375–381.

41 Смирнова Т.Н. Павел Петрович Вязeмский – владелец Остафьева в 1860–1880–х годах // Остафьевский сборник. Вып. 7. – Остафьево, 2001. С. 53–76.

42 Смольников И. «И с каждой осенью я расцветаю вновь…». – СПб.: Сударыня, 1998.

43 Соловей Н.Я. «Моё Захарово» и Большие Вязёмы в творчестве Пушкина // Род Голицыных в истории отечества. Материалы I Голицынских чтений 26 марта 1994 г. – Большие Вязёмы: ГИЛМЗ, 1995. C. 116–122.

44 Соловей Н.Я. Мотивы «Захаровского» детства Пушкина в «Евгении Онегине». // Хозяева и гости усадьбы Вязёмы. Материалы II Голицынских чтений 21–22 января 1995 г. – Большие Вязёмы: ГИЛМЗ, 1996. С. 77–89.

45 Сонет серебряного века. – М.: Правда, 1990.

46 Сочинения Муравьёва. – Спб.: Издание А. Смирдина (сына), 1856.

47 Творения Николая Петровича Николева. Ч. 4. – М., 1797. C. 270–280.

48 Тимофеев Л.В. В кругу друзей и муз. Дом А.Н. Оленина. – Л.: Лениздат, 1983.

49 Томашевский Б.В. Пушкин и Лафонтен // Пушкин и Франция. – Л., 1960.

50 Тютчев Ф.И. Воздушный житель. Избранные стихотворения. – М.: Яуза, 1996.

51. Фофанов К.М. «Под музыку осеннего дождя». Стихотворения и поэмы. – М.: Летопись – М, 2000.

52 Цоффка В.В., Кастальская Т.Б. А.С. Пушкин и князь Б.В. Голицын // Род Голицыных в истории отечества. Материалы I Голицынских чтений 26 марта 1994 г. – Большие Вязёмы: ГИЛМЗ, 1995. C. 103–111.

53 Языков Н.М. Собрание стихотворений. – М.: Советский писатель, 1948.

54 Якобсон Р.О. Стихи Пушкина о деве – статуе, вакханке и смиреннице // Якобсон Р.О. Работы по поэтике. – М.: Прогресс, 1987. C. 181–188.

Домашний театр в Приютине

Усадьба Приютино кажется островком спокойствия и умиротворения вблизи шумного шоссе на Всеволожск. Двухэтажный кирпичный дом окружён прекрасным старым парком. В зеркальных водах пруда живописно отражаются раскидистые деревья, небольшая кузница и ротонда с портиком на белых колоннах – бывший молочный павильон. Недаром это место воспето поэтами первой трети XIX века, приезжавшими сюда к гостеприимным хозяевам – Елизавете Марковне и Алексею Николаевичу Олениным. В Приютине можно было отдохнуть от городской суеты, приятно провести время в кругу умных, образованных, многосторонне одарённых друзей.

А.Н. Оленин.

Неизв. художник. 1817–1824 г.

Глава семьи А.Н. Оленин совмещал высокие должности директора Публичной библиотеки (с 1808 года), президента Академии художеств (с 1817 года) и члена Государственного совета (с 1826 года). Несмотря на своё высокое положение, это был добрый, отзывчивый, обходительный человек, как характеризовали его многие современники. Он увлекался литературой, историей, живописью и скульптурой, владел граверным и медальерным искусством, писал научные труды по теории библиотечного дела, по археологии и этнографии древних славян, по российской словесности. В дружеском кругу Оленина прозвали «тысячеискусником». Душевные качества, широта интересов Алексея Николаевича и его супруги делали их дом притягательным для лучших людей пушкинской эпохи. В петербургском салоне Олениных и усадьбе Приютино в разное время бывали литераторы Державин, Карамзин, Крылов, Гнедич, Вяземский, Грибоедов, Жуковский, Языков, Батюшков, Пушкин и Мицкевич; архитекторы Монферран, Воронихин и Тон; художники К. Брюллов, Гонзаго, Кипренский и Гампельн, композиторы Глинка и Верстовский; актёры Сосницкий, Семёнова, Яковлев, супруги Каратыгины.

Время у Олениных проводили интересно и весело. Литераторы читали свои новые произведения, певцы и музыканты исполняли песни, романсы и другие сочинения, которые подвергались доброжелательной критике. Ужинали без церемоний и чинов за маленькими столиками, после чего устраивали танцы. Зимой в Петербурге, а летом в Приютине хозяева при поддержке гостей ставили домашние спектакли, в которых вместе со взрослыми играли дети, вместе с профессиональными актёрами – любители. Иногда в домашнем приютинском театре проходили репетиции профессиональных постановок.

Алексей Николаевич и собиравшиеся у него энтузиасты серьёзно увлекались театром. В первые годы XIX века частыми гостями в доме Олениных были князь Александр Шаховской – драматург, режиссёр и наставник многих талантливых актеров, Сергей Марин – поэт – сатирик, Владислав Озеров – известный драматург, Василий Капнист – поэт и драматург. Деятельность этого кружка оказала большое влияние на театральную жизнь Петербурга. В 1804 году В.А. Озеров написал пьесу в стихах «Эдип в Афинах» по греческому мифу и трагедии Софокла. После обсуждения в Приютине и рекомендованной переделки заключительного акта пьеса была принята Шаховским к постановке. Её было решено осуществить в духе античных представлений с хорами и пышными декорациями, эскизы которых написал замечательный художник Пьетро Гонзаго. Музыку для хоров сочинил капельмейстер Иосиф Козловский. Роль Антигоны, дочери странствующего Эдипа – бывшего царя Фив, разучивала девятнадцатилетняя выпускница театральной школы Екатерина Семёнова, будущая великая актриса. Костюмами занялся Оленин со своим неизменным помощником – художником Иваном Ивановым. Алексей Николаевич увлечённо копался в книгах, изучал старинные гравюры, чтобы сделать костюмы эффектными и исторически достоверными.

В.А. Озеров.

Худ. И. Ромбауэр. 1807 (?)

Премьера спектакля, состоявшегося в Большом Каменном театре 23 ноября 1804 года, имела небывалый успех и принесла известность драматургу, постановщикам и актёрам. Триумф окрылил их, и через год они подготовили премьеру новой трагедии Озерова «Фингал» по мотивам поэм Оссиана (под именем легендарного древнешотландского барда публиковал свои произведения шотландец Джеймс Макферсон). В роли Моины, невесты царя Морвении Фингала, блистала Екатерина Семёнова, танцы поставил балетмейстер Иван Вальберх, а декорации помимо Пьетро Гонзаго подготовил Д.А. Корсини. Эскизы костюмов снова нарисовали Оленин и Иванов.

В 1806 году в оленинский кружок вошёл Иван Андреевич Крылов, который к тому времени был автором едких сатир и памфлетов, вызвавших неудовольствие властей, и нескольких комедий, так и не поставленных на профессиональной сцене. Вскоре обстановка изменилась, и две новые пьесы Крылова «Модная лавка» и «Урок дочкам» были приняты Шаховским к постановке и понравились зрителям. В них высмеивалась галломания – чрезмерное увлечение всем французским. Следом Крылов написал по заказу директора императорских театров А.Л. Нарышкина либретто оперы «Илья – богатырь» по мотивам русских сказок и былин.

И.А. Крылов.

Худ. П.А. Оленин. 1824 г.

С 1808 года Крылов отходит от драматургической деятельности и полностью посвящает себя басне. Однако он продолжает принимать деятельное участие в обсуждении пьес, участвует в постановках домашнего приютинского театра, колоритно исполняет свои басни «в лицах». Интересно, что при обсуждении новинок в оленинском кружке всегда прислушивались к мнению хозяйки дома Елизаветы Марковны – умной и образованной женщины. Её отец Марк Фёдорович Полторацкий (1729–1795) был замечательным оперным певцом, руководил императорской певческой капеллой.

В 1807 году, в преддверии войны с Наполеоном, усилиями оленинского кружка была поставлена новая патриотическая пьеса Озерова «Дмитрий Донской», имевшая оглушительный успех. В 1808 году к театральной деятельности активно подключился Николай Гнедич, ранее лишь иногда бывавший у Олениных. Гнедич вместе с Крыловым, Мариным и Олениным откликнулся на предложение Шаховского издавать журнал. Так родился «Драматический вестник» – первый в России теат-ральный журнал, к сожалению, выпускавшийся всего один год. Такой короткий срок вызван разногласиями между Гнедичем и Олениным, с одной стороны, и Шаховским, с другой стороны. Последний слишком пристрастно критиковал в журнале сентиментализм и стал явно покровительствовать довольно посредственной французской труппе в ущерб русской.

С приездом известной актрисы Маргариты Жозефины Веймер, выступавшей под псевдонимом «мадемуазель Жорж», французам был отдан Большой Каменный театр, а русская труппа выступала в основном в Малом театре. Жорж, обладавшая превосходной выучкой, успешно дебютировала в пьесе Расина «Федра». Однако В.А. Жуковский и другие ценители театра отметили и её слабую сторону: она играла «холодно, без всякого внутреннего чувства». В июле 1808 года французская труппа представила премьеру трагедии Вольтера «Танкред», действие которой происходит в Сиракузах в XI столетии. Жорж эффектно сыграла Аменаиду, невесту благородного рыцаря Танкреда, спасшего свою оклеветанную возлюбленную от смертной казни и ценою собственной жизни защитившего город от нападения сарацинов.

Триумф француженки больно задел самолюбие Екатерины Семёновой, которая играла эмоционально и душевно. Оленин и Гнедич поддержали русскую актрису. Гнедич перевёл «Танкреда» на русский язык, сократив некоторые несущественные явления и реплики, что сделало трагедию более динамичной. Началась работа над постановкой. Алексей Николаевич рисовал эскизы костюмов для своей «кумушки», как он называл Семёнову, часто присутствовал на репетициях, проходивших в Петербурге и Приютине. Оленин, как всегда, стремился к достоверности костюмов, их соответствию ходу действия, в то время как костюмы французской труппы совсем не были похожи на те, которые носили сицилийцы в XI веке, и представляли собой нечто среднее между античной одеждой и нарядами XVIII века. Декорации к русской постановке, написанные Гонзаго, были великолепны.

Н.И. Гнедич. Неизв. худ. с оригинала О.А. Кипренского

Репетировал с Семёновой сам Гнедич, который был тонким знатоком театра и замечательным декламатором. Состязание русской и французской актрис привлекло внимание петербургских театралов. Премьера русской версии «Танкреда» состоялась 9 апреля 1809 года в присутствии Оленина, Шаховского, Гнедича, Крылова, мадемуазель Жорж и заинтригованной публики, переполнившей зал. Екатерина Семёнова была вознаграждена заслуженными овациями – она блестяще переиграла француженку в роли Аменаиды. Критики также высоко оценили костюмы и декорации.

Е.С. Семёнова. В.А. Тропинин, с гравюры Н.И. Уткина по оригиналу О.А. Кипренского. 1815–1816 гг.

К сожалению, к осени 1809 года отношения между Олениным и Шаховским совершенно испортились. Шаховской, будучи членом репертуарного комитета, оказывал противодействие постановке но

вой пьесы Озерова «Поликсена» о невесте героя Троянской войны Ахилла, которая была принесена в жертву богам на его могиле. Этот спектакль был представлен лишь дважды. Кроме того, Шаховской в ущерб Екатерине Семёновой стал выдвигать менее талантливую актрису Марию Вальберхову, свою фаворитку. Накопившиеся противоречия привели к разрыву между Олениным и Шаховским и к прекращению издания «Драматического вестника».

От этого интерес семьи Олениных к театру ничуть не уменьшился. Двери их гостеприимного дома были по – прежнему открыты для актёров и режиссёров, драматургов и поэтов, певцов и музыкантов, участвовавших в вечерах и домашних спектаклях, которые обычно приурочивались к семейным торжествам. Ежегодно игрались спектакли 2 мая – на день рождения Елизаветы Марковны. Особенно пышно праздновались в Приютине её именины, приходившиеся на 5 сентября. Театр устраивали обыкновенно в просторной столовой. Вешали занавес, изготовленный по эскизу Гонзаго, ставили декорации и стулья для зрителей в противоположном округлом конце зала. Артисты облачались в костюмы, которые специально шили или брали из богатого этнографического собрания А.Н. Оленина. В домашнем театре иногда играли отрывки из трагедий, но гораздо чаще комедии, водевили и провербы – короткие пьесы.

А.А. Шаховской. Неизв. художник

Перенесёмся мысленно в те далекие годы и посетим несколько приютинских спектаклей. 5 сентября 1806 года была представлена пьеса «Превращённая Дидона», написанная непревзойдённым юмористом Сергеем Мариным по мотивам трагедии Княжнина «Дидона». Героическую эпопею сатирик Марин обратил в шутовскую. У Княжнина троянский царевич Эней, увидев во сне своего покойного отца Анхиза, просившего его вернуться на родину из Карфагена, решает покориться долгу и покидает свою возлюбленную, карфагенскую царицу Дидону, спасшую его от гибели в море. В приютинском спектакле сюжет вроде бы мало изменился, но реплики героев, переделанные острословом Мариным, вызывали взрывы хохота. В первой же сцене Эней говорит своему наперснику Антенору:

 
…Наделал глупостей! – Когда поверишь снам,
То лыжи навострить пора отселе нам…
 

В другой сцене гетульский царь Ярб, безнадёжно влюблённый в красавицу Дидону, собирается высечь Энея крапивой и кнутом. Но тут появляется Дидона. Эней прощается с нею:

 
…Так видишь, расстаюсь с тобою я невольно.
Плохая тут любовь, спине где будет больно.
 

После завершения пьесы в тот день в Приютине ещё можно было насладиться балетом, послушать хор с участием Капниста и Озерова, полюбоваться выступлением циркачей и фейерверком, потанцевать на балу и отобедать в дружеском кругу.

Через 9 лет, 5 сентября 1815 года, в приютинском театре играли комедию Гнедича, скрывавшегося под псевдонимом господина Приютина. Постановка называлась «Стихотворец в хлопотах» и высмеивала гра-фоманию. Гнедич играл поэта Стихоплёткина, самозабвенно пишущего заказные стишки на любой случай жизни. Однако творения Стихоплёткина несравнимы с «притчами» некоего Хлыстова, о котором в комедии рассказывает его сын: «Папенька создал новый мир, населил его новыми тварями, у папеньки горлицы с зубами, собаки с рогами, животные, если нужно, меняют свой образ, например, помните ли, Иван Сидорович, притчу «Корова и липка» – когда корова лезет на макушку липки, чтобы спрятаться от дождя, и вдруг слезает назад быком!» Покатываясь со смеху, зрители без труда узнали в Хлыстове графа Дмитрия Хвостова, которого Пушкин назвал «отцом зубастых голубей». В 1815 году поэт высмеивал его в стихотворении «Городок» под именем Свистова:

 
Намаранные оды,
Убранство чердаков,
Гласят из рода в роды:
Велик, велик Свистов!
<…>
Свистовским должно слогом
Свистова воспевать,
Но, убирайся с Богом,
Как ты, в том клясться рад,
Не стану я писать.
 

Очевидно, Оленин был знаком с этим стихотворением, опубликованным в «Российском музеуме» в том же году, и переименовал в афише приютинского спектакля Хлыстова в Свистова.

В этой пьесе все актёры выступали под псевдонимами, разгадать которые для гостей не представляло труда уже при чтении программы. Под именем Скороговоркиной скрывалась воспитанница Олениных Анна Фурман, белокурая красавица, в которую были безнадёжно влюблены Гнедич и Батюшков. В спектакле участвовали дети Олениных: семнадцатилетний Алексей – господин Долгоносов, тринадцатилетняя Варенька – госпожа Ленивина и семилетняя Анеточка – девица Догадкина. После окончания спектакля «девицы Ленивина и Догадкина» задорно исполнили русские пляски.

Приютино. Столовая – театр.

Место зрительного зала

У Олениных было пятеро детей. Старший сын Николай в возрасте 19 лет погиб при Бородине, второй сын Пётр, тоже участник Бородинского сражения, в 1815 году находился в армии. Все дети участвовали в домашних спектаклях с самых малых лет. Это прививало им любовь к театральному искусству, музыке, пению, танцам.

В 1817 году в доме Олениных начал бывать юный Александр Пушкин, встретивший здесь очень тёплый приём. В начале 1819 года на одном из вечеров Пушкин впервые увидел прекрасную Анну Керн, приходившуюся племянницей Елизавете Марковне. Анна так заслушалась Крылова, читавшего басню «Осёл и мужик», что не обратила на Пушкина никакого внимания. Она вспоминала впоследствии, что в тот день принимала участие в сценке в роли Клеопатры. В руках Анна держала корзину с цветами, где якобы находились змеи. К ней подошёл Пушкин с Александром Полторацким, её кузеном. Посмотрев в корзинку и указав на кузена, Пушкин спросил по – французски: «Конечно, этому господину придётся играть роль аспида?» Вопрос содержал фривольный намёк, и Анна отошла, ничего не ответив. Эту встречу воспел Пушкин в стихотворении «Я помню чудное мгновенье…», написанном летом 1825 года в Тригорском, где он вновь повстречал Анну Керн.

Пушкин принимал деятельное участие в вечерах у Олениных, где любимым развлечением были «шарады в живых картинах», когда зрители должны по содержанию частей представления угадать зашифрованное слово. 2 мая 1819 года Крылов предложил разыграть шараду «Баллада» из таких сцен: «Бал» (участники изображали танцующих на балу); «Лада» (девушки и дамы изображали Ладу – богиню любви и красоты у древних славян). Потом Жуковский прочёл написанное им и большей частью Пушкиным стихотворение, служившее ключом к отгадке:

 
Что ты, девица, грустна,
Молча присмирела,
Хоровод забыв, одна
В уголку присела?
«Именинницу, друзья,
Нечем позабавить.
Думала в балладе я
Счастье наше славить.
Но Жуковский наш заснул,
Гнедич заговелся,
Пушкин бесом ускользнул,
А Крылов объелся…»
 

Стихотворение заканчивалось здравицей в честь именинницы и гостей.

Известно участие Пушкина в одном из домашних спектаклей у Олениных. Он играл роль мичмана Альнаскарова в комедии Н.И. Хмельницкого «Воздушные замки». Интересно, что в этом спектакле вместе с поэтом играли известные актёры Екатерина Семёнова, Мария Львова – Синецкая, Иван Сосницкий.

Вернувшись в 1827 году в Петербург после длительной ссылки и пребывания в Москве, Пушкин вновь стал частым гостем у Олениных. К тому времени их младшая дочь Анна превратилась в очаровательную девушку. Большие светлые глаза Анеты, отражавшие её богатый духовный мир, смотрели то с задумчивостью, то с озорством и тонким кокетством. Девушка была изящна, миниатюрна, хорошо танцевала, ловко гарцевала на лошади, неплохо рисовала, лепила, писала стихи и прозу, владела несколькими иностранными языками. Кроме того, она обладала приятным, хорошо поставленным голосом и с успехом участвовала не только в домашних вечерах и спектаклях, но и в благотворительных концертах в Благородном собрании. Трудно судить о масштабе её дарования. Может быть, Анна отчасти унаследовала талант своего дедушки М.Ф. Полторацкого. 5 сентября 1827 года она выступала в роли Антигоны во фрагменте трагедии Озерова «Эдип в Афинах» и участвовала в домашней постановке «Пословица в лицах по – русски и по – французски – «Чем богаты, тем и рады».

Приютино. Столовая – театр.

Место сцены

Весною 1828 года Пушкин увлёкся Анной Олениной настолько серьёзно, что мечтал жениться на ней. Он посвятил ей цикл изумительных стихотворений, среди которых «Её глаза», «Ты и Вы», «Кобылица молодая», «Не пой, красавица, при мне…», «Я вас любил…». Девушка не ответила поэту взаимностью, хотя была сильно увлечена его стихами и часто цитировала их в своём дневнике. Оленины были против брака своей любимицы с Пушкиным по целому ряду причин. Поэт очень тяжело переживал это. Его последний визит в Приютино пришёлся на 5 сентября 1828 года, день именин Елизаветы Марковны. В домашнем театре разыгрывали шараду «Меломания», во всех четырёх частях которой принимала живое участие Анета. А вечером Пушкин, прощаясь с нею, с чувством сказал, что должен уехать в свои имения, если только ему достанет решимости.

В 1830–е годы у Олениных собиралось общество, уже не столь широко известное. Давно не было в живых Капниста, Озерова, Марина, зимой 1833 года умер Гнедич. Однако в Приютине по – прежнему проходили весёлые праздники и ставились спектакли. В 1833 году в виде приятного сюрприза для «доброй Элизы» (Елизаветы Марковны) театр был устроен в хозяйственном помещении, роскошно украшенном цветами (вероятнее всего, в бывшей конюшне). Играли два водевиля с песнями и музыкой. Владелец соседнего имения Всеволод Всеволожский привёз свой оркестр, которым руководил известный скрипач и композитор Людвиг Маурер.

В мае 1834 года перед отъездом Анны Алексеевны на лечение за границу в Приютине молодёжь репетировала сразу две пьесы. В них были заняты родственники Олениных Николай Мертваго и Дмитрий Волконский, артиллерийский офицер Валериан Савельев, подруги Анеты Антонина и Лидия Блудовы – дочери министра внутренних дел Дмитрия Николаевича Блудова, который в начале XIX века был членом кружка А.Н. Оленина. Собиралась принять участие и Александра Уварова – дочь министра просвещения Сергея Семёновича Уварова, тоже бывшего члена оленинского кружка. Любопытно, что в пьесе «Юморист» Анна Алексеевна должна была играть роль бабушки, а в пьесе «Хороша и дурна, и глупа, и умна» – роль юной Наденьки, невесты гусарского офицера Алинского. В роли последнего выступал молодой граф Фёдор Алопеус, ещё один неудачливый соискатель руки Анеты, которому она, впрочем, симпатизировала.

А.А. Оленина.

Худ. И.В. Шевцов. 1835 г.

В том же году на именины Елизаветы Марковны Крылов решился поставить свою шутокомедию «Подщипа, или Триумф». Для этой остроумной сатиры на русское общество времён Павла I путь на профессиональную сцену был закрыт. Комедия, выдержанная в духе балаганных игрищ, при жизни автора не была опубликована и ходила в списках. Крылов не только гротескно изобразил персонажи в их бытовой приниженности, представив царедворцев «счастливыми трутнями», но и использовал комический приём: «подменил» царский дворец крестьянским двором. Шутокомедию невозможно читать без смеха. В первой же сцене царевна Подщипа в разговоре с Чернавкой вспоминает, как со своим наречённым, князем Слюняем, воровала огурцы с чужих огородов. Картавый и шепелявый князь Слюняй, обладатель деревянного меча и большой голубятни, признаётся царевне: «Я так юбью тебя… ну пусце еденцу». Государственные обязанности царя Вакулы чаще всего сводятся к еде: «Я разве даром царь? Слышь, лёжа на печи, я и в голодный год есть буду калачи». Показательно, что в целях пополнения казны в царстве вводится пошлина на кашель. Немецкий принц Триумф, воспылавший любовью к Подщипе и возмущённый её отказом, повел на царство Вакулы своё войско, но завоевание начал с того, что из – под носа у царя скушал его обед. Солдафонские замашки принца Триумфа напоминают увлечение императора Павла I военной муштрой.

А.С. Пушкин, который прочёл «Подщипу» в лицейские годы, в стихотворении «Городок» назвал И.А. Крылова «шутником бесценным», а самой шутокомедии посвятил такие строки:

 
Тут вижу я – с Чернавкой
Подщипа слёзы льет,
Здесь князь дрожит под лавкой,
Там дремлет весь совет;
В трагическом смятенье
Пленённые цари,
Забыв войну, сраженья,
Играют в кубари…
 

В приютинской постановке роль Подщипы исполняла, конечно, Анна Алексеевна – Приютина царевна, как назвал её неизвестный автор в приветственном стихотворении по случаю назначения фрейлиной двора в 1825 году. Вакулу играл Валериан Савельев, Чернавку – Варвара Оленина, гофмаршала Дурдурана – Дмитрий Волконский, а Слюняя и Триумфа – братья Хрущёвы (возможно, родственники Волконского).

В середине 1830–х годов в приютинских постановках вместе со взрослыми участвовало уже следующее поколение юных артистов. Сын Анны Фурман (в замужестве Оом) Фёдор вспоминал, как в апофеозе спектакля с участием Анны Олениной, Антонины и Лидии Блудовых он играл роль амурчика: малыша подвесили на проволоке почти голенького, с подрумяненными свёклой щечками и приделанными на спине крылышками. Такого же амура изображала и маленькая Лизонька, дочка Петра Оленина.

После смерти Елизаветы Марковны Олениной в июле 1838 года спектакли в Приютине больше не ставились, а само имение по её завещанию было продано. Судьба разбросала приютинское общество по свету. Похоронив в 1843 году отца, Анна Алексеевна вместе со своим мужем Фёдором Александровичем Андро де Ланжероном уехала в Варшаву, где провела более 40 лет. Пётр Оленин в основном жил в имении Борисцево под Торжком. Разъехались и другие члены семьи. Они и их дети на долгие годы сохранили культурные традиции дома Олениных и передали свои таланты потомкам.

В усадьбе Приютино, где более полутора веков назад устраивались удивительные театрализованные представления, теперь воссоздана атмосфера пушкинской эпохи. Посетители музея могут побывать в той самой музыкальной гостиной, где проходили вечера, с интересом рассмотреть в театре – столовой программы спектаклей, портреты их участников, эскизы костюмов, бутафорские доспехи… В тёплый летний день приятно прогуляться по чудесному тенистому парку, вспоминая стихи Гнедича:

 
Ещё я прихожу под кров твой безмятежный,
Гостеприимная приютинская сень!
Я, твой старинный гость, бездомный странник прежний,
Твою приютную всегда любивший тень…