Текст книги "Странствия по мирам"

ГЛАВА 10

Три ведьмы – теледива Жанна, жена бизнесмена средней руки, скучающая домохозяйка Зоя Николаевна и учительница (более того – завуч школы!) Анна Петровна – были настолько разными, насколько могут быть разными три женщины, каждая из которых имеет некоторое отношение к магии и ведовству. Но при этом дружили. Естественно, настолько, насколько вообще могут испытывать дружеские чувства настоящие ведьмы.

Дружба у них сочеталась с постоянными стычками и нервным стремлением резать подругам правду-матку в глаза. Если бы кто-то со стороны неосмотрительно позволил себе хотя бы малую толику того, что делали близкие подруги, ему давно уже пришлось бы обживать соседний водоем, причем под кожицей лягушки, в которую его обратили бы опытные в таких делах дамы. Но друг другу они все прощали…

Подход к магическим и чародейским делам был у них тоже совершенно различным. Взять, к примеру, всякие снадобья… Анна Петровна как человек, хорошо знакомый с методиками получения и усвоения различных знаний, была уверена, что разбирается в лекарственных растениях гораздо лучше своих подруг. Хотя бы потому, что никогда не пренебрегала теоретической подготовкой.

Анна изучила множество старинных рукописных книг на эту тему, доставшихся ей от бабушки и тетки, и даже приписала в фамильные инкунабулы и гримуары кое-что от себя, поэкспериментировав с зельями на досуге.

Теперь она могла преподать людям пару-тройку уроков на тему, как изготовить доступные лекарственные средства из природных компонентов. И частенько этим баловалась. Причем излагала она принципы траволечения столь захватывающе, что слушатели тут же разбегались в разные стороны, очевидно горя желанием поделиться замечательной информацией с кем-нибудь еще.

Анна делала невероятные по своему составу эликсиры, умела производить возгонку и двойную перегонку, могла сидеть всю ночь, наблюдая за изменением цвета жидкости в колбе, где кипит колдовское зелье, или ухлопать два месяца жизни на изготовление сложнейшей смеси, ежедневно по часам и минутам добавляя в нее очередные компоненты.

И естественно, она полагала, что ее системный научный подход достоин как минимум уважения и профессионального интереса со стороны коллег, занимающихся ведовством и чаротворением.

Но они фыркали, опыт перенимать не желали и нагло утверждали, что она хочет казаться умнее всех.

Зоя – та просто не любила излишне утруждать себя сбором и заготовкой лекарственных растений, хотя при случае, под вдохновение, могла заспиртовать какой-нибудь корешок в бутылке с водкой. Содержимое бутылки, с корешком или без корешка, она почитала весьма действенным лекарством, если принимать его в умеренных дозах, конечно.

Раз уж человек заболел, то пусть хоть поболеет с удовольствием, употребив стаканчик-другой горячительного зелья с закусочкой по собственному вкусу. И многим такая нетрадиционная медицина очень нравилась. (Вот Анна Петровна – та решительно запрещала тем, кого пользовала, принимать спиртное в процессе выздоровления, поскольку оно вредно влияет на печень; а если кто-то не знал о губительном влиянии алкоголя, она никогда не ленилась подробно поведать об этом.)

А Жанна… Из-за вечной занятости собственными делами и присущего ей эгоизма она вообще не стремилась облегчать чьи-то страдания, а если уж доводилось – просто давала больному бутылочку с водой, над которой шептала несколько слов, после чего авторитетно заявляла, что скоро страдальцу станет лучше. И самое обидное, что очень часто все именно так и случалось…

Путешествие в Камелот три дамы воспринимали как интересную туристическую поездку – и что самое приятное, не требующую загранпаспорта и визы.

Экзотическая страна с мягким климатом, достопримечательностями, не тронутыми грубой реставрацией, и своеобразной местной кухней, основанной на широком использовании природных даров… К тому же в дороге всегда есть шанс позабавиться легким флиртом, а может быть, даже и романчиком с интересным, неизбалованным мужчиной. И как гвоздь программы путешествия – возможность сунуть нос в чужие дела (а что на взгляд настоящей ведьмы может сравниться с подобным удовольствием?)…

Маргарита Горынская, что ни говорите, нуждалась в заботе со стороны более опытных и искушенных коллег, а если уж эти коллеги – ведьмы, шанса увернуться от внимания и заботы у Маргоши практически не было.

По мнению представителей магического сообщества, она вообще отличалась странно сентиментальным отношением к котятам, цветочкам и окружающим людям – это, видимо, развилось у нее в результате неумеренного чтения изящной литературы (а что еще приходится ожидать от молодой ведьмы, которая проводит большую часть времени где-то в библиотеке, сидя у книжного стеллажа на верхней ступеньке стремянки, окутанная клубами книжной пыли?)…

Но сила в ней чувствовалась. Анна Петровна, присматриваясь к Горынской, утверждала даже, что порой у нее волосы вставали дыбом, такая сила вдруг проявлялась в девчонке ни с того ни с сего.

Хотя нет, не то чтобы ни с того ни с сего – кто-то передал ей эту силу. И нетрудно было догадаться, кто именно, – ее бабка, старуха Горынская, перед тем как оставить этот мир навсегда. Знатная была ведьма…

И ведь у Горынской-младшей ни опыта житейского, ни хватки: совсем еще девчонка, книжек начиталась, в голове полный сумбур, и вдруг – бац! На нее падает магическая сила, а что с этой силой делать, она и сама не знает… Ну и начинается… Детские игры какие-то, а не ведьмовство!

Да, что и говорить, нынешние ведьмы стали не те. Нынче толковую ведьму днем с огнем не сыщешь. Не то что раньше… В общем, молодыми следует заняться. Чувство нездорового коллективизма, аналогичное тому, что в армии называют емким словом «дедовщина», было у ведьм развито чрезвычайно сильно.

Выезд в иные миры был назначен на полдень. Анна полагала, что лучше было бы отправиться в путешествие пораньше, часиков этак в семь утра, но ее подруги, не имевшие подобной привычки – вставать ни свет ни заря, чтобы успеть в школу к первому уроку, – считали, что торопиться некуда. Для настоящей ведьмы и полдень – раннее утро…

Жанна, единственная из трех ведьм, кто умел водить машину, заехала за Зоей, а потом за Анной.

Поднявшись в дом подруги, Зоя (льстившая себя надеждой, что она не только опытная ведьма, но и прекрасная хозяйка) строго оглядела унылое и запущенное жилье одинокой учительницы.

Надо сказать, что далеко не всем ведьмам были под силу даже самые простенькие чары чистоты (вероятно, для их использования надо было иметь еще и чистую душу). Для наведения порядка в собственном доме приходилось пользоваться традиционными средствами: тряпкой, пылесосом, моющими растворами… А ведьмы – люди чрезвычайно занятые, если они настоящие ведьмы, конечно. И откровенно предпочитают полеты на метле процессу уборки этой самой метлой. Поэтому большинство ведьм с пренебрежением относятся к внешнему лоску, полагая, что пыль и паутина особо не вредят, даже напротив – придают жилищу своеобразный ведьмовской колорит.

Однако Зоя придерживалась иного мнения, что и давала время от времени понять своим подругам. Если ты ведьма, вовсе не обязательно превращать собственный дом в мрачную пещеру или избушку на курьих ножках.

– По-моему, это окно не мыли с тех, как научились разводить огонь и греть воду, – заметила она тоном, претендующим на некоторую ироничность.

– Муштровать будешь своих невесток, – огрызнулась Анна Петровна, не терпевшая критических замечаний.

– У меня они по крайней мере есть!

У Зои Николаевны действительно были невестки, целых две действующих и одна бывшая. Позавидовать их участи никому бы и в голову не пришло. В целом Зоя благожелательно относилась к окружающим людям, но вот ее несчастные невестки к этому целому не принадлежали.

Дети и внуки (о, милые маленькие озорные ангелочки!) – это было святое… Даже зятя она ухитрилась принять в свое сердце и укрыть от житейских бурь своим крылом (тем более что выдать дочь замуж удалось далеко не сразу, то есть не с первой попытки, и Зоя чувствовала искреннюю благодарность к смельчаку, который в конце концов решился на женитьбу).

Но вот любая молодая женщина, имевшая неосторожность выйти замуж за одного из ее сыновей, должна была подготовиться к жизни, полной душевных мук и самой разнузданной тирании. Хотя на что еще можно было рассчитывать, заполучив в качестве свекрови матерую ведьму?

Анна демонстративно выразила Зоиным невесткам соболезнование:

– Бедняжки, как им не повезло – достались на съедение такой гарпии! А мыть окна чужими руками куда как легче! Во всяком случае, у злобных свекровей проблем с уборкой в доме не бывает!

– Что ж, не всем так везет! Значит, черствые мымры, предпочитающие оставаться в девках, должны уметь обслуживать себя сами!

Всем троим показалось, что в воздухе рассыпаются искры. Жанна поняла, что пора выступить в качестве миротворца, иначе занимательная поездка в Камелот завершится, так и не начавшись.

– Девочки, не ссорьтесь, – проворковала она своим поставленным голосом телезвезды и сделала пару незаметных пассов руками, напуская успокоительные чары.

Чары подействовали.

– Извини за последнее замечание, – буркнула Зоя в сторону Анны, явно сдавая позиции.

– Да ладно, не страдай, – отозвалась Анна. – Если это самое худшее, что ты когда-либо обо мне говорила, то можно считать, что мы изумительно ладим. Зоя, Жанна, а у нас есть какая-нибудь карта Камелота или путеводитель? Мы там не заблудимся?

– Не бойся, я там хорошо ориентируюсь, – отозвалась Жанна. – В молодые-то годы куда меня только не заносило. Само собой, но делам.

– Знаю я твои дела, – не устояла Зоя (вероятно, успокоительные чары оказались недолгого действия). – Говорят, у тебя были шуры-муры с неким Триамондом, тем самым лордом, которого в Камелоте считают извращенцем…

– Ну уж и извращенцем, – передернула плечами Жанна. – Это их ханжеское средневековое восприятие мира. Просто он парень с фантазиями…

С трудом затолкав в машину Жанны весь собранный багаж, включая тыкву, приготовленную в подарок для феи-крестной, три ведьмы пустились в путь. Он пролегал на северо-запад Москвы, к жилищу цверга, где, как было известно, находились врата, ведущие в иные миры.

Дорогой Анна Петровна, не доверявшая водительским талантам Жанны, не переставая делала замечания и объясняла, как именно следует вести машину и что именно ее подруга делает за рулем не так…

– Знаешь что, – взорвалась наконец Жанна. – Можешь сесть за руль и вести машину, если ты так хорошо знаешь, как это делается!

– Чего не могу, того не могу, – отозвалась Анна Петровна. – Это одно из моих слабых мест – сама я так и не научилась рулить. Управление транспортными средствами совершенно чуждо моей натуре. Я не из тех женщин, кто, оказавшись за рулем, полагает, что их дело только нестись вперед, а весь остальной мир должен успевать уворачиваться, чтобы дама попала туда, куда ей нужно.

– У тебя ужасный характер, – ответила Жанна откровенностью на откровенность.

– Он не ужасный, он у меня просто есть.

– Да ладно вам, – вмешалась Зоя Николаевна, решив, что наступил ее черед выступать в качестве миротворца. – Лихач за рулем всегда не подарок, а женщина это или нет, неважно. Но и не в меру совестливый водитель бывает опасен для общества, также вне зависимости от половой принадлежности… Кстати, мазь для полетов кто-нибудь взял? Метлы мы с собой не потащили, значит, летать придется исключительно при помощи чар!

– А как себя вести в воздухе, если чары вдруг откажут?

– Если чары откажут, мы грохнемся на землю и разобьемся. И тут уж веди себя, не веди себя…

Эрик Витольдович совершенно не ожидал, что к нему заявятся три гостьи, требующие немедленно провести их сквозь портал в королевство Мерлина. Конечно, он был в силах предугадывать ближайшее будущее и даже предвидеть его с большой долей вероятности, но в данный момент отвлекся… А отвлекаться от дел магического сообщества нельзя, иначе тебя тут же застанут врасплох.

Три ведьмы уставились на него своими самыми бронебойными взглядами, добиваясь, чтобы их желание было немедленно исполнено.

С одним ведьмовским взглядом еще можно было бы как-то совладать… Даже и с двумя. Но три взгляда, представлявших чары в кубе, это было слишком!

Гостьи уже успели заприметить шубку Маргариты, оставленную на вешалке в передней (в Камелоте с его вечным летом подобные предметы одежды были совершенно не нужны), и теперь цвергу было не отвертеться от требований отправить трех дам туда же, куда удалилась их молодая коллега.

– Дамы, у вас есть приглашение в Камелот? – вопрошал он, пытаясь сохранять строгость, присущую всем стражам ворот, но при этом с тоской ощущая, что выглядит совершенно неубедительно.

– Ты, Эрик, железный занавес тут не устраивай! – нависла над ним Жанна, словно карающий меч правосудия. – Что за дикие нравы? Мне, может, уже нельзя навестить свою любимую крестную? Старушка по возрасту нуждается в помощи и заботе, а мне, видите ли, требуется приглашение оформлять, чтобы помочь бедняжке по хозяйству?

– Ну хорошо, госпожа Жанна, допустим, вы следуете в Камелот, чтобы проведать крестную. Вполне понятная и достойная цель для перемещения из мира в мир… Но почему эти две дамы направляются с вами?

– А ты, старый дуралей, полагаешь, что благородной даме в Камелоте можно появиться без свиты? Забыл, какие допотопные нравы там царят? Хочешь, чтобы меня приняли за простолюдинку? За чью-нибудь прислугу? Так что эти дамы со мной – и мы пройдем в сопредельный мир все втроем!

Цверг почувствовал, что сил к сопротивлению у него уже не осталось, по не мог не отпустить последнее замечание:

– Королю это не понравится.

– А когда это имело какое-нибудь значение? Веди нас к вратам/мы и так с тобой задержались.

– Дамы, мне следовало бы осмотреть ваш багаж. Нет ли там чего-нибудь запрещенного… Вы, полагаю, знаете, что в Камелот запрещено проносить любые технические новинки. Все, что может дестабилизировать покой королевства и психику его подданных: бытовые и медицинские электроприборы, компьютерную технику, аудиовизуальные средства, швейные машины, перьевые и шариковые ручки, фломастеры, фотоаппараты… Запрет также налагается на крепкие спиртные напитки – водку, коньяк, бренди, текилу, самогон, на табачные изделия, галлюциногенные растения, наркотические препараты и вообще лекарства промышленного производства, печатные издания непристойного содержания…

– Ладно-ладно, не утруждайся перечислением. С этими правилами мы хорошо знакомы. Считай, что идем по «зеленому коридору», – буркнула Жанна, припрятавшая в своем кожаном бауле блок сигарет (куда же денешь старые привычки?).

Зоя смолчала, но смолчала гордо, так, чтобы противному старикашке и в голову не пришло бы сунуть нос в ее багаж. Там был прибор для измерения давления – Зоя страдала гипертонией, которую не брало ни одно, даже самое сильное колдовское зелье, и не видела большой беды в том, чтобы прихватить с собой тонометр, так, на всякий случай, исключительно для личного пользования; нужно же знать наверняка, почему вдруг начинаешь чувствовать себя как побитая собака…

Цверг, продолжая ворчать, повел незваных посетительниц к вратам в иной мир…

Вопреки собственным ожиданиям Маргарита вскоре поняла, что библиотека для нее – самое любимое место в замке Камелота. В этом странном мире лишь здесь она могла найти нечто похожее на ее прежнюю жизнь, что само по себе давало покой и умиротворение.

Королевский библиотекарь и архивариус сэр Венделл оказался интересным собеседником (как и все люди, профессионально работающие с книгой). Худощавый и бледный из-за постоянного пребывания в замкнутом помещении среди тронутых пылью веков томов, одетый в поношенный темно-красный балахон с вышитыми по подолу и рукавам магическими знаками, хранитель королевской библиотеки носил тем не менее на груди бронзовую цепь с октагоном, свидетельствующим о магистерской степени.

Подружившись с молодой и очаровательной коллегой из иного измерения, лорд библиотекарь даже решился ознакомить Маргариту со своими исследованиями в области магической природы библиопространства. В упрощенном изложении основой его открытия был вывод, что все существующие книги взаимодействуют между собой, где бы они ни находились, и уже написанные и изданные книги стимулируют создание новых книг в будущем и даже влияют на них…

Местами магистерская диссертация Венделла напоминала легкий бред свихнувшегося интеллектуала (как, впрочем, и многие иные научные труды), но рациональное звено в ней явно просматривалось. Во всяком случае, Маргарита, давно научившаяся относиться к магическим теориям с большим вниманием, увидела в выкладках коллеги много интересного.

Здесь, в библиотеке, ее и разыскала валькирия, зашедшая попрощаться. Она сочла свою миссию по защите Маргоши исполненной и заторопилась в Москву.

– Ну все, до встречи, – тараторила Валька, троекратно облобызав подругу на прощание. – Теперь я могу с более-менее спокойной душой оставить тебя в этом сонном королевстве. Ты тут уже вполне обжилась, а мне, честно говоря, стало тут надоедать. Не по вкусу мне все эти сюси-пуси…

– А мне казалось, ты увлеклась этим молодым рыцарем, – заметила Маргоша. – Как бишь его… сэр Гарольд Хардимур, кажется?

– Гарик-то? Он парнишка забавный, но сильным увлечением я бы это не назвала. Кстати, если говорить об увлечениях, то он увлечен скорее тобой. Мечтает стать твоим рыцарем, иначе говоря – телохранителем. И уже по собственной инициативе потихоньку присматривает за тобой и оберегает. Из самых возвышенных рыцарственных чувств.

Нельзя сказать, что Маргоше понравилось известие о том, что за ней кто-то присматривает. Но, может быть, слухи об этом присмотре несколько преувеличены?

– Я что-то не заметила около себя охраны, – недоверчиво заявила она.

Валька почувствовала в голосе подруги нотки обиды и постаралась представить все самым благородным образом:

– В таких мирах, как этот, даме просто нельзя без преданного рыцаря. И если он уважает твое стремление к уединению и держится вне поля твоего зрения, это еще не означает, что он позволит тебе бродить всюду без охраны. Впрочем, я его сейчас позову. Поговори с ним сама и внеси полную ясность – хочешь ты или не хочешь, чтобы он выступал в роли твоего телохранителя. Тут никакого насилия быть не может, только свободный выбор.

Надо сказать, сэру Гарольду быстро удалось убедить леди Маргариту в правоте своего решения. Правда, Маргоше пришлось признаться ему, что главную опасность представляет не гипотетическая вооруженная атака, а магическое нападение – на нее скорее нашлют чары, чем напустят головорезов, хотя и последний вариант полностью отрицать нельзя.

– Что в качестве моего телохранителя вы можете сделать для пресечения магической атаки? – поинтересовалась Маргоша для порядка.

– Ничего, – спокойно ответил Гарольд. – Но нападающие, скорее всего, для начала попытаются убрать вашего телохранителя, полагая, что тогда вы останетесь беззащитны. А это даст вам небольшую фору во времени и возможность скрыться или нанести ответный удар прежде, чем они соберутся с силами для повторной атаки.

Маргарите как-то никогда не приходило в голову, с какой легкостью нападающие пускают в расход телохранителей. И с каким энтузиазмом телохранители, эти святые люди, относятся к своей профессии. Грех было бы отказать человеку, до такой степени проникнутому идеалами рыцарства.

ГЛАВА 11

Проведя в Камелоте несколько дней, Маргарита вполне привыкла к здешним нравам. Первое время ей все вокруг казалось интересным и необычным, но постепенно ощущение новизны притупилось, и она стала все острее тосковать по привычной (и такой милой, если вспоминать о ней вдалеке!) московской жизни.

Вот и сейчас она поднималась по ступеням лестницы к себе в башню, погрузившись в столь глубокую задумчивость, что ничего вокруг себя не видела и вообще витала мыслями где-то далеко…

Но не успела она подойти к отведенной ей комнате, как ее подхватил вихрь, завертел в воздухе и втолкнул в распахнувшиеся двери спальни. Причем распахнулись двери не сами по себе, а оттого, что получили сильный удар некоторыми частями тела несчастной ведьмы – и, между прочим, без всякого старания с ее стороны. Ушибленные части тут же заныли от боли, даром что именуются мягкими…

Пентакль на груди загорелся огнем, грозя прожечь кожу, что явно свидетельствовало о магической основе происходящего, причем магия эта была враждебной. Все случилось слишком быстро. Но все же следовало быть внимательной и уловить момент, когда амулет только-только начал нагреваться и был шанс принять меры к защите от агрессивных действий.

Наверное, если бы Маргарита не была так поглощена собственными мыслями, когда шла к себе в покои, ее не застали бы врасплох. И Гарольда Хардимура рядом, как назло, именно в этот момент не оказалось!

И все же кто мог ожидать, что она подвергнется магическому нападению, просто направляясь по коридору в свою спальню? Если ведьма не находится в безопасности в собственных покоях, то может ли она находиться в безопасности где бы то ни было?

Между тем вихрь вовсе не собирался опускать ее на твердую почву. Напротив, Маргоша вдруг почувствовала, как невидимая рука вздернула ее под потолок и стала переворачивать вверх ногами. Вскоре она заболталась в воздухе вниз головой в двух метрах от пола.

Положение было унизительным: бархатная юбка медленно сползла на голову и прикрыла лицо – закон земного притяжения действовал в этом мире, как и в прочих. Конечно, стесняться собственных ног Марго не приходилось – они были вполне стройными и ухоженными, но подобный стриптиз никак не входил в ее планы, да и пребывание верхней части тела, внезапно поменявшейся местами с нижней, в бархатном мешке делало несчастную ведьму жалкой и беспомощной. В таком положении сложно сохранить выдержку и хорошие манеры, а именно это Маргоша считала необходимым в любой ситуации.

– Так значит, ты и есть та могучая фея, что прибыла в замок моего легковерного братца на его погибель? – раздался женский голос.

Голос был мелодичным, но при этом отличался неприятными визгливыми интонациями, хотя такое сочетание сложно представить.

– Отвечай, когда тебя спрашивают!

– Вообще-то я лучше говорю, стоя ногами на полу, – огрызнулась Маргарита из своего бархатного мешка. – Видимо, эти процессы взаимосвязаны. А фея я пока не очень могущественная и ничьей погибели не желаю.

– Я так и знала, что все эти разговоры о великой фее – просто дешевая реклама, раздуваемая для придания популярности новой бездари, явившейся бог знает откуда в надежде чем-нибудь поживиться… Впрочем, я вообще знаю о тебе много больше, чем ты по своему убожеству способна представить!

Между тем Маргоша, которой надоело болтаться вниз головой, тихонько попросила помощи у кольца, безотказно сработавшего и в этом мире, обрела нормальное положение и опустилась на пол, нервно озираясь и поправляя сбившийся набок островерхий колпак с вуалью.

Перед ней стояла дама в богатой одежде, с красивым, но злым лицом. Увидев, что пришлая фея самостоятельно справилась с насланным на нее заклятием (а стало быть, не так беззащитна, как хочет казаться), дама стала еще злее.

– Что ж, девчонка, ты действуешь смело. Но прежде чем тебе придет в голову абсурдное намерение тягаться со мной силами, запомни кое-что. Ты, насколько я знаю, всего несколько месяцев изучала магию под руководством случайных наставников. А я получила звание мага после двухсотлетнего напряженного ученичества! Силы неравны. Своими фокусами и магическими штучками ты, может быть, и сумеешь заработать себе на жизнь. Скромную, весьма скромную жизнь. Однако не советую вставать мне поперек дороги, иначе расходы на жизнь тебе больше не понадобятся. Надеюсь, мы поняли друг друга?

Нет, все же этой высокомерной даме следует дать понять, что у молодой феи тоже есть чувство собственного достоинства.

– Вы забыли представиться, – гордо сказала Маргарита наглой особе. – Я могу ответить на ваши вопросы лишь в том случае, если буду знать, с кем имею дело.

Наверное, для королевского замка ее слова прозвучали несколько грубовато (хотя верчение незнакомых людей с последующим подвешиванием вниз головой тоже нельзя назвать образчиком хороших манер)… На всякий случай Маргоша все же решила добавить ритуальную фразу, прекрасно известную каждому читателю классической литературы:

– С кем имею честь, так сказать?

Неизвестная дама усмехнулась и высокомерно произнесла:

– Ну и времена! Меня просят представиться! И где – в Камелоте! И кто! Какая-то заезжая авантюристка! Я, будет вам известно, милочка, – фея Моргана-младшая, сестра короля Мерлина и принцесса этого королевства!

Наверное, при таком сообщении гостье полагалось пасть ниц или как минимум сделать реверанс, но Маргарита слегка оторопела.

Вообще-то ей казалось, что принцессы должны быть молодыми и… и… какими же еще? Красивыми? Умными? Добрыми? Это все, как известно, необязательно – даже в сказках принцессы встречались разные… Но все же фея Моргана своим обликом напоминала скорее моложавую злую мачеху с большими претензиями (из тех, что терзают беззащитные зеркала глупыми и однообразными вопросами «Я ль на свете всех милее?»), а вовсе не принцессу. К тому же эта дама что-то говорила о своем двухсотлетнем ученичестве… Если прибавить хотя бы самые незначительные периоды, проведенные Морганой до и после изучения курса магических наук, ее возраст получится весьма почтенным! Мадам уже как минимум третью сотню лет разменяла, а туда же, все в принцессах ходит…

А характер! Судя но всему, ее высочество остановить труднее, чем любого головореза! И эта мысль Маргариту не слишком порадовала… Не хотелось бы сразу же обзаводиться на новом месте врагами, но, кажется, один враг, вернее врагиня, уже налицо.

– Так что же тебе, милочка, предложил мой дражайший братец? – продолжила свой допрос Моргана. – В каком качестве ты собираешься здесь пребывать? Ведь неслучайно ты болтаешься в таком завалящем и всеми забытом измерении, как наш Камелот?

– Леди Маргарита – мой ассистент по административным вопросам и, кроме того, ученица, – раздался за спинами дам внушительный баритон.

В дверях стоял король.

К неожиданному появлению Мерлина Маргарита была готова еще менее, чем к эксцентричному визиту его дражайшей сестрицы, и потому окончательно растерялась.

– Ну разумеется! – фыркнула Моргана брату в ответ. – Ученица и ассистент! Кто же еще? Мои мальчики тоже у меня… ученики и… телохранители. В любом случае, это идет за счет королевской казны. А ты, милочка, лучше бы поискала себе место при дворах иных королей в иных мирах!

– Я не уверена, что на рынке труда высокий спрос на придворных магов и королевских ассистентов, и не хотела бы изучать этот вопрос на собственном опыте, – сухо ответила Маргарита (в конце концов, присутствие его величества короля Мерлина Пятого придало ей смелости).

– Эта женщина несет невесть что! – Моргана даже не удостоила ее ответом. – Ну что, любезный братец, утратил собственные магические силы и взял молодую ученицу? Или уже подумываешь о свадьбе и семейном счастье? Однако ты забыл, что вступление в брак с королем предполагает свободное распоряжение казной королевства со стороны его супруги. Ты и так превратил родовой замок в пристанище для бездельников и бродяг, а теперь намерен еще и разорить наше королевство, потакая капризам какой-то неизвестно откуда притащившейся безродной вертихвостки?

– Да, когда речь заходит о деньгах, моя сестра, принцесса Моргана, становится самым сквалыжным существом, которое только можно себе представить, – усмехнулся Мерлин.

– Склонность оценивать все плюсы и минусы в любой ситуации, сводя их к денежному исчислению и определяя сальдо, – не самая позорная из человеческих слабостей, – огрызнулась сестра. – А ты лучше бы подумал, что наш старый отец был в свое время убит во время дворцового переворота рвущимся к власти дядюшкой, которому эта власть в результате так и не обломилась…

– Зато папочка испустил дух в радостном сознании, что его дочурка ревностно следует старинным семейным традициям, – не слишком почтительно заметил король, вероятно выстраивая какой-то намек (попятный лишь посвященным) на причастность Морганы к финальным событиям неудавшегося переворота…

Сестра проигнорировала его выпад и мрачно пообещала:

– У тебя есть все шансы оказаться следующей жертвой, если ты будешь делать слишком много ошибок!

И тут Моргана произнесла длинную прочувствованную речь о том, как ей не нравятся стиль и методы руководства ее брата-короля, его расточительность, пренебрежение государственными делами и при этом странное пристрастие к изжившей себя архаике и неумение пустить в жизнь королевства хоть что-то новое…

Из всего этого следовал одни вывод, который Моргана не только не скрывала, но и всячески подчеркивала: дворцовый переворот не за горами и дни Мерлина, по крайней мере его дни на престоле, уже сочтены.

Все-таки отцом ее был не кто иной, как его величество Мерлин Четвертый, король Камелота, а в этой среде, среди монархов, вопросы власти решались довольно своеобразно. Дворцовые перевороты во многих королевствах просто-таки унылая проза жизни.

Оставив родственников выяснять отношения, Маргарита ускользнула в привычное убежище – в библиотеку замка.

Что ни говори, а сэр Венделл – единственное существо в этом измерении, способное хотя бы посочувствовать.

– Здравствуй, Морган.

Старый пират резко обернулся, услышав знакомый голос. Да, слух его не обманул – перед ним стоял хорошо, очень даже хорошо известный ему человек, носивший множество имен, одним из которых было Раймундо Луллий. Морган предпочитал именно этот, англизированный вариант имени испанского мага и алхимика.

Они по-прежнему считали себя врагами, хотя те времена, когда пиратский фрегат Моргана с черным «Веселым Роджером» на мачте гонялся за испанскими бригантинами, давно миновали. Но все же трудно забыть окутанное пороховым дымом лицо противника на палубе вражеского корабля, если когда-нибудь любовался на него в окуляр подзорной трубы, готовясь взять украшенный многочисленными пробоинами корабль на абордаж…

Однако с течением долгого времени даже самые лютые враги начинают испытывать друг к другу нечто вроде родственных чувств. А если прошло много веков?..

Дон Раймундо никогда не стал бы трогать Моргана и сводить с ним прежние счеты, если бы тот не посмел использовать алую магию против Марго, единственного существа, которое было невероятно дорого испанскому гранду. Только привязанность к Марго заставляла Луллия чувствовать, что он еще жив.