Текст книги "Экономическое мышление: философские предпосылки. Учебное пособие"

Глава 5. Содержание модели экономического человека в классической политической экономии

А. Смит приступил к исследованиям в области моральной философии в середине XVIII в., когда в целом сложилось две группы представлений о характере поведения человека в обществе. Первая группа философов, опирающихся на идеи Дж. Локка, исходила из естественного права человека на свою личность, подкрепленного собственным трудом, рассматривала человека как деятельного индивида, проявляющего себя в созидании, отстаивающего собственность, завоеванную у природы и пополняемую за счет своего труда, умения и бережливости.

Вторая группа философов считала, что человек – это животное, которое желает удовлетворить потребности за счет любых доступных благ. Труд они рассматривают как антиблаго, наказание и тяжкую необходимость. Такой человек может быть робким (Руссо, Монтескье) или агрессивным (Гоббс, Мандевиль), может сочувствовать своим сородичам, чтобы избежать неприятных переживаний, или не признавать ничего, кроме угрозы ответного насилия. Французские философы, относящиеся к этой группе, развивали идеи социального устройства, которое определяет исторические пути развития человека, т. е. такие ученые, как Монтескье или Руссо, считали, что человек – это продукт развития общества, его качества формируются под воздействием социальных требований.

Итак, по убеждению философов первой группы, человек в основном создает себя сам, общество складывается из договоров людей, объединенных для увеличения их богатства, производительности труда, наилучшего использования всех ресурсов. По убеждению философов второй группы, человек не справляется с возникшими трудностями, не может ни существовать, ни развиваться без общества. Монтескье наиболее ясно выразил эту мысль: общество в его историческом развитии формирует человека как человека, а не как животное.

В первом случае моральные, нравственные требования вырабатываются людьми, обладающими здравым смыслом, для оптимизации благосостояния, ускорения его роста; во втором – они вырабатываются обществом, государством для обуздания людей, привития им навыков общежития (Гоббс) или наиболее полного соответствия поведения человека и задач функционирования того или иного типа государства (Монтескье).

В первой половине XVIII в. происходят идейное переплетение и взаимообогащение социальной философии Англии и Франции: деятели французского Просвещения активно усваивают наследие английских ученых XVII–XVIII вв., с другой стороны, английские философы второй половины XVIII в. (Д. Юм, Дж. Хатчисон, А. Смит, Дж. Беркли) развивают свои теории, полемизируя с энциклопедистами Франции.

Как уже говорилось, Ф. Кенэ создал свою экономическую доктрину на основе не только французской традиции, но и учитывая роль труда и свободы экономической деятельности, которая была обоснована англичанами.

А. Смит испытывал сильное идейное влияние и французской, и английской философской школы. Чтобы иметь представление о его теории, необходимо ознакомиться с основными положениями философской системы Д. Юма.

Д. Юм (1711–1776) сделал науку о человеке отправным пунктом соей философии.

Моральная философия должна стать, по его мнению, универсальной наукой о человеке и его деятельности. Основу этой науки должен составлять опыт, а не только априорные или догматические суждения. Опыт Юм понимает как наблюдение, восприятие и некоторое обобщение (ассоциация идей). Используя теории Локка и Д. Беркли, он считает идеи главным «кирпичиком» своей теории познания человека. Но идеи Юма приближены к восприятию, впечатлению. Впечатление – это непосредственно воспринимаемая идея, а идея – некоторое переработанное разумом впечатление, т. е. идея – это копия впечатления.

В работе «Трактат о человеческом познании» (1772) Юм рассматривает различные стадии восприятия и анализа действительности человеком. При этом Юм (в отличие от Д. Беркли) не считает, что идеи, порожденные впечатлениями, даны человеку непосредственно Богом. Он также не считает, что они существовали до опыта, т. е. от рождения. Юм близок по своим взглядам как к Локку, так и к Кондильяку. Он показывает, что идеи порождаются опытом и человеческим разумом, осмысливающим этот опыт.

Общий подход Юма к человеку предопределил и его взгляды на происхождение, сущность и развитие морали. Он устанавливает, что человек по природе – животное слабое, но наделенное большими потребностями. Юм подчеркивает, что все развитие человека проистекает из несоответствия его потребностей и индивидуальных природных способностей. «Только с помощью общества человек может возместить свои недостатки и достигнуть равенства с другими живыми существами и даже приобрести преимущества перед ними. Все его немощи возмещаются (наличием) общества, и хотя последнее постоянно увеличивает его нужды, однако и способности его еще больше возрастают и делают его во всех отношениях более удовлетворенным и счастливым, чем это ему доступно, пока он пребывает в диком состоянии и одиночестве. Пока каждое отдельное лицо трудится в одиночку и только ради себя, силы его слишком малы, чтобы произвести какую-нибудь значительную работу, поскольку его труд затрачивается на удовлетворение различных нужд, он никогда не достигнет совершенства в каком-нибудь одном искусстве, а так как его силы и успех не всегда одинаковы, то малейшая неудача в одном из таких частных (искусств) должна сопровождаться неизбежным разорением и нуждой. Общество дает средства против всех этих трех неудобств. Благодаря объединению сил увеличивается наша трудоспособность, благодаря разделению труда у нас развивается умение работать, а благодаря взаимопомощи мы меньше зависим от превратностей судьбы и случайностей. Выгода общественного устройства и состоит именно в преумножении силы, умения и безопасности»[73]73
  Юм Д. Трактат о человеческой природе. Собр. соч. в 2 т. Т. 1. M, Мысль, 1996. С. 526.


[Закрыть].

Далее Юм подчеркивает, что все выгоды общества должны быть осознаны людьми: «для образования общества требуется не только, чтобы это было выгодно, но и чтобы люди познали эту выгоду…»[74]74
  Там же. С. 527


[Закрыть]. Юм считает, что для этого недостаточно просто размышлений – нужны первичные впечатления. К ним относятся любовь (мужчины и женщины, а также родителей и детей). И, кроме того, два внутренних и сильных впечатления: эгоизм и симпатия.

Юм считает, что свойство эгоизма у людей преувеличено многими философами (Локк, Гоббс, Монтескье), а симпатия как важнейшее чувство человека, наоборот, недооценена. Однако в природном состоянии эти чувства не могут составить основу общественной жизни. Они уравновешиваются и регулируются искусственно, через разум, привычки и нравы.

Анализируя эти процессы, Юм разделяет все блага, к которым стремятся люди, на внешние (удовлетворение внешних потребностей, т. е. голода, жажды и т. д.) и внутренние (душевный покой, удовлетворенность жизнью). Добывание внешних благ и владение ими являются неустойчивым, пока люди не осознают механизм достижения в обществе благ внутренних. Он указывает, что «это может быть сделано не иначе как путем соглашения между отдельными членами общества, имеющего целью упрочить владение внешними благами и предоставить каждому возможность мирно пользоваться всем тем, что он приобрел благодаря удаче и труду»[75]75
  Юм Д. Указ. соч. С 530.


[Закрыть].

Таким образом, выявляя первичные аффекты (впечатления, чувства), Юм путем ассоциации идей, разума, размышления приводит людей не просто к признанию наличия эгоизма и симпатии, но и к установлению (выбору) наиболее разумного устройства общества, соответствующего договору между сознательными гражданами и имеющего целью обеспечить всем безопасное существование.

В идеях Юма отражается синтез английского и французского подхода к проблеме общества и человека. Но, будучи английским философом, Юм подчеркивает изначальность в обществе желаний, целей и чувств отдельного гражданина, сознательность заключения общественного договора и возможность выбора форм этого договора.

Интересна идея разделения труда, увеличения силы общественного труда за счет такого разделения. Эта мысль будет развита А. Смитом.

В своем первом фундаментальном труде «Теория нравственных чувств» (1759) А. Смит (1723–1790) прямо продолжает и развивает идеи Юма о симпатии и разумном устройстве общества на основе осознания выгод совместного проживания. А. Смит даже усилил положения Юма о симпатии и сознательной добродетели.

Он начинает свое исследование со следующего положения: «Какую бы степень эгоизма мы ни предположили бы в человеке, природе его, очевидно, свойственно участие к тому, что случается с другими, участие, вследствие которого счастье их необходимо для него, даже если бы оно состояло только в удовольствии быть его свидетелем»[76]76
  Смит А. Теория нравственных чувств. M.: Республика, 1997. С. 31


[Закрыть]. А. Смит подчеркивает, что речь идет о свойствах человека вообще, в любой сфере общественной или частной жизни. Как и Юм, он считает, что симпатия возникает из памяти и воображения, т. е. присуща людям, которые усваивают собственные впечатления, способны к ассоциации идей, отождествляют себя с другими людьми. Смит полагает, что «источник нашей чувствительности к страданиям посторонних людей лежит в нашей способности переноситься воображением на их место, в способности, которая доставляет возможность представлять себе то, что они чувствуют, и испытывать те же ощущения»[77]77
  Там же. С 32


[Закрыть].

С одной стороны, эта способность инстинктивна. Смит ссылается на то, что, видя удар, нацеленный на другого, мы инстинктивно стремимся уберечь себя. Однако произведения искусства, молва, обсуждение чьего-то поведения также вызывает сострадание, хотя мы только воображаем себе происшедшее. Человеку вообще свойственно общаться, делиться с другими людьми своими переживаниями, вызывать сочувствие в других. Это уже общественное, а не природное свойство – оно развивается в общении и изменяется в процессе воспитания, образования.

Следуя методу Юма, Смит ссылается на опыт, здравый смысл, память и воображение человека. Он обращает внимание на симпатии, которые вызывает человек отзывчивый, но сдержанный и благоразумный, и антипатии, которые вызывают ничем не сдерживаемые негативные эмоции (гнев, злоба). Наконец, он считает, что черствость, эгоизм, бездушие вызывают презрение всегда, какое бы хорошее воспитание не получил человек. Он делает вывод: «Из всего сказанного нами следует, что выражать свое сочувствие другим и забывать самого себя, ограничивать насколько возможно личный эгоизм и отдаваться снисходительной симпатии к другим представляет высшую степень нравственного совершенства, на какую только способна человеческая природа. Только таким путем мы можем достигнуть того господства согласия в чувствованиях людей, при котором страсти наши оказываются законными и приносят нам счастье»[78]78
  Там же. С. 45.


[Закрыть].

Таким образом, Смит соединил законность и нравственность поведения со стремлением к счастью. Как и Юм, он считает, что счастье невозможно только при удовлетворении материальных, внешних, потребностей – оно включает и душевный покой, и гармонию с обществом. Далее Смит исследует проявление добродетельных и эгоистичных чувств людей в разных слоях общества.

В конце трактата Смит полемизирует со сторонниками идей врожденной добродетели, утилитаризма и безудержного эгоизма. К первым, ассоциируя их с идеями Шефтсбери и Хатчесона, он относиться с симпатией, но полностью согласиться с ними не может. Ему не нравится, что Хатчесон совсем отрицает добродетельность себялюбия, полагая, что ценность доброго дела снижается, если оно вызвано стремлением к собственному счастью. Смит возражает: «забота о собственных интересах и личном счастье иногда может быть побудительной причиной наших поступков, заслуживающих похвалы. Привычка к бережливости, трудолюбию, скромности, рассудительности, хотя и объясняется обыкновенно личными выгодами, тем не менее кажется нам заслуживающей одобрения и общего уважения»[79]79
  Смит А. Теория нравственных чувств. С. 293–294.


[Закрыть].

Интересен перечень качеств, объединяющих добродетель и эгоизм, – это проявление хозяйственной, экономической стороны деятельности человека. Смит считает такие добродетели «низшими».

Полемизируя со сторонниками утилитаризма, Смит пишет: «Единственное различие между данной системой (утилитаризмом. – Е.К.) и той, которую я старался установить, состоит в том, что первая оценивает наши страсти, указывая на их полезность, а не на симпатию или соответствующее ей чувство беспристрастного наблюдателя»[80]80
  Там же. С. 295.


[Закрыть].

Гораздо более резко Смит критикует теорию Мандевиля: «Главнейшее заблуждение в сочинении доктора Мандевиля состоит в том, что он считает все страсти порочными, какова бы ни была их сила и направление. Таким образом, он видит тщеславие во всем, что находится в зависимости от чувствований других людей, и с помощью такого софизма доказывает свое любимое положение, что все эгоистические пороки составляют всеобщее благо»[81]81
  Там же. С.302.


[Закрыть].

С другой стороны, Смит соглашается, что частью процветающего общества является искусство, в нем допустимы роскошь, архитектурные украшения, разбивка садов; необходимо и содержание армии, чиновников, духовенства. Он не видит в самих этих явлениях пороков, это всего лишь потребности людей. Видимо, считает Смит, негодование Мандевиля вызывают лицемерный аскетизм, различные системы (пуританство), призывающие к искоренению всех страстей, что неуместно.

Таким образом, обобщив существовавшие взгляды на моральную философию и воспринимая систему Юма как самую приемлемую, Смит создал синтетическую систему моральной философии. Он согласен, что человеком движет собственный интерес, но признает также присутствие и развитие симпатии и благожелательности как чувств, необходимых для общественного проживания и деятельности людей.

В своем основном произведении «Исследование о природе и причинах богатства народа» А. Смит выдвигает интересные предпосылки анализа, которые воспринимает как данные.

Так, в первой главе этого произведения показано, что основной фактор роста богатства – это разделение труда, а во второй развитие разделения труда определяется склонностью людей к обмену. А. Смит не акцентирует внимание на особенностях «экономического» человека, отличающих его от человека вообще.

Он пишет: «Разделение труда, приводящее к таким выгодам, отнюдь не является результатом чьей-то мудрости, предвидевшей и осознавшей то общее благосостояние, которое будет порождено им: оно представляет собой последствие – хотя очень медленно и постепенно развивающейся – определенной склонности человеческой природы, которая отнюдь не имела ввиду такой полезной цели, а именно склонности к мене, торговле, к обмену одного предмета на другой»[82]82
  Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народа // Антология зарубежной классики. M.: Эконов-Ключ, 1991. С. 90.


[Закрыть].

Далее А. Смит объясняет, что не имеет в виду проведение специального исследования о природе этой склонности: «В нашу задачу в настоящий момент не входит исследование того, является ли эта склонность одним из тех основных свойств человеческой природы, которым не может быть дано никакого дальнейшего объяснения, или, что представляется более вероятным, она является необходимым следствием способности рассуждать и дара речи»[83]83
  Там же.


[Закрыть].

Эта склонность общая для всех, людей, но не наблюдается у животных, даже если они живут стаей. Если животное хочет чего-то от другого животного или от человека, то оно выпрашивает или отнимает. Но людям свойственно менять часть чего-то своего на чье-то чужое. Обмен тесно связан с понятиями собственности, целесообразности и стоимости.

Смит воспроизводит положение о зависимости людей друг от друга, необходимости жить в обществе: «человек постоянно нуждается в помощи ближних, и тщетно будет он ожидать ее лишь от их расположения. Он скорее достигнет своей цели, если обратится к их эгоизму и сумеет показать им, что в их собственных интересах сделать для него то, что он требует от них»[84]84
  Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народа. С. 91.


[Закрыть].

Такое положение конкретизирует ранее высказанную мысль Смита о том, что общество, «… рассматриваемое с абстрактной и философской точки зрения, можно сравнить с огромной машиной, правильные и согласованные движения которой дают массу полезных результатов»[85]85
  Смит А. Теория нравственных чувств. С. 305.


[Закрыть]. Сравнивая общество с машиной, Смит рассуждает в рамках идей Просвещения, но идет дальше: он показывает работу этой машины, а также обосновывает эффективность ее действия.

Ни один предшественник Смита не показал, как и почему действия отдельных людей, объединенных в общество, дают общий полезный эффект, выражающийся в росте богатства каждого и всех вследствие повышения производительности труда. А. Смит, по замечанию Й. Шумпетера, не высказал ни одной совершенно новой мысли, используя естественные для образованных людей своего времени положения. Представление об обществе как о машине или как о биологическом организме является общим для его современников[86]86
  Шумпетер Й. История экономического анализа. Т. 1. СПб.: Экономическая школа, 2001. С. 240–241; Человек эпохи просвещения: Сб. статей. M.: Наука, 1999; Rotschild Emma, Economic Sentiments. Harvard University Press, 2002. P. 125–126.


[Закрыть].

Не менее распространенным является положение о собственном, или эгоистическом, интересе, который движет каждым членом общества. Однако Смит первый показал, как именно собственный интерес каждого простого обывателя связывает его с обществом, а общество с ним, причем показал это именно в экономической сфере общественной жизни.

Впоследствии положение об объединении людей в экономической сфере было развито многими экономистами и социологами. Однако каждый из них подчеркивал только одну определенную сторону: рациональность поведения людей, стандартность их мотивов и поступков именно в экономической сфере, безудержный эгоизм, благодетельность экономической и политической свободы.

Между тем сам А. Смит не делал обобщений – он показал возможность, механизм и результаты совместной деятельности простых людей, наделенных самыми разными чувствами. В экономической области им не надо прибегать к другим чувствам при наличии только взаимовыгодного обмена – этого универсального вида сотрудничества. Это не означает отсутствие других чувств и мотивов у людей, но в данном конкретном случае можно обойтись без их рассмотрения. Таким образом, А. Смит завершил и представил в обобщенном виде для сферы экономики принцип методологического индивидуализма. В дальнейшем положения А. Смита принимались в виде общей предпосылки и включались в теории Ж.Б. Сэя, Ф. Бастиа, Т. Мальтуса, Н. Сениора, Дж.С. Милля.

Смит не является ни циником, ни безудержным оптимистом. Он показывает, что торговцы, капиталисты могут договариваться и предлагать и навязывать невыгодные другим условия сделки, а землевладельцы могут наживаться на подъеме цен сельскохозяйственной продукции. Он ясно видит и возможности государства оказать помощь в экономическом росте или стать помехой. Эгоизм, сотрудничество, политическую мудрость, так же, как и рациональность, можно понимать по-разному. В разных условиях они будут по-разному влиять на экономический рост. Наилучшие результаты экономическая деятельность отдельного человека дает, как следует из рассуждений А. Смита, свобода экономической деятельности при ограничении государственного вмешательства. Однако свобода означает возможность для каждого человека действовать по своему усмотрению, значит, никто не может навязывать свою волю, диктовать.

Американский экономист-историк Эмма Ротшильд в своей работе «Экономические чувства» подчеркнула достоинство свободы для простого человека в работе А. Смита. Как ее муж и соратник А. Сен, она видит прогресс экономической мысли и деятельности в осуществлении свободы и безопасности деятельности простого, «маленького» человека[87]87
  См.: Rotschild Emma. Economic Sentiments. Harvard University Press, 2002. P. 125–127.


[Закрыть].

Таким образом, «экономический» человек А. Смита в оригинале – это просто первая, еще неразвитая модель поведения человека в экономической сфере, в определенных условиях. Смит не универсализировал ни формы, ни последствия этого взаимодействия, не анализировал сами предпосылки модели. Видимо, как считает российский исследователь-историк B.C. Автономов, А. Смит, как и его современники, настолько органично воспринимал теорию естественного права, естественных законов, что не видел необходимости введения дополнительных условий (предпосылок), ограничивающих теоретическое исследование[88]88
  См.: Автономов B.C. Модель человека в экономической науке. СПб.: Экономическая школа, 1998. С. 67–68.


[Закрыть]. Иными словами, принцип индивидуализма в экономике являлся для А. Смита вполне органичным, естественным; с другой стороны, он стал результатом обобщения социально-этических исследований Т. Гоббса, Дж. Локка, Д. Юма.

Теория А. Смита вызвала огромный интерес у современников и оказала сильное влияние на экономистов XIX в. K ее сторонникам следует отнести Т. Мальтуса, Д. Рикардо, Ж.-Б. Сэя, Н. Сениора, Ф. Бастиа, Дж.С. Милля; к противникам – представителей исторической школы в Германии. Впоследствии противники теории А. Смита аргументировали свою позицию, основанную на первичности общественных институтов в развитии и действиях отдельного человека. Их аргументация, во многом опирается на идеи Платона, французских философов Нового времени, философию Гегеля. К противникам А. Смита можно отнести различные течения социализма, в частности французского, марксизм и его школы, традиционный институционализм, как показывает в своей работе его современный представитель Дж. Ходжсон, а также леворадикальные социально-экономические школы. Обобщил это противостояние индивидуалистического и социального подходов Ж. Бодрияйр в своей работе «Политическая экономия знака». Трактовку «экономического» и «социального» человека, различие и сходство этих моделей показал К. Бруннер.

Для всех сторонников идей А. Смита характерно полное восприятие его взглядов на человека и его деятельность. Более того, за исключением Т. Мальтуса и Дж.С. Милля, никто не стал серьезно обсуждать понимание сущности человека в политической экономии. Н. Сениор только усилил некоторые посылки анализа Смита, объявив человека эгоистом по природе. Это положение тесно соприкасается с идеями Т. Гоббса и Б. Мандевиля.

Т. Мальтус (1766–1834) подчеркнул значение биологических процессов в характеристике деятельности человека. По его убеждению, этические, религиозные, экономические (рациональные) компоненты в поведении человека являются внешними, второстепенными по отношению к биологическим страстям – инстинктам питания и размножения; «… недостаток пропитания является постоянным препятствием к размножению человеческой породы; это препятствие обнаруживается всюду, где скопляются люди, и беспрерывно проявляется в разнообразных формах нищеты и вызываемого ею справедливого ужаса»[89]89
  Мальтус Т. Опыт о законе народонаселения // Антология экономической классики. M.: Эконов-Ключ, 1993. С. 10.


[Закрыть].

Такое толкование естественного права и законов как биологической необходимости, которая только корректируется разумом и общественными правилами, прослеживается отчасти у Б. Франклина, Дж. Таунседа, но в работах Мальтуса оно выступает на передний план. Мальтус усиливает это положение тем, что не видит никаких возможностей изменить данные законы, так как они – в природе человека.

Единственное средство избежания всеобщей нищеты, по мнению Мальтуса – это нравственное обуздание в самом прямом и высоком смысле этого слова. Только полное осознание каждым человеком неискоренимости его инстинктов и ужасных последствий их бесконтрольного проявления может улучшить экономическое положение большинства населения любой страны.

Средства нравственного обуздания, которые предлагает Т. Мальтус, роднят его с последователями А. Смита:

• обеспечить экономическую свободу, чтобы каждый мог в полной мере применить свои силы;

• не оказывать помощь бедным, дабы не уменьшать рациональность их поведения;

• преподавать в приходских школах политическую экономию по А. Смиту, чтобы прививать верный взгляд на экономику, развивать рациональность мышления.

Обобщая свои выводы, Т. Мальтус пишет: «…должно быть разъяснено, что преимуществами брака, так же, как богатства и других благ, необходимо пользоваться лишь под известными условиями. Твердое убеждение, что супружество весьма желательно, но что для достижения его необходимо иметь средства для содержания семьи, послужит всякому молодому человеку наиболее сильным побуждением к труду и благоразумной бережливости до той поры, пока он не осуществит своих намерений относительно вступления в брак»[90]90
  Мальтус Т. Указ. соч. С. 76.


[Закрыть].

Таким образом, развитие тех качеств, которые А. Смит считал врожденными, должно успешно противостоять биологическим страстям.

Совсем другая трактовка учения А. Смита содержится в сочинениях Ж.-Б. Сэя (1767–1832) и Ф. Бастиа (1801–1850). Соглашаясь с общим положением о разумности поведения людей, Сэй и Бастиа подчеркивают, что разделение труда позволяет каждому использовать свои способности наилучшим образом – как для себя, так и для всех. Разделение труда основано на величайшем природном и историческом разнообразии людей.

При этом Ж.-Б. Сэй в работе «Трактат по политической экономии» подчеркнул, что предпринимательская деятельность предполагает наличие особых качеств, обусловленных как природными свойствами, так и образованием, знаниями. Сэй выделяет предпринимательские способности как группу человеческих качеств, наиболее способствующих экономическому росту: «Современная Англия обязана своими несметными богатствами не столько своим ученым, хотя она насчитывает у себя многих весьма выдающихся деятелей этого рода, сколько замечательному таланту своих предпринимателей в практическом деле производства и рабочих, умеющих хорошо и быстро исполнять работу»[91]91
  Сэй Ж.-Б. Трактат по политической экономии, M.: Дело, 2000. С. 34–35.


[Закрыть].

Предпринимателям присущи организаторский талант, тяготение к организации нового дела, а рабочим – исполнительская дисциплина. Работник, считает Сэй, дополняет предпринимателя. Цель предпринимателя – приложить специальные знания к удовлетворению потребностей людей – только так он сможет улучшить свое материальное положение; предприниматель имеет еще и способность рисковать, наслаждаться достижением своей цели.

Характеризуя предпринимателя в промышленности, Сэй утверждает: «этот род труда требует таких нравственных качеств, которые нечасто соединяются в одном лице: тут требуется здравый ум, постоянство, знание людей и понимание окружающих обстоятельств, умение верно оценить важность продукта, потребность, которую он должен будет удовлетворять, средства производства; часто тут потребуется еще привлечь к делу большое количество людей, закупить самому, или поручить закупить сырые материалы, собрать рабочих, привлечь потребителей, обнаружить стремление к порядку и бережливости – одним словом, обладать талантом управления… Но это не все. Промышленные предприятия всегда соединяются с известным риском, как бы хорошо они ни были поставлены – по мнению предпринимателя, они могут расстроиться, и последний может без всякой вины со своей стороны пошатнуть свое состояние и даже до некоторой степени повредить своей чести – в этом заключается еще новая причина, по которой обыкновенно число предприятий сокращается или становится несколько дороже»[92]92
  Сэй Ж.-Б. Указ. соч. С. 56–57.


[Закрыть].

Ж.-Б. Сэй описывает и систематизирует специальные человеческие качества, способствующие успеху в той или иной деятельности. Именно эти качества не только способствуют увеличению богатства, но и являются основой справедливого распределения, гармоничного воспроизводства общественного богатства. Он четко связывает доход с вкладом фактора производства, а работу фактора – с необходимыми качествами человека.

Таким образом, Сэй пс создаст и не развивает какой-то вид моральной философии. Для него качества человека прямо включаются в характеристику факторов производства. Человек с его способностями и целями для политической экономии важен постольку, поскольку он вписан в систему разделения труда и выполняет свою роль в процессе воспроизводства.

Точно и однозначно подвел итог этому процессу Ф. Бастиа в своей статье «Два девиза» в рамках работы «Экономические гармонии». Он различает (и всех ученых призывает различать) нормы морали, правила поведения, применимые в области дружеских, семейных отношений, и принципы экономического поведения человека, Принципы экономического поведения объективно, в силу специфики самих экономических процессов, должны быть основаны на расчете, вознаграждении и эгоизме. Принципы экономического поведения должны быть стимулами деятельности, а эта деятельность тяжела и неприятна, ее никто не возьмется выполнять просто из дружеских чувств.

Отрицая социалистические принципы, Ф. Бастиа пишет: «есть два рода человеческих отношений: одни подчинены принципу симпатии, и мы оставляем их в области морали, другие возникают из личного интереса, существуют между людьми, даже не знающими друг друга, но обязанными только взаимной справедливостью, и определяются добровольно и свободно устанавливающимся соглашением… Эти-то соглашения последнего рода и составляют область политической экономии. Основать эти отношения на принципе симпатии так же невозможно, как невозможно было бы положить принцип личного интереса в основу семейных и дружеских отношений»[93]93
  Бастиа Ф. Экономические гармонии. M.: Дело, 2000. С. 211.


[Закрыть].

Бастиа проявляет определенную наивность, разделяя «экономическую» и «моральную» стороны человека. Он считает, что тяжелый труд кузнеца, фермера или купца может быть организован только при соответствующем вознаграждении, но иных стимулов к работе нет. Однако он не задумывается о том, что так волновало К. Маркса, других экономистов и философов в XIX и XX вв.: человека нельзя разделить. Обладая определенным набором качеств, обусловленными экономическими требованиями, он привнесет эти качества и в другие сферы: если он станет эгоистом в работе, то станет им и в семье, дружбе, любви. Он будет рассуждать «экономически» в любой области своей деятельности. В XX в. Л. Роббинс, Г. Беккер предложат изучать экономическое поведение человека в любой жизненной сфере. При этом они последовательно будут строить модели поведения человека, исходя только из его экономических целей.

Литература

Основная

1. Агапова И. Экономика и этика. Аспекты взаимодействия, M., 2002. Очерк 2.

2. Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе. M, Дело, 1997. Гл. 2–6.

3. Дюмон Л. Homo Aequalis. Генезис и расцвет экономической идеологии. M.: Nota bene, 2000. Ч. 1. С. 98–125. Приложение, с. 198–207.

4. Негиши Т. История экономической теории. M.: Аспект-Пресс, 1995. Гл. 3, 4.

5. Шумпетер Й. История экономического анализа. СПб., 2001. Т. 2. С. 60–87. Гл. 3. Ч. 2.

6. Эспинас А. История экономических учений, СПб.: Elis, 1998. Гл. 7.

7. Козловски П. Этика капитализма. СПб., 1998. С. 90–120.

Дополнительная

1. Бастиа Ф. Экономические гармонии. M.: Дело, 2000.

2. Мальтус Т. Опыт о законе народонаселения. M., 1993.

3. Смит А. Теория нравственных чувств. M., 1999.

4. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. M., 1962.

5. Сэй Ж.-Б, Трактат по политической экономии. M.: Дело, 2000.