Текст книги "Сахарный Лес"

Глава 13

– Отец, ты что, с ума сошел? – не унимался старший сын Берна Моро, высокий и крепкий Ларенс, такой же рыжий и веснушчатый, как и его маленькая сестрица Нелла. – Я против того, чтобы эта безумная бродяга оставалась в нашем доме.

– Попридержи язык, – шикнул на него отец. – Это мой дом. И я буду решать, кто будет гостить в нем, а кто нет. И не забывай, что мы обязаны Язет. Если бы не она, эту ночь мы провели бы на вокзале.

– Думаю, она просто мошенница, – Ларенс скрестил руки на груди.

– Хватит, – отрезал Берн Моро. – Язет ночует в нашем доме. А если кто-то не хочет спать с ней под одной крышей, может отправиться в амбар.

Он обвел непреклонным взглядом домочадцев. Троих сыновей и маленькую Неллу. Похоже, против был только Ларенс, взрослый сын доброго фермера. Но он посчитал, что лучше промолчать.

– Что сказала бы мама, – процедил он, покидая кухоньку.

– Что нужно помогать нуждающимся, и быть благодарным тем, кто помогает тебе, – вздохнул Берн Моро. – Если бы она была жива, она бы поддержала меня.

Нелла засеменила за братом. Тот уже успел подняться до середины лестницы. Девочка взялась за перила и сердито крикнула ему вслед:

– Ты ничего не понимаешь в чародейках!

– Зато я понимаю в мошенниках, – проворчал он в ответ.

«Мошенница» тем временем сидела на самом краешке широкого дивана, занимавшего четверть маленькой деревенской кухни. Она все так же прижимала к себе заветный синий сверток. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Язет уже сто раз прокляла себя за то, что приняла предложение Берна остановиться у них на ночь. Но откуда ей было знать, что старший сын отнесется к ней с таким недоверием? Девушка уже была готова встать и уйти прямо посреди спора, но поняла, что у нее нет на это сил. Особенно после сытного ужина, которым ее накормили сыновья Моро. Она так устала, что была готова уснуть сидя.

– Не обращай внимания на Ларенса, – примирительно улыбнулся Берн Моро. – Он оттает. Мне сложно дается воспитание детей, как ты могла заметить. После смерти жены – особенно, – он почесал затылок. – Ну да хватит мучить тебя разговорами. Сейчас принесу тебе подушку и одеяло. Устроишься прямо на этом диване. Пойдет?

– Спасибо, – поблагодарила Язет.

Берн ушел. Двое других сыновей, Эвис и Найл, пожелали ей спокойной ночи и, бросив прощальные подозрительные взгляды, удалились. Похоже, им тоже не верилось в то, что в их дом попала настоящая чародейка, да еще и путешествующая во времени. Но мальчики сочли, что лучше оставить свое мнение при себе.

В слегка захламленную, но очень уютную кухоньку вихрем влетела Нелла. Она внезапно подскочила к Язет и обвила ее шею руками в нежных детских объятиях. От неожиданности принцесса часто заморгала.

– Не волнуйся, я тебе верю, – радостно сообщила рыжая малышка. – И я бы хотела, чтобы ты осталась с нами насовсем. Спокойной ночи, волшебница!

Девочка поспешила прочь и чуть не столкнулась с отцом в дверях. Тот вовремя посторонился. Он принес Язет подушку, одеяло и простыню. Оставил все и показал, как выключить свет, а потом ушел, прикрыв за собой дверь.

Какое-то время девушка сидела, боясь шелохнуться. Слушала звуки дома. Скрипы и шорохи. Слушала голоса людей, доносившиеся со второго этажа, но не могла разобрать слов. Отдаленные голоса животных со скотного двора. Слушала, как квакают лягушки где-то в саду. Нечеткие мягкие отзвуки. Она слушала и силилась поверить всему, что произошло с ней. Слушала, но не слышала одного – голоса сладких вод. Кровь древ молчала в недрах. И это было странно и страшно одновременно. Напитаться силами сейчас было негде. Куда же завез ее поезд? В какие края, где нет сладких вод и Сахарного Леса? Она обязательно выяснит это. Но утром.

Язет широко зевнула. Принялась расстилать постель. Потом погасила свет. Когда все было готово, она на миг замешкалась, прежде чем снять верхнюю одежду и улечься. Девушка не спала много лет в нормальной кровати. Годы с кочевниками научили ее спать на тюфяках, в гамаках и даже прямо на голой земле, но роскошь собственной постели она позабыла давно. И сейчас, ложась на скрипучий диванчик, она почувствовала, как губы сами собой расползаются в блаженной улыбке.

Пусть себе сомневаются. Их сомнения рассеются, когда однажды она исчезнет прямо у них на глазах. Перенесется в прошлое, чтобы помочь семье и клану. А когда она вернется домой в свое время, никто точно ей не поверит. Такое чудное будущее. Вот Пьен будет смеяться. Милый Пьен. Как же прошла его встреча с Охотником, интересно узнать?

Мысли роились в голове назойливыми пчелами. Язет полагала, что вовсе не сможет уснуть в незнакомом месте. Но усталость оказалась настолько сильной, что девушка погрузилась в глубокий сон без сновидений сразу, как только голова коснулась подушки. Два путешествия во времени сказались на ней. А может, вообще переживания последнего дня.

Она проснулась перед самым рассветом. В голове обрывистой чередой пронеслись минувшие события. Вот она в лагере кочевников. Вот приходит Охотник. А потом все так быстро. Так нереально. Прыжок через время. Полянка. Медведь. Джерес. Новый прыжок. Чужой мир. Поезд. Мужчина в форме. Дом Моро.

Язет поморщилась. Нет, все сложилось весьма увлекательно, с одной стороны. Но, с другой стороны, ей тут не место. Нужно было набраться сил и вернуться назад поскорее. Девушка перевернулась на другой бок. Только уснуть снова не удалось. Поэтому, немного поворочавшись на диванчике, она решила выйти в сад на воздух.

Девушка тихонько оделась и выскользнула через заднюю дверь на кухне. Скрипнули дощечки на крыльце, когда она спускалась в затянутый жидким туманом садик. Мыски башмаков тотчас намокли от росы. В тишине было слышно, как чирикают пташки в кронах молоденьких яблонь. Язет неспешно прошла к невысокой изгороди и остановилась. Облокотилась на каменную кладку старенького заборчика.

Перед ней раскинулось поле, а за полем чернел лес. Солнце величественно поднималось над его кронами. Лес был небольшим, но таким смутно знакомым. Что-то было в его высоких деревьях с изломанными ветвями. Невозможно кудрявыми казались в первых утренних лучах изумрудные кроны. Но этот лес не выглядел непроходимой чащей, полной диковинных зверей и птиц. Разве только…

Девушка часто заморгала. Опустила взор на свои руки, покоившиеся на камнях. Кладка была настолько старой, что крошилась тут и там, а поверхность вовсю завоевывали мягкие мхи и ржавые лишайники, похожие на древесные грибы.

– Быть не может, – тихо произнесла она. Соскребла мох в одном месте.

Камень под ним был жемчужно-белым. Таким же, как стены их родового замка. Девушка помнила немногое из своего детства, но эти белые камни она знала прекрасно. Однажды она пыталась облизать стену. Думала, что белоснежная кладка сделана из сахара. Как тогда смеялся над ней Валлен!

Язет отшатнулась назад. Она закружилась на месте и заозиралась по сторонам, отказываясь верить своим глазам. Вот остатки крепостной стены. А вот здесь была высокая башня. На ее фундаменте возведен амбар. Ну а сам дом стоял на том, что осталось от замка. И ничего. Больше ничего. Ни следа от жилища Драконов в сердце Сахарного Леса. Лес отступил так далеко, будто бы спасался бегством от этих ущербных руин.

Принцесса прижала ладони ко рту и без сил опустилась на колени. Слезы потекли прежде, чем она успела ощутить нестерпимую боль в груди. Словно сердце пронзили пикой.

Сахарный Лес выродился. Дворец ее семейства лежал в руинах, как скелет мертвого исполина. Что же это? Неужели все лишения напрасны? И такая судьба ждет ее семью? Зачем браться за что-то и все менять, если в итоге ничего не останется? Девушка горько заплакала от боли и отчаяния.

И тут она внезапно ощутила то, что так хотела ощутить с самого начала, как попала в эту реальность. Под ее ногами где-то в недрах мягко пульсировали сладкие воды. Они наполняли ее тело силами. Магия возвращалась к ней. Ее источник еще теплился в глубине. Но она чувствовала его совсем слабо, не так, как во времена путешествий с кочевниками. Если раньше сладкие воды Язет слышала отчетливо, как рокот водопада, то теперь они напоминали журчание далекого ручейка. Однако этого было бы достаточно, чтобы вернуться обратно, в ее время. Но стоило ли делать это, если их дом все равно ждет разрушение?

Принцесса обняла колени руками и принялась плакать пуще прежнего. В таком состояние ее и нашел Ларенс. Он вышел на улицу в кофте прямо поверх пижамы. Увидев Язет, молодой мужчина подошел к ней.

– Что ревешь? – осведомился он. – Весь дом разбудишь.

Девушка затихла. Она подняла на Ларенса полные слез глаза и, заикаясь, спросила:

– Что… Что это за место? Откуда… откуда эти камни?

Прежде суровое лицо Ларенса несколько смягчилось. Он протянул руку:

– Вставай. Нечего сидеть на земле. Простудишься. Пойдем в дом, я тебе все расскажу.

Девушка повиновалась. Они вернулись на кухню, где она тихо села на краешек своего диванчика, сдвинув в сторону одеяло. А Ларенс поставил чайник и принялся готовить завтрак.

– Ты обещал рассказать, – подала она голос.

– Да нечего рассказывать на самом деле, – он пожал плечами. – Много лет назад мой прапрадед Моро переехал из другой части света сюда и купил эти руины и часть леса.

Ларенс поставил на огонь сковороду. На нее отправились кусочки ветчины и несколько яиц. Завтрак, который мужчины готовят мастерски. Вкусный запах заполнил кухню.

– А что было до этого? – не унималась Язет.

Ларенс рассмеялся.

– Ты что, правда не из этого времени? – он встретился с сердитым взглядом синих глаз и тотчас перестал смеяться. – Ты не знаешь? Те узурпаторы и узурпаторши, которые давным-давно владели силами природы и держали в ужасе весь мир, несколько веков назад внезапно переменили свое отношение к вещам. Они изменили стиль правления и в итоге поменяли все королевство. Они расстались с прежней властью. А потом ушли на покой. Будто никого из них прежде и не было. Конечно, ходят слухи о людях, которые все еще умеют вызывать дождь и ходить сквозь миры, но это только слухи. Лично я таких людей никогда не видел. До встречи с тобой.

Повисла пауза. В наступившей тишине было слышно, как на втором этаже проснулись остальные Моро. Ларенс некоторое время изучал окаменевшее лицо девушки. Большеглазая красавица. Совсем не безумная, а просто одинокая.

Зашкварчала яичница, угрожая непоправимо сгореть. Ларенс ринулся к сковородке.

– Значит, империя моих предков распалась, а род рассеялся по миру и, возможно, угас вовсе, – задумчиво произнесла она, глядя в пустоту. А потом добавила: – И людям живется вполне неплохо без Драконов.

Глава 14

– Матушка, – низким басом произнес вошедший, – вижу, у нас гостья.

– Здравия вам и благоденствия, благочестивый хозяин, – пролепетала девушка, украдкой глянув на него.

Он фыркнул в ответ. Но взгляда острых орлиных глаз на ней не задержал. Гора мышц в самой почетной королевской форме. Он прошел прямо к старухе. Наклонился и поцеловал ее крючковатые пальцы.

– О, сын, эта бедная монашенка забрела к нам погреться. – Старушка была явно счастлива видеть его дома. – Уверена, она многое тебе расскажет за ужином.

– Некогда мне слушать проповеди бродячих монахинь, матушка, – сердито бросил Охотник. – Я здесь не за тем. Да и на ужин не останусь. Поем в дороге.

– Но как же? – лицо старушки вытянулось от удивления. – У нас твой любимый кролик на ужин.

– Моя зверюшка опять смогла удрать, – забормотал Охотник. – Ее кучерявая головка уже маячила передо мной. Но проклятые кочевники. Это все их вина. Но ничего. Теперь они получат по заслугам. Хозяйка говорит, их бросили в подземелья, а ту ведьму, что стояла за всем этим, ослепили. Там им и место. Но это зверюшка. Матушка, если не поймаю ее в скорости, не ужинать нам больше никогда.

Старушка посмотрела на сына невидящим взглядом. На лице застыла скорбь. Она протянула руку. Нашарила его громадную ладонь своими тонкими пальцами и нежно сжала.

– Милый сын, – в голосе матери была любовь. Несмотря на все его безумие, перед ней был тот, кого любила она больше жизни. – Что я могу сделать для тебя?

– Матушка, слышала ты что-нибудь про дневник старой королевы Эваноры? – он говорил так, будто Раданы и вовсе не было в комнате.

– Дневник? – старушка задумалась. – Насколько я помню, она не вела дневников. Все эти охоты и балы. Когда ей было вести дневники?

– Я сказал хозяйке то же самое, но она твердит, что в детстве своими глазами видела, как мать пишет дневник. Будто там все ее секреты. – Он наконец вспомнил о том, что в доме посторонние, и бросил взгляд на девушку.

Радана увлеченно поедала варенье. Липкая сладкая масса вязла в зубах и никак не желала проглатываться, но девушка изображала такой живой аппетит, что Охотник возвратился к беседе с матерью. Лишь чуть понизил голос.

– Она велела найти его. Говорит, это маленькая книжица в коричневой кожаной обложке. А на ней золотые руны. И весь дневник исписан Драконьими рунами. Чтобы никому чужому не прочесть. Вот я и вспомнил про нашу библиотеку. Не могла она спрятать дневник тут?

– Коричневая кожаная обложка. Золотые руны… – старушка задумалась. – Нет, сын, прости. Я знаю здесь каждую книгу. Я чистила их переплеты еще до того, как начала терять зрение. Знаю каждую. С золотыми буквами на кожаной обложке нет ни одной.

– Значит, не видать мне милости ее высочества, – процедил сквозь зубы Охотник. – Что ж, придется принести ей голову зверюшки. – Он резко развернулся и зашагал прочь.

– Сынок! – старушка протянула ему вслед дрожащую руку.

– Пожелай мне удачи, матушка, – бросил он.

Однако в дверях он на миг замер и обернулся. Задержал внимательный взгляд на Радане.

– Не советую выходить на тракт в ближайшие пару дней. Говорят, в округе видели волка, – на миг их глаза встретились.

– Да помогут вам все святые в вашей охоте, добрый человек, – Радана сложила ладони в молитвенном жесте и наклонила голову.

– Бывайте, – бросил он.

Хлопнула входная дверь. Вместе с ней коротко всхлипнула старушка. Нет, она не плакала. Просто губы ее слегка дрожали. Так они сидели некоторое время. Радана все пыталась унять трясущиеся поджилки. А старушка погрузилась в горестные размышления о сыне, которым так гордилась.

Принцесса гадала, почему же Охотник не признал в ней наследницу. Она ведь была уверена, что ее раскроют. Но потом она посмотрела на свою длинную светлую косу, перекинутую через плечо. Ну конечно! Кучерявая головка! Он ведь искал Язет! К чему ему тогда серая промокшая монашенка в убогом поношенном платьишке? Он, скорее всего, даже и не в курсе, что принцессу Радану держат в монастыре. И уж точно не может знать, что она сбежала оттуда. Он охотится на Язет. Это она его желанная «зверюшка».

Девушка едва сдержалась, чтобы не прижать ладони ко рту. Она была готова кричать от счастья. Да, он охотится на сестру. Но это означает только одно: Язет еще жива! И она где-то скрывается от близнецов! Умница, сестренка!

– Внучок! – внезапно кликнула старушка. Она вышла из оцепенения. Лицо вновь приняло живое выражение. – Отведи меня наверх, я хочу спать.

Мальчик примчался из кухни. И без того тихий, после встречи с отцом он и вовсе стал мрачно молчаливым. Он принялся поднимать бабушку с кресла. Это не составило труда. Она была легкой. Мальчик мог бы донести ее на руках. Но старушка упрямо схватилась за клюку и поковыляла, опираясь лишь на его руку.

– Вам помочь, матушка? – Радана вскочила с места, задев ногой стопку книг под столом. Они разъехались. Девушка тотчас присела, чтобы собрать их. – Простите.

– Нет нужды, – отмахнулась старушка. – Мне уже ни в чем нет нужды, деточка. А ты оставайся пока тут. Мой внук потом устроит тебя на ночлег в библиотеке.

– Спасибо вам еще раз, матушка, – поблагодарила Радана. – И знаете, мне очень жаль вашего сына. Он хороший человек. Просто хозяин у него строгий.

– Никогда не говори о здешних хозяевах, деточка, – заметила старушка. – От них тебя и твой монастырь не спасет. Доброй ночи.

– Да хранят вас все святые, – механически отчеканила девушка.

Внук увел бабушку в коридор. Они начали неспешно подниматься по лесенке. Скрипнула одна ступенька. Затем другая. Третья. И так далее. Потрескивали дрова в камине. А Радана все сидела на полу возле кучи рассыпанных книг и не могла поверить своему счастью. Сестра жива! Значит, не все потеряно!

Чтобы как-то унять волнение, девушка принялась складывать книги в аккуратную стопку под столом на прежнее место. И тут почувствовала, что сидит на чем-то. Еще одна книга? Девушка чуть сдвинулась. Подобрала юбку. И часто-часто заморгала.

На коричневой кожаной обложке золотыми чернилами были выведены руны. Драконьи руны, которым учила ее мама в детстве. Она помнила их значение так же отчетливо, как мамину улыбку. Всего три слова. Витые символы гласили:

«От Валлена

Радане»

Глава 15

Ее мучил страх. Она боялась вернуться назад и застать лагерь клана Ивен разоренным, а всех его обитателей – мертвыми. Боялась вернуться и узнать, что сестру убили близнецы, мама умерла от болезни, а отец и брат казнены. Язет была уверена, что ничего изменить она не в силах. Слишком ярко горели в памяти слова Джереса, что прошлое изменить нельзя. Любой поступок и станет их причиной. Ведь сейчас она далеко-далеко в будущем, а, значит, все остальное – это прошлое. И как ни старайся, оно не измениться. А каково это знать, что все твои старания заранее обречены на провал?

Нет, Язет не сдалась сразу. Она предприняла вялую попытку вернуться в свое время. Ближе к обеду Язет и все Моро вышли в сад. Девушка встала на то место, где хотя бы немного ощущала сладкие воды. Но то ли их сил было недостаточно, то ли горечь на сердце пересилила, но путешествия во времени не произошло. Заискрил вокруг воздух. Яркие всполохи взвились вверх по ее телу. И погасли.

– Ничего не понимаю, – Язет стыдливо посмотрела на свои руки, в которых держала бархатный сверток.

– Ничего, – подбодрил ее Берн Моро. – Отдохнешь пару дней, и силы к тебе вернутся. Вот увидишь.

Язет бросила быстрый взгляд на Ларенса. Тот стоял в тени яблони, облокотившись о ствол дерева. На лице старшего сына Моро застыло удивление. Но лучше разглядеть его выражения Язет не успела. Нелла врезалась в нее радостной молнией и крепко обняла за ноги.

– А еще лучше, оставайся насовсем! – с детским великодушием предложила она.

И Язет осталась. Сначала на несколько дней. Она помогала по дому и в саду. Потом на несколько недель. Незаметно для себя стала няней Неллы и хозяйкой на кухне. А потом и на несколько месяцев, принимая участие в уборке урожая.

Одним погожим днем на исходе лета Язет сидела на стоге сена и заплетала волосы девочки в две смешные косички. Шустрая малышка напевала песенку. И принцесса невольно узнала в этом шумном ребенке себя в детстве. Непоседа, которая не боится выражать свои чувства. Наверное, поэтому они так легко нашли общий язык.

К ним подошел Ларенс. Рукава рубашки закатаны. На штанах – солома. В руках – букет полевых цветов. Из всех Моро он последним смягчился и принял ее. Оттого эти простые цветы были настолько ценны. В этот миг Язет поняла, что улыбается.

– Это чтобы вплести в волосы? – спросила Нелла.

Брат что-то ответил, но Язет не разобрала его слов. Внезапный поток размышлений заставил ее потерять связь с реальностью. Чувство вины прилило к щекам, сделав их пунцово-красными. Ларенс, конечно, решил, что ее смутил букет. Но это было не так. Язет поняла, что внезапно оказалась в доме, о котором мечтала долгие годы у костра в лесу. У нее появилась семья, которая приняла ее вот так просто. Сначала как несчастную путницу. Потом как помощницу. А теперь и как нечто большее. Крепкая и счастливая семья. Без внутренних драм и страданий.

Все так странно сложилось. Ей же должно быть стыдно, что она не хочет назад. Что боится встретиться с судьбой своей семьи. Она ведь не должна хотеть остаться в доме Моро! И Пьен – ее нежная первая любовь. Почему она вспоминает его лишь с грустью? Будто все было не с ней. Более того, даже вспоминать его как-то неловко. А ведь Пьен, возможно, отдал за нее свою жизнь.

– Язет! – Нелла яростно трясла ее за плечо. – Ты что, заснула?

Девушка часто заморгала. Она уставилась на девочку непонимающим взглядом. Вот она, маленькая и живая. Привязанная к ней искренне. А не фантом из далекого прошлого. Она не считает ее предательницей.

– Я задумалась, прости, – Язет погладила девочку по голове. – Ты что-то сказала?

– Ларенс тебя зовет погулять у реки, – повторила Нелла слова брата, который стоял перед ними и неловко улыбался. – Ты пойдешь?

– С радостью, – без раздумий ответила девушка.