Текст книги "Анни"

17. В кабинет графа Отто фон Махеля вошел его секретарь. Граф собирался уезжать домой. Ему принесли информацию о князе Войцеховском. Усталыми движениями граф одевал пиджак и думал о своем. Донесение выглядело сухо. Вкратце, ему отрапортовали, что более подробной информации добыть не получилось. Князь и баронесса– супруги в течении семи лет, но живут вместе еще с более давнего времени. У баронессы фон Гайзейштард это второй брак. Она спонсирует все проекты своего супруга и всю его научно– исследовательскую деятельность. Ни одного патента князь сам не защитил, но всегда является инвестором всех самых крупных проектов в Западной Европе. Печатается в научных журналах, изучает физику, математику и химию, но больше в их практическом применении. Имеет разряд в шахматах, играет, но не азартен, на скачках. На данный момент занимается приобретенным им автомобилестроительным заводом и работает над диссертацией в сфере математики. Служил два года, но давно, в австрийской армии в чине штунбанфюрера. Был ранен в руку в одном небольшом сражении и оставил службу. О его жизни двадцатью годами раньше совершенно ничего не известно. Только слухи. А слухи говорят о том, что его мать была в гареме турецкого султана наложницей украинкой. И князь – сын наложницы и турецкого султана. Был вывезен баронессой из Украины двадцать восемь лет назад ребенком. Жил в ее доме на положении дворового прислужника, в ее доме познакомился со славянским учителем, получил домашнее образование. Стал быстро преуспевать и баронесса, дав рекомендательные письма отправила его продолжать получать образование в Киев. Оттуда он перебрался в Санкт-Петербург, там и прожила баронесса четыре года. После окончания Питербургского университета, они переехали во Францию и там прожили три года. Во Франции он защитил звание бакалавра естественных наук, но снова они неожиданно уехали и кто-то говорит назад в Турцию, а кто-то в Россию. Эти слухи фактами не подтверждены и ни одна душа, близкая к семье баронессы и князя не знают правды. Никто не знает, почему ни в первом, ни во-втором браке баронесса не имеет детей и откуда у нее такое состояние? Возможно, от первого супруга, а возможно и от Турецкого султана, за то, что взяла на воспитание сына наложницы.

Граф, действительно выглядел устало. Сложив кисти рук ладошками, он прикрыл ими глаза и молча сидел так минут пять. Домой ехать не хотелось. В связи с навалившимися за последнее время проблемами, он чувствовал себя так одиноко! Встав и подойдя к окну, он долго всматривался в суету вечерних улиц. Снующих прохожих и редко проезжавших экипажей. Его все чаще стала посещать мысль о женитьбе. Проблемы совсем не стояло. За этого вдовца почли бы за счастье выйти дамы любого возраста. Дело в том, что ему было одиноко, но и страшно менять весь привычный уклад его жизни и он боялся, что выдержит психологически то, что теперь по утрам в его кровати будет просыпаться еще один человек. Только одна женщина не вызывала в нем такого чувства опасения за свой психологический комфорт– Это Анни Милешевская. Но юная девочка так молода, так целеустремленна в своих фантазиях, что ей ли было задумываться о браке? Эту хрупкую, но настолько серьезно относящуюся к жизни девушку к браку пришлось бы принуждать, а он не хотел этого делать. И потом, она была не из высшего общества. Положение графа прикрыло бы слухи о ее не знатном происхождении, но Анни была не из тех, кто пойдет против своего сердца. А в сердце ее была только учеба и медицина. Граф уже видел в ней хорошего, уверенного врача, грамотного и глубокого.

Слуга спросил – Ваше сиятельство, домой? – и граф оторвался от своих мыслей. Он подумал и уверенно сказал. – Мы сейчас в лавку еврея Саньшарского, затем к господам Милешевским.

Но домой граф возвращался еще сумрачнее. Он привез для юной леди красивый подарок и сладости, но дома оказалась одна только тетушка, занимавшаяся шитьем на машинке. Пожилая дама предположила, что Анни на ипподроме, как всегда с Ангелом, но в точности она не знала где делась девушка. Уезжая, его экипаж ехал очень быстро, но в окно, он увидел, что проехал мимо возвращавшейся Анни. Ее точенная фигурка так быстро проплыла мимо окна, что граф вначале осуществил порыв остановить свой экипаж, но потом резко передумал: «Ай, в другой раз!» махнул он рукой. «Будет повод еще раз навестить».

18. Приближалось рождество. Шумное и долгожданное! Но к началу нового года, студенты должны были сдать два экзамена. Химии и биологии. И председателем экзаменационной комиссии был назначен князь Артур Войцеховский. Только лишь этот факт заставил Хелен усердно сесть за штудирование лекций. На время ее дружеские визиты к подруге по выходным прекратились. Две недели, семинары, практические занятия и они держали экзамен. Кто только из считанного количества представителей женского пола на весь университет не влюбился в князя? Все! Призналась в себе в этом и Анни. Но ее упрямая и глубокая натура сопротивлялась этому увлечению. Если она шла и мечтала с ним повстречаться где-нибудь, то заставляла усилием воли делать обратное. Она обходила его стороной и убегала. Знал ли об этом князь? О, это душа потемки! Баронесса стала беспокоиться его частым ночным отсутствием в доме, но женская интуиция ее ничего не говорила. Его забрал у нее завод, понимала она и отгоняла негативные мысли. Притом, что в университете у него остались считанные часы и только волей ректора он был поставлен председателем экзаменационной комиссии. А ректор знал, что баронесса фон Газейштарт большая меценатка. На эту роль князь согласился охотно. Он первый раз в своей жизни принимал экзамен у студентов. Ему было интересно. И, да, он ждал, он очень хотел увидеть Анни Милешевскую. Он даже соскучился, без ее забавных выходок! Лежа на широкой кровати, застеленной мягкими шкурами, у себя в охотничьем домике и переваривая события от шумного, сильно суетного дня, силясь выстроить их в стройную логическую цепочку, но в нее всегда, всегда вклинивалась улыбка юной девушки, ее большие, бездонные глаза, то удивленные, то испуганные, то сосредоточенные и напряженные. Он еще совсем не придавал серьезности тому, что ее образ возникал перед его мысленным взором постоянно, но ему становилось удивительным то, что он желал ее видеть наяву. И если этого не происходило, ему чего – то недоставало с щемящей грустью легкого одиночества. Может он его ощущал бы острее, если бы не та глыба производственных забот и волнений, которые он взвалил себе на плечи? Заботы эти были не угнетающими, а естественными для него и их он воспринимал с готовностью и терпением. Это были его личные заботы, это, в данный период жизни, смысл его жизни.

Студенты сдавали хорошо. Это были времена, когда ты шел учиться от большого желания, а не отдав дань устоявшимся в обществе взглядам, что ты просто обязан иметь высшее образование, а завтра будет завтра, диплом сердце согревает, повышая твой статус в обществе. Пытливые умы блуждали в дебрях непознанного, чувствуя на генном уровне, что природа таит в себе мощнейшие знания и силы и в жизни возможно все! Ты всегда чувствовал, что вот вот, еще чуть чуть, и перед тобой раскроется некая тайна! Медицина была полна открытий. Перед болезнью и смертью равны все и бедный и богатый. Мать Анни умерла от родовой горячки, и мальчик не выжил. Так у девушки мог быть бы братишка. Но она осталась сиротой. А послеродовая горячка, было самым распространенным осложнением в те годы у женщин. Появление ребеночка ты ждал не в феерическом предвкушении радостного события, а с напряженной тревогой. Смертность была столь высока! Анни в семилетнем возрасте потеряла мать и никогда не сможет стереть из памяти ее лицо в последние мгновения жизни. Сколько муки, невыносимой муки было во взгляде, когда перед уходом ясное сознание на миг вернулось к ней. Она узнала, что остается ребенок один, в целом свете один на растерзание жизненным трудностям и невзгодам и это понимание доконало ее сердце, оно не выдержало. Не о физической боли говорил ее жаркий, измученный взгляд. Душа кричала и рвалась туда в пустоту, с постепенно наползающей тьмой, в бредовом дыму растворяя бело-розовое, нежное личико ее девочки. Оно терялось, а все ее существо тянулось к нему и беззвучно звало так умоляюще! – «Доченька, где-ты?»

У друзей Анни много сестер, тетушек и мам «сгорело» после родов. А сколько в первый год жизни умирало младенцев! Матеря доживали последующие годы своей жизни старательно скрывая непреходящую депрессию. Времена были сложные и трудные. Но во Франции уже пытались делать кесарево сечение. И результаты положительного исхода были пятьдесят на пятьдесят. Это опасное соотношение.

Всей своей глубокой женской натурой и сутью женского «я» в природе, Анни возжелала изменить ход событий. Она определила уже рано свое место в жизни – своими руками и знаниями помогать женщине встречать благополучное материнство. Ее усердие в ученье было неоспоримо. Ее знали и ценили. В стенах данного заведения, совершенно не ставилось во главу угла происхождение. О нем, словно забывалось тут. Поэтому здесь студенты чувствовали себя комфортно и значимо.

Экзамены так же сдавались несколько в иной атмосфере. Преподаватель большей частью беседовал с тобой и даже спорил. Если ты вытянул билет с заданием для тебя сложным и ты чувствовал сейчас свой пробел, это не воспринималось сразу как провал и не грозило отчислением из университета. Ты мог попросить дать шанс проявить свою сильную сторону знаний, и никто не сомневался, что ты сам, своей доброй волей, постараешься поработать в отношении своих пробелов. Экзамены своего рода для преподавателей служили определением дальнейшего направления в преподавательской деятельности, выявлением слабых и сильных моментов в изучении предмета. Учиться шли те, кто, действительно хотел учиться. Отпрыску знатного и богатого рода образование ни приносило дополнительных дивидентов. Они и так могли жить в свое удовольствие, не заботясь о хлебе насущном. Научился грамоте и достаточно.

Анни возле окна дождалась выхода из аудитории своей подруги. Затуманенная и раскрасневшаяся от легкого волнения, она оживленно пыталась передать свои эмоции. И в конце они свелись, конечно же, к тому, что князь Войцеховский сидел такой блестящий и неотразимый. Что его карие глаза прожгли насквозь ее сердце и она чуть с ума не сошла от переполнявших ее чувств. Игн тоже хорошо защитился. Анни уверенно вошла в аудиторию. То, что ей сразу бросилось в глаза, что князь Артур одет был в военный мундир, и карандашом в руке нервно выбивал дробь на столе. Если князь со своей стороны считал, что Анни эксцентрична в своем стиле жизни, то также о нем думала она, потому что совершенно странно было видеть председателем экзаменационной комиссии, человека, одетого в военную форму. Что как только она показалась в дверях, боковым зрением он это почувствовал и напрягся, но сохраняя хладнокровие, ни один мускул не дрогнул у него на лице, и он, даже, не повернул голову в ее сторону. Но это все было на физическом уровне, а на духовном, он и она почувствовали большое напряжение между ними и одновременно удовлетворение от разрешившегося томящего ожидания встречи. Он так же не поднял на нее глаза, читая какой-то документ, когда она брала билет, но незримо контролировал каждое ее движение. И как только она села за стол готовиться, она своим биополем четко ощутила на себе его внимательно изучающий взгляд. Это мешало, и она постаралась взять себя в руки и сконцентрироваться на задании.

Повышенного волнения не возникло. Она его знала. Надо было просто упорядочить мысли, которые словно в «раскиречку» стали крутиться в голове. В помещении тихо переговаривались, шуршала бумага и доносился шум ветра от окна.

Пришло ее время. Она вышла к доске. Глубоко вздохнув и окинув всех членов комиссии встревоженным взглядом, стала излагать. В сторону князя Войцеховского она даже ни бросила ни одного взгляда. Как струна натянутая в луке, она мобилизовала всю свою волю, что бы посторонние мысли не лезли в голову.

Откинувшись одной рукой на спинку стула, и уже порядком подустав от неудобного сидения за столом, теперь Артур не сводил с нее глаз. И чем больше его глаза жадно изучали всю ее фигуру и лицо, тем восхищения и теплоты отражалось в них сильнее. И казалось уже вскоре, что он не слушает то, о чем она говорит с кафедры у доски, а погружается глубже в свои мысли и становиться более отрешенным. И каким-то неуловимым оттенком, маленьким штришком в глазах возникало удивление. Удивление самому себе. К нему все отчетливее стало приходить осознание, что эта девушка для него не просто студентка. Она прежде всего женщина. И меньше всего он думает о ее знаниях и ответах, а больше о том, как ее женское обаяние притягательно! Оно глубоко проникает в душу и обратного пути уже не найдет. Поселиться там и начнет расти. И…….да, не слышал он уже того, что она говорит, а с удивлением разбирался в том, что сейчас, в эту самую минуту, с ним происходит! Впитывая в себя ее образ, ему не верилось, он никогда не знал этих позывов. Как шестым чувством, иногда человек предчувствует грядущие события, так на уровне интуиции, он услышал голос подсознания– «Что эта женщина станет всем смыслом его жизни, это вот– вот нагрянет и обрушиться неподконтрольной силой, меняя все в твоей жизни!! Беги! Беги пока еще можно! Пока еще сам распоряжаешься своей жизнью!» Это то, что с таким запозданьем ворвется, но подчинит себе все без исключения. Это любовь! Так вот она как подкрадывается!? Не заметно, но это же лавина! Он хочет видеть лицо этой девушки каждое мгновение жизни, слышать голос и знать запах ее волос, теплоту ее тела.

И когда Анни окончила свое выступление, она бросила встревоженный взгляд на князя Войцеховского и замерла. Четко прочитала эту «ошарашенность» в его выражении глаз, Изумление! Чему? Тому, что он четко осознал сейчас. Они дышали любовью. И ток пронзил ее тело. Она душой приняла эту волну вибрации в воздухе. И шквал не обузданного счастья ворвался во внутрь нее. Рассудок опустился на самое дно. Пошатываясь, спустилась с кафедры и поспешила вон.

Когда она выскочила из аудитории, Хелен и Игн, другие сокурсники, заметили ее перевозбуждение. Она же как очумелая стояла у дверей, не в силах произнести ни слова! Их озадачило такое поведение. Молчали, глядя на нее в упор. Все так же отчужденно Анни пробилась к окну, и то что громко слетело с ее губ, не понял никто – Нет! Мне это не надо! Это дурость какая-то! Это запрещено!

– Что запрещено? – не выдержал Игн.

– Ай, ай – била она в воздухе, как кулаком по столу. – Игн. Ты ходишь на студенческие вечеринки?

– А что? Редко.

– Надо пойти, надо расслабиться. Мне Ангел не поможет теперь!

– Анни, ты здорова? – осторожно спросил он.

– Да. Давай пойдем сегодня гулять. В парк. Ну или лучше на вечеринку. Мы же студенты, жизнь молодая! Хелен, ты с нами?

19. Да. Вечер удался! Главное, все первый раз. Анни пила шампанское где-то в парке, на берегу Дуная. Потом они пошли в кафе еврея Ву. Вот таким странным прозвищем его называли все на этой стороне Пешта. Там они пили много пива. Радовались, плясали. Плясали так, что Хелен потеряла каблук, и у всех на утро болели мышцы ног, но они не могли вспомнить, почему они у них болят. Потом они опять пошли на берег Дуная. Уже с темнотой их оттуда прогнала полиция. И в доме у одного из сокурсников, они много пили хмельного эля, чистого, и совсем, поначалу не хмельного. Кричали песни под гитару. Где были родители никто не вспомнил и были ли они вообще. Проваливаясь в водоворот закручивающейся воронки, и отупев от спиртного, испытывалась только очумелая радость и желание излить душу. Может она и изливалась, Анни тоже не помнит. Она не знает, что посреди ночи Игн волок ее, размахивающую руками по улице, отняв в одной из комнат у похотливого юнца, решившего воспользоваться ситуацией и всю дорогу ругал – Не умеешь пить, не берись, белая ворона! – и смутно только догадывался, что означали обрывки ее фраз – Не нужно мне это. Он женат! Все ровно пустота! Пустое! Я справлюсь! Вот еще телячьи нежности – для идиотов! А в мире столько проблем!

Не понятно каким-образом, Игн был трезв. И это спасло девушку. Трезвому так смешно слушать пьяные откровения. – Да, да. Проблемная ты моя. Мир же без тебя рухнет, пить надо научиться!

Доставив Анни домой к тетушке, ее сразу уложили спать. И в эту ночь, по крайней мере, она, действительно спала.

На заводе князя Войцеховского произошел непредвиденный инцидент. Три месяца рабочим не выплачивалась зарплата. И самое смешное то, что причиной для этого послужила обыкновенная невнимательность. Все эти месяцы все внимание было сконцентрировано на сборке станков, покупке материалов, оснащении производства сырьем. Инженера работали над модернизацией оборудования, получением патента на изобретение. Потом, идея вводилась в производство. Князь практически поселился на заводе. Бухгалтерией никто не занимался. Вновь принятые на работу работники терпели из благодарности, что их приняли на работу несколько месяцев. Но… терпение иссякает. Начался ропот.

Утром, за завтраком, князь просматривал газеты и с удивлением обнаружил, что с социал– демократическая партия, обратилась в парламент с жалобой на задержку зарплаты на металлургическом заводе баронессы Элизабет фон Гайзерштард. Князь перечитал эту статью еще раз, потом перевернул и прочел название газеты, ибо никогда не обращал внимание, какие газеты читает. Вошла баронесса и он как-то странно посмотрел на нее.

– Что случилось, дорогой? – почувствовала она неладное. За ней следом в столовую вбежало сразу две собачонки. Подойдя сзади к мужу, она всем телом прильнула к его спине и опустила руки на его грудь. Проникла ладошкой в расстегнутый глубокий вырез и стала ласково гладить обнаженное тело. Его мысли были далеко. Оторвав ее руку, из вежливости, он поцеловал ее прямо в ладонь и встал. Забрал газету-

– Все хорошо. Мне нужно спешить. – и вышел.

Приехав на завод, он вызвал к себе управляющего, и положил перед ним газету, жестко произнес – Я не понял…. Как это произошло? И неужели наши газеты, т.е. венгерские газеты печатают информацию в интересах социал-демократической партии? – он говорил ровно и спокойно. Но твердость в голосе настораживала.

Управляющий молча перечитал статью и очень выдержано и добродушно поднял на князя глаза.

– Я вам хочу сразу сказать. Наши газеты, конечно же, не интересуются проблемами рабочего класса. Но, мне думается, что если газетчиков хорошо проспонсировали ваши конкуренты, то они могут пустить это в прессу, тем более что факт задержки зарплаты имеется.

– А почему он имеется?

– Мы же не наняли никого в бухгалтерию. Работников никто не рассчитывал.

Князь озадаченно хмыкнул. Как вот так бывает, что, занимаясь глобальными вопросами для предприятия, человек может упустить некоторые простые вещи. Князю и в голову не приходило, что он столкнется с такими вещами. Он не думал о этих финансовых вопросах.

– Надо срочно нанять – так же жестко произнес он. – Очень быстро и рассчитать рабочих и не только их, всех. Инженера зарплату получали?

– Дело не в этом – возразил управляющий. – Мы еще много кого не наняли. Завод только запущен. Готовая продукция не выпущена. Никто еще не купил наш товар. Нет денежного оборота. Счета нулевые. Где взять средства на выплату зарплаты?

Князь с какой-то даже тревогой окинул взором говорившего такие вещи. Он быстро соображал и четко понял, как он еще узко мыслит. Нет опыта и он даже не предполагал о некоторых вещах. Он первый виновник возникшего положения. В задумчивости он стал тереть себе лоб. И тут же отдал распоряжение.

– Мы должны обратиться в банк, срочно, за ссудой. Нужно найти банк с самым приемлемым процентом.

Это нужно сделать быстро. Банк попросит залог – я еду с вами, будем разговаривать о залоге. Контракты с заказчиками подписаны?

– Почти со всеми.

– Господин Истван, это не ответ. Все должно быть надежно. И нужно выяснить, кто напечатал статью, вернее с чьей подачи и кто проплатил такую нам рекламу. Сейчас мы объедем все банки, а вечером все рабочие должны быть успокоены тем, что в ближайшие три дня получат все с полна. И чуть больше – за терпение.

Управляющий не был уверен в том, что вновь созданному бизнесу, банк так быстро выделит ссуду. Но. Действовать было нужно.

Князь вышел на внутренний балкон, с которого цех литья металла был как на ладони. С самого утра настроение испортилось. Он так не хотел обращаться к баронессе за деньгами. Лучше продать быстро автомобиль, но это, скорее всего не покроет сразу непредвиденных им расходов. В любом случае, автомобиль продавать нужно не в Венгрии, во избежание слухов, о действительно затруднительном положении на его заводе. Он корил себя и злился, что лучше нужно было думать. Так давно человек не испытывал необходимости думать о финансах, все всегда было и сразу, что забота о других людях и обязательства перед кем-либо, даже не встраивались в четкую, плавную череду жизненных событий.

Рабочие суетились возле двух турбин, в очках и защитных шлемах. Выливавшаяся из большого отверстия огненная лава обдавала жаром и тяжело падала в емкость, из которой по нескольким отсекам распределялась в тонкие трубы и отходила разветвлениями в более мелкие емкости для медленного охлаждения. Такая махина, и нужно учитывать все, знать весь процесс, и знать детально организационную работу на заводе. Нужны еще люди, грамотные и старательные. Он выкладывается до последних сил и все равно не успевает. Нужно думать, лучше нужно думать!

Немного постояв в лекгой задумчивости, он сбежал вниз и вышел из горячего цеха наружу. Они поехали в Венгерский кредитный банк, к управляющему банком Жигмонту Корнфельду.

20. После экзаменов, все студенты медицинского факультета проходили практику в больнице. Анни так этого ждала. Что может заменить практику? Если ты собираешься стать хорошим доктором? Она с Хелен рано утром приходили в больничные покои и послушно наводили в них порядок, потом переодевали серые сарафаны с белыми передниками, белыми нарукавниками и белыми шапочками, шли на обход больных и после всего присутствовали на операциях. В эти моменты, конечно же, она забывала обо всем. Сильнейшие впечатления, которые она получала, перекрывали все остальные. Она думала только о больных и старательно ловила каждое слово хирурга-доктора. Уходили из больницы они поздно, ей всегда хотелось облиться большим количеством воды и закутаться в теплое одеяло. Тетушка предлагала ужин. И вот вечером, лежа в постели, мысли о князе Войцеховском опять мучили воображение. Сон не шел. Она вспоминала его такой странный взгляд на экзаменах! И после, никуда не денешься, девичье воображение рисовало ее желание оказаться с ним рядом, почувствовать опять его руки на своих плечах и провалиться в томящую негу от горячего поцелуя. Засыпала она к середине ночи, а рано утром, не выбрав сполна все часы отдыха, не выспавшаяся шла в больницу. И вот пришло время, Хелен радостно сообщила ей о том, что в университете перед самым рождеством будет бал. Для студентов и преподавателей, для всех желающих будет бал. И его готовят сами студенты. Университет нашел средства и даже на несколько часов был приглашен оркестр. Дело стало за нарядами, так как бал был только костюмированным. В том то и дело, что костюмы интереснее всего было сделать настолько скрывающими их владельцев, что студенты и преподаватели под ними не узнавали друг друга, это убирало тонкую границу в их сдержанных отношениях и позволяло веселиться от всей души. Мало того, студенты из собственных средств, по желанию скидывались на легкие напитки и сладости. Эта новость парила в воздухе радостным воодушевлением и захватила все их мысли перед самым балом в выборе нарядов.

Хелен быстро заказала себе костюм сказочной принцессы, а Анни захотелось одеться наоборот, в черную, злую волшебницу, темную фею и побыть злым гением. Игн же не мучился выбором, а просто приобрел себе маску мистера-икс и фрак. Он мотивировал тем, что фрак еще пригодиться на выпускном, который не за горами, через четыре месяца.

Войцеховского жизнь напоминала что-то похожее.

В залог ссуды князь Артур Войцеховский предложил свой загородный охотничий домик. Работникам завода была выплачена зарплата. Завод работал.

Вечером баронесса, готовясь ко сну, все-таки дождалась мужа. Накинув капот на ночную сорочку, она пошла искать его по комнатам. Нашла возле камина. С бокалом вина, откинувшись на спинку кресла и не сводя глаз с огня, он сидел, устало перебирая в памяти события прошедшего дня. Скинув с себя только пиджак и даже не притронувшись к ужину, смотрел на угасающий огонь камина.. Баронесса тихонько села в кресло рядом.

– Ты устаешь, зачем так себя нагружаешь?

Он безлико окинул ее взглядом и выдавил из себя улыбку в ответ.

– Ты забросил свою научную работу, мало спишь, наспех ешь, скажи, зачем тебе это все надо? Денег до конца жизни хватит, ты же знаешь…….– грустно сказала, запнулась. Отвернулась, помолчала, а потом добавила – Нам же некому оставлять наследство, просто живи в свое удовольствие, может нам отправится опять в путешествие, туда, где мы еще не были?

Он потянулся к ней, взял ее кисть руки и ласково погладил. – Ну, ну….. Брось ты этот пессимизм, Лиз. Мне силы некуда девать, наверное, поэтому.

Она слегка оживилась. Опустилась на пол возле его кресла и провела ладошкой по ноге.

– Ты последнее время совсем отдалился, у тебя может неприятности?

Он отрицательно покачал головой. Но, ему так хотелось побыть одному. Не получилось.

– Ты не спишь в моей пастели……пусть ничего нет, но мне хорошо, когда ты рядом. Что происходит?

– Лиз. Просто жизнь…. Ты представляешь, как я, как мальчишка, сглупил?!

– Что? Все-таки случилось что-то?

– Я просто взял, и не выплатил рабочим зарплату. Я просто не подумал об этом……о таких очевидных вещах……

– И что? Ты замотался.

– Лиз. Ну это же так просто, а я об этом не подумал. Как я могу поднять такой бизнес, если о таких простых вещах не подумал? Это так просто! – пожал плечами и снова зачем то произнес – Просто.

Она повела рукой вверх по рубашке. Но он перехватил ее руку. Рывком поднялся.

– Лизонька, я высплюсь, дорогая, и приду к тебе. Спать очень хочу.

Она встала, раздосадованная, следом и уже вдогонку – Чураешься? Как-будто я тебе против твоей воли хоть когда-нибудь не давала спать. – и совсем про другое – Пришло приглашение от ректора университета на рождественский бал.

Артур обернулся. – И что? Ты хочешь по развлекаться в студенческой среде?

– Я же должна поддерживать имидж первой меценатки в Европе.

– Лиз, ты же предпочитаешь только высшее общество, самые сливки. Это не для тебя.

– Ты будешь на бале? – в свою очередь спросила она.

– Нет. Лиз, мне сейчас не до этого. – и вышел из комнаты.

21. На самом деле, этот первый в истории Будапештского университета бал, который в свою очередь очень удивил и взволновал венгерскую молодежь и даже преподавательский состав, был шахматным ходом венгерского правительства. Правительство Кербера решило по за игрывать со студенческой массой. Балы устраивались во всех наиболее крупных научно– исследовательских заведениях Венгрии под Рождество. Политические и национальные столкновения на Балканах стали обострятся. Венгрия занимала все более агрессивную позицию в отношении Сербии и Хорватии, это оказывало влияние на молодые умы. Население Венгерского королевства не одобряло действий правительства, законов парламента. А особенно выступала против прогрессивная молодежь и преподаватели высших и средних учебных заведений, интеллигенция. Распространялась в большом количестве подпольная социал-демократическая литература. Против политики расизма и религии. Интеллигенция, как самая грамотная часть населения, сочувствовали национальным меньшинствам. Создавались социал-демократические кружки, где на добровольных началах учителя вызывались обучать грамоте рабочих и их детей. Полиция то там, то здесь изымала запрещенную литературу, а перейти совсем к откровенно агрессивным действиям не решалась. Балы, были своего рода попыткой отвлечь молодое поколение и интеллигенцию от мыслей возмущения в сторону правящих кругов. Надо показать заботу о досуге студентов и внушить мысль, что правительство озабоченно вопросами культурной и научной жизни королевства. Делается это просто. Выделяются некоторые средства и вызывается ректор университета, с которым мило беседуют на тему организации праздника в студенческой среде. А еще одним из самых эффективных способов отвлечения молодых умов от дел насущных был ввоз из стран Западной Европы кинематографа. Немое кино манило в залы демонстрации огромное количество народа. Это стало огромным веянием того времени. Дамы грезили о романтических кавалерах, кавалеры о красивых, чувствительных леди, перенимались наряды, менялась мода. Выйдя из раннего кинотеатра, ты грезы о красивой жизни и преданной любви уносил домой, дорисовывая в воображении уже на месте героев кинематографа себя и мечтал оказаться на их месте. Студенты на переменах, только, и перекидывались друг с другом впечатлениями о просмотренном фильме, о прекрасных героях. И как бы там ни было, бал предстоял значительный и захватывающий. Прекрасное место завести новые знакомства, показать себя, познакомиться с незнакомкой и просто потанцевать.

Баронесса с князем в самый последний момент решили показаться на балу. Артур Войцеховский одел фрак, но графиня проявила весь свой изысканный вкус. Самая лучшая портниха Венгерского королевства, в самые короткие сроки, за очень хорошую оплату была приглашена для пошива платья. Камеристка несколько часов улаживала волосы и вплетала в них черный жемчуг. Артур приехал домой снова поздно. Быстро переоделся и они сели в экипаж. Подъехали они к парадному входу университета уже в самый разгар праздника и вошли в самый большой зал в учреждении, где обычно проходил выпускной вечер или студенческие викторины. Решив создать самую таинственную и романтическую обстановку, было решено заранее электричеством не пользоваться. Везде, где только можно было расставлялись подсвечники, народ шумел и суетился. Музыка играла очень тихо, пока только для фона. Все ждали выступления ректора и угощались шампанским, легкими винами, сладостями. Глаза разбегались от изобилия костюмов. Нет, в масках были не все, но большинство. Преподаватели сидели за столиками и оживленно переговаривались. Никто никого не представлял, обстановка царила непринужденная и веселая. Баронесса, никогда не посещавшая такие вечера, где все более– менее по– простому, ради веселости и удовольствия, даже растерялась. Своим шикарным туалетом, она бросалась в глаза всем и в зале возникло на короткое время напряжение. Жен, практически никто не взял, за исключением человек десяти из преподавателей. Но это было не то место, где демонстрировались драгоценности. И об этом баронесса не подумала. Но растерянность очень быстро прошла, так как люди, имеющие огромные состояния, уже не сильно стремятся производить впечатления в обществе, они становятся к этому инертными. Окинув медленно, внимательно, с большим интересом огромный, украшенный елочными ветками и гирляндами зал, баронесса кивнула несколько раз головой в знак приветствия людям, сидящим за столиками, дирижеру оркестра и перевела взгляд сбоку на князя Войцеховского. Его глаза медленно, но напряженно бродили по залу и заметно было, искал кого-то. Баронесса насторожилась. Но….вот взгляд ее супруга, видимо, нашел человека, которого искал и они не спеша направились в ту сторону. Из-за столиков поочередно стали вставать представители элиты данного заведения и протягивать дружеское пожатие князю, и целуя протянутую руку баронессы. Им предоставили места за столиками. Артур желал общения с Имре Мадач, прославившимся венгерским поэтом и неординарным философом, преподававшим в этом университете на кафедре философии и перспективным, довольно молодым физиком Дьёзе Зелплен, экстерном и уже бакалавром естественных наук. С ними у него установились дружеские отношения в стенах этого заведения. Они раньше часто общались.