Текст книги "Кулон с ее именем"

«Прости, Джесс, – мысленно обратилась она к сестре и взглянула на светлый бок луны, вышедшей из-за туч, – прости меня».

Тяжело вздохнув, Эмбер загасила свечу, а после отвернулась от окна. Она закрыла глаза, стараясь не думать о разверзнувшейся пустоте в груди. Спустя пару минут девушка забылась в беспокойном, сумрачном сне.

***

Эмбер медленно открыла глаза, щурясь от солнца, которое пробивалось сквозь тонкую занавеску и светило прямо ей на лицо. Проведя рукой по русым волосам, девушка села и оглянулась на мирно спящего Тома. Мальчик, то хмурясь, то улыбаясь, обнимал свою игрушку – плюшевого мишку, которого когда-то Джесс и Эмбер удалось создать общими усилиями.

Девушка тихо встала с кровати и бесшумно вышла из комнаты, радуясь, что солнце разбудило ее рано. Сегодня ей предстоял урок по игре на скрипке. Она давала их молодым наследницам богатых семей, восхищавшихся ее виртуозной игрой.

Теребя в руках кулон, девушка на цыпочках прокралась в комнату сестры. Ее терзала надежда на то, что Джессика вернулась поздно ночью и решила не будить их. Взявшись за ручку двери, девушка на миг прикрыла глаза, молясь, чтобы сестра оказалась там. Облизнув пересохшие губы, Эмбер медленно распахнула дверь. Кровать была пуста. Со вчерашнего вечера в комнате Джессики ничего не изменилось.

«Она так и не вернулась домой, – чувствуя, как сердце рухнуло куда-то вниз, обреченно подумала девушка, – не может быть, чтобы она все еще пряталась от преследователей. Даже самые дотошные дозорные или констебли сдались бы, оставили бы вора в покое. А это значит… Нет, даже думать об этом не буду, – Эмбер замотала головой, до скрипа сжимая ручку, – надо пойти на рынок. Все новости я всегда узнаю оттуда. Возможно, там мне подскажут, где можно найти Джесс».

Притворив за собой дверь в комнату Джессики, Эмбер тихо переоделась и взяла скрипку. До нее донесся потрясающий аромат, от которого у любого заурчало бы в животе, но девушка лишь передернула плечами. Она с детства не могла много есть по утрам, как бы родители ни пытались впихнуть в нее побольше. Схватив лежащее на столе яблоко, Эмбер пообещала себе, что съест его по дороге, и выскользнула на лестницу.

Раньше ее семье принадлежал весь дом, но после смерти родителей пришлось продать лавку, славившуюся продажей лучших тканей во всем городе. Поставки прекратились, ведь купцы не желали вести дела с «ненадежными и легкомысленными девицами». Даже спустя столько времени кулаки Эмбер непроизвольно сжимались, а в груди начинала клокотать ярость.

Лавку выкупил Артур Найтингейл старый знакомый отца, также торговавший тканями и делающий костюмы и платья на заказ. Он предложил сестрам остаться в доме и отдал им весь второй этаж: неслыханная щедрость для постороннего человека, особенно за такую низкую плату. Улыбчивый мужчина, всегда приглашавший их к себе за стол и нередко играющий с Томасом в солдатиков, рождал тепло в душе Эмбер. Артур чем-то напоминал ей отца, но девушка никогда не забывала, какую услугу им оказал мужчина, и не позволяла себе перейти черту. Однажды, мечтала девушка, она сумеет отплатить Артуру за его доброту.

Эмбер тихо вышла из дома и быстрым шагом направилась в сторону рынка. Было прохладно, казалось, в воздухе парят капли воды, и девушка уже успела пожалеть, что не накинула шаль. Встряхнувшись, Эмбер покрепче прижала к груди скрипку и ускорила шаг, стараясь разогреть одеревеневшие мышцы.

Утро выдалось хоть и прохладным, но солнечным. Девушка глубоко вдохнула свежий воздух, запрокидывая голову и позволяя улыбке скользнуть по губам. Еще не успевшее прогреть мир солнце ласкало кожу, и плечи Эмбер наконец расслабились.

Из глубин собственных мыслей ее вырвал веселый смех. Девушка открыла глаза и проводила взглядом двух мужчин, спешащих на работу. Они подталкивали друг друга локтями и заразительно хохотали над чем-то. Эмбер качнула головой. Как же все-таки странно устроен мир. После гибели родителей ей казалось, что все кончено и на всю землю опустился саван. Но это было не так. Ребятишки бегали и оглушительно громко смеялись, торговцы открывали новые лавки и наперебой предлагали покупателям свои товары, а женщины вместе выбирались на рынок и по дороге судачили обо всем на свете. А солнце продолжало светить, издевательски подмигивая с небосвода и освещая разом опустевший дом. Жизнь продолжалась.

Тяжело вздохнув, Эмбер по привычке коснулась кулона, словно при помощи него могла обрести душевное равновесие. Подчас ей казалось, что, стоит прикоснуться к металлу, она почувствует присутствие всей семьи. В том числе и мамы с папой. Иногда это происходило, иногда нет, но каждый раз она невольно бередила незаживающую рану в душе.

Эмбер отдернула руку. Родителей уже не вернуть, но Джесс… Сестру еще можно спасти. Ее необходимо отыскать. Упрямо поджав губы, Эмбер бодрым шагом направилась в центр города.

Стоило девушке ступить на площадь, на нее сразу обрушилось море звуков и запахов. Весело переговаривающиеся торговцы раскладывали на прилавках свой товар, тут и там сновали бегающие по поручениям хозяев слуги, желающие без толкучки и спешки купить самые лучшие товары. В воздухе, смешиваясь и переплетаясь, витали ароматы со всего света: тут было место и теплому, сытному запаху свежеиспеченного хлеба, и загадочному, сладковато–приторному аромату пряностей, и призывному запаху спелых фруктов, проделавших длинный путь на корабле из солнечных стран.

Эмбер невольно облизнулась. Аппетит начал просыпаться, и девушка надкусила зеленый бок взятого из дома яблока. Сок потек по подбородку, и она, смутившись, быстро вытерла его тыльной стороной ладони. Осторожно проходя через торговые ряды и стараясь не попасться под копыта раздраженно ржущих коней, которых вели на продажу на другой конец рынка, Эмбер вытягивала шею и постоянно оглядывалась. Она не переставала прислушиваться, ловя обрывки разговоров. Сплетни о романах, свежие новости политики, бахвальство новыми покупками и обсуждение, кто что наденет на день рождения младшей дочери виконта, вышедшей замуж за простого моряка. Девушка передернула плечом. Ничего важного.

– Мисс Нуар! неожиданно раздался громовой голос, и Эмбер вздрогнула и принялась вертеть головой, ища его обладателя.

Им оказался тучный мужчина с загорелым лицом. Он стоял за прилавком с мясом, и его широкая улыбка сверкала поверх голов ранних покупателей. Мужчина приветливо махал девушке, подзывая к себе и совершенно не замечая того, что держит в руках острозаточенный нож. Мясник был отцом бывшей ученицы Эмбер, которую девушка сумела научить недурно играть на скрипке. Как говорил мужчина, именно это помогло ему выдать дочь за очарованного ее музыкальными талантами тут он всегда многозначительно хмыкал и качал головой богатого и успешного ремесленника. Поэтому, как однажды сказал ей мясник, он по гроб жизни обязан Эмбер, занимавшейся с его дочерью за совершенно мизерную плату.

– Доброе утро, – приветливо улыбнулась Эмбер и спрятала в складках юбки огрызок яблока.

– Доброе, – мужчина наконец опустил нож, – ищете кого-то?

– Да, – немного помедлив, проронила Эмбер, а после добавила, – Джессику. Вы ее не видели?

– Нет, к сожалению, – качнул головой мужчина, – а она что, пропала?

Сглотнув, Эмбер кивнула. Как бы ей ни хотелось найти сестру, раскрывать душу и показывать себя уязвимой девушка могла заставить себя с трудом. Но Джессику надо отыскать, поэтому соблюдение ее личных границ не имеет значения. По крайней мере, сейчас.

– Хм, это странно, – почесав подбородок, сказал наконец мясник, – вчера была какая-то суматоха на рынке, говорят, кто-то что-то украл. Может, вашу сестру загребли под горячую руку, вы же знаете, у нас такое сплошь и рядом случается. Вы уже ходили к инспектору?

– Еще не успела, – качнула головой Эмбер, подавив желание нахмуриться. Идти к констеблю, которого девушка недолюбливала и который, впрочем, отвечал ей на это взаимностью, Эмбер собиралась в самом крайнем случае. Если у нее не будет достаточно доказательств того, что Джессика исчезла, а не сбежала с матросами или с проезжающей мимо театральной труппой, то мистер Нериум сразу же выставит ее за дверь.

– Вам стоит сходить, мисс Нуар. Я…

Неожиданно мужчина прервался, глядя на подошедшую к прилавку молодую даму, брезгливо скривившую губы при виде заляпанного кровью фартука мясника. Тот, посмотрев на Эмбер, одними губами спросил, хочет ли она чего-нибудь, и легким кивком указал на разложенные на прилавке куски мяса, но девушка покачала головой. Сегодня у них был и обед, и ужин. Шепотом поблагодарив мужчину, девушка тихо отошла, чтобы не мешать богатой покупательнице, нетерпеливо постукивающей каблучком и явно недовольной тем, что ей предпочли какую-то простолюдинку.

Эмбер подавила в себе совершенно детское желание показать ей язык и пошла вдоль рядов, мысленно прикидывая, кто еще вчера мог видеть Джесс. Неожиданно в толпе мелькнуло темно–синее, почти черное пятно. Эмбер на миг притормозила и слегка прищурилась, напрягая зрение. Это был он. Девушка ринулась вперед, чувствуя себя так, словно летит навстречу надежде.

– Мистер Мейсон! крикнула Эмбер, надеясь, что ее голос долетит до него сквозь шум толпы.

Констебль обернулся и почти сразу же встретился с ней глазами. Эмбер с облегчением поняла, что не ошиблась, мельком увидев знакомые черты. Девушка кивком головы указала на возвышающийся посреди площади фонтан, и они одновременно двинулись вперед, проталкиваясь сквозь густеющую толпу словно корабли, разрезающие волны. Когда им наконец удалось пробиться друг к другу, непрестанно работающая локтями Эмбер успела запыхаться. Яблоко куда-то исчезло, видимо, упало по дороге, но бесценную скрипку девушка прижимала к груди. Каштановые, отливающие золотом волосы Эмбер растрепались, и пара прядей выбилась из строгой прически и теперь щекотала шею. Девушка, слегка нахмурившись, точным движением заправила локоны за ухо.

– Мистер Мейсон, – воскликнула Эмбер, – как я рада вас видеть!

– Я тоже очень рад, – улыбка осветила лицо мужчины, и девушка невольно отметила, как он постарел.

Темно-синяя форма казалась еще темнее из-за копны седых волос, лицо стягивала сеточка морщин, а старческие руки изредка подрагивали. Эмбер еще помнила его сильным, обаятельным мужчиной в самом расцвете лет, сейчас же перед ней стоял старик.

Вода весело шумела, живой вуалью накрывая статую русалки, стоящую в центре фонтана. Джессика с Эмбер частенько присаживались на краешек бортика, ощущая на коже свежие брызги и любуясь переливающейся на солнце водой, падение которой в солнечные дни создавало едва заметную, но от этого не менее красивую радугу. Томасу же, напротив, это было не очень-то интересно: мальчик предпочитал перегибаться через бортик и опускать руки в прохладную воду или, того хуже, носиться по этому самому бортику, рискуя поскользнуться и упасть в фонтан. И все же сестры, хоть и волновались за него, не останавливали брата, вспоминая, как сами в детстве игрались около русалки, то запрыгивая, то спрыгивая с бортика фонтана.

– Эмбер, – осторожно позвал мужчина, сверху вниз глядя на девушку, губы которой растянулись в легкой, задумчивой улыбке.

Очнувшись, Эмбер бросила виноватый взгляд на констебля, проклиная свою способность выпадать из реальности.

– Мистер Мейсон… Вы всегда были дружны с моей матерью, прошу, помогите мне, как помогли бы ей.

– Что-то случилось? – мужчина наклонился в девушке, и Эмбер увидела искреннее беспокойство в его не потерявших былой яркости глазах.

– Моя сестра пропала, – решила долго не ходить вокруг да около

девушка, – Джессика вчера не вернулась домой. Она ходила на рынок, за покупками. Мистер Кейли торговец мясом говорит, что тут вчера что-то произошло. Вот я и подумала, может, мою сестру по ошибке арестовали? Не могли бы вы…

– Да, конечно, – быстро кивнул мистер Мейсон, мгновенно поняв ее просьбу, – вчера здесь и правда кое-что случилось. А если конкретно, был украден пряник. Моим ребятам не удалось не то что поймать вора, но даже разглядеть его лицо, хотя гнались они за ним долго, до самого порта. Но потом потеряли, – мужчина прикусил нижнюю губу и бросил на Эмбер мимолетный, внимательный взгляд, который не укрылся от девушки, – мои ребятки говорят, что это была женщина.

– Да что вы говорите! Эмбер приложила все усилия, чтобы сыгранное ей удивление выглядело настоящим, – какой ужас. Но ведь это всего лишь пряник.

– Нет, Эмбер, это не всего лишь пряник. Это воровство пряника, – выделив слово «воровство», произнес мистер Мейсон, – и не важно, что украли – пряник или бриллиант. Воровство надо наказывать в любом случае, пресекать его на корню, так сказать.

– Полностью с вами согласна, – покладисто кивнула Эмбер, – но воровку могли спутать с Джессикой, особенно если им не было видно ее лица. Прошу, помогите нам, мистер Мейсон! Без вашей помощи, боюсь, мы пропали.

Эмбер беспомощно захлопала глазами. Она не сомневалась в том, что мистер Мейсон поможет ей. Как никак, она знала мужчину с самого детства. Однако Эмбер не могла позволить себе рисковать: слишком многое стояло на кону. Девушка заставила себя заломить брови, а губы – слегка задрожать. Надо было пользоваться всем оружием, что она имела.

– Хорошо, – кивнул мужчина, и девушка едва сдержала облегченный вздох, – хотя я не слышал о том, чтобы кого-то вчера арестовали, я выясню все, что сумею. Как только появятся какие-то новости… Хотя нет, я в любом случае зайду к вам через пару дней.

– Спасибо, – благодарно улыбнулась ему девушка, – с нетерпением буду ждать известий!

– Гм… Эмбер, прошу простить мою прямолинейность, но вы же знаете, как я был дружен с вашей матерью, как она меня выручала в самое тяжелое время. Поэтому хочу, чтобы вы знали: я всегда готов помочь. Деньги, может, еда. Насчет одежды помочь, конечно, не сумею, но все остальное я в вашем распоряжении. Я ни в коем случае не говорю, что вы бедствуете, – мужчина слегка покраснел, но взял себя в руки и сумел закончить мысль, – упаси Господь. Вы прекрасно живете. Я просто хотел, чтобы вы знали: я всегда готов помочь.

– Спасибо, мистер Мейсон, – чувствуя, как к щекам стремительно приливает кровь, четко произнесла Эмбер и лишь после ухода попрощавшегося мужчины позволила себе нахмуриться.

Мистер Мейсон хотел как лучше, он только лишь желал помочь ей, не имея никакой задней мысли. В этом Эмбер не сомневалась. И не его вина, что мужчина не обладал тактом. Но девушка ненавидела, когда люди вели себя с ней, как с сироткой, придавленной свалившимися на нее тяготами и не умеющей позаботиться о себе. Их жалость убивала. Они словно ожидали, что она, как последняя нищенка, растерявшая остатки гордости, приползет к ним на порог, в слезах умоляя отдать объедки со стола. Эмбер научилась это терпеть и изредка даже использовать в собственных интересах, но ярость от этого она испытывать не перестала.

Девушка разжала кулаки и с тяжелым сердцем посмотрела на четыре алеющих полумесяца. Этого никогда не будет. Родители вырастили их с чувством собственного достоинства, и врожденная гордость не позволит ни Эмбер, ни Джесс, ни даже маленькому Томасу склонить голову.

Глубоко вздохнув, Эмбер расправила плечи и в последний раз взглянула на живую, переменчивую водную гладь. Она уже собралась уходить, как вдруг над самым ухом раздался вкрадчивый шепот.

– Эмбер, любовь моя, что же ты здесь делаешь? Да еще и совсем одна…

Вздрогнув от неожиданности, девушка резко обернулась и коснулась кончиком носа груди подкравшегося мужчины. Подняв голову, она встретилась с насмешливым взглядом темно–зеленых глаз. Их обладатель, выпрямившись, с легкой усмешкой посмотрел на Эмбер сверху вниз, словно на нашкодившую ученицу.

– Какая встреча, Джастин, – девушка выдавила из себя улыбку, застывшую на губах, хотя в данный момент ей больше хотелось не болтать с женихом, а скинуть его в фонтан. Особенно после того, как во время прошлой встречи он назвал ее бесталанной ледышкой.

«Держи себя в руках!», – строго напомнила себе девушка и разжала вновь собравшиеся в кулак пальцы.

– Ты так и не ответила на мой вопрос, – обманчиво ласковым тоном заметил мужчина.

Но Эмбер лишь хмыкнула.

– А я разве обязана отвечать на твои вопросы?

Отвернувшись, девушка вновь уставилась на переливающуюся, словно драгоценные камни, воду. Эмбер чувствовала присутствие Джастина, ощущала тепло, исходившее от его тела и запах бумаги, всегда окружавший мужчину. Покалывание кожи указывало на то, что жених не отводит от нее взгляда, но девушка постаралась забыть о нем и даже не смотрела в сторону Джастина. Она искренне надеялась, что когда мужчина поймет, что сегодня она не в настроении обмениваться с ним колкими фразами, то уйдет.

– Кстати, хотел выразить свое восхищение скоростью Джессики, – как бы невзначай произнес Джастин.

Вскинув голову, Эмбер уставилась на мужчину, в темных глазах которого прыгали насмешливые искорки.

– Что… – во рту вмиг пересохло, и девушка с трудом сглотнула, – что ты сказал?

– Не знал, что ты страдаешь глухотой, родная, – Джастин протянул руку и заправил снова выбившуюся прядку девушке за ухо, – означает ли это, что мне теперь придется кричать все в твое очаровательное ушко?

– Где ты ее видел? – не обратив ни малейшего внимания на слова Джастина, настойчиво спросила Эмбер.

– А я разве обязан отвечать на твои вопросы? – слово в слово повторил ее недавнюю фразу мужчина и, довольный собой, развернулся на каблуках, собираясь затеряться в толпе.

Эмбер рванулась вперед и схватила Джастина за рукав, удерживая мужчину на месте. Девушка заметила любопытные взгляды прохожих, но пальцев не разжала.

– Джастин, это не шутки. Скажи мне, где и когда ты видел Джессику, – Эмбер сжала челюсти, усмиряя гордыню, не позволяющую ей просить помощи у человека, который не вызывает у нее ни намека на доверие, – прошу.

Развернувшись, Джастин сделал шаг вперед, заслоняя собой весь окружающий мир. Девушка подавила нарастающую панику и, дерзко подняв взгляд, встретилась с глазами мужчины. Темно-зеленая узкая полоска, словно змея, заключила в кольцо более светлую, напоминающую молодую траву на поле, часть радужки, посредине которой темнел расширившийся сейчас зрачок. Эмбер ощутила едва уловимый запах древесины и выпечки, словно Джастин съел пару необыкновенно вкусных булочек в то время, пока читал захватывающую книгу. Только вот девушка знала, что верно лишь первое. Однажды мужчина, недовольно морща пухлые губы, заявил, что терпеть не может читать, считая это бесполезным и попросту скучным занятием. Но вот пересчитывание денег…

– А что мне за это будет? шепотом поинтересовался Джастин, обжигая горячим дыханием кожу девушки.

– Я не расскажу твоему отцу о Кларе, – сощурив глаза, таким же шепотом ответила Эмбер, приближая свое лицо к лицу мужчины и едва не соприкасаясь с ним носом.

Джастин пристально взглянул на нее, и девушке на миг показалось, что в темно-зеленой глубине его глаз мелькнул страх. Но в следующую секунду мужчина резко отодвинулся и расхохотался.

– А ты не так проста, как кажешься на первый взгляд, – все еще ухмыляясь, наконец произнес он, – ну что ж, мисс Нуар, шантаж засчитан. Вчера твоя сестричка на всех порах мчалась прочь от лавки шоколадника, а у нее на хвосте висела парочка нерасторопных дозорных. Медлительные типы, хочу я тебе сказать. И на редкость тупые, раз упустили ее.

Эмбер облегченно перевела дух. По крайней мере теперь она четко знала причину, по которой Джесс могла побояться прийти домой.

– Куда она побежала?

– Я что, по-твоему, отправился следить за ней? Джастин хмыкнул, – нет, дорогая, у меня были дела поважнее, чем играть в салки с твоей сестрой и дозорными.

Девушка закатила глаза, прекрасно зная, какие были дела у Джастина.

– Спасибо за помощь, – произнесла Эмбер и, не дожидаясь ответа мужчины, сделала шаг вперед, прочь от фонтана. Но вопрос Джастина заставил ее застыть на месте.

– Неужели твоя сестра в воровки подалась? Обратились бы ко мне, если приходится туже затянуть пояса, я же все-таки твой будущий муж.

Секунда. Две. Эмбер медленно выдохнула сквозь плотно сжатые зубы и только потом вымолвила, не удостаивая мужчину даже взглядом.

– Тебе должно быть стыдно даже предполагать такие вещи, не то, что озвучивать их.

Эмбер резко нырнула в толпу, сжимая пальцами кулон и стараясь тем самым скрыть дрожь от клокочущих внутри ярости и страха.

Глава 3

Первым порывом девушки было бежать в порт, но, кинув взгляд на огромные часы на ратуши, Эмбер тут же отказалась от этой мысли. Отправиться на набережную можно и потом, сейчас же ей жизненно необходимо было оказаться в паре улиц от центра города и попасть на урок, благодаря которому они с Томом могли бы беззаботно жить несколько дней. Возможно, она даже сможет отложить в редко, но все же упрямо пополняющуюся копилку, в которой Эмбер тайком собирала деньги на будущее образование брата.

Времени до занятия оставалось совсем немного, и девушка, покрепче прижав к груди скрипку, нырнула в толпу. Людской поток понес ее вперед, и Эмбер оставалось лишь следить за тем, чтобы не миновать нужный дом, да прижимать драгоценный инструмент, оберегая его от толчков острых локтей.

Завидев остроконечный шпиль, Эмбер вся сжалась, до предела напрягая мышцы, и рванулась вбок. Она вылетела из толпы, словно пробка. Отдышавшись, девушка одернула платье и, вновь заправив выбившийся локон, двинулась вперед.

Как и всегда, дом барона Крафта потряс ее своей величественной красотой. У девушки, сколько бы раз она сюда ни приходила, всякий раз захватывало дух. Дом больше походил на замок, который Эмбер видела в далеком детстве во время путешествия с родителями. Девушка задрала голову и начала восторженно разглядывать высокую башню из красного камня, заканчивающуюся острым шпилем. Высокие, но довольно узкие окна походили на глаза, и девушка невольно улыбнулась, представляя, как дом стоял и будет стоять еще много лет, глядя с высоты на толпы спешащих куда-то людей.

– Мисс Нуар? раздался вопросительный окрик, и Эмбер опустила взгляд.

Увидев стоящего на пороге дворецкого, девушка быстро взбежала по ступенькам крыльца. Солнце слепило ей глаза, но, стоило Эмбер оказаться в тени дома, она удивленно поняла: слуга был новым. А ведь всего пару дней назад это место все еще занимал другой человек, с которым девушка успела подружиться.

«Интересно, что с ним случилось?», – задалась она вопросом, но озвучивать его не решилась. Раз она терпеть не могла, когда посторонние суют нос в ее жизнь, то и сама старалась не поступать так же. К тому же, нынешний слуга выглядел замкнутым, не расположенным к общению человеком, от одного колкого взгляда которого у Эмбер мурашки побежали по коже.

Оказавшись внутри, девушка привычным движением вытерла туфли о маленький коврик под дверью и взглянула в зеркало, висящее на стене. Эмбер недовольно нахмурилась. Волосы совсем растрепались, подол платья сплошь покрывала дорожная пыль, а сбоку виднелись брызги от проезжавшего мимо экипажа. Покачав головой, девушка распустила волосы, упругой волной разметавшиеся по плечам, и собралась скрутить их в узел заново, но звук знакомого голоса заставил руку замереть в воздухе, а после и вовсе опуститься.

– Эмбер! Как же я рада, что ты пришла!

На широкой лестнице, перегибаясь через перила, стояла молоденька девушка. Ее рыжие волосы были заплетены в две толстые косы, закрученные по бокам головы и внешне делающие их обладательницу старше и степеннее. Однако огонь и детское, неподдельное веселье в зеленых глазах сразу же скрадывал это впечатление.

– Мисс Алисия, – делая реверанс, поздоровалась Эмбер, с болью в сердце понимая, что рядом с прекрасной девушкой, дочерью барона, выглядит как нищенка в лохмотьях.

Поймав себя на этой мысли, Эмбер покачала головой и напомнила себе, что внешний вид не самое главное, а зависть разрушает душу. И все же скрывать от самой себя, что она скучает по тем временам, когда могла беззаботно наряжаться в платья, привезенные заморскими купцами для продажи в их процветающей лавке, или гулять по городу, не думая о том, сколько времени ей осталось до занятия, сколько вышивок она сумеет сегодня сделать и что они втроем будут есть, тоже было неправильно.

«Эмбер, ну что вести эти пустые разговоры? девушка будто наяву услышала голос сестры, – все равно ничего не изменить. Мы же не можем вернуться в прошлое и забрать у папы с мамой тот сверток, поэтому хватит лить слезы и говорить о том, что раньше было лучше. Раньше всегда лучше. Но мы живем здесь и сейчас, поэтому в наших силах сделать это «сейчас» лучше. Прошу тебя, Эмбер, возьми себя в руки. Мне одной не справиться, я нуждаюсь в твоей помощи».

Эмбер медленно выдохнула сквозь чуть приоткрытые губы и расправила плечи. Эти слова сестра сказала ей по прошествии месяца с кончины родителей. Эмбер в тот момент была потеряна, ее душа опустела, даже слез не осталось. Она просто сидела, глядя в стенку и уплывала на волнах воспоминаний. Джесс же работала, не покладая рук, пытаясь провернуть какие-то сделки, продать что-то. Она валилась с ног от усталости, но не позволяла себе сдаться, опустить руки. В тот самый миг, когда она сказала сестре эти слова, у той в душе что-то перевернулось. Стержень, надтреснутый после гибели мамы с папой, будто обвила крепкая лоза, вновь делающая его крепким и неподвластным горьким минутам, подкинутым судьбой.

– Мисс Алисия, прошу прощения за то, что опоздала, – поднимая взгляд, произнесла Эмбер.

Ей казалось, что с того момента, как она переступила порог дома, прошло не меньше часа, но, взглянув на настенные часы, девушка поняла, что не прошло и минуты.

– Ох, Эмбер, ну мы же договаривались! с притворным возмущением воскликнула девушка, – А–ли–си–я. Ну, давай.

Эмбер хмыкнула и улыбнулась. Подчас младшая дочь ныне покойного барона Крафта напоминала ей Тома, хоть и была на много лет старше его.

– Алисия, – медленно, с расстановкой произнесла Эмбер, и девушка, довольная тем, что ей удалось добиться своего, захлопала от восторга в ладоши.

– Ну что, пойдем заниматься? – предложила Эмбер, желая поскорее сбежать от взгляда нового слуги, который прожигал в ней дыру между лопаток.

– Да, да, конечно, – с широкой улыбкой промолвила Алисия. Она упорхнула наверх, и Эмбер ничего не оставалось, кроме как последовать за ней, благо дорогу в музыкальный класс она знала наизусть.

Когда она вошла в богато убранную комнату, Алисия уже сидела на небольшом пуфике и держала на коленях скрипку. Эмбер по привычке обласкала взглядом золотую фигурку на полке, изображающую средних лет женщину, одетую, как воин. Строго очерченная линия рта, непреклонный подъем головы, развевающиеся, словно от сильного ветра, длинные волосы и сила, светящаяся в золотых глазах. Алисия когда-то сказала Эмбер, что это древнегреческая богиня Афина, но девушке эта статуэтка неизменно напоминала Джессику такую же сильную и неподвластную страхам.

С задумчивой улыбкой Эмбер повернулась к Алисии и присела напротив нее. Разгладив складки на платье, девушка спросила:

– Как твои успехи?

– Я выучила ту композицию, которую ты мне сказала, и тренировала ее. Но она такая сложная, сложней, чем все, что я до этого играла!

– Хочешь, чтобы я снова сыграла ее тебе? с легким вздохом уточнила Эмбер.

За долго время совместных занятий она научилась распознавать малейшие изменения в тоне ученицы, вследствие чего могла без труда угадать не только ее настроение, но и желания. Обычно Эмбер не поддавалась на провокации и все равно заставляла Алисию играть то, что той казалось чересчур сложным или, наоборот, скучным, но в этот раз решила пойти у девушки на поводу. Ей надо было отвлечься. А игра на скрипке для Эмбер всегда была идеальным способом забыть о проблемах.

– Это было бы чудесно, – смущенно улыбнулась Алисия.

Эмбер, хмыкнув, положила скрипку на плечо и наклонила голову вбок. Одной рукой девушка ласково взялась за гриф, а пальцами второй обхватила смычок. Эмбер закрыла глаза и начала водить по струнам, извлекая из инструмента звуки поразительной чистоты. Хорошо знакомая мелодия лилась по воздуху, и душа отзывалась на ее зов, вливаясь в этот поток. Звуки, рождаемые Эмбер, начинали жить своей жизнью, не забывая, тем не менее, служить отражением чувств своей создательницы, которые та невольно вкладывала в свою игру.

Когда Эмбер закончила, ее сердце трепетало от восторга. У девушки появилось стойкое чувство, что, исполнив выученную наизусть мелодию, она достигла пика своего мастерства. Эмбер довольно улыбнулась. Страхи на время уступили, освобождая место под гордости.

Открыв глаза, Эмбер взглянула на Алисию и увидела, что та прижимает платок к глазам и вытирает катящиеся по щекам слезы. Но улыбается.

– Это было очень волнующе, – неожиданно раздался голос, и девушки, вздрогнув, оглянулись.

Увидев, кому принадлежит этот разливающийся, словно патока, тенор, Эмбер обмерла. Сердце мгновенно ускорило свой бег, а к щекам прилила кровь, окрасив их в нежно-розовый цвет и с головой выдавая смущение девушки.

В дверном проеме, прислонившись к косяку плечом, стоял брат Алисии Говард Крафт. Его волнистые, с рыжинкой волосы чуть растрепались, словно он провел по ним ладонью. Колдовские глаза цвета морской пучины внимательно смотрели на Эмбер, проникая прямо в потаенные уголки ее души. Не позволив себе уткнуться взглядом в свои колени, девушка вместо этого принялась разглядывать одежду мужчины, не решаясь задерживать взгляд на его одновременно мужественном и по-аристократически утонченном лице. Дорогой костюм, сшитый по последней моде, выгодно подчеркивал широкие плечи Говарда и скрадывал его единственный недостаток невысокий рост.

– Спасибо, господин Крафт, – сказала Эмбер, не без облегчения отмечая, что ее голос, хоть и стал на пару октав выше, звучит уверенно.

Она приказала себе опустить глаза, как надлежало сделать девушке ее положения, с режущей болью от несправедливости признавая, что не в праве открыто любоваться легкой улыбкой уверенного в себе человека, так часто играющей на губах Говарда. Она не была ему ровней. И дело было не только в материальном и социальном положении. Любой, кто хоть раз видел Говарда Крафта, согласился бы с тем, что с ним по жизненному пути должна идти женщина-королева. Горделивая осанка, узкая осиная талия, легкая поступь и профиль античной богини красоты вот какой должна была быть спутница барона.

Эмбер же не подходила ни по одному параметру. Спину она всегда держала прямо и никогда не склоняла голову, лебезя перед господами, но в том, как она держалась, ни разу не сквозила та чопорная гордость, свойственная аристократкам, смотрящим на людей не голубой крови как на отбросы. Фигуре девушки, которая хоть и была изящной, не доставало фарфоровой хрупкости, и Эмбер знала это.