Текст книги "Единственный, грешный"

Глава 10

Кира

Сквозь спутанное сознание до меня доносился разговор на языке кирсов, в голове крутилась одна мысль: «Скоро все закончится, и я больше никогда не буду слышать эту речь», а потом я снова уплыла в забытье.

– Когда она придет в себя? – прохрипел знакомый мужской голос.

– Не советую торопиться, – ответил ему другой кирс, – выход из этого состояния лучше проводить медленно.

– Как только начнет понимать и говорить, немедленно отправить ко мне! – приказал ди Грамс.

– Слушаю, мой генерал! – откликнулся парамедик.

Меня окутывали теплые волны, они прокатывались по телу, согревая и возвращая к жизни. Вскоре почувствовала покалывание в пальцах, и нестерпимо захотелось сжать руки в кулаки. Проделав это несколько раз, вернула себе подвижность. А потом заныли мышцы на всем теле: они, согреваясь, требовали, чтобы им дали размяться, разогнать кровь.

– Сейчас подключу системы регенерации, и скоро снова сможешь жить обычной жизнью, – ко мне склонилось мужское лицо, голос звучал дружелюбно.

– Не хочу, – сквозь стиснутые зубы тихо на серианском произнесла я.

Ведь ничего не изменилось: я все так же нахожусь в плену у кирсов, генерал оставил меня жить для каких-то одному ему известных планов.

– Не бухти, – произнес парамедик, правильно поняв мое настроение, – осталось немного, сейчас органическая жидкость простимулирует регенерацию, и ты вновь будешь здорова.

Отвечать или что-то объяснять не было никакого желания. Я лежала молча, не открывая глаз, чувствуя, как через системы восстановления в меня по капле вводят стимулятор. Организм оживал, регенерация включилась.

– У тебя появился красивый рисунок. Откуда он? – неожиданно спросил меня парамедик, вновь приблизившись ко мне.

– Где? – В тот же миг распахнула глаза и в полном удивлении уставилась на мужчину.

– Здесь, – кирс дотронулся до моей кожи на плече.

Невольно дернулась – больно, словно огнем опалило. Странно, ничего подобного на моем теле раньше не было.

– О, и шипы исчезли, – продолжал осматривать меня парамедик, убирая ткань одежды в сторону. – Что с тобой произошло?

– Когда уходили на максимальной скорости от взрыва, включилась регенерация, возвращающая к древнему облику, – дрожащим голосом сообщила ему.

Кирс внимательно посмотрел на меня, немного подумал, а затем кивнул, принимая мою версию. Сама же я очень надеялась, что мое объяснение правильное, и все именно так и было.

– Генерал ди Грамс тоже в это время облик менял, – зачем-то добавила я, стараясь убедить и его и себя.

– Да? Как интересно! – вновь вернулся ко мне парамедик. – Говорят, он страшен.

В светло-голубых глазах кирса сквозило неприкрытое любопытство. Было ощущение, что он не отстанет от меня, пока не услышит ответа.

– Я бы не сказала, – спокойно ответила ему.

– Странно, – немного разочарованно произнес мужчина, – те женщины, видевшие его в таком обличье, сбегали от него в страхе.

– Нервные психопатки, – выдала свой вердикт. – Надо же понимать, что древний облик – временное явление.

– Ну, вообще-то, – задумчиво протянул парамедик, – кирсы очень редко меняют свой облик. Это может быть обусловлено только экстренной ситуацией, выходящей за пределы обычной жизни.

– Вот и я о том же, – согласилась с ним.

– Правда, иногда бывают исключения, – произнес мужчина и вновь отошел от меня.

Уточнять, что он имел в виду, не стала. В конце концов, ну, видела я ди Грамса в его древнем облике, он меня не устрашил, а особенности таких проявлений расы кирсов для меня не суть важно.

– Этот рисунок на твоем плече, он имеет какое-то значение для серианцев? – спросил парамедик через некоторое время, помогая мне сесть на кушетке.

– Наши девушки иногда раскрашивают себя варшой[13]13
  Варша – рисунок на спине серианок. Наносится красками для тела.


[Закрыть], – ответила ему и начала приводить свою одежду в порядок.

– То есть у вас считается, что это красиво? – полуутвердительно сказал кирс.

– Почему бы и нет, – уклончиво отозвалась ему, стараясь не думать об истинном предназначении нательного рисунка.

– Что ж, твое лечение закончено, – сообщил мне парамедик, отключая аппараты, – сейчас сообщу командиру, и можешь спокойно идти.

– Простите, а можно спросить? – заторопилась я.

– Спрашивай, – разрешил кирс, не оборачиваясь ко мне.

– Вам приводили на лечение кого-нибудь из раненых серианцев? – С тревогой и надеждой смотрела в спину парамедику.

– Нет. Генерал торопился в первую очередь поставить на ноги тебя, – честно ответил он.

– Понятно, – разочарованно протянула я.

Кирс не обратил никакого внимания на мой поникший вид, он спокойно вызвал по связи генерала и сообщил о выполненной работе. В задумчивости уставилась в пространство перед собой, понимая, что ди Грамс не просто так решил вернуть меня к жизни.

– Ирма Тагр, следуйте за мной, – произнес вошедший офицер.

Это был совсем другой кирс, не Дарси, но в том же звании. Внешне очень похожий на своих соплеменников: среднего роста, широкий в плечах, раскосые глаза светлого, почти лазурного цвета. При этом смотрел он на меня очень неприветливо.

Кивнула на прощание парамедику, проявившему ко мне участие, и направилась к выходу, где меня снова ожидали штурмовики. Как там Дарси говорил? Охрана для меня и от меня? Неужели они считают меня настолько опасной пленницей, выделив для сопровождения к генералу аж трех штурмовиков, кроме присланного капитана?

Меня отвели в уже знакомую каюту капитана «Карга». Ди Грамс, в отличие от меня, выглядел отдохнувшим и посвежевшим. Впрочем, в прошлую нашу встречу здесь я смотрелась еще хуже, чем сейчас. Штурмовики, как и сопровождающий офицер, по всей видимости, выполняющий обязанности адъютанта, остались за дверью, а я переминалась с ноги на ногу у входа, настороженно посматривая на кирса.

– Вижу, Лантар постарался и поднял тебя на ноги, – произнес ди Грамс знакомым хриплым голосом.

– Вашими молитвами, – отозвалась ему, внимательно наблюдая за ним, по-хозяйски расхаживающим по каюте.

Генерал скинул китель на спинку стула и сейчас остался в тонкой форменной рубашке, брюках и легких полуботинках, более удобных для передвижения по кораблю. Мой отец также предпочитал обуваться по уставу, но в то же время комфортно. Старшие офицеры «Паруса» быстро переняли стиль одежды своего командира и перестали носить ботинки на толстой подошве. Зато младший офицерский состав и рядовые предпочитали более практичную обувь.

Генерал вновь расположился в своем кресле за небольшим столом и оттуда с интересом поглядывал в мою сторону.

– Генерал ди Грамс, вы обещали, что отправите раненых серианцев на лечение после того, как мы вернемся, – прервала я затянувшееся молчание, посматривая на него исподлобья.

– Обещал, – выдержав паузу, согласился со мной кирс.

– Так вы поможете им? – Теперь я смотрела на него в упор.

– Раз обещал, значит, выполню, – твердо произнес ди Грамс, а затем кивнул в сторону того стула, где я сидела в прошлый раз, – присаживайся, поговорим для начала.

Еще одно испытание? Впрочем, мне выбирать особо не приходится. Почему же не поговорить, если от этого зависит жизнь и здоровье пленных серианцев?

– Ты мне сказала, что изучала язык зуавов на курсе стюардов при военной академии. Это так? – спокойным тоном поинтересовался у меня кирс.

– Да, именно так я сказала. – Посмотрела на мужчину внимательно.

Что ему не понравилось в моих словах? На чем решил подловить?

– Запускать космический корабль и включать системы обеспечения там же обучали? – Его губы дрогнули в насмешливой улыбке.

Грязный, вонючий чах! Об этом как-то не подумала, находясь на «Парусе».

– Разбираться в технических вопросах, пилотировать корабль-истребитель и знать язык потенциального противника – это тоже входит в программу обучения стюардов в военной академии?

Сарказм буквально сочился из собеседника. Я же лихорадочно пыталась придумать оправдание всем его подозрениям.

– Меня… многому учили, – начала медленно говорить я, старательно подбирая слова, – назревал военный конфликт и… ускоренные курсы.

– Ну да, ну да, – кивал в такт моим словам кирс, – военная выправка, знание этикета за столом, языки, высший пилотаж. Ты мне ничего не хочешь рассказать о себе, Ирма? Или это не твое имя?

У меня похолодело все внутри. Я действовала по обстановке в экстремальной ситуации, не задумываясь. Все приказы кораблям отдавала автоматически, не рассуждая и не ожидая, что настолько выдам себя.

– Я прочитала надписи на пульте управления, – постаралась как можно тверже и спокойнее ответить.

– Могу такое предположить. Вполне допускаю, что стюардов, – это слово генерал подчеркнул особо, – обучают знаниям о запуске систем жизнеобеспечения корабля в чрезвычайных случаях. Это несколько странно, не та специфика, но вполне возможно в целях выживания. Но вот только умение пилотировать «Тигром» никак не вписывается в это предположение.

Синие раскосые глаза смотрели на меня пристально, не отрываясь, замечая каждое движение моей души, видимо, написанное на лице. Я же старалась взять себя в руки и придумать оправдание.

– Мне… позволяли иногда летать, – ответила я ему, опустив руки на колени, и принялась сжимать и разжимать пальцы.

– С каждым словом становится все интереснее и интереснее, – тут же подхватил разговор ди Грамс. – И кто был такой беспечный, что позволял управлять истребителем девушке-стюарду, не получившей специального образования?

– Я много обучалась на симуляторах, – запальчиво поторопилась оправдаться.

– А симуляторы в военных академиях доступны только курсантам военной или гражданской академии, – понимающе кивнул кирс на мои слова, – вот и возвращаемся к главному вопросу: стюард, умеющий управлять истребителем класса «Тигр», разбирающийся в управлении космическим кораблем, знающий два языка потенциальных противников. Я ничего не упустил или твои знания обширней?

Я сидела, придавленная его безошибочными выводами, и лихорадочно подбирала слова, способные развеять подозрения.

– Нас готовили к назревающему возможному военному конфликту. Мы должны были в состоянии позаботиться о себе, а не становиться бесполезным балластом, – смогла все же собраться и уверенно ответила генералу. – Нас обучали на симуляторах, объясняли основы выживания, чтобы по глупости не задохнуться на космическом корабле, если по какой-то причине скафандр недоступен. Языки учат все стюарды для профессионального обслуживания.

– Что ж, звучит почти убедительно, особенно в части знания языков противника, только вот я сам военный пилот с немалым стажем и могу распознать новичка за пультом управления, тыкающего в кнопки наугад, или опытного специалиста, который знает и уверенно нажимает коды допуска на двух кораблях – «Парусе» и «Тайфуне». Не забывай, Ирма, я присутствовал с тобой на обоих, а пилотирование «Тигра» ты мне не доверила под предлогом того, что команды отдаются на серианском. Так вот, когда ты бессмысленно решила закончить свою жизнь, истребитель легко подчинялся моим командам без перевода, едва ты мне дала допуск. И мы вновь возвращаемся к нашему вопросу: кто ты, Ирма?

Я судорожно сжимала пальцы рук на своих коленях, понимая бессмысленность попыток обмануть генерала, который старше меня на несколько лет и гораздо опытнее не только в житейском плане, но и в военном деле. Он подметил каждый мой промах в наспех сотворенной легенде. Но признаваться в том, кто я есть на самом деле, не имела права. Отец не ошибался: кирсы очень жестоки, и ждать от них пощады не приходится.

– Генерал, я уже рассказала о себе все, – тихо произнесла я через некоторое время, надеясь закончить на этом разговор. Уж лучше молчать и ничего не говорить, чем давать повод к новым сомнениям, а значит, и к очередным вопросам.

– Мне хотелось бы услышать от тебя признания в разговоре, а не подвергать допросу, но ты мне не оставляешь выбора, – со вздохом сказал кирс и нажал кнопку вызова. – Лантар, доставить пилотов «Тигров» на допрос.

Горло перехватил спазм. Если до этого я боялась только за свою жизнь, то сейчас ди Грамс поставил жизнь и здоровье других серианцев в зависимость от моего признания. Генерал в это время внимательно смотрел за моими метаниями, которые явно читались на моем лице.

– Они ничего не знают обо мне, – выдавила я через силу.

– Так не их допрашивать будут, а тебя, – хищно улыбнулся кирс.

– Вы будете пытать ни в чем не повинных пилотов только для того, чтобы что-то узнать обо мне? – эти слова я практически выкрикнула.

– Ты все правильно поняла, Ирма, – мое «имя» он подчеркнул особо.

– Генерал ди Грамс, прикажите не трогать пилотов, а оказать им врачебную помощь, – медленно, делая паузу после каждого слова, сказала я.

Передо мной сейчас стоял выбор – жизни пленных серианцев или жизнь отца. Кто более важен и ценен? Как я могу выбирать между ними и решать, кому из них остаться в живых? Смогу ли вынести всю тяжесть сделанного выбора?

На мои слова генерал лишь приподнял брови, как бы показывая, что ожидает от меня дальнейших слов. И в этот момент включилась связь.

– Ваше приказание исполнено, мой генерал, пилоты доставлены для допроса, – доложил адъютант.

Ди Грамс молча смотрел на меня, ожидая ответа. Я же не могла вынести приговор ни Карту с Джири, ни своему отцу. Как вообще можно решить, кто из них важнее, и выбрать, кому жить, а кого подставить под допрос?

– Введите! – коротко бросил кирс, не дождавшись от меня ответа.

Я обернулась на открывшуюся дверь, а в это время конвоиры буквально втолкнули Карта и Джири внутрь. Они быстро осмотрелись по сторонам, заметили меня в форме армии кирсов и практически одновременно поджали презрительно губы. Переводила взгляд с одного на другого, горло перехватило от волнения – даже не представляла, что сказать в свое оправдание.

– Ирма? – окликнул меня генерал ди Грамс.

Я резко повернулась к нему, разрывая зрительный контакт с Картом, настолько мучительным для меня, что не было сил вымолвить хотя бы слово. Что я могу сказать Карту в свое оправдание? Как объясню, почему на мне форма кирсов?

– Лантар, приступайте! – не дождавшись от меня объяснений, распорядился генерал.

Я вновь быстро обернулась и увидела адъютанта, уступающего место кирсу, одетому в форму тюремщика. В его руках находился небольшой аппарат. Он привычным жестом раскрыл его и начал доставать прозрачные провода. Карт и Джири внимательно наблюдали за приготовлениями, не удостаивая меня взглядом. Тюремщик ловко управлялся со своим аппаратом, отточенными движениями прикреплял к коже Карта провода, которые впивались в нее и начинали вытягивать кровь. Красная жидкость побежала по проводам, окрашивая их. Пилот мужественно переносил эту процедуру, сохраняя спокойствие на лице.

– Готово, мой генерал, – доложился тюремщик, – можно начинать.

– Прекрасно, – похвалил его командир, – теперь мы наконец-то узнаем о тебе все, Ирма.

Небольшой аппарат замигал разноцветными огоньками, подавая какие-то сигналы внимательно наблюдавшему за всем происходящим кирсу. Затем тюремщик задал какую-то команду, и Карт рухнул на колени, как подкошенный. Я вскочила на ноги от неожиданности и прижала руки к груди.

– Анализатор, Ирма. Он считал биохимический состав организма серианца и теперь воздействует на нейтроны головного мозга, передавая импульсы боли и страха непосредственно в их центры, – прокомментировал довольным тоном генерал. – Нам продолжать, Ирма, или ты все же будешь говорить?

– Вы, как всегда, правы, мой генерал, – тут же подхватил увлеченный кирс, – сейчас меняется гормональный фон, идет воздействие на соединительную ткань между спинным мозгом и головным, на самую древнюю часть нервной системы. Именно поэтому настолько эффективно воздействие.

– Достаточно, Урбис, я думаю, Ирма уже все поняла, – прервал его ди Грамс.

В объяснения кирсов не вслушивалась, с тревогой и болью вглядываясь в лицо Карта, искореженное выражением панического ужаса. Тюремщик прав: можно быть храбрым и стойко выносить физические травмы, но воздействие на центры страха головного мозга не может выдержать никто. Джири переводил взгляд с меня на своего друга, а я пыталась сдержаться, не выдать обуревавших меня чувств.

– Ирма, всего лишь надо ответить на мои простые вопросы, – мягко говорил за моей спиной кирс.

Джири метнул на меня такой взгляд, что я похолодела до кончиков пальцев. Карт корчился на полу, спрятав лицо в трясущихся ладонях. От него иногда слышались всхлипы. Он боялся. Панически, до жути. Мой сильный и уверенный в себе Карт боялся отнять руки от лица, чтобы встретиться с реальностью. Как же больно смотреть на молодого парня и понимать, что он страдает из-за меня.

– Генерал, прекратите! – выкрикнула я, не в силах видеть этого дальше.

– Ты мне все расскажешь? – уточнил кирс.

Я еще раз встретилась взглядом с Джири, серианец понял мои метания, но в то же время он видел страдания Карта. На его лице читалась тревога, сомнения и понимание происходящего со мной, но кто для него я с исполосованным до неузнаваемости лицом, если сейчас его друга подвергают таким пыткам?

– Я Кира Тресс, – едва слышно выдохнула после долгого молчания, прерываемого стонами и всхлипами Карта. – Отпустите его! Пилот ничего обо мне не знает!

Последние слова выкрикнула, не в силах сдержаться. В глазах Джири мелькнуло понимание и узнавание, его зрачки расширились, и парень перевел взгляд на друга. Карт меня не слышал, находясь в собственном кошмаре.

«Не говори ему», – шепнула одними губами, поймав вернувшийся ко мне взгляд Джири. Прикрыв глаза, парень показал, что меня понял.

– Где гарантии, что ты снова не лжешь мне? – мягко, словно сдавшись, но все еще пребывая в сомнении, спросил ди Грамс.

– Отпустите пилота, он ничего обо мне не знает, – с болью в сердце, со страданием в голосе повторила я.

– Хорошо, оставим это, – немного подумав, согласился генерал. – Лантар, уведи пленных в медблок для оказания помощи и остальных, кто в этом нуждается, тоже.

Тюремщик с сожалением свернул свои трубочки и проводки, Джири поддерживал шатающегося и вздрагивающего от каждого шага Карта, адъютант презрительно смотрел на пленных. Этот кирс мне не нравился вовсе, даже Дарси был тактично вежлив. А этот не скрывал своего отношения к серианцам, это лишний раз подчеркивало его невысокие моральные качества. Хотя вполне допускаю, у него могли быть личные счеты. Война никого не щадит, потому однозначно судить о личности кирса не могла.

– Итак, Кира, поговорим начистоту, – произнес ди Грамс, когда дверь за пленными и их тюремщиками закрылась.

– О чем? – устало выдохнула я, понимая, что своим признанием подписала себе смертный приговор, и рухнула на тот же стул.

– О тебе, – ответил генерал и направился к своему буфету, – меня интересует буквально все.

Я следила взглядом за передвижениями кирса по каюте, отмечая подробности, но в то же время несколько отстраненно. Я дала слишком сильный рычаг воздействия на себя и своего отца, признавшись в том, кто я есть. Такую информацию добывают по крохам и считают особо секретной, сейчас же сама вручила жизнь в руки своему врагу.

Генерал достал из буфета два бокала и бутылку темно-зеленого цвета, откупорил ее и разлил пахнущую резким запахом жидкость.

– Будем пить, капитан, – сообщил мне довольный кирс и удобно уселся в свое кресло.

– Отрава? – подозрительно посмотрела я на содержимое своего бокала.

– Если только для мозгов, – хмыкнул в ответ ди Грамс, – чистый самогон, пей, не бойся.

Он первым поднес к губам стеклянную емкость, наполненную едва ли на треть, опрокинул один махом, скривился и выдохнул.

– Крепкий, зараза. Капитан, пей! – резко приказал он мне. – Иначе твой авторитет совсем упадет в моих глазах.

– Я не пью, – проинформировала его.

– На флоте пьют все, – отрезал он мне. – Пей!

Я поднесла бокал ко рту и влила жидкость. Крепкая зараза – это не то слово! Горло обожгло, и из глаз покатились слезы. Генерал прав, на флоте пьют все, только это запрещается сухим законом.

– Кира Тресс, – раскатисто произнес кирс мое имя, – предлагаю выпить по второй.

– Мне и первой хватило, – выдохнула я недовольно, пытаясь отказаться.

– Будем считать, что это за знакомство, – усмехнулся генерал.

Возразить успела только недовольным возгласом, ди Грамс быстро налил еще по трети стакана и приподнял свой. Я печально посмотрела на плескающийся самогон в стеклянных гранях и приняла это, как неизбежное. Выпили мы одновременно. В этот момент первая доза взорвалась внутри меня. Горячее дыхание жидкости разрывало внутренности, разбегалось по телу. Первыми пострадали руки, судя по тому, как я неуверенно поставила посуду на стол со звонким стуком. Генерал насмешливо посмотрел на меня и плеснул еще порцию. Вскинула голову и уставилась недовольно в его раскосые синие глаза – он что, пытается меня споить? Но в них светилось не высокомерие, скорее вызов, а я отступать не привыкла, потому сильнее стиснула пальцы на хрупких стенках бокала и в ожидании уставилась на противника. Ожидания себя оправдали, кирс произнес третий тост:

– За наше спасение.

С этим не поспоришь. Сколько всего пришлось пережить, даже представить подобного не могла, когда отрабатывала виражи и пируэты на симуляторе. Невольно потянулась бокалом к генералу, и стекло звонко встретилось. Что ни говори, а мы спаслись с «Паруса» и смогли выжить.